Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Русское скоморошество как самобытное национально-культурное явление



Русская традиционная культура, вобрав в себя тысячелетний духовно-практический опыт народа, ярко отразила его этические, религиозные, эстетические, мировоззренческие представления, менталитет, систему ценностей. Осмысление русской народной культуры в контексте ее развития и бытования в качестве полноправного самодостаточного явления национальной культуры как синкретичной художественной энциклопедии трудовой и социальной жизни народа, его быта, психологии и идеологии, актуализируется в период затянувшегося глубокого кризиса, поразившего важнейшие сферы духовной жизни современного российского общества.

В связи с этим повышенный интерес вызывает изучение такого историко-культурного феномена как русское скоморошество. Скоморошество (смеховая культура) - важный элемент русского народного фольклора, возникший в недрах народной культуры.

Примитивное, элементарное искусство скоморохов, появившееся на Руси в XI веке и достигшее расцвета в XV-XVII вв., представляло единственную соответствовавшую взглядам народа форму развлечений, заменявшую ему новейшие сценические зрелища. Скоморохи были древнейшими в России представителями народного эпоса, народной сцены.

Несмотря на неоднозначное отношение к скоморохам, всю многовековую эпоху в истории древнерусской культуры вплоть до середины XVII века можно назвать эпохой скоморохов, так как именно они были яркими новаторами музыкальных, театральных, литературных и других жанров. Их искусство было обращено к народу и отличалось подлинным демократизмом.

Действия, совершаемые скоморохами подобны западноевропейским карнавалам. Скоморошество выступает своеобразным аналогом западного шутовства. Однако на русской почве оно получает свои специфические особенности, являясь неотъемлемой частью русской культурной традиции.

Начиная с середины XIX века, скоморошество как феномен русской культуры, притягивает целый ряд исследователей: культурологов, историков, философов, искусствоведов и др.

Первые попытки исследования русского скоморошества принадлежат историку И.Д. Беляеву, который затронул проблемы происхождения русских скоморохов. Ученый считал, что скоморошество могло созреть только в связи с внутренней потребностью общества. Деятельность скоморохов связывалась с языческими представлениями: с одной стороны, они были близки к колдовству, а с другой - к ритуальному веселью. И.Д. Беляев утверждал, что деятельность скоморохов не ограничивается участием в обрядах, они «предлагали свои yслyги повсюду, где открывалась какая бы то ни было потpебность в музыке и игрищах». Скомоpошество имело профессиональный хаpактеp и своего рода организацию: «их можно назвать цехом музыкантов и фигляров, они составляли pод тpyпп, которые снискивали себе пропитание музыкой, песнями и плясками».

Исследователь скоморошества А.Н. Веселовский отмечал огромное значение скоморохов в истории русской зрелищной культуры.

А.Н. Гальковский, рассматривая проблему происхождения скоморошества, полагал, что оно появляется в результате внутренней потребности общества в подобном социокультурном феномене. Исследователь не исключает возможность культурной связи русского скоморошества с византийским и западноевропейским влиянием.

Советский ученый А.А. Морозов считал, что смех играл важную роль при совершении языческой обрядности, вследствие этого появляются люди, специализировавшиеся в данной сфере. Скоморошество развивается на национальной основе.

Важное значение имеет комплексный труд А.А. Белкина «Русские скоморохи», в котором привлечено большое число исторических документов, проанализирована данная проблема с разных точек зрения. Исследователь подчеркивает исконно русское происхождение скоморошества, указывает, что византийское этимология слова скоморох не возможна, поскольку этому не имеется подтверждений в научных словарях и литературных памятниках.

Известный культуролог М. Бахтин обращает внимание на то, что смеховые формы создавали «подчеpкнyто неофициальный, внецерковный и внегосyдаpственный аспект миpа, человека и человеческих отношений; они как бы стpоили по тy стоpонy всего официального втоpой миp и втоpyю жизнь, которым все сpедневековые люди были в большей или меньшей степени пpичастны, в котоpых они в опpеделенные сpоки жили». Основным в творчестве скоморохов выступало ощyщение пpаздничности. «Пpазднество (всякое) - это очень важная пеpвичная фоpма человеческой кyльтypы. Ее нельзя вывести и объяснить из пpактических yсловий и целей общественного тpyда или - еще более вyльгаpная фоpма объяснения - из биологической (физиологической) потpебности в пеpиодическом отдыхе. Пpазднество всегда имело сyщественное и глyбокое смысловое, миpосозеpцательное содеpжание»⁹.

В современной науке проблема русского скоморошества рассматривается в работах специалиста в области русского фольклора А.М. Панченко. Скоморошество представляется собственно русским элементом, присущим смеховой культуре и сформировавшимся на ранних стадиях ее развития. Исследователь прослеживает связь между скоморошеством и церковно-православной культурой, «юродство занимает промежуточное положение между смеховым миром и миром церковной культуры. Можно сказать, что без скоморохов и шутов не было бы юродивых».

Русское скоморошество в разные исторические периоды своего бытия занимало различное социальное положение, разнообразно воздействуя на социокультурные процессы, вырабатывая и передавая культурные ценности и смыслы следующим поколениям.

Первый этап истории скоморошества связан с дохристианским периодом: скоморохи составляли стабильный социальный институт, который отвечал определенным религиозным потребностям языческого общества. Второй этап (конец X в. - середина XVI в.) - период негативного отношения к скоморошеству со стороны христианской церкви. Третий этап - середина XVI-конец XVII в. - ликвидация скоморошества; скоморохи уходят с исторической сцены.

