Феномен человека в отечественной музыкальной культуре

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени доктора философских наук

Феномен человека в отечественной музыкальной культуре

Самсонова Татьяна Петровна

Специальность 09.00.13 Религиоведение, философская антропология, философия культуры

Санкт - Петербург

2008

Работа выполнена на кафедре философии и социологии государственного

образовательного учреждения высшего профессионального образования

«Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина»

Научный консультант доктор философских наук, профессор

Арефьев Михаил Анатольевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Бороноев Александр Ользонович

доктор философских наук, профессор

Грякалов Алексей Алексеевич

доктор философских наук, профессор

Орлов Сергей Владимирович

Ведущая организация: Санкт-Петербургский Государственный университет культуры и искусств

Защита состоится «21» мая 2008г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 800.009.01 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина», 196605 Санкт-Петербург, г. Пушкин, Петербургское шоссе, д. 10 (конференц-зал).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ленинградского государственного университета имени А.С. Пушкина.

Автореферат разослан «18 » апреля 2008 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета,

кандидат культурологии, доцент С.С. Миняйло

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Дискурсы философского познания социальной действительности предполагают разновекторное освещение понятия «феномен человека». Постижение сути природы человека, его социального бытия и духовной жизни, выявление соотношения объективной реальности и субъективной рефлексии, духовного и материального принадлежат к вечным вопросам, которые волнуют философию и искусство на протяжении тысячелетий. Структурный и функциональный подход к природе человека создал целую галерею «образов человека»: человек разумный (Сократ), человек умелый (Б. Франклин), человек играющий (Й. Хейзинга), человек деятельный (И. Кант, И.Г. Фихте, К. Маркс), человек сексуальный (З. Фрейд), человек бунтующий (А. Камю) и пр. Однако, до настоящего времени не получила своего концептуального обоснования на философском уровне модель человека музицирующего, бытие которого протекает в рамках музыкальной культуры. Такого рода исследование предпринято впервые, что обусловливает актуальность темы настоящей работы.

Мысль о том, что искусство неотделимо от человека, что оно существует для человека, рассказывает о человеке, не принадлежит к числу новых и дискуссионных. В известном смысле антропоморфизм - методологический фундамент всех исследований культуры, в том числе и музыкальной. Но чаще всего этот фундамент находится столь глубоко, что на поверхности остаются лишь опосредующие «конструкции». Эта своеобразная «надстройка», вскрывая суть музыкального произведения, остаётся в исследовательской плоскости узко специальных вопросов музыкознания и музыкальной психологии. Поэтому, концентрируя внимание на процессах взаимоотношения человека и музыкальной культуры, мы выходим на феноменологический анализ специфически неповторимого антропологического типа «человек музицирующий», или Homo musicus. Это человек, связанный с музыкальной культурой тесными узами как исполнитель, композитор, слушатель; человек, обладающий определёнными природными задатками такими как музыкальный слух, эмоциональное восприятие музыкального произведения, способность к сопереживанию и др. Эти культурантропологические основания и особая специфика музыки как вида художественной культуры (М.С. Каган) исторически отразились в философии гармонии человека и музыки, составили фундамент музыкальной культуры. Известно, что античные культуры проецировали окружающий мир и мир человека в гармоническом единстве.

Обоснование места и роли самого человека в музыкальной культуре и построение теоретической модели «человека музицирующего» обязывают к формированию специфического терминологического аппарата. Впервые термин «человек музицирующий» в отечественной научной литературе введен И.И. Земцовским (1996). Земцовский И.И. Текст - Культура - Человек: Опыт синтетической парадигмы / И.И.Земцовский // Музыкальная академия. - 1992. - № 4.; Человек музицирующий - человек интонирующий- человек артикулирующий // Музыкальная коммуникация. Проблемы музыкознания. - Вып.8. - СПб.: РИИИ, 1996. Используя термин Земцовского, мы развёртываем систему базовых концептов на основании этого понятия, которое может выступать как терминологическое определение и как обозначение сущностного явления, феномена человека в музыкальной культуре.

Многовековая история духовной культуры содержит философско-антропологические детерминанты, исследование которых позволило нам очертить тип человека музицирующего в динамике исторического развития и в зависимости от социокультурных условий. В диссертации проанализирован феномен человека в музыкальной культуре на разных исторических этапах со времен античности по настоящее время, что позволило очертить грани человека музицирующего: как исполнителя, творца-композитора, слушателя.

Культурантропологический подход в музыкальной культуре позволил выявить качественные особенности модели «человека музицирующего» как творческой, созидательной личности, способной создавать музыкальные произведения, формировать и совершенствовать новые музыкальные жанры и влиять на социокультурную среду. В диссертации концептуально рассматривается «образ» человека музицирующего в истории отечественной музыки, способной раскрыть тайну «русской души» и отразить социальные потрясения эпох. Для выявления специфических свойств русского «человека музицирующего» мы прибегаем к анализу культурфилософских понятий таких как музыкальный «архетип», «бессознательное», «ментальность». Архетипы, лежащие в основе психики человека, имеют важное философско-антропологическое значение и их истолкование непосредственно связано с познанием природы человека музицирующего. Выявление музыкальных архетипов является актуальным для представления механизма психического функционирования человека музицирующего. Многоаспектность проблем «менталитета» и «ментальности» как феноменов культуры определяет множественность подходов к пониманию их сущности и структуры. Характеристики ментальности русского человека музицирующего находят яркое проявление в народной песне, фольклоре, романсе, опере, благодаря специфическому музыкальному языку, способному выразить «коллективное бессознательное» и «архетипическое индивидуальное».

