Рефлексия в искусстве: Sciense art как ответ в условиях формирующейся трансдисциплинарности

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЛЕКСИЯ В ИСКУССТВЕ: SCIENSE ART КАК ОТВЕТ В УСЛОВИЯХ ФОРМИРУЮЩЕЙСЯ ТРАНСДИСЦИПЛИНАРНОСТИ

Краева Александра Геннадьевна

Анализ междисциплинарных, полидисциплинарных и трансдисциплинарных процессов, захлестнувших всю совокупность познавательных практик современной культуры, объективно показывает, что именно трансдисциплинарность во многом определяет самые новационные тенденции развития современной культуры. Именно трансдисциплинарность выступает в роли фундамента для конвергенции самых разных когнитивных практик, техники и технологий, а также исследований сложных когнитивных феноменов и концептуальных построений.

Это, в свою очередь, обусловливает нарастающую необходимость целенаправленного поиска рефлексивных оснований и систематизации методологических принципов творческой и когнитивной деятельности субъекта в условиях современной культуры, что привело к смещению акцента внимания к проблематике рефлексии познавательной деятельности как в сфере конкретных наук, следствием чего стала их когнитивизация, так и в области философии, что получило выражение в переходе от классической к неклассической эпистемологии.

Указанные тенденции, в свою очередь, привели к когнитивизации искусства, что получило выражение не только в расширении онтологического локуса и самого когнитивного пространства искусства, но и к изменению сути, предмета, объекта и, собственно, самого статуса искусства в культуре рубежа XX-XXI веков: современное искусство всё настойчивее поворачивается от эстетической функции к исследовательской, когнитивной. Это вызвало нарастание рефлексивных тенденций как в творчестве самих художников, так и эпистемологов. Пытаясь вскрыть неявные предпосылки, логику развития, системные основания художественных концепций, которые не улавливаются художником в парадигмальных рамках существующей художественно-теоретической системы, художественно-эпистемическое сообщество устремилось за рамки искусства в открытое пространство сложных трансдисциплинарных когнитивных взаимодействий. В итоге художественная когнитивная практика не только вступила в диалог с традиционно противопоставляемыми ей концептуальными системами иных сфер духовной культуры - философией, наукой, техникой и технологиями, которые, в свою очередь, тоже переживают трансдисциплинарные перетрансформации разного уровня, но и выступила в роли методологического инструмента общекультурной рефлексии, очерчивая рамки «применимости» техники и технологических средств [3].

Определяя рефлексию как обращенность мышления на собственные интенции, предельные основания и конститутивные предпосылки, как фокусирование внимания на самом познавательном процессе, его методах и средствах, в целом в искусстве следует различать два уровня рефлексии - художественную и когнитивную. Их разделение носит весьма условный характер, но в то же время позволяет осмыслить и исследовать основополагающие параметры искусства как особой сферы познавательной практики. При этом художественная рефлексия - это внешний, большей частью интуитивный, предельный и далее неразложимый слой преломления художественного мышления субъекта, структурирующий данные чувственного восприятия, эмоционального контекста и экзистенциальных процессов в соответствии с их эстетической оценкой. Это самообращенность художественного мышления на «внешние параметры» пространства собственной деятельности без экспликации концептуальных паттернов какого-либо рода.

Когнитивный уровень рефлексии фиксирует интеллектуальную, исследовательскую, дискурсивную (внутритеоретическую и междисциплинарную) и философско-методологическую компоненты художественной деятельности, на котором сами рефлексивные процедуры обретают статус самостоятельного уровня художественнокогнитивной реальности. Он позволяет вскрыть неявные предпосылки, механизмы генерации и эволюции, логику развития, системные, целостные характеристики явлений художественной культуры в аспекте общекультурной эволюции познания, а также раскрыть концептуальную сущность художественных феноменов, которая чаще всего имплицирована в процессе художественного восприятия. Когнитивная рефлексия осуществляется опосредованно путём преобразования неявного в явное через обращение к концептуальным структурам художественнопознавательной деятельности разного уровня, рационально закреплённым в художественно-теоретических системах. Данный тип рефлексии способствует проекции художественного феномена любого рода на уровень абстракции и позволяет анализировать его во всей целостности и мозаичности культурного контекста.

