Даосские эротологические концепции и художественная культура эпохи Сун

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Даосские эротологические концепции и художественная культура эпохи Сун

А.В. Калашникова

Днепропетровск

Розглядаються даоські еротологічні концепції, що суттєво вплинули не тільки на звичаї, а й на художню культуру китайців. Показано вплив філософії Дао-любові на поетику китайського пейзажного живопису «шань-шуй», поезії «гір і вод», на формування і бурхливий розвиток жанру ци в епоху династії Сун.

Ключові слова: Дао, еротологічні концепції, Дао-любові, пейзажний живопис «шань-шуй», поезія «гір і вод», ци.

Ключевые слова: Дао, эротологические концепции, Дао-любви, пейзажная живопись «шань-шуй», поэзия «гор и вод», цы.

The article discusses erotological Taoist concepts, which have a significant impact not only on the mores, but also on the artistic culture of the Chineses. In the development of traditionalist Chinese culture the Song dynasty epoch is highlighted as a period marked by the changes of the world outlook and trends of the cultural evolution. A characteristic desire for Chinese art and literature to understand the Tao, which defined the role of philosophical concepts in the transformation of the art system of the Song period, is also marked in this article. The understanding of Tao as a "nothingness", which gives from itself a birth to "being" have become the methodological basis of the erotological Taoist concepts. A person is included in the landscape as an integral part of the substructure - Tao of nature that repeats in its rhythms the rhythms of the Union of Heaven (yang) and Earth (yin). But in this united harmony, a person - is a part of the living cosmos, which, as many other finest grains, is hidden in the depths and darkness of Tao. It is shown the influence of the Tao-love philosophy on the poetics of Chinese landscape painting "shan-shui", the "mountains and waters" poetry, on the formation and rapid development of the ci genre during the Song period. The ci genre and it's tops are presented in the lyrics of Li Qingzhao, counterposes a traditional shi genre which oriented on a moralized didacticism and a discourse-instruction about state affairs, a look at the world through the prism of personal, intimate human feelings in which the love of a man and a woman possesses a dominate place. The erotological concepts of Tao-love have peculiarly reflected in relations of the ci genre with the music. The art culture and literature of the Song period have reflected the special role of philosophy as a kind of core of ancient and medieval Chinese culture, that plays a role not only of the science of the vision and understanding of the world, but also an ideology, religion and a peculiar aesthetics of the attitude to the world. Erotological concepts have inseminated poetics of the Chinese landscape painting "shan-shui", "mountains and waters" poetry, stimulated the formation and a rapid development of the ci genre during the Song period, that is focused on intimate, personal side of the life of a human being, as part of the insuperable way of Tao, embodying a union of the yang - yin, which is essential to the existence-life and existence of a person - a piece of the great Tao of love, that forms everything.

Keywords: Tao, erotological concept, Tao-love, landscape painting "shan-shui", "mountains and water" poetry, ci.

Философия Дао-любви как один из аспектов даосизма, к сожалению, мало исследована наукой. Такое положение объясняется рядом причин объективного характера. К ним следует отнести малодоступность текстов эротологических даосских трактатов, исчезнувших еще в период династии Мин (XIV-XVII вв.) из «Дао цзана» (^Ш) («Сокровищница дао» или «Даосский канон») - наиболее полного собрания ассимилированных даосизмом текстов, впервые ставшего предметом библиографического описания в 317-320 гг. в даосском энциклопедическом трактате Гэ Хуна «Баопу-цзы» («*№). Отдельные фрагменты («И сим по») сохранились в японских медицинских трактатах Х в. Однако сегодня самым авторитетным и практически единственным китайским источником является «Шуан мей цзин анъ цун шу» («Собрание книг под сенью двух слив») - серия фрагментов и книг, собранных в 1903 г. Е. Дэхуем. С известными оговорками можно отнести к источникам и книги живущего в Швеции китайского ученого Чжан Жоланя «Дао любви и секса. Древнекитайский путь к экстазу» (1977), «Дао любящей пары. Истинное освобождение посредством Дао» (1983) и «Сокращенный вариант описания китайской философии Дао-любви» (1972). Факт двойного перевода (с китайского на английский, а с него - на другие европейские языки) также усложняет, а порой делает совершенно невозможным верное научное истолкование и изучение этих текстов европейцами.