Человек музицирующий или Homo musicuc сформировался на достаточно позднем этапе европейской культуры. От античности до Нового времени происходило накопление специфических свойств человека музицирующего. Особую актуальность представляет анализ феномена человека музицирующего в рамках отечественной истории, поскольку ценностный мир человека, его духовная культура неразрывно связаны с формированием человека как личности. Создавая модель феномена человека в музыкальной культуре и определяя в этих рамках сущность «человека музицирующего», мы значительно расширяем грани представлений о человеке, его бытии и творческом облике, вносим свой вклад в культурную антропологию

Степень разработанности проблемы. Исследования проблемы бытия человека в музыкальной культуре проводились и проводятся в различных направлениях гуманитарных наук. Они отличаются разновекторными дефинициями в постижении феномена человека в музыке. С позиций искусствоведения эта проблема затронута в трудах Б.В. Асафьева, М.Г. Арановского, Т.Н. Ливановой, Ю.Н. Холопова, В.Н. Холоповой, Н.Г. Шахназаровой, А. Швейцера и др. Можно привести весьма емкое суждение Б.В. Асафьева, отмечающее недостаточность сугубо музыковедческого толкования многих явлений музыкальной культуры: «…специально музыкальная «техническая» терминология слишком специфична, узка … эгоистична, она не позволяет вывести музыку из монастыря «спецов» на люди, в жизнь, в мир живой мысли». Асафьев Б.В. Симфонические этюды./ Б.В. Асафьев. - Л.: Музыка, 1970. - С. 258. Это тем не менее возможно сделать на основании философского осмысления музыкальной культуры через доминанту исследования особенностей бытия человека музицирующего.

Отдельное направление в исследовательской литературе представляют работы эстетического содержания. В сущности, вся история эстетики после А.Г. Баумгартена пыталась решить вопрос о чувственном познании и постижении прекрасного и выражения его в образах искусства. Данное исследование опирается на работы Т.В. Адорно, А.Ф. Лосева, М.С. Кагана, И. Канта, С.А. Маркуса, А.П. Рогова, В.П. Шестакова, Г.Ф. Гегеля, А. Шопенгауэра, Г.Ф. Ницше и др. Подчеркнем, однако, что обширная эстетическая литература всё-таки не даёт цельного представления о творческом человеке. Ибо в каждый исторический период искусство как явление процессуальное запечатлевает лишь только «свой образ человека», связанный с его конкретно-историческим бытием. XXI век принёс много нового в осмысление человека, его чувственного и креативного мира, и можно констатировать, что обобщённая концепция человека в мире искусства, в частности, в музыкальной культуре, ещё не получила своего толкования. Настоящая работа и ставит своей целью заполнить существующую научную лакуну.

Корпус современной философско-антропологической литературы обширен. В нём достаточно определённо представлены различные типы человека: Homo sapiens, Homo naturalis, Homo religious, Homo agens, Homo symbolicus, Homo ludens, Homo faber. Исследования Н.А. Бердяева, М. Бубера, П.С. Гуревича, А. Мериам, В.Л. Обухова, Г.В. Стельмашука, М.Н. Громова, Й. Хейзинга, М. Шелера и др. посвящены различным культурно-типологическим характеристикам человека. Работа М.С. Кагана «Се человек… Жизнь, смерть и бессмертие в волшебном зеркале изобразительного искусства» (1996) подробно рассматривает феномен человека с точки зрения изобразительного искусства. «Ecce homo» предстаёт здесь в бесконечной сложности многообразия образов и художественных решений. Многогранное по содержанию понятие «человек» раскрывается специфическим языком живописного искусства, где портрет является частью духовного опыта многих поколений. Близка к этой концепции М.С. Кагана идея В.П. Бранского, изложенная в работе «Искусство и философия. Роль философии в формировании и восприятии художественного произведения на примере истории живописи» (1999). Автор в своём труде даёт широкую историческую панораму истории живописи, выявления психологические свойства личности как воспринимающего субъекта. В исследовании вскрываются глубинные проблемы взаимоотношения искусства и философии, анализируются закономерности формирования эстетического идеала и материализации художественного образа в произведениях живописи.

Исследовать духовную природу человека, его эмоциональный образ, субъективные и объективные его константы средствами музыкального искусства - задача ещё более сложная, поскольку здесь видимого образа человека нет. Феномен человека и постижение его духовного мира в данном случае тесно соприкасается со свойствами менталитета, национального характера, выраженного в специфических и архетипичных формах музыкальной культуры. Диссертация опирается на широкий круг источников, посвящённых проблеме бессознательного, менталитета, архетипа. Это работы К.Г. Юнга, А. Шопенгаура, З. Фрейда, Ю.М. Лотмана, Ж. Дюби, М.М. Бахтина, Д.С. Лихачёва. Мы рассматриваем данные вопросы в контексте бытия человека в музыкальной культуре и даём собственную интерпретацию этих понятий философии культуры. Ключевым понятием в исследовании феномена человека в музыкальной культуре становится человек музицирующий.

Следует особо отметить, что в панораме философской антропологии, которая представлена в классических трудах по философской и культурной антропологии категория «человека музицирующего» не значится. Отдельные исследователи лишь косвенно касаются проблемы его культурного бытия (Й. Хейзинга, И.А. Ильин, А.Ф. Лосев).

