Энума Элиш" и "Легенда о Гильгомеше" как источники по истории культуры

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки РФ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых

Кафедра история и теория культуры по предмету история культуры

Курсовая работа

"Энума Элиш" и "Легенда о Гильгомеше" как источники по истории культуры

Введение

Темой моей курсовой работы является - "Энума Элиш" и "Легенда о Гильгомеше" как источники по истории культуры. Это два письменных источника были написанные тексты шумерской клинописью. Шумерские поселения появились не позднее IV тыс. до н. э. на крайнем юге Месопотамии. Месопотамией (Междуречьем) древнегреческие географы называли равнинную область между Тигром и Евфратом, расположенную в их нижнем и среднем течении. Центр развития древнейшей цивилизации находился в южной части этой территории - в древней Вавилонии. Северная Вавилония носила название Аккад, южная - Шумер. Постепенно шумеры заняли всю территорию Месопотамии. Шумеры говорили на языке, родственные связи которого с другими языками ещё не установлены. К началу II тыс. до н. э. шумерский был уже мёртвым языком. Лишь в глухих болотах нижнего течения Тигра и Евфрата он смог сохраниться до середины II тыс. до н. э., но затем и там его место занял аккадский. Шумеры слились с вавилонянами, сохранив свою религию и культуру, которые у них с небольшими изменениями заимствовали вавилоняне.

Нибур Карстен (1723 1815) исследователь Аравии. Создал первую карту восточной части Красного моря, первую карту и первое описание Йемена. В Месопотамии первым из европейцев посетил щнитские священные города Эн-Неджеф и Кербелу. В Аравии и Иране, на южное побережье которого он прибыл в январе 1765 года, он особенное внимание уделил развалинам древних городов, В том числе Персеполя, где точно скопировал ряд клинописных надписей. Именно благодаря археологическим находкам была воссоздана история древнейших цивилизаций. В 1864 г. англичанин Г.Лэйярд приехал в Месопотамию. он сумел открыть древнюю столицу Ассирии - город Ниневию. И найти несколько табличек с надписями. Там лежали поэмы об Эрре, Этане и Анзу, "Ниппурский бедняк", похожий на сказки "Тысячи и одной ночи". Из них мы знаем о всемирном потопе, богине Иштар, о сотворении мира, о битве Тиамат и Мардука, о том как вообще появился наш мир в представлении древних жителей Месопотамии.

Клинопись - письменность, знаки которой состоят из группы клинообразных чёрточек на глиняных табличках. Возникла около 3000 лет до н. э. в Шумере. Немец Георг Гротефенд (1775- 1853), ирландец Эдвард Хинкс (1792 - 1866), англичане Генри Роулинсон (1810-1895) и Уильям Толбот (1800-1877) в разное время приложили усилия к разгадке клинописи. Кроме них над ней работало с разной степенью успеха великое множество других учёных.

"Эпос о Гильгамеше"считается древнейшим в мире литературным произведением, созданным в XXII в. до н.э. древними шумерами, основателями цивилизации Двуречья. Эпос рассказывает о приключениях легендарного основателя города Ура полубога Гильгамеша и его друга Энкиду. месопотамия карстен клинопись энума элиш легенда гильгомеш

В 1876 году Джордж Смит из Британского музея опубликовал перевод этой священной эпической поэмы, текст которой был реконструирован по разбитым глиняным табличкам. "Энума Элиш" - семь табличек с текстом, повествующим об устройстве мироздания, были найдены в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанапала. Поэма датируется второй половиной II тыс. до н. э. По всей вероятности, она являлась богослужебным текстом новогоднего праздника.

1. Месопотамия

Месопотамией (Междуречьем) древнегреческие географы называли равнинную область между Тигром и Евфратом, расположенную в их нижнем и среднем течении.

С севера и востока Месопотамия окаймлялась окраинными горами Армянского и Иранского нагорий, на западе граничила с Сирийской степью и полупустынями Аравии, с юга её омывал Персидский залив.

Центр развития древнейшей цивилизации находился в южной части этой территории - в древней Вавилонии. Северная Вавилония носила название Аккад, южная - Шумер. В северной Месопотамии, которая представляет собой холмистую степь, переходящую в горные районы, была расположена Ассирия.

Не позднее IV тыс. до н. э. на крайнем юге Месопотамии возникли первые шумерские поселения. Некоторые учёные полагают, что шумеры не были первыми обитателями южной Месопотамии, так как многие топонимические названия, бытовавшие там после заселения низовий Тигра и Евфрата этим народом, не могли происходить из шумерского языка. Возможно, что шумеры застали в южной Месопотамии племена, говорившие на языке, отличном от шумерского и аккадского, и заимствовали у них древнейшие топонимы. Постепенно шумеры заняли всю территорию Месопотамии (на севере - от района, где находится современный Багдад, на юге - до Персидского залива). Но откуда шумеры пришли в Месопотамию, выяснить пока не удаётся. Согласно традиции, бытовавшей среди самих шумеров, они прибыли с островов Персидского залива.

Шумеры говорили на языке, родственные связи которого с другими языками ещё не установлены. Попытки доказать родство шумерского с тюркскими, кавказскими, этрусскими или другими языками не дали сколько-нибудь положительных результатов.

В северной части Месопотамии, начиная с первой половины III тыс. до н. э., жили семиты. Они были скотоводческими племенами древней Передней Азии и Сирийской степи. Язык семитских племён, поселившихся в Месопотамии, назывался аккадским. В южной Месопотамии семиты говорили на вавилонском, а к северу, в средней части долины Тигра, - на ассирийском диалекте аккадского языка.

В течение нескольких веков семиты жили рядом с шумерами, но затем стали продвигаться на юг и к концу III тыс. до н. э. заняли всю южную Месопотамию. В результате этого аккадский язык постепенно вытеснил шумерский. Однако последний оставался официальным языком государственной канцелярии ещё в XXI в. до н. э., хотя в быту он всё больше заменялся аккадским. К началу II тыс. до н. э. шумерский был уже мёртвым языком. Лишь в глухих болотах нижнего течения Тигра и Евфрата он смог сохраниться до середины II тыс. до н. э., но затем и там его место занял аккадский. Однако как язык религиозного культа и науки шумерский продолжал существовать и изучаться в школах до I в. н. э., после чего клинопись вместе с шумерским и аккадским языками была окончательно забыта. Вытеснение шумерского языка вовсе не означало физического уничтожения его носителей. Шумеры слились с вавилонянами, сохранив свою религию и культуру, которые у них с небольшими изменениями заимствовали вавилоняне.

