Китайская семья

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Особенности семейного уклада в традиционном Китае

2. Свадебные и семейные традиции Китая

3. Отношение к семье в современном Китае

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Как и в любой аграрной цивилизации, в Китае семья является важнейшим социальным образованием, главной общественной единицей. Ее устройство проецировалось почти на все стороны общественной жизни нации. "Для императора на его престоле и для простого рабочего в его хижине - все держится на идее семейного родства. Империя представляет собой одну большую семью, семья является маленьким государством".

Семейное благочестие являлось центральной категорией китайской этической традиции. Конфуций считал сыновнюю почтительность (Сяо) основной добродетелью и краеугольным камнем нравственности вообще. На таких принципах должно строится и отношение между императором и подчиненными: "Император - отец и мать народа".

Семейное согласие и благополучие возводились в абсолют человеческого счастья. Существует предание, что в далекие времена жила огромная семья, которая объединяла девять поколений и насчитывала несколько тысяч человек. В семье царило полное согласие: никто ни с кем не ссорился, и все жили в мире. Молва об этом семействе дошла до императора. Он повелел пригласить его главу и спросил, как ему удается сохранить согласие в столь большой семье. Глава клана вместо ответа попросил лист бумаги и стал быстро писать на нем иероглифы. Написав иероглифы, он передал лист императору. На листе сто раз был написан один и тот же иероглиф - "Терпение".

Но, на самом деле, китайская семья чаще строилась и строится на основе своеобразной субординации. Все конфликты между членами семьи разрешались по принципу главенства старшего над младшим, родителей над детьми, мужа над женой. Единство достигалось не путем компромиссов, а только путем односторонней жертвы младших. Нераздельная семья должна была во всем подчиняться всевластному отцу-патриарху.

Цель работы: исследовать феномен китайской семьи

Задачи работы:

Проанализировать особенности семейного уклада в традиционном Китае

Сформулировать отношение к семье в современном Китае

1. Особенности семейного уклада в традиционном Китае

Конфуцианский культ предков и нормы «Сяо» способствовали расцвету культа семьи и клана. Семья считалась сердцевиной общества, интересам семьи придавалось гораздо больше значения, чем отдельной личности, которая рассматривалась лишь в аспекте семьи, сквозь призму ее вечных ценностей (от отдаленных предков к отдаленным потомкам). Перед каждым китайцем стоял долг соблюдения интересов семьи, т.е. рождение детей, прежде всего сыновей, призванных продолжить род, упрочить позиции семьи в веках.

Отсюда постоянная тенденция к росту семьи. Большая нерасчлененная семья (та семья, которую имел ввиду Конфуций, когда сравнивал ее с государством) существовала и до Конфуция, но по преимуществу среди знати. Конфуцианство своим культом предков и «Сяо» создало дополнительные стимулы для ее небывалого расцвета: при наличии хотя бы маломальских благоприятных экономических возможностей стремление к совместному проживанию близких родственников становилось решающим импульсом и резко преобладало над сепаратистскими тенденциями. В результате большие семьи, включавшие в себя несколько жен и наложниц главы семьи, немалое число домочадцев, стали весьма распространенным явлением на протяжении всей истории Китая. Такие семьи обычно делились лишь после смерти отца, а то и обоих родителей. Старший сын занимал место главы семьи и получал большую часть наследства, в том числе и дом с храмом предков, тогда как остальная часть общего имущества делилась поровну между остальными сыновьями.

Все новые семьи основанные младшими братьями (а каждый из них становился главой своего, бокового по отношению к главному культа предков), в течении длительного времени продолжали находиться в зависимости от старшего брата, являющегося теперь основного культа предков, общего для всего клана. Возникал мощный разветвленный клан сородичей, крепко державшихся друг за друга и составляющих порой целую деревню.

В рамках такого клана, в принципе, действовали те же социально-экономические закономерности, что и в рамках китайского общества в целом. Одни семьи становились беднее и приходили в упадок, другие богатели, причем в этом случае к ним начинали тяготеть обедневшие сородичи и их дом становился центром клана.

Возникала семейно - клановая корпорация, в рамках которой верхи и низы были крепко связаны как родством, так и традициями, нормами клановой взаимопомощи, основанными все на том же культе предков и нормах «Сяо».

Цель заключения семейного союза состояла не только в продолжении рода, но и в заботе об усопших предках. В женитьбе молодого человека были заинтересованы, прежде всего, его родители, которые, с одной стороны, отвечали за судьбу рода перед духами предков, а с другой - должны были заботиться о собственной загробной жизни.

Кроме законной жены богатый человек мог иметь несколько наложниц, которых называли «вторая жена», «третья жена» и т. п. Всеми ими управляла «первая жена» - хозяйка дома.

Законная жена признавалась матерью всех детей своего мужа и вместе с ним распоряжалась их судьбой. Настоящие же матери (наложницы) теряли всякие права на своих детей. В случае смерти законной супруги муж мог либо обзавестись новой, либо возвести в сан законной жены и хозяйки дома одну из наложниц.

Женить сына и увидеть внучат было самым сокровенным желанием главы семьи: только в этом случае приобретал уверенность в том, что, перейдя в мир иной, будет сыт и обеспечен всем необходимым. Если род прекращался, то об усопших некому было заботиться и их «посмертное существование» оказывалось очень трудным.

В книге «Ли цзы» были закреплены своеобразные нижний и верхний пределы брачного возраста: для мужчин с 16 до 30, для женщин с 14 до 20 лет, фиксировавшие как бы пределы терпения и сдерживания гнева предков на неблагодарного и непочтительного потомка. В соблюдение этих возрастных пределов в древности было вовлечено и само государство, следившие за тем, чтобы они не нарушались. С этой целью, по свидетельству Чжоу ли (кн. 11), особый чиновник составлял списки мужчин и женщин, достигших предельного возраста, и наблюдал, чтобы мужчины, достигшие 30 лет, брали себе в жены девиц, которым исполнилось 20 лет.

Важнейшую роль в подборе жениха и невесты играл социальный, имущественный фактор. Родители руководствовались принципом «соответствия пары», т. е. семьи жениха и невесты не должны были значительно отличаться друг от друга по материальному достатку.

