Социокультурный подход в характеристике европейского средневекового общества

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Социокультурный подход в характеристике европейского средневекового общества

Выполнила: Саркисян Сюзанна

Москва, 2012.

Содержание

Введение

Глава 1. Методология школы «Анналов»

1.1 История создания школы «Анналов»

1.2 Методы изучения исторического процесса

1.3 Требования к историку

1.4 Историческая реконструкция

Глава 2. Сравнение описания средневекового европейского общества в работах А.Я. Гуревича «Категории средневековой культуры» и Жака Ле Гоффа «Цивилизация средневекового запада»

2.1 Социокультурный подход в работе Жака Ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада»

2.2 Социокультурный подход в работе А.Я. Гуревича «Категории средневековой культуры»

Заключение

Список литературы

Введение

На сегодняшний момент в исторической науке представлено многообразие подходов к изучению исторических вопросов, каждый из которых претендует на истинность своих суждений, у каждого есть слабые и сильные стороны. Существует проблема о объективности суждений. Одни и те же события характеризуются по-разному, в зависимости от подхода, применяемого к характеристике этого события. В XX веке ощущалась несостоятельность двух доминирующих подходов. В Европе отмечали кризис позитивистского подхода, а в России поиск нового подхода был связан с кризисом марксистского. Новый формат определили историки, объединившиеся вокруг школы «Анналов». В этом и заключается актуальность данной работы.

Школа «Анналов» придерживается той точки зрения, что в изучении исторического источника важен не сам источник, а историк. Важны те вопросы, которые он задает источнику. Исторические данные, по их мнению, это суть целенаправленной работы историка.

В своей исследовательской работе я буду рассматривать социокультурный подход «анналистов» на конкретных работах приверженцев школы «Анналов». Моей целью является раскрыть особенности социокультурного подхода в характеристике европейского средневекового общества на примере работ Жака Ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада» и А.Я. Гуревича «Категории средневековой культуры».

Поставленная цель потребовала решения следующих задач:

1) дать характеристику социокультурного подхода, предложенного школой «Анналов»;

2) сравнить описание средневекового европейского общества в работах А.Я. Гуревича «Категории средневековой культуры» и Жака Ле Гоффа «Цивилизация средневекового запада».

В своём исследовании я опиралась на следующую литературу:

1) Жак Ле Гофф «Цивилизация средневекового Запада». В книге одного из ведущих представителей Школы «Анналов» охарактеризованы основные особенности средневековой цивилизации и материальная жизнь, социальная система, менталитет средневекового европейского общества.

2) Гуревич А.Я. «Категории средневековой культуры». В этой работе Гуревич раскрывает черты людей западноевропейского средневековья: восприятие ими времени и пространства, их отношение к природе, понимание права, богатства, бедности, собственности и труда.

3) В статье «О кризисе современной исторической науки», представленной в журнале «Вопросы истории», Гуревич А.Я. сравнивает социокультурный и марксистский подход, выделяя сильные стороны первого.

4) В монографии «Исторический синтез и Школа «Анналов» А.Я. Гуревич проанализировал научные достижения лидеров этого направления в области истории культуры и ментальностей.

5) Блок М. «Апология истории, или ремесло историка». Блок размышляет над огромным конкретным научным опытом, накопленным историками. Показывает, как работает историк, каковы трудности, подстерегающие его при познании прошлого, и возможности их преодоления.

6) Каплан А.Б. Французская школа «Анналов» об истории культуры // Идеи в культурологии XX века. Статья рассказывает о формировании и этапах развития «Новой исторической науки», как исторического направления и о вкладе ученых школы «Анналов» в изучение истории культуры.

Глава 1. Методология школы «Анналов»

1.1 История создания школы «Анналов»

На протяжении XX в. интерес к изучению истории культуры постепенно возрастал. В начале и в первой половине века историко-культурные исследования имели в основном локальный характер, ограничивались частными проблемами. Когда в 1919 г. вышла в свет книга голландского историка и философа Й. Хейзинги «Осень средневековья», современники полностью не смогли оценить ее значения для развития общественных наук. Проходили десятилетия, а книга Хейзинги не старела, она становилась все более и более современной Каплан А.Б. Французская школа «Анналов» об истории культуры // Идеи в культурологии XX века: Сб. обзоров. -- М.: ИНИОН, 2000, с. 51. В послесловии к ее русскому изданию A.B. Михайлов пишет, что «уникальное качество этой книги состоит в способности погружать читателя в чтение якобы увлекательного романа и в то же время заставить его постоянно осознавать, что он изучает труд кропотливейшего исследователя».

А.В. Михайлов показывает, что Й. Хейзинга идет по пути рассказа, а не по пути навязчивого толкования фактов. У истоков историографии древние анналисты, как говорит нам Марк Блок, не думали об этом. Они рассказывали подряд о событиях, единственная связь между которыми состояла в том, что все они происходили в одно время: затмения, град, появление удивительных метеоров вперемешку с битвами, договорами, кончинами героев и царей. Й. Хейзинга открыл окно в XV в. Европы, в век жестокий и кровавый, он стремился обрисовать истинное отношение людей позднего средневековья к искусству. А.Б. Каплан отмечает, что Й. Хейзинга не ставил своей целью всестороннее изучение народного менталитета, хотя в его книге и содержатся ценные наблюдения по истории народной культуры. Преимущественно ее содержание посвящено менталитету высших слоев общества и интеллигенции XV в. Безусловно, читателю конца XX в., знакомому с последними достижениями исторической психологии, многое покажется несколько наивным в книге Й. Хейзинги. Однако следует помнить, что именно блестящая попытка голландского ученого описать специфические черты мышления людей средневековья подвигла последующие поколения историков на решение узловых задач исторической психологии.