Скоморошество было тесно связано с дохристианской культовой практикой, выступало как часть ритуальной обрядности. Исследователи отмечают: «Важнейшим свойством скоморошьего творчества обычно считают его комическую природу, вероятно, для наиболее развитого периода скоморошества это, действительно, так, хотя для более отдаленного времени это вряд ли справедливо, поскольку «нижние слои» скоморошества, будучи связаны с язычеством, должны были отражать гораздо более сложный комплекс представлений».

Своеобразное положение скоморохов в Древней Руси было обусловлено рядом факторов:

- архаичные представления о ритуальной игре и ряжении;

- особое значение музыки и игры на музыкальных инструментах, как сближения с магическими действиями;

- традиционное (сохранившееся до начала XX в.) отношение к странствующим людям, как к «посредникам» между «своим» и «чужим» миром.

Центральное место в древнерусской культуре принадлежало календарным обрядам и праздникам. Скоморошество играло особую роль в традиционной праздничной обрядности:

- свадебная, - похоронная,

- календарная.

Участие скоморохов в календарных праздниках, связанных со сменой времен года, имело важное ритуальное значение, поскольку за счет веселья и осмеяния, надругательства над смертью наступала новая жизнь, начинался новый цикл. Календарный цикл «посев - жатва» и круговорот времен года связан с представлением о вечно умирающих и вечно воскресающих богах. Ярило и Купало, чучело Масленицы, которое каждый год сжигали под общий смех и шутки, подразумевали будущее их «воскрешение». Скоморошество как институт, задействованный в ритуалах космогонического цикла, было неотъемлемым культурным элементом.

Скоморошество - важная часть русской магической практики, обеспечивающей жизнь и процветание общества в дохристианский период. Скоморошество, возникшее на раннем этапе развития древнерусского общества, имело связь с особой областью религиозного культа - магическим влиянием на окружающий мир, с помощью таких культурных механизмов как смех, музыка, танец. Образ скомороха, включал следующие взаимосвязанные компоненты: веселье, музыка, магия, язычество, смерть, связь с иным миром. Скоморошество приобретало сакральный онтологический смысл, делаясь обязательным элементом священнодействия, посредством такой практики как «ряжения».

В древнерусской культуре, ряженье - символ перехода в новую реальность. Академик Д.С. Лихачев пишет: «В древнерусском смехе большую роль играло выворачивание наизнанку одежды (вывороченные мехом наружу овчины), надетые задом наперед шапки. Особенную роль в смеховых переодеваниях имели рогожа, мочала, солома, береста, лыко. Это были как бы «ложные материалы» - «антиматериалы», излюбленные ряжеными и скоморохами. Все это знаменовало собой изнаночный мир, которым жил древнерусский смех».

Ряженье - обязательный компонент святок, а также составная часть развлечений во время масленицы, весенне-летних и осенних праздников, на свадьбах. Обряды ряженья связываются с представлениями славян о границе между двумя мирами: земным и потусторонним.

Особое значение в русской культуре имело ряженье скоморохов, участвовавших в святках. По замечанию З.И. Власовой, тенденция объединения скоморохов и бесов в один образ, характерно для древнерусской литературы (выступления именовались как сатанинские, музыка - дьявольская), первые использовали по-своему, уподобляясь последним через остроконечные головные уборы. Остроконечные головные уборы, как пишет Н.И. Толстой, - это признак чертей. Серебряные браслеты XII-XIII вв., найденные в Старой Рязани, имеют изображения скоморохов в виде чертей³. По мнению М.М. Бахтина, в народной культуре образ черта сближен с образом дурака и шута.

В русской истории присутствует ряд трагических событий, сопровождавшихся символическим ряженьем высокопоставленных лиц скоморохами. Так, Иван Грозный, любил общество скоморохов и неоднократно сам выступал в подобной роли. По его приказу был даже убит князь М.П. Репнин-Оболенский после того как отказался участвовать в скоморошьем действе (Приложение 2).

Скоморошество было характерным явлением и для петровского времени. В петровскую эпоху некоторые государственные ритуалы имели форму скоморошьих игрищ с целью истребления старых и установки новых социокультурных ориентиров. Примечательно, что в петровский период осмеивание бытовавших порядков возбуждалось не реакцией общества на строгую идеологию власти, а сознательным действием власти против традиционных устоев общества.

Таким образом, скоморошество в древнерусской культуре - обязательный составной элемент социокультурной практики. Скоморошество было связано с архаическими ритуалами, обрядоворитуальной практикой, магией. Скоморохи - непосредственные участники традиционной праздничной обрядности: свадебной, похоронной, календарной.

Скоморохи активно участвовали в социокультурной жизни русского общества на протяжении семи веков. За это время произошли значительные трансформации в истории государства - из раздробленных княжеств возникает единая Московская Русь, сложилась русская нация, сформировалась национальная культура. В самой народной жизни произошли коренные трансформации в сфере обычаев и обрядов. В обществе огромное значение приобретает русская Православная церковь. Крещение Руси - важный фактор, обусловивший своеобразие развития русской культуры: под влиянием религии появляется особая система идей, верований, представлений о человеке и его месте в мире.

С возникновением христианства меняется общественное положение скоморохов, их социальный статус. Если на начальном этапе своего существования влияние скоморохов на процессы развития народной культуры было сильным, то с формированием новой религии, с появлением новой обрядности воздействие скоморохов и их роль в жизни народа ослабевает.