Определенным этапом в изучении проблемы стал научно-художественный сборник «Китайский эрос» (1993), подготовленный ведущими синологами мира и включающий профессиональные русские переводы оригинальных китайских текстов эротологических трактатов и классической китайской прозы Срединного царства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании и художественной культуре. Авторы сборника попытались сформировать целостное представление о месте сексуальности и эротики в традиционной культуре древнего и средневекового Китая.

Корпус библиографической базы будет неполным без работ А. И. Кобзева [5; 6], А. Масперо [12], Э. С. Стулова [16], Е. А. Торчинова [17; 18], определивших основные постулаты даосизма, этапы его развития и общеметодологические подходы к изучению даосской философии эроса. Исследование интересующей нас проблемы невозможно и без обращения к работам историков, культурологов и искусствоведов, занимающихся изучением культуры Древнего Китая, - Ли Вея [2], В. В. Малявина [10], А. А. Маслова [11], Н. С. Семенова [14]. Неизученность данной проблемы, разрешение которой представляет немалый интерес и для истории философии, и для культурологии, и для историко-литературных и компаративистских изысканий в области художественной литературы древнего и средневекового Китая, обусловили актуальность и новизну этой работы. В статье предпринята попытка привлечь внимание исследователей к этой проблеме, а также не только выделить паттерны даосской эротологии, но и обозначить пути и принципы их воплощения в художественной культуре Китая эпохи Сун.

Древнекитайская культура, как известно, традиционна, консервативна и мало подвержена изменениям. Традиционализм китайской культуры, отражая общее типологическое свойство средневековых культур, имел глубокие философские корни в конфуцианстве - важнейшей религиозно-философской и этической доктрине Китая. Верность традиции, опора на традицию как основу основ - вот альфа и омега конфуцианства, одним из важнейших принципов которого была формула: «Человек должен жить так, как жили его предки». Однако даже в столь традиционалистской культуре были периоды, отмеченные изменениями, связанными с изменением мировоззренческих, философских ориентиров. Именно к таким эпохам принадлежит и эпоха Сун (960-1279 гг.), когда продолжился начавшийся в эпоху Тан (618-907 гг.) процесс «диалогических взаимоотношений древнекитайских религиозно-философских направлений - даосизма и конфуцианства - с пришедшим из Индии буддизмом» [2]. Именно эта «триада учений» (сань цзяо) и лежит в основе духовной культуры Китая, определяя неповторимый образ мира, созданный в художественных формах. Признавая важность диалогического взаимодействия трех ветвей китайского мировидения и роль этого синкретизма в развитии культуры именно в эпохи перемен, каковыми явились эпохи Тан и Сун, попытаемся рассмотреть лишь один из аспектов этого процесса, проанализировав влияние философии Дао-любви на развитие художественной культуры эпохи Сун. Выбор этого вектора не случаен. Как справедливо отмечает Н. С. Семенов, «китайское искусство было пронизано стремлением постичь Дао, выразить неопределимые идеи. Иначе говоря, его отличало единство сокрытия и выражения; сам творческий процесс описывался в терминах “безыскусности”, “простоты”, “неприкрашенного”, “пустоты”» [14].

Эротологические концепции оказываются важной составляющей общей философии Дао, питавшей творческие процессы.