Термин «историческая психология» появился в 30-е годы XX в. и связан главным образом с деятельностью ученых, сгруппировавшихся вокруг парижского журнала «Анналы», который начал выходить в 1929 г. Его основали Марк Блок и Люсьен Февр. Это событие оказало огромное влияние на дальнейшее развитие науки во Франции. Была создана французская «Новая историческая наука», а по-другому школа «Анналов». Хотя сами «анналисты» чаще говорят не о «школе», а о духе «Анналов». Эта наука стала носить название новой не потому, что она ею являлась в прямом смысле, а потому, что использовала новые принципы исследования, ставила перед собой новые проблемы. Февр и Блок выдвинули принцип «история-проблема», то есть они говорили о важной роли историка в анализе источника, а не о роли источника как такового. Все исторические события рассматривались со стороны человека, в его восприятии. Хозяйственная деятельность, политические факты, культура, религия, все эти сферы освещались по-новому, как формы человеческой активности, индивидуального и коллективного поведения. Это был новый социокультурный подход, отличавшийся от прежних.

Создателей школы «Анналов» Февра и Блока связывала их борьба против господствовавшей до них старой историографии, её установок и методов. Необходимость преодоления обветшавшей позитивистской традиции была важнейшим условием для выработки основ «Новой исторической науки». Но существовали и различия, обусловленные характером специальности, а отчасти даже и общеметодологическими подходами Февра и Блока.

Л. Февр, как отмечает А.Я. Гуревич, предпочитал понятию «структура» более расплывчатые термины: «ритмы, пульсации, течения и контртечения». Эти понятия были более близки Л. Февру как историку идей, потому что он стремился к продуманному синтезу исторических и психологических наук. В работах Л. Февра прослеживается методика психологического подхода к истории. Л. Февр считался уникальным знатоком XVI в., но его книги о Лютере и о Рабле и статьи «Капитализм и реформация», «Торговец XVI века», «Главные аспекты одной цивилизации» позволяли другим специалистам, разрабатывавшим проблемы исторической психологии, использовать уникальный методический материал. Л. Февр окончательно разрушил традиционные представления в исторической науке относительно двух типов сознания - средневекового и ренессансного - как о неких четко очерченных структурах; он стремился показать неповторимость и уникальность менталитета каждого исторического периода. Показ своеобразия мышления европейского купца XVI в., умение красочно изобразить эту неповторимость -- одна из существенных черт творчества историка и писателя Л. Февра Каплан А. Б. Французская школа «Анналов» об истории культуры // Идеи в культурологии XX века: Сб. обзоров. -- М.: ИНИОН, 2000, с. 52.

Заслуга Л. Февра и М. Блока заключалась также в том, что они заложили основы теории ментальности. Работы этих историков позволили осознать, что оценка поступков исторических персонажей с точки зрения современных стереотипов есть искажение истории. Люди прошлых веков отличались от нас, прежде всего, своим менталитетом, т.е. образом мышления, поведения, реакцией на окружающую среду.

Блок и Февр принадлежали к поколению ученых, творчество которых в основном приходится на период между мировыми войнами. Продолжая лучшие традиции исторической мысли, они бесконечно далеки от тех представителей старой историографии, которые не понимали сложности и противоречивости исторической профессии. Они неустанно спорили с историками, которые считали, что достаточно ограничиться критикой источников, отделяя в них истинное от ложного, чтобы извлечь исторические факты и чтобы картина прошлого была восстановлена во всей её полноте. Гуревич указывает нам на ошибку этих историков, которая заключалась в том, что они не сознавали, сколь активна мысль ученого в организации изучаемого материала. Альфан говорил, что историк - это раб исторических свидетельств и принужден следовать им даже в тех случаях, когда подозревает или знает, что они упрощают или искажают действительность. Подобный метод не предполагает постановки проблем и научного объяснения.

Следующее поколение историков - Жак Ле Гофф, Жорж Люби, Робер Мандру, Эммануэль Леруа Ладюри - продолжало работу своих учителей. А.Я. Гуревич называет Ж.Ле Гоффа «историком ментальностей». Ж.Ле Гофф указывал на трудность изучения этого явления, поскольку оно внутренне противоречиво. Ж.Ле Гоффа с полным основанием можно назвать главным теоретиком проблемы менталитета. В России наиболее глубоко разрабатывает эту тему А.Я.Гуревич. Он также является историографом Школы «Анналов». В его статьях анализируются достижения французских ученых в области разработки проблем истории Нового времени (XVI-XVIII вв.). Он подробно рассматривает деятельность основоположников «Новой исторической науки», например, в своей книге «Исторический синтез и школа Анналов».

А.Я. Гуревич выделяет Февра, как исключительного историка, который занимает особое место. Он называет его новатором, пролагателем новых путей. Февр оставил неизгладимый отпечаток на проблематике, методологии и исследовательской методике исторического ремесла. Он был и остается крупнейшим авторитетом и эталоном, на него, Блока и Броделя чаще всех ссылаются в западной историографии. Научная деятельность Февра ознаменовала начало нового этапа в развитии исторической мысли, именно благодаря его усилиям исторической профессии было обеспечено видное место, которое она занимает в интеллектуальной жизни Франции. Научная деятельность Февра не исчерпывалась исследованиями культуры и психологии, он ставил также перед собой задачу - обосновать новые принципы исторического познания. На протяжении всей его творческой жизни он вел борьбу за новую историческую науку - науку о человеке.

Наряду с Февром, Гуревич выделяет Блока, ещё одну центральную фигуру в перевороте в развитии французской исторической науки. Блок - социальный и экономический историк, основной сферой которого является феодальный строй средневековой Европы, ее материальная жизнь, аграрные отношения, история землевладения, техники и денежного обращения. В центре его внимания находились безымянные слои общества, вассалы и сеньоры на разных ступенях феодальной иерархии, но главным образом - крестьяне.