В конце III тыс. до н. э. в Месопотамию из Сирийской степи начали проникать западно-семитские скотоводческие племена. Вавилоняне называли эти племена амореями. По-аккадски Амурру означало "запад", главным образом применительно к Сирии, и среди кочевников этого региона было много племён, говоривших на различных, но близких друг другу диалектах. Часть этих племён называлась сутии, что в переводе с аккадского означало "кочевники".

С III тыс. до н. э. в северной Месопотамии, от верховьев реки Диялы до озера Урмии, на территории современного Иранского Азербайджана и Курдистана, обитали племена кутии, или гутии. С древнейших времён на севере Месопотамии жили хурритские племена. По-видимому, они были автохтонными жителями Древней Месопотамии, Северной Сирии и Армянского нагорья. В северной Месопотамии хурриты создали государство Митанни, которое в середине II тыс. до н. э. было одной из крупнейших держав Ближнего Востока. Хотя хурриты основным населением Митанни, там проживали и индоарийские по языку племена. В Сирии хурриты, по-видимому, составляли меньшинство населения. По языку и происхождению хурриты были близкими родственниками урартских племён, живших на Армянском нагорье. В III-II тыс. до н. э. хуррито-урартский этнический массив занимал всю территорию от равнин Северной Месопотамии до Центрального Закавказья. Шумеры и вавилоняне называли страну и племена хурритов Субарту. В отдельных районах Армянского нагорья хурриты сохранялись ещё в VI-V вв. до н. э. Во II тыс. до н. э. хурриты заимствовали аккадскую клинопись, которой они писали по-хурритски и по-аккадски.

Во второй половине II тыс. до н. э. из Северной Аравии в Сирийскую степь, в Северную Сирию и Северную Месопотамию хлынула мощная волна арамейских племён. В конце XIII в. до н. э. арамеи создали в Западной Сирии и юго-западной Месопотамии множество мелких княжеств. К началу I тыс. до н. э. арамеи почти полностью ассимилировали хурритское и аморейское население Сирии и Северной Месопотамии.

В VIII в. до н. э. арамейские государства были захвачены Ассирией. Однако после этого влияние арамейского языка только усилилось. К VII в. до н. э. вся Сирия говорила по-арамейски. Этот язык начал распространяться и в Месопотамии. Его успехам способствовали и многочисленность арамейского населения, и то обстоятельство, что арамеи писали удобным и лёгким для усвоения письмом.

В VIII-VII вв. до н. э. ассирийская администрация проводила политику насильственного переселения покорённых народов из одного района Ассирийской державы в другой. Цель таких "перестановок" - затруднить взаимопонимание между различными племенами, предотвратить их мятежи против ассирийского ига. Кроме того, ассирийские цари стремились заселить опустошённые во время бесконечных войн территории. В результате неизбежного в таких случаях смешения языков и народов победителем выходил арамейский язык, который стал господствующим разговорным языком от Сирии до западных районов Ирана, даже в самой Ассирии. После крушения Ассирийской державы в конце VII в. до н. э. ассирийцы полностью утратили свой язык и перешли на арамейский.

Начиная с IX в. до н. э. в южную Месопотамию начали вторгаться родственные арамеям халдейские племена, которые постепенно заняли всю Вавилонию. После завоевания Месопотамии персами в 539 г. до н. э. арамейский стал официальным языком государственной канцелярии в этой стране, а аккадский сохранялся лишь в крупных городах, но и там постепенно вытеснялся арамейским. Сами вавилоняне к I в. н. э. полностью слились с халдеями и арамеями.

В Месопотамии произошло множество событий от создания до ее завоевания. Множество перемен внесенных как в народы, так и на культуру народа. Но она оставила часть своей истории для нас. Которая по сей день еще не разгаданна до конца.

2. Нибур Карстен

Нибур Карстен (1723 1815) исследователь Аравии. Создал первую карту восточной части Красного моря, первую карту и первое описание Йемена. В Месопотамии первым из европейцев посетил щнитские священные города Эн-Неджеф и Кербелу. Его труд Описание Аравии остается непревзойденным и по сей день. Карстен Нибур математик по образованию, в 1760 году переехал на жительство в Данию и в 1761 году возглавил датскую научную экспедицию на Ближний. Восток. 29 октября 1762 года члены научной экспедиции, посланной в Аравию королем Дании, высадились в маленьком порту Эль-Кунфида, на восточном берегу Красного моря. Их было пятеро: профессор Фредерик Кристиан фон Хавен, специалист по восточным языкам; профессор Петер Форскал, швед по происхождению, ученик великого ботаника Линнея, ему были поручены наблюдения, касающиеся естественной истории; врач Кристиан Карл Крамер, он должен был заниматься наблюдениями в области зоологии; Георг Гийом Бауренфейд, художник, ему было поручено зарисовывать образцы, собранные натуралистами, пейзажи, костюмы; и наконец, Карстен Нибур, инженер, который должен был заниматься всякого рода.географическими измерениями. С ними был слуга, швед по происхождению. Из этих шести человек, покинувших корабль в октябрьский день 1762 года, в живых остался толькоодин -Нибур. По мнению Нибура, его спутники погибли от страшного истощения сил, вызванного слишком большим их нетерпением увидеть страну. Даже жара не останавливала их, и они подвергали себя страшным перегрузкам. Кроме того, они сохраняли европейские привычки: ели слишком много мяса, подолгу наслаждались вечерней прохладой, не остерегаясь воздействия колоссальной разницы в температурах дня и ночи, не обращали внимания на утреннюю росу, от которой берегутся арабы, накрываясь во время сна. Нибур же, оставшись один, стал вести образ жизни людей Востока. Это позволило ему сохранить здоровье, а кроме того, облегчило ему общение с аборигенами.

