Основы культурологии

В древние времена в архаичном обществе сложилось представление об идеальном типе женщины как воплощении римских добродетелей -- стойкости характера, трудолюбия, соблюдения чести. Уважались целомудрие, стыдливость, чистота души, супружеская верность. Особым почетом среди замужних римлянок пользовались знатные матроны, жены и матери в семьях патрициев. Во всех исторических катаклизмах они неизменно сохраняли верность своему роду, служили опорой семье и своим близким, делили судьбу со своим супругом. «Одномужние» матроны имели свой храм, воздвигнутый в честь патрицианского целомудрия, в который не допускались вышедшие замуж вдовы и разведенные жены.

Супружеские союзы были традиционно крепкими. При отсутствии собственных детей усыновляли чужих, как правило, своих малолетних родственников. В соответствии с правовыми нормами брак мог совершаться в двух формах: с переходом жены под власть мужа или без перехода. Подобная регламентация регулировала имущественные отношения, так как во втором случае женщина оставалась под властью отца, не порывала связи с родительской семьей и, следовательно, не теряла права на наследство. Перейдя же под власть мужа, жена оказывалась в полной зависимости от него или от его отца. В материальном плане дееспособность женщины на протяжении многих веков была ограничена: ни владеть недвижимостью, ни самостоятельно распоряжаться ею женщина не могла. Со временем, однако, процесс эмансипации затронул и эту сферу: женщины получили возможность выбирать себе опекуна или распоряжаться имуществом через опытного раба (вольноотпущенника). В эпоху империи замужние женщины уже не нуждались в посредниках и могли самостоятельно управлять своим приданым или наследством, например составлять завещание и т. п.

23. Культ прекрасной дамы в средние века

Средневековье знает два полярных взгляда на положение женщины -- женщина предстает:

1)либо воплощением греховности, она изначально порочна;

2)либо в образе святой небесной красоты, Культ Прекрасной Дамы является ее земной разновидностью. Поразительно, что такие разные культурные миры существо вали в одной эпохе параллельно, не пересекаясь друг с другом.

В период Средневековья женщина занимает второстепенное, подчиненное положение. Отношение к ней общества закреплено в догматах христианской религии. Основные черты морали, господствовавшей в средневековом обществе: аскетический и антисексуальный идеал, превосходство мужчины над женщиной.

Поскольку «плоть» являлась вместилищем зла, а женщина -- носительницей греховного соблазна, «вне закона» оказывалась вся сфера эротического. Идеал, к которому нужно стремиться, -- абсолютное воздержание, девственность, так называемый «духовный брак».

Брак становится таинством. Главной целью брака объявляется рождение детей. «Греховное вожделение» изначально исключается из семейных отношений.

«Муж есть глава жены» -- слова апостола Павла говорят о патриархальном характере средневековой семьи.³² Церковь объявляла брак вечным и нерасторжимым, но разводы все-таки происходили, хотя и довольно редко. В классическом Средневековье поводом для развода могло стать, например, отсутствие детей. Расторжению подлежал брак, заключенный с нарушением церковных установлений, ведь в таком случае он не мог считаться таинством. Моногамия на протяжении веков остается недостижимым идеалом. Начиная с франков, знатные вельможи меняют жен так часто, как им заблагорассудится. Франкский сеньор имел столько жен, сколько мог прокормить, отмечал Эжен Эмануэль Виоле-ле-Дюк. В крупных поместьях начиная с VI в. имелись так называемые «голубятни» -- дома служанок, удовлетворявших специфические запросы сеньоров.

В течение всего Средневековья существует конкубинат. Собор в Толедо в 400 г. разрешил его, рассматривая как постоянный внебрачный союз либо как неоформленный брак. Конкубинатом активно пользовалось духовенство, которому был запрещен официальный брак. Только в XVI в. светские власти положили конец данному институту.

В средневековом городе наблюдался избыток женского населения. В результате войн и междоусобиц, опасностей торговых путей мужчины погибали значительно чаще. Часть их была лишена возможности вступать в брак. В первую очередь это относится к клирикам. Первоначально безбрачие было обязательным только для монахов и высшего духовенства, но во II в. оно было распространено на все католическое духовенство (целибат). Ремесленники при вступлении в брак обязаны были доказать наличие самостоятельного заработка, поэтому цеховые подмастерья, как правило, обрекались на безбрачие. Образуется категория так называемых «вечных подмастерьев» и число холостых мужчин возрастает до ненормальных размеров. Эти обстоятельства способствовали снижению количества заключаемых браков и провоцировали развитие проституции. Средневековая проституция функционировала преимущественно в закрытой форме цеховой организации. Государство стремилось поставить ее под контроль. Дома терпимости в XIII в., как правило, являлись государственной структурой. Они содержались за счет городского совета или государя (князя). Непосредственно руководил ими управляющий, принимающий присягу и работающий под наблюдением городских чиновников. Контингент «работниц» формировался за счет торговли рабами, сводничества и сутенерства. Проституция процветала в банях, кабаках и тавернах, а также во время ярмарок, праздников, турниров, крестовых походов и т. п.