Анализируя «Новую историческую науку», Гуревич выделяет ещё и Жака Ле Гоффа и его книгу «Цивилизация средневекового Запада». Он называет это трудом историка, который приложил к давно, казалось бы, изученному корпусу источников радикально обновленный вопросник и получил новые ответы. В результате Ле Гофф получил совершенно новый и непривычный облик Средневековья. В центре его внимания оказываются восприятие пространства и времени, оценка людьми социальной структуры, индивид, группа и общество, установки в отношении к производству и технике, образ женщины и ребенка, социальные противоречия, ереси, положение материальных слоев и широкий спектр чувств и духовных ориентаций. Ле Гофф ставил перед собой новые проблемы, искал новые перспективы изучения духовной и материальной жизни средневековых людей Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового запада. - М..: "Прогресс-академия", 1992, с. 361. Таким образом, он полностью воплощает принципы «школы Анналов» в своей работе и стремится по-новому взглянуть на уже многими затронутые темы.

Среди «анналистов» существуют несколько направлений. Ф. Бродель, много сделавший для утверждений позиций «школы» в 50-х-70-х гг., изменил направление своих исследований в сторону экономики и материальной цивилизации. Но его подход не стал основным. В 60-е годы основался ряд историков «блоковской» ориентации, которые стремились преодолеть разрыв между историей экономики и социальных структур. К этим ученым относились Ж. Ле Гофф, Ж. Дюби, Э. Леруа Ладюри, чьи труды были признаны лучшими среди трудов, созданных в 60-80-е годы Гуревич А.Я. О кризисе современной исторической науки// Вопросы истории. - М..: "Прогресс", 1926, с. 29. Существует и направление, которое предлагает компьютеризацию исторического исследования и математическую обработку массовых данных для создания серийной истории. К ученым, придерживающимся этой точки зрения, относят П. Шоню, Ф. Фюре.

1.2 Методы изучения исторического процесса

Социальная значимость профессии историка заключается в его контакте с прошлым, с людьми того времени. А так как предметом исследования является человек, методы изучения не могут сильно отличаться от методов естествознания. Историку уже не достаточно внешних описаний событий, ему нужно проникнуть в мысли и чувства человека. Действия материальных факторов невозможно понять, если игнорировать мир чувств и эмоций, идей и стереотипов, культурных традиций и верованийГуревич А.Я. О кризисе современной исторической науки// Вопросы истории. - М..: "Прогресс", 1926, с. 33.

Таким образом, в исследовании должны сочетаться два подхода: подход «извне», где историк применяет понятия современной науки, и «изнутри», где историк выявляет точку зрения людей. Чтобы выполнить вторую задачу, то есть проникнуть в мысли людей минувших времен, историку необходимо расширить круг источников, которые могли бы ответить на поставленные вопросы, и использовать методики других дисциплин, от психологии до лингвистики. Школа «Анналов»» представляет себя, как антропологически ориентированная история, в центре внимания которой стоит человек во всех его жизненных проявлениях - от производственной деятельности до религиозной и интеллектуальной жизни.

Для осуществления такого анализа от историков требуется расширение кругозора, они должны быть всесторонне образованы. Социальная история обогащается, включая в себя ещё и человеческую субъективность. Историки общества и экономики начинают рассматривать духовный мир людей, который прежде анализировался только историками философии, религии, литературы и искусства. Этот субъективный мир оказывает влияние на образ мыслей членов общественных групп, определяя их социальное поведение. Таким образом, понимая внутренний смысл поведения человека, историки видят социум изнутри, проникают в побудительные факторы поступков людей. Историк ментальностей стремится узнать об этих людях и об их сознании то, о чем сами они, возможно, и не догадывались, проникнуть в механизм этого сознания, понять, как оно функционировало.

1.3 Требования к историку

По мнению «анналистов», историк формулирует проблему и согласно ей отбирает памятники, которые могут служить источниками знания по этой проблеме. Историк ставит перед собой те проблемы, которые диктует ему современность. Значит, путь исследования истории идет не от прошлого к современности, а наоборот. Таким образом, основоположники «Новой исторической науки» говорили о том, что важна творческая активность исследователя, а не сами источники, которые не могут дать никакой информации, если историк не задаст правильных вопросов. Приверженцы «школы» в первую очередь обращались к малоизученным или вовсе нетронутым источникам и открывали их в новом свете.

М. Блок и Л. Февр были великолепными художниками слова, они могли создавать картины прошлого. Они практиковали синтез наук, прежде всего истории, психологии, социологии и культурологии. Благодаря применению синтетического метода многие традиционные исторические источники, которые уже много лет считались до конца исследованными, стали вновь «излучать информацию».

«Новая историческая наука» совершила революцию в профессии историка, обозначила новую концепцию его деятельности. Февр и его последователи отвергали традиционное представление об историке, где он не играет существенной роли, где важен сам источник. Историк «отражает» содержание источника, что дает возможность изобразить событийную, политическую историю, но не экономическую и социальную сферы. По мнению «анналистов», историк действует активно и не зависит от источника, он сам ставит проблему, задает направление, в котором будет происходить исследование. Проблемы, с которыми историк обращается к источнику, диктуются жизнью, современностью. Иными словами, разрабатываемые историками проблемы в конечном итоге это актуальные проблемы нашей культуры Гуревич А.Я. О кризисе современной исторической науки// Вопросы истории. - М..: "Прогресс", 1926, с. 31. Наблюдение жизни людей иных эпох вместе с тем предполагает в какой-то мере и самонаблюдение. Конечно, историки не переносят свои знания о современной жизни на жизнь людей далекого прошлого.

Они задают людям иных эпох, обществ и цивилизаций свои вопросы, но ожидают получить их ответы, потому что лишь в подобном случае возможен диалог. Поэтому историческое познание - это диалог культур, для него равно необходимы обе стороны - культура прошлого, являющаяся предметом изучения, и культура современная, к которой принадлежит исследователь, от имени которой он ищет возможности этот диалог завязать. Естественно, историки видят культуру далекой эпохи не такой, какой она сама себя сознавала, очень трудно восстановить тот ее образ, который рисовали себе носители этой культуры. У современного исследователя имеется определенное преимущество перед ними, он видит то, чего они были не в состоянии увидеть. Их позиция самонаблюдения была внутри данной культурной сферы, а позиция историков современности - это позиция заинтересованных сторонних наблюдателей. Это дает историку возможность иного, нового видения, недоступного не только тем, кто принадлежал к изучаемой им культуре, но и тем, кто изучал ее в период, отделяющий жизнь этой культуры от наших дней.