Согласно древнему правилу, жена должна была оставаться с мужем в "жизни земной и загробной". Она объявляла о таком решении родственникам и близким, и ее поступок рассматривался как подвиг.

Вдову чаще всего хоронили в одной могиле с мужем или около нее. Этот обычай восходит к тому факту, что Конфуций в назидание потомкам похоронил свою мать рядом с могилой отца.

Подводя итог можно сказать следующее: особенности китайской семьи были во многом обусловлены социально - экономической ситуацией в изучаемый период.

2. Свадебные и семейные традиции Китая

Переговоры о сватовстве по поручению семьи жениха по традиции обычно начинала сваха (сват). Эту роль исполняли как родственники, так и профессионалы, которые за свой труд получали вознаграждение от заинтересованных сторон. Сват (либо сваха) отправлялся в семью невесты и подробнейшим образом описывал ее родителям все достоинства жениха. Затем шел в дом жениха и повторял то же самое, но на этот раз хвалил невесту. В погоне за наживой сват, нередко явно приукрашивал достоинства обеих сторон. Занимавшийся сватовством обязан был знать все подробности, касающиеся семей жениха и невесты; в особенности важно было изучить генеалогию этих двух родов. На особой записке, обязательно на красной шелке сват приносил родителям невесты сведения о женихе - чей сын, какого сословия, какую имеет должность, каким занимается ремеслом, где живет. Родственники жениха получали такие же сведения о невесте. Эти записки, полученные от сватов, долго обсуждались в обеих семьях, сведения проверялись и различными способами уточнялись.

Вопрос о том, быть или не быть предполагаемой свадьбе, решался особого рода гаданием, именуемым «Суань мин» (предсказывать будущее). В основе «Суань мин» лежало убеждение, что с момента рождения жизнь человека зависит от сочетания в его организме пропорций пяти стихий: дерева, огня, земли, металла, воды. Сумма стихий мужа должна была соответствовать в известной пропорции сумме стихий жены. Каждая из этих стихий, в свою Зная свойства пяти стихий, гадатель должен был ответить на вопрос, какие именно стихии и в каких сочетаниях влияют на молодых людей, которых собираются обвенчать. Исходными данными для подобных подсчетов считались год, месяц и день рождения жениха и невесты.

К числу наиболее благоприятных принадлежали сочетания: металл - вода, вода - дерево, дерево - огонь, огонь - земля, земля - металл; к неблагоприятным относили взаимодействия: металл - дерево, дерево - земля, земля - вода, вода - огонь, огонь - металл. Если жених родился под знаком «дерева», а невеста под знаком «огонь», то брак между ними считался невозможным, так как будущая жена погубит мужа. Если же жених родился под знаком «огонь», а невеста под знаком «дерево», то брачный союз этой пары будет вознагражден многочисленным потомством: тепло солнца согреет плодоносную ветвь дерева, и плоды будут крупными и сочными.

По-китайски слово «жениться» буквально означает «брать в дом жену», а «выходить замуж» -- «покидать семью». Этими словами выражался точный смысл свадебного обряда. Жених приводил невесту к своим родителям, а невеста покидала родную семью. После свадьбы молодая жена становилась членом семьи мужа. В редких случаях жених переселялся на постоянное жительство к родителям невесты. Сын мог быть недоволен избранной для него родителями женой; жена, в свою очередь, могла быть недовольна мужем - не это считалось главным в брачном союзе. Насильственное соединение молодых людей породило поговорку: «Муж и жена вместе живут, а сердца их за тысячу ли друг от друга». Если молодые люди были помолвлены с детства, родители чувствовали себя спокойнее: в случае внезапной смерти всегда найдется, кому проявить заботу об их загробной жизни.

Старая китайская мораль не одобряла нежных отношений между женихом и невестой - это считалось не только излишним, но и неприличным. Молодые люди вообще не должны были встречаться до помолвки. Их личные чувства никого не интересовали и не принимались во внимание.

Если помолвка состоялась в детстве, а будущий муж умирал до свадьбы, существовал обычай обвенчать девушку с поминальной дощечкой умершего жениха: тогда она становилась вдовой в самый момент своего венчания и, как всякая другая вдова, была лишена возможности вторично выйти замуж.

Существовал обычай, в соответствии, с которым близкие друзья давали друг другу, клятвенные обещания: если у них родятся дети, то мальчик и девочка станут мужем и женой, мальчик и мальчик -- братьями, девочка и девочка - сестрами. Договор о браке часто бывал, заключен, когда будущие муж и жена находились еще в утробе матери. И даже если впоследствии кто-нибудь из них оказывался душевнобольным, безобразной наружности или калекой, договор оставался в силе. Единственной причиной его расторжения могла быть только смерть одного из помолвленных. Свадебные обряды совершались не по абсолютному незыблемому и одинаковому ритуалу. Церемониал определялся и социальным положением жениха и невесты, и географическим фактором: на юге Китая свадьба проходила несколько иначе, чем на севере.

К свадебному столу сушили различные фрукты - символ многодетности. Дарили арахис и каштаны с пожеланием - чтобы будущий ребенок рос крепким и здоровым, финики - чтобы ребенок родился быстрее, семена лотоса и персики - чтобы дети рождались один за другим:

Многодетность символизировали также гранаты и огурцы, ими наполняли вазы на столах, а в семьях победнее они изображались на картинках, которые развешивались во время свадьбы.

Первым совместным имуществом жениха и невесты независимо от их социального положения были: подушка, постельные принадлежности, вазы, зеркало, чайник, чашки. Обычно старались приобрести эти вещи в четном количестве. Подарки также преподносились по этому принципу: две вазы, четыре чашки и т. д. Ваза для цветов по-китайски называется «хуа пин»: пин в другом написании означает «мир». Поэтому, преподнося в дар вазу молодым супругам, как бы говорили: «Живите в мире». Зеркало традиционно символизирует супружеские отношения. Когда муж и жена расходились или когда кто-либо из них умирал, говорили: «Зеркало разбилось». Если супруги снова начинали жить в мире, в народе говорили: «Разбитое зеркало снова стало круглым».