Как ни парадоксально, но церковь и государство сами повсеместно инициировали распространение убеждения в абсолютной неизбежности проституции. Являясь производной первородного греха, она неискоренима, как сам грех. Речь шла даже о некоторой пользе этого порока. Ее рассматривали как защиту от еще более опасного зла: нарушения супружеской верности, соблазнения «приличных» женщин и т. д. Поэтому власти считали полезным разумно организовывать и оказывать покровительство сей специфической торговле.

Удивительное явление Средних веков -- культ прекрасной дамы. Его истоки не ясны. Обычно в воинственных культурах, прославляющих мужчину-воина, женщины оцениваются не слишком высоко. Как бы то ни было, но он представляет собой антитезу институту средневекового брака. Культ возник в XII в. Считается, что его родина -- юг Франции. Он воспевает сладостное блаженство и эротическое томление. Прославление дамы сердца распространяется во Франции и Германии, его заимствуют другие страны. Прекрасной Даме поклоняются странствующие менестрели, трубадуры и миннезингеры. В XIII в. появляется куртуазный роман, получивший затем самое широкое распространение.

Благородная возвышенная любовь -- монополия рыцарства. Только женщина из «сеньориального» класса обладала привилегией возбуждать это чувство, но никак не простолюдинка. Есть два правила рыцарского поведения, две страсти и обязанности: «сражаться и любить». И то и другое должно совершаться абсолютно бескорыстно.

Куртуазная любовь основана на поклонении Даме и строится по модели вассальных отношений. Женщина в этом дуэте играет главную роль, занимает место сеньора. Влюбленный приносит клятву своей избраннице и служит ей как сюзерену. Культ любви включает отдельные ступени посвящения, а его центральным пунктом становится испытание. Рыцарь служит во имя идеи, а Дама -- только повод для выражения чувств и демонстрации доблести. Интересно, что вознаграждение влюбленного как бы и не предполагается в этой игре, во всяком случае не является основной целью. Таким образом, характер этих отношений -- платонический (хотя и реальная связь отнюдь не противоречила духу времени). В доказательство этого следует отметить, что культ Дамы процветал при дворах крупных сеньоров. Как правило, объектом поклонения избиралась хозяйка замка. Для вассалов своего мужа, странствующих менестрелей, происходивших из семей бедных и малоземельных рыцарей, она оставалась недосягаемой. Они прославляли зрелую замужнюю женщину, не рассчитывая на взаимность.

Помимо воспевания сеньоры, культ предполагал реальные действия, подтверждающие чувства почитателя. Это подвиги на поле боя или на турнирах, совершаемые в честь возлюбленной, что было наиболее традиционно, разнообразные деяния, начиная с самых простых и безобидных поступков, таких как ношение платка, ленты, перчатки или рубашки своей дамы, а также цветов ее герба, и кончая самыми экзотическими и мазохистскими актами вроде вырывания ногтей, бега на четвереньках и воя по-волчьи. Добровольно вступая в любовное рабство, рыцари подвергали себя всевозможным унижениям, чтобы добиться благосклонности своей повелительницы.

Куртуазная любовь, как считает Ж. Дюби, -- это своего рода игра. Цель этой игры -- избрать себе даму сердца и завоевать ее сердце. В своей работе «Европа в Средние века» он пишет: «Чтобы проникнуть в вертоград отдохновения, приблизиться к девам в усыпанном цветами уборе, адепт куртуазности должен был оставить своего коня, свои доспехи и оружие, преобразиться в другого человека, надеть светское платье, чуть ли не уподобиться женщине. Он должен сдерживать резкость своих движений. Облачившись в нарядный костюм, он старается придать грациозность своим жестам, прибегает к тысяче галантных ухищрений, будучи при этом объектом наблюдения, критики, а в случае успеха -- увенчивается, подобно победителю турнира».

Другой исследователь средневековой культуры Й. Хейзинга в своем труде «Осень Средневековья» говорит о том, что средневековое мышление воспринимало рыцарей как некий эстетический и этический идеал, который наделен благочестием и добродетелью. Однако, по его мнению, рыцарство в действительности не являло собой никакого жизненного идеала. Жизнь рыцаря есть игра подражания античным героям и рыцарям Круглого Стола. Подражание является движущей силой всех поступков рыцаря, согласно Й. Хейзинге.