Само понятие Дао не поддается однозначному определению. В каноническом для философии дао трактате «Дао де Цзин» (IV--III в. до н. э.) есть множество попыток определения Дао, каждая из которых обнаруживает невозможность словесного означивания самого понятия Дао: «Дао вечно и безымянно. Хотя оно ничтожно, но никто в мире не может его подчинить себе. Если знать и государи могут его соблюдать, то все существа сами становятся спокойными. Тогда небо и земля сольются в гармонии, наступят счастье и благополучие, а народ без приказания успокоится»; «Великое дао растекается повсюду. Оно может находиться и справа и слева. Благодаря ему все сущее рождается и не прекращает своего роста»; «Дао постоянно осуществляет недеяние, однако нет ничего такого, что бы оно не делало» [1, с. 32-34]. Четвертый стих «Дао де Цзин» гласит:

«Дао пусто,

но благодаря ему существует все и не переполняется.

О, бездонное!

Ты, как глава рода, а род твой - вся тьма вещей.

Ты сохраняешь его остроту, не даешь превратиться в хаос

бесчисленным его нитям, наполняешь гармонией его сияние, уравниваешь меж собой все его бренные существа.

О, величайшее, хранящее жизнь!

Я не знаю, кто породил тебя,

похоже, что ты существовало еще прежде

Небесного Владыки» [8].

В сложной череде попыток дать определение Дао, методологически важным для истолкования даосских эротологических концепций является понимание Дао как «небытия», рождающего из себя «бытие». Сам главный закон мироздания - Путь-Дао в классической китайской философии трактуется в качестве «порождающего жизнь» - (шен-шен), и соответственно тем же должен заниматься следующий ему человек [5, с. 13].

В соответствии с китайской космогонией, вначале существовала единая универсальная субстанция в виде пара или космического дыхания, которая именовалась ци (^ - кит. «воздух»). Эта субстанция заполнила собой Пустоту - Небытие. В определенный момент ци разделилась на два начала: инь (|Щ) - мутное и холодное и ян (И) - светлое и теплое. Будучи более легким, ян поднялось вверх и образовало небо, а инь, будучи более тяжелым, опустилось вниз и образовало землю. Эти два начала поддерживают гармонию и равновесие в этом мире. Все, что существует, возникло именно из их взаимодействия. Всем вещам приписано равносильное двуединство противоположных начал: мужского и женского, светлого и темного, горького и сладкого, активного и пассивного [19].

Законы Вселенной - это и законы человеческого тела как микрокосма, отображающего макрокосм. Как и в макрокосме, главными частями микрокосма человеческого тела, которое даосы ставили превыше всего, становятся два порождающих начала: мужское ян и женское инь [14, с. 104]. Единственным путем к бессмертию как цели доаса является путь гармонии между телом и природой, между ян и инь. Этим принципиальным положением вдохновляется все "искусство брачных покоев". "Вполне естественно, что в обстановке всеобщего согласия с теориями инь-ян половые отношения между людьми рассматривались на космическом фоне, как на самом деле имеющие тесные связи с вселенской механикой" [13, с. 124-125].

Древнейшие тексты, содержащие эротологические концепции Дао-любви, относят к периоду Хань (206 г. до н.э. - 220 г. н.э) [15, с. 103], однако не исчерпываются ими. «Искусству брачных покоев» посвящена огромная литература, подробно исследованная в работе Роберта ван Гулика «Классическая литература по “искусству брачных покоев”». Это «И сим по», составленный Тамба Ясуёри в 982 г.; главный китайский источник «Шуан мэй цзин ань цун шу» («Собрание книг под сенью двух слив») - серия книг и фрагментов, собранных в 1903 г. Е. Дэхуем и др. Обращает на себя внимание тот факт, что первой из обязательных (такое предположение высказал Р.ван Гулик) [3, с. 138-139] шести частей древних эротологических пособий является раздел о космическом значении интимного союза и о важности его для здоровья партнеров. Именно это космическое значение любовных соитий человека и является основой философии Дао-любви, постулировавшей мысль о том, что «искусство питания жизни заключается в попытках создать в самом себе зародыш бессмертия посредством сочетания материальной и духовной сущности. Это и есть то, что называется “внутренней алхимией”, представляющей собой поиск бессмертной субстанции путем перегонки жидкостей, вырабатываемых органами тела» [15, с. 103].