В XI веке появляются первые осуждения скоморохов Православной церковью. В дальнейшем гонения на скоморохов усиливаются и продолжаются долгое время, достигнув своей кульминации в конце XVI - середине XVII века. Церковь активно поддерживает государство в борьбе со скоморохами. С конца XVII столетия скоморошество как профессия и образ жизни, постепенно исчезает под давлением обстоятельств.

В «Повести временных лет» скоморохи упоминаются как инструмент нечистой силы, отводящий людей от Бога. Скоморохи связываются с языческим культом, что, по словам летописца, приводит к тяжелым социальным последствиям для всего общества, вследствие этого слушать скоморохов или смотреть на их представления является большим грехом, который влечет за собой наказание. Таким образом, в русском сознании формируется образ скомороха как прислужника нечистой силы.

С точки зрения христианства грех и смех считались приблизительно равным злом. По замечанию Иоанна Златоуста, в Евангелии Христос никогда не смеялся, а вот Дьявол показывал свой оскал в виде сатанинского хохота. В православии преобладающей выступала линия, полагавшая смех греховным явлением.

Отождествление скоморохов и нечистой силы отражено в литературе Древней Руси, например, рассказ о видениях Исаакию бесов в виде играющих на бубнах и свирелях скоморохов, или повесть «О пляшущем бесе».

Подобное отношение к скоморохам объяснялось и тем, что часто во время свадьбы или праздников скоморохи употребляли непристойную лексику. М. Лоевская пишет: «в скоморошечьем фольклоре и их театральном действе был силен эротический мотив: они пели «песни всескверные», «сладострастные» с «вихляниями» и «кривляниями», показывая «срамные уды», и весь это «глум» и «блуд» сопровождался сквернословием и «матерной лаей», пьянством и драками»²³.

Однако следует отметить, что, не смотря на церковное осуждение, скоморошество принималось в древнерусским обществом, связь этого явления с языческой обрядностью, не теряло актуальности и после принятия православия. Светские законы XV - середины XVI вв., соответствующие, с одной стороны, церковным предписаниям, а с другой, - народным обычаям, были довольно лояльными в отношении скоморохов, даже притом, что их действия расходились с общественной моралью.

Исследователь скоморошества А.А. Морозов пишет о социальном статусе скоморохов: «По своему социальному положению скоморохи ближе всего стояли к гулящим людям, которые, как известно, также были не бесправными бродягами, а вполне узаконенными «вольными людьми». К числу их относились «нетяглецы», или вышедшие из тягла черносошные крестьяне, посадские и ремесленники, оказавшиеся за пределами своего сословия и обладавшие неоспоримым правом передвигаться по стране в поисках новой оседлости или промысла, выбирая то и другое по своей воле».

Скоморошество с его гомерическим весельем и осмеянием, берущим начало в ритуальной практике разрушительного смеха, было несовместимо с Православием, с присущим ему пониманием спокойной радости и благостной улыбки, но, тем не менее, церковь терпимо относится к скоморошеству. Церковное учение, объявляло скоморохов слугами дьявола и не предполагало компромиссного отношения к ним, но при этом, негативное отношение церкви к скоморошеству не всегда было категоричным вплоть до патриаршества Филарета Романова, когда на скоморохов начались жесткие репрессии.

Скоморошество в своих обрядових, ритуальных формах вытесняется на периферию социального пространства. С потерей ритуальной функции древнее действо сохраняется в народном быту в играх, выполняя уже не ритуальную, а эстетическую и этикетную функции.

По утверждению А.А. Морозова, причина исчезновения скоморохов лежит в смене исторических эпох и культурных изменений: «Обмирщение русской культуры происходило под воздействием новых тенденций и импульсов, порождённых ускоренным историческим развитием страны, что привело, в конечном счёте к петровским реформам. Скоморохам в этом процессе не было места. В XVII в., когда усилились процессы формирования нецерковной литературы, скоморохи уходили в прошлое. Скоморох не стал подходящей для этого фигурой, персонажем, личностью».

Главная причина исчезновения скоморошества, по мнению исследователя, состоит в несоответствии их искусства с требованиями нового времени: «Было время, когда скоморохи стояли на общем уровне русской средневековой культуры, представляли наиболее яркий момент в художественной жизни народа. Их дерзкое слово будило мысль, их весёлый смех утверждал жизнь. Но свершалось это в старых архаических формах, являвшихся как бы отражением непосредственных, в том числе культовых, переживаний древности - в частности, неиссякаемой радости жизни, нерастраченных сил и буйства человека, не отделённых ещё от природы».

А.А. Белкин полагает, что скоморохи, сочетавшие в прежнее время на игрищах разнообразные функции, в силу социальных перемен и необходимости каждодневного заработка разделяются к XVI-XVII вв. по узкопрофессиональному принципу и постепенно утрачивают связь с многовековой народной традицией, по существу, делаясь артистами, так как в жизни русского общества в этот период усиливается роль светской и религиозной музыки.

В конце XVII - начале XVIII вв. в результате петровских реформ возникает новый тип культуры - светская культура: религиозное и мирское в русской культуре становятся параллельными понятиями. При Петре I осуществляется полная трансформация социокультурных устоев, возникает новая культурная стратегия, сформировавшая новую картину мира и мироощущение, свойственное Новому времени. Петровские реформы затронули и русскую смеховою культуру, которая, как и все формы культуры, приобретает светский характер и получает профессиональное очертание.