В свою очередь, Ж. Дюби говорит, что «рыцарь хотел, стремился сравняться с героями эпоса, повторить подвиги своих пред-ков»³⁴.

Рыцарь -- это «герой ради любви». Любовь одевалась в благородные одежды.

Средневековье, особенно позднее Средневековье, -- это время, когда жизнь высших слоев общества почти полностью сводится к светским забавам, как считает Й. Хейзинга. Жизнь строится как игра.

Своей кульминации поклонение женщине достигает в культе Девы Марии. Он распространился еще в XI в. и в XII--XIII вв. пользовался самой широкой популярностью. На Западе получает хождение легенда о непорочном зачатии Девы Марии и отмечается одноименный праздник. Дева Мария объявляется «новой Евой», искупившей грехи своей праматери, ее рассматривают как милосердную заступницу. Богородица символизирует собой образ незапятнанной девственности, чью духовную красоту мужчины религиозно превозносят.

Интересным является тот факт, что рядом с литературой трубадуров, которые воспевали женщину, распространяется антифеминистская литература -- в основном в городах, начиная с XII в. Светские писатели берут на вооружение церковные взгляды на греховную сущность женщины, ее изначальную порочность. Во всевозможных фаблио бичуется женская испорченность, осмеиваются слабости и недостатки женщин: они суетны и болтливы, завистливы и глупы, спесивы и тщеславны, а их пристрастие к моде и косметике способно разорить мужей. Во всем потоке литературы того времени вряд ли можно найти доброе слово о женщине.

Кстати, что касается моды, то она оказывает свое влияние не только на женщин, но и на мужчин; как ни парадоксально и ни странно, но в Средневековье она тоже существовала.

Мода -- это своего рода образец, на который ориентируется всякая цивилизация. В Средневековье мода касалась не только одежды, но и вообще всего: и манеры принимать гостей за столом, и манеры говорить, есть, пить, манеры ходить и приветствовать; и, наконец, к моде относится и то, как ухаживать за телом, за лицом и за волосами.

Один из представителей школы «Анналов» -- Ф. Бродель -- сообщает нам о том, что мода на прически существовала даже у мужчин. Носили ли мужчины длинные или короткие волосы, носили усы или бороду, на них, также как и на женщин, оказывала определенное влияние мода. Мода на бороду пришла из Италии -- предположительно, ее ввел папа Юлий II.

Ф. Бродель говорит о том, что такие моды существовали самое большее -- столетие. Однако следует заметить, что изменения, ориентированные на моду, касались в основном богатого населения; мода была там, где царила роскошь. Что же касается большинства, т. е. бедняков, то там наблюдается неподвижность. «Нет богатства -- нет и возможности изменений», -- пишет Ф. Бродель. Поэтому изменения, перемены в одежде, в моде на прически в том числе, затрагивали в первую очередь высший слой.

Так, в начале XI в. в Италии было модно носить аккуратную короткую бородку. Мужчина без бороды в Средние века воспринимался как слабый и немужественный. Но с другой стороны, существовали ассоциации безбородого человека с божественной печалью, покаянием.

Итак, эпоха Средневековья была полна противоречий, как во взглядах на женщину, так и на мужчину.

24. Брак и семья в эпоху Возрождения. Феномен куртуазности

В эпоху Возрождения брак рассматривается как высшее состояние по сравнению с безбрачием. Холостяк и старая дева служат предметом насмешек, а брак восхваляется. Повсюду -- и в городе, и в деревне -- численно преобладают женщины (несмотря на то, что смертность среди них была высока вследствие частых и ранних родов). Число мужчин сокращается, а причина тому -- гибель на поле боя во время военных экспедиций, путешествий (например, освоения новых земель). Количественное неравенство полов осложняется социальными факторами, отягчившими положение женщины -- это наемничество, означающее отказ от брака, семьи, детей. Женщине того времени брак давал возможность более или менее устроить свою жизнь, так как женских профессий было чрезвычайно мало. Выбор исчерпывался, по сути, двумя вариантами: уход в монастырь или проституция. А так как женские монастыри отдавали предпочтение знатным дамам или состоятельным женщинам, для женщин низших слоев этот путь был закрыт.

При заключении брака учитывались интересы семьи, рода, были также экономические, политические мотивы, престиж. Для знати он представлял собой политический акт, жених и невеста олицетворяли договаривающиеся стороны. Это относится и к городскому патрициату, купечеству. Крестьяне важное значение придавали благополучию хозяйства, для чего необходимо было иметь как можно больше детей.