Homo musicus - человек музицирующий как культурантропологический тип в научной литературе ещё не получил своего обоснования. Настоящая работа ставит своей целью исследовать феномен человека в музыкальной культуре, сформулировать культурантропологическую концепцию «человек музицирующий», вводит в научный оборот концептуальный аспект философского знания о гармонии человека и музыки. Мы полностью разделяем точку зрения профессора М.С. Кагана о недостаточности частичных определений сущности человека. Каган отмечает, что системный анализ бытия приводит к выводу, что культура возникает исторически в процессе антропосоциогенеза, как условие выживания вырывавшихся из животного мира популяций предлюдей. Разные модели, которые, например, Аристотель назвал Zoon politicon - общественное животное, а в дальнейшем Homo sapiens - Человек разумный, Homo sapiens sapiensis - Человек разумный разумнейший, Homo faber - Человек работающий, Homo ludens - Человек играющий, Homo loquens - Человек говорящий, несомненно, верны, но потому и односторонни. Необходимость преодолеть эту односторонность привела к определению сущности человека понятием Homo agens - Человек деятельный. Человек музицирующий - это и есть деятельный человек, правда, лишь в определённой сфере человеческого бытия - мире музыкального творчества. Человек музицирующий - это и создатель музыкального произведения, это и исполнитель, но это и человек - слушатель; человек, личностное становление которого немыслимо без влияния художественной культуры и её восприятия.

Рассматривая музыкальное бытие и музыкальную культуру как социокультурные феномены от античности до наших дней, мы концентрируем своё внимание на выявление сугубо национальных черт в характеристике типа человека музицирующего. В контексте анализа особенностей отечественной музыкальной культуры автором вводится в научный оборот и широко используется философема «русская душа». Метафизические, этнокультурные и духовные предпосылки музыкального творчества в России рассматриваются сквозь призму человека музицирующего - исполнителя, творца, композитора, слушателя. Мы стремимся показать неповторимость ментальности русского типа человека музицирующего, в основе которого лежат богатые духовные традиции русского народа.

Объект исследования - философсофия бытия человека в мире музыкальной культуры.

Предмет исследования - философско-антропологические аспекты бытия человека в отечественной музыкальной культуре.

Цель исследования - осуществить философский анализ многоаспектности феномена человека в отечественной музыкальной культуре как целостного явления для разработки модели человека музицирующего.

Ставились и решались следующие задачи:

1. Выяснение антропологического смысла в философском понимании человека музицирующего в отечественной музыкальной культуре.

2. Введение парадигмального "сечения", опирающегося на терминологическую цепочку: «бытие - музыкальное бытие - музыкальная культура - человек музицирующий».

3. Определение места, роли и особенностей феномена человека музицирующего в классификации основных антропологических типов.

4. Выявление специфики содержания понятий «музыкальный архетип» и «бессознательное» в контексте философии русской музыкальной культуры.

5. Проведение содержательного анализа особенностей ментальности русского человека сквозь призму истории отечественной музыкальной культуры.

6. Определение значения философемы «русская душа» для анализа отечественной музыкальной культуры и становления её основных этапов.

7. Раскрытие метафизических и духовных предпосылок музыкального творчества в России в XX веке.

8. Определение основных параметров модели (антропологических и креативных) Homo musicus - человека музицирующего.

Теоретические источники и методологическая основа

Диссертационная работа в соответствии с заявленной целью исследования опирается на фундаментальные труды по философии культуры, эстетике, антропологии, культурологии, музыковедению. Исследование носит междисциплинарный характер и имеет солидную музыковедческую, источниковую и источниковедческую базу. Источниковедение рассматривается как особый метод познания мира музыкального творчества, раскрывающий проблему национального понимания музыкальной культуры. Методология диссертационного исследования определяется спецификой его предмета и включает в себя методы сравнительно-исторического анализа, обобщения и типологизации. При анализе культурной детерминации музыкального творчества использовались культурно-исторические и культурантропологические подходы.

Научная новизна исследования состоит в том, что:

1. Впервые разработана культурантропологическая концепция бытия человека в музыкальной культуре в рамках философской антропологии и философии культуры.

2. В контексте данной авторской концепциивыстроена модель «человека музицирующего» на основе выявления характеристических черт этого типа творческого человека: игровая деятельность, обособленность внутри пространства музыкального бытия, эстетическая насыщенность, упорядоченность и др.

3. Дано определение содержания культурфилософской категории «музыкальная культура» как части культуры общества, в основе которой лежит постижение мира посредством музыкальных звуков, «закодированных» в определённой знаково-семантической системе.

4. Разработана научная проблема определения места человека в отечественной музыкальной культуре на основании выявления философско-антропологических детерминант: музыкальное бытие, музыкальный архетип, бессознательное, ментальность.

5. В философию русской музыкальной культуры введено понятие «музыкальный архетип» и выявлено его философское содержание.

6. Раскрыто содержание философемы «русская душа» с позиций особенности её применения к истории отечественной музыкальной культуре.

Положения, выносимые на защиту

1. Музыкальная культура выступает в качестве одного из важнейших компонентов культурной жизни человека как личности; она формируется под непосредственным влиянием антропологических детерминант, в качестве которых выступают музыкальное бытие человека, образ человека в музыке, человек музицирующий.

2. Всеобщность и универсальность типологических характеристик бытия человека в музыкальной культуре основывается на феномене музыкального архетипа как особого свойства национального менталитета, носителя неповторимости той или иной музыкальной культуры.

3. Культурно-исторический и культурантропологический подходы являются наиболее адекватными средствами для понимания природы, качественных особенностей русской музыкальной культуры.

4. Homo musicus, человек музицирующий - исторически вполне сложившийся архетип и культурогенный субъект. Триада «исполнитель-композитор-слушатель» объединяется в человеке музицирующем. Человек музицирующий в равной степени и исполнитель, и композитор, и человек-слушатель, то есть человек приобщённый к прекрасному.

5. Формирование личностных духовных качеств человека на основе его приобщения к миру музыки имеет несомненное педагогическое и воспитательное значение.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что впервые рассматривается теоретическая проблема бытия человека в его взаимосвязях с музыкальной культурой на примере отечественной культуры и формулируется авторская концепция феномена человека в отечественной музыкальной культуре. Это позволяет выработать единую стратегию понимания особенностей культурантропологической детерминации музыкальной культуры в целом. Предпринятое исследование способствует обогащению и дальнейшему развитию философии культуры и философской антропологии, их понятийно-категорийному аппарату введением модели Homo musicus человека музыцирующего, как культурогенного субъекта и творца культуры.