1.4 Историческая реконструкция

Школой «Анналов» сформулирована концепция реконструкции исторических фактов. Содержание концепции наиболее точно выражено М. Блоком, полагавшим, что для понимания истории необходимо обнаружить смысл явления, постигнуть мотивы людей, совершивших поступки в условиях, «прочитанных» ими на свой манер.

Марк Блок в своем труде «Апология истории, или ремесло историка» (М., 1986) говорит нам о том, что история неотделима от человека и тесно связана с другими науками. Для доказательства он использует конкретный пример.

В Х веке в побережье Фландрии врезался глубокий залив Звин. Затем его занесло песком. К какому разделу знаний отнести изучение этого феномена? Не размышляя, всякий назовет геологию. Механизм наносов, роль морских течений, возможно изменения уровня океанов - разве не для того и была создана геология, чтобы заниматься всем этим? Несомненно. Однако если приглядеться, дело вовсе не так просто Блок М. Апология истории, или ремесло историка..

Прежде всего, надо отыскать причины изменения. И геология вынуждена задать вопросы, которые уже не совсем относятся к ее ведомству, потому что поднятию дна в заливе наверняка способствовали сооружение плотин, каналов, переносы фарватеров. Все это - действия человека, вызванные общественными нуждами и возможные лишь при определенной социальной структуре.

С другой стороны, встает другая проблема: проблема последствий. Неподалеку от котловины залива поднимался город Брюгге, связывавший с заливом короткий отрезок реки. Через Звин Брюгге получал и отправлял большую часть товаров, благодаря которым он был своего рода Лондоном или Нью-Йорком того времени. Но вот с каждым днем стало все сильней ощущаться обмеление залива. Напрасно Брюгге, по мере того как отступала вода, выдвигал к устью реки свои аванпорты, его набережные постепенно замирали. Конечно, это не единственная причина упадка Брюгге. Разве могут явления природные влиять на социальные, если их воздействие не подготовлено, поддержано или обусловлено другими факторами, которые идут от человека? Но эта причина входит, по крайней мере, в число наиболее эффективных.

Итак, творчество общества, моделирующееся вновь и вновь соответственно нуждам почвы, на которой оно живет - это, как пишет Блок, факт преимущественно «исторический». Что же происходит всякий раз, когда, по-видимому, настоятельно требуется вмешательство истории? Появление человеческого Блок М. Апология истории, или ремесло историка..

В самом деле, Мишле и Фюстель де Куланж, уже давно научили нас это понимать: предметом истории является человек. За зримыми очертаниями пейзажа, орудий или машин, за самыми, казалось бы, сухими документами и институтами, совершенно отчужденными от тех, кто их учредил, история хочет увидеть людей. Настоящий историк похож, как они говорили, на сказочного людоеда. Где пахнет человечиной, там, он знает, его ждет добыча.

Итак, каковы особенности школы «Анналов»?

Во-первых, это метод исследования. Школой «Анналов» используется социокультурный подход. Исторические события анализируется с точки зрения человека. Рассматриваются не только сухие факты, происходит погружение в мир человеческих эмоций, анализируются их мысли, чувства, которые могли привести к совершению того или иного поступка.

Во-вторых, это требования, предъявляемые к историку. Сам источник - это лишь «голый» текст. Самую важную роль играет исследователь. От его вопросов к источнику зависит то, какую информацию он из него получит. Без целенаправленной работы историка не возможен качественный анализ источника.

В-третьих, это особая реконструкция исторических фактов. Мало простого перечисления событий, «анналисты» прослеживают их смысл, выявляют человеческие мотивы.

Таким образом, школа «Анналов» - это историческое направление, которое субъективно описывает все существующие в обществе связи (экономические, социальные, культурные) с привлечением данных смежных наук (социологии, этнологии, географии) и отмечает особую роль историка.

социокультурный средневековый культура анналы

Глава 2. Сравнение описания средневекового европейского общества в работах А.Я. Гуревича «Категории средневековой культуры» и Жака Ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада»

Итак, мы выяснили, как была образована «Новая историческая наука», каковы были её особенности и в чём собственно заключался предложенный ею социокультурный подход, который пришел на смену марксистскому и позитивистскому. Этот новый метод исторического исследования мы будем рассматривать на примере двух работ: «Цивилизации средневекового Запада», написанной одним из ведущих представителей Школы «Анналов» Жаком Ле Гоффом, и «Категорий средневековой культуры» А.Я. Гуревича - одного из современных представителей «Новой исторической науки».

2.1 Социокультурный подход в работе Жака Ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада»

В данной монографии Жак Ле Гофф прослеживает основные линии эволюции Запада с V по XV века. Вся работа разделена на две части. В первой он описывает историческую эволюцию, начиная от расселения варваров и заканчивая кризисом христианского мира. Он говорит о возникновении новых государств, рожденных из варварской и римской культуры, о каролингском мире и об объединении Европы. А во второй детально рассматривает средневековую цивилизацию, описывая её и объясняя, что она из себя представляла. Автор изучает пространственно-временные структуры, представления людей, демонстрирует ментальность и эмоциональность средневековья. Жак Ле Гофф считает, что «…символическое мышление, чувство неуверенности или вера в чудеса сказали бы нам больше о средних веках, чем изощренно построенные догмы и идеологические анахроничные абстракции». Поэтому, как один из основоположников школы «Анналов», одним из принципов которой является проникновение в мир чувств и мыслей людей, все свое внимание Ле Гофф заостряет на отдельных слоях общества, на их понимании мира, взаимоотношениях с другими слоями, их материальной жизни.