Свадебные обряды эпохи Возрождения, лишенные своего сакрального духа, отличаются чрезвычайной свободой нравов и даже разнузданностью. Это характерно для бракосочетания простолюдинов и знати. Бесстыдные насмешки, вольности и непристойности сопровождают свадебное венчание, пир. Они как бы воссоздают особую атмосферу сатурналий -- обстановку вседозволенности. Свадьба могла длиться по несколько дней. В честь молодой пары устраивались пиршества, игры, танцы, зрелища. Сочинялись и произносились «свадебные супы» -- песни и шутки, посвященные жениху и невесте, полные скабрезностей. Эротикой наполнены такие обычаи, как похищение подвязки невесты, а то и ее самой, праздничное посещение бани.

Следует отметить, что в Возрождение брак в морально-правовом аспекте переходит под церковную юрисдикцию. Наблюдается сосуществование языческого (важнейшее место отводилось, как мы заметили, эротике, фаллической символике) и церковного ритуалов. Они противостоят и одновременно дополняют друг друга -- освящение брачного ложе и его публичное разделение. Главная цель брака -- рождение детей, поэтому священник освящает брачное ложе. Обычай публичного разделения ложа древний и коренится в традициях германских племен: поскольку брак -- это сделка, то она должна заключаться при свидетелях.

Интересное явление эпохи Возрождения -- обычай «пробных ночей», распространенный в XV--XVI вв., который был связан с тем, что важным считалось рождение детей. Он был принят в крестьянской среде как форма добрачных «ухаживаний». Когда девушка достигает возраста зрелости, к ней приходит выбранный ею юноша. Эти свидания продолжаются, пока молодые не решат вступить в брак или разойтись. Этот обычай встречается также у знати и горожан в Германии, Франции и Италии.

Официальная мораль и законы того времени, наоборот, требуют от девушки соблюдения целомудрия. Она считается высшей женской добродетелью, особенно в женской среде. Достойная или недостойная невеста имеет разные права: так первая подходит к алтарю с венком на голове или даже может распустить волосы, вторая довольствуется только вуалью.

Муж являлся господином и повелителем. Жена должна быть крепкой и покорной при любых перипетиях жизни. Общество предоставляет все права для «укрощения» своей жены и карает мужчину, попавшего под каблук. Плодовитость женщин ценилась и уважалась, бесплодность считалась проклятием.

Одно из оригинальных изобретений эпохи -- «пояс целомудрия», с помощью которого надеялись сохранить женскую верность. Они изготовлялись как правило, из дорогих материалов -- золота, серебра и отличались тонкой работой -- чеканкой, инкрустацией. Их называли также «венецианскими решетками» в знак того, что изобретены они были в Италии. Те же мастера, которые продавали мужьям эти пояса, за большие деньги тайно делали для их жен ключи. Таким образом, пояса, усыпляя бдительность мужей, не мешали изменять им.

Интересно, что в эпоху Ренессанса на волне увлечения всем античным возрождается такое явление, как греческий гетеризм. Новые гетеры -- куртизанки -- получают свободный доступ в общество сильных мира сего.

Все отношения между мужчиной и женщиной связаны с любовью и приобретают игровые формы и стиль -- куртуазность. Наблюдается так называемая любовь -- людус (любовь-игра). Главный мотив -- рыцарь и его Дама сердца. Этому положил начало еще Культ Прекрасной Дамы. От романтического мотива осталась только оболочка. Теперь он наполняется эротикой.

Э. Фукс в своей «Истории эротического искусства» утверждал, что эротика наполняет собою и образует все отношения между мужчиной и женщиной. «Нет вообще никаких интимных отношений между двумя нормальными лицами разных полов, которые не имели бы эротических оснований»³⁶. Против эротики и чувственности всегда выступали нравственность и мораль, создаваемые самим обществом, обществом, которое потом же их отрицает. Эротика, согласно Э. Фуксу, «это самое ценное и важное в мире… Задача эротики -- из чисто животного акта сделать произведение искусства»³⁷.

Отношения между мужчиной и женщиной приобретают внешне благородные нормы и правила. Дабы не прослыть варваром и мужланом, следовало подчинять свои чувства строгим условностям. Этикет того времени не был аскетическим, тем не менее он требовал от членов общества знания правил «искусства (или науки) любви».