Практическая значимость исследования заключается в том, что в практику преподавания высшей школы вводится новая философско-антропологическая концепция бытия человека в мире музыкальной культуры. Создана авторская исследовательская программа «Человек музицирующий - субъект и творец отечественной музыкальной культуры», разработанная на основе модели «человека музицирующего» которая может быть использована в преподавании общих курсов по философии, философской антропологии, философии художественной культуры, философии музыкальной культуры и культурологии, а также при осмыслении практики духовно-воспитательной работы, при чтении специальных курсов, таких как «Музыкальная культура России и этапы ее становления», «Философия русской музыкальной культуры» и др. Результаты диссертации могут быть использованы в чтении междисциплинарных курсов культурологами, философами, музыковедами, социологами.

Апробация работы

Настоящая диссертация является итогом работы автора над созданием концепции бытия человека в отечественной музыкальной культуре, которая опирается на теоретическое обоснование человека музицирующего как субъекта и творца культуры. Основные положения и выводы диссертационного исследования сообщены автором на различных конференциях - международных: Астрахань, VII Международные Хлебниковские чтения. 7 - 9 сентября 2000 года; Бокситогорск, V Вишняковские чтения, 25 - 26 марта 2002 года; Санкт-Петербург, VII Царскосельские чтения 22 - 23 апреля 2003 года; Санкт-Петербург, VIII Царскосельские чтения 21 - 22 апреля 2004 года; Санкт-Петербург, X Царскосельские чтения 22 - 23 апреля 2006 года; XI Царскосельские чтения 24 - 25 апреля 2007 года; Бельгия, XVII Международный научный конгресс музыковедов 10 - 17 августа 2002 года; Сербия, XXIX европейская конференция педагогов-исполнителей 2 - 5 ноября 2007 года; всероссийских: Петрозаводск, Музыкальный миллениум 2000; Астрахань, Музыкальное творчество на рубеже третьего тысячелетия, 2001; Краснодар, Проблема истории и теории музыкального исполнительства 20 - 21 мая 2000; Пикалёво, IV Пикалёвские чтения, 22 марта 2002; региональных конференциях: Минск, 2002; в докладах в РГПУ им. А.И. Герцена, в Тверском Государственном университете, в лекциях-концертах «Русская душа в отечественной музыке» в Российской Национальной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. Материалы диссертации нашли отражение в более чем тридцати публикаций автора, в том числе в трёх монографиях.

Структура работы, диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, содержащих девять параграфов, заключения и списка литературы.

Основное содержание работы

человек феномен музыкальный культура

Во введении обоснованы актуальность и степень разработанности темы диссертационного исследования; определены объект, предмет, цель и задачи исследования; охарактеризована его теоретико-методологическая и источниковедческая база; сформулированы положения выносимые на защиту; обозначены научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы.

Первая глава «Философия гармонии в музыкальной культуре: антропологические основания» состоит из трёх параграфов и посвящена культурфилософскому подходу к основной проблеме музыкальной культуры: музыкального бытия человека и его взаимодействия с духовной культурой. Рассмотрены философско-антропологические детерминанты, представляющие человека в музыкальной культуре.

В первом параграфе «Музыкальное бытие и музыкальная культура как социокультурные феномены» автор определяет содержательную сторону понятий «музыкальное бытие» и «музыкальная культура». На структурном рассматривается первооснова музыкальной материи - музыкальный звук, затем идея числовой гармонии, введенная пифагорейцами, и движение времени, как специфической формы существования музыки.

В своих первых структурных слоях категория музыкального бытия предполагает наличие субстанции «сущего» и «сущности», которые ещё в античной традиции определялись понятием «бытие». Сам музыкальный звук, как физическое явление, является первым структурным уровнем онтологии музыки. Античная традиция на многие столетия определила общий характер и способы дифференциации самого понятия «бытие». Однако, можно отметить, что в греческой философии от пифагорейцев, элеатов и Демокрита до Платона, Аристотеля и неоплатоников было сформулировано понятие «бытие» как некой устойчивой, определённой и оформленной сути Мироздания. Понятие устойчивого музыкального бытия ещё в античности нашло своё выражение в формуле музыкальных звуков в числовых пропорциях, в философской и математической концепции «небесных сфер», в высокоразвитой музыкальной теории.

Гармония как сущность мира объяснялась числом и музыкой. В античности получил определение главный феномен музыкальной гармонии - консонанс и сформировалась философия музыки как философия гармонии. Хотя следует отметить, что само постижение числа, магия чисел - это свойство ещё дофилософского уровня мышления. Культура ранних цивилизаций с её опорой на мифологический строй мышления активно использовала вопрос неравенства числа. Число понималось как конкретная вещь, имеющая пространственную и зримую форму. Мифология наделяла число жизнью, понимала его как самостоятельную сущность, а не просто обозначение вечности и порядка. Через число можно было выразить все характеристики мира: и пространственные, и временные (ритм), и сущностные (целое и части). Древние культуры использовали число и для передачи статичной картины движущего пространства, и для передачи пространственно - временного ритма, живого мира в его живой форме - музыке.

Отмечается, что первичный структурный уровень музыкального бытия, связанный с музыкальным звуком, как физическим явлением, непосредственно связан с восприятием его в человеческом сознании. В философско-гносеологическом аспекте в античности впервые даётся попытка постановки проблемы восприятия музыкального бытия. В XX веке идея числа, музыкальной гармонии находит другие преломления в рациональном постижении музыкального мира. По словам А.Ф. Лосева, музыкальное число, «смысловое изваяние сущности» есть эйдос музыки, «жизнетворчеством кипящий».

