Размещено на http://www.allbest.ru/

Главные черты египетского искусства

Египетские изображения на плоскости в своем историческом развитии подчинялись также известным общим законам. Несмотря на немногие позднейшие усовершенствования, вызванные стремлением к свободе, эти изображения постоянно сохраняли свой силуэтообразный характер. Почти незаметен также переход от живописи на плоскости, которая, однако, вследствие резкой определенности контуров походила скорее на раскрашенные рельефы, чем на настоящую живопись, к изображениям со слегка углубленными контурами, а от этих последних к койланаглифам, или впалым рельефам (reliefs en creux), очертания которых настолько углублены, что можно было моделировать изображенные фигуры и предметы, не касаясь фона, и, наконец, к настоящим барельефам, то есть изображениям, слегка выступающим на выдолбленном фоне. Во всяком случае, сами египтяне, как заметил Эрман, не видели существенной разницы между живописью, впалыми рельефами и барельефами; да и в настоящее время едва ли можно с полной уверенностью сказать относительно многих памятников, каковы были основные мотивы, побуждавшие художников избирать тот или другой из этих родов техники.

Образчиками этих различных приемов искусства являются главным образом монументальные изображения на внутренних стенах гробниц, внутренних и наружных стенах храмов, рисунки на папирусных свитках - древнейшие из миниатюр и иллюстраций, наконец, изображения на саркофагах, сосудах и разной утвари. Содержание рельефной живописи и пластики доносило жизнь изображенных лиц во всей ее полноте: тут были и религиозные церемонии разного рода, и большие исторические картины, прославлявшие деяния египетских царей, и сцены сельского, ремесленного, торгового и домашнего быта, к которым для украшения присоединялся нередко пейзаж, а также картины идиллического характера; но при ближайшем рассмотрении оказывается, что все эти воспроизведения жизни в ее разнообразных проявлениях имели одну цель, а именно должны были прославлять умершего на земле и оказывать ему услуги в загробной жизни. Жанровые картины на фоне пейзажа, равно как и сцены сельского и охотничьего быта, играют ту же роль, как и изображение съестных припасов, необходимых для тени умершего. В идиллических картинах мы находим опять-таки ту же идею, что и в изображении разных кушаний и напитков.

2. Поступательное развитие египетского изобразительного искусства

Законы стиля египетской живописи и пластики обусловливались частью известными требованиями обычая, частью несовершенствами техники. И здесь мы видим, что умение изображать различные явления жизни на плоскости моложе, чем искусство правильно воспроизводить отдельные человеческие фигуры во всем их объеме. Но техническая неумелость в большинстве случаев прикрывается условными правилами приличия, служа, таким образом, добродетели в силу необходимости. Если присмотреться поближе к отдельным фигурам, то окажется, что во все продолжение существования египетского искусства в нем господствовало правило изображать лица в профиль. Вместе с дальнейшей историей развития искусства мы познакомимся с более совершенными его образцами, представляющими исключения из этого правила. Но и профильное изображение фигур удавалось египетским художникам только отчасти, что зависело от их стремления выражать все точно и ясно. Голова, руки и ноги давались в профиль, плечи и глаз видимыми спереди. Между верхней частью груди, представленной en face, и ногами, изображенными в профиль, находилась середина туловища, часть которого была нарисована в прямом положении, а часть сбоку. Руки поражают своей неестественностью: первые четыре пальца имеют всегда одинаковую длину; ладони и верхние части рук нередко оказываются одни на месте других; но еще более поразительно полное пренебрежение правильностью положения ног. В египетском искусстве, на всех стадиях его развития, соблюдалось правило изображать ноги в профиль, стоящими одна подле другой, и притом с внутренней стороны, так, чтобы был виден только один большой палец, закрывающий все остальные. Но во все времена бывали, если верить снимкам, единичные исключения из этого общего правила; так, например, ближайшая к зрителю нога иногда сохраняла естественное положение, при котором видимы все пять пальцев. Это случалось тогда, когда художнику вдруг приходило в голову считаться с действительностью. Однако памятники, известные автору настоящего сочинения в оригиналах или копиях, не свидетельствуют о существовании подобных исключений в древнейшем периоде египетского искусства. В эпоху же Нового царства верная постановка ног является довольно часто и соблюдается заметнее, хотя все еще не составляет общего правила. Руки не имеют органической связи с туловищем, и их движения обычно неестественны и угловаты. Если надо было представить какой-нибудь член тела, руку или ногу, вытянутыми, древние египтяне постоянно изображали вытянутую ту руку или ногу, которая более удалена от зрителя. Если у египетских художников не было каких-либо причин, которые побуждали их изобразить данную фигуру смотрящей влево, то они всегда повертывали лицо вправо. Оба этих правила были открыты Эрманом. Со своей стороны заметим, что ввиду множества исключений эти правила перестают быть таковыми. Но Эрман прав, поскольку дело касается изображения высокопоставленных особ, к которым постоянно применялся этот обычный, освященный преданием, первобытный художественный прием.