Куртуазность присутствует во всей повседневной жизни. Это «суды любви», которые устраивались во время эпидемий чумы, «дабы развеяться». Члены суда, наделенные высокими титулами (Рыцари чести, Оруженосцы любви, Магистры прошений и др.), читали литературные произведения и проводили диспуты о любви. «Суды» представляли собой своеобразные аристократические, литературные салоны, напоминавшие бюргерские «палаты-риторики». Эти придворные игры просуществовали достаточно долго, и в них участвовали сотни людей. К развлечениям аристократии относятся также всевозможные амурные игры: «замок любви», «фанты любви», «изящные вопросы». Важна в этот период символика цвета, о ней изданы специальные пособия. Все это -- светские развлечения, праздное времяпрепровождение знати. Однако правящие сословия формируют эстетический идеал эпохи, прививают обществу определенную систему ценностей. Так называемое «желание прекрасной жизни» является характерной чертой Ренессанса. Средневековой аскезе Возрождение противопоставляет гедонизм, этику наслаждения, восхищения красотой человеческого тела.

Если мораль аскетизма не признавала человеческой, плотской любви, то этика Ренессанса как бы оправдывает плоть. Подобные идеи оправдания всех человеческих радостей -- от природных (т. е. плотских) до духовных, творческих нашли свое воплощение в гуманистической культуре.

Гуманизм оправдывал и возвышал земную любовь. Любовь согласно гуманизму -- одно из первейших и могущественнейших проявлений человеческой личности. Любовь требует раскрепощения личности, так как она по самой природе выступает против всякого насилия и диктата внешних сил, обстоятельств, традиций и т. д.

В эпоху Возрождения любовь явилась фактором самосознания и самораскрытия личности. В системе гуманистического мировоззрения семейная, телесная любовь возвышается. Любовь является каким-то высоким чувством, которое доступно человеку неблагородному. Поэтому человек должен быть достоин своей любви.

Новое понимание половой любви, принесенное гуманизмом, было невозможно без открытия красоты мира.

Таким образом, для эпохи Возрождения характерен культ физической красоты, прекрасной телесности; акцентирование чувственности, жажда физической любви. Эпоха любуется обнаженным телом. В духе времени принято было заказывать портреты обнаженных фавориток правителей. Имел место обычай, когда высокого гостя приветствовали прекрасные нагие женщины. Прямая, открытая и бесстыдная эпоха наслаждается вновь открытым человеческим естеством.

25. Галантный век -- век женщины

В XVIII в. складывается так называемая абсолютистская культура, которая создает новый идеал жизни. Везде царят красота, блеск, роскошь, величие, яркое сияние. Жизнь превращается в непрекращающееся удовольствие, наслаждение. Все насыщено чувственностью, кокетством. Однако все эти наиболее яркие черты абсолютистской культуры касались исключительно двора, придворной знати и, конечно, монарха. Что же касается подданных, то народ существовал исключительно для государя. Целью его существования было повышение возможностей наслаждения жизни государя и его двора. Население было обречено на голодную смерть или на жизнь среди постоянных лишений и забот. И то, что ежегодно тысячи умирали голодной смертью, нисколько не тревожило монарха. Так, например, в то время как Людовик XIV истратил миллионы на роскошные постройки, население провинции Дофинэ питалось травой и корой.

Только незначительная часть буржуазии, дворянства и духовенства могла предаваться безумной расточительности. Привилегированные классы проводили время в удовольствиях и бесконечных празднествах и никакое беспокойство не нарушало их наслаждение.

XVII--XVIII в. называют галантным веком. Абсолютизм создает особые формы придворного ритуала, церемониальность, почитание этикета, галантность (торжественность, пышность). Они получают распространение в различных сферах жизни, в том числе в отношениях между мужчиной и женщиной -- демонстративно почтительное отношение к даме. Это становится модой, символом хорошего тона, и данный стиль культивируется в различных кругах дворянства и буржуазии: галантность следует рассматривать как «характерную черту эпохи».

Это время называют «классическим веком женщины» -- она задает тон, господствует во всех областях культуры, вокруг нее складывается настоящий культ.

Галантный век провозгласил своим девизом «наслаждение». Многочисленные примеры подобного поведения можно найти в литературе, например в таких романах, как «Опасные связи» «История кавалера де Грие и Манон Леско». Проявления эротики эстетизируются, возникает так называемая «эстетика будуара». Флирт -- наиболее популярное развлечение. Из любви устраняется все грубое, опасное, сильные и глубокие переживания, в том числе ревность. Ритуал любовных игр особо утонченный, рафинированный: не целеустремленный натиск, а кокетливые выпады, изящное пикирование. Среди атрибутов -- мушки, веера, платки, маски. Веер, например, превращается в постоянного спутника женщины: он позволяет ей либо скрывать свои чувства и настроение, либо специально акцентировать их. Без веера женщина чувствует себя беззащитной. Особый язык его движений может сообщить о планах и намерениях.