Процесс размытия онтологических границ традиционных компонент культуры - науки, искусства, техники и технологий - закономерно ведёт к формированию «третьей культуры» [8, р. 118], эксплицирует связь внутринаучных проблем и методологий с вненаучными, социальными ценностями и целями, задействуя в качестве катализатора трансдисциплинарных обменных процессов качественно новый уровень рефлексии, который можно обозначить как метакогнитивный, исходя из типа аргументации, применяемой в процессе рефлексивных процедур, а также провозглашаемых целей. Познавательная стратегия рефлексии данного типа состоит в стремлении искусства занять позицию внешнего наблюдателя, погрузиться в трансдисциплинарный онтологический хронотоп с целью выявить магистральные тенденции и концептуальные инварианты современной культуры в целом и её составляющих. Если на когнитивном уровне художественной рефлексии происходит своеобразное разделение знания на объектное и метатеоретическое (анализ художественных феноменов и художественной познавательной деятельности путём соотнесения его элементов с уровнями художественнотеоретической системы), то метакогнитивный уровень рефлексии, реализуемый современным искусством посредством феномена Science art, осуществляет самообращение и анализ собственных оснований в более широком контексте в сравнении с тем, который задан непосредственно художественной деятельностью. Тем самым искусство «отчуждает» себя до тех пределов, когда осмысливается перспектива «слияния», пределы интеграции субъективного и объективного, интуитивного и дискурсивного, рационального и нерационального, а, следовательно, мера истинности. В данном случае уместно предположить, что искусство становится инструментом саморефлексии культуры и отчасти берёт на себя функции философии, выступая не только своего рода общенаучным средством познания, но и средством метатеоретического анализа. То есть на данном уровне рефлексивной процедуры происходит интеграция рефлексивных методологий искусства, философии и науки.

Вплетение метакогнитивной рефлексии в структуру художественно-теоретического мышления обусловлено включением в орбиту современной культуры сверхсложных синтетических когнитивно-художественных объектов, а также внутренними потребностями понимания роли и статуса того или иного концептуально-художественного образования в сложно организованном трансдисциплинарном пространстве культуры, где взаимосвязь и взаимообусловленность всего множества когнитивных практик становятся всё более осознанными эпистемологическим сообществом.

Главной целью трансдисциплинарного уровня рефлексии в сфере художественной практики следует считать обоснование каждого её фрагмента с точки зрения генезиса и значения на трансдисциплинарном уровне. Экспликация данного уровня рефлексии в искусстве является одновременно результатом его выхода за рамки собственной концептуальной системы и средством, позволяющим осуществить трансдисциплинарную онтологизацию, провести анализ проблемы корреляции когнитивных схем философского, научного и художественного стилей мышления, интеграционных взаимосвязей современного искусства с концептуальными структурами точных и естественных наук, нейронаукой, кибернетикой и цифровыми технологиями.

В русле проблемы рефлексии сущность феномена Science art видится в том, что в нём на передний проблемный край «поиска» поставлены уникальные, исторически развивающиеся когнитивные системы, а в центр исследований в качестве особой его компоненты помещён сам субъект художественной деятельности. Как концептуально - по замыслу, так и методологически - по форме, и по содержанию, исполнению, и инструментарию суть Science art заключается в конвергентном слиянии двух совершенно «равновесных» сфер культуры, стремящихся к созданию уникального объекта или проекта, в котором именно рефлексивная - оценочная, ценностно-смысловая компонента активности является доминирующей.