В даосских эротологических трактатах секс никогда не рассматривается «как нечто самоценное (например, источник высшего наслаждения), но лишь как средство достижения более высоких ценностей, охватываемых понятием “жизнь”» [5, с. 22]. Чжан Жолань в «Сокращенном варианте описания китайской философии Дао-любви» (1972) определяет следующие принципы этой эротологической философии:

• Даоист обычно имеет безграничную любовь ко Вселенной и ко всему живущему в ней.

• Всякая форма загрязнения и разрушения для даоиста враждебна и должна быть предотвращена.

• И все, что он от нас требует, это снять напряжение и быть естественным.

• Не требует он и отказа от всех желаний - таких как стремление к красоте формы, звука, запаха, вкуса, осязания и плотской любви, как это делают почти все школы буддизма.

• Наслаждаться земными и небесными радостями: они едины в экстазе, ибо в наслаждении естественными или искусственными вещами даоист находится в контакте со Вселенной.

• Нет решения мировых проблем без должного подхода к любви и сексу, почти всякая ненависть или горе, почти всякая алчность или жажда собственности идут от искажения любви и секса [7].

Так Дао-любовь предстает в эротологических трактатах и даосских текстах как жизненно важная часть пути к гармоническому образу жизни.

Даосские эротологические концепции оказали заметное воздействие не только на нравы, но и на художественную культуру китайцев. Представленные в «Китайском эросе» переводы китайских произведений различных периодов красноречиво свидетельствуют об этом [4]. Художественная культура и литература эпохи Сун оказались также не менее интересными в аспекте затронутой проблемы. Расцвет китайской культуры, начавшийся в эпоху Тан, был продолжен в 900-1200-е гг. Наиболее ярко новое видение мира и человека отразилось в поэзии и пейзажной живописи [2]. Именно в Сунский период бурно развивается пейзажная живопись «шань-шуй» (ШЖ) («гора-воды»), звучащая в едином хоре с поэзией «гор и вод». Человек включен в пейзаж как неотъемлемая часть той самой первоосновы - Дао-природы, которая повторяет в своих ритмах ритмы союза Неба (ян) и Земли (инь). Но в этом едином созвучии человек - это, прежде всего, часть живого космоса, которая, как и множество других тончайших частиц, скрыта в глубине и темноте Дао, ибо сказано в «Дао дэ цзине»: «Человек следует законам земли. Земля следует законам неба. Небо следует законам дао, а дао следует самому себе» [1, с. 27]. Поэтому сам человек в пейзаже не всегда означен, присутствуя там в виде неких символов мира людей (постройки, лодки, предметы быта), он как бы растворен в пейзаже, включаясь в музыку любви ян и инь.

Ярким образцом сунской живописи XI в. является знаменитый 12метровый шелковый свиток с картиной Ван Симэна (ї#^) «Горы и воды на тысячу ли» хранящийся в Гугуне. Картина воплощает суть китайского пейзажа «шань-шуй» как гармонии противоположностей: твердого и текучего, гор и вод, грубого и тончайшего, ян и инь. Все многообразие форм дао, которое, когда «находится в мире, все сущее вливается в него, подобно тому, как горные ручьи текут к рекам и морям» [1, с. 32], заботливо выписано в полихромном пейзаже Ван Симэна, написанного в детальном стиле (гунби), отличавшемся от популярной тогда техники туманного пейзажа, представлявшей расплывчатую размытую картину природы, отразившей понимание неопределимости вечного и неуловимого Дао. Гармония Неба и Земли и всего сущего - деревьев, лодок, человека, деталей быта, мостика, зверей и птиц - проникнуты в грандиозной картине Ван Симэна чувственным мировидением Дао-любви. В тесном взаимодействии с сунским пейзажем развивается лирика этого периода. Общность видения мира и человека в мире как основа такого художественного диалога находит отражение не только в мощной традиции поэзии «шанъ-шуй», но и в перестройке самой жанровой системы китайской лирики в эпоху Сун, в появлении новых жанровых форм, отразивших иное понимание важности интимной стороны жизни человека на пути к процветанию всей страны.