В китайском народном изобразительном искусстве много картин посвящено свадебной символике. Нежные цветы и полная луна выражали всю прелесть и полноту чувств мужа и жены. На лубочных картинках изображали диких гусей и уток. Дикие гуси всегда летают в паре и никогда не покидают друг друга, поэтому гусь считался эмблемой новобрачных. Его дарил жених невесте в качестве свадебного подарка. Утка и селезень сильно привязаны друг к другу, и когда они разлучаются, то чахнут и погибают. Вот почему в китайской символике утка и селезень представляют собой символ супружеской верности и счастья.

В некоторых районах Китая жених, после того как сватами был выработан брачный договор, посылал совершенно незнакомой ему невесте подарки, в том числе гуся. Девушка, принявшая гуся, считалась просватанной, хотя бы по возрасту ей и предстояло еще много лет ждать свадьбы.

Невеста не имеет ни малейшего представления, ни о наружности, ни о характере того человека, с которым готова связать свою судьбу. Она не может ничего узнать о нем ни от родителей, ни от братьев, ни от знакомых; со дня сватовства ее держат взаперти еще строже прежнего, она не смеет видеться ни с кем чужим и при появлении гостей должна немедленно удаляться из комнаты.

В Южном Китае состоятельные родители жениха послали невесте золотые или серебряные браслеты, а ее родителям - свиные ножки, двух куриц, двух рыб, восемь кокосовых орехов и т. д. Родители невесты одаривали родителей женихи пятью сортами сухих фруктов, искусственными цветами, сладостями, посылалась также пара гусей как символ семейного блаженства. Иногда подарки в дом невесты приносили на больших подносах носильщики, одетые в яркие халаты. Дарились украшения из золота, серебра, нефрита и яшмы, а также орехи, цыплята, утки и т.п. Невеста из состоятельной семьи приходила в дом жениха не с пустыми руками. Она приносила в приданное домашнюю утварь, одежду, предметы украшения. Все это складывалось в массивные сундуки, и носильщики несли их в дом жениха по самым оживленным улицам - пусть все видят и знают, что невеста не бедна! По числу носильщиков определялась и «весомость» приданого. В некоторых районах невеста, кроме всего прочего, дарила жениху пару туфель - это означало, что она передает себя во власть мужа. Богатый жених в назначенный прорицателем день посылал за невестой позолоченный паланкин, разукрашенный ажурным переплетом, разноцветной бахромой и резьбой с изображением дракона, неба и цветов. Обычно в паланкин, который несли принаряженные носильщики, украшали два больших позолоченных иероглифа -- «уан-си» (двойное счастье). Существовал обычай закрывать ворота дома невесты некоторое время не пускать прибывший паланкин, несмотря на настойчивые просьбы друзей жениха и носильщиков. В это же время братья и сестры невесты, выглядывая через щели ворот, требовали денег у друзей жениха. Им передавали сверток с монетами. После этого ворота открывались, начинали играть музыканты, сопровождавшие паланкин, и носильщики подносили паланкин к порогу дома.

Девушка должна была в течение трех дней до свадьбы плакать, отказываться от пищи, выражая этим печаль по поводу расставания со своим родным домом. Тогда и у соседей не будет повода говорить, что она так уж мечтает выйти замуж. В день свадьбы, когда девушка собиралась оставить свой родной дом, она обычно куда-нибудь пряталась. Мать начинала громко звать и искать ее, делая вид, что дочь исчезла. Дочь же в это время запиралась в своей комнате. Но вот прибывал паланкин. Носильщики и музыканты также начинали громко звать невесту, уверяя, что не могут дольше ждать. Наконец девушка, достаточно продемонстрировав непокорность, открывала двери своей комнаты и со слезами на глазах следовала к паланкину. Отец невесты или ближайший его родственник запирал на замок дверцы паланкина, а ключ передавал верному слуге для вручения жениху.

За день до свадьбы невесте делали специальную прическу, которую носили замужние женщины: волосы на лбу обривали или выщипывали, чтобы сделать его выше. Перед тем как усадить в свадебный паланкин, на ее голову надевали пышный головной убор, разукрашенный искусственными или настоящими драгоценными камнями. Нити жемчуга, свисавшие с головного убора, настолько плотно прилегали друг к другу, что за ними не было видно лица невесты.

Свадебная процессия являла собой красочную картину. Красный, украшенный блестками паланкин, на котором невеста из состоятельной семьи отправлялась в дом жениха, яркие наряды участников свадебной процессии, а также костюм самой невесты должны были свидетельствовать о богатстве и процветании. Чем длиннее была свадебная процессия, тем более пышной считалась свадьба. Впереди участники процессии несли фонари и флажки, прикрепленные к длинным древкам, а также таблички, на которых были написаны имена жениха и невесты. Музыканты исполняли веселые песни. В середине этой вереницы носильщики несли паланкин с виновницей торжества, а позади следовало ее приданое. В далекой древности в свадебной процессии участвовал и жених, но в дальнейшем обряд был изменен - невесту сопровождали ее братья и подружки. Обычай запрещал матери и отцу провожать дочь в ее новый дом. Замужество фактически означало для девушки полный разрыв с родными, так как считалось, что после свадьбы она принадлежит новой семье. Поэтому расставание с отцом и матерью всегда проходило тяжело. Невесту страшила неизвестность: она не знала, как встретит ее свекровь, не знала, какой у нее будет муж. Но и жених, ожидая прибытия невесты, переживал не меньше: он ведь тоже не знал, хорошей ли женой наградит его судьба. Жених встречает невесту у двери безмолвно и без всякой улыбки. Он даже не решается дотронуться до ее руки, когда ведет в спальню, и только слегка прикасается кончиками пальцев к длинному рукаву ее халата.

Жених и невеста вместе совершали поклоны небу и земле и табличкам духов предков жениха, что считалось главным в свадебной церемонии. В передней части комнаты, «перед небом», ставился столик, на котором располагали две зажженные свечи и жертвенный сосуд с дымящимся фимиамом, двух миниатюрных сахарных петухов, пять сортов сухих фруктов, «жертвенные деньги», связку палочек для еды, зеркало и ножницы. Все это было символами процветания и согласия.