Этот силуэтообразный стиль, образцом для которого послужила, быть может, настоящая живопись силуэтов, таков, что его несовершенство выказывается в группах сильнее, чем в изображениях отдельных лиц. Затруднение должно было неизбежно встречаться уже при изображении двух фигур, стоящих рядом. По правилам надо было изобразить одну фигуру над другой так, чтобы ноги той, которая дальше от зрителя, приходились над головой передней фигуры и были одинаковой с ней величины. Часто, а в древние времена постоянно, верхние ряды отделялись от нижних чертами, обозначавшими собой разные планы (передний, средний и задний) в виде полос. Часто также, особенно в позднейшие времена, когда пластически изображались массовые движения, задние фигуры высовывались наполовину из-за голов передних фигур, и нередко изображение фигур, стоящих рядом, благодаря удвоению контуров приближалось к настоящему перспективному изображению, причем, конечно, повторялась прежняя ошибка в перспективе - увеличенность размера задних фигур.

3. Перспектива в египетской живописи

Насколько далеки были египетские художники от понимания законов перспективы в своих изображениях на плоскости, о том свидетельствует прежде всего их способ изображать пейзаж, окружающий предметы. Автор настоящей книги уже имел случай раньше, по другому поводу, подробно выяснить, что пейзаж играл видную роль в значении заднего плана во многих фигурных изображениях Древнего Египта, но никогда не был в нем самостоятельной отраслью искусства; представляя собой задний план, он в лучшем случае передавал лишь отдельные части неодушевленной природы, намечая их как на географической карте: воспроизводил множество хорошо схваченных подробностей, но никогда не представлял законченного и притом перспективного целого. Например, окруженный деревьями четырехугольный бассейн с водой, изображенный в погребальном покое в Адд-эль-Курна, имеет вид чертежа, представляющего правильный квадрат, а его вода, по обычаю, существовавшему с незапамятных времен в Египте, обозначена рядом зигзагообразных линий, проведенных перпендикулярно по синему полю; 24 дерева, окружающие бассейн со всех сторон, хотя изображены по краям рисунка именно на тех местах, где им должно быть, своими верхушками обращены во все четыре стороны. Изображение священного сада в гробнице Элейфии времен 17-й династии представляет смещение чертежа с перспективным видом.

О воспроизведении атмосферных явлений в египетских изображениях на плоскости, конечно, не может быть и речи. В египетском искусстве мы не находим признаков ни правильной передачи света и тени, ни верного распределения и сочетания красочных тонов. Каждая краска накладывалась на предназначенном для нее пространстве ровно, не смешиваясь с другими. Цвета, встречающиеся в природе, передавались только приблизительно. Мужчины-египтяне и лошади изображались красновато-коричневыми; мужчины-азиаты и египетские женщины - желтыми. Пестрые костюмы чужеземцев (сами египтяне предпочитали носить одежду из совершенно белой льняной ткани) воспроизводились со всем разнообразием своих цветов Многие изображения богов роскошно иллюминировались желтой, красной, зеленой или синей красками, представляя, таким образом, целую символику колеров, недоступную, впрочем, нашему пониманию. Наконец, замечательно, что египетское искусство, на всех ступенях своего развития, с самой эпохи своего зарождения, оказывалось совершенно бессильным, когда требовалось выражать душевные движения в мимике; нравственные волнения оно изображало с помощью движений тела, причем лица имели одно и то же выражение, похожее на вынужденную улыбку.