На фоне формирования в эпоху Сун «тотального моралистического неоконфуцианства, идеологически господствовавшего в Китае до начала ХХ в.» [5, с. 25] «официально-конфуцианского табуирования, загнавшего весь словесный эрос в темное подполье подтекста, искусных намеков и многозначительных недомолвок» [5, с. 30], показательным является бурное развитие в лирике жанра цы. Именно этот жанр, вершины которого представлены в лирике «китайской Сафо» Ли Цинчжао, противопоставил традиционному жанру ши, сориентированному на морализированный дидактизм и рассуждение-поучение о государственных делах, взгляд на мир через призму личностных, интимных переживаний человека, в которых любви мужчины и женщины принадлежит главенствующее место. Сама тематика лирических произведений Ли Цинчжао сфокусирована на чувственной стороне существования человека как части природы, Дао-путь которой невозможен вне гармонического соединения ян и инъ. Любовь, разлука с любимым, тоска по утраченной любви, невозможность счастья в одиночку, без шуанси (двойного счастья), - вот основной круг переживаний лирической героини китайской поэтессы («Вижу снова простор голубой», «Не радует лотос увядший», «Стих ветер, наконец-то, и вокруг»). Инь-янской символики Дао- любви исполнено стихотворение Ли Цинчжао «Там, где слились воедино», лирическая героиня которого, воплощая стихию инъ, стремится к соединению с ушедшим в небытие возлюбленным, символом которого становится Небо (ян):

Небо бледнеет, и гаснут Звезды одна за одной.

Сон необычный мне снился,

Будто бы в небо я взмыла,

Голос из бездны небесной Вдруг обратился ко мне.

Ласково и с участьем Небо меня спросило:

Куда свой путь направляю В этой земной стороне? [9]

Эротологические концепции Дао-любви своеобразно отразились и в связях жанра цы с музыкой, чувственная, эротическая природа которой прекрасно осознавалась уже древними. Известно, что цы писались на определенную мелодию, название которой зачастую и давало название лирическому произведению. Так, цы Ли Цинчжао «Расплавленное золото заката» написано на мелодию «Юнюйлэ»; знаменитые «Утуны» - на мелодию «Ициньэ»; а необычно популярное цы «Вижу снова простор голубой» - на мелодию «Жумэнлин» и т. д. Мелодия особым образом упорядочивала и ритмику, и форму, и даже поэтику названия стихотворений: цы писали по разработанной ритмико-мелодической схеме, диктующей количество строк, поэтический размер, способ рифмовки, точное количество иероглифов в произведении, строки разной длины и определенную систему чередования равных и моделирующих тонов. Цы свойственны недомолвки, многозначность, порой зыбкость и неуловимость воплощенных чувств и ощущений. Эта многоплановость значений создавалась во многом благодаря звучанию стиха. Исследуя историю двойственного отношения конфуцианцев к музыке как, с одной стороны, чувственно-стихийной субстанции, а с другой, гармонично-упорядоченной, А. И. Кобзев отмечает объективную невозможность отказа от музыки, в чем, как нам представляется, отразился тот самый процесс диалогического взаимодействия разных философских доктрин внутри китайской «триады учений». Исследователь приводит компромиссное определение музыки из «Записок о музыке»: «Музыка (юэ) - это радость (лэ). Благородный муж с помощью музыки-радости следует своему пути-дао. Маленький человек с помощью музыки-радости следует своим страстям. Если посредством пути-дао обуздывать страсти, то будет музыка-радость и не будет смуты. Если же из-за страстей пренебрегать путем-дао, то возникнут заблуждения и не будет музыки-радости» («Ли цзи» («Записки о благопристойности») [5, с. 29].