Невеста занимала место у столика с правой стороны от жениха, и оба они на коленях молча совершали четыре земных поклона, склоняя свои головы к земле. Затем поднимались, менялись местами и повторяли то же самое. После этого на столик ставились таблички предков, которым жених и невеста отдавали восемь поклонов. Когда они вставали, им предлагали пригубить вино и мед из кубков, соединенных красной шелковой лентой или красным шнурком. Потом, обменявшись кубками, жених и невеста отведывали сахарного петушка и сухих фруктов. Все это символизировало согласие и союз новобрачных.

Наконец невеста направлялась в свою комнату, где ждала жениха, который должен был снять с нее свадебный головной убор. Она надевала красивый халат и сверкающий разноцветными камнями головной убор, в таком виде появлялась перед родственниками и друзьями ее будущего мужа, совершала перед ними поклон и предлагала им чай.

После описанных церемоний новобрачные садились вместе обедать. Это был первый и последний день, когда они обедали вместе. Жених мог, есть сколько хотел; невеста же должна была в течение двух недель питаться только той провизией, что передали ее родители.

На свадьбу обязательно приглашали почтенного старика с белой бородой, напоминавшего своей внешностью бога долголетия. Когда жених и невеста совершали поклоны небу и земле, старик бамбуковой палочкой, окрашенной в красный цвет или обернутой красным шелком, вначале три раза слегка ударял невесту выше лба и при каждом ударе приговаривал: до фу (много счастья), до шоу (долго жить), до наньцзы (много сыновей); ударяя этой же палочкой жениха, он приговаривал: юэ фу (будь богатым), юэ гуй (будь знатным), юэ кан нин (будь здоровым и живи спокойно).

Гости во время свадебного обеда позволяли себе фривольные замечания в адрес невесты, даже непристойные шутки, к которым она должна была относиться хладнокровно и безразлично. Они бесцеремонно насмехались над ее ногами, одеждой, внешностью. Невесту просили встать своими маленькими ножками на перевернутую чашку. Если ей это не удавалось, то слышались язвительные реплики: «Какая неуклюжая!» Могла быть и такая просьба: «Принеси мужу чаю!» Если невеста выполняла эту просьбу, ей говорили: «Какая послушная жена!» Если она отказывалась выполнять это, гости соболезновали мужу, получившему в жены злую женщину.

В первую брачную ночь в комнате новобрачных ставили две зажженные свечи. Смотря по тому, будут ли эти свечи гореть ровно или одна сгорит скорее другой, будет ли стекать воск, станут ли свечи трещать, прогорят ли за ночь и какая из двух погаснет раньше, делались «прогнозы» о продолжительности совместной жизни мужа и жены, об их радостях и печалях.

Утром молодожены под шум хлопушек выходили из спальни и направлялись на кухню помолиться богу очага. Это означало, что молодая женщина должна овладеть искусством кулинарии. Затем она направлялась в храм предков, где молилась предкам мужа.

На третий день после свадьбы вместе с мужем и его родителями молодая жена навещала дом своих покинутых родителей, где в их честь устраивалось пиршество. Этим кончалась свадебная церемония в богатых семьях.

После свадьбы наступало самое страшное -- свекровь давала волю своей практически неограниченной власти над невесткой. И хотя сердце мужа могло обливаться кровью при виде издевательств над его женой, он не имел права выразить недовольство поступками матери. Если же осмеливался это сделать, то причинял еще больше страданий жене и жизнь ее становилась совсем невыносимой. Заступничество мужа вызывало негодование его родителей, и даже соседи осуждали за непочтительность к старшим. Невестка должна была избегать личного общения с главой семьи и его сыновьями и постоянно находиться «под рукой» свекрови, которая обычно не отличалась тихим нравом. Жестокое обращение свекрови с невесткой -- одна из мрачных сторон в жизни китайской семьи:

Подчиненное положение женщины, характерное для китайских семейных традиций, восходит к культу предков, в соответствии, с которым назначение человека на земле - продолжать род и поддерживать могилы предков. Женщине же, утратившей при вступлении в брак всякую связь с родной семьей, отводилась, по этим представлениям, второстепенная роль.

Покорность, покорность и еще раз покорность -- такова была главная добродетель женщины. В девичестве она во всем подчинялась отцу, после замужества становилась служанкой мужа и его родителей. «Если я выйду замуж за птицу, -- гласило древнее китайское присловье, -- я должна летать за ней; если выйду замуж за собаку, должна следовать за ней всюду, куда она побежит; если выйду замуж за брошенный комок земли, я должна сидеть подле него и оберегать его».

Важнейшими и лучшими качествами женщин считались робость, сдержанность, умение приспосабливаться к характеру мужа. Мир женщины был ограничен домом и семьей. Гость, пришедший в дом, всегда спрашивал хозяина о его здоровье, о здоровье его отца, деда, сына, но никогда - о здоровье жены или дочерей. Такой вопрос показался бы неприличным, он мог быть воспринят как проявление невежливости. Вот один из образчиков нравственного наставления для мужа: «Когда ты взял жену, то прежде всего научи ее, как проявлять почтительность к отцу и матери, как жить в согласии с невестками, как быть послушной - чтобы она утром пораньше вставала, а вечером поздно ложилась спать, беспокоилась об урожае риса и экономии хлеба. Таковы истинные правила, которые должна соблюдать жена. Если она проявит плохой характер, то увещевай ее хорошими словами. Со временем она исправит свои недостатки...

Если ты не знаешь, как перевоспитать жену, боишься ее и не осмеливаешься этого сделать, если во всем будешь соглашаться с ней, не решишься пресечь ее дурные поступки, станешь потакать ее характеру, она будет играть на твоих чувствах и не будет тебя бояться. И хотя ты будешь говорить, что любишь ее, это принесет ей только вред. В наши дни мужей, которые боятся своих жен и страдают от этого, немало. Корень зла состоит в следующем: когда ты взял в жены женщину и не воспитывал ее, она понемногу портилась».