Стоит предположить, что тем самым открывается возможность нового взгляда на природу субъекта познания, деятельность которого задана социальным, культурным и физиологическим целеполаганием - «новый аспект концепции психологизма, который относится к особенностям и механизмам активности субъекта познания, касается глубоких оснований его творческой деятельности» [1, с. 145]. Science art - это пока еще «робкий», локально существующий, «асимметричный», но подчёркнуто академический ответ сферы гуманитарных технологий на хаотичность развития технической и технологической периферии.

Предтечей Science art были ранее возникшие научная поэзия, научная фантастика, художественная популяризация науки, эстетика научного творчества, техническая эстетика и т.п. Однако все названные явления демонстрировали собой междисциплинарное исследовательское поле противоположных когнитивных практик, необходимой компонентой которых был эпистемологический контекст, выражающий рефлексивное стремление искусства «исследовать». Это либо научная рефлексия искусства - то есть стремление рационально осмыслить художественную познавательную практику, либо художественно-рефлексивное преломление науки, вызванное интегративными тенденциями постнеклассической рациональности.

Как сам термин “Science art” вызывает широко обсуждаемые трудности в переводе и не имеет однозначного определения [3; 5; 7], так и основополагающая цель и задачи данного направления еще не отрефлексированы и не систематизированы в достаточной степени. Специализированные исследования по Science art представлены в западной литературе. Это работы Р. Эскотта (Roy Ascott), К. Зоммерер (Christa Sommerer) и Л. Миньонно (Laurent Mignonneau), С. Уилсона (Stephen Wilson), И. Рейхле (Ingeborg Reichle), А. Миллера (Arthur I. Miller), Д. Эдвардса (David Edwards), Ю. Зилинска (Joanna Zylinska) и др. В отечественной науке существуют работы явно низкого уровня, исследующие лишь методологические подходы к Science art, что обусловлено многовековой тенденцией «запаздывания» новационного процесса в российской культуре, её отставанием, недостаточным финансированием инновационных проектов в сфере искусства. В западноевропейской образовательной и научной традиции искусствознание всегда органически было вписано в общенаучный исторический процесс, поэтому исследовательские интересы представителей искусства часто соприкасались с когнитивной практикой учёных-естественников, математиков и философов (Пифагора, Боэция, Аврелия Августина, Р. Гроссетеста, А. Дюрера, Й. Кеплера, Э. Шрёдингера, А. Эйнштейна, О. Мессиана, Т. Адорно и М. Вебера, К. Штокхаузена и других). Поэтому футуризм, а именно «аналитика авангарда» Ф. Маринетти, ознаменовавшая начало XX века - вполне аргументированный «резонанс» теории относительности А. Эйнштейна.

Стоит отметить, что именно искусство, которому, особенно отечественной наукой, традиционно было отказано в когнитивной значимости, объективности и доказательности его концептуальных положений, выступило в роли генератора новой метакогнитивной формы рефлексии современной культуры. Дж. Бунтэн (Julia Buntaine), директор “SciArt Center” (Нью-Йорк) и редактор “SciArt in America”, говоря о дискуссионности и публичности сферы искусства, подчёркивает, что «лучшее, что может сделать базирующееся на науке искусство, - создать мост между обществом и наукой, техникой и технологиями, преодолевающий “превосходство логарифмов над рифмами”» [4, с. 44].

Не вызывает сомнения актуальность данного явления культуры в условиях формирования новой картины мира, которая больше не может быть представлена знаниями, оторванными от «человекоразмерности» субъектов познания, поскольку без учёта указанного параметра невозможна адекватная интерпретация полученных ими знаний, а значит - осознание рефлексивности как определяющего качества социума, находящегося на пути к построению общества знаний.

Стоит отметить, что появление данного направления на трансдисциплинарном «ярусе» современной культуры - отнюдь не «дань восхищения» искусства технологическим прогрессом цивилизации, и тем более не «нарочитая имажинативность», как может показаться на первый взгляд. Это рефлексия на современную «когнитивную гибридность» трансдисциплинарности. Это вовсе не выражение «восторга» и ни в коем случае не попытка техноориентированного искусства «поддержать» технологические версии современности реальности.