4. Архитектурная орнаментика в Египте

На всех ступенях развития египетской орнаментики, состоявшей в архитектуре из картин и надписей, которые сплошь покрывали стены, цоколи, карнизы, потолки, столбы и ворота зданий и сохранившей даже в предметах ремесленного производства строгую чистоту стиля, мы находим одни и те же общие черты. Наряду с имеющими геометрическую форму орнаментами древних и первобытных периодов и с символическими изображениями животных, главным образом змей (уреев), мы встречаем в египетском искусстве еще в глубокой древности растительный орнамент. Поэтому египтян можно безусловно считать творцами орнаментации этого рода. Один и тот же ее мотив переходил от поколения к поколению, из тысячелетия в тысячелетие. Что эта орнаментика заимствована из египетской флоры, явствует само собой (рис. 89). Видимую роль играет в ней цветок лотоса, не индийского Nymphaea nelumbo, как раньше думали, а местного, белого или синего, Nymphaea lotus или Caerulea, как это подтверждают исследования Годфира, Ригля и Борхардта, а также доказывают характеризующие это растение лопатообразные листья, равно как и количество и форма лепестков тех цветков, которые несчетное множество раз встречаются на египетских памятниках.

Кроме лотоса в фантазии и в орнаментике египтян играл важную роль папирус.

Если растение, которое на данном рисунке изображено плавающим на воде, - всем известный лотос, то не менее очевидно, что растение с длинными прямыми стеблями и пушистыми колосьями, соединенными в пучки, которые выступают из воды, - кусты папируса. Мнение, высказанное Годфиром, к которому присоединились Ригль и Перро, что «веерообразный папирус» египетской орнаментики есть не что иное, как стилизованные цветки лотоса, изображенные сбоку, было убедительнейшим образом опровергнуто Борхардтом. Еще более невероятно предположение исследователей, полагающих, что все формы египетской орнаментики произошли от одной первоначальной формы, и считающих за известное видоизменение цветка лотоса тот орнамент в виде нераскрывшейся цветочной чашечки который Борхардт принимает за линию, а Швейнфурт за алоэ и который обычно называется египетской пальметтой в том случае, когда снабжен придатком в виде шишки или веерообразной коронки. Но всего невероятнее, без сомнения, тот взгляд, согласно которому также и египетская розетка представляет собой, если смотреть на нее сверху, не что иное, как цветок лотоса, по мнению Годфира, еще не распустившийся, по мнению же Ригля, уже вполне расцветший. Что эта розетка легко может быть принята за цветок - не подлежит сомнению, но во всяком случае она походит скорее на цветок астры, ромашки, маргаритки, чем на цветок лотоса. Иногда совершенно ясно, что она представляет собой только дальнейшее развитие четырехлистного орнамента; нередко можно принимать ее за звезду, и в этом случае она указывает на древнейшие орнаментальные мотивы, изображающие, по-видимому, солнце, луну и звезды в виде концентрических кругов, окаймленных иногда маленькими кружками. Каким образом из вышеуказанных элементов орнаментики при помощи различных изменений, добавлений и сочетаний, в соединении с волнистой спиралью образовались роскошные и в высшей степени художественные полосы орнамента, показывают фигуры н-с. Египетской орнаментике были не чужды и простейшие венки из листьев, виноградные лозы и гроздья, пальмы и другие растения. Орнамент же в виде пучка стеблей, скрепленных внизу розеткой и иногда похожий на ряд копий с торчащими кверху остриями, по мнению Борхардта, подражает бахроме ковра.

