Ценностные расхождения, нормы и полиморфизм культуры

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Нормы

1.1 Нормы и право

1.2 Нарушение норм и нормотворчество

2. Ценности

2.1 Классификация ценностей

2.2 Механизм действия ценностей

2.3 Ценностные расхождения и полиморфизм культуры

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Культура -- это духовный компонент человеческой деятельности как составная часть и условие всей системы деятельности, обеспечивающей различные стороны жизни человека. Это означает, что культура «вездесуща», но вместе с тем в каждом конкретном виде деятельности она представляет лишь ее собственно духовную сторону -- во всем разнообразии социально значимых проявлений.

Культура -- это процесс и результат духовного производства, что и делает ее существенной частью совокупного общественного производства и социальной регуляции наряду с экономикой, политикой и социальной структурой. Духовное производство и обеспечивает формирование, поддержание, распространение и внедрение культурных норм и ценностей, воплощенных в различных компонентах культуры (мифы, религия, художественная культура, идеология, наука и т.д.). Как важный компонент совокупного производства культура не сводится к внепроизводственному потреблению или обслуживанию. Она является непременной предпосылкой всякого эффективного производства.

Культура раскрывает свое содержание через систему норм, ценностей, получающих выражение в системе морали и права, религии, в художественной сфере и науке. Вместе с тем о культуре общества, ее характеристиках, принципах и динамике с социологической точки зрения следует судить отнюдь не только по собственно «культурным» проявлениям: художественная продукция, религия, право, наука и т.д. Культура существует и в практически-действенной форме, в форме событий и процессов, в которых проявились установки и ориентации участников, т.е. различных слоев, групп и индивидов. Эти процессы и события, входящие в общую историю или связанные с какими-то проявлениями хозяйственной, социальной и политической жизни, имеют и культурную подоплеку, оказываются фактами и факторами культурной истории и культурного достояния данного общества.

Функционирование культуры во многом отличается в разных типах цивилизации, в доиндустриальных, индустриальных и постиндустриальных обществах. Это сказывается на содержании культурных ценностей и норм, дифференциации культурных сфер, типе личности, характере коммуникативных средств, динамике культуры и т.д.

1. Нормы

В отличие от обычая норма охватывает не весь отрезок деятельности, а какой-то принцип, параметр деятельности, что составляет определенную меру вариативности поведения и его усложнения. Любое общество или отдельная социальная ячейка и группа должны упорядочивать отношения в своей среде, ослаблять тенденции, ведущие к разладу и произволу, устранять влияние стихийных настроений. Оно должно также согласовывать действия отдельных личностей и групп, приводить их в соответствие с общими интересами данной ячейки или общества. Наведение порядка может быть достигнуто через насилие и принуждение, через политическое, идеологическое и психологическое манипулирование обществом, что выходит за рамки собственно культуры и влечет за собой ответную психологическую реакцию отторжения источника такого принуждения. Разоблачение манипулирования ведет к росту недоверия, двоемыслия и цинизма, что также разрушает социальное взаимодействие. Поэтому устойчивое и действенное регулирование отношений достигается через нормы, которые обеспечивают устойчивое, добровольное и сознательное сотрудничество людей, опираются на формализованные мотивы и потребности, соответствующие общественно одобряемым целям, стимулируют устойчивые отношения в коллективе, опирающиеся на привычные ожидания (экспектации).

Функция нормы состоит в том, чтобы исключить влияние случайных, чисто субъективных мотивов и обстоятельств, психологических состояний, обеспечить надежность, предсказуемость, стандартность и общепонятность поведения. Норма формирует ожидаемое поведение, понятное окружающим.

Содержательная сторона норм определяется целями той конкретной сферы деятельности, к которой они относятся. При этом различные виды деятельности нормированы не в одинаковой степени, а содержание и способы нормирования различны в разных культурах. В сфере производства действуют технические нормы, обусловленные практическими интересами, устройством машин, свойством материалов. Сфера взаимоотношений между гражданами и социальными институтами регулируется юридическими нормами. В большинстве культур существуют довольно строгие нормы, касающиеся приема алкоголя и наркотиков, которые, правда, стираются в условиях городской массовой культуры. Нет обществ, в которых отсутствовали бы нормы, регулирующие сексуальные отношения. Более того, нет данных, указывающих, что такие общества вообще когда-либо существовали. Не произволен и выбор одежды. Допустимая степень обнаженности - объект строгого нормирования. Общество не безразлично к форме прически, длине волос, бороды, к манере ходить, говорить, пожимать руку, смеяться, смотреть на другого человека.

Классификация норм:

Целесообразно обратиться к классификации норм, данной Т. Парсонсом:

1. Нормы, поддерживающие формализованный порядок как в обществе в целом, так и в составляющих его группах. Во всяком обществе принято определенное разделение обязанностей, например, мужчины должны выполнять сложные технические работы и служить в армии, а женщины -- вести домашнее хозяйство и рожать детей. Как считают в некоторых восточных обществах, «муж должен заниматься делом, а жена -- вести домашнее хозяйство».

Экономические нормы, дающие приемлемые критерии хозяйственной деятельности, целесообразности и профессионализма, практичности и эффективности. Они определяются как средняя величина, характеризующая принятую меру расхода ресурсов и выработки продукции, качество работы и т.д. Хотя в этой сфере норма зависит, конечно, прежде всего от состояния производительных сил; требования выполнения нормы, предъявляемые работнику, не допускают излишних расходов материала, времени, собственных сил и диктуют обязанность работать профессионально, т. е. производить вещи или услуги, отвечающие принятым требованиям.

Политические нормы, фиксирующие обязанность поддерживать общие принципы политической системы своей страны, вести борьбу «по правилам», соблюдая законы и конституцию.

Культурные нормы, поддерживающие устойчивые принципы коммуникации, взаимодействия между индивидами и различными группами. Так, принято говорить на «своем» языке, читать и писать, любить музыку своего народа, поддерживать стиль и символику своей культуры. Резкое выпадение из принятых норм может рассматриваться как ненормальное поведение, если, конечно, оно не получит статус оригинальности или талантливости.

В сложном урбанизированном обществе нормы имеют весьма дифференцированный и иерархиризованный характер. Принято различать нормы общечеловеческие, национальные, классовые, групповые, межиндивидуальные. Требования, вытекающие из этой разновидности норм, нередко расходятся. Группа может требовать от своих членов действий, осуждаемых обществом. Два лица могут следовать в своих отношениях правилам, которые они отнюдь не считают общезначимыми и даже возражали бы против попыток возвести эти правила во всеобщий закон. Иногда группа проявляет терпимость к нарушениям норм, неукоснительное соблюдение которых требуется большим обществом.

Нормы дифференцированы по социальным структурам. Они поддерживают и классовое разделение, дистанцию между классами, профессиональными группами, сословиями, обеспечивая механизм распределения знаний и типов деятельности, а соответственно социального статуса и привилегий.

В таких случаях, когда совместная деятельность разных групп требует соблюдения социальной дистанции -- как в отношениях между старшими и младшими, мужчинами и женщинами, начальниками и подчиненными, рядовыми и командным составом, студентами и преподавателями, -- существуют особые нормы поведения, обращения, ритуалы, приветствия, этикет, через которые формализуются требования к участникам общения, выделяемого из массовой и обыденной деятельности.

Нормы отличаются друг от друга степенью обязательности. Можно выделить побуждающие нормы (самосовершенствуйся!) и запрещающие нормы (не лги!). Некