Жанрово-стилевые и духовно-смысловые аспекты хоровой кантаты в творчестве Николая Римского-Корсакова и Сергея Танеева

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 78.033

ЖАНРОВО-СТИЛЕВЫЕ И ДУХОВНО-СМЫСЛОВЫЕ АСПЕКТЫ ХОРОВОЙ КАНТАТЫ В ТВОРЧЕСТВЕ НИКОЛАЯ РИМСКОГО-КОРСАКОВА И СЕРГЕЯ ТАНЕЕВА

Наталья Лысенко

Кантата - жанр хоровой музыки, активно востребованный с момента его возникновения, практически в каждую эпоху в истории мировой музыкальной культуры последних столетий. Сказанное соотносимо и с эволюционными путями данного жанра в истории русской музыки рубежа XIX-XX ст., вобравшего в себя как типологию западноевропейской модели этого жанра, так и лучшие традиции русской духовно-хоровой традиции. Наиболее полно данные качества кантаты представлены в хоровом творчестве Н. А. Римского-Корсакова и С. И. Танеева, репрезентирующем стилевые особенности “петербургской” и “московской” композиторских школ. Востребованость кантат названных авторов в исполнительской и исследовательской практике обуславливает актуальность темы представленной статьи.

Исторические и эволюционные пути развития кантаты в европейской музыкальноисторической традиции представлены в достаточно обширной библиографии, освещающей не только поэтику данного жанра, но и творчество его репрезентантов. И хотя полная всеобъемлющая история кантаты пока не стала предметом глобального музыковедческого обобщения, основные ее вехи все же представлены в известной энциклопедической статье Б. В. Левика [6]. Особенности “бытования” кантаты в условия русской музыкальной культуры представлены в исследованиях Э. Э. Язовицкой [12], В. Д. Крыловой [4]. Обобщения названных авторов существенно дополняются диссертационными изысканиями последних десятилетий, открывающими новые духовно-смысловые аспекты поэтики данного жанра, представленные в том числе в хоровом наследии Н. А. Римского-Корсакова и С. И. Танеева [5, 1, 7, 3, 10].

Цель статьи - выявить не только поэтико-интонационные уникальности жанра кантаты в русле стилевой специфики творчества названных авторов, но и эволюционные пути хоровой музыки России в конце XIX - начале ХХ ст.

Итак, кантата является одним из наиболее значительных жанров европейской музыкальной культуры последних четырех столетий. Изначально по этимологии своего определения (“cantare” - “петь”) она четко соотносима именно со сферой вокального духовного творчества, составляя определенную оппозицию инструментализму. Отличаясь смысловосодержательным разнообразием (духовная, светская), кантата XVII-XVIII вв. вместе с тем демонстрирует определенную приоритетность, прежде всего в духовной музыкальной сфере творчества, что очевидно не только в итальянской, но прежде всего в немецкой музыкальной культуре указанного периода.

При всем разнообразии жанровых интерпретаций, цикл немецкой духовной кантаты, представленный в творчестве И. С. Баха, его современников и предшественников, имеет определенный “порядок”: хор - сольный речитатив, ария, дуэт - хор. В такой логике композиции выразились и идея нерушимости веры, и взаимосвязь идеи с переживаемым чувством, и эстетическая завершенность целого. В структуре как цикла, так и частей кантаты... сказались неотделимые от протестантизма установки герменевтики - комментирование религиозных догм поэтическими и музыкальными образами” [11, с. 294]. Индивидуальное постижение сущности бытия соотносилось здесь с общечеловеческим опытом познания- приобщения к высоким духовным христианским истинам, символом чего выступал протестантский хорал (rarrect canticum, согласно Лютеру), который либо обрамлял музыкальный материал кантаты, либо составлял его тематическую основу, определяя тем самым нередко вариационный принцип ее композиции. Отметим, что обозначенные качества протестантской кантаты как “проповеднической музыки”, вобравшей в себя интонационный строй и “дух” лютеранского церковно-певческого обихода, окажутся также притягательными и для русских композиторов рубежа XIX-XX ст., в частности для творчества С. И. Танеева, опиравшегося в своей концепции “православной кантаты” именно на творчество великого немецкого мастера.

Эволюция западноевропейской кантаты XVII-XIX вв. свидетельствует и о мобильности ее жанрово-драматургических показателей, что позволяло им на различных этапах своего развития вступать во взаимодействие с жанровыми признаками оперы, оратории, камерновокальной сферы творчества и сохранить при этом свою самобытность.