Как пишет А.А. Морозов, «скоморох не стал подходящей фигурой, персонажем, личностью» для русского общества, находившегося под влиянием обмирщения культуры, ускоренных процессов развития страны, нецерковной литературы и т.д.. Л.Н. Семенова отмечает, что последними формами отживающего скоморошества становятся такие профессии как медведчики, кукольники, ярмарочные увеселители и балаганщики.

Однако вместе с уходом когда-то цельного феномена скоморошества, слово «скоморох» продолжало жить в народной культуре, и значение его целиком отвечало средневековому смыслу. А.А. Белкин пишет о скоморошестве после потери им прежних функций и значения в рамках русской культуры: «С прекращением упоминаний о скоморохах, с исчезновением слова «скоморох» из документов сами скоморохи все же не исчезают. Но из их деятельности уходит то, что когда-то связывало их с язычеством, что делало их незаменимыми на народных игрищах».

Итак, мы видим, с приходом христианской религии скоморошество осуждается как атавизм язычества, уклоняющий общество на разного рода развлечения, крайне неприемлемые с христианской позиции. Но при этом, представления о близости скоморошества с традиционной обрядностью (народная традиция, в рамках которой выступали скоморохи - неотъемлемая часть календарной обрядности и праздников), эстетическое наслаждение от творчества скоморохов и общая атмосфера веселья были важными причинами жизни данного феномена на протяжении многих веков вплоть до XVII в.

Культурные нововведения второй половины XVII в. и культурные тенденции петровской эпохи привели к распаду института скоморошества. Средневековый скоморох, попавший в новое общество, потерял свое культурное содержание. Он не смог противопоставить себя строгости и благочинию Церкви.

Особенность древнерусской смеховой культуры, главным образом, состояла в обнаружении правды, подчеркивалась ценность совести, доброты, справедливости, и в высмеивании человеческих пороков: мира богатства и сытости, знатности, стыда, греха, несправедливости, неправды.

Скоморохи являются носителями эпической традиции. Фольклорное наследие скоморохов содержит ценности свободы, опоры на собственные силы, готовность к авантюрным действиям, противопоставление своих убеждений общепринятым канонам нравственности и благопристойности.

Как известно, русское традиционное общество подчинялось законам коллективного существования, развившимся под воздействием суровых климатических условий, определивших хозяйственную

деятельность русского народа. Совместное бытие и борьба за выживание в общине определили необходимость преобладания коллективных жизненных приоритетов над личными, обусловили систему ценностей и особенность русского национального сознания. В древнерусском обществе такие постулаты как община, коллектив, совместный труд, справедливость были главными ценностями. Поэтому для русских людей авантюризм и свобода (воля) скоморохов являлись «антиценностями», поскольку разрушали привычно-естественный процесс жизни.

Идеи свободы и удали, даже если они не сочетаются с гуманностью и моралью, содержались в фольклорных песнях скоморохов. Часто песни восхваляли артистичные навыки воровства, свойственные скоморохам. Образ свободного, красивого внешне, вора-музыканта, скомороха-вора отразился в фольклорной песне «Вдоль по улице молодчик идёт»:

«Вдоль по улице молодчик идет.

Вдоль по широкой удаленький.

Как на молодце смур кафтан, Опоясочка шелковая.

На нем шапочка бархатная,

А околышек черна соболя,

Сапожки сафьяновые,

Рукавички барановые,

За них денежки не даванные

Со прилавочка украденные.

Под полою он гусли несет,

Под другою - дуду-загуду.

Как струна-то загула, загула,

А другая выговаривала…».

скоморошество культурный русский исторический

Несмотря на явные признаки сближения скоморохов с криминальной областью, очерчивающиеся в их творчестве, необходимо отметить, что отрицательный образ скомороха, формировавшийся в основном церковными авторами, не отражает связи скоморошества с разбойничеством.

В творчестве скоморохов было отражено стремление к правде и борьбе со злом. Субъектами борьбы в скоморошьем творчестве нередко выступают сами скоморохи, и победа над злом происходит посредством скоморошьей «игры». Яркий пример - былина «Вавило и скоморохи» (Приложение 1). Вавило побеждает зло, воплощаемое царем Собакой, делаясь правителем: «Посадили тут Вавилушку на царство, он привез ведь тут да свою матерь». Именно скоморошья «игра» есть действенное средство истребления мирового зла. Следующий пример, сказка «Дивный гудочек» (Приложение 3), где скоморошья «игра» представляет собой средство восстановления справедливости. Скоморохи наказывают виновных и возвращают жизнь невинно убитым людям. В скоморошьей песне «Про гостя Терентища» скоморохи представлены как восстановители правды.

В тексте фольклорных произведениях имеются свойственные скоморошеству интересы и ценности, расходящиеся с ценностями русского общества: они обманывали, воровали, жестко высмеивали недостатки людей, они не стремились к богатству, славе, и презрительное отношение со стороны окружающих их не смущало.

Одним из самых типичных для скоморошьего творчества сюжетов было высмеивание глупости, которая свойственна человеку, что выводит на первое место значение мудрых и умных действий. Так, скоморошина «Про дурня» описывает постоянные неудачи глупого человека, неправильно применяющего советы близких, что в результате приводит его к бессмысленному концу.