Именно потому, что социокультурный подход, прежде всего, заключается в анализе сознания людей, их внутренних мотивов, эмоций, мыслей, мы, как и рассматриваемый нами автор, остановимся на второй части его работы.

Ле Гофф начинает детальное рассмотрение Средневековья с самого его происхождения. В первой главе он описывает наследие, которое получает и отбирает цивилизация у прежних обществ Европы (кельтско-германских, славянских, греко-римских) при своем формировании. Он останавливается на противостоянии двух религий (христианской и языческой), в результате которого происходит упадок интеллектуальной культуры, её варваризация; неравномерное деление Запада на крупные центры - места, где победило христианство, и пустоши, где преобладало язычество. По мнению Ле Гоффа, в это время (V-IX вв.) зарождается строй мышления и особенности чувственного восприятия мира людей. В ходе конфликта религий предопределяется характер взаимодействия разных культур. Христианские тексты, например, признавались слишком сложными, и поэтому упрощались, приспосабливались к условиям той эпохи, в результате чего, мы и видим интеллектуальный спад и обесценивание многих предметов культуры. Ле Гофф уделяет немало внимания монастырям, которые пытались уйти от примитивного состояния, спасти основное из античной культуры и придать этому христианское обличье. Он использует схемы устройства монастырей, описывая каждый зал и объясняя его цель. Таким образом, мы видим, что они главным образом были направлены на образование монахов и удовлетворение их нужд. Заканчивая повествование о генезисе средневековой цивилизации, Ле Гофф говорит о Каролингском возрождении, чьи создания стали частью культурного багажа Средневековья.

Рассмотрев предпосылки к формированию особого виденья мира средневековым Западом, Жак Ле Гофф переходит к конкретным структурам, он рассматривает пространство и время (X-XIII вв.). Автор изучает как материальные аспекты пространства и времени, так и те представления, посредством которых мужчины и женщины Средневековья воспринимали историческую реальность. Ле Гофф для каждого социального слоя выделяет свои особенности восприятия этих структур. Сначала он рисует пространственные образы, а потом переходит к временным. При исследовании используются цитаты и примеры из легенд, «Светильника» Гонория Августодунского, хроники Робера де Клари, трактата св. Ансельма Кентерберийского, приводятся высказывания отдельных исторических личностей, таких как епископ Лангрский, папа Урбан II, монах Рауль Глабер. Ле Гофф, как мы видим, обращается к таким источникам, из которых при всем «сопротивлении материала» тем не менее, можно извлечь ценную информацию о средневековом человеке, демонстрируя тем самым одну из особенностей социокультурного подхода.

От абстрактных представлений автор переходит к изобретениям Средневековья, к его материальной жизни (X-XIII вв.). Казалось бы, как технические достижения или недостатки могут быть связаны с ментальностью? Оказывается, эта связь очевиднее, чем нам кажется. Автор отыскивает причины технических подъемов и упадков в страхах и чувствах людей, в социальной структуре. Главной причиной стагнации техники, например, является боязнь большинства средневековых жителей привносить в жизнь что-то новое, и господство светской и духовной аристократии, негативно влиявшей на развитие техники. Эволюция вооружения, металлургии становится возможной благодаря важному значению военной аристократии; строительное дело, изготовление инструментов, средств транспорта - благодаря церкви. Подводя итог, автор приводит статистические данные и выдержки из исторических документов, доказывающие материальный подъем, эволюцию денежного хозяйства, но кризис сеньориального и крестьянского мира вследствии быстрой порчи монеты, который привел к изменениям в иерархии.

Вместе с тем Жак Ле Гофф старался показать внутренние связи между реальными социальными структурами, их функционированием. В главе «Христианское общество» он подробно описывает состояние каждого сословия, его духовные ценности и взаимоотношения с другими социальными категориями. Ле Гофф приводит разные способы деления общества на группы: из немецкого сборника, в котором представлены 28 «состояний»; трехчастную структуру епископа Адальберона Ланского; четырехчастную Рауля Глабера, деление на 14 грехов Иоанна из Фрейбурга в книге «Исповедальное» и другие. В каждой классификации непременно присутствует иерархия (где-то горизонтальная, где-то вертикальная), различие заключается лишь в подробности деления. Ле Гофф описывает черты каждой группы и рисует нам общую картину их взаимодействия.

Он так же говорит о маловажной роли детей в средневековом христианском обществе, так как они быстро становились взрослыми, а на молодых людей обращали внимание как на полноправных членов общества только после того, как они женятся. Отмечает чуть более значимую роль женщин, которые помимо функции деторождения, играли важную роль в экономической жизни. Рассказывает об образе городов и сельских общин в сознании людей, о принятии прокаженных, колдунах и сумасшедших в обществе. Автор приводит отрывки из сочинения Беруля, из «Ивейны» Кретьена де Труа, из «Романа о Роллоне» и из многих других поэм и трудов. В итоге, перед нами вырисовывается система сложных взаимоотношений, традиций и обычаев, которая влияет на все сферы жизнедеятельности средневекового Запада.

Наконец, последняя глава «Цивилизации средневекового Запада», рассказывающая о мире эмоций, ментальности и формах поведения, завершает наше представление о человеке средневекового Запада. В этой главе Ле Гофф рассматривает неуверенность, как чувство, влияющее «на умы и души людей Средневековья и определяющее их поведение» Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового запада. - М..: "Прогресс-академия", 1992, с. 302. Человек был слаб перед жестокими реальными обстоятельствами, с которыми ему ежедневно приходилось сталкиваться, чтобы заполучить различные блага, от этого он и испытывал неуверенность. Чтобы стать уверенным, нужно было избавиться от всего кажущегося. Первой видимостью было тело.