Жанр кантаты в русской музыкальной культуре родился в XVIII веке на пересечении отечественных и европейских музыкальных традиций. Мобильность структурных показателей кантаты в рамках русской музыкальной культуры наметила перспективы сближения и взаимодействия этого жанра с духовным хоровым концертом, ораторией в XVIII веке, с камерно-вокальной, музыкально-театральной и оперной сферами творчества в XIX веке.

Условия бытования русской кантаты в различные исторические эпохи порождают образно-смысловое и жанровое разнообразие ее решений: официозная хвалебно-славильная сольная и хоровая кантата XVIII века, обслуживающая знаменательные события в жизни государства, императорского двора и опирающаяся в своих типологических показателях на синтез античной мифологии, барочных аллегорий и библейской символики (Д. Сарти, П. А. Скоков, С. А. Дегтярев, позднее Д. Бортнянский); театрализованная камерная кантата с элементами сценического воплощения (творчество А. Н. Верстовского, А. С. Даргомыжского), рожденная в атмосфере русской культуры первой половины XIX века; торжественно- славильная кантата второй половины XIX века (М. Балакирев, А. Глазунов, П. И. Чайковский и др.), отмеченная чертами мемориальности по отношению к знаковым фигурам русской культуры; наконец, лирико-философская кантата в творчестве С. И. Танеева и духовноэпическая “модель” данного жанра в музыкальном наследии Н. А. Римского-Корсакова, в совокупности обобщающие духовно-нравственные поиски русской интеллигенции в конце XIX - начале XX веков.

Время творческой деятельности Н. А. Римского-Корсакова и С. И. Танеева пришлось на рубежный переломный период истории русской культуры и музыкального искусства, именуемый обычно как “русский духовный ренессанс”. В профессиональном музыкальном творчестве этого времени взаимодействовали две наиболее значимые тенденции. Первая из них была связана с возрождением древнейших традиций православного церковно-певческого обихода и сопряженной с ним идеи соборности, “всеединства”, коллективного сознания, в то время как вторая тенденция отражала усиливающуюся значимость личностного психологического начала. В конечном итоге философия “духовного ренессанса” акцентировала внимание на космологии и антропологии, получивших в рамках русской христианской философии и культуры этого периода новую жизнь.

Русская музыка рубежа столетий также испытывала повышенный интерес к категориям надвременного и трансцендентного, будучи устремленной к постижению макрокосмоса - Бога и человека, поскольку “не внешняя действительность определяет человеческую жизнь, а внутренняя духовная жизнь и интенсивная душевная работа человека и общества. Микрокосмос человека становится макрокосмосом” [8, с. 20]. Соответственно, философско- религиозные идеалы вселенскости, добра, любви, красоты, милосердия, самопожертвования, воплощенные в разнообразных музыкальных формах, жанровых типологиях и стилях, определяли ценностное содержание творчества русских композиторов указанного периода. В свете сказанного особую значимость приобретают, наряду с оперой и инструментальной музыкой, хоровые жанры, в частности, кантата, поскольку именно они более всего ассоциировались в религиозно-философских концепциях современников русских музыкантов рубежа столетий с соборно-вселенским началом. Сказанное подтверждается, например, позицией К. С. Аксакова, отождествлявшего соборность с общиной, в которой “личность свободна как хорист в хоре” [8, с. 11]. Откликаясь на духовные запросы своего времени, каждый из русских композиторов, тем не менее, интерпретировал их по-своему, что и запечатлено в “концепциях” жанра кантаты в наследии Н. А. Римского-Корсакова, представляющего традиции “кучкизма”, и С. И. Танеева, реализовавшего в своем творчестве и теоретически, и практически идею “православной кантаты”.

Обобщая духовно-смысловую и эстетическую сущность творчества Н. А. Римского- Корсакова, стоит отметить, что вся его жизненная деятельность в целом олицетворяет огромный сложный мир, который можно определить как “космос Римского-Корсакова” (М. Рахманова). Цель подобной деятельности заключена для автора в собирании основных черт национального музыкального и, шире, художественного сознания, а в итоге - в воссоздании цельного образа “русского миропонимания”. Базисом миросозерцания Н. А. Римского- Корсакова можно считать возникший на этой основе сплав языческих, пантеистических и христианских традиций, претворенных с позиций категории “прекрасного”. Их генезис, одновременно, восходит к древнейшим архетипическим моделям мифологической поэтики, ориентированным на мифологемы смерти и воскресения, а также на архаическую модель двоичных оппозиций и “двоемирия”, в непосредственной связи с которыми находятся не только образно смысловые параметры его оперного наследия, но и кантат.