Музыкальные формы Нового времени материализовались через цифровые пропорции: ария da capo (a+b+a), структура сонатного allegro (экспозиция, разработка, реприза = 3), классический симфонический цикл (4 части) и т. п. Философия XX века вновь обращается к числовым пропорциям для выражения бытийной сущности музыкального звука. Музыкальный Универсум современности стихийно или сознательно реализуется в глубочайших математических строгих законах симметрии и гармонии, простых и обобщенных числах ряда Фибоначчи, Эвклидовой симметрии и т. д. Композиторы ХХ века широко используют в композиционной технике эти математические формулы, которые сопрягаются с построением музыкальных звуковых рядов. Логика чисел помогает решать конструктивные задачи построения музыкальной формы. Во многих произведениях С. Губайдулиной, Э. Денисова, А. Шнитке, Г. Уствольской и других композиторов ХХ века используются числовые математические пропорции. Помимо композиторской практики, исследователи находят числовую логику и в самой исторической эволюции музыки. При этом можно констатировать, что техническая революция XX века создала новое поле звуковых возможностей: компьютерная музыка, искусственные тембры, расщепление звукового тела до n-ой степени адекватности и др. - это даёт основание полагать, что в XXI веке мы стоим ещё только в начале длинного звукового ряда, постепенно уходя все дальше и вглубь этого бесконечного звукового коридора.

Понятие музыкального бытия вбирает все слои и аспекты искусства звуков. Академиком Б.В. Асафьевым в структуру музыкального бытия, как процессуального явления введена триада: «композитор - исполнитель - слушатель». Современное понимание музыкального бытия представляется виде тетрактиды - «сочинение - исполнение - восприятие - постижение музыки». Как отмечает Ю.Н. Холопов: «в конечном счёте четверичность музыкального процесса есть прохождение одного и того же феномена музыкального творения через толщу всех участников». Музыкальное бытие - это процесс непрерывной смены, связи и движения звуков.

Фундаментальные качества музыкального бытия как социокультурного феномена, такие как абсолютность и относительность, представлены самостоятельными векторами, в основе которых лежит материальное и духовное отражение окружающего мира. Относительность музыкального бытия зависит от многих «внемузыкальных» факторов. В этой роли выступает и сам человек - исполнитель, творец, слушатель, интерпретатор. Среда звучания и другие подобные факторы создают широкое поле относительности музыкального бытия. Музыка - совершенно особый и неповторимый мир, созданный человеком. В многослойном явлении онтологии музыки диалектически пересекаются параметры духовного и материального ряда. Реалии духовного мира человека, сосредоточенные в музыкальном бытии, не вещественны по своей природе, но могут оказывать сильнейшее воздействие на жизнь людей, не менее, чем факторы материального мира. Специфика музыкального воздействия лежит в структуре человеческих эмоций, которые благодаря музыке, способны обращаться непосредственно к глубинам психики, к состоянию души, к сердцу индивида и народным массам. В аксиологическом плане восприятие музыкального бытия непосредственно связано с понятием кардиогносии, которое в философском аспекте есть «тема любви и сердца», отличающаяся не дискурсивно-рассудочным, а эмоционально-взволнованным восприятием окружающего мира.

Историческая форма функционирования музыкальной культуры рождает свой «код культуры», однородный субстракт, несущий информацию о жизни человеческого духа, материализованный в том или ином виде музыкального творчества. Субстанции «культурного кода» и стиля диалектически пересекаются, выражая, по определению М.С. Кагана, «опредмечивание» человеческой деятельности в области культуры. «Опредмечивание» в музыкальной культуре имеет многоступенчатые и разновекторные направления, которые могут вертикально проходить через все социальные слои общества. Автор даёт формулировку понятия «музыкальная культура», где человек (композитор, исполнитель, слушатель) выступает как творец культуры: Музыкальная культура - это часть духовной и социальной культуры общества, в основе которой лежит постижение мира посредством музыкальных звуков, «закодированных» в определенной знаково-семантической системе. Музыкальная культура концентрируется вокруг человека. Благодаря разнообразным видам деятельности (композиторской, исполнительской, слушательской), человек выступает как творец культуры. Деятельность человека по «опредмечиванию» субъектов музыкальной культуры имеет разнообразные проявления: создание системы социокультурных институтов в виде учебных заведений, учреждений культуры, фиксации в печатных и рукописных изданиях «звучащего языка эпохи». Музыкальная культура является мощным средством коммуникации, общения и воспитания. Музыкальная культура как часть эстетической культуры общества способствует восприятию мира «по законам красоты».

Во втором параграфе первой главы «Философско-антропологические детерминанты в контексте музыкальной культуры» делается акцент не на абстрактном человеке, а на осмыслении «человека-творца» культуры, наделённого особыми личностными свойствами, которые можно обозначить как человек музицирующий. Подчеркивается, что в дефинициях, касающихся антропологической характеристики человека, Homo musicus - человек музицирующий, ещё не получил своего типологического обоснования.

Природный дар, ансамбль внутренних свойств этого типа человека как человека музицирующего определили его духовно-историческое содержание в социокультурном плане на несколько тысячелетий. Проблема взаимоотношения человека и музыкального бытия представляет собой тот базис, на котором возможно найти основания для оценки Homo musicus как самостоятельного антропологического архетипа. Достаточно отчётливо репрезентировался человек музицирующий, как уже отмечалось, в античности.