Ванны и туалетные процедуры были излишними, а грязь была добродетелью. Вторая видимость - пища. Крестьянин должен был довольствоваться немногим. Третья - одежда. Носить не ту одежду, которая подобала человеку по его положению, означало совершать грех Там же, с. 334. Последняя - это дом. Дому следовало быть бедным, плохо оснащенным, построенным из самых простых материалов. Богатые же люди находились совершенно в другом положении. Изысканная пища, роскошь в одежде, укрепленные замки символизировали их мощь и престиж. В средневековом западном обществе, как мы видим, наблюдалось неравенство.

Таким образом, Жак Ле Гофф придерживается последовательной логики изложения. Он начинает зарождением средневекового Запада и далее говорит о его формировании. Автор не просто рассматривает эволюцию общества, он видит причины всех изменений в духовном мире людей. Все события связаны с человеческими эмоциями, страхами, верованиями, представлениями о времени и пространстве, взаимоотношениями, авторитетами и предпочтениями. Материальная культура, экономика, вся история средневекового Запада не может рассматриваться в отрыве от этих категорий.

Выше мы уже выяснили, какова была логика размышления автора, сейчас же мы рассмотрим методы исследования и изложения материала Ле Гоффом на примере конкретной главы «Ментальность, мир эмоций, формы поведения».

В самом начале главы автор, приводя слова францисканского проповедника Бертольда и собственные размышления, четко формулирует, что ментальность, мир эмоций и формы поведения формировались в связи с потребностью в самоуспокоении. Далее Ле Гофф выстраивает логику своего изложения вокруг способов удовлетворения этой потребности, уделяя при этом большое внимание неуверенности людей, которая, по его мнению, влияла на их умы и души.

Неуверенным людям хотелось опираться на прошлое. Ссылаться на прошлое было даже обязательно, так как любое новшество считалось грехом. Особое значение придавали так же авторитетам, которые управляли духовной жизнью. Большой авторитет имели арабские философы, но автор просит читателя осмотрительно относиться к этому факту, так как многие философы приписывали свои мысли популярным арабам. Ле Гофф приводит в доказательство этому признание Аделарда Батского. Автор, в то же время, не соглашается с Аленом Лилльским и говорит о преувеличении влияния арабов на средневековую культуру.

Особая роль в мировосприятии западного средневековья уделялась чуду, что автор предлагает увидеть на примере хотя бы того, что для канонизации святых стало обязательным условием сотворение чуда. Людей интересовало то, что нельзя было объяснить. Главным творцом чудес для них был Бог. Ле Гофф приводит примеры произведений, где Бог творил чудеса: в поэме о героических деяниях, в «Песни о Роланде», в жесте «Паломничества Карла Великого»; и где его творили люди: «Чудеса Девы», «Ами и Амиль», «Песнь Иерусалима».

Большое место в мышлении Средневековья занимали символы. Однако автор говорит, что все символы были лишь грубым проявлением верований и обычаев.

Жак Ле Гофф обращает внимание на любовь жителей Запада к свету. Эту любовь он замечает в готических соборах, которые всегда были хорошо освещены; в том, что оптика стояла на первом месте в науке XIII века; в том, что святые были воплощением света. Ле Гофф приводит цитаты Андре Воше, описание святой Клары, святого Эдмонда Кентерберийского, выдержки из «Светильника», чтобы показать свет в образе святых. Автор так же приводит чертежи церквей, на которых видно какими способами пользовались архитекторы, чтобы в церквях было больше света.

В сознании Средневековья зарождается культ физической силы. Жак Ле Гофф приводит песню Бертрана де Борна, в которой он воспевает идеал средневекового война. Затем автор иллюстрирует нам этот идеал на подвиге Тристана. При этом, никак не высказывая своего отношения к физическому совершенству.

Ле Гофф высказывает свое положительное отношение к новшествам, отмечает появление новой системы мировосприятия. Первое новшество - это изменение функции книги (которое было для автора частным случаем распространения письменной культуры), появление книги университетской и монастырской. Книга стала играть значимую роль в интеллектуальной культуре, что автор подтверждает исследованием Жана Леклерка, которое Ле Гофф называет превосходным, и «Золотой легендой». Однако автор приводит и сомнения тех, кто продолжал считать, что книга лишь предмет роскоши. Например слова Св. Франциска и крупного деятеля ордена доминиканцев Гумберта Роменского.

Появляется новый схоластический метод, который совершил переворот в ментальных установках. Он вел к осознанию личностью её интеллектуальной ответственности. Все новое и в культуре, и в технике, и в экономике встречало сопротивление. Церковная цензура уничтожала плоды схоластики. Но благодаря ей происходило «заострение интеллектуального инструментария». Схоластикой выявлялись причины расхождения информации в источниках («Да и нет» - Абеляр); признавалось право на различность мнений («Декрет» - Грациан); со схоластикой новшества стали привычны («Сумма изречений» - Петр Ломбардский).

Людьми Средневековья, тем временем, обреталась уверенность в своих возможностях, чувствовалось превосходство над природой. Развитие сознание приобретало важную роль. Жак Ле Гофф описывает все изменения в мире эмоций и чувств, приводя рассказы, в которых описаны новые чувства людей («Рыцарь с бочонком», рассказ о старой женщине из Акры), отмечая уход от физической красоты (история из «Цветочков» Франциска Ассизского), замечая аллегорию готического искусства, а не его символичность («Роман о Розе», в котором отвлеченные понятия предстают в человеческом обличье), отмечая изменение функции иконографии, которая теперь стремилась учить (цитаты Гонория Августодунского, Аррасского собора). Для Ле Гоффа главной становится модернизация чувства любви. Автор сам задается вопросом куртуазной любви, пришедшей на замену отношениям дружбы. Этот вопрос остается непроясненным Дени де Ружмоном, Рене Нелли, Александром Деноми. Автор говорит о разных точках зрения, высказывая к ним свое отношение. Останавливаясь на том, что куртуазная любовь - это изумительное чувство, нашедшее равновесие души и тела.

