Селфи как инструмент саморефлексии: женские цифровые автопортреты и их влияние на практики эстетического корректирования

Глава 4. Трансформирующий потенциал селфи

Цифровые автопортреты и их влияние на практики эстетического корректирования

В предыдущих трех главах мы - как уже говорилось выше - достаточно широко и комплексно рассмотрели явление цифрового автопортрета в современной культуре и социальном пространстве. Мы изучили селфи как самостоятельный феномен (когда он просто находится в фотопотоке и никуда не выгружается), также мы исследовали селфи в контексте двух самых популярных селфи-приложений Facetune 2 и Snapchat и, кроме того, проанализировали феномен селфи, вписанного в логику «принимающей среды» («вариативное селфи»). Вышеприведенная работа помогла нам выяснить, что селфи действительно обладает трансформирующим потенциалом, и этот трансформирующий потенциал (мы также об этом уже говорили ранее) вписан, как нам представляется, в саму логику всех цифровых автопортретов. Кроме того, в рамках этого исследования важно сказать о том, что эта самая субъектаня женская автомодификация, которая происходит при съемке селфи, непосредственно связана также с процессом самоосмысления: субъект атрибутирует себя как некоторую «модель», как черновик Я-идеального образа. Таким образом, селфи оказывается прежде всего (и, возможно, главным образом) своебразным интсрументом саморефлексии и автотрансформации (как мы уже установили выше). Зафиксируем это еще раз.

Поскольку основной целью настоящей работы является анализ механизма влияния женских цифровых автопортретов на практики эстетического корректирования, этому мы и посвятим последнюю, четвертую главу нашей работы - однако прежде чем приступить непосредственно к выявлению наличия каких-либо связей, закономерностей и т.д., нам необходимо хотя бы вкратце рассмотреть сам феномен пластической хирургии, который появился и утвердился в культуре и социальном пространстве еще до возникновения и упрочения селфи (условимся: в рамках данной работы мы, конечно же, не будем говорить о всей истории пластической хирургии, которая так же огромна, как и история медицины - мы сосредоточимся на настоящем времени, в частности, на последних 20-ти - 25-ти годах, когда пластическая хирургия, как нам кажется, становится уже не только феноменом медицины, но и важной частью культуры, социальной жизни и бизнес-сферы).

Для начала отметим здесь: так как практики эстетического корректирования связаны с телом, нам нужно понимать, что тело в культуре - это в принципе и априори не статичная и изменяемая единица. (1) Во-первых, потому что любая возможная культурная и общественная трансформация (даже будучи представленной в виде изменений в определенной сфере жизни), которая в качестве одного из своих последствий имеет получение субъектами нового телесного опыта, зачастую приводит к появлению и (качественно) новой «телесной системы координат» и ею же отчасти и характеризуется (ср. с тем же возникновением феномена селфи в социокультурном поле). (2) Во-вторых, на этот же вопрос можно посмотреть и с другой точки зрения: можно как бы «перевернуть» вышеописанную модель (1), и тогда само тело также можно будет рассматривать в качестве векторозадающего в смысле построения новой «телесной системы координат». Об этом пишет, к примеру, Л.В. Зорина в своей работе «Трансформация образа телесности: от архаики к современной альтернативной культуре»: «Человеческое тело рассматривается <…> как чувственная реальность, продуцирующая различные типы телесности, которые и становятся основой образной системы определенного культурного периода. При этом "реальность'' понимается в лакановском смысле, т.е. она представляет собой исходную возможность для возникновения телесности» [11, с. 10].

В соответствии с логикой предшествующего высказывания возникает закономерный вопрос: влияет ли феномен эстетического корректирования - если рассматривать его упрочение в общественной жизни как некоторую социокультурную трансформацию - на «телесную систему координат» современности, проще говоря, на телесную образность, или же человеческое тело (в результате определенной внутренней работы) в итоге повлияло на возникновение феномена эстетического корректирования? Попробуем это выяснить.