У Нибура совершенно отсутствовало чувство собственного превосходства или презрения к окружающим. Например, он оказывал правителю Йемена такую почтительность, которой удостоил бы и собственного монарха. Нибур нс встретил на своем пути никакой враждебности в отношении к европейцам. Жители Йемена, пишет он, вежливы с иностранцами, и путешествовать там, по крайней мере в империи имама, можно с такой же свободой и безопасностью, как и в Европе . Но со своей стороны европейцы должны остерегаться обидеть туземца. Путешественник упоминает и о замечательном обычае, которого не найдешь, конечно, ни у какого европейского народа: помогать чужестранцу, стремящемуся говорить на их языке, и никогда не смеяться над ним, если даже объясняется он плохо .

Сначала все пятеро ученых усердно занялись сбором информации. Из Эль-Кунфиды они отправились в Лохейю, пытаясь себя уверить, что движутся в направлении к Индии, хотя еще долго бродили по окрестным местам. Прежде всего они посетили большую кофейную ярмарку в Бейт-эль-Факихе. Затем, видя, что их путешествие проходит без всяких трудностей, рискнули разделиться и пошли каждый в свою сторону. Форскал в поисках растений направился к горным отрогам; Нибур решил обследовать прибрежный район низменную и знойную Тихаму. Другие продвинулись в горы вплоть до Таизза и Забида. С наступлением жаркого сезона они вновь встретились в Бейт-эль-Факихе, а затем вернулись в Моху. Там у них возникли серьезные осложнения с таможней. Роясь в их вещах, таможенники нашли сосуды с заспиртованными змеями и назвали путешественников отравителями людей. Пришедший в ярость наместник поклялся тотчас же изгнать их из страны. Багаж был задержан в таможне; те вещи, которые находились у них на квартире, книги и бумаги, были выброшены на улицу. В конце концов их приютил какой-то горожанин, а один английский купец предложил свою помощь. Наместник сменил гнев на милость, когда доктор Крамер вылечил ему ногу.

Здоровье же самих участников экспедиции было подорвано тяжелым климатом низинных районов. Первым умер фон Хавен. Тогда остальные решили отправиться из Мохи в Таизз, где был более здоровый, горный климат. Однако в этих районах местные жители встретили иностранцев настороженно, и путешественники намеревались вернуться в Моху, когда получили приглашение имама посетить его столицу, и двинулись по направлению к Сане. Едва пройдя половину пути, они вынуждены были остановиться в Яриме, так как очень плохо почувствовал себя Форскал. Несколько дней спустя ботаник умер. Маленький отряд продолжал путь через Дамар и Хадафу до самой Саны, куда он прибыл 16 июля. Имам принял их так же сердечно, как его предшественник принимал французов. Они могли осмотреть все, что хотели, и особенно интересовались многочисленной еврейской колонией в этом городе. Но, чувствуя себя совершенно изнуренными, они через десять дней двинулись в обратный путь в Моху. минуя Бейт-эль-Факих и Забид. Некий английский купец согласился взять их на свое судно, идущее в Индию. Во время путешествия умер Бауренфейд и слуга, а вскоре после прибытия и Крамер. Нибур остался один. Чтобы выполнить до конца свою миссию, он решил вернуться в Аравию, но на этот раз в Оман. Он высадился в Маскате в январе 1765 года. В этой провинции Нибур не задержался и, следуя советам, полученным от короля, возвратился через Иран, Месопотамию, Кипр и Малую Азию.

Описание его путешествий впервые было опубликовано в 1772 году. Заметки Форскала о флоре и фауне были изданы Нибуром отдельно в 1775 году. Нибур находился в Аравии вместо предусмотренных двух-трех лет только двенадцать месяцев. Сам он осмотрел очень незначительную часть полуострова, более того, ту самую часть, которая лучше всего была известна европейцам, то есть Аравию Кофейную от Мохи до Саны. Тем не менее это путешествие значительно расширило знания об Аравии. Нибур путешествовал на осле, одетый на турецкий манер в тюрбане, в тунике без рукавов поверх льняной рубахи, в туфлях без задников, и ничем не отличался от сотен других таких же всадников. Кусок ковра служил ему седлом, а в случае необходимости столом и кроватью. Плащ, которым он укрывался ночью, дорожная фляга с водой, измерительные инструменты: компас, часы, квадрант, сделанный для него одним гёттингенским профессором, и подзорная труба для наблюдений за звездами вот и все его имущество, не считая нескольких книг и документов. Он привык обходиться без всякого комфорта и употреблять в пищу плохой хлеб. Нибур не искал встреч с именитыми людьми. Он установил, что люди эти либо не очень много знают, либо не желают делиться своими знаниями с иностранцем. Нибур неплохо изъяснялся по-арабски, так как начал изучать этот язык еще до путешествия, а приехав, договорился с одним маронитом, знавшим итальянский язык, чтобы тот учил его разговорной речи. Он пытался завести знакомство с купцами и учеными и вообще с людьми самыми разнообразными, будь то еврей, бедуин, вероотступник-европеец неважно кто, лишь бы он был в состоянии отвечать на вопросы. Раввина он расспрашивал о древнееврейских словах, арабского ученого о мусульманском законодательстве и традиционной астрономии, любого встречного о местности, обычаях и обо всем на свете. Он сумел извлечь огромную пользу даже из знаний, полученных от одного отступника из Голландии, который увлекался историей царствовавших в то время государей и целые годы посвятил ее восстановлению. Чтение Описания Аравии дает массу знаний об арабах, их социальных классах, родословных и знати; о религии, оттенках верований, разделяющих мусульман на секты (ортодоксов суннитов, шиитов и зейдитов); о мести, карающейся законом, и о легальном существовании кровной мести причинах стольких войн между племенами; о пище, жилье, обычае принимать и приветствовать друг друга, есть и одеваться; о свадьбе, кастрации, обрезании; о поэтах и ораторах, так почитаемых арабами, о мусульманских школах и университетах; о принятой хронологии, об астрономии и оккультных науках; о необычайных религиозных обрядах дервишей; о медицине и болезнях.