В салонах того времени флиртуют публично, открыто. Одно из традиционных проявлений флирта -- поцелуй. Искусство поцелуев стало весьма популярно в то время, и обсуждению этого важного предмета посвящались специальные трактаты. Колено -- последняя инстанция дружбы, на поцелуй выше подвязки может претендовать один лишь любовник. Право на такого рода интимности предоставлялось чуть ли не при первом знакомстве.

Ж. Б. Мольер в своем произведении «Смешные жеманницы» выступает против своей современности, против пороков своего общества. В своих сатирических персонажах он пытается раскрыть, разоблачить основы социального противоречия времени.

Автор «Смешных жеманниц» посягает на нормы аристократического вкуса и салонные нормы -- его комедия направлена именно против этой аристократической культуры, аристократического искусства. Ж. Б. Мольер выставляет на посмешище притворство, лживые чувства людей, которые пытаются с помощью этих чувств всем своим поведением показать сословное превосходство. («До встречи с Вами у нас был великий пост по части развлечений».)

Согласно идее автора, чтобы стать благородной личностью в среде дворянского сословия, нужно было усвоить их жеманные манеры поведения. Эту мысль он вложил в слова Маскариля: «Вот он, высший свет: малейшая неудача и те, что еще вчера нами восхищались, ныне вас презирают. Идем, приятель, поищем счастья в другом месте. Я вижу, здесь дорожат лишь мишурным блеском и не ценят добродетели без прикрас»⁰.

Другой характерный момент галантного обихода -- ритуал леве, утреннего туалета дамы. Она вынуждена посвящать своему туалету долгие часы, и именно они стали официальным временем для визитов. Муж при этом присутствовал редко, обычно даму окружали друзья, по количеству которых можно было судить о положении женщины в обществе. Галантные обычаи позволяли принимать визитеров в постели, в ванне (если хотели соблюсти все приличия, то хозяйка должна была при этом накрыться простыней) или даже спящей.

Вседозволенность, характерная для аристократических кругов, была примером подражания для буржуазии. Тон задают сами государи. Знатные вельможи содержат целые гаремы, видя в них один из символов своей абсолютной власти. Иногда обитательницами гаремов могли быть женщины из простонародья. Наиболее известный пример такого рода -- «парколений» Людовика XV, где содержались (и специально готовились) девушки для королевских утех.

Одно из характерных явлений того времени -- институт королевских фавориток (метресс). Королевская фаворитка имела свой штат, прислугу, охрану, получала содержание. Она появлялась при дворе как равная с официальной семьей. Институт метресс -- институт большой политики. Фаворитки всегда находятся с верховным властителем, влияют на принятие решений. Место метрессы добывается в жестокой конкурентной борьбе между дамами, за которыми стоят определенные политические круги.

Что касается костюма, то их формы и размеры меняются в зависимости от прихотей сиюминутной моды. Так, например, для костюма XVII в. характерны следующие черты: пышность, парадность, величественность, мягкие пластичные, объемные формы. Ткани этого периода -- декоративные растительные мотивы, гербы, короны, вазы. Цветовая гамма -- яркая, насыщенная, зачастую контрастная: встречаются синий, красный, белый, черный цвета.

XVII в. -- это эпоха барокко, изобилие рельефно «вылепленных» форм, достигаемых за счет использования самой ткани: рюши, оборки, пучки лент, банты. Ими могли украшать любую деталь костюма, вплоть до перчаток, штанов, туфель. Деталь, характерная для барокко и рококо -- обувь на каблуках (как у женщин, так и у мужчин). Каблук меняет манеру держаться, делает походку несколько искусственной, но одновременно и пластичной.

Экспансию барочной пышности не смогли остановить даже многочисленные законы против роскоши. Они запрещали не только простолюдинам, но и дворянству использовать золотую и серебряную отделку, ткани с золотой нитью, импортные чулки, кружева и другие предметы роскоши. В результате этих мер основным и часто единственным украшением костюма становятся ленты, и тем больше и щедрее их используют.

На протяжении всего XVII в. носят корсет, но форма его неоднократно меняется. В первой половине века он короткий, доминирующая линия костюма -- горизонталь плечевого пояса. Объемные, баллонообразные рукава и пышная юбка создают впечатление крупной, полной фигуры. Поверх платья надевали еще одно, верхнее -- распашной роб, скрепленный на корсаже застежкой или шнуровкой.

Женщины делают прически из собственных волос: спереди челка, с боков локоны, а основная масса волос уложена в пучок. Украшений немного, чаще всего в них используется жемчуг: ожерелья, розетки, серьги и т. д. Туфли на высоких изогнутых каблуках из цветной кожи или тканей декорируют бантами, лентами, розетками. Обязательная принадлежность костюма -- перчатки. Они искусно отделываются, пропитываются духами. У пояса на шнурках или лентах носят роскошные безделушки -- веера, маленькие зеркальца и т. д. В моде мушки: их вырезают из черного бархата или тафты самых разнообразных форм -- звезд, цветов, кораблей и пр. Они могли быть крошечными или достигать нескольких сантиметров -- объем и количество зависели от личного вкуса.

