Смеховая культура М.М. Бахтина средневековья и Ренессанса

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Теория смеховой культуры

2. Смеховая культура западноевропейского средневекового города

3. Теоретико-методологические основы исследования

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность моей темы содержится в название темы «Смеховая культура М.М. Бахтина средневековья и Ренессанса».

Сущность культуры выражается в представлениях человека о самом себе, о смысле своего существования в обществе.

Но культура складывается не в изоляции от всего остального мира, а как форма общения людей.

Так как только в общении возможно самосознание. В этом смысле любая культура есть некая форма диалога, а ее существование есть существование на границе с другой культурой.

Однако и сама структура культуры не является монологичной. Наряду с официальной культурой, для которой характерны норм образующие, сдерживающие функции, существует тот культурный пласт, где есть выход инстинктам, но в принятых обществом формах.

Это так называемая неофициальная, народная, а по выражению М.М. Бахтина, смеховая культура, которая выделяется как специфический феномен европейской культуры в эпоху средних веков.

Средневековый этап в развитии культуры Западной Европы является уникальным периодом в истории, так как представляет собой переход от античности к новой, собственно европейской цивилизации.

В это время зарождается особый менталитет европейца, его уникальный взгляд на мир и самого себя.

Но неофициальная культура редко становилась предметом рассмотрения, она казалась «случайным» явлением, приниженным, пародийным отражением идей «высокой» культуры средневековья.

Традиционное исследование культуры средневековья и Ренессанса проходило через призму официальных христианских ценностей, созданных монастырской и университетской ученостью того времени.

«Мы судим о культуре людей по людям культуры».

Рассмотрению народной культуры, культуры «безмолвствующего большинства», не уделялось должного внимания.

Целью моей работы заключается в рассмотрение «Теории смеховой культуры».

1. Теория смеховой культуры

Отсюда зачастую вытекает непонимание смысла и недооценка значения этой культуры, в то время как исследование смеховых начал культуры как неотъемлемой ее части, мировоззренческой ценности карнавала и сопоставление различных смеховых традиций позволяет воссоздать целостное представление о культуре эпохи средневековья и Ренессанса.

Монография М.М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» явилась первым опытом анализа структуры карнавального смеха. Несмотря на критику «смеховой» теории, именно она лежит в основе большинства современных исследований указанной проблемы.

Теория М.М. Бахтина явилась стимулом к рассмотрению и древнерусской смеховой культуры, которая предстала перед исследователями как специфическое образование, а особенности ее проявления во всех сферах жизненного уклада русского человека явно выделяются на фоне смеховой культуры стран средневековой Европы.

Исследование западноевропейской и древнерусской смеховых культур, поиски их сходства и различия, является актуальной проблемой истории и теории культуры. Поиски карнавальных начал в двух различных культурах средневекового периода, позволят глубже понять культурный диалог Запада и России современной эпохи.

Так ли уникален европейский менталитет средневековья? Есть ли параллели? Пытаясь ответить на эти вопросы, автор настоящего исследования обращается к средневековой смеховой культуре Европы и Руси. Степень научной разработанности проблемы. Проблема смеховой культуры является сложной и многогранной темой, недостаточно разработанной в научных исследованиях как зарубежных, так и отечественных ученых. Изучением народной культуры средневековья занимался ряд зарубежных авторов, в особенности стоит отметить французскую Школу «Анналов» и ее представителей: Люсьена Февра, Марка Блока, Жоржа Дюби, Эмманюэля Леруа Ладюри и Жака Ле Гоффа. Современным французским историком Ж. Ле Гоффом были проведены исследования западноевропейской средневековой народной культуры и написаны труды относительно ментальности, системы ценностей, смеховых традиций и т. д.

Фундаментальность теории карнавальной культуры Бахтина может вызывать определенные сомнения, однако именно его теория стала толчком к исследованию феномена смеховой культуры. Бахтин подчеркивал, что его труд - лишь первый шаг в деле исследования необозримой карнавальной культуры. Именно поэтому вслед за «Творчеством Франсуа Рабле» выходит ряд статей и монографий по проблеме смеховой культуры.

Среди них следует отметить работы В.П. Даркевича, посвященные праздничной культуре средневековья, А.Я. Гуревича.

Теория М.М. Бахтина явилась стимулом к дальнейшим разработкам в области теории культуры. Авторы были далеко неоднозначны в оценке первого исследования карнавальной культуры.

Однако значимость постановки проблемы Бахтиным народной культуры средневековья и Ренессанса для современной философии культуры и эстетики - неоспорима.