Используя заметки своих спутников, Нибур говорит о продуктах и хозяйстве Аравии: металлах, драгоценных камнях; о деревьях и растениях; о сельском хозяйстве и животных. Так как ему показывали множество арабских рукописей, он позаботился о том, чтобы рассказать о различных стилях каллиграфии, и даже составил сравнительную таблицу начертаний. Он заметил и тщательно воспроизвел факсимиле всех виденных им куфических надписей на камнях, а также всех надписей на монетах. Однако в центре его внимания оставалась география. Конечно, Нибур не мог дать карту всей Аравии, потому что он прошел со своими измерительными инструментами лишь весьма незначительную ее часть. Но для каждого из пройденных им районов он составил отдельные карты, существенно дополнявшие прежние. В тех случаях, когда Нибур не мог нанести на карту какие-то районы полуострова, он не упускал возможности приобрести хоть какие-нибудь знания об их характере и первым представил европейским читателям описание этих районов. Лучше всего он был знаком с Йеменом. Нибур описывает как богатые, так и бедные его области, его города, ярмарки, крепости и деревушки. Четыре города дают нам представление о цивилизации Йемена. Это Сана, воспетая поэтами как город ; Таизз, фигурирующий в стихах как сад вследствие соседства с горой Сабер, склоны которой на высоте 2-3 тысячи метров покрыты самой пышной растительностью во всей Аравии; Забид, называемый обычно школой , так как там находился мусульманский университет, и, наконец, Дамар, получивший название конь , ибо там разводили самых лучших йеменских лошадей знаменитой арабской породы. Нибур впервые дал представление о политической карте Йемена, являвшего собой в то время настоящую мозаику из независимых княжеств.

Собственными землями обладал, конечно, и имам, резиденция которого находилась в Сане, но его владения не превышали 48 лье в длину и 20 в ширину. Кроме столицы в них входили порты Красного моря и часть прибрежного района Тихамы В Омане он видел только Маскат, но ему известно, что склоны гор там изобилуют всеми видами фруктов, что оттуда экспортируют большое количество фиников, что рыбы там в море видимо-невидимо. Нибур рассказывает историю правящих имамов, говорит о превратностях судьбы этой страны, которую завоевали персы, воспользовавшись междоусобицами соперничавших князей, а потом освободил мужественный и бесстрашный герой. В Персидском заливе Нибур встретился с голландцами. Он сообщает историю их водворения на острове Харк, дерзко соседствующем с персидским берегом, и историю их борьбы против Ирана, решившего изгнать голландцев с этого острова.

Вдоль всею арабского берега живут одни независимые племена, и нет среди них ни одного, которое жило бы в мире с другими . Остров Бахрейн, в котором, как полагали, насчитывалось 365 городов и деревень, на самом деле имел лишь один укрепленный город и 40-50 деревень. Известность ему приносила добыча жемчуга (известно, что сегодня он знаменит своим черным золотом нефтью). Оттуда Нибур отправляется, наконец, в Хиджаз, прибрежную область Красного моря и область священных городов Мекки и Медины. Центральная Аравия страна кочующих бедуинов. Там не протекает ни одна река, и воду можно найти только в колодцах. Лучшую часть этой территории занимает Неджд, где есть горы, города и деревни и где правят местные шейхи. В 1745 году сын Абд аль-Ваххаба, основателя ваххабизма, пообещал сыну Сауда завоевать Аравию в обмен на обещание последнего всю свою власть и оружие поставить на службу ваххабитам. Когда Нибур проезжал по Месопотамии, 20 лет уже минуло с тех пор, как пророк и шейх воевали с целью привести соседние города и бедуинские племена к повиновению Ибн Сауду и сделать их сторонниками религиозной реформы Ибн Абд аль-Ваххаба. Нибур показал плачевное состояние священных городов, вызвавшее негодование Мухаммеда Ибн Абд аль-Ваххаба и побудившее его к проведению реформы. ШерифМекки, говорит Нибур, не что иное теперь, как временный владыка: мусульмане едва ли видят в нем правоверного суннита. Он извлекает из паломничества значительные доходы.

Для законных претендентов на управление городом, число которых достигало трех сотен, власть была предметом бесконечных распрей. Эти враждующие князья не опасались больше вопреки предписаниям Корана разжигать войну даже в пределах священных мест. Одна из заслуг Нибура в том, что еще при зарождении ваххабизма он предвидел всю серьезность последствий, которые может вызвать это религиозное движение, и дал об этом Европе реальное представление. Через Сирию, Палестину и Кипр он в 1767 году вернулся в Данию. В свое время, когда Французская академия получит от отправляющегося в Египет Наполеона поручение организовать и послать вместе с ним экспедицию ученых, труд Нибура послужит эталоном для выполнения этого поручения. Но эталоном станет не только книга Нибура. Ему самому удалось занять такую позицию во взаимоотношениях с арабами, избрать такую линию поведения, которые и поныне могут научить многому. В Аравии и Иране, на южное побережье которого он прибыл в январе 1765 года, он особенное внимание уделил развалинам древних городов, В ТОМ числе Персеполя, где точно скопировал ряд клинописных надписей.

Их изучил в начале XIX века Георг Гротефенд немецкий ученый, положивший начало дешифровке древнеперсидской клинописи. Нибур первым сделал точные астрономические определения многих пунктов Аравийского полуострова и Южного Ирана, составил планы посещенных им крупных городов и карты приморских областей, в частности первые точные карты Красноморского побережья Аравии и всего Йемена. Он дал географическое описание Йемена, которым в Европе пользовались до конца XIX века как наиболее содержательным и полным.

3. Цивилизация древней Месопотамии

Изучение культуры, не оставившей письменных источников, напоминает допрос немого и вдобавок неграмотного человека. Вся полученная информация сводится к рисункам и бурной жестикуляции. Конечно, понять кое-что можно, но гораздо меньше, чем хотелось бы. На порядок богаче «показания» культуры, располагавшей письменностью и оставившей потомкам в наследство разного рода тексты.

Именно такой порог на рубеже IV-III тысячелетий до н. э. прошла древняя Месопотамия. До того в Междуречье уже строили величественные храмы и мощные укрепления, там существовала сеть каналов, запруд, искусственных водоёмов, обеспечивавшая страну водой и сберегавшая её от грозных речных разливов, торговцы отправлялись в дальние путешествия, ремесленники славились своим искусством и тонкостью работы. К тому времени на территории Месопотамии существовали крупные населённые пункты. Некоторые учёные осторожно называют их протогородами, другие - просто городами. Судя по археологическим находкам, местное население выработало сложные религиозные представления, а также широко практиковало магию. Таким образом, в стране были все признаки цивилизации, кроме одного - письменности.

Наконец, народ шумеров создал её. Ряд учёных считают, что во всей истории человечества не было более значительного переворота.