Хоровое наследие Н. А. Римского-Корсакова представлено разнообразными жанрами, среди которых выделяются хоровые обработки народных песен, выполненные в лучших традициях петербургского “кучкизма”, а также гармонизации православного церковнопевческого обихода, ставшие базисом для деятельности последующих поколений русских музыкантов в данной сфере (в том числе “московской” школы). В песнопениях Н. А. Римского- Корсакова живет дух древнего церковного пения и народной музыки, они являют “настоящий церковный православный стиль”, сохраняющий свою силу и красоту до наших дней [9].

Кантаты Н. А. Римского-Корсакова находятся как бы на границе между оперной и симфонической музыкой композитора, тяготея в основном к последней. “Свитезянка”, “Песнь о вещем Олеге”, “Из Гомера” были созданы композитором на рубеже среднего и позднего периодов. В некотором отношении, исходя из специфики их музыкального языка и композиционных приемов, они родственны произведениям 1890-х годов, в том числе фантастическим операм, с которыми имеют массу образно-смысловых аналогов. Большая роль оркестрово-картинного элемента сближает эти партитуры и с программными симфоническими произведениями как самого Н. А. Римского-Корсакова, так и его современников, в том числе композиторов-романтиков. С последними явно соотносим образно-смысловой и музыкальный язык кантаты “Свитезянка” (1897), вдохновленный поэзией А. Мицкевича и ее музыкальноромантической интерпретацией. “Прелюдия-кантата” “Из Гомера” (1901) - единственный сохранившийся номер незавершенной оперы композитора на античный сюжет, известной под названием “Навзикая”.

Одновременно, данную “Прелюдию-Кантату” можно считать еще одним воплощением морской стихии в творчестве Н. А. Римского-Корсакова. Однако картина моря в этом сочинении все же не повторяет прежних корсаковских “звуковых марин”. Ее “античноромантическая” величавость не похожа ни на эпическое величие “окиан-моря синего” из оперы-былины “Садко”, ни на волшебно-сказочное море в “Шехеразаде”. Общим характером музыки и приемами оркестрового изложения оркестровая прелюдия перекликается с некоторыми пейзажно-симфоническими эпизодами опер Р. Вагнера, например, с картиной грозы из “Валькирии”. Вторая же часть композиции отличается прозрачностью колорита, чему способствует тембровая характеристика, исключающая “тяжелую” медь. Характерной выступает и трактовка тембральности женского хора, воспринимаемого на уровне одной из оригинальных “красок” оркестра Н. А. Римского-Корсакова. В этом случае подход композитора к звуковой красочности своего сочинения отчасти предвосхищает тембральные “опыты” К. Дебюсси (например, “Сирены” в “Ноктюрнах”).

Иной тип образности и музыкального языка представляет кантата “Стих об Алексее, Человеке Божьем” (1877-1978), обобщающая опыт фольклорных обработок композитора в жанре “духовного стиха”. Используемые фольклорная тема и текст, прозвучавшие ранее в опере “Псковитянка”, стали одновременно средоточием в творчестве Н. А. Римского-Корсакова показательных для него духовно-этических идей, воплощенных в том числе в опере-мистерии “Сказание о невидимом граде Китеже”. хоровой кантата музыкальный жанровый

Эпико-героическое начало характеризует и кантату “Песнь о вещем Олеге” (1899), написанную на основе известного поэтического произведения А. С. Пушкина. Созданная, как и опера “Сказка о царе Салтане”, к памятной пушкинской дате, она представляет собой род эпической кантаты былинного характера. Образный строй сочинения характеризуется суровым мужественно-героическим колоритом, определяемым не только характером тематизма, опирающегося на маршевые “формулы”, но и тембровой спецификой произведения, в которой доминирует мужской 4-х голосный хор. Сольные партии композитор поручил басу (Олег) и тенору (Кудесник), широко используются звучания духовых инструментов, особенно медных.

В отличие от предыдущих кантат, в данном произведении отсутствуют развитые оркестровые эпизоды, ведущую роль играет хор-повествователь, выступающий также в качестве “голоса” дружины. В меньшей степени развиты партии солистов. Функция оркестрового сопровождения более всего сводима к иллюстрации отдельных образов поэтического текста (лейтмотивы “коня”, “змеи” и т. д.). Таким образом, тематизм “Песни о вещем Олеге” синтезирует в себе не только жанровые качества марша, но и былинноэпического повествования. Определенный “нонперсонализм” ее музыкального материала, доминирование тембральности мужского хора, ориентация на вечные темы жизни и смерти, одновременно, позволяют соотнести также данное сочинение и с духовно-певческой традицией.

