Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

"ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ"

ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНЫХ НАУК

КАФЕДРА ОБЩЕГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

Второе южнославянское влияние и связанные с ним культурно-языковые процессы

Реферат выполнила студентка группы 4301

Монастырева Мария Викторовна

Реферат проверила доктор филологических наук, доцент

Соколова Елена Николаевна

Тюмень

2012

Термин "второе южнославянское влияние" был предложен А.И. Соболевским в статье "Южнославянское влияние на русскую письменность в XIV-XV вв." для обозначения совокупности изменений, произошедших в русской культуре, и в первую очередь в письменности в конце XIV-XV вв.

Второе южнославянское влияние - это внешний процесс, отразившийся на внешнем облике русских книг. Это изменение русской графики и орфографии под влиянием болгарской и сербской, испытавших, в свою очередь, влияние греческого алфавита и орфографии. Кроме того, возможно, имелось и непосредственное влияние на внешний облик русских книг, так как в Московском государстве церковники, книжники продолжают заниматься переводами греческих сочинений.

Второе южнославянское влияние сказывается в восстановлении букв, не обозначающих звуков живой русской речи XV-XVII вв.: j, f (омега), n (кси), p (пси), r (фита), t (ижица), в употреблении и смешении ъ и ь, также не обозначающих живых звуков в исследуемый период, в написании слов с плавными до гласных, свойственного южнославянским языкам и не характерном для русского языка, в написании i (u десятеричного) перед гласными, в то время как в языке предшествующей эпохи i употреблялось после u восьмеричного и в отдельных словах.

Следствием переноса в Россию южнославянских рукописей стало полное изменение облика русской рукописной книги. В статье "Южнославянское влияние на русскую письменность в XIV-XV вв." А.И. Соболевский отметил важнейшие перемены, произошедшие в древнерусской книжности того времени: "Если мы возьмем два ряда русских рукописей - один около половины XIV в., другой около половины XV в. - и вглядимся в их особенности и содержание, нам бросится в глаза значительная разница между ними во всех отношениях" (Соболевский А.И. История русского литературного языка. Л., 1980. С. 147).

Русские рукописи XIV века написаны уставом или образовавшимся из него и с ним тесно связанным старшим полууставом - простым почерком, имеющим прямые букв. На рубеже XIV-XV веков устав и старший (или русский) полуустав были вытеснены балканскими почерками, среди которых господствующее положение занимает младший (или южнославянский) полуустав с наклоном букв к концу строки. Многие буквы в младшем полууставе пишутся иначе, чем в старшем полууставе. Так, например, вместо ъы появляется более простое ьы, вместо т с одной ножкой - трехногое m (впоследствии оно было утверждено Петром I в его гражданской азбуке и только в середине XIX века заменено в печати на одноногое т, но тем не менее до сих пор сохраняется во многих скорописных почерках).

В конце XIV века в русских рукописях в названиях произведений и статей появляется вязь - сложное декоративное письмо, связывающее строку в непрерывный и равномерный орнамент; в конце разделов книги текст начинает располагаться в виде какой-нибудь фигуры, например, клином; и, наконец, в орнаменте балканский (или плетеный) и неовизантийский стили быстро вытесняют популярные ранее тератологический и старовизантийский стили.

В восточнославянских рукописях второй половины XIII-XIV века господствует тератологический орнамент, почти не известный в византийском искусстве. Особенно интересны выполненные в этом стиле заставки и инициалы - рисованные большие заглавные буквы. Тератологические заставки имеют форму четырехугольника, внутри которого изображены перевитые ремнями и ветвями фантастические звери и птицы или человек, весь запутанный в плетения из ремней и ветвей. Инициалы состоят по преимуществу из чудовищных животных, реже - из человеческих фигур, также причудливо переплетенных ремнями и ветвями. Тератология в русских рукописях XIV века, проникнутая народными фантастикой и сюжетами, стала подлинным национальным орнаментом.