Укажем, что теория лада, самый древний предмет исследований в музыкальной науке, была создана в пифагорейской школе (VI - IV в. до н. э.). Проблема лада входит в философию гармонии и отчасти совпадает с проблемой небесной и природной гармонии, в том числе и гармонии человеческих отношений. Пифагорейцы объясняли лад и гармонию на основе числа, простейших звукоотношений в пределах кварты и явления тетрахордовости - «устойчивых» звуков консонанса. Сам Космос, согласно пифагорейцам, был настроен в определённом ладу (дорийском). Античная философия трактовала музыкальную гармонию как отражение мировой гармонии, без которых мир распался бы. Музыкальный лад рассматривался античной культурой как модель мира - своеобразный микрокосмос, а человек музицирующий - как носитель этой модели.

В концепциях Платона и Аристотеля можно найти основы философского обоснования человека музицирующего, аспекты онтологического, эстетического, этического и гносеологического свойства. Человек-музыкант эпохи античности раскрывался во многих качествах своей деятельности: как человек, играющий на каком-либо инструменте, как человек, поющий в хоре или соло, как музыкальный теоретик, как музыкальный воспитатель. Философская мысль античности пыталась постигнуть сущность музыкального творчества и специфику музыкальных способностей - базисные координаты архетипа Homo musicus.

В научной литературе присутствует точка зрения, что музыка в античной культуре «не выделилась в качестве самостоятельной формы духовной жизни» (М.С. Каган). Однако, для утверждения противоположного аргумента, а именно, значимости музыки в духовной жизни Древней Греции и Рима, существуют многочисленные философские и литературные источники античных авторов во главе с Платоном и Аристотелем, корпус литературы Древнеримских авторов. На основании анализа философских и литературных источников, можно сделать вывод, что в модусе античного человека музыка занимала важное и духовно-формирующее место. В эпоху античности стал складываться вполне определённый архетип человека музицирующего.

В средневековье произошла переориентация воспринимающего сознания: если в античной художественной системе предполагалась в целом созерцательная, но чувственная активная позиция воспринимающего человека, то средневековье обращается к активной мысленной деятельности субъекта, который не созерцает видимый мир, а отталкиваясь от него выстраивает истинный идеал в своем воображении. В духовно-содержательный компонент средневековой культуры вошел образ тотальной целостности, который многократно повторился в разных видах искусства. Различные проявления человека музицирующего как человека культуры обеспечили в средневековье функционирование субкультур разного уровня: фольклорно-крестьянской, бюргерско-городской, рыцарски-аристократической, с «куртуазным универсумом», религиозной, монастырской, университетской с воплощенной идеей «семи свободных искусств».

Возрожденческий человек музицирующий проявил «неизменную тенденцию дифференцировать» (А.Ф. Лосев) и обособил свою деятельность в социокультурном пространстве. Распространение светского направления в музыкальной культуре способствовало формированию антропологического истолкования философского соотношения бытия и человека, в отличие от прежних космологических концепций. Музыкальные теоретики Ars Nova и Возрождения подчеркивали не только прикладное, прежде всего культовое значение музыки, но признавали гедонистическое и развлекательное значение музыки (Маркето Падуанский, Тинкторис, Салинас, Козимо, Бартоли, Лоренцо Вала, Глареан, Кастильоне). Теоретическая мысль эпохи Возрождения рассматривала искусство как человеческую силу. Человек в системе ценностей Ренессанса по праву занимает ведущее место. Впервые на историческую арену в образе «музицирующего человека» выходит композитор - новая социокультурная единица. Итальянское Возрождение сформировало целую композиторскую школу: Я. Пери, Дж. Каччини, К. Монтеверди, Ф. Кавалли, М.А. Чести, Дж. Лагренци, А. Страделла и др.

В третьем параграфе первой главы «Качественные особенности бытия человека в музыкальной культуре: культурантропологический подход» прослеживается основная парадигма бытия человека в музыкальной культуре, определяемая диалектикой социокультурного развития и развитием креативных способностей человека. В диссертации подчеркивается, что взаимоотношения человека музицирующего и культуры приобретают новые формы, выраженные прежде всего в новом социальном статусе музыкального искусства. Исторический период античности отличался достаточно разнообразными формами проявления музыкальной культуры. Эти формы определили специфику бытия человека внутри обозначенной эпохи. В характере древнего музицирования отсутствовало разделение на композитора - исполнителя - слушателя. В эпоху средневековья в Европе складывается музыкальная культура нового типа - религиозная и светская, объединяющая в себе профессиональное искусство, любительское музицирование и фольклор. Профессиональная деятельность Homo musicus протекала, в основном, в храмах и монастырях. Григорианский хорал явился первым универсальным воплощением «обобщения через жанр» (термин введён А. Альшвангом в связи с оперой «Кармен») идеи человека. В непрерывном развитии одноголосной мелодии олицетворяется единый порыв души человека и соборной воли. В этом единении не было «разномыслия» - человек и Бог едины. Это одновременно и «я - сознание», и «мы - сознание».

С XIV века в обобщённом, нерасчленённом образе человека музицирующего рельефно проступают черты композитора, творца, личности. Это человек, с именем которого связано создание, закрепление и распространение новых музыкальных произведений, это композитор-профессионал. Жанр, который воплотил религиозную философию своего времени, идею «соборности», новый уровень индивидуального композиторского мышления - месса. Музыкальное искусство от средневековья к Новому времени создало архетипы музыкальных жанров: григорианский хорал, месса, Passion. В них отразился новый уровень духовного самосознания человека. Его надындивидуальность освящается религиозной формой сознания. В музыкальном языке воплотился модус бытия человека. В отличие от «безмолвной» античной музыки, «живая» эманация средневековой личности предстаёт в перечисленных музыкальных жанрах во всей полноте с присущими исторической эпохе чертами.

Ренессанс создаёт качественно новую концепцию человека. «Ренессансный», гуманистический человек выражает в полной мере «свободомыслящее сознание и вполне светский индивидуализм». На смену теологической форме сознания приходит антропоцентрическое видение мира.