2. Смеховая культура западноевропейского средневекового города

Некоторые уязвимые стороны концепции Бахтина отмечены Гуревичем, и прежде всего неправомерность слишком резкого разделения авторитарной культуры католицизма и низовой карнавальной культуры, проникнутой духом утопического радикализма. В действительности столь полной противоположности культур «церкви» и «народа», считает Гуревич, не существовало. Впервые проблема существования смеховой культуры в Древней Руси была поставлена крупными русскими учеными Д.С. Лихачевым и А.М. Панченко в книге, вышедшей в 70-е годы XX века вслед за работой М.М. Бахтина, которая и явилась основанием для рассмотрения смеха в Древней Руси вышеназванными авторами.

Несмотря на острую критику как сторонников, так и противников указанного исследования, тем не менее, ценность его состоит в том, что рассмотрением смеха как отдельного явления русской культуры до сих пор никто не занимался. В то время как постановка этой проблемы предполагает множество путей исследования и научных споров вокруг пока что неизученной области русской народной культуры.

Относительно древнерусского смеха существует две устойчивые линии исследования. Во-первых, это положения Д.С. Лихачева и А.М. Панченко, согласно которым смех направлен смеющимся на себя для обновления и возрождения через осмеяние самого себя.

Однако после выхода в свет первого исследования смеха на Руси ряд ученых, высоко оценив вышеуказанную работу, дают иные представления о смеховой культуре Древней Руси, которые полностью противоречат как взглядам Д.С. Лихачева и А.М. Панченко, так и общепризнанному труду о М.М. Бахтина. Например, Ю.М. Лотман и Б.А. Успенский настаивают на том, что Древней Руси не был присущ универсальный западноевропейский смех, отменяющий все иерархические отношения.

3. Теоретико-методологические основы исследования

Методология обусловлена задачами исследования и основана на сочетании абстрактно-теоретического и конкретно-исторического анализа, принципах системности, историзма, восхождении от абстрактного к конкретному. В своем понимании культуры автор, опираясь на концепцию М.М. Бахтина, рассматривает ее как особый субъект творчества в социальном измерении, который выражает себя как многоголосие, полифония в различных типах архитектоники.

Типам архитектоник соответствуют особые культурно-исторические типы, в пределах которых осуществляется личностное самоопределение, взаимообмен между «Я», «другими» и социальной общностью. Однако диалог не только синхроничен, но и позволяет взглянуть на любое явление культуры в проекции прошлого и будущего, а не только в современном ему социокультурном контексте. В обращенности к «другому» заключается разность культурных форм и залог существования и развития самой культуры. Таким образом, в любой культуре существует две стороны - официальная, общепринятая и неофициальная, народная, смеховая.

В их диалоге и рождается тот уникальный культурно-исторический тип, который представлен в эпоху средневековья не только в Западной Европе, но и на Руси.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

- выявлены основные смеховые образы и формы карнавального поведения;

- проведен сравнительный анализ западноевропейской средневековой картины мира и древнерусского мировосприятия с учетом выявленных форм смехового поведения;

- на основе анализа западноевропейского средневекового города доказано существование смеховой культуры как феномена города, отражающей проблемы, установки и желания городского населения;

- выявлены специфические особенности народной смеховой культуры Древней Руси при сопоставлении с западноевропейской средневековой культурой.

На защиту выносятся следующие положения: Сознание средневекового человека воспринимало мир в его двойном аспекте - серьезном и смеховом. «Ритуальным смехом» сопровождались аграрные обряды и обычаи, связанные с переломными моментами природной, человеческой и общественной жизнедеятельности. Смена времен года, чередование аграрных циклов, моменты смерти и рождения имели существенное значение в жизни человека, поэтому смех олицетворял смерть и рождение одновременно. Карнавальные образы и формы пронизаны отрицаниями, изнанкой, переодеваниями, высмеиваниями, хвалой и бранью, перемещением верха и низа. Все эти приемы направлены на символическое уничтожение прежней скучной, унылой и тяжелой жизни для обновления ее в свете радости, благополучия и изобилия.

М.М. Бахтин, анализируя средневековую культуру Европы, приходит к выводу, что именно в это время карнавал становится специфическим явлением, противостоящим официальной культуре, пронизанной христианскими догматами. Бахтин доказал, что средневековый смех имеет универсальный и миросозерцательный характер, формируя особое мировосприятие человека средневековья и Ренессанса.

Сходство смеховых начал западноевропейской и древнерусской народных культур, характеризующихся всенародностью, универсальностью и амбивалентностью, присуще народно-праздничным формам - гуляньям карнавального типа (святки, масленица, Купала), берущим начало в аграрном периоде человеческой истории.

Западноевропейский карнавал достигает наивысшей точки своего существования в эпоху позднего средневековья XIV-XV вв. в городах. Анализ политической организации города (коммунальное движение за независимость), экономическая и социальная организация (корпоративизм, стремление к объединению), топографическая организация (собор на рыночной площади, аграрные занятия городского населения), а также установка средневекового мира как универсума голода и эпидемий (отсюда стремление к сытости и здоровью) позволяют утверждать, что именно условия городской жизни способствовали оформлению и разворачиванию смеховых образов и форм. культура мировоззренческий диалог

Особенностью древнерусской смеховой культуры является разделение бытия на «мир» и «антимир». «Кромешный» мир всегда пытается перевернуть наличное бытие.