B. Wegenstein в своем тексте, посвященном телесным трансформациям и конструированию и дальнейшему осмыслению понятия «красота» в культуре («The Cosmetic Gaze. Body Modification and the Construction of Beauty»), ссылаясь в том числе на других исследователей, утверждает, что что основной мотивировкой для трансформации субъектом своего облика является не неудовлетворенность собой, как принято считать, а самосовершенствование ради социальной интеграции и, как следствие, признания и повышения качества жизни: «But the reasons that people give for undergoing elective cosmetic surgery still have to do with self-improvement--a psychological concept that is based on the principles of kalуkagatheia: you must improve and better yourself to thrive» [12, p. 125]. Кроме прочего, B. Wegenstein говорит о том, что для практик эстетического корректирования характерен определенный взгляд, так называемый «косметический взгляд» («cosmetic gaze»), - в этом смысле очевидной нам кажется параллель с вышеупомянутым (в Главе 1 настоящей работы) Взглядом Другого, имплицитно представленном в селфи (он, этот «косметический взгляд», также монструозен и тоже превращает субъекта, совершающего процедуру эстетического корректирования, из субъекта в объект, и, кроме прочего, делает из субъекта икону для разглядывания (прежде всего) им самим (здесь, как мы понимаем, есть некоторая разница в сравнении с Взглядом Другого, вписанным в логику цифровых автопортретов). Он, этот «косметический взгляд», отсылает к чувству незавершенности и стремления к улучшению, которые по мнению автора, заложены в каждом субъекте. Посредством самой операции, таким образом, как бы вскрываются аспекты самости такие как «мое истинное Я» и «то тело, которого я себе желаю».

В качестве одного из стимулов к совершению операции автор также называет телесные переживания, которые вызывает у субъекта постоянный контакт с окружающей средой: как «офлайновой», так и виртуальной.

Резюмируя вышесказанное, мы можем зафиксировать, что автор вышеприведенного исследования скорее ориентируется на второй тип появления / создания в культуре и обществе новой «телесной системы координат». Стремление субъекта к «автоулучшению» (которое, по мнению автора, является в принципе инвариантным признаком любой «субъектности») и телесные переживания, возникающие при контакте с окружающей средой - это как раз, думается, та внутренняя работа, о которой мы говорили выше. Таким образом, если мы продолжим следовать этой логике, мы закономерно придем к выводу о том, что именно саморефлексия как бы подталкивает субъекта продуцировать «новые телесные системы координат» и именно, как нам представляется, саморефлексия, т.е. непосредственные результаты внутренней работы (и дальнейшие потребности) человеческого тела, в известном смысле стали предпосылкой для зарождения практик эстетического корректирования.

Однако этого недостаточно. Если предположить, что общая тенденция к телесной саморефлексии явилась предпосылкой для возникновения и упрочения практик эстетического корректирования, то как бы мы обозначили и как бы охарактеризовали новую «телесную систему координат», появившуюся в этой связи в последние 20-25 лет? Нам представляется, что саморефлексия, заданная культурой цифровых автопортретов, в последнее время, как бы преодолевая сама себя, превратилась в попытку автонарративизации (во многом, думается, это связано прежде всего с тотальным количеством нарративов, транслируемых уже не только, например, религией, но и разнообразными медиа, и в принципе большей открытостью к различным нарративам).

Таким образом, создаваемый в головах женщин Я-идеальный образ, который они хотят воплотить посредством практик эстетического корректирования, также, как мы предполагаем, отсылает к автонарративизации.

Немалое количество популярных и научно-популярных статей на английском языке, появившихся в последнее время (даты публикации этих текстов начинаются примерно с 2015 г. - хотя судя по данным в них, проблема влияния селфи на внешность женщин начала беспокоить исследователей еще в 2014 г.), прямо указывает на то, что англоязычное общество серьезно обеспокоено тем, что культура селфи привела к росту «спроса» и еще большей заинтересованности женщин в пластических операциях. Сейчас мы постараемся выяснить, как авторы (а также медицинское хирургическое сообщество, на которое они ссылаются) в Америке и Великобритании смотрят на эту проблему.

В статье O. Gabrielle с характерным заголовком «Selfie Craze Causes Surge in Plastic Surgery Procedures» говорится о том, что согласно исследованию, которое проводила Американская академия реконструктивной хирургии и пластики лица, «одержимость» селфи заставляет людей все больше обращаться к специалистам в области эстетического корректирования. Впрочем, автор статьи также ссылается на слова пластического хирурга из Беверли-Хиллз, который не верит, что увлечение селфи ведет людей к постоянному обращению к косметическим процедурам - по его мнению, оно просто выводит на поверхность уже существующую неуверенность («However, Mani (так зовут доктора, которого цитирует автор статьи - уточнение Е. В.) does not believe that the selfie craze is leading people to get excessive cosmetic procedures, but rather that it is just bringing already underlying insecurities to the surface») (См.: [13]).