В эпоху Возрождения быстро и разносторонне меняется характер музыкального искусства. Оно все более утверждается на пути автономного существования. Музыка становится специальной и самостоятельной духовной деятельностью. Потребность в музыкальных переживаниях порождалась развитием личностного начала в духовном мире людей, освобождавшихся от подчинения религиозной догме и обретавших право на самостоятельное, свободно вырабатываемое восприятие и осмысление мира. Особенная роль музыки в активизации духовной жизни личности состояла в том, что она делала возможной интенсивную эмоциональную жизнь за пределами житейской практики с её утилитарными, обыденными эмоциями. Музыка позволяла человеку возносится в сферу чистого духа, подниматься над прозой повседневной жизни, познавать не бога, а самого себя, открывать «божественное» в самом себе, в истинно человеческой жизни. На пике итальянского Ренессанса возник новый европейский жанр - опера - буквально «труд, дело, сочинение», который смог в обобщённой форме выразить сущностные черты человека Нового времени. Возникновение оперы превратило потребителя музыки в «слушателя», образуя «публику» в современном смысле этого слова. Как важный итог процесса развития оперного жанра - слушание музыки становится специальной и самостоятельной духовной деятельностью человека.

Глава вторая «Философия русской музыкальной культуры». В ней рассматривается основополагающие культурфилософские понятия «музыкального архетипа», «бессознательного», «ментальности» через призму русской музыкальной культуры. Даётся характеристика философемы «русская душа» и выявляется её значение для анализа отечественной музыкальной культуры.

Первый параграф второй главы «Понятия «архетип» и «бессознательное» в контексте философии русской музыкальной культуры» рассматривает человека музицирующего как сложный психологический субъект в русле юнговской трактовки в сопряжении с русской отечественной музыкальной культурой. В гуманитарную науку XX века термин «архетип» был введён К.Г. Юнгом, создателем аналитической психологии. Юнг в своих культурантропологических работах подытожил исследования предшественников в данной области, определив изначальные психологические тенденции человека и социума как систему «коллективного бессознательного». Юнг отмечал, что архетип устойчив и имеет свойство повторяться «на протяжении истории везде, где свободно действует фантазия». Архетип проникает в человеческое бытие как первичный источник переживания человека. Отсюда происходит множественная многократность архетипов. Архетипическое, таким образом, неразрывно связано с культурным развитием человека. И в первую очередь оно затрагивает родовую сущность природы человека, биологического, социального и культурного бытия человека в целом. Относительно нашей сферы исследования отметим, что прародителем музыкальных архетипов явился прежде всего «первозвук», звук как таковой, звук как способ контакта Человека с Мирозданием.

Дифференциация вербальной и музыкальной интонации происходит на уровне высотного соотношения звуков, их интервального сопряжения. Музыкальная интонация, как правило, объединяет несколько звуков в единой смысловой структуре. В основе музыкальной интонации заложена природная способность человека петь. Высотные соотношения тонов весьма подвижны, гибки и достаточно многообразны. Определённые психологические предпосылки обуславливают их ведущую роль в выражении средствами музыки изменчивого, тонко дифференцированного и бесконечно богатого мира душевных движений человека, его духовной культуры. Многие аспекты функционирования архетипов коллективного бессознательного наиболее явно проявляют себя при исследовании традиционных культур «канонического типа». Достижения отечественной фольклористики (И.И. Земцовский, Ф.А. Рубцов, Г.Л. Головинский, В.А. Лапин, М.А. Лобанов и др.) свидетельствуют о наличии неких общих принципов, единых для огромного числа не связанных друг с другом культур.

Весомый пласт глубокой старины, носителем которой явилась русская народная песня, которая «донесла до нас отдельные, подчас существенные черты языческой древности предков русского народа» (И. Земцовский). Северо-Запад России (Псковская, Новгородская, Вологодская области) сохранил элементы традиционной культуры в совершении многих обрядов: свадебных, похоронных, Масленицы, Ивана-Купалы. Исследования вокальной культуры этого региона показали богатую жанровую разновидность: «безтекстовых напевов (вокализов), применяющимися крестьянами в их трудовой и обрядовой практике». Особую роль в этом контексте играют сигнальные вокализы «лесные кличи», «пастушечьи зовы». Доказано, «почему жестко прагматичное сообщение, имеющее ясный коммуникативный смысл стремится быть мелодией, так как высокие частоты обладают лучшими аккустическими свойствами для того, чтобы сигнал выделился из шумов природы. У пения здесь есть преимущество перед «не-пением», поскольку диапазон частот высокого регистра значительно выше частот речи» (М. Лобанов).

Культурная антропология на современном этапе - это самостоятельная отрасль философского знания, где понятия «архетипическое», «коллективное бессознательное» «родовая сущность человека» и др. имеют важную теоретико-познавательную значимость. «Архетип» как первичный источник любого человеческого переживания, отражаясь в бессознательном, проникает в бытие, становится стержнем культурно-национального чувства. Музыкальное архетипическое формирует базу национальной музыкальной культуры.

Второй параграф второй главы «Ментальность человека сквозь призму русской духовной культуры». Представляя собой философские универсалии, «менталитет» и «ментальность», позволяют на разных уровнях рассмотреть явления исторического, психологического, социологического и культурологического порядка. Данные понятия, весьма насыщенные и содержательные, отражают духовную настроенность, образ мышления, мировосприятие отдельного человека, социальной группы, народа, нации. Как отмечено многими исследователями (Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Э. Кассирер, Э. Фромм), ментальность формируется в зависимости от традиций культуры, социальных структур и всей среды жизнедеятельности человека, и сама в свою очередь их формирует, выступая как порождающее начало, как трудно определимый исток культурно-исторической динамики.