Жена, говорили в народе, должна быть «чистой тенью и простым отголоском». Когда богатый муж брал себе одну или нескольких «второстепенных» жен, законная супруга обязана была принять их благосклонно и жить с ними в мире и согласии. Муж мог продать своих жен или наложниц, передать их другому человеку временно или навсегда.

Хотя это формально запрещалось законом, такая практика имела широкое распространение. Если муж дурно обращался с женой, он нес более легкое наказание, чем за такое же обращение с посторонним человеком. Если жена поступала неподобающе с мужем, она несла более тяжкое наказание, чем за такое же обращение с посторонним. Если муж совершал прелюбодеяние, это вовсе не рассматривалось как преступление. Но муж мог безнаказанно убить жену, посмей она сделать то же самое.

Муж имел право разойтись с женой без бракоразводного процесса при следующих обстоятельствах:

если жена не живет в согласии со свекром и свекровью;

если бесплодна;

если подозревается в прелюбодеянии или уже совершила таковое;

если наветами или болтливостью вызывает раздоры в семье;

если страдает какой-либо болезнью, к которой люди чувствуют естественное отвращение;

если невоздержанна на язык;

если она без разрешения мужа присваивает себе домашнее имущество.

Однако эти причины не действовали во время траура, если жене некуда было идти, а так же если муж разбогател благодаря этому браку. Ответственность мужа за жену выражалась и в том, что при всех ее правонарушениях, кроме тяжкого преступления и измены, она выдавалась ему на поруки.

Кроме того, муж и жена имели право на развод по взаимному согласию или в случае причинения ими серьезного вреда родственникам друг друга. Развод совершался простым соглашением семей и лишь в случае крупных взаимных претензий в дело могли вмешаться власти.

Муж мог иметь только одну жену, но ничто кроме финансов, не мешало ему брать в дом наложниц - столько, сколько он мог содержать. Число наложниц увеличивало престиж семьи, поэтому высшие чиновники (а иногда и их жены) заботились об увеличении гарема. У императора он мог насчитывать до нескольких тысяч жен, разделенных на несколько рангов.

Наложница считалась свободным человеком (если ее брали из рабынь то предварительно давали вольную), но занимала в семье место служанки, должна была относиться с почтением к законной жене и не имела доли в наследстве, хотя ее сыновья могли считаться полноправными наследниками (все решал отец).

Только император имел право свободно переводить женщин своего гарема из наложниц в императрицы и обратно. Не все женщины, однако с этим мирились и соглашались делить мужа с наложницами - это и была ревность, караемая разводом.

Но вторичное замужество считалось тяжким преступлением женщины перед памятью о покойном муже. Вдова, осмелившаяся вновь выйти замуж, была обречена на изгнание из своей среды, подвергалась риску быть убитой родителями или родственниками покойного мужа, да и по закону не могла больше стать чьей-либо женой, а только наложницей, но и мужу, требующему развода без оснований, грозила каторга.

семейный китай свадебный

3. Отношение к семье в современном Китае

Сегодня каждый четвёртый житель Земли -- китаец. Долгое время самим китайцам очень нравилось, что их на свете больше всех. Но во второй половине XX века в сознании жителей Поднебесной произошёл перелом. В 1950 году в Китае было 552 миллиона граждан, а в 1980 китайцев насчитывалось уже около миллиарда. Между тем, по мнению учёных, природные ресурсы Китая уже в то время могли прокормить не более восьмисот миллионов человек. Надвигавшаяся гуманитарная катастрофа заставила принимать крайние меры. В конце семидесятых годов в Китае впервые прозвучала формула, актуальная до сих пор: "Одна семья -- один ребёнок". Введённая тогда программа контроля над рождаемостью помогла снизить сумасшедшие темпы роста населения, но в то же время отдала страну под власть всесильного "маленького императора" -- единственного ребёнка в китайской семье. Впервые в истории огромное государство фактически обожествило всех своих маленьких мальчиков и девочек, и с каждым годом их "диктатура" становится всё сильнее.
Хотя по статистике на каждую китайскую семью приходится в среднем два ребёнка (в деревне строго регулировать число детей в семьях правительству удаётся с большим трудом), в стране появилось 65 миллионов семей, главным образом городских, где всего лишь один потомок. В зависимости от своего воспитания, мироощущения, достатка родители вкладывают в понятие "маленький император" разные оттенки: от восхищения до иронии.
Для того, чтобы завести ребёнка, в Китае требуется разрешение местного комитета по планированию семьи и рождаемости. Возраст вступления в брак здесь для женщин -- 22 года, для мужчин -- 24 года. Получив у себя на работе разрешение на брак, пройдя медицинскую комиссию и собеседование в домовом комитете, можно играть свадьбу. Чтобы завести малыша, родители должны вновь обратиться в местный комитет, где их зарегистрируют, выпишут удостоверение с указанием срока (обычно год), в течение которого можно зачать ребёнка. Если не успели -- процедура повторяется вновь. Несмотря на такую строгую политику, в Китае, как и в других странах, достаточно часто встречаются и ранние браки, и незаконнорожденные дети, и матери-одиночки.

Местными комитетами по планированию семьи и рождаемости ведётся большая разъяснительная работа. Особенно это относится к отдалённым сельским районам, где родители нередко нарушают правила, ограничивающие рождаемость. На виновных накладываются большие штрафы. Но штрафом крестьянина не проймёшь -- лишать его особо нечего, вот и появляются в семьях и третьи, и четвёртые дети. Очень часто в таких районах можно увидеть плакаты или просто нарисованные на стенах агитки с изображением молодой мамы с розовощеким карапузом на руках и лозунгами типа: "Рожай позже, да лучше". В тех районах, где ещё недавно случались случаи умерщвления новорожденных девочек, встречаются плакаты с надписями "Девочка -- будущая мать защитников отечества".
Политика "одна семья -- один ребёнок" даёт свои результаты, причём касается это не только демографии страны, но и физического и интеллектуального развития каждого младенца. Единственный ребёнок в семье растёт более здоровым и коммуникабельным, "не проявляет никаких индивидуальных недостатков" в сравнении со сверстниками из многодетных семей. Вместе с тем, единственный наследник слабее разбирается в практических дисциплинах, проявляет меньше ответственности, а в будущем избирает себе преимущественно интеллектуальный труд.