Отличительным признаком балканского стиля являются красочные заставки из пересекающихся кругов, плетеных лент, жгутов и т.п. Его историческое значение для истории русского книжного искусства чрезвычайно велико, так как подавляющее большинство рукописей в XV и даже XVI веках украшалось в балканском стиле. Меньшее распространение на Руси получил неовизантийский орнамент. Он состоит из стилизованных растений на золотом фоне в рамках геометрического характера. В XV веке он еще редок, но в XVI столетии господствует в роскошных рукописях Московского царства.

Графико-орфографические особенности, привнесенные вторым южнославянским влиянием в русские рукописи, были выделены Соболевским и дополнены М.Г. Гальченко новыми интересными фактами и наблюдениями. На их основании удалось установить хронологию проходивших изменений.

1. С конца XIV века в русскую письменность входят через посредство южнославянской греческие по происхождению надстрочные (диакритические) знаки ударения и придыхания: исо - 3, оксия - 1, вария - 2, кендема - 0, камора - Ё, великий апостроф - ?. Их употребление подчинялось определенным правилам. Так, исо обычно пишется над буквами гласных в начале слова или, реже, над буквами гласных после букв гласных: Ъ горьы е3леЭ3ньскьыя ("Диоптра" Филиппа Пустынника 1388-1389 года). Оксия ставится над буквами ударных гласных в середине слов: го1рнимъ си1ламъ (Триодь цветная 1403 года). Вария используется, как правило, над буквами гласных в конце слов: въста2 (там же). Великий апостоф употребляется прежде всего при обращении к кому-нибудь над Э: Э? григорие ("Диоптра" 1388-1389 года). Первоначально использование этих надстрочных знаков было факультативным, но с XV века они постепенно стали характерным признаком книжной нормы.

2. С конца XIV века в русское правописание входят запятая и точка с запятой, типичные для греческого скорописного письма и южнославянской книжности.

3. Одновременно с этими новшествами появляются искусственные написания с буквой а в соответствии с [ja] в живом произношении: надэатися, моа ("Диоптра" 1388-1389 года), невъзможнаа ("Тактикон" Никона Черногорца 1397 года). Принятие этого правила было вызвано, очевидно, подражанием графике греческих рукописей, в которой нет йотированных букв.

4. С конца XIV века постепенно устанавливается простое и четкое правило, по которому перед буквами гласных пишется буква иже (!, i или ы), но не буква ижеи (и), например: гонен! H, страдан! а, за брат! ю ("Диоптра" 1388-1389 года). Видимо, и это орфографическое новшество обязано своим происхождением греческому письму.

5. В конце XIV века в русских рукописях восстанавливаются южнославянские написания с жд в соответствии с праславянским сочетанием *dj: оУтверьжденъ ("Диоптра" 1388-1389 года), прежде ("Тактикон" 1397 года), страждемъ ("Слова постнические" Василия Великого 1393-1402 годы) и т.п. Такие написания были нормой старославянской орфографии, усвоенной на Руси еще в XI веке. Однако они расходились с живой речью восточных славян, которые произносили в этих условиях [ж']. Хотя старославянские формы преобладают в древнерусских рукописях до конца XI века, в них под влиянием разговорного употребления иногда проникают русизмы с ж. В рукописях рубежа XI-XII веков древнерусские написания постепенно берут верх над старославянскими, которые оказываются в начале XIII века за пределами книжной нормы. Их возвращение в русскую письменность произошло во время реставрации старокнижных традиций в конце XIV века.

6. Одним из ранних признаков второго южнославянского влияния является употребление с конца XIV века буквы ерь (ь) вместо ер (ъ) после букв твердых согласных на конце слов и некоторых предлогов-приставок: домь (Евангелие тетр 1393 года), вашихь, лУкь, вь братьи (Псалтирь 1397 года).

