Проявления "театра абсурда" в современной русской драматургии

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРОЯВЛЕНИЯ «ТЕАТРА АБСУРДА» В СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ДРАМАТУРГИИ

Рассматривая общую картину развития русской драмы от 60-х годов прошлого века до первого десятилетия ХХI ст., наблюдаем все больше признаков театра абсурда: алогизм поступков персонажей, отсутствие причинно-следственных связей между событиями, которые по формальной логике должны быть взаимосвязаны, отсутствие традиционного, «фабульного», сюжета, четко прописанных характеров («фантомы», «тени», «куклы» и т.д.), «вырождение языка как средства коммуникации; человеческая речь в произведениях абсурдистов превращается в формальные, лишенные смысла клише, а диалог, слово дискридитируются как формы общения» [8, с. 5]. Сюда же можно отнести гипертрофию парадоксального, гротескного, фарсового, а также «перевертыш» в оценке персонажа. Так, рецензируя постановку М.Захарова «Плач палача», где главная роль была доверена А. Абдуллову, Ир. Алпатова задает риторический вопрос: «И не страшно ли вам, господа, что именно Палач становится главным персонажем, единственным (выделено мной - Л.Ч.), радеющим за справедливость?» [1, с. 147].

Нередко признаки абсурдизма трудно вычленить и сформулировать, т.к. возникает ощущение абсурдности от «противосмысла» (Р. Барт) происходящего. К чистому абсурдизму (на всех уровнях) особенно тяготеет молодая «новая драма» или новая «новая драма» (В. Мирзоев), где несомненно выделяются Иван Вырыпаев, Вячеслав и Михаил Дурненковы, Юрий Клавдиев, Максим Курочкин, Ольга Лукина, Павел Пряжко. Все эти (и некоторые другие) авторы представлены в сборнике 2008г. «Новая драма». В подборке материалов «Новая драма» в зеркале критики» высказаны кардинально противоположные суждения об этом явлении: «Новая драма - надежда нашей культуры» [5, с.496]; «Им кажется, что они новые. А они похожи друг на друга, как барышни из рекламы» [5, с.499]; «сплав наглости, самовлюбленности и невежества» [5, с.504]; «Актеры страстно откликнулись на тексты авторов «Новой драмы». Это говорит о том, что движение все же было общим, органичным» [5, с.506] и т.д.

Из многочисленных имен и апологеты «новой драмы», и ниспровергатели выделяют тридцатипятилетнего Ивана Вырыпаева (имеет профессиональное актерское образование, один из основателей Театра в Москве). Режиссер и продюсер Эд. Бояков пишет о нем:

«Театр Вырыпаева - самое важное событие в русском театре после Гришковца... переведенного на десятки языков Вырыпева ставят только за границей, от Авиньона до Канады. До наших священных репертуарных подмостков Ваня, видимо, не дотягивает...» [5, с. 52].

В сборнике «Новая драма» пьеса «Бытие №2» Ивана Вырыпаева напечатана перпендикулярно оси книги, видимо, чтобы никто из читателей не усомнился в том, что это НЕ бытие №1. Произведение, главная идея которого «то ли боготворчество, то ли богоискательство» (Э. Бояков), по всем основным параметрам относится к современному театру абсурда, поэтому, естественно, не может рассчитывать на всеобщее зрительское восприятие, но эта абсурдистская «общественно-философская» (Т. Свербилова) трагикомедия интересна и сюжетно, и своим подтекстовым смыслом.

Гораздо интереснее, на наш взгляд, «полуабсурдистские» пьесы, где при сохранении элементов формальной логики противоестественность современной действительности, ее «наоборотность» представ - лены в полной мере, в проекции, на все (или почти все) сферы жизни.

Полуабсурдистские пьесы создает Н. Коляда. Образцы таких драм - «Канотье», «Уйди-уйди», «Птица Феникс», «Персидская сирень». Сама того не подозревая, формулу этих произведений дала героиня «Уйди-уйди» Людмила: «Вы приехали, и мне стыдно за все за это вот кругом тут вот везде прямо» [4, с. 4].

Немало таких произведений у его талантливого ученика В. Сигарева, который в основу своих сюжетов и образов кладет многомерный оксюморон, иногда начинающийся с названия: «Черное молоко», «Божьи коровки возвращаются на землю», «Агасфер», «Пластилин» - синтез социально объяснимого жизнеподобия с абсурдом.

Людмила Петрушевская уже долгое время работает в зоне полуабсурда. «Мир-оборотень» (Е. Меркотун) - та среда, в которой действуют герои Петрушевской, «выражение особого качества бытия» (Т. Злотникова), реального, а не виртуального. Очень точно охарактеризовала суть драматургического творчества Петрушевской С. Пахомова, назвал третью главу своей монографии «Константы художественного мира Людмилы Петрушевской» (2006 г.) «Драматургия Людмилы Петрушевской: между психологической драмой и театром абсурда» [6, с. 69].

В полуабсурдистской модели работают многие молодые драматурги, заявившие о себе в последнее пятилетие. В. Зуев в пьесе «Мамочки» [2] завязывает абсурдистские конфликты, которые разрешаются на реальном социально-бытовом уровне в траги-фантасмагорическом ключе: сыновья в «локальных» войнах конца ХХ века и матери их «мамочки», что ждут, ищут, хоронят. «Ана и ананас» Н. Рудковкого (2006 г.) уже на уровне жанрового определения - «диетическая комедия в четырех картинах» [7, с. 15] настраивает на абсурдистское мироведение Ключевая фраза полуабсурда - «Тогда Ана вернулась домой с новой целью и большим пакетом» [7, с.30].

Элементы абсурдизма продолжают накапливаться в современной драматургии: «Что «театр», когда жизнь, проживаемая, прожитая нами жизнь предстает ныне в такой привычной нелепице, в таком нормативном абсурде (выделено везде мной - Л.Ч.), что оправдать ее приятие можно только утратой нравственного чутья...» [3, с. 163]. Это суждение Р. Коломийца во многом объясняет активизацию абсурдизма в искусстве рубежа тысячелетий.

ЛИТЕРАТУРА

драма театр оксюморон вырыпаев

1. Алпатова И. От первого лица // Современная драматургия - 2003 - №4 - С.147.

2. Зуев В. Мамочки. Пьеса в одном действии // Современная драматургия - 2006 - №4 - С.3 - 14.

3. Коломиец Р. Необозримые просторы жизни и замкнутое пространство сцены // Современная драматургия - 1991 - №6 - С. 163-173.

4. Коляда Н. Уйди-уйди. Пьеса в двух действиях // Современная драматургия - 1999 - №1 - С.3 - 28.

5. «Новая драма» в зеркале критики // Новая волна: пьесы и статьи. - СПб: Сеанс: Амфора, 2008. - 511 с.

6. Пахомова С. Константы художественного мира Людмилы Петрушевской // С. Пахомова - СПб: Филологический факультет СПбГУ, 2006. - 120 с.

7. Рудковский Н. Ана и ананас. Диетическая комедия в четырех картинах // Современная драматургия - 2006 - №4 - С. 15-30.

8. Эстетика: Словарь (под общей редакцией А.А. Беляева и др.) - М.: Политиздат, 1989. - 447 с.

Размещено на Allbest.ru