Цветущие растения, которые, как уже было сказано выше, образуют или в одиночку, или в виде пучков колонны, возвышающиеся на базах, имеющих форму небольших земляных куч, - это Nymphaea lotus и Numphaea caerulea, папирус, пальма, некоторые породы колокольчиков и тростник. История развития этих архитектурных форм чрезвычайно ясно изложена Борхардтом. Чаще всего встречаются колонны лотосовидные и папирусовидные. У первых, имеющих капители в форме нераскрывшегося или распустившегося цветка, нередко недостает основания, чего почти никогда не наблюдается у папирусовидных колонн, капители которых представляют закрытую или раскрытую совокупность колосьев. Отдельные стебли пучка у лотосовидных колонн имеют в поперечном разрезе круглую, а у колонн папирусовидных - треугольную форму. Стержни колонн первого рода не имеют ни листьев у основания, ни утолщения, тогда как стержни папирусовидных колонн суживаются внизу и как бы обернуты листьями. В лотосовидных колоннах лепестки чашечки цветка, играющей роль капители, доходят до самого ее верха, а в папирусовидных колоннах они значительно короче и окаймляют только нижнюю часть капители.

Нет ничего невероятного в том, что многие орнаменты, заимствованные из растительного царства, нашли место в египетском искусстве только благодаря тому, что с давних пор им придавалось символическое значение, как это можно заметить особенно о цветке лотоса, очевидно олицетворявшем собой солнце. Другие орнаментальные мотивы в египетском искусстве также имеют символический характер. Если этого нельзя с полной уверенностью сказать об орнаменте, изображающем темно-синее небо, со звездами, который мы постоянно встречаем на потолках египетских гробниц и храмов, равно как и об изображениях коршунов, летящих с распростертыми крыльями (рис. 90), то несомненно символическими надо считать и солнечные круги, и крылатый диск солнца над входами в храмы, и священных змей, уреев, и крест, с кольцом или петлей вверху, служащий символом вечности, и скарабея - блестящего египетского жука (Ateuchus sacer), который, олицетворяя собой земное бытие и будущую жизнь человека, часто является и как украшение, и как самостоятельное художественное произведение.

Слово орнамент произошло от латинского слова ornamentum - украшение - узор, в котором сочетаются и повторяются геометрические или изобразительные элементы. Орнаменты бывают - геометрические, растительные, геральдические, анималистические, комбинированные.

Орнамент, где изображаются животные, называется анималистический. Орнаменты, в которых изображаются гербы, (военные знаки отличия), мотивы звериного стиля - льва, орла, волка, пантеры, по принципу зеркального отражения, вписанные в круг или ромб, называются геральдические.

Орнамент существовал с незапамятных времен. Свои неповторимые узоры оставили представители многих цивилизаций - от наскальных рисунков до архитектурных сооружений, росписи потолков, резных алтарей, кованных ларцов, ковров, кружев, вышивок, ювелирных изделий.

Возникновение орнамента относится к древнейшим эпохам человечества, его зачатки зафиксированы уже в период палеолита. Еще в древности человек научился передавать свои зрительные впечатления штрихом на зеле, на камне, на кости. Позже когда человек заметил узорность силуэтов птиц, животных, рыб при их повторении, появилась ритмичность узора, которая была перенесена бытовую вещь. Так рождался орнамент.

Три тысячи лет до нашей эры в долине Нила на обширной территории, которую местное население называло «Та Кемет» (Черная Земля), после объединения племен в два царства Верхнее и Нижнее - и их последующего слияния возникло единое государство, известное нам как Египет. История его развития, достижения экономических успехов, борьбы за целостность, его взлетов и падений настолько обширна, что значительно перекрывает историю всех государств Европы. Искусство Древнего Египта, во многом основанное на религиозно-мифическом восприятии мира, носило яркие черты индивидуальности, отразившиеся в архитектуре, скульптуре, и, разумеется, в орнаментах. Еще Геродот упоминал в своих сочинениях, что Египет является «даром Нила», поскольку эта река была источником плодородия, на котором и базировалась вся египетская цивилизация. Неудивительно поэтому, что частыми элементами изображений в искусстве Египта являются растительные мотивы.