Со второй половины XVII в. костюм теряет свою пышность. Корсет приобретает вытянутую форму, приподнимая грудь и сильно затягивая талию (40 см), линия которой несколько занижена. Рукава сужаются и становятся короче (до локтя), а снизу украшаются кружевными оборками. Создается впечатление «узкой», изящной фигуры. Особенность платья -- декольте, его носят все. Среди модных деталей туалета -- зонтики, кружевные фартуки, а также трубки для курения. Табак -- новое явление моды, его курят (для чего используют длинные дамские трубки) или нюхают (используют изящные табакерки).

XVIII в. -- последний этап развития аристократического костюма. Лидерство в создании новых модных форм переходит от двора к аристократическим салонам. Вместо величественности и импозантности -- изысканность, вместо представительности -- несерьезная детскость, незрелость. Костюм и косметика не дифференцированы по возрасту: напудренные, накрашенные, в париках, -- все одинаково моложавы. Господствующая гамма цветов -- светлая, постельная: розовый, голубой, лимонный.

В женский костюм вновь возвращается каркасная юбка. Жесткая основа искажает естественные формы. Талия узко затягивается в корсет, а бедра чрезвычайно увеличиваются из-за панье⁴¹ -- каркасной юбки на обручах из китового уса или металлических пластин. Объем бедер становится огромным (они даже снабжались специальными шарнирами, уменьшавшими их объем, когда нужно было пройти в дверь или сесть в карету). Затянутый корсетом лиф и расширенные до гротеска бедра создают в высшей мере искусственные формы. Женскую фигуру сравнивают с цветком в вазе, уподобляют опрокинутой рюмке.

В XVIII в. появляется неглиже⁴² (фр. -- небрежный) -- одежда для дома, утренних прогулок и приемов. Прически меняются неоднократно. В первой половине века головка у женщин маленькая, изящная с небольшими локонами. Волосы обильно пудрят, на лицо накладывают макияж. Все также увлекаются мушками. Во второй половине века прическе стали уделять такое внимание, что она превращается в настоящее искусство. Особенно неестественна и вычурна она была в 1980--1990-х гг. -- в так называемую эпоху Марии-Антуанетты. Используя сложные каркасы, взбивая, завивая волосы, на голове создают целые композиции: корабли, блюда с фруктами, садово-парковые пейзажи. Прическа делалась, естественно, не на один день. Отсюда задачей становятся обычный сон, гигиена. Обильные употребления румян, краски, гротескные прически вовсе не способствовали частому умыванию. Запах пота, вши, сопровождающие самую аристократическую публику -- отличительный признак того времени.

В эпоху абсолютизма существует особая любовь, «любовь стала вопросом тщеславия. Иная женщина старается взять верх над другими женщинами числом своих возлюбленных»⁴³. Мужчины и дамы ведут «мотыльковый» образ жизни, порхая от одной связи к другой. Первый совет, который давали молодой жене ее светские подруги -- «взять себе любовника». Его надо было иметь, чтобы соответствовать требованиям света. Общество желало быть в курсе дел. Дух галантности требовал впечатлений все новых и новых. Отсюда такие перемены или, лучше сказать, «смены». В высших слоях женщины именно в браке получают максимальную свободу, ведут праздную жизнь.

Век женщины -- феномен культурной, но не правовой сферы.

Список литературы

Артановский С. Н. Историческое единство человечества и взаимное влияние культур. Л.: Просвещение, 1967.

Белик А. А. Культурная антропология // Этнографическое обозрение. 2000. № 6.

Белик А. А. Культурология. Антропологические теории культур. М., 2000.

Бродель Ф. Структуры повседневности: возможное и невозможное. М., 1998.

Блох И. История проституции. М., 1994.

Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика / Пер. с фр. М., 1989.

Библер В. Г. От наукоучения к логике культуры. М., 1991.

Баткин Л. М. Итальянское Возрождение: проблемы и люди. М., 1995.

Брун В., Тильке М. История костюма от древности до Нового времени. М., 2000.

Бромлей Ю. Этнография за рубежом. Историографические очерки. М., 1979.

Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995.

Волкова Е. В. Произведение искусства в мире художественной культуры. М., 1993.

Воронкова Л. П. Культурная антропология как наука. М., 1997.

Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима. М., 1998.

Гуссерль Э. Философия культуры и парадигма философствования // Вопросы философии. 1995. № 7.