4. Религия шумеров

Религия шумеров это чистый политеизм, ни один бог не получил статуса главного бога. В Шумере существовало несколько верховных общешумерских божеств. Но наряду с ними в каждой области складывался свой пантеон, своя мифология и жреческая традиция. Религия шумеров сосредоточена в основном на исполнении воли богов и представлениях о загробной жизни.

Как таковые мифы о строении вселенной у шумеров отсутствуют. Есть лишь упоминания, что вначале было первичное бесконечное море. Каким-то образом в нем зародилась "вселенная" (шумерское слово ан-ки - небо-земля). Земля представлялась плоским диском под куполообразным небом. Между ними находилась некая субстанция "лель", в которой располагались звезды и другие небесные тела. Затем на земле возникли растения, животные и люди. ("Гильгамеш, Энкиду и нижний мир") Управлял всем целый пантеон антропоморфных богов, но гораздо более сильных и могущественных чем люди. Шумеры называли их дингир. Было у шумеров и учение о рае, но в отличие от христианского, в нем могли жить только боги и обожествленные герои. Первоначально главным богом был Ан - бог неба. Позднее на его место заступил Энлиль - владыка ветра. Ему были подвластны все как разрушительные, так и созидательные силы. Именно он стал инициатором решения богов наслать на людей всемирный потоп. Энлиль создал землю, подобно тому как Ан - небо, он также создал мотыгу, богов скотоводства Эмеша и Энтена, а вместе с Энки - богинь Лахар и Ашнан (скот и зерно). Символ Энлиля такой же, как у Ана, - рогатая тиара, стоящая на священном алтаре. Главным общешумерским центром его почитания стал город Ниппур. Его считали свирепым и разрушительным божеством, а не добрым и милостивым богом.

Женой верховного бога была богиня Нинлиль, родившая ему первенца бога Луны - Нанну. Другими его детьми были бог войны Нинурта, бог подземного мира - Нергал (его имя по-шумерски означает «Мощь великой обители») и бог судьбы - Намтар. Другим великим богом был Энки - владыка подземного мирового океана, в глубине которого находилась мудрость. Он дал людям знания, покровительствовал наукам, ремеслам. Был богом прорицателей и гадателей. Энки почитался как самый милостивый к людям, добрый и всеведущий бог. Считалось также, что он наполняет реку Тигр чистыми и животворными водами. Особенно почиталась богиня-мать - Нинхурсаг (шум. Повелительница лесистой горы). Ее считали матерью всех живых существ. В списках богов из Фары указывается богиня Инанна - покровительница войны, плодородия и плотской любви. К основным богам относили также бога луны - Нанна и бога солнца - Уту. Уту ежедневно странствовал по небу, а вечером спускался в подземный мир, чтобы осветить подземное царство и поучаствовать в суде над умершими.

Представления шумеров о загробном мире (шум. Кур т.е "страна без возврата") выглядят приблизительно так: умершие проходят через семь ворот подземного мира, где их встречает главный привратник Нети. Границей подземного мира служит река "поглощающая людей", через которую переправляет умерших перевозчик Ур-Шанаби. Участь мёртвых под землёй тяжела, хлеб их горек, вода невкусна. Представления о суде мёртвых, где судили бы по поведению в жизни и по правилам морали, отсутств ет. Сносной жизни удостаиваются души, по которым был исполнен погребальный обряд, а также многодетные и павшие в бою. Человек, считали шумеры, создан для того, чтобы служить богам. Его обязанность - доставлять богам пищу и питье, умножать их богатства, воздвигать храмы для небожителей. Когда приходит смерть, он больше не может служить богам, становится ненужным, превращается в тень и уходит в "страну, из которой нет возврата", чтобы блуждать там без цели. Никто не в силах избежать своей судьбы, уйти от того, что ему предначертано, можно лишь кое-что узнать о своем будущем из предсказаний жрецов, но изменить свою участь невозможно. Непреложна и непостижима воля богов. Единственное спасение - найти себе замену. Судьи подземного мира, ануннаки, сидящие перед Эрешкигаль, владычицей подземного царства, выносят только смертные приговоры. Имена мёртвых заносит в свою таблицу женщина-писец подземного царства Гештинанна. Затем погребенные души пересекают реку, отделяющую их от людей с перевозчиком подземного мира Ур-Шанаби, а непогребенные возвращаются на землю и приносят несчастья.

В религии шумеров большую роль играли чрезвычайно древние верования о многочисленных низших духах, по большей части злых, губительных. Это духи земли, воздуха, воды - Анунаки и Игиги, олицетворения болезней и всяких несчастий, поражающих человека.

Ведущую роль в Шумере играло сословие жрецов. Они составляли замкнутую касту. Их статус наследовался. Жрецом в результате "конкурсного" отбора мог стать образованный мужчина, совершенный телом и духом. Верховного жреца города выбирали, гадая по внутренностям жертвенного животного. Задачи жречества сводились главным образом к обслуживанию идола и храма. Жрецы несли положенную службу, не только принося жертвы богу, но и воспевая его в гимнах. Кроме этого жрецы были и врачами, а также прорицателями и возвещателями воли богов.

Цари считались потомками богов. Об этом говорит тот факт, что во многих городах строились храмы в честь бога-царя. Эти храмы строились на средства состоятельных граждан и аристократии и ничем не отличались от храмов богов. Было найдено царское захоронение, в котором был обнаружен прах, возможно, жены царя. Кроме этого на земле лежали останки ее придворных дам и одного мужчины, арфиста, до последних минут жизни державшего в руках свою арфу. В гробнице Шуб-ад были найдены останки 25 человек из ее свиты. В усыпальнице Абарги обнаружены останки 60 человек. Ничто не говорило о насильственной смерти или принуждении по отношению к свите умершего. Люди, которые шли на смерть за своим царственным повелителем, делали это добровольно. Желание умереть вместе со своим царем или жрецом могло возникнуть на основе господствовавших в то время представлений о загробном мире.

5. Города, храмы и дворцы

Междуречье было цивилизацией городов. Здесь города возникли очень рано, возможно ещё до шумеров, и жили исключительно долго. Некоторые имеют историю длиной более 2 тыс. лет. Соседние народы, не знавшие городской жизни, вызывали презрение у жителей Месопотамии, они не считали их равными себе.