Художественная культура и литература эпохи Сун отразила особую роль философии как своеобразного ядра древней и средневековой китайской культуры, игравшего роль не только науки видения и понимания мира, но и идеологии, религии и своеобразной эстетики мироощущения. Эротологические концепции оплодотворили поэтику китайской пейзажной живописи «шань-шуй», поэзии «гор и вод», стимулировали формирование и бурное развитие в эпоху Сун жанра цы, сфокусированного на интимной, личностной стороне жизни человека как части неопределимого пути-дао, воплотившего союз ян-инь, без которого невозможно бытие-жизнь и невозможен человек - частица великого и всеобразующего закона Дао-любви.

Библиографические ссылки

1. Дао Дэ цзин. Книга пути и благодати. - М.: ЭКСМО, 2008. - 397 с.

2. Ли Вэй. Культура Китая эпох Тан и Сун: Синтез форм духовной культуры: дис.... канд. культурологии: спец. 24.00.01 - теория и история культуры / Вей Ли.- М., 2002. - 135 с.

3. Гулик Р. Классическая литература по «искусству брачных покоев» / Под. ред. А. И. Кобзева / Р. Ванн Гулик // Китайский эрос - М.: Квадрат, 1993. - С. 134-141.

4. Китайский эрос / Под. ред. А.И. Кобзева. - М.: Квадрат, 1993. - 504 с.

5. Кобзев А. И. Парадоксы китайского эроса (вступительное слово) / А. И. Кобзев // Китайский эрос / Под. ред. А.И. Кобзева. - М.: Квадрат, 1993. - С. 12-31.

6. Кобзев А. И. Московская «Сокровищница дао» / А. И. Кобзев, Н. В. Морозова, Е. А. Торчинов // Народы Азии и Африки. - 1988. - №6. - С. 162-170.

7. Джань Колан. Сокращенный вариант описания китайской философии Дао-любви. [Электронный ресурс ] / Колан Джань. - Режим доступа: metromir.com/book5776

8. Лао Цзы. Дао Де Дзин / Пер. А.Кувшинова. [Электронный ресурс ].- Режим доступа: http://lib.ru/POECHIN/lao3.txt

9. Ли Цин Чжао. Строфы из граненой яшмы / Вступ. ст. и прим. М. Басманова. Пер. с кит. Михаила Басманова [Электронный ресурс] / Цин Чжао Ли. - М.: Худ. лит., 1974. - 106 с. - Режим доступа: http://www.vekperevoda.com/1900/basmanov.htm

10. Малявин В. В. Китайская цивилизация/ В. В. Малявин. - М.: Астрель, 2000. - 632 с.

11. Маслов А.А. Даосские символы / А.А. Маслов// Китай: колокольца в пыли. Странствия мага и интеллектуала. - М.: Алетейя, 2003. - С. 70-82.

12. Масперо А. Даосизм / А. Масперо. - СПб.: Наука, 2007. - 294 с.

13. Нидэм Дж. Даосская техника половых отношений / Дж. Нидэм // Китайский эрос / Под. ред. А.И. Кобзева. - М.: Квадрат, 1993. - С. 124-133.

14. Семенов Н. С. Философские традиции Востока [Электронный ресурс]. - Мн.: ЕГУ, 2004. - 304 с.. - Режим доступа: http://religa.narod.ru/biblio/east_ph5.htm

15. Скиппер К. Заметки о даосизме и сексуальности/ К. Скиппер // Китайский эрос/ Под. ред. А.И. Кобзева. - М.: Квадрат, 1993. - С. 102-123.

16. Стулова Э. С. Даосская практика достижения бессмертия/ Э.С. Стулова // Из истории традиционной китайской идеологии. М., 1984. - С. 230-270.

17. Торчинов Е. А. Даосские практики / Е. А. Торчинов. - СПб.: Петербургское Востоковедение, Азбука, 2004. - 320 с.

18. Тоpчинов Е. А. Пути философии Востока и Запада: познание запредельного [Электронный ресурс] / Е. А. Торчинов. - СПб.: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2007. - Режим доступу: http://psylib.org.ua/books/torch02/txt05.htm

19. ШР0 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://bZbaidu.com/view/188.htm ШИ

Размещено на Allbest.ru