Так же «Повесть о Фоме и Ерёме» (Приложение 4), относимая к скоморошинам, в различных вариациях заканчивается смертью обоих героев из-за собственной глупости. Цель Фомы и Ерёмы, вполне безобидная - овладеть подходящим для себя ремеслом и заработать на жизнь, но, пробуя свои силы в торговле, охоте, пении на клиросе - герои терпят неудачи. Последнее дело Фомы и Ерёмы - рыбная ловля, в ходе которой герои утопают по причине их собственного упрямства и нежелания предпринять какие-нибудь действия для своего спасения.

«Старина о большом быке», относимая к скоморошинам, показывает кражу и разделку быка, принадлежащего князю Рободановскому. Похитивший быка бывший разбойник Зиновей избегает наказания, остальные герои, причастные к разделке быка, недооценили опасность людской молвы, подвергаются жестокой каре:

Да как кожи по рядам провели,

Да как кожи-те кнутом набили,

Да как справили двести рублей,

Да по двести с полтиною,

Да еще не покинули;

Кабы не люди добрые,

Не заступы-те крепкие, Да не гости-те Строганова,

Лише только головы отстать.

В скоморошине «Усы, удалы молодцы».

высмеивается судьба богатого крестьянина и его семьи, подвергшихся нападению «усов» - казаков-разбойников. Последние вламываются в крестьянский дом, требуя угощения и денег. Крестьянин с женой убеждают разбойников, что денег у нет, и лишь глупость сына, выдающего родителей, стала причиной их несчастья. Дальше в шутливой форме разворачивается сцена пытки крестьянина и его жены, в результате чего они отдают разбойникам деньги.

Итак, мы видим, что фольклорное творчество скоморохов воспринимается на двух уровнях: комическом и трагическом, однако сама смеховая форма их трансляции свидетельствует о первичности именно комического начала сюжетов.

Отраженные в творчестве скоморохов ценности, демонстрируют маргинальный статус скоморошества в обществе. В скоморошьих песнях, с одной стороны, воплощаются, принятые в русском обществе ценности - добро, ум, виртуозное искусство, сообразительность, выражающиеся в значении скомороха-музыканта и скомороха-потешника на пирах и уличных праздниках, приобретающего смысл создателя и хранителя народного музыкально-поэтического творчества. А с другой стороны, в скоморошестве проявились порицаемые в русской традиции смыслы: авантюризм, своеволие, воровство.

Конец XVIII - начало XIX вв. как новый этап в развитии русской культуры характеризуется культурным и духовным подъёмом России, ростом национального самосознания.

В данный период обостряется внимание к русскому скоморошеству, что обусловливается такими тенденциями как интерес к народной фольклорной традиции и возрождение русского национального самосознания.

В светскую литературу возвратились народные, фольклорные мотивы - сказки, былины, эпос. Возникает острый интерес к народным преданиям, как к духовной «кладовой» народа, откуда профессиональные художники заимствуют свои сюжеты. Народная фольклорная традиция активно проникает в светскую культуру, возрождается собственное национальное сознание.

В начале XIX в. происходит возвращение к историческим корням.

Центральный вопрос - проблема пути и характера развития русского общества, остро обозначенная в дискуссиях западников и славянофилов. Так, в отличие от западников, славянофилы утверждают собственный, отличный от других путь развития России, принадлежность ее к особому культурному типу. Главные темы - место России и русской нации среди других народов, о настоящем страны, значение прошлого, национальные ценности. Славянофилы обозначали, что русская народная художественная культура аккумулирующая опыт и традиции народа - основа развития профессионального русского искусства.

В XIX в. скоморошество начинает рассматриваться как часть народной культурной традиции. Скоморохи теперь герои литературных романов, художественных картин, музыкальных произведений.

Русские художники обращаются к образу скоморохов, интерпретируя его не однозначным образом - с одной стороны скоморохи изображены в моменты веселья: (В.М. Васнецов, «Царевна-лягушка», «Скоморохи в деревне»). С другой стороны скоморох представляется художниками в другом ключе: поднимается тема трагизма судьбы скомороха. Так, на полотне В.М. Васнецова «Мальчик в костюме скомороха» лицо ребенка являет совсем не детские черты: взгляд юного скомороха показывает глубокое понимание своей несчастной судьбы. Примерные чувства передаются в картине А.Д. Литовченко «Шут».

В середине XIX в. широко распространяется жанр исторического романа, где основной темой являются сюжеты русской истории. Писатели нередко обращаются к образу скомороха (роман «Аскольдова могила» - М.Н. Загоскина). В данном произведении один из героев - Торопка Голован является собирательным образом русского скомороха.

В романе «Аскольдова могила» описывается период правления князя Владимира Святославовича. Главная тема произведения - конфликт между язычеством и приходящим на Русь христианством. Роман ярко прочерчивает образы скоморошества. Тороп не имеет собственных жизненных целей, живет одним днем. Его артистический талант вызывает общее восхищение, он всегда желанный гость на любом пиру.

Тема скоморошества затрагивается в повести Д.В. Аверкиева «Хмелевая ночь». Один из персонажей - скоморох Щегол. Внешний облик героя повести обрисовывает мечтательного, творческого молодого человека, ставшего скоморохом в силу особенностей характера, любящего непринужденный образ жизни³⁷.

