Авеста как исторический источник

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Авеста как исторический источник

Одним из самых ранних письменных исторических источников на территории Средней Азии является «Авеста» - основная священная книга зороастризма, собрание религиозных текстов зароастрийцев.

Е.Э. Бертельс называет её зароастрийской Библией. В позднейших восточных источниках она называется «Зенд-Авеста». По Е.Э. Бертельсу, слово «авеста» (от древнего «упастха») означает лишь «основной текст», а «зенд» (от древнего «азантиш») - добавление к нему, т.е. комментарий. Тогда «Зенд-Авеста» означает «текст и комментарий». Б.Г. Гафуров дает другой перевод названия - «установление», «предписание», «восхваление».

Когда и как создавалась «Авеста» - ответить на этот вопрос точно пока не возможно. По зароастрийской традиции «Авеста» уже приобрела форму книги - при царе кави Виштаспе. Тогда же якобы она была записана золотом на бычьих кожах (т.е. пергаменте) и передана на сохранение в сокровищницу царей, как предполагает Е.Э. Бертельс, бактрийских. Александр Македонский будто бы приказал сжечь этот драгоценный материал, а другой, существовавший тогда экземпляр, греки увезли к себе и перевели на свой язык.

Предание об этом мы находим в сочинениях средневековых историков Ат-Табари и Масуди, они сообщают даже, что «Авеста» была записана на двенадцати тысячах бычьих шкур. Установить правдоподобность этого сообщения тоже не представляется возможным. Тем не менее, мы знаем, что ни при Селевкидах, ни при Кушанах «Авесты» как - единой книги уже не существовало. Собирание её началось только при владычестве парфян (при Волагезе). «Авесты» не существовало - как сборника, но в разрозненном виде её части имелись. На это указывают имена авестийских божеств, которые присутствуют на кушанских, монетах. Собирание разрозненных частей «Авесты» по устной передаче текстов зароастрийскими жрецами было продолжено при Сасанидах в III-IV вв. н.э. и осуществлялось до VI вв. н.э. (при Хосрове I). Как полагает Е.Э. Бертельс собиратели, вероятно, не ограничивались отысканием и перепиской старых текстов, а пытались создавать в подражание им новые.

«Авеста», отмечает Б.Г. Гафуров, долгое время сохранялась в обеспечивающей большую точность - устной передаче в исполнении религиозного культа, обучении и пр. До создания современного авестийского алфавита (т.е. алфавита, которым написаны дошедшие рукописи «Авесты») существовали авестийские тексты, записанные арамейским безгласным шрифтом, который широко употреблялся в Иране и Средней Азии в VI-I вв. до н.э. Основываясь на некоторых парфянских документах, известные исследователи И.М. Дьяконов и В.А. Лившиц предполагают, что в Восточной ГIарфии в I в. до н.э. уже существовал письменный текст «Авесты», по крайней мере, её отдельных частей. Позже «Авеста» была записана специально созданным для этой цели алфавитом на основе шрифта среднеперсидских зароастрийских книг. Это было развитие одного из видов письма на базе арамейской письменности. Алфавит этот получил название - авестийский. Он был создан, как предполагает Б.Г. Гафуров, в VI в. н.э. при Хосрове I (позднесасанидская эпоха). Запись «Авесты» современным алфавитом была сделана в основном на базе устной традиции. На протяжении многих веков существования свод «Авесты» подвергался многократным редакциям. Например, после маздакитского движения при Хосрове I в VI в. из «Авесты» были изъяты некоторые тексты, которые входили в неё ещё в ‚IV-V вв. После всех этих редакций «Авеста» состояла из 21 книги (наска). Дошедший до нас сборник составляет около 1/4 части позднесасанидского. Б.Г. Гафуров отмечает, что только одна из 4^х частей «Видевдат» соответствует целиком одной из книг старой «Авесты».

Текст сасанидской «Авесты»

О том, что представлял собой текст сасанидской «Авесты», мы знаем из среднеперсидского богословского трактата «Денкарт» записанного, по предположению Е.Э. Бертельса, в IХ в. Автор Денкарта делил тогда все наски на три группы: 1) тексты, содержащие учение о морали, 2) группа текстов смешанного содержания и 3) тексты юридические; при этом он указывал, что первая группа предназначена специально для жречества, вторая - для мудрецов, остальное существует только частично. Видимо, зароастрийцы, спасаясь бегством от арабского завоевания, сохранили для своих священных писаний только те, которые имели наибольшее значение для практического богослужения (об этом пишет И.М. Дьяконов).