Обратимся, однако, к следующей статье - тексту K. Turrill, заголовок которого продолжает и утверждает мысль предыдущего автора («Selfies are causing TERRIFYING rise in surgery requests amongst girls a young as 12»). Автор статьи также ссылается на врача-пластического хирурга из Нью-Йорка, которая в свою очередь утверждает, что «Gone are the days of a morning farewell to ourselves in the mirror and a quick passing glance at our reflection in the Bergdorf's window during the day. We are now forced to gaze at, and compare, our self-selfies and the selfies of others on a constant basis» (См.: [14]). Проще говоря, врач утверждает, что основной причиной такого влияния селфи на желание людей прибегнуть к помощи пластических хирургов является постоянное сопоставление себя с другими.

Рассмотрим последний текст, в котором пластическая хирургия и практики эстетического корректирования номинируются ни чем иным как «естественным фильтром» («Around half the patients clinics see today are seeking a 'natural filter' so they look better on social media, according to interviews with medics nationwide») (См.: [15]). Любопытно, что в тексте открыто заявляется (с ссылкой на экспертов), что обращение к пластической хирургии (и к этому, согласно точке зрения этих экспертов, мы шли в течение определенного времени) становится новой нормой для молодых людей и подростков. Рассуждая о причинах такой заинтересованности в практиках эстетического корректирования, M. de Graaf, автор статьи, обращается также к коллегиальному мнению американских хирургов, которые склонны утверждать, что основной причиной подобного бума являются прежде всего транслируемые в социальных сетях фотографии, а также сетевые изображения нестареющих идеально выглядящих звезд, усваиваемые пользователяи-реципиентами как естественные и инвариантные. Примечательно, кроме того, что на консультацию перед операцией люди приходят с уже готовыми образами, которым бы они хотели подразить визуально.

Отметим, что в последнее время и отечественные журналисты всерьез задумались над вопросом влияния цифровых автопортретов на стремление людей, в частности женщин, к оффлайн-трансформациям. Согласно статье М. Левичевой (размещенной, кстати, на Интернет-портале «Вести.Медицина»), основной частью тела, которой недовольны «производители» селфи оказывается нос: «В новом исследовании, опубликованном JAMA Facial Plastic Surgery, отмечается, что любимые многими селфи увеличивают воспринимаемый размер носа примерно на 30%. И это представляет собой проблему для тех, кто в попытках определить, нужна ему ринопластика или нет, руководствуется сделанными самостоятельно снимками» (См.: [16]). Таким образом, селфи становится определенным «мерилом» (это относится не только к носу - а вообще к любой части тела на лице) того, адекватно и приемлемо ли твое лицо, соответствует ли оно внутреннему определению Я-идеального образа.

Итак, проанализировав эти тексты, а также разносторонне рассмотрев феномен селфи мы можем утверждать, что проблема мощного влияния цифровых автопортретов действительно актуальна в современной культуре. Селфи воздействует не только на то, что субъект предпринимает определенные действия, чтобы, так сказать, разноформатно трансформировать свое тело в реальном пространстве и времени (здесь и сейчас) - селфи также отчасти, как кажется, влияет и на идентичность. На протяжении всего повествования в нашей работе мы много говорили о том, что селфи - это современный инструментарий для субъектного самоосмысления и одновременно автомодификации, которая связана с процессом рефлексии и размышлений о себе и своем теле: субъект «считывает» себя как черновик Я-идеального образа. Селфи имеет нарративизирующий потенциал, он может превратить субъекта в образ, как бы окружить его ореолом коннотаций и иконичности. В этой связи нам представляется логичным сделать вывод о том, что селфи в современной культуре является как бы первичным позывом к трансформации, но не полной трансформацией. Феномен селфи вкупе с разнообразными, так сказать, проявлениями вроде новейших СМИ и того, что они транслируют, создает хорошую почву и предпосылку для того, чтобы субъект (в частности, женщина) задумалась о том, что с точки зрения культуры важно быть не просто осмысленным собой и измененным («исправленным», «улучшенным») - важно стать нарративизированным. Трансформирующий потенциал селфи сегодня, как кажется, значим и актуален в контексте практик эстетического корректирования, не только (и не просто) потому что сделав пластическую операцию, женщины будут лучше, удачнее получаться на своих цифровых автопортретах - он важен как первый шаг на пути превращения себя в икону и повествование. Каким и о чем станет это повествование - решает сам субъект (который ориентируется, конечно, на известный ему и приемлемый для него корпус культурных и медиа-нарративов). Важной, кроме прочего, нам кажется мысль о том, что в рамках жизни конкретной личности и в рамках социальных и культурных действий этой личности нарративом становится, например, не ее биография - а ее тело, ее внешность (здесь речь, конечно, идет прежде всего о новом современном типе нарративизации тела в культуре (такая нарративизация телесной нарративизации), которое, по сути, разворачивается на наших глазах). Внешность, визуально воспринимаемая часть человеческой сущности, становится как бы «интертекстуальной», превращается в аллюзию.