Еще одно произведение русской литературы XIX в., затрагивающее тему скоморошества - трагедия «Чародейка», И.В. Шпажинского. Здесь раскрываются культурные смыслы скоморошества. Скоморохи пьесы имеют ореол связи с сакральным миром. Скоморохи обладают имиджем хитрых и коварных людей. Скоморохи несут отпечаток асоциальности и принадлежности к неблагополучным общественным элементам. Автор отобразил специфический статус скоморошества в культуре Древней Руси: скоморохи - недозволенное явление с точки зрения канонической традиции, но вполне уместное в рамках светской культуры. Образ скоморохов здесь совершенно отвечает историческим реалиям, отображенным в фольклоре, Автор стремится к воссозданию и русской старины в русском обществе.

XIX в. характеризуется расцветом русской музыкальной культуры, содержащей идейно-эстетическую направленность. Повышается интерес к теме народности и национальности, что отражается в творчестве русских композиторов. Музыкальные произведения содержат образы народной жизни и прошлого России, жанр народного эпоса и сказки, осмысление древних языческих верований и обрядов.

Образы скомороха воплощаются в операх, сюитах, где присутствует скоморох-шут, толкуемый как царский потешник, пытающийся развеселить царя примитивными шутками и увеселяющий народ своими плясками, акробатическими трюками (опера «Снегурочка» Н.А. Римского-Корсакова).

В музыкальных произведениях в образе скомороха так же имеются черты, как собственно народные, раскрывающие свойственный средневековому человеку характер. В операх интерпретация образа скоморохов, их статус и значение в русской культуре приближается к фольклорной традиции, что свидетельствует о том, что скоморох был значимой фигурой русской жизни (опера Н.А. Римского-

Корсакова «Сказка о царе Салтане»).

Опера А.Н. Серова «Рогнеда» ярко отразила образ средневекового скомороха. Персонаж «Рогнеды» - веселый скоморох, не имеющий имени, княжой дурак, содержательно передает образ скоморошества, раскрывает архаическую ипостась средневекового скоморошества. В опере изображены ряженые и скоморохи, веселящие князя на пиру.

Ф.М. Толстой описывает сюжет оперы: «Скоморохами появляются и наряженные: медведь с широко раскрытой пастью; традиционная коза с длинною шеею, позолоченными рогами и в лентах; петух, искусно разукрашенный яркими, разноцветными перьями, с выпученными глазами, с огромным клювом и тоже в лентах; цапля с бородою и пр. и пр. Говорят, что этого требует местный колорит, что так именно, а не иначе, потешали тогдашнего стольно-киевскаго князя. Может быть, а жаль! Ведь в оркестре есть и медведь, и коза, и слышен залихватский разгул, от которого кровь у всех заговорила бы, если б внимание слушателей не поглощалось кривлянием наряженных». Необходимо заметить, что даже Ф.М. Толстой, остро полемизирующий с различными критиками «Рогнеды» в концептуальном плане, сам выступает с критикой ряда деталей оперы. Подобное обстоятельство свидетельствует о весьма бескомпромиссном подходе композитора к реалистичности изображаемого сюжета.

Образ русского скомороха воплощается в опере Н.А. Римского-Корсакова «Садко» и представлен такими персонажами, как Дуда и Сопель. «В пляске и песне скоморохов много живых, задорных выходок. Резкие звуки оркестра здесь даны в подражание скоморошьим музыкальным инструментам - гудкам, сопелям, дудам и бубнам».

Русское изобразительное и прикладное искусство наряду с темами крестьянской жизни, сказок, часто обращается к скоморошеству. На предметах домашнего обихода, посуде, русские скоморохи пляшут и играют на жалейке, свирели, балалайке, бубне. Характерная деталь облика скомороха - красный колпак, короткий кафтан и красные остроконечные сапоги. Важный аспект изображений скоморохов - ассоциация древнерусского скоморошества с музыкальной традицией русского народа: волынка и гудок, балалайка и гармонь.

Итак, в русском искусстве XIX в. ярко отображены представления о русском скоморошестве, как части русской народной культуры. Феномен скоморошества вводится в художественную литературу и оперу и ассоциируется с народным творчеством, которое определило возрождение национального самосознания. С этого времени тема «русскости» - ведущая в художественной культуре России XIX в., а скоморошество как воплощение «русскости» связывается с национальной самобытностью.

Подводя итог можно сделать следующие выводы: скоморошество в древнерусской культуре - обязательный составной элемент социокультурной практики. Скоморошество было связано с архаическими ритуалами, обрядово-ритуальной практикой, магией. Скоморохи - непосредственные участники традиционной праздничной обрядности: свадебной, похоронной, календарной.

Доказано, что с приходом христианской религии скоморошество осуждается как атавизм язычества, уклоняющий общество на разного рода развлечения, крайне неприемлемые с христианской позиции. Но при этом, представления о близости скоморошества с традиционной обрядностью (народная традиция, в рамках которой выступали скоморохи - неотъемлемая часть календарной обрядности и праздников), эстетическое наслаждение от творчества скоморохов и общая атмосфера веселья были важными причинами жизни данного феномена на протяжении многих веков вплоть до XVII в.

Показано, что культурные нововведения второй половины XVII в. и культурные тенденции петровской эпохи привели к распаду института скоморошества. Средневековый скоморох, попавший в новое общество, потерял свое культурное содержание. Он не смог противопоставить себя строгости и благочинию Церкви.

В скоморошьих песнях, с одной стороны, воплощаются, принятые в русском обществе ценности - добро, ум, виртуозное искусство, сообразительность, выражающиеся в значении скомороха-музыканта и скомороха-потешника на пирах и уличных праздниках, приобретающего смысл создателя и хранителя народного музыкально-поэтического творчества. А с другой стороны, в скоморошестве проявились порицаемые в русской традиции смыслы: авантюризм, своеволие, воровство.