Дошедшая до нас «Авеста» состоит из книг; «Ясна» - «жертва, «моление, свод текстов, сопровождающих основные обрядовые церемонии; «Яшты» - «почитание» и «восхваление», гимны божествам зороастрийского пантеона; «Видевдат» - «закон против дэвов (демонов)», предписание о поддержании ритуальной чистоты (содержит также ряд религиозно - юридических положений, фрагменты древних мифов, эпоса и пр.); «Виспрат» - «все владыки» (позднее менее точно - «Виспред»), собрание молитв и литургических текстов. Кроме того, в «Авесту» входит ряд других разделов меньшего объема и значения.

Из 72 глав «Ясны» 17 составляют «Гаты» («Песни») пророка Заратуштры, основателя зороастризма, 7 глав - «Ясна хаптахати» («Ясна Семи глав»), наиболее близкая к «Гатам» по языку и времени оформления часть «Авесты». Диалект «Гат», а также «Ясны» Семи глав» арахичнее (древнее) языка остальной, так называемой «Младшей «Авесты»» (приводиться по книге Б.Г. Гафурова «Таджики», кН.I, Душанбе, 1989 г.) Все дошедшие до нас рукописи «Авесты» - поздние, самые старые восходят XII-XIV вв. до н.э.

Как исторический памятник «Авеста» имеет большое значение. В книге «Видевдат», например, содержатся ценные указания на состояние культуры того времени (Е.Э. Бертельс полагает, что она была составлена при парфянском владычестве, но с использование более древних материалов). Изучение в данном случае культурного уровня народов, населявших в древности территорию Средней Азии, предоставляет большой интерес. Но для историков бесценными являются седения «Авесты» (песнопение «Гат», прозаическая «Ясна семи глав, а также «Яшты») определяют структуру общества оседлых земледельческих племен начала I тысячелетия до н.э. Это - иерархическое общество с четко выраженной соподчиненностью: семья («нмана»), род («вис»), племя («занту»), страна («дахью»). И.М. Дьяконов поясняет указанную структуру следующим образом.

«Нмана» - это дом в смысле жилища, но также в смысле патриархальной семьи, включая и рабов. Во главе него стоит патриарх, «владыка дома» («нманопати», «нманья»).

«Авеста» - отражение жизни общества

Лингвистический анализ авестийских терминов, проведенный И.М. Дьяконовым, в сопоставлении с анализом персепольских хозяйственных документов V в до н.э., осуществленным В.О. Тюриным и И. Гершевичем, помогают понять, что имущество такой патриархальной семьи состояло главным образом из пастбищ, скота и, возможно, известного количества рабов. И.М. Дьяконов предполагает, что поля сады и сельскохозяйственные сооружения не составляли наиболее типичной части имущества. Не было распространено, на момент составления данного текста «Авесты», и специализированное ремесло. У народов «Авесты» основным видом производства было оседлое скотоводство, особенно разведение крупного скота. Однако было широко известно и земледелие с оросительными сооружениями. Рядовые общинники в «Младшей Авесте» - «скотоводы-хлеборобы». Что касается отделения ремесла от земледелия, то оно еще только начиналось. «Авеста» лишь один раз упоминает ремесленников рядом со жрецами, знатью и «скотоводами-хлеборобами». И.М. Дьяконов предполагает, что ремесло было занятием людей несвободных.

«Авеста» знает также рабов («вайса» в «Видедавте»). Это-домашний раб, входивший в состав семьи и даже рода. Такие рабы в основном использовались на домашних работах по обеспечению нужд больших патриархальных семей, поэтому наиболее часто встречались домашние рабыни.

«Вис» - это слово имеет двоякое значение: 1) род и 2) поселение. Более правильным, видимо, является первое - это патриархальный род, объединенным происхождением общего, чаще всего реального предка (не мифического). Род носил определенное название, обычно по имени или прозвищу этого предка. Старейший в роде является обычно его главой. И.М. Дьяконов предполагает, что именно род («вис») был экономической единицей общества, патриархальная семья («нмана») была не более, чем составной частью «виса».