Жак Ле Гофф считает, что самое важное изменение средневековья, позволившее по-новому взглянуть на мир, - это прекрасные произведения искусства, в которых «обретший уверенность человек созерцал мир, как Бог после шести дней творения, и находил его прекрасным и добрым Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового запада. - М..: "Прогресс-академия", 1992, с. 329».

Однако достичь того же самого человек мог только до конца преодолев свою неуверенность. Для этого надо было стать готовым бороться с настоящими реалиями жизни и отказаться от всего видимого. Первое, от чего предлагает отказаться церковь, - это тело. Тело следовало принизить, по словам Людовика Святого Жуанвиля, Григория Великого и большинства монахов. Ле Гофф при этом приводит и противоположную точку зрения, высказанную, например, в поэмах о героических деяниях, где все юноши атлетически сложены. К тому же, все рыцари и воины должны были обладать физической силой. Важность состояние тела подчеркивалась в учебнике по диетологии и прочей монастырской литературе о здоровом теле (эльзасский манускрипт 1154 г., «Справочник здоровья», написанный в Салерно). Телам святых поклонялись: Ле Гофф приводит пример явления монахине святой Клары, которая просила о канонизировании своего тела. Уходу за телом способствовало так же распространение гигиены в городах (автором приводится описание эрфуртских бань).

Второй вещью, от которой следовало отказаться - это роскошь в одежде. Грех совершал тот, кто одевался не по чину. Жак Ле Гофф приводит в пример произведение «Мейер Гельмбрехт», в котором честолюбца, в конце концов, ждал полный крах.

И, наконец, последней видимостью был дом. Он должен был быть небогатым, простым в техническом и интерьерном плане. Все дома в городах были преимущественно деревянные (в 1200-1225 гг. Руан из-за этого горел шесть раз).

У богатых же все было наоборот. Замки - символ их богатства, мощи и престижа. Они включали в себя много помещений, были хорошо укреплены, богато обставленные (автор приводит некоторые описания из рассказов Бодри де Бургейля).

Подводя итог, Ле Гофф выражает свое отношение к Средневековью. Для него люди были рабами игры и праздника; замки, церкви и города - театральными декорациями. Все общество не взирало на свое благосостояние и состояние духовное, оно превратило в праздник саму социальную структуру. Ле Гофф соглашается с определением средневековой радости, данным Блаженным Августином. Он назвал ее ликованием, «бессловесным криком радости» Жак Ле Гофф. Цивилизация средневекового запада. - М..: "Прогресс-академия", 1992, с. 337. Чувство уверенности тем самым средневековые люди обретали в игре, вечном празднестве и музыке.

Таким образом, в своем исследовании Жак Ле Гофф прибегает к использованию таких видов источников, как литературные и исторические; использует чертежи зданий; приводит цитаты отдельных исторических личностей; описывает архитектуру и другие предметы искусства; выказывает свое отношение к источникам или ситуациям для того, чтобы раскрыть нам духовный мир человека, показать его мировоззрение.

2.2 Социокультурный подход в работе А.Я. Гуревича «Категории средневековой культуры»

А.Я. Гуревич в своей книге стремится выстроить картину средневекового мира с помощью изучения его культуры. Для этого он анализирует отдельные её категории: время-пространство, право, труд, богатство-бедность. Выбор этих категорий Гуревич объясняет желанием соотнести культуру и социальный строй, рассмотреть социальные отношения, выявить социокультурную модель общества.

Для начала, историк разрушает сложившееся представление о средних веках, как о веках темных. Он хочет понять средневековую культуру изнутри и предостерегает от применения к ней современных критериев. По его мнению, и приведенному им мнению Леопольда фон Ранке, каждая эпоха важна и интересна сама по себе, к каждой нужен свой подход. Гуревич говорит о чуждой нам системе взглядов и строе мыслей средневековья, которые необходимо понять, если мы хотим разобраться в средневековой культуре. Средневековье отличалось целостностью и противоречивостью, поэтому Гуревич выбирает для изучения противоположные понятия богатства и бедности, временного и вечного, небесного и земного. Гуревич ставит перед собой цель понять жизнь средневековых людей, их привычки и ценности, представления и особенности видения мира. Для этого он определяет универсальные категории культуры, которые формировали человеческое сознание: время, пространство, судьба, богатство, грех, труд, свобода, право, справедливость. Однако этот список слишком велик, и Гуревич выбирает только несколько категорий, обосновывая свой выбор тем, что они относятся к разным сферам, но при этом взаимосвязаны. Эту связь Гуревич и хочет показать нам в своей работе.

Арон Яковлевич раскрывает понятие каждой категории в отдельности, после чего мы уже имеем возможность проследить их единство. Пространство измеряется временем, затраченным на преодоление расстояния, время в свою очередь осмысляется пространственно и может быть изображено в виде пространственных координат. К тому же, время существенная характеристика права: истинно то право, которое восходит к давнему времени. К пониманию времени возвращает нас и анализ учения о греховности ростовщичества, время -- Божье творение и всеобщее достояние, и им нельзя спекулировать. Мир осознавался целым, части которого тесно связаны.

Гуревич не соглашается с господствовавшей точкой зрения о том, что человеческая личность начала складываться только в эпоху Возрождения. Он отмечает, что именно в средние века окончательно формируется понятие личности. С одной стороны, человек провозглашается подобным Богу, в человеке можно найти весь мир и его единство. А с другой, человек - раб Божий, который должен смиренно служить и отказываться от всего, что может помешать спасению души. Однако А.Я. Гуревич замечает, что все проанализированные им категории лишь приблизили его к постановке проблемы личности, он не утверждает, что дал целостную её характеристику. Тем не менее, такие элементы культуры, как время, пространство, право, труд и богатство дают представление о мировосприятии личности в средние века, о противоречивости личности, о её ценностях и чувствах. Поэтому мы вполне можем представить себе образ средневекового человека.