Справедливо полагать, что одна из причин возникновения Science art - это «жизнесохраняющий» фактор, порождённый художественным преломлением науки, техники и технологий. Основополагающая закономерность технологического прогресса, неоднократно постулируемая философией и социологией - это инновационная «призывность», кажущаяся закономерность, «желательность» отдельно его взятого шага, в то время как технологический процесс в целом непрерывно сужает общую сферу рефлексивно-мировоззренческой свободы. Философско-методологическая актуальность Science art состоит в поиске новых человекоразмерных механизмов управления субъектно-ориентированной сложностью, которая генерируется органичным развитием субъектно-деятельностного подхода, с увеличением внимания к субъектам и их социально-культурной среде. Показательный для современной культуры дисбаланс в развитии гуманитарной сферы и точных, естественных наук, техники и технологий, утрата значимости и всё чаще звучащие призывы к необходимости учитывать когнитивный опыт гуманитарных областей знания привели к тому, что культура не успевает адаптировать к человеку спешащие опередить друг друга технические и технологические инновации, в результате чего техническая периферия развивается хаотическим образом. Появление подобного направления, инициированного именно художественной когнитивной практикой, ещё раз подтверждает когнитивную эффективность и перспективность искусства в ряду духовных практик культуры в целом. Наравне с философией, искусство в современном трансдисциплинарном пространстве актуализирует проблему необходимости формирования эффективных социогуманитарных технологий в рамках субъектно-ориентированного подхода [6, с. 24-26].

Художники, работающие в области Science art, очень зрелищно представляют последствия непрерывного созидания «позитивного». Можно с уверенностью предполагать, что в ближайшем будущем именно Science art выступит в качестве рефлексивного фундамента культуры, где уже невозможно будет нарушить трансдисциплинарную конвергентность науки и искусства. Сегодняшний мир - это «мир исследований», и трансдисциплинарные исследователи, работающие в области Science art, «начали вступать на территорию исследования не только с целью использования всех его приспособлений или критики его слепоты, но и чтобы очертить его будущее…» [9, р. 201]. В последующие десятилетия следует ожидать провокационные разработки в области искусства, науки и технологий: «…художники будут там, готовые обдумывать, праздновать и критиковать», - предвещает С. Уилсон [Ibidem, р. 200]. Таким образом, Science art выполняет функцию настойчивого поиска рефлексивных оснований современной когнитивной культуры, нацеленного на выработку механизма социально-гуманитарного контроля системы «агрегации знаний» VII технологического уклада.

культура искусство рефлексивный

Список источников

1.Бажанов В. А. Современная культурная нейронаука и природа субъекта познания: логико-эпистемологические измерения // Эпистемология и философия науки. 2015. № 3. Т. 45. С. 133-149.

2.Бaжaнoв В. A. Социально-культурная революция в нейронауке: нoвые новые грани кантианской программы // Вопросы философии. 2016. № 8. С. 126-137.

3.Булатов Д. Новое состояние живого: к вопросу о технобиологическом искусстве // Гуманитарная информатика. 2012. № 6. C. 55-64.

4. Галкин Д. В. Цифровая культура: горизонты искусственной жизни. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2013. 301 c.

5.Ерохин С. В. Терминология актуальной эстетики и искусствознания: «научное искусство» // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 1 (15): в 2-х ч. Ч. 1. C. 55-58.

6.Лепский В. Е. Технологии управления в информационных войнах (от классики к постнеклассике). М.: Когито-Центр, 2016. 160 с.

7.Kisseleva О. “Nano Worlds: Custom Made”. Paris: Le nouveau festival Centre Georges Pompidou, Onestarpress, 2013. 223 p.

8.Starr G. Feeling Beauty: The Neuroscience of Aesthetic Experience. Cambridge: MIT Press, 2013. 272 p.

9.Wilson S. Art + Science Now: How scientific research and technological innovation are becoming key to 21st-century aesthetics. L.: Thames & Hudson, 2010. 288 p.

Размещено на Allbest.ru