Первобытные люди украшали рядами вмятин вылепленные ими глиняные сосуды, придавая им более нарядный вид. Таким образом, в древнем мире широко используется геометрический орнамент с его закономерным ритмическим началом. Со временем, качественно обогащаясь, орнамент вбирает в себя все многообразие окружающего мира. Через украшение древние люди познавали окружающий мир и себя в нем. На первом этапе выразительными средствами орнаментальной композиции являются: точка, линия, пятно, которые в различных сочетаниях дают множество вариантов орнаментальных композиций.

Еще в древнем мире орнамент играет особую роль. Искусство Египта и передней Азии сумело извлечь из форм внешнего мира особые орнаментальные образы и использовать их для художественной обработки однообразных плоскостей, превратив из тяжелых в легкие, изящные и неповторимые.

Египетский орнамент имел большое влияние на орнаменты всех народов древности. Египетскому искусству чужды суетливость и мелочность, оно впечатляет спокойствием, значимостью и классической завершенностью форм. В своем орнаментальном творчестве египтяне обращались только к природе. В орнаменте, как и во всем искусстве египтян, сказалась их склонность к символизму. Их письмена не только условные знаки, но и способ орнаментации. Стилизация животных и растений, символическое изображение всего реального мира дает им формы для орнамента.

Предметы обихода украшались исходя из религиозных воззрений и природных условий, в которых жил человек. Поэтому все узоры на украшениях и предметах быта носили заклинательный характер. Все, что человек одевал на себя, должно защитить его и помочь выжить. Особое место в представлениях древних занимал загробный мир, который был тесно связан с миром живых. Считалась, что души усопших, наблюдают за живыми людьми и влияют на их судьбу.

Декоративно - прикладное искусство Древнего Египта было тесно связано и с мифологией. Согласно мифу, солнечный бог Ра появился из цветка лотоса, выросшего на холме Бен - Бен. Младенец Ра от радости заплакал, и из его слез, упавших на холм, появились люди. Изображение лотоса с сидящим в его лепестках младенцем является очень древним, оно встречается не только в египетской культуре, но и в других, более поздних. Сам священный лотос, по представлениям древних египтян, олицетворял красоту и воскресение после смерти. Египетские художники часто используют изображение лотоса в архитектуре, и в других орнаментальных композициях.

В изображении растений и животных художник чувствовал себя более свободным: тщательно выписывал ветки и листья деревьев, траву, цветы и птиц. Художники используют архетип зеркальной симметрии, его можно видеть и в лотосовидных колонах египетских храмов, в декоре одежды, мебели, обелисках и в мотивах растительного орнамента.

Палитра была несложной: использовали белый и черный цвета, из которых при смешении получали серый; охру красную (при смешении с белым получали розовый); синий цвет, охру желтую, из них при смешении получался зеленый. Краски были яркими и стойкими, их изготавливали из красителей на минеральной основе и разводили водой с добавлением смолы.

Канон предписывал раскрашивать тела мужчин коричневым цветом, женщин - желтым. Свое мастерство художники показывали при передачи фактуры дерева, камня, шерсти животных и оперения птиц. Египтяне орнамент использовали при украшении одежды, ювелирных изделий. Платья украшались бисером или аппликацией, что позволяло сделать одежду более нарядной.

Один из повторяющихся элементов египетских орнаментов - изображение дерева. В наиболее древних изображениях это не конкретное растение, а лишь его предельно обобщенный Символ. В более поздних образцах можно уже распознать определенный вид дерева. Священными в Древнем Египте считались финиковая и кокосовая пальмы, сикомора, акация, тутовое дерево (шелковица). Они как бы являлись зримым, земным воплощением идеи о вечном постоянно плодоносящем Древе Жизни, которое часто изображалось на ладье, плывущей по Реке Жизни. Такие мотивы в египетских орнаментах можно найти, например, в росписях гробниц Нового Царства. Нередко рядом с ладьей как еще один символ плодородия изображалась фигура женщины.