7. В конце XIV века в книжную норму возвращаются южнославянские написания слов, восходящих к праславянским корневым сочетаниям *tъrt, *tьrt, *tъlt, *tьlt. Написания типа влъна `волна', зрьно `зерно', скръбь `скорбь' с буквами ъ, ь после плавных р, л представляют собой отличительный признак южнославянской орфографии. Под ее влиянием такие написания получили распространение в древнерусской книжности XI-XII веков, хотя и не соответствовали разговорному употреблению, а представляли собой всего лишь условный орфографический прием. Уже в XI веке под влиянием живой речи восточных славян эти сочетания начинают писать с буквами ъ, ь перед плавными р, л, то есть вълна, зьрно, скърбь и т.п. Со временем, особенно в XIII-XIV веках, такие формы становятся традиционными для древнерусского извода церковнославянского языка, а после падения редуцированных их нередко пишут с буквами о, е: волна, зерно, скорбь и т.д. Во время второго южнославянского влияния вновь появляются и получают широкое распространение южнославянизмы типа зрьцало, длъготою ("Диоптра" 1388-1389 года), вльноУ ("Слова постнические" 1393-1402 годы), скръбь (сборник житий 1402 года).

8. С конца XIV - начала XV века вновь входит в употребление диграф y или заменяющая его лигатура у после букв согласных. Такие написания существовали в древнерусской книжности XI-XII веков. На протяжении XIII - первой половины XIV века лигатура у почти полностью выходит из употребления, и лишь изредка встречается в конце строки, особой позиции. Ко второй половине XIV века устанавливается правило, согласно которому диграф y пишется в начале слов и после букв гласных, а после букв согласных - монограф У. Во время второго южнославянского влияния происходит реставрация старой орфографической нормы, например: вэрyемъ Hму ("Слова постнические" 1393-1402 годы), зубомъ, приду ("Первое Евангелие Никона Радонежского" около 1399 года).

9. С рубежа XIV-XV веков в русской книжности начинает употребляться для обозначения звука [з] буква зело (ѕ): ѕэло ("Паренесис" Ефрема Сирина 80-90-х годов XIV века), yѕьы (Триодь цветная около 1403 года), ѕвэреи ("Лествица" Иоанна Лествичника 1420-1421 годов). В предшествующей рукописной традиции эта буква, во-первых, имела другую форму (перевернутую в зеркальном отражении справа налево) и, во-вторых, использовалась только в цифровом значении `шесть'.

10. С 10-х годов XV века в рукописях Северо-Восточной Руси вновь начинает использоваться буква юс большой (j). В начале XII века она попала на окраину древнерусской графической системы и практически вышла из употребления, хотя иногда встречается и в более позднее время, например, в Симоновской Псалтири последней четверти XIII века (или второй четверти XIV столетия). Возвращение юса большого в древнерусскую книжность произошло во время второго южнославянского влияния.

При написании юса большого древнерусские книжники не могли опереться на свое живое произношение, так как в древнерусском языке еще в дописьменную эпоху носовой гласный *о изменился в [у]. Поэтому юс большой часто использовался этимологически неправильно, как графический дублет буквы У: къ мирj, игjмена (сборник 1414 года). По меткому выражению одного древнерусского книжника, юс большой ставился "красотьы ради/ а не истиньы". Впрочем, под влиянием южнославянских оригиналов юс большой могли писать этимологически правильно - там, где когда-то был носовой гласный *о: сjд! а, мjкьы (там же).

11. С 10-х годов XV века в рукописях Северо-Восточной Руси встречаются многочисленные написания с меной юсов (букв j, f), появившейся под влиянием среднеболгарской рукописной традиции. Мена юсов относится к числу наиболее искусственных и чуждых особенностей, привнесенных вторым южнославянским влиянием. Из-за нее возникали серьезные трудности с определением падежей и различением форм причастий и настоящего (простого будущего) времени глаголов в 1 л. ед. ч., например: поч! f вместо поч! j, своя воля вместо своj волj, обьыкошj вместо обьыкошf ("Лествица" Иоанна Лествичника 1412 года).

второе южнославянское влияние русский

Искусственные, неопределенные правила употребления юсов вызывали немало недоразумений у русских писцов. В записи в "Тактиконе" Никона Черногорца, переписанного в Москве 1460 году, сообщается: "въ обители пречистьыj Богоматере", "раба Божif Василiа", где j употреблен вместо я, а также "прочитаюiще книгj сiю", где j обозначает [у] на месте носового гласного *о.