В современном Китае каждая среднестатистическая китайская семья уже сегодня живет по схеме "один-два-четыре", то есть когда на иждивении одного работающего находятся двое его родителей плюс четверо дедушек и бабушек. Нынешний культ "маленьких императоров" опрокидывает с ног на голову традиционную мораль, которая всегда создавала стабильность в китайском обществе. Теперь дети диктуют вкусы всей семье: какие продукты покупать, в какой ресторан идти и т.д. Если нынешние родители в детстве и юности питались исключительно чтобы выжить, для "маленьких императоров" еда сегодня может быть и забавой, и показателем престижа. Детский диктат в семье проявляется порой совершенно неожиданно. В Пекине открылась школа для тех, кто решил разорвать семейные узы. В качестве "лекторов" выступают дети разведённых родителей. Отношение общества к подобным экспериментам неоднозначно: многие возмущены тем, что такими экспериментами попирается священный принцип: "в Поднебесной нет неправых родителей".

К феномену "маленьких императоров" в китайском обществе относятся противоречиво. Пессимисты утверждают: "эти эгоисты взирают на мир лишь как на материал для удовлетворения амбиций, и своих детей они будут воспитывать в обстановке такой же вседозволенности. Многие из "маленьких императоров" вообще откажутся от супружества и потомства, а некоторые даже и от заботы о стариках". Оптимисты же -- а их большинство -- с таким мнением не согласны, и приводят чисто китайский аргумент: "время, в котором мы живём, -- лишь мгновение в пятитысячелетней истории китайской цивилизации, а наш народ никогда не забывал своих корней и всегда передавал ценности своей культуры от поколения к поколению".
Укреплявшаяся веками конфуцианская традиция воспитания в современном Китае была разрушена за считанные годы. Нынешние дети купаются в лучах беспредельной родительской любви. Сегодня в Китае растёт поколение, кардинально отличающееся от любого другого из предшествующих. И никто не может с точностью сказать о своём "маленьком императоре", как он поведёт себя, когда станет большим.

Глубокие изменения, происходящие в китайском обществе, волнуют многих ученых. Каким образом и почему конфуцианская идеология, столетиями поддерживавшаяся в Китае, в ХХ веке вдруг стала неактуальной, а какая часть ее все же осталась и до сих пор живет в сознании людей? Исследователь конфуцианства Ту Вей-Минг проводит разграничение между "политическим конфуцианством", легитимирующим иерархическую политическую систему, на вершине которой находится император, и "личной этикой конфуцианства", регулирующей повседневную жизнь человека. Ту утверждает, что в действительности более важным наследием традиционного конфуцианства является не его политическое учение, а личная этика, формирующая отношение к семье, работе, образованию и другим элементам повседневной жизни, наделяемым особым значением и важностью в китайском обществе. Именно эти отношения, а не унаследованные идеи относительно политической власти, лежат в основе экономического успеха китайцев за границами Китая.

Можно даже утверждать, что сутью традиционного китайского конфуцианства всегда было не политическое конфуцианство, а ярко выраженная семейственность, которая ставилась выше всех прочих социальных отношений, в том числе отношений с политическими властями. То есть конфуцианство строит высокоорганизованное общество снизу вверх, а не сверху вниз, уделяя особое внимание моральным обязательствам семейной жизни как основной ячейки общества. За традиционной китайской семьей, или jia, следует род и более крупные родственные группы. Государство и другие политические власти рассматриваются как некая семья семей, объединяющая всех китайцев в единую социальную общность. Но кровные семейные узы считаются важнее, чем более опосредованные связи, в том числе обязательства перед императором. В классическом китайском конфуцианстве долг перед собственным отцом важнее, чем долг перед полицией. Так, в известном предании о Конфуции говорится о правителе, который "хвастался Конфуцию состоянием добродетели в его стране. Он сказал, что если отец украдет, сын донесет на него властям. На что Конфуций ответил, что в его стране добродетель гораздо выше, поскольку сын и помыслить не посмеет так поступить со своим отцом."

Десятилетия коммунистического правления в Китайской народной республике никак не отразились на этих культурных установках, несмотря на мощную антиконфуцианскую пропаганду. Более того, в КНР на протяжении жизни нескольких последних поколений осознание важности семейного долга скорее усилилось. Ведь традиционная китайская семья была по сути защитным механизмом, служившим для защиты ее членов от произвола государства. Китаец знал, что он не может доверять местным властям, но может вполне положиться на свою собственную семью. В двадцатом веке в сложной и бурной политической жизни Китая не произошло ничего такого, что могло бы дать основания среднестатистическому китайцу пересмотреть свою точку зрения. Поэтому вовсе неудивительно, что даже представители коммунистической элиты в Китае стремятся обеспечить образование, иностранные банковские счета и убежище для своих детей на случай краха коммунизма в Китае.

Времена меняются, философски замечают в Китае. Отходят в прошлое традиционные представления о семье, где мужчина по-праву был главой. Теперь все чаще берет власть в свои руки женщина. И это не голословное утверждение - таковы упрямые данные статистики.

Кто должен ходить по магазинам и делать покупки? Обычный ответ - женщина. В Китае все встало с ног на голову. Главные покупатели здесь - мужчины. Правда, обленившиеся представители сильного пола не утруждают себя походами по многочисленным развалам. Им достаточно Интернета. Доля мужчин, совершающих "шопинг" во "всемирной паутине", составляет 75 процентов от общего количества покупателей в сети. Причем подавляющее их большинство находится в полном расцвете сил в возрасте от 18 до 35 лет. А на упреки своих половин находчивые супруги замечают, что так покупать дешевле и не надо "париться" в толпе - все привезут на дом.

Кстати, из дома их никуда особо не тянет. Они с удовольствием берут на себя все заботы по хозяйству, в очередной раз разрушая традиционные устои. Как показывает статистика, самые домовитые мужчины - шанхайцы. 73 процентво из 1200 опрошенных в возрасте 28-32 лет, если позволят условия, готовы полностью посвятить себя домашнему очагу. На их фоне пекинские мужчины выглядят куда "серьезнее". Только 22 процентов из них могли бы полностью связать свою жизнь с домом. В ряде других крупных городов, где проводился опрос, этот показатель колеблется в районе 33 процентов.