Гадамер Г. Г. Истина и метод. М., 1988.

Гайденко П.П. Творчество / Философская энциклопедия в 5 томах. М., 1970.

Грушин Б. А. Массовое сознание. М., 1987.

Гуревич А. Я. Социологическая мифология. М., 1983.

Горбатов А. В. Основные школы и концепции культурологии. Кемерово, 2000.

Гуревич П. С. Философия культуры. М., 1995.

Галантный век. М., 1994.р 153

Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 1991.

Дюби Ж. Европа в Средние века. М., 1994.

Дюркгейм Э. Социология: ее предмет, метод, предназначение. М., 1995.

Дюпуи Е. Проституция в древности. К., 1991.

Ерасов Б. С. Социальная культурология 2 части. Ч. I, II. М., 1994.

Закс Л. А. Художественное сознание. Свердловск., 1990.

Ионин А. Г. Социология культуры.: Учебное пособие. М., 1998.

Иконникова С. Н. История культурологии. СПб., 1996.

Иванов К. А. Многоликое Средневековье. М., 1996.

Культура: теории и проблемы. М., 1995.

Кассирер Э. Философия символических форм в 3 т. Т. 1. М., 1994. Т. 1.

Конт О. Курс позитивной философии. М., 1989.

Козьякова М. И. История. Культура. Повседневность. М., 2002.

Каминская Н. М. История костюма. М., 1986.

Культура эпохи Возрождения. Л., 1986.

Кармин А. С. Основы культурологи: морфология культуры. СПб.: Лань, 1997.

Кассирер Э. Познание и действительность: Понятие о субстанции и понятие о функции. СПб.: Книга, 1996.

Козлова Н. Н. Введение в социальную антропологию. Курс лекций. М., 1996.

Круглова Л. К. Социокультурная антропология: Учебное пособие. СПб., 2000.

Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений / Под ред. Г.В. Грача Ростов-на-Дону, 1995.

Культурология. Основы теории и истории культуры / Под ред. И. Ф. Кефели.СПб., 1996.

Культурология / Под ред. В. И. Добрынина. М., 1993.

Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978.

Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

Лотман Ю. М. Культура и взрыв. М., 1992.

Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983.

154

Лурье С. В. Историческая этнология. М., 1997.

Межуев В. М. Классическая модель культуры: проблема культуры и философии Нового времени // Культура: теории и проблемы. М., 1995.

Мольер Ж. Б. Смешные жеманницы. М., 1990.

Мерцалова М. Н. История костюма. М., 1972.

Малиновский Б. К. Научная теория культуры. М., 1999.

Марков Б. В. Философская антропология: Очерки истории и теории. СПб.: Лань., 1997.

Маркузе Г. Одномерный человек // Американская социологическая мысль. М., 1994.

Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. Т. 1. М., 1989.

Орлова Э. А. Динамика культуры и целепологающая активность человека // Морфология культуры. Структура и динамика. М., 1994.

Очерки социальной антропологии. СПб.: Петрополис, 1995.

Пигалев А. И. Культурология: Учебник. Волгоград, 2000.

Петров М. К. Язык, знак, культура. М., 1991.

Постмодернизм и культура // Вопросы философии. 1993. № 5.

Проблема человека в западноевропейской философии: Сборник переводов. М., 1988.

Рикер П. Конфликт интерпретации. Очерки о герменевтике. М., 1995.

Разлогов К. Э. Коммерция и творчество. М., 1992.

Руа Ж. Ж. История рыцарства. М., 1996.

Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М., 1992.

Сыромятникова И. С. История прически. М., 1983.

Тард Г. Мнение и толпа. М., 2000.

Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989.

Тойнби А. Постижение истории. М., 1991.

Фуко М. Слова и вещи. М., 1977.

Фрейд З. Введение в психоанализ. М., 1989.

Фрейд З. Психология бессознательного. М., 1989.

Фромм Э. Психоанализ и религия // Сумерки богов. М., 1989.

Философская энциклопедия в 5 томах: Т. 4. М 1967. 155

Фукс Э. История эротического искусства. М., 1995.

Фукс Э. Иллюстрированная история нравов. М., 1992.

Хейзинга Й. Homo ludens. М., 1992.

Хейзинга Й. Осень Средневековья. М., 1988.

Штейнталь Х. Грамматика, лексика и психология // История языкознания в очерках и извлечениях. М., 1960.

Шпенглер О. Закат Европы в 2 томах. Т.1. М., 1993.

Ястребицкая А. Я. Западная Европа XI-XIII вв. М., 1978.

Ястребицкая А. Я. Средневековая Европа и город в новой исторической науке. М., 1992.

Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.

Размещено на Allbest.ru