Шумерский город состоял из трёх частей. Это, во-первых, центр - территория, окружённая стеной, с храмами, дворцом правителя и домами горожан. Причём храм со всеми служебными постройками - амбарами, складами, жилыми помещениями - находился, как правило, в некотором отдалении от дворца. Вблизи от ворот происходили собрания жителей города. В обязанности правителя среди прочего входило поддерживать стены своего города в хорошем состоянии и при случае сносить укрепления вражеских городов. Легендарный правитель Урука Гильгамеш гордился тем, что обнёс свой город прочной стеной... Впрочем, стены шумерских городов довольно скромны. Напротив, в эпоху Нововавилонского царства и ассирийского могущества строились колоссальные укрепления. Сам Вавилон окружали две линии кирпичных стен. Высота внешней стены - около 15м при трёхметровой толщине. Внутренняя стена вдвое толще. Укрепления увенчивались остроконечными зубцами, дополнительно их усиливали высокие башни и глубокие рвы с водой.

Во-вторых, порт. Его называли «кар». Здесь сосредоточивалась торговая деятельность, селились иноземные купцы. Торговля достигала значительных масштабов: шумеры наладили контакты с Аравией, Индией, Эфиопией, Передней Азией. Археологи находят также предметы египетского происхождения. Без торговли жизнь в Междуречье, постоянно испытывавшем нехватку металлов, дерева и строительного камня, была бы крайне некомфортной. В качестве денег жители древней Месопотамии использовали весовое серебро.

Наконец, в-третьих, за стенами располагался внешний город - поля, сады и пастбища, кормившие горожан. Древнейшие города имели немало привилегий, гордились своими свободами и неизменно высекали их на каменных монументах-кудурру.

О расположении улиц учёные знают немного, так как ни один город Месопотамии не раскопан археологами полностью: они слишком огромны, а возможности экспедиций ограниченны. Но кое-что специалистам всё-таки известно Улицы в шумерских городах были узкими и извилистыми. По ним ходили пешком и никогда не ездили на повозках. Архитекторы следили только за тем, чтобы улицы пересекались под прямым углом и везде оказывались примерно одинаковой ширины. Ассирийцы создавали совсем иные города. У них дворец и храм ставились рядом и отделялись от всего прочего особой стеной. Образовывалась цитадель, или, иначе, внутренний город. Цитадель обычно примыкала к городским стенам. Вавилоняне и особенно ассирийцы строили в военных целях небольшие города по строгому плану. Стены возводились наподобие укреплений военного лагеря - по квадрату или по кругу. А улицы имели квадратную планировку.

Крупнейший город Месопотамии - Вавилон раскинулся на площади 1000 га. Древний Урук в два с лишним раза меньше. Ур - всего 230 га. Очень велики ассирийские столицы разных времён: Ниневия (около 730 га), Дур-Шаррукин (300-350 га) и Калах (200-250 га). Афины на пике их славы и могущества в V-IVстолетиях до н. э. занимали примерно 200 га. Подсчёты населения, жившего в городах древнего Междуречья, приблизительны. Ур населяло в эпоху расцвета примерно 50 тыс. жителей. В Вавилоне лучших его времён, по разным оценкам, жило от 200 до 500 тыс. человек В Ниневии - 170 тыс. Много это или мало? Во всей Российской империи начала XXстолетия по количеству жителей Вавилон превосходили только два города - Москва и Санкт-Петербург. Для современной России 300-500 тыс. горожан - это население среднего областного центра, такого, как Архангельск, Астрахань или Смоленск. Но для Древнего Востока Вавилон и Ниневия были городами-гигантами, они поражали воображение современников.

Главной улицей в месопотамских городах считалась «священная дорога», она же «дорога процессий» или «царская дорога». Дорога предназначалась для торжественных процессий и потому превосходила все прочие улицы шириной. Изначально её строили для торжественного шествия, совершавшегося в Новый год от главного храма города к специальному святилищу, находившемуся за городской стеной. В Ассирии по «священной дороге» царь въезжал в столичную цитадель, возвращаясь после очередного похода.

Самой величественной «дорогой процессий» располагал Вавилон. По ней раз в год провозили статую бога Мардука. Главным зданием на этой «священной дороге» были ворота богини Иштар из голубого эмалированного кирпича - 12-метровые в высоту, украшенные шестью сотнями жёлтых кирпичных быков и драконов. Они притягивали взгляды современников и поразили археологов из немецкой экспедиции Роберта Кольдевея, которые открыли ворота Иштар в 1902 г.

Дворцы месопотамских правителей отличались роскошью и великолепием. Так, например, в Мари были открыты огромный дворец правителя Зимрилима XVIIIв. до н. э. и архив, состоящий из 20 тыс. глиняных табличек. Сохранились тронный зал с многоцветными росписями, множество статуй, ванны, канализация...

Но Зимрилима превзошли государи Ассирии. Резиденцию ассирийского царя Саргона IIв древнем городе Дур-Шаррукин нашёл французский археолог Ботта. Там среди прочего оказались огромные статуи духов-охранителей шеду с человеческой головой, телом быка и крыльями. При раскопках холма Нимруд (древний Калах) в разное время были обнаружены царский дворец Ашшурнасирпала II и крепость правителя Салманасара III с рельефами со сценами сражений, религиозных обрядов, орнаментами, а также мощные статуи крылатых быков. Но грандиознее всех - дворцы Ниневии. Особенно прославились ниневий-ские рельефы со сценами охоты. выполненные необыкновенно изящно и тонко. Последняя столица ассирийской державы располагала самой большой библиотекой Древнего Востока, парком с экзотическими растениями, множеством храмов.

Шумеры отличались практическим складом ума и крайней приземлённостью в вопросах религии. У них был обширный пантеон божеств, каждый город знал своего бога покровители (а иногда и нескольких покровителей). Храмы одно время были у шумеров хранителями зерна, центрами управления повседневной работой... Но к гигантизму при строительстве храмов этот народ был не склонен. Известны древние храмы Эреду, Урука и Ура. Их строили из глины или природного гипса на высоких платформах, украшали росписями, скромной мозаикой, выступами и нишами в стенах. В основном помещении шумерского храма -центральном дворе - располагались изображение божества, алтарь и стол для жертвоприношений, К главному обычно пристраивали ещё два двора. Статую бога или богини делали монументальной, могли покрыть золотом, украсить драгоценными камнями и слоновой костью. Потерять её в результате, например, чужеземного нашествия считалось величайшим несчастьем: бог покидал город и лишал его своей помощи...