В конце XIV - первой половине XV века русские книжники переписывали в основном среднеболгарские, а не сербские тексты, усваивая их правописание и подражая ему. Русские рукописи этого периода с ярко выраженными и широко представленными сербизмами (например, с употреблением буквы е вместо f и H вместо <: често вместо чfсто, Hзикъ вместо <зьыкъ) весьма немногочисленны.

На Руси освоение южнославянской книжности было активным творческим процессом. В ряде случаев нововведения проникали в русскую письменность не только через южнославянское посредство, а были вызваны прямым греческим влиянием и обращением к рукописному наследию Киевской Руси. XV век в России ознаменовался небывалым подъемом книгописания, возрождением основного корпуса памятников, существовавшего в домонгольской Руси. По сути это первое столетие в истории древнерусской книжной культуры, в списках которого полно и разнообразно представлена литература предшествующих веков. Несомненно, второе южнославянское влияние было вызвано внутренними потребностями русской духовной жизни. Однако абсолютизация этих местных причин привела американского слависта Д. Ворта и некоторых других исследователей к необоснованному отрицанию второго южнославянского влияния в России.

Во время второго южнославянского влияния происходит архаизация и грецизация книжного языка, усиливается стремление очистить его от влияния разговорной речи, возвратить к "первоначальному", общему для всего православного славянства состоянию. Языковые нормы второго южнославянского влияния гораздо более жестко и строго, чем в XIV веке, отделили книжный язык от разговорной речи. Так, в новгородских книжных текстах к XVI веку почти полностью исчезает смешение букв ц и ч, отражавшее на письме диалектное цоканье и бывшее яркой особенностью новгородской письменности в XI-XIV веках. Как справедливо считал Соболевский (История русского литературного языка. С.149), в результате второго южнославянского влияния происходит стирание местных особенностей русской книжности.

В основу новой книжной нормы были положены принципы ее противопоставления разговорному употреблению и отталкивания от живой речи. Такие установки приводили порой к весьма характерным ошибкам. Стараясь следовать орфографической моде, русские книжники писали буквы ъ, ь в словах с исконными о, е: грько вместо горько, мльба вместо мольба, пльза вместо польза (Хроника Георгия Амартола XV века), употребляли вместо ж сочетание жд там, где его никогда не было: о мУждУ, скаждУ вместо о мjжУ, скажj ("Житие Варлаама и Иоасафа" начала XV века).

Новые графико-орфографические нормы имели искусственный характер, так как были ориентированы на южнославянскую и греческую письменность. Многие нововведения не соответствовали ни русскому живому, ни церковному произношению, не имели четких правил, а порой вообще затрудняли чтение и понимание текста (например, мена юсов). По сравнению с русской книжностью XIV века второе южнославянское влияние резко увеличило число допустимых графико-орфографических вариантов. У одного и того же писца нередко наблюдаются значительные колебания в выборе южнославянских и русских форм, и он мог различно писать одно и то же слово в пределах одного листа или даже строки.

Крупнейшими центрами греко-славянских культурных связей были Константинополь и Афон, где издавна существовали тесные и плодотворные контакты между греками, болгарами, сербами и русскими. В XIV веке в Константинополе и прежде всего на Афоне переводились, редактировались и затем распространялись по всему миру православного славянства книги. Именно они, получая повсеместное признание, определяли собой характер литературно-языкового развития. Целью книжной реформы, которая велась южными славянами в XIV веке в афонских монастырях, было стремление восстановить древние, восходящие к кирилло-мефодиевской традиции нормы единого общеславянского литературного языка, в XII-XIII веках все более и более обособлявшегося по национальным изводам, упорядочить графико-орфографическую систему, приблизить ее к греческому правописанию.

Патриарх Евфимий Тырновский первую половину жизни провел в Константинополе и на Афоне и мог участвовать там самым непосредственным образом в этой большой филологической работе. Южнославянскую книжную реформу XIV века по основным местам ее осуществления было бы точнее называть афоно-тырновской. Как сообщает в "Похвальном слове Евфимию Тырновскому" его ученик Григорий Цамблак, патриарх занимался переводами с греческого языка и собрал вокруг себя множество учеников, причем не только болгарских, но и "из всех северных стран до самого океана". Восхищаясь его филологической деятельностью, Григорий Цамблак риторически спрашивал: "Какой из народов, схожий с болгарским по языку, не принял рукописи, учение и труды патриарха Евфимия?"