Для традиционной китайской семьи работающая жена и муж на хозяйстве - абсурд. И самое возмутительное для старшего поколения то, что женщина в семье при таком раскладе становится "слишком могущественной и влиятельной". Но один из китайских домохозяев по имени Чжоу Вэй на подобные замечания друзей и попытки родственников пристыдить его спокойно отвечает: "Не имеет значения, как относятся к укладу моей семьи окружающие. Главное доказательство того, что я поступаю правильно - это счастливая жизнь моей жены и детей".

Что касается статистических данных, то в 2000 году дети до 14 лет составляли в Китае 25, 7% населения. От 15 до 64 лет - 67,6%. Пожилые люди старше 65 лет - 6,7% (или 86,87 млн. человек). С 1995 по 1999 год рождаемость снизилась (с 20,63 млн. до 19,09 млн.), составив 15,23% и немного повысилась смертность с 7,92 млн. до 8,10 млн. - 6,46%. Чистый прирост населения в 1999 году составил 10,99 млн., естественный прирост - 8,77%, снизившись на 0,76%. По численности населения Китай занимает первое место в мире.

Китайские семьи в Пекине и Шанхае, в полной мере иллюстрируют партийные установки: мама, папа и один ребенок. Подобный лозунг - жестокая необходимость, продиктованная заботой о благосостоянии: ведь показатели на душу населения заставляют Китай относить себя к развивающимся странам. Людей много, земли и природных ресурсов мало (первая в мире по народонаселению и третья по территории страна имеет на душу населения 0,075 га пашни - самый низкий показатель в мире). С 1957 по 2000 год численность населения страны увеличилась почти вдвое, а площадь пашни уменьшилась на одну восьмую (12,5%). Жесткая демографическая политика принесла свои плоды: без нее жителей страны сейчас было бы примерно на 200 млн. больше.

В Китае есть Госкомитет по делам планового деторождения. Первое, что делают в органах регистрации браков, когда туда является пара, желающая заключить брачный союз, - внимательно проверяют паспорта и идентифицируют возраст: ведь браки разрешены для мужчин с 22 лет, для женщин - с 20-и. В городах семейные пары в большинстве своем и не хотят иметь больше одного ребенка: лучше дать одному все, чем всем ничего. А вот в селах, где нужны рабочие руки, разрешаются послабления. Если первой родилась девочка, разрешается повторить попытку произвести на свет сына, - но сохранив определенный интервал после рождения первого ребенка. В районах нацменьшинств - в зависимости от воли и численности этой национальности, наличия местных ресурсов, состояния экономики, культурных традиций и т.д. семьи могут иметь по двое-трое детей. Ну а для слишком малочисленных нацменьшинств ограничения не устанавливаются вообще.

Хотя некоторые источники говорят о том, что простые китайцы, боясь штрафов, не ставят власти в известность о рождении очередного ребенка. Однако ни доказать, ни опровергнуть это не удалось.

По статистике же на каждые 100 семей в Китае в среднем приходится 358 человек. То есть современные семьи становятся все более компактными. Но даже если взрослые дети живут отдельно от родителей, родственные связи не угасают. Очень часто три-четыре поколения одной семьи можно встретить в ресторане за традиционной китайской вечерней трапезой. Наверное, это примета времени, но процент разводов в Китае увеличивается.

Среднедушевые доходы городского населения по стране - 5854 юаня, в деревне 2210 юаней. Цены на продукты и одежду находятся примерно на одном уровне, чуть ниже цены на транспорт и связь. Более чем в 667 городах и 1682 уездах была введена система обеспечения прожиточного минимума. Если в 70-е средний китаец мечтал о наручных часах, велосипеде и швейной машинке: в начале 90-х - о телевизоре, холодильнике, стиральной машине, то в 2000-м - уже об автомобиле, видеокамере, квартире.

В 2004 году среднедушевой доход на селе в стране достиг 2936 юаней с учетом роста цен, реальный среднегодовой рост - 6,8%; в городах и поселках всей страны среднедушевые доходы составили 9422 юаня с учетом роста цен, реальный среднегодовой рост - 7,7%. Коэффициент Энгеля в потреблении (удельный вес расходов на питание в общих расходах) у сельского населения составил 47,2%, а у городских жителей составил 37,7%.
Согласно норме среднедушевого дохода ниже 668 юаней численность бедного населения на селе к концу 2004 г. составила 26,1 млн., сократившись на 2,9 млн. человек по сравнению с тем же периодом предыдущего года; по норме среднедушевых доходов 669 - 924 юаней к концу 2004 г. численность населения с низким доходом на селе составила 49,77 млн., снизившись на 6.4 млн. человек против предыдущего года.

Статистика показывает, что в Китае в настоящее время насчитывается 35 млн. семей, в городах и поселках каждая семья в среднем состоит из 3,2 человек, в деревне - из 4,3 человек, обычная китайская семья - это супруги и от одного до двух детей. Согласно переписи населения, в 1982 году обычная китайская семья состояла в среднем из 4,3 человека; в 1990 году уменьшилась до 3,97 человека, впервые снизилась на 4 человека; в настоящее время сократилась до 3,6 человека. Эти цифры говорят о том, что за 20 с лишним лет количество семей в Китае резко сократилось. Причина заключается в том, что трудоустройство молодежи в Китае в географических масштабах все расширяется, что все больше людей стремится к самостоятельной жизни и что экономически обеспеченные отделяются от родителей и живут самостоятельно. Поэтому сегодня становится все меньше семей, где живут несколько поколений.

С 1 октября 2003 г. начали действовать новые статьи о браке, которые упростили процедуру бракосочетания. В 2004 году во всей стране бракосочетались 8,341 млн. пар, на 227 тыс. пар больше против предыдущего года, из них: 8282 тыс. пар являются жителями внутренних районов, 58 тыс. пар - китайцы, проживающие за границей, и жители Сянгана, Аомэня и Тайваня.