Жизнь была опутана, по поверьям шумеров, сетями магии, колдовства, пронизана капризной волей богов. Но если народ шумеров бурно развивался, взрослел, то его боги оставались прежними: они напоминали первых силачей сельской округи. И поскольку никого из «заинтересованных» божеств не следовало обижать, дабы не нарваться на хорошую головомойку, неподалёку от главного городского храма, посвященного богу - покровителю города, шумеры строили маленькие святилища для «второсортных» богов. Крупнейший храм шумерского периода имел размеры 83 х 53 м.

Как пирамиды стали символом Древнего Египта, так символом древнего Междуречья - зиккурат. Это по сути та же пирамида, только состоящая из нескольких высоких ступеней-этажей. Но зиккураты появились далеко не сразу. Скорее всего, форма зиккурата не несёт в себе никакого таинственного магического смысла. Просто храмы строили всё из того же кирпича-сырца, что и обыкновенные дома. И самые монументальные сооружения постепенно «оплывали». А переносить храм на другое место считалось святотатством. Поэтому на первой высокой платформе появлялась вторая - из остатков «оплывшего» святилища, а над ней строилось очередное святилище, «рабочее». Потом и оно становилось платформой... и т. д, Позднее при строительстве храмов стали применять обожжённый кирпич - им обкладывали стены, сложенные из кирпича-сырца. Однако старая архитектурная форма запомнилась, прижилась, и менять её уже не стали. Самый известный из древних зиккуратов был сооружён в Уре, его посвятили лунному богу Нанне.

Наследники шумеров проявили больше рвения в храмовом строительстве. Божества пришлых народов смешивались с местными, получали общие имена, постепенно их образы усложнялись. Главный зиккурат Вавилона - Этеменанки - был посвящен Мардуку. А Мардук соединил в себе черты Асаллухи (бог заклинаний, заступник за людей перед прочими богами) и некоторых других божеств. Этеменанки был отремонтирован и перестроен при нововавилонском царе Навуходоносоре II, в VI в. до н. э Здание представляло собой квадратный в плане массив, длина каждой стороны составляла около 92 м. Над нижней, самой мощной, ступенью возвышалось ещё шесть. Чем выше была ступень, тем меньше в размерах. Верхняя, самая маленькая, и была святилищем Мардука, здесь для него поставили ложе и стол из золота. Этот храм на верхушке зиккурата по размерам уступал современному физкультурному залу в школе. Зато он был вознесён на высоту 90 м! Зиккурат Мардука возвышался над Вавилоном, его мог видеть каждый вавилонянин из любой части города.

В таком виде зиккурат Мардука простоял более 500 лет, постепенно разрушаясь. Он надолго пережил и великий город Вавилон, и всю древнюю цивилизацию Месопотамии...

6. Библиотека царя Ашшурбанапала

В 1864 г. англичанин Г.Лэйярд приехал туда, куда мечтал попасть всю жизнь - в Месопотамию. И надо сказать, ему повезло. А заодно и всему человечеству - он сумел открыть древнюю столицу Ассирии - город Ниневию. И найти несколько табличек с надписями. Лэйярд, как и Шлиман, профессиональным археологом не был. Он вообще был адвокат, но часть молодости провел в Италии, где заразился любовью к изобразительному искусству, чудесам древности и просто чудесам. Так что в какой-то момент бросил свою адвокатскую контору и уехал на Ближний Восток, искать приключений. Но кто ищет, тот найдет.

Иракский археолог Ормузд Рассам, один из первых археологов Ирака, продолжил работы и нашел самую великую ценность ассирийской цивилизации - библиотеку царя Ашшурбанапала. 30 тысяч книг на глиняных табличках. Мидийцы и вавилоняне, разрушившие и сжегшие город, многие из них разбили, но две три дошли до нашего времени. Религиозные, магические, медицинские, биологические, исторические, математические, астрономические книги, переписанные еще с оригиналов древнего Шумера. Словари иностранных слов, как это можно было бы назвать на современный лад, и шумерская грамматика… Молитвы и заклинания, канонические и неканонические варианты текстов... И конечно же царские указы и распоряжения, доносы, письма. И все это в строгом порядке. С первым настоящим каталогом, где было название книги, страница, название отдела, количество строк… Сложно переоценить значение находки.

Ашшурбанипал, первый и единственный ассирийский царь, знавший клинопись, привозил из всех побежденных городов книги. Их скупали в храмах и у частных лиц, их переписывали из более древних шумерских и аккадских источников. И все оставляли в огромной библиотеке. В самой Ассирии почти не существовало своей художественной литературы, если не считать замечательных описаний военных походов. Литература, общая для ассирийцев и вавилонян, была в основном вавилонской по происхождению.

«Отрадой для меня было повторять наизусть дивные творения на темном шумерском и на трудном для запоминания аккадском» Ашшурбанипал

На каждой переписанной табличке штамп «Дворец Ашшурбанипала, царя вселенной, царя Ассирии» и подписи проверяющих: "таблица 6-я. Согласно древнему оригиналу написано и сверено».

Там лежали поэмы об Эрре, Этане и Анзу, "Ниппурский бедняк", похожий на сказки "Тысячи и одной ночи". Из них мы знаем о всемирном потопе, богине Иштар, о сотворении мира, о битве Тиамат и Мардука, о том как вообще появился наш мир в представлении древних жителей Месопотамии...

Но мало было найти тексты. Их нужно было перевести. История перевода не менее интересна, чем история про Ашшурбанапала или тексты, обнаруженные в его библиотеке, но мы не будем сильно в нее углубляться. Текст поэмы "Энума Элиш" впервые издан английским учёным Г. Смитом в 1876 г. ( G. Smith, "The Chaldean Account of Genesis" (London, 1876)) Русский учёный В. К. Шилейко был первым, кто перевёл всю ему известную совокупность древнемесопотамских поэтических текстов с оригинала на русский язык в период 1910--1920 гг., в их числе и ее.