Образно-смысловые и жанрово-стилевые качества музыкального наследия С. И. Танеева, в том числе кантаты “Иоанн Дамаскин” и “По прочтении псалма” неотделимы от духовно-эстетической концепции композитора, вобравшей в себя широчайший спектр философских, религиозных, исторических знаний. “Это был взгляд на мир, в котором сочетались желание рационального осмысления законов бытия и, в то же время, тяга к таинственно-сакральному, связанная с внутренней религиозностью, с усвоенной с детства православной религиозной картиной мира, утвержденной последующим осознанием глубинной сути христианского учения и накопленного духовного опыта” [3, с. 104].

Сказанное отражено в концепции “православной кантаты”, сформулированной самим С. И. Танеевым следующим образом: “Мне хочется взять в основание ... кантаты, древние мелодии нашей церкви и таким образом написать православную кантату, подобно тому, как существуют протестантские кантаты, основанные на протестантских хоралах” [7, с. 208]. Именно с кантатным жанром композитор связывал возможность в обобщенной форме выразить сущностные черты современного (для эпохи композитора) понимания человека и духовного мира. Кантаты “Иоанн Дамаскин” и “По прочтении псалма” возникли на пересечении отечественной духовно-певческой и западноевропейской вокально-полифонической традиции, представленной наследием ренессансной полифонии и духовно-хоровой музыкой барокко (И. С. Бах, Г. Ф. Гендель). Названные истоки одинаково сущностно важны для стиля С. И. Танеева и его концепции “православной кантаты”. С протестантской кантатой (к которой апеллирует композитор) его сочинения связывает не только цитирование песнопений богослужебно-певческого обихода (“Иоанн Дамаскин”), обогащенное барочной музыкальнориторической традицией, а также завоеваниями полифонической техники (которой С. И. Танеев овладел в совершенстве), но и использование в качестве словесной основы поэтического “пересказа” духовных текстов (стихиры Иоанна Дамаскина, 49 псалм), определяющих проповеднический характер данных сочинений.

Вместе с тем, кантаты С. И. Танеева принципиально отличаются от своих протестантских аналогов, что проявляется в очевидном обращении именно к отечественной духовно-певческой традиции, обогащенной идеями “русского духовного ренессанса”, в соотнесенности “Иоанна Дамаскина” с традициями духовного концерта, в очевидном доминировании хорового “соборного” начала в обеих кантатах. Отметим также, что, если баховская кантата как “проповедническая музыка” выступает частью богослужения, то аналогичные композиции С. И. Танеева бытуют как концертные хоровые сочинения, тем не менее, выполняющие функцию “сакрализации” светской музыкальной традиции. В “Иоанне Дамаскине” она реализуется через апеллирование к теме смерти и типологии реквиема- панихиды, в то время как кантата “По прочтении псалма” олицетворяет собой масштабное воплощение “антропо-космической концепции” понимания композитором сущности бытия и высокого духовного призвания человека.

Обобщая сказанное, отметим, что, с одной стороны, кантаты Н. А. Римского-Корсакова и С. И. Танеева наследуют духовно-смысловые аспекты данного жанра, сложившиеся в музыкально-исторической традиции предшествующих эпох. Представленные в данной статье обобщения относительно кантат названных авторов дают возможность утверждать, что они возникли на пересечении-взаимодействии отечественной и западноевропейской богослужебнопевческой и профессиональной музыкальной традиции и их духовных стимулов. Одновременно, названные сочинения репрезентировали характерные особенности мировоззрения и творческих подходов представителей “московской” и “петербургской” композиторских школ.

Завершить статью хотелось бы словами Павла Флоренского, вполне соотносимыми не только с мировоззрением С. И. Танеева и его современников, но и с духовными основаниями жанра кантаты, ставшего одним из “знаков” их эпохи: “истины и символы религии всечеловечны и всеисторичны, в основе своей вселенски понятны и вселенски же приемлемы. И моя глубочайшая уверенность, что если высказываемые мысли будут обоснованы на признаниях религии, то навсегда этим мыслям обеспечена современность и всякая живая душа найдет в себе им отклик” [3, с. 154].