Связь «вода-дерево-женщина» оказывается очень древней. Она отражена в Библии, где в Откровении Иоанна приводится следующий образ: «По обеим сторонам реки дерево жизни, двенадцать раз приносящее плоды» и находит свое воплощение в языческом обряде славян, которые перед Троицей наряжали срубленную березу в женскую одежду и опускали затем ее в реку.

Священные деревья часто высаживались в Древнем Египте на границах орошаемых земель, где они служили, с одной стороны, естественной преградой пескам и маркировкой границы, а с другой стороны, были мистической оградой от злых сил. Неудивительно, что изображение ряда деревьев как части орнамента имело не только чисто декоративное значение, но и выполняло функцию оберега, то есть защищало и предмет, и его владельца.

Лотосы - одни из наиболее красивых цветов, которые можно увидеть в долине Нила. Неудивительно, что еще с глубокой древности их изображения являются непременным атрибутом многих орнаментов. В долине Нила наиболее распространены были белый лотос (Nymphaea lotus) и голубой лотос (Nymphaea caerulea). Более редким был розовый лотос (Nymphaea nucifera), завезенный в Египет из Индии уже во времена римского владычества; его изображения, как правило, не встречаются среди древних орнаментов.

Форма цветка лотоса довольно сложна, поэтому, изображая ее, художники неизбежно стилизовали свои рисунки, приближая тем самым натуралистическую картинку к яркому и всеми узнаваемому образу. Как и фигура дерева, образ лотоса в Древнем Египте имел свой особый смысл. Из цветка лотоса рождался юный солнечный бог Ра, поэтому лотос считался в Древнем Египте символом благоденствия и оживления. Нередко цветок при этом уподоблялся дающему жизнь Солнцу, а его лепестки - солнечным лучам.

Несмотря на столь явную жизнеутверждающую роль этого символа, изображение лотосов часто можно увидеть на стенах гробниц, саркофагах и предметах, так или иначе связанных с погребальными ритуалами. Такой парадокс объясняется верой древних египтян в то, что душа умершего через цветок лотоса должна возродиться к новой жизни и приобщиться к сонму богов.

Лотос как символ был настолько популярен в искусстве Древнего Египта, что его можно найти от декоративного украшения капителей массивных колонн до орнаментов на туалетных сосудах и ювелирных украшениях. Любопытно, что в египетских текстах белый лотос назывался словом ssn, откуда после длительных превращений возникло арабское имя Шуан, ветхозаветное Сусанна и европейское Сюзанна!

Стоящие стеной заросли папируса с его вздымающимися из воды мощными стеблями как бы сами собой уже создавали определенный ритм повторов, который так и просился быть перенесенным на поверхности при декорировании предметов. Часто стилизованное изображение прибрежных зарослей становилось своеобразным фоном, рядом с которым изображались фигуры людей и животных.

Среди таких растительных мотивов часто можно увидеть фигурки птиц, которые также глубоко символичны. Например, для того, чтобы оценить по достоинству в египетской иконографии изображение хохлатой цапли, надо помнить, что это не просто один из представителей пернатых, а священная птица Бену (феникс), которая являлась олицетворением чистоты. Для того, чтобы после смерти очиститься от земной скверны, необходимо было поклониться Бену. Неудивительно, что орнаменты с ее изображениями встречаются на саркофагах.

Рядом с Бену по отполированным бокам саркофагов ползут скарабеи, извиваются крылатые змейки, качают бутонами цветы лотосов - все эти детали орнамента насыщены древним мистическим смыслом. Современному зрителю требуется хотя бы поверхностно познакомиться с символикой Древнего Египта, чтобы нужным образом воспринять все эти декоративные элементы рисунков. Стилизованное изображение гуся напоминает, с одной стороны, о священном яйце, из которого по преданию произошла первая твердь, а с другой - о водной стихии загробного мира… Только учитывая эти намеки и ассоциации, удается, к примеру, по достоинству оценить орнаменты гробницы царицы Нефермат (Каирский музей), где изображены щиплющие траву гуси.