Но «вис» - это не только род, но и поселение. Это указывает на то, что первоначально поселения были родовыми. Отсюда и «владыка виса» (в «Авесте» он называется «виспати») это не только патриарх, глава рода, но и глава поселения. Такой «владыка поселения» представлял собой должностное лицо, восходящее к первобытнообщинному строю, родового вождя. В условиях развивающегося социального расслоения общества такие владыки имели тенденцию превращаться в аристократическую олигархию, в «верхушку» будущих классов. В их руках сосредотачивалось родовое имущество («имущество» по поселениям», как указывалось в Бехистунской надписи). В то же время есть предположение, что владыка поселения мог и избираться на свою должность, а не последовать её автоматически.

Однако поселения «висм» не всегда были часто родовыми поселениями, а, если и были родовыми, то входили уже в состав территориального общинного объединения. В «Гатах» есть термин, который переводится как «округа» либо «нива», «обработанная земля». Это поземельная единица, к которой принадлежит «воды, земли и растения» («Виспред», XVI, 3). Надо полагать, что это поселение соседской общины, оно может совпадать с поселением («висом»), а может охватывать их, как несколько слившихся вместе и стоящих над поднятием «вис».

В сопредельных со Средней Азии территориях (например, в Мидии) в авестийские времена существовали укрепленные поселения-крепости и мелкие поселения вокруг них, жители при случае могли укрываться за крепостными стенами. Такие же крепости археологи находят на территории нашего региона. Такая крепость могла быть постоянным поселением или временным убежищем, или просто стеной, внутри которой было просто пространство для людей и скота. Эти крепости представляли собой солидные сооружения, которые возводились на естественных рельефах - возвышениях или скалах. Они были обнесены крепостными стенами. Внутри крепости часто устраивалось укрепленное жилище правителя. Поселение - крепость могло быть резиденцией мелкого правителя - «састара» (по «Авесте»)

Подчиненное такому правителю окружение называлось термином, который переводится, как «власть», «удел». Есть мнение, что этот термин может переводиться как «область». Исследователи считают, что власть правителя крепости - «састар» нужно отличать от главы (владыки) родового поселения - «виспати». Последний по предположениям, - это должностное лицо родоплеменной организации (возможно выбранное). Поэтому в ряде случаев «виспати» - мог быть представителем широких масс общинников. Это «владыка» (старейшина) поселения был также выбранным судьей или главой общинного суда (в «Авесте» правитель страны «дахью», о которой речь пойдет дальше) был, видимо, судьей, а не только военачальником.

«Занту» - это племя. Если род в виде патриархальной общины существовал долго и сохранял свое значение, то племя, складывающиеся, из нескольких родов, с переходом к территориальному делению превратилось в неопределенную, чисто формальную общность.

В «Гатах» племена не упоминаются. Отдельно они не упоминаются и в «Младшей Авесте» т.е. более позднем издании, а приводятся в стандартном перечислении: «дом, род, племя, страна». Теоретически во главе племени должен был стоять «владыка» (вождь) племени - «зантупати», или «зантума».

«Дахью» - точного перевода этого термина нет. В «Авесте» это - неопределенная «страна», в «Гатах» - крупное объединение. В «Яштах» упоминается, что «састар» - это правитель «страны», это глава её вооруженных сил и, видимо, судья.

В.А. Лившиц считает, что это - понятие территориальное, географическое, обозначающее крупную этическую общность, но еще не административная единица в составе государства. Мнение И.М. Дьяконова сводится к следующему. «Дахью» не есть термин для «государства»: отдельным племенным вождям или правителям удавалось объединить под своей властью и более одного «дахью»; например кави (царь) Хурсава, один из предков Виштапсы, якобы объединил в глубокой древности все «дахью» ариев. «Дахью» может соответствовать маленькой территориальной единице, либо более крупной географической области или этнической общности, т.е. тому, что в последствии может сложиться в народность (например область Бактрия).

В древнейших частях «Авесты» «дахью» - это, скорее, нечто вроде тех карликовых «стран», которые меньше территории племени. Одним из таких «дахью» правил и кави (царь) Виштаспа, покровитель Заратуштры. Подобной точки зрения придерживается и известный исследователь А. Сагдуллаев.