Автор не говорит обо всех людях одинаково. Он выделяет несколько слоев и для каждого обозначает степень их индивидуальности, их возможности и представления. Он рассматривает крестьянство, бюргерство и рыцарство в отдельной главе. У каждого сословия выделяется свое представление о времени, пространстве, труде, праве и богатстве. И в зависимости от этого, формируется их личность. На примере этой главы, мы выясним, какими методами исследования пользовался А.Я. Гуревич.

Гуревич начинает с низшей социальной группы - крестьян. Чтобы узнать об их духовной жизни требуется немало усилий, так как народное творчество долгое время никем не фиксировалось. Историк узнает о мире крестьянства от авторов правящего сословия из случайных упоминаний, в которых отношение к земледельцам пренебрежительное и враждебное. Он вспоминает образы пастуха и пахаря из «Ивейна» Кретьена де Труа и из «Окассена и Николетты», где они изображены в виде чудовищных уродов Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры..

Крестьянин должен был думать лишь о сельском хозяйстве, ход его жизни зависел от природных ритмов, время было циклическим. Сознание крестьянина было коллективистским, он не мысли себя индивидом, был интеллектуально неразвит, зависим от феодала и духовенства. Священники внушали крестьянам мысли о покорности судьбе и выпавшей им доле. Отношение к крестьянам, в целом, было презрительным. Гуревич приводит в пример французское фабльо «О том, как виллан словопрением добился рая», где крестьянина не пускают в Царство небесное.

Тут же мы видим противоположную картину. Гуревич поднимает нас выше по социальной лестнице и представляет нам положение феодала-рыцаря. Он обладает немалыми возможностями для раскрытия потенциала, живет в собственном замке, где сам диктует порядки; полагается на свои силы в бою; выстраивает взаимоотношения с другими феодалами. Однако некоторые ограничения все-таки присутствовали. Существовали строгие регламенты, предписывавшие их поведение. Социальная роль феодала-рыцаря была четко прописана, и он должен был выполнять все обязательства данной роли. Гуревич приводит слова Ж. Дюби о том, что феодализм представляет собой коллективную психологию и значит, вся индивидуальность рыцаря неизбежно выражается в установленных формах. Эти формы прослеживаются, например, в рыцарском эпосе, где персонажи воплощают главные качества рыцаря: мужество, верность, силу. Даже для любви у них существовали штампы: стереотипный образ женщины с белокурыми волосами, белыми руками, длинными пальцами, ласковым телом; ритуал ухаживания, предполагавший особый тип отношений между возлюбленными. В то же время, рыцарь был способен к внутреннему саморазвитию, хотя и здесь были границы.

Наконец, последней группой, представленной в одной из глав «Категорий средневековой культуры» является бюргерство. Гуревич характеризует его, как отличное от остальных во всех смыслах сословие. Главную причину этого автор видит в их производственной деятельности. Бюргеры занимаются ремесленным производством и обменом. Поэтому они мало зависят от ритмов природы, в отличие от крестьян, и их пространственно-временные представления рационализированы. Но, вместе с тем, существуют цеховые и городские положения, направленные на регулирование не только производственного процесса, но и других сфер жизни. Гуревич приводит в пример «свадебный регламент» Аугсбурга, где прописаны все обряды, установлена максимальная численность гостей и плата музыкантам, указано количество возможностей переодеться и так далее.

Горожане были связаны друг с другом общим делом, общими развлечениями, правами, интересами. Их взаимоотношения напоминали семейные, они стремились объединиться в корпорации, называли друг друга братьями. Члены цеха испытывали чувство гордости за корпорацию, охраняли её марку и авторитет, отстаивали собственное достоинство полноправных бюргеров, принимали участие в собраниях и общих решениях, их объединяли коллективные эмоции Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. Труд доставлял бюргерам удовлетворение, от чего плоды этого труда всегда были произведены с высокой точностью и становились средствами эстетического наслаждения. Всё это эмоциональное и производственное единство горожан давало толчок к развитию личности.

Таким образом, для того, чтобы раскрыть нам духовный мир каждого сословия, Гуревич выявлял причины, по которым у них складывались те или иные представления о мире; исследовал их социальные связи; выявлял взаимосвязь сословий.

Итак, общие черты работ А.Я. Гуревича и Ж. Ле Гоффа заключаются:

1) в анализе редко используемых источников, в которых историки находили косвенное рассмотрение интересующей их темы;

2) в подробном изучении ментальности средневекового общества;

3) в исследовании таких категорий, как время и пространство;

4) в делении общества на группы и в выявлении особенностей мировоззрения каждой из них;

5) в прослеживании связей в средневековом европейском обществе;

6) в постановке вопросов, волнующих современность, миру средневековья;

7) в представленном мнении о том, что именно в средние века зарождается строй мышления и особенности чувственного восприятия мира людей.

Различия «Категорий средневековой культуры» и «Цивилизации средневекового Запада» заключаются в том, что, во-первых, Ле Гофф прежде чем приступить к подробному изучению социальной культуры, сначала описывает историческую эволюцию Запада, начиная от расселения варваров и заканчивая кризисом христианского мира, Гуревич же сразу приступает к изучению ментальности. Во-вторых, Ле Гофф четко определяет временные рамки, которые исследует, точно указывает века, а Гуревич пишет о средневековье в целом. В-третьих, Гуревич, в отличие от Ле Гоффа не использует никаких карт и чертежей. В-четвертых, у историков складывается различное отношение к средневековью. Для Ж. Ле Гоффа люди были рабами игры и праздника, они превратили в праздник саму социальную структуру; а замки, церкви и города были театральными декорациями. А.Я. Гуревич в свою очередь отмечал, что именно в средние века начали зарождаться европейские нации и формироваться современные государства; складываться языки, на которых мы говорим; появляться культурные ценности, которые легли в основу нашей цивилизации.