В начале турецкого нашествия активная культурная жизнь переместилась на несколько десятилетий в Сербию. Там, при дворе деспота Стефана Лазаревича и в монастыре Манассия на реке Ресаве, проходила деятельность видного южнославянского писателя Константина Костенецкого (около 1380-1431), последователя Евфимия Тырновского, автора обширного грамматического трактата, посвященного графико-орфографической реформе языка. В средневековье языковое и религиозное сознание образовывали единое целое. В представлении Константина Костенецкого чистота книжного языка связывается с чистотой православия, а ереси являются прямым следствием ошибок на письме. Отсюда происходят требование абсолютной точности во внешней форме письменного слова, стремление установить строгие графико-орфографические правила. Каждая особенность правописания, произношения слова имеет свой священный смысл и способна изменить значение всего текста, исказить его, поэтому каждой букве приписывается особая роль, большое внимание уделяется надстрочным знакам. Интересно, что, по мнению Константина Костенецкого, в основе книжного языка лежит не болгарский или сербский язык, а "тънчаишии и краснеишии рушкыи езыкь" (имеется в виду церковнославянский язык древнерусского извода). Рукописи "старых преводник ресавскых" славились в Сербии как наиболее исправные, и южнославянские знатоки разыскивали их даже в XVII веке.

В зависимости от ориентации на греческую или южнославянскую модель графико-орфографические новации, вызванные вторым южнославянским влиянием, могут быть разделены на две группы: греческие и южнославянские См. приложение 1.

Изменения, произошедшие в русской письменности в результате второго южнославянского влияния, во многом предопределили в последующие века облик русской книги, рукописной и старопечатной, и некоторые аспекты нормализации церковнославянской орфографии. "Значение южнославянского влияния на русскую письменность в XIV-XV вв. очень важно, - отмечал Соболевский. - Благодаря ему русская письменность обновилась во всех отношениях. Конечно, замена одних начертаний букв другими и одной орфографии другою не имеет ценности; но этого уже никак нельзя сказать о замене неисправных текстов богослужебных и других книг исправными и о перенесении в Россию значительного количества неизвестных в ней ранее почти исключительно переводных сочинений. Необходимо признать, что по окончании южнославянского влияния русская литература оказалась увеличившеюся почти вдвое и что вновь полученные ею литературные богатства, отличаясь разнообразием, удовлетворяли всевозможным потребностям и вкусам и давали обильный материал русским авторам".

Библиографический список

1. Второе южнославянское влияние в Древней Руси: реформа книжного языка // Сайт Центр развития межличностных коммуникаций // [Электронный ресурс]. URL: http://ruscenter.ru/596.html (дата обращения: 01.12.2012).

2. Горшков А.И. Литературный язык и литература: сборник статей, расширяющих и углубляющих сведения по ряду актуальных и дискуссионных вопросов истории и теории русского литературного языка. - М., 2007. - 192 с.

3. Графико-орфографические признаки второго южнославянского влияния // Сайт Лингвокультурологический тезаурус "Гуманитарная Россия" [Электронный ресурс]. URL: http://www.philol. msu.ru/~tezaurus/library. php? view=d&course=1&raz=4&pod=2&par=1 (дата обращения: 01.12.2012).

4. Калугин В. Второе южнославянское влияние в Древней Руси: историко-культурные условия и книжные центры // Сайт Библиотека Якова Кротова [Электронный ресурс]. URL: http://krotov. info/libr_min/11_k/al/ugin2. htm (дата обращения: 01.12.2012).

5. Ковалевская Е.Г. Истрия русского литературного языка: учеб. пособие для студентов пед. ин-ов по специальности №2101 "Русс. яз. и лит.". - М., 1978. - 384 с.

Приложения

Приложение 1

Размещено на Allbest.ru