В русском искусстве XIX в. ярко отображены представления о русском скоморошестве, как части русской народной культуры. Феномен скоморошества вводится в художественную литературу и оперу и ассоциируется с народным творчеством, которое определило возрождение национального самосознания. С этого времени тема «русскости» - ведущая в художественной культуре России XIX в., а скоморошество как воплощение «русскости» связывается с национальной самобытностью.



Список использованных источников

1. Аверкиев Д.В. Хмелевая ночь. СПб., 1886.

2. Аргов А.В. Русское скоморошество и современная культура // Казанская наука. - 2013. - №3. С. 234-237.

3. Аргов А.В. Скоморошество как средство восстановления справедливости в памятниках русского фольклора // Вестн. Рус. христиан, гуманит. акад. - 2014. - Т. 15, вып. 3. С. 265-272.

4. Адрианова-Перетц В.П. Русская демократическая сатира XVII века. М.; Л., 1954.

5. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

6. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., Худож. лит., 1990.

7. Белкин А.А. Русские скоморохи. М., 1975.

8. Беляев И. О скоморохах. - Временник имп. Московского общества истории и древностей российских, кн. 20. М., 1854.

9. Былины. Исторические песни. Баллады / сост. А. Калугина, В. Ковпик. М., Эксмо, 2008.

10. Былины / сост., вступ. ст., вводные тексты В.И. Калугина. М., 1991.

11. Веселовский А.Н. Разыскания в области русского духовного стиха //

C6opник отделения русского языка и словесности имп. Академии Наук. СПб, 1883. Т. 32, вып. 4.

12. Власова З.И. Скоморохи и фольклор. Санкт-Петербург: Алетейя, 2001.

13. Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Т. 1. Харьков, 1916.

14. Дмитриев А.В. Смех: социофилософский анализ. М., Альфа-М, 2005.

15. Древнерусские патерики / подг. Л.А. Ольшевская и С.Н. Травников.

М., 1999.

16. Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым / подг. А.П. Евгеньева, Б.Н. Путилов. М., 1977.

17. Загоскин М.Н. Аскольдова могила. М., 2011.

18. Ивлева Л.М. Скоморошины: общие проблемы изучения // Славянский фольклор / отв. ред. Б.Н. Путилов и В.К. Соколова; АН СССР. Ин-т этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. М., 1972.

19. Курбский А.М. Сказания князя Курбского. СПб., 1868.

20. Лихачев Д.С. Древнейшее русское изображение скомороха и его значение для истории скоморошества / Д.С. Лихачев // Проблемы сравнительной филологии: сб. к 70-летию В.М. Жирмунского. М.; Л., Наука, 1964.

21. Лоевская М.М. Русская агиография в культурно-историческом контексте переходных эпох: автореф. дис.…д-ра культурологии: 24.00.01. М., 2005

22. Моpозов А.А. Скомоpохи на севеpе // Севеp: альм. Архангельского отд. Союза сов. писателей. Аpхангельск, 1946.

23. Морозов А.А. К вопросу об исторической роли и значении скоморохов // Русский фольклор: Историческая жизнь народной поэзии. Л., 1976.

24. Новичкова Т.А., Панченко А.М. Скоморох на свадьбе // Генезис и развитие феодализма в России: проблемы идеологии и культуры. Л., 1987. Вып. 10.

25. Панченко А.М. Древнерусское юродство // Лихачев Д.С., Панченко А.М., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. Л., 1984.

26. Повесть временных лет. Ч. 1 / пер. Д.С. Лихачева, Д.А. Романова. М., Л., Изд-во и 1-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР, 1950.

27. Ромодин А.В. Магия народных музыкантов: практика, образы, способы воздействия // Вопросы инструментоведения. Вып. 9. СПб., 2014. С. 68-71.

28. Семенова Л.Н. Развлечения в Петербурге в первой половине XVIII в. // Старый Петербург: Историко - этнографические исследования. М.; Л., 1982.

29. Тимофеева М.Н. О знаках скоморошьего инструментализма в «Петрушке» И. Стравинского // Музыковедение. М., 2011. С. 8-13.

30. Тимофеева М.Н. О когнитивном методе А.Д. Кастальского и русских скоморохах // Актуальные проблемы когнитивной музыкологии. Вып. 3. СПб: Российский ин-т истории искусств, 2012. С. 13-16.

31. Тимофеева М.Н. Традиции скоморошества в творчестве русских композиторов (Н.А. Римский-Корсаков) // Культурологическое образование нового тысячелетия. Вып. 13. М., 2009. С. 329-336.

32. Толстой Н.И. Из заметок по славянской демонологии: Каков облик дьявольский? // Нар. гравюра и фольклор в России XVII-XIX вв. К 150-летию Д.А. Ровинского. М., 1976.

33. Толстой Ф.М. Музыкальный разбор «Рогнеды» оперы в 5 действиях сочинения г. Серова. СПб., 1870.

34. Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей: Лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов. М., 1974.

35. Федотова М.Е. Гансвурст и Петрушка в контексте народной смеховой культуры Австрии и России // Вестник ТвГУ. Серия «Филология». 2014. №4. С. 323-33.

36. Шергин Б.В. Древние памяти: поморские были и сказания / сост. и науч. подгот. текстов Л. Шульман. М., 1989.