Литература

1. Жданько А. Н. Миросозерцание Н. А. Римского-Корсакова и поэтика его музыкального театра : диссертация канд. искусствоведения : спец. 17.00.01 “Теория и история культуры” / А. Н. Жданько. - Национальная музыкальная академия Украины имени П. И. Чайковского, Киев, 2006. - 209 с.

2. Кандинский А. История русской музыки : учебник для муз. вузов / А. Кандинский. - М. : Музыка, 1979. - Т. 2, кн. 2: Вторая половина XIX века. Н. А. Римский-Корсаков. - 278 с.

3. Коваленко Н. Д. Духовная тема в творчестве С. И. Танеева и ее воплощение в кантате “По прочтении псалма” : диссертация канд. искусствоведения : спец. 17.00.02 “Музыкальное искусство” / Н. Д. Коваленко. - Уральская государственная консерватория им. М. П. Мусоргского, Екатеринбург, 2005. - 201 с.

4. Крылова В. Д. Русская кантата “на случай” конца XIX - начала XX века: поэтика жанра : автореф. дисс. на соискание ученой степени канд. искусствоведения : спец. 17.00.02 “Музыкальное искусство” / В. Д. Крылова. - Российская академия музыки имени Гнесиных, Москва, 2010. - 27 с.

5. Лапшин И. Философские мотивы в творчестве Римского-Корсакова / И. Лапшин // Музыкальная академия. - 1994. - № 2. - С. 3-9.

6. Левик Б. В. Кантата / Б. В. Левик // Музыкальная энциклопедия: в 6-ти томах. - М. : Советская энциклопедия, 1974, - Т. 2: ГОНД-КОРС. - С. 698-699.

7. Лукина Г. У. Идеи и интонационный строй музыки С. И. Танеева : диссертация доктора искусствоведения : спец. 17.00.02 “Музыкальное искусство” / Г. У. Лукина. - Московская государственная консерватория (Университет) им. П. И. Чайковского, Москва, 2014. - 408 с.

8. Ноздрина А. П. Философские идеи в русском музыкальном творчестве XIX - начала XX веков : автореф. дисс. на соискание ученой степени канд. философ. наук : спец. 09.00.13 “Религиоведение, философская антропология, философия культуры” / А. П. Ноздрина. - Северо-Кавказский научный центр высшей школы, Ростов-на-Дону, 2004. - 26 с.

9. Терещенко В. П. Музыкальная аллегория в хоровом творчестве С. И. Танеева : дисс. канд. искусствоведения : 17.00.02 “Музыкальное искусство” / В. П. Терещенко. - Саратовская государственная консерватория (академия) имени Л. В. Собинова, Саратов, 2015. - 217 с.

10. Холопова В. Н. Формы музыкальных произведений: учеб. пособие ; 2-е изд., испр. / Н. Холопова. - СПб. : “Лань”, 2001. - 496 с.

11. Язовицкая Э. Э. Кантата и оратория. С. А. Дегтярев / Э. Э. Язовицкая // Очерки по истории русской музыки. 1790-1825. - Л. : Государственное музыкальное издательство, 1956. - 143-167.

Анотація

В статье исследовано исторические пути развития жанра хоровой кантаты в европейской музыкально-исторической традиции Нового времени. Рассмотрено специфику развития русской кантаты во всем разнообразии ее типологических проявлений, обусловленных социокультурными условиями ее возникновения. Охарактеризовано духовносмысловые и жанрово-стилевые особенности хоровых кантат Н. А. Римского-Корсакова и С. И. Танеева, репрезентирующих творческие искания “московской” и ”петербургской” композиторских школ рубежа XIX-XX столетий.

Ключевые слова: кантата, русская кантата, кантаты Н. А. Римского-Корсакова, “православная кантата ” С. И. Танеева.

У статті досліджено історичні шляхи розвитку жанру хорової кантати в європейській музично-історичній традиції Нового часу. Розглянуто специфіку розвитку російської кантати в усьому різноманітті її типологічних проявів, обумовлених соціокультурними умовами її виникнення. Охарактеризовано духовно-смислові й жанрово-стильові особливості хорових кантат М. А. Римського-Корсакова та С. І. Танєєва, що репрезентували творчі пошуки “московської” і “петербурзької” композиторських шкіл рубежу XIX-XX століть.

Ключові слова: кантата, російська кантата, кантати М. А. Римського-Корсакова, “православна кантата ” С. І. Танєєва.