По всей стране развод оформили 1,613 млн. пар, на 282 тыс. пар больше против предыдущего года, рост - 21,2%, в частности, 995 тыс. парам развод оформлен через гражданские административные ведомства, на 304 тыс. пар больше против предыдущего года, рост - 44%. По данным Министерства гражданской администрации видно, что процент разводов в Китае повысился с 0,07% в 1980 году до 0,21% в 2003 году.

В настоящее время, происходят глубокие изменения во взглядах китайцев на брак, детей и семью, при этом желательность поздних браков, позднего рождения ребенка, ограничение числа детей с целью обеспечения здоровья и благополучия следующего поколения уже стали их общим пониманием.

При планировании рождаемости руководство государства этой сферой сочетается с принципом добровольности народных масс. Главным содержанием планирования рождаемости является: поощрение поздних браков и позднего рождения ребенка, ограничение числа младенцев с упором на улучшение комплексных характеристик качества нации, призыв к тому, чтобы супружеская пара имела только одного ребенка. Политика планового деторождения проводится дифференцированно в городах и селах, в районах компактного проживания нацменьшинств и районах, где преобладает ханское население, то есть в сельских районах и районах нацменьшинств допускаются послабления. Крестьянским семьям, испытывающим трудности в силу нехватки рабочих рук, разрешается иметь второго ребенка с соблюдением определенного интервала после рождения первого. В районах нацменьшинств существуют разные правила в зависимости от воли и численности этой национальности, наличия местных ресурсов, состояния экономики, культурных традиций, народных обычаев и т.д., в целом, каждая семья может иметь двоих детей, в иных районах - троих. Для слишком малочисленных нацменьшинств ограничения не устанавливаются.
Сейчас в молодых семьях одинаково рады мальчику и девочке. Создание счастливой и гармоничной маленькой семьи, научный и цивилизованный образ жизни постепенно становятся правилом общества. В то же время плановое деторождение позволяет китайским женщинам избавится от патриархальных традиций многодетности и тяжести домашних забот, а это в свою очередь содействует повышению общественной роли женщины и уровня здоровья матери и ребенка.

Сегодня китайское общество состоит из 340 млн. семей, на каждые 100 семей в среднем приходится 363 человека. Обыкновенная китайская семья состоит из супругов и детей, есть и большие семьи, где вместе живут люди трех и даже больше поколений. Но по мере стремления китайской молодежи к обретению свободы и самостоятельности в личной жизни современные семьи становятся все более компактными.

В прошлом в китайской семье обязательно был «глава». Сейчас же в большинстве семей супруги самостоятельно либо вместе с другими членами строят планы на будущее, совместно обсуждают текущие домашние дела. Более того, житейские заботы рационально делятся между членами семьи. Как правило, муж и жена поддерживают друг друга в работе и в быту.
Китайцы неизменно придерживаются традиций уважения к престарелым и заботы о младших. Хотя во многих семьях взрослые дети живут отдельно от родителей, между двумя поколениями существуют самые тесные родственные связи, по закону взрослые дети несут обязанности по содержанию родителей и помогают им. У китайцев традиционно глубокие родственные чувства не только к родителям и детям, они поддерживают тесные связи с братьями и сестрами, дядями и тетями, с племянниками.

Заключение

Тяжела и беспросветна в прошлом была жизнь китайской женщины. Игрушка в руках сильного пола, китайская женщина в течение многих веков существовала в условиях глубокого прессинга и вечного морального унижения. Тем не менее, несмотря на суровые обычаи и нравы, китайская семья отличалась удивительной жизнестойкостью в борьбе с невзгодами, а члены семьи - небывалой привязанностью к родному дому. Думается, происходило это во многом благодаря долготерпению и жизненному оптимизму китайской женщины.

Какое бы несчастье ни разразилось над китайской семьей, ее глава не падал духом, продолжал упорно трудиться, рассчитывая на поддержку и беззаветную преданность супруги. Под стать мужчинам были женщины, с исключительной стойкостью и мужеством переносящие боль, страдания и все превратности своей нелегкой судьбы. Отказываясь от веками сложившихся правил и установлений обыденной жизни, в первой половине ХХ века китаянки быстро усваивали новые веяния времени, ни в чем не уступая мужчинам, а иногда и, превосходя их в дерзости осуществления своих замыслов - касалось ли это семьи, образования или деловых вопросов.

Именно поддержка китайских женщин впоследствии принесла успех деятельности коммунистического движения в Китае: ведь желание свободы и отказ от прежних условий жизни были одними из главных коньков коммунистической пропаганды в деревне и городе. Поэтому вспомним прошлое и поклонимся идолу маленькой китайской женщины, перенесшей на своих хрупких плечах все зигзаги старой и новейшей истории. Но несмотря на тенденцию к либерализации семейной жизни, проявившуюся после революции, традиционные нормы до сих пор оказывают сильнейшее влияние на сознание китайцев, особенно живущих в провинции.

Список использованной литературы

1. Баранов И.Г. Верования и обычаи китайцев. М., 1999

2. Боревская Н.Е. Государство и школа: опыт Китая на пороге III тысячелетия. М., 2003

3. Васильев Л.С. Конфуцианство в Китае, - Вопросы Истории, 1968, №10.

4. Гу Цзяньтань. Семья и брак в Китае. Проблемы народонаселения КНР. - М., «Прогресс», 1989.

5. Китайская Народная Республика в 2000 г.: Политика, экономика, культура. - ИДВ РАН, М., 2001.

6. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос в средние века (VII-XIII вв.). М., 1984

7. Курбатов В.П. Актуальные проблемы КНР: демография, экология, агросфера. - М., 1996

8. Ли цзи http://vostok.amursu.ru:8101/cont1/liji.htm

9. Материалы Всекитайской Переписи Населения 2000 г. (Major Figures on 2000 Population Census of China) - Beijing, “China Statistics Press, 2001.

10. Почагина О.В. Семья в современном Китае. - Китай на пути модернизации и реформ. 1949-1999. М., 1999

11. Право древнего Китая http://bestboy.narod.ru/318.html

12. Сидихметов В.Я. Китай: страницы прошлого. Смоленск, 2000