37. Цуккерман В. Опера-былина «Садко» и её место в творчестве Римского-Корсакова. М., 1935.



Приложение

Вавило и скоморохи

Заиграл да тут да царь Собака,

Заиграл Собака во гудочек,

А во звончатый во переладец - Ещё стала вода да прибывати, Хочет он водой их потопити.

– Заиграй, Вавила, во гудочек,

А во звончатый во переладец,

А Кузьма с Демьяном припособят.

Заиграл Вавила во гудочек,

А во звончатый во переладец,

А Кузьма с Демьяном припособил.

И пошли быки-то тут стадами,

А стадами тут да табунами, Ещё стали воду упивати,

Ещё стала вода да убывати.

– Заиграй, Вавила, во гудочек,

А во звончатый во переладец,

А Кузьма с Демьяном припособят.

Заиграл Вавила во гудочек,

А во звончатый во переладец,

А Кузьма с Демьяном припособил.

Загорелось инищее царство И сгорело с края и до края.

Былины / сост., вступ. ст., вводные тексты В.И. Калугина. М., 1991.

Курбский А.М. История Ивана Грозного

Начал пити (царь - А.А.) с некоторыми любимыми ласкателями своими, оными предреченными великими, обещанными дьяволу, чашами, идеже и он по прилучаю призван был: хотяще бо его тем аки в дружбу себе присвоити, и упившись начал со скоморохами в машкарах плясати, и сущие пирующие с ним; видев же сиё безчиние, он муж нарочитый и благородный начал плакать и глаголати ему: «иже не достоит ти, о царю христианский, таковых творити». Он же начал нудити его, глаголющи: «Веселись и играй с нами!» и взявши машкару класти начал на лице его; он же отверже ю и потоптал и рече: «Не буди ми се безумие и безчиние сотворити, в советническом чину сущу мужу!» Царь же ярости исполнився, отогнал его от очей своих, и по коликих днях потом, в день недельный, на всенощном бдению стоящу ему в церкви, в час чтения евангельского, повелел воинам безчеловечным и лютым заклати его, близу самаго олтаря стояща, аки агнца Божия неповиннаго.

Курбский А.М. Сказания князя Курбского. СПб., 1868. С. 81.

Дивный гудочек

Не успел (Вавило - А.А.) погудальце на гудок наложить, запел из гудочка голосок жалобно, печально:

Скоморохи, потихоньку, Веселые, полегоньку! Зла меня сестрица убила, В белый мох положила. За ягодки за красны, За поясок за атласный!

«Скоморохи привели родителей и народ на болото. Вавило повелел снять мох под рябиной… Мать видит Романушку, бьет ладонями свое лицо белое. А Вавило говорит:

- Не плачьте! Ноне время веселью и час красоте!

Заиграл Вавило во гудочек, а во звончатый во переладец, и народ запел:

Грозная туча, накатися, Светлы дожди, упадите! Романушко, убудися, На белый свет воротися!

Шергин Б.В. Древние памяти: поморские были и сказания / сост. и науч. подгот. текстов Л. Шульман. М., 1989. С. 382-384.



Повесть о Фоме и Ерёме

Захотелось им, двум братом, рыбки половить:

Ерема сел в лодку, Фома в ботник.

Лодка утла, а ботник безо дна:

Ерема поплыл, а Фома не отстал. И как будут они среди быстрыя реки, наехали на них лихие бурлаки:

Ерему толкнули, Фому выбросили, Ерема упал в воду, Фома на дно - оба упрямы, со дна не бывали.

И как будут им третины, выплыли они на крутой бережок, сходились их смотрить многие люди: Ерема был крив, а Фома з бельмом, Ерема был плешив, а Фома шелудив, брюхаты, пузаты, велми бородаты, лицем оба ровны, некто их б…

с… един добывал.

Адрианова-Перетц В.П. Русская демократическая сатира XVII века. М.; Л., 1954. С. 45.

Усы, удалы молодцы

А крестьянин-ат божится: «Право, денег нет!»

А старуха ротится: «Ни полушечки!» А дурак на печи, что клеит, говорит:

«А братцы-усы, удалы молодцы,

А и есть-де ведь у батюшки денежки,

А и будет вас, усов, всех оделять,

А мне-де, дураку, не достанется;

А все копит зятьям, растаким матерям!» А проговорит Усища, большей атаман:

«Братцы Усы, за свои промыслы!

Ох, ну-тко, Афонас, доведи ево до нас!

Ах, ну-тко, Агафон, да вали ево на агонь!

А берите топоры с подбородышами,

Ах, колите заслон, да щепайте лучину,

Добывайте огонь, кладите на огонь середи избы,

Валите крестьянина брюхом в огонь, А старуху валите ж…й на огонь!».

Не мог крестьянин огня стерпеть,

Ах, стал крестьянин на огонь п…ть,

Побежал крестьянин в большой анбар,

Вынимал из-под каменю с деньгами кубышечку, Приносил крестьянин да бряк на стол:

«Вот вам, усам, по пятидесят рублев,

А большому-то усищу полтораста рублев!»

«Да спасибо те, крестьянин, на хлебе-на соли. И на овсяном толокне, на кислом молоке! Напоил нас, накормил, животом наделил. Ах, мы двор твой знаем и опять зайдем, И тебя убьем, и твоих дочерей уведем, А дурака твоего в есаулы возьмем».

Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым / подг. А.П. Евгеньева, Б.Н. Путилов. М., 1977. С. 281-282.

Размещено на Allbest.ru