В отличие от утопического западноевропейского жизнеутверждающего смехового мира, где царит изобилие, плодородие, благополучие, «опричный» древнерусский мир беден, неблагополучен, бесстыден, богохулен (кощунственен).

Если западноевропейский смех переворачивает официальное бытие из вертикали в плоскость горизонтали, то для древнерусского «антимира» характерно движение, только в плоскости вертикали. Перевернув реальность, антимир теряет свое значение, поскольку сам становится действительностью. Отличительной особенностью древнерусской народной культуры, является театральность и зрелищность, разделение на зрителей и актеров, в то время как Западу было присуще единение всех участников в карнавальном действе.

Заключение

Исследование народной культуры имеет огромное значение для понимания всей культуры средневекового периода. «Открытие» и изучение смехового типа образности М.М. Бахтиным, Школой Анналов и рядом других российских и зарубежных исследователей позволило пересмотреть представление о культуре средневековья и Ренессанса, ранее проходившее через призму христианских норм и оценок.

Карнавал выступал значимым компонентом народной культуры, являясь, по сути, особым поведенческим феноменом, берущим свое начало в архаической древности. Природа смеха заключалась в его амбивалентности: карнавальный смех был двуедин, он не только убивал, но и возрождал, в нем выражалась специфическая точка зрения на мир, изначальная убежденность народа в бессмертие, прежде всего на уровне социального тела, неискоренимость жизни, в ее способность постоянно обновляться. Народный смех установил серьезное, отменял его абсолютность и непререкаемость. Сферой господства смеховой культуры в средние века были фольклор, карнавал, площадное представление - неофициальные пласты, культуры, где человек мог быть мерилом мира, а не вечные ценности.

Смех имеет огромную социальную и мировоззренческую силу, творящую и обновляющую культуру.

История становления народно-праздничных образов уходит корнями в древнюю архаику. На всем протяжении движения народные образы, имея прочную основу, дополнялись и обогащались, создав в конечном итоге устойчивую систему. Средневековому человеку не было необходимости искать смеховой смысл, чтобы наделить им вещи и происходящие события, он питался наследием античности.

Сравнительный анализ показывает, что наряду с объединяющими характеристиками смехового поведения средневековой Европы и Руси, в частности общими корнями ритуального смеха, существуют различия, демонстрирующие в определенной степени уникальность смеховых традиций Руси. Для древнерусского смеха характерно двойственное проявление смеховых образов и форм. С одной стороны, народная культура использует смеховые культы, восходящие к аграрному периоду человеческой истории, а с другой стороны карнавальные образы связаны с темным миром, противостоящим наличному бытию. Древнерусский антимир «выворачивает наизнанку» реальную действительность, этот мир кощунственен по своей сути, он не отменяет иерархической, вертикали, не переворачивает официальную серьезность в плоскость горизонтали, а сам пытается занять главенствующее положение. Древнерусский кромешный мир, всегда неупорядочен и зол, он стремится к идеальному бытию сытости и довольства посредством антиповедения, «антигерой этого мира противостоит родовитому - поэтому он безроден, противостоит степенному - поэтому скачет, прыгает, поет веселые, отнюдь не степенные песни».

Для западноевропейской народной культуры характерно понимание смехового жизнеутверждающего мира, как утопической мечты об изобилии, благополучии и вольности.

Древнерусский антимир, используя методы карнавальной культуры, прикрываясь смеховыми формами, переворачивает реальное бытие. Примером тому может служить опричнина, как кромешный мир, перевернувший или свергнувший земские ценности и культуру.

Однако если карнавальный мир берет верх над реальной действительностью, он вскоре теряет свое смеховое значение, поскольку высмеивать более некого и незачем, официальная культура развенчана. И тогда кромешный мир становится страшным, а не смешным.

Анализ сущности двух различных смеховых культур Запада и Руси свидетельствует о том, что такой тип поведения был присущ обоим культурно-историческим типам, однако характер и смысл смеховых образов и форм, карнавального поведения принципиально различен.

Список использованной литературы

1. Гуревич П.С. - Культурология - учебник - 2003 г., 418 с.

2. Драч Г.В. - Культурология - учебное пособие - 2002 г., 415 с.

3. Розин В.М. - Культурология - Учебник - 2003 г., 318 с.

4. Кравченко А.И. - Культурология - 2003 г., 413 с.

5. Силичев Д.А. - Культурология, Конспект лекций, 2004 г., 319 с.

6. Садохин А.П., Грушевицкая Т.Г. - Культурология, 2010 г., 355 с.

Размещено на Allbest.ru