Мистический смысл изображаемых на египетских орнаментах предметов не лишал их при этом чисто декоративных особенностей. Скульпторы Древнего Египта, к примеру, помещали изображения тех же лотосов не только на стены храмов, но и на небольшие фигурки бегемотов. В результате создавалось впечатление, что окружающая природа как бы отражается в его лоснящихся складчатых боках - прекрасный прием, достойный повторения и в наши дни!

Нужно различать два вида египетской пластики: скульптуру и плоские изображения, подчиняющиеся одним и тем же законам стиля, независимо от того, представляют ли они собой живопись или рельефную работу.

Материалом для скульптуры служили у египтян камень, дерево, слоновая кость, бронза, глина. Многочисленные колоссальные статуи исполнялись из гранита, базальта или диорита; статуи в натуральную человеческую величину - из песчаника или известняка; более мелкие - из дерева или бронзы. Фигуры из глины были всегда небольшого размера. Статуи из песчаника и известняка обычно покрывались слоем краски, изваяния же из твердого цветного камня получали раскраску лишь иногда или только в некоторых своих частях. Важнейшие памятники египетской скульптуры - статуи богов и людей; встречаются также фигуры животных. Изваяния людей ставились в гробницах и храмах. В первых кроме нескольких статуй, представлявших умершего в различном виде, помещались также изображения его слуг. Перед храмами и внутри их ставились статуи царей, строителей и основателей этих зданий; нередко подобные статуи также представляли одно и то же лицо в нескольких видах.

5. Скульптурные изображения богов в Египте

Изображения богов в египетской скульптуре играют второстепенную роль. Скрываясь в мрачных святилищах, куда допускались только фараон и жрецы, фигуры богов, если они имели человеческий облик, изображались в нильской ладье. В других частях храма изваяния божеств являлись не предметами поклонения, а обетными приношениями. Хотя божества, покровители отдельных областей и городов Египта, имевшие чисто земной характер (остаток древнего фетишизма), впоследствии нередко сливались со светлыми богами-небожителями жреческой религии, однако эти божества, несмотря на небесный свет, их озарявший, не могли сбросить с себя земной оболочки. Египетский народ почти всегда представлял себе богов в образах священных животных. Амон, древний бог города Фив, даже во времена римского владычества, превратившись в Юпитера-Амона, сохранил свои бараньи рога. Поклонение его двойнику, древнему богу солнца Ра, возникло из обожествления кобчика. Пта, древний бог художников Мемфиса, чтился в образе священного быка Аписа; Гатор, богиня неба и любви, - в образе коровы; Собк, местное божество Фаюма, - в образе крокодила; Горус, бог солнца, - в виде кобчика; Баcт, богиня Бубастиса, - в образе кошки; Тот, бог мудрости, - в виде ибиса или павиана; Анубис, бог смерти - в виде шакала. Животный элемент менее заметен в изображениях Нейфы, всевидящей богини Саиса, но особенно в изображениях Осириса, великого бога умерших, культ которого был продолжением культа древнего божества, покровителя Абидоса и его супруги Исиды, «мудрейшей из всех людей и богов». Египетские скульпторы в большинстве случаев ограничивались приделыванием к божеским статуям голов священных животных. При этом, само собой разумеется, изображениям богов не только не придавалось облагороженных человеческих черт, но и создавались новые существа. Гораздо реже производили египтяне такие статуи полулюдей-полузверей, в которых к туловищу животного приставлена человеческая голова. Главные образчики подобных изваяний - сфинксы с туловищем льва и головой человека, олицетворявшие собой божественное происхождение царской власти; это скульптурное изображение было столь распространено и в древней эпохе, и в последующие времена, что не только бесчисленное множество раз повторяется в египетском искусстве, но и доныне остается достоянием художественного творчества. К числу изображений двойственного характера из чисто животного царства принадлежат гриф - крылатый лев с головой орла, имеющий, без сомнения, азиатское происхождение, и изображение львицы с головой кобчика - порождение чисто египетской фантазии. Наконец, примером человеческих крылатых изображений могут служить статуи Исиды и Нефтиды, игравшие некоторую роль в египетском искусстве позднейшего времени.