Наше исследование представляло собой попытку вскрыть механизмы культурного влияния селфи на женщин и на их - современные - стремления к обращению к пластической хирургии. Представляется, что нам это удалось - однако это не отменяет важности дальнейшего исследования настоящей проблемы и данного поля в принципе. Отдельно хотим заметить, что, думается, данная работа имеет определенную важность в смысле ее проработанной, разносторонней и комплементарной составляющей, касающейся непосредственного анализа феномена цифровых автопортретов - все-таки, как мы и говорили ранее, эта тема еще не была осмыслена настолько комплексно. Таким образом, на данном этапе мы считаем нашу работу выполненной.

Заключение

В настоящей работе нами были рассмотрены, во-первых, различные подходы к интерпретации феномена селфи, в результате чего мы определили, что селфи в качестве инструментария для самоосмысления и автомодификации субъекта можно рассматривать с двух точек зрения: и как феномен, существующий сам по себе, т.е. как онтологически независимую единицу, и как сетевой компонент. Мы зафиксировали, что формальное и семиотическое наполнение цифрового автопортрета лучше всего видно, если изучать селфи как онтологическую единицу (понимая, что выгрузка в различные платформы киберпространства всегда будет инвариантной составляющей для автопортретов), поскольку и для формы и для содержания селфи - даже выгруженного в Сеть - органическим компонентом является наличие монструозного Взгляда Другого. Затем было выяснено, что автотрансформация, происходящая при продуцировании селфи, непосредственно связана с процессом самоосмысления: субъект атрибутирует себя как некоторую «модель», как черновик Я-идеального образа. Таким образом, одной из причин женской автомодификации оказалась сама внутренняя логика съемки автопортрета и сопутствующая ей рефлексия субъекта, в частности женщины, относительно собственного соответствия / несоответствия образу.

Продолжая линию исследования субъектных (женских) трансформаций, мы обратились к модифицирующим приложениям для смартфонов - Facetune 2 и Snapchat - и выяснили, что оба приложения (хотя они и антиномичны друг другу в формальном смысле: Facetune 2 предлагает «вручную» создавать образ, в то время как Snapchat делает это автоматически) заключают в себе, с одной стороны, логику мобильного автопортрета, поскольку идеологически устроены так, что навязывают женщинам-субъектам «иконичность», и, с другой стороны, постоянно отсылают к художественным образам. В этой связи нам показалась любопытной мысль о том, что Я-Идеальный образ, который как бы «требует» (= хочет видеть перед собой) монструозный Взгляд Другого, в некоторой степени, думается, связан с художественными образами. Поэтому мы также сделали вывод о том, что здесь одной из причин женской автомодификации оказывается корреляция этих «изменяющих» приложений для ретуши с самим феноменом селфи.

Далее мы провели компаративный анализ и сравнили две «принимающие среды» - социальные сети и мессенджеры - и в связи с этим выяснили, что феномен «вариативного селфи» действительно существует (он представляет собой гибрид из «принимающей кибер-среды» и непосредственных селфи-трансформаций), и в некоторых случаях изменение телесного образа на самом деле обусловлено сетевой «принимающей средой»: в зависимости от «места и условий размещения» меняется степень, насыщенность и даже смысл автомодификации.

Таким образом, проанализировав феномен индивидуального селфи со всех точек зрения (а также кратко изучив явление современной пластической хирургии и рассмотрев резонансные высказывания англоязычных и русскоязычных журналистов, касающиеся проблемы влияния трансформирующего потенциала цифровых автопортретов на практики эстетического корректирования), мы пришли к выводу о том, что селфи в современной культуре является как бы первичным позывом к трансформации, но не полной трансформацией. Цифровые автопортреты в контексте практик эстетического корректирования действительно важны, поскольку заставляют субъекта задуматься о том, чтобы нарративизировать себя в оффлайн-пространстве, сделать из себя как бы икону и повествование, постоянно отсылающие к чему-то. Здесь мы, конечно же, отметили бы, что речь идет прежде всего о новом типе нарративизации тела в культуре - по сути, о нарративизации телесной нарративизации.