7. Клинопись

Шумеры создали письменность на рубеже IV-III тысячелетий до н.э. Поначалу это был набор простейших рисунков, которые могли только напомнить читающему определённую информацию, намекнуть на некие сведения, но не передать их в точности. Каждый рисунок мог обозначать несколько понятий сразу. Слова «приносить», «приходить» и «направляться» равнялись на письме одному и тому же знаку. Два или три знака могли соединиться, породив третий, совершенно новый. Так, рисунки, соответствующие понятиям «лу» («человек») и «гал» («большой»), слились в понятие «лугаль» («хозяин», «господин», «правитель»). Понемногу число знаков росло, запоминать их становилось всё труднее. Кроме того, чем дальше, тем больше рисунки древнейшего шумерского письма утрачивали связь с тем, что они изображают. Их выдавливали на влажной глине, а наносить на неё кривые линии, окружности и повторять рисунок от раза к разу очень сложно. В конце концов, писцы стали пользоваться только прямыми линиями. Их инструмент - тонкая палочка - выдавливал на глиняной табличке нечто подобное клинышку, поскольку соприкасался с глиной под наклоном и заострённый кончик уходил глубже. Прежние рисунки становились замысловатым узором из маленьких клинышков. Они превратились в схемы, совсем не похожие на то, с чего их рисовали изначально. Это превращение заняло несколько веков.

Сама традиция такого письма получила название «клинопись».

Постепенно клинописные схемки стали использовать для составления «ребусов». Шумерский язык богат короткими словами из одного или двух слогов. И когда писец соединял схемку, обозначавшую одно понятие, со схемкой, обозначавшей другое понятие, результат могли прочесть уже как сочетание звуков, а не слов. Даже если полученное в результате слово не было связано с первоначальными понятиями двух и более рисунков, из которых его «слепили»...

Всё усложнилось, когда шумеры сошли с исторической сцены, подчинившись племенам аккадцев (восточных семитов). Их язык и культура обогатили завоевателей. Их письменность была принята аккадцами как собственная. Но они уже не могли составлять ребусы по-цгумерски, поскольку аккадский язык совершенно не похож на шумерский. Неопытный читатель мог запутаться в значениях клинописных схемок и полностью утратить смысл текста. Письмо до крайности усложнилось, «ребусное» и «смысловое» значение каждого знака в разных сочетаниях приходилось заучивать и трактовать в зависимости от того, кому предназначался текст - шумеру или аккадцу... Возникли огромные шумеро-аккадские словари, а ремесло писца потребовало большой учёности.

К аккадской системе письма тяготеют и все более поздние разновидности - ассирийские, вавилонские и т. п.

В XVIII - первой половине XIX в. н. э. европейцы отлично знали о существовании письменности в древней Месопотамии. В музеях и частных собраниях накопилось немало глиняных табличек с клинописными текстами. Но прочитать их довольно долго никто не мог. Лишь общие усилия учёных из разных стран способствовали расшифровке. Впрочем, в шумерском языке и шумерском письме до сих пор далеко не всё понятно учёным, а переводы бывают очень приблизительными.

8. Расшифровка клинописи

Немец Георг Гротефенд (1775- 1853), ирландец Эдвард Хинкс (1792 - 1866), англичане Генри Роулинсон (1810-1895) и Уильям Толбот (1800-1877) в разное время приложили усилия к разгадке клинописи. Кроме них над ней работало с разной степенью успеха великое множество других учёных.

Ключом к расшифровке стала так называемая Бехистунская надпись. В конце VI в. до н. э. она была высечена персидским царём Дарием I на скале Бисутун (или Бехистун) недалеко от современного города Хамадана. Надпись повествует о главных событиях в Персидской державе на трёх языках: ассирийском, эламском и древнеперсидском. Надпись украшена рельефом: царь Дарий, попирающий левой ногой мятежника. Над изображениями людей парит крылатый бог персов Ахурамазда. Надпись и рельеф поистине огромны. Их видно издалека. Однако скопировать надпись долгое время не удавалось, поскольку она располагалась на высоте полутора сотен метров и в работу копииста из-за большого расстояния могли вкрасться серьёзные ошибки.

В 1844 г. Генри Роулинсон, одержимый страстью к тайнам Древнего Востока, вскарабкался по узкому карнизу на скалу и чуть не сорвался. Некоторое время он висел над пропастью. Жизнь Роулинсона могла оборваться каждую секунду, спасся он чудом. Однако англичанин не утратил задора. Он и его спутники соорудили специальный мостик, позволивший добраться до надписи и скопировать большую её часть. Но до ассирийского, самого дальнего и труднодоступного, фрагмента Роулинсон, при всей его сноровке и смелости, добраться не рискнул. И даже опытные скалолазы не отважились сделать это. Лишь безвестный мальчик из местных за большие деньги совершил крайне опасное восхождение и свёл последний фрагмент надписи.

Опытные востоковеды много лет провели над расшифровкой надписи. Сначала им поддался древнеперсидский кусок текста. Затем с помощью полученных знаний удалось перевести эламский фрагмент. И наконец, после неимоверных усилий учёные прочитали ассирийскую часть. Таким образом, у них появился ключ к письменности древней Месопотамии. Это произошло около 1850 г.

Разгадка секретов клинописи стала настоящей научной революцией. Холмы Междуречья хранили невероятное количество письменных памятников. Глина не гниёт, не распадается в пыль, не горит, она не может истлеть, а вода не смоет надписи, выдавленные на глиняной тверди. Следовательно, этот писчий материал имеет преимущество долговечности по сравнению с бумагой, пергаменом и папирусом. Да ещё какое преимущество! Раскопки одного-единственного месопотамского города, название которого известно только узким специалистам, давали археологам такое количество документов, какого учёные не знают для целых веков средневековой истории Западной Европы! Если собрать в архивах все бумаги, связанные с 50-летним царством Ивана Грозного (1533-1584 гг.) в России, то их будет намного меньше, чем сохранилось от древнего Сиппара или Шуруппака... В архивах древнего Междуречья лежали десятки, сотни тысяч, а может быть, и миллионы глиняных табличек. Один только дворец ассирийского царя Ашшурбанипала подарил историкам 100 тыс. документов! По словам английского историка Джеймса Велларда, при раскопках в древнем городе Лагаше было найдено столько надписей, «что утрата около 30 тыс. табличек, разворованных местными жителями и продаваемых по цене 20 центов за корзину, осталась практически незамеченной».