Лингвистический сопоставительный анализ, к которому в таких случаях прибегают исследователи по сопредельным странам помогает сделать предположение, что во главе таки «стран» стояли не правители типа «састара» (по «Авесте»), а «дахьюпати» или («дахьюма») - который являлся еще фактически первобытнообщинным вождем. И.М. Дьяконов делает вывод, что за территориальным объединением, которое возглавляет «дахьюпати», иногда, быть может, скрывается еще племенное или даже родовое единство. Геродот писал о существовании на территории Мидии в древности народных собраний и советов старейшин из «лучших людей». Такие советы и собрания указываются в «Авесте» под названием «ханджамана» и «вьяха». Это позволяет сделать вывод о складывании начальной государственности. И.М. Дьяконов называет это время для страны «Гат» и всей «Авесты» - приблизительно IX-VII вв. до н.э.

Еще один вопрос - существовало ли в авестийском обществе сословное деление общества?

«Младшая Авеста» знает деление на сословно-профессиональные группы «пиштра». Их три: «жрец огня», «колесничий», и «скотовод-хлебороб». И только в одном случае упоминается «ремесленник». Рабы известны, но они стоят за пределами сословий.

Наименование знати «колесничими» - указывает на древнее происхождение этого термина, когда оно могло и не выражать именно сословного деления. Остальные сословно-профессиональные группы относятся, как предполагают исследователи, к более позднему времени, а именно к времени Парфянского царства. Но термин «колесничий», видимо, должен обозначать «воина». Возможно, войско в эти времена строилось по племенному признаку.

Итак, подводя итог, можно отметить, что общественный строй в Ср. Азии по «Авесте» мы можем охарактеризовать как переходный от первобытнообщинному к классовому. Намечалось уже территориальное деление. Создавались мелкие «страны» во главе с правителями (но и родоплеменные отношения ещё существовали). Многие правители были фактически племенными вождями. Существовали и другие органы - народные собрания и вероятно, советы старейшин. Выделялась родовая знать («колесничие», как в «Младшей весте»), племенные вожди, главы общин с их сородичами и зависимыми людьми, а также правители территориальных объединений. Наименьшей общественной ячейкой была патриархальная семья, и власть вождей, как отмечает И.М. Дьяконов формально принималась как власть патриархальная. Иными словами, шёл процесс разложения родовой общины, появление сельской общины как хозяйственной единицей общества, т.е. главными уже были не кровнородственные, а хозяйственно-территориальные связи. Внутри общин наметилось имущественное неравенство. Существовали элементы патриархального рабства. В связи с тем, что велись постоянные межплеменные войны. Видимо росла роль военачальников. Впоследствии этого определило и их возросшее социальное и имущественное положение. Этому способствовали грабительские войны, когда захватывались рабы и начиналось разделение на богатых и бедных. Однако исследователи полагают, что в авестийском обществе свободные народные массы не были еще бесправными, каждый глава семьи был воином и членом народного собрания. Все перечисленное выше позволяет предположить, что авестийское общество находилось на ступени складывания ранней государственности.

Характеризуя «Авесту» в целом как исторический источник, можно отметить, что она содержит в себе обширный и разнообразный материал по истории самой древней монотеистической религии - зороастризму, которая на протяжении столетий воспитывала в своих приверженцах мужество, надежду на будущее и готовность творить Добро. Помимо этого, «Авеста» дает очень ценные сведения о самом авестийском обществе, его социальной структуре и тех исторических процессах, которые проходили в регионе в первой половине I тысячелетия до н.э., когда в соответствии с различными условиями производства в пустынно-степной и оазисно-степной полосах образовывалось два типа хозяйств: кочевое, скотоводческое в степях и оседлое, земледельческое в оазисах и речных долинах. Это определило в конечном счете формирование среднеазиатского типа государственности, своеобразием которого и явилось взаимодействие двух форм власти: оазисной урбанизированной и кочевнической с военно-демократическими функциями государственного аппарата. Определенные сведения о начале формирования этого процесса находятся, наряду с другими историческими источниками, в «Авесте».

Отвечая на вопросы главного редактора «Тафаккур» в июне 1998 г., Президент РУз подчеркнул, что необходимо «обобщать процессы нашей жизни на базе глубокого изучения закономерностей ее развития со времени появления человеческого общества и государственности, всестороннего анализа этих подъемов и упадков в мировой истории, выявления комплекса социально-духовных факторов, сохраняющих прогресс и эволюционное развитие общества».

авеста зороастризм книга

Размещено на Allbest.ru