Разумеется, египетские скульпторы лучше знали строение человеческого тела и правильнее воспроизводили его, чем художники тех народов, о которых было говорено выше. Жаркий климат Египта, заставлявший носить лишь самую легкую одежду, способствовал изучению нагого тела. Лучшие из древнеегипетских изображений человека в стоячем или сидячем положении почти не оставляют желать ничего большего, если вообще требовать от скульптуры передачи нагого тела, застывшего в неподвижности. Такое условное воспроизведение человеческих фигур может быть объяснено первоначальной ступенью развития искусства, выше которой не поднимался ни один народ до греков, лишь в начале V в. до н.э. ушедших дальше по пути художественного творчества. На примере именно египетской скульптуры и основал Ланге свое учение о фронтальности в пластике древних и первобытных народов вообще, равно как и культурных народов, стоявших на одинаковой ступени развития с народами древнего Востока. В египетской пластике мы встречаемся с исключениями из означенного правила только в тех случаях, когда изображены животные и грубые человеческие фигуры, как, например, в одном изображении низшего карликообразного божества Беса, Берлинский музей. Вопрос, выработали ли египетские скульпторы законы, определяющие сравнительную величину отдельных частей человеческого тела, имели ли они для этого канон, - представляется спорным. Диодор говорил (I, 98): «Длину всего туловища они делили на 211/4 части и сообразно этому определяли взаимное соотношение всего остального». Одни из первых египтологов XIX столетия принимали за единицу этого египетского канона длину ноги, другие - длину одного из пальцев; новейшие же исследователи безусловно отвергают существование канона в египетских скульптурных изображениях людей. В крайнем случае, правила пропорциональности частей в статуях могли существовать только в эпоху Птолемеев и римского владычества. Тем не менее в египетской скульптуре были законы, связывавшие свободу движений и поз человеческих фигур, требовавшие от них неподвижного, фронтального положения. Так, за исключением коленопреклоненных фигур, ноги статьи всегда опираются о землю всей ступней. Только в мужских стоячих фигурах одна нога, левая, немного выдвинута вперед; в женских же и детских статуях обе ноги всегда стоят рядом, на одной линии. Руки со сжатыми кулаками иногда плотно прилегают к туловищу, но чаще положение рук, сохраняя свою угловатость и условность, уже подчиняется известным законам симметрии, и, наконец, изредка, как это наблюдается в древнехалдейских статуях, руки покоятся сложенными на груди. Наряду с фигурами в стоячем положении нередко встречаются фигуры, сидящие на троне; попадаются часто также изображения людей, присевших на корточки, стоящих на коленях, сидящих на земле с поджатыми под себя, по восточному обычаю, ногами. Головы во всех египетских статуях свидетельствуют о существовавшем в Египте, благодаря жаркому климату, обычае брить волосы и бороду; только в редких случаях, преимущественно во время праздничных церемоний, на голову надевался парик или повязка, а к подбородку привязывалась фальшивая борода, завязки которой нередко бывали видимы.

В египетской скульптуре встречаются также целые группы человеческих фигур, и в них-то именно выказывается особенно сильно закон фронтальности. Если изображалась фигура на троне с ребенком на руках, то последний, обращенный прямо лицом к зрителю, составлял прямой угол с главной фигурой. Если группа состояла из двух или трех фигур, то они всегда изображались вытянутыми в одну линию, если смотреть на них спереди. При этом главная фигура своим размером вдвое или втрое превосходила величину остальных, в особенности когда эти последние представляли его жену или детей. Правило, по которому такое лицо - в большинстве случаев царь - изображалось гигантом в сравнении с окружающими его фигурами, соблюдалось и в египетских изображениях на плоскости. Этот способ обозначения духовного превосходства одного человека над другими посредством увеличения размеров его фигуры должен быть признан вполне естественным на известной стадии развития искусства.

живопись орнаментика колонна египетский

Размещено на Allbest.ru