Для культурной антропологии характерна идея неразрывности форм пространства и времени в бытии, сознании и культуре человека. Различные формы искусства, отражая в художественно-творческом процессе картину мира и бытия, аппелируют к пространственно-временным координатам. Как субстрат ментальности, мышление обращено в равной степени и во внешний, и во внутренний мир человека. В различных видах искусства определяющее значение имеет ориентация на внутренний мир, к рефлексии, самовыражению. Во внутреннем мире человека господствует логика смыслов и образов. Представление о пространстве и времени подчинено этой логике и начинает служить как символ конечного и бесконечного, далёкого и близкого, большого и малого. Но в этом своём вторичном, отражённом виде, пространство и время утрачивает своё строгое содержание философских категорий и вступает в общий ряд ассоциативных связей и отношений, подчиняясь логике смысла и значения, задаваемого ходом мышления. Проявление ментальности на этом уровне зависит не только от энергии творца и событийного ряда, но так же от духовного опыта эпохи, культурно-исторических традиций, интеллектуальных связей и накоплений. Для изучения механизмов проявления ментальных процессов в культуре, наука даёт разновекторные направления. Так, в XX веке достаточно популярной становится идея «хронотопа» (греч. Chronos - время, topos - место).

Хронотоп, по мнению Бахтина, даёт особую интерпретацию времени и пространства: «время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно зримым, пространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, истории». Универсальность понятия хронотопа позволяет экстраполировать его на иные формы духовной жизни человека, в частности, на сущность ментального в музыкальной культуре. Музыка как элемент духовной культуры имеет свой язык, который фиксирует наиболее вероятные для данной культуры связи звука и смысла в самом широком значении этих слов. Как отмечал М.М. Бахтин: «всякое вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопа».

Ментальное лежит в основе природы композиторского творчества. Неповторима музыка Глинки и Чайковского, Грига и Шопена, Де Фальи и Равеля. Примат национальной психики, особенностей этнокультурного плана отражается в национальных школах с многовековой практикой и устойчивыми традициями. Народ, как правило, отбирал именно те жанровые, мелодические, структурные формы, которые в каждом конкретном случае оказывались единственно необходимыми и возможными. Относительная устойчивость народного мышления способствовала кристаллизации норм и принципов, которые отражали мироощущение данного народа. Известно выражение М.И. Глинки: «Создаёт музыку народ, а мы, художники, только её аранжируем». Музыкальные хронотопы, включённые в ментальные структуры, обретают в композиторском творчестве черты культурной общезначимости и философской обобщённости. Композитор концентрирует в себе художественный талант, интеллект и «рассудок» масс. Его чувствованию и сознанию доступен опыт человеческой деятельности. Он способен его осмыслить, обобщить и использовать в определённых целях. Так П.И. Чайковский, раскрывая программу своей Четвёртой симфонии с цитатой русской народной песни «Во поле берёза стояла», писал: «Если ты в самом себе не находишь мотивов для радости, смотри на других людей. Ступай в народ!».

До распада Советского Союза на широком культурно-историческом и географическом поле развивалось многонациональное искусство. Национальные композиторские школы Средней Азии, Закавказья, Прибалтики, Украины сохраняя свою самобытность и национальную неповторимость, обогащались идеями и течениями русской национальной музыкальной культуры. Ментальные структуры культуры Советского Союза отразились в многообразных национальных музыкальных образах: в русской народной песенности, в изысканности и утончённости ладов и полиритмии среднеазиатской мелодики, в сложной полифонии грузинских хоров, в терпком звучании литовских сутартинос. Таким образом, совершенно очевидна прямая зависимость ментального в функционировании музыкальной культуры. Ментальные структуры формируют музыкальный язык, строй и общий характер музыки, создавая неповторимый облик национальной музыкальной культуры.

Третий параграф второй главы «Философема «русская душа» и её значение для анализа отечественной музыкальной культуры». Мы обосновываем следующие определение содержания философемы «русская душа»: это символ-понятие, отражающее уровень отечественного национального самосознания, совокупность специфических черт, присущих русской культуре и отечественному менталитету.

По нашему мнению в строительстве «русской души» на протяжении многих поколений решающее влияние оказало слово. «В начале было Слово…» - ключевое понятие в духовном развитии древнерусского человека. Обращение к «слову» происходило и во время богослужения, и при толковании Священного писания и житиях святых, и в проповедях с христианской интерпретацией мироздания. На этой основе складывались особенности миросозерцания, сознания и состояния души древнерусского человека. В целом антропологизм характерен для его самопознания; этот антропологизм формировался на идее древнерусских книжников о взаимодействии духовно-телесных отношений в человеке.

От момента рождения до смерти древнерусский человек находился под воздействием этой системы на сознательном и бессознательном уровне. Весь церковный ритуал направлял его к созерцательному углублению в трансцендентные идеи христианского учения. Церковный ритуал - доминанта духовной жизни древнерусского человека. При этом бытовало и чисто внешнее благочестие, иконопочетание, пост, литургия, псалмы, что составляло ежедневную «работу» души.

В отечественной философии сформулировано понятие кардиогносии, которое в широком аспекте есть «тема любви и сердца». В древнерусском сознании формируется идея очищения души через покаяние и символическое восхождение от мрака к свету. Долго и мучительно отыскивались верные пути к такому очищению через аскетизм, монашество, отшельничество, старчество, выделенные христианством в качестве идеала духовной жизни. Множество мыслителей XVII-XVIII вв. прошли путь духовных исканий, подвижничества, становились примером для подражания: Нестор, Илларион, Нил Сорский, Максим Грек, Зиновий Отенский, Дмитрий Ростовский, Сергий Радонежский и др. - все они способствовали формированию неповторимой сущности «русской души». Нельзя не обратить внимание на то, что музыкальное мышление питалось философским миропониманием, в результате чего, оно в таком виде вошло в народное сознание, в отечественную национальную музыкальную культуру.