Нам представляется, что проведенный в данном исследовании комплементарный анализ селфи (вкупе с предложенным нами в настоящей работе термином «вариативное селфи») можно было бы использовать при дальнейшем - еще более углубленном и детальном (психологическом, социологическом, философском или культурологическом) - рассмотрении этого феномена, которое, думается, довольно продуктивно в связи с неослабевающим интересом не только субъектов и Интернет-пользователей, но и, например, представителей бизнес-сферы (упомянем здесь кольцевые светодиодные лампы, а также специальные приспособления для продуцирования цифровых автопортретов вроде селфи-палки или чехла на телефон с «держателем»). Кроме того, наши выводы относительно механизмов влияния цифровых автопортретов на современные практики эстетического корректирования, возможно, будут актуальны в рамках исследований телесности, а также в связи с изучением теории и истории пластической хирургии.

Список использованной литературы

1. Rettberg J.W. Seeing Ourselves Through Technology: How We Use Selfies, Blogs and Wearable Devices to See and Shape Ourselves. Basingbroke: Palgrave. 101 p.

2. Мартынов К.К. Селфи: между демократизацией медиа и self-коммодификацией. Логос. №4 [100]. 2014. С. 73 - 86.

3. Демидов Д.Л., Беловол Е.В., Цветкова Н.А., Цветков А.В. Двойственная природа социально-психологического феномена селфи: контент-анализ анкетирования. Историческая и социально-образовательная мысль. №8. 2015. С. 103 - 109.

4. Frosh P. The Gestural Image: The Selfie, Photography Theory, and Kinesthetic Sociability. International Journal of Communication. #9. 2015. P. 1607 - 1628.

5. Tifentale A., Manovich L. Selfiecity: Exploring Photography and Self-Fashioning in Social Media // Сайт manovich.net (http://manovich.net/index.php/projects/tag:Article/page:2)

6. Могилевская Г.И. Селфи: возвращение телесности в киберпространство. Молодой ученый. № 15 [119]. 2016. С. 573 - 575.

7. Kamper D., Wulf Ch. Lektьre einer Narbenschrift: Der menschliche Kцrper als Gegenstand und Gedдchtnis von historischer Gewalt // Transfigurationen des Kцrpers: Spuren der Gewalt in der Geschichte. Berlin: Reimer. S. 1 - 7.

8. Узланер Д.А. Под взглядом Другого: селфи сквозь призму лакановского психоанализа. Логос. №6. 2016. С. 189 - 218.

9. Finkelstein J. The Art of Self Invention. Image and Identity in Popular Visual Culture. London. New York: I.B. Tauris. 256 p.

10. Смирнов И.П. Олитературенное время. (Гипо)теория литературных жанров. СПб.: Издательство Русской Христианской гуманитарной академии. 264 с.

11. Зорина Л.В. Трансформация образа телесности: от архаики к современной альтернативной культуре. Тюмень. ФГБОУ ВПО «Уральский государственный экономический университет». Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. 29 с.

12. Wegenstein B. The Cosmetic Gaze. Body Modification and the Construction of Beauty. Cambridge: The MIT Press. 226 p.

13. Gabrielle O. Selfie Craze Causes Surge in Plastic Surgery Procedures. People. 2015. https://people.com/celebrity/selfie-craze-causes-surge-in-plastic-surgery-procedures/

14. Turrill K. Selfies are causing TERRIFYING rise in surgery requests. Daily Express. 2016. https://www.express.co.uk/life-style/life/682147/front-facing-cameras-causing-rise-in-surgery-requests

15. Graff M. How Instagram selfies are driving plastic surgery boom. Daily Mail Online. 2017. https://www.dailymail.co.uk/health/article-4228914/How-Instagram-selfies-driving-plastic-surgery-boom.html

16. Левичева М. «Эффект Буратино»: селфи увеличивают нос - и это проблема. Вести.Медицина. 2018. https://med.vesti.ru/articles/krasota/effekt-buratino-selfi-delayut-nos-bolshe-i-eto-problema/

Приложения

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

Приложение 4

Приложение 5

Приложение 6

Приложение 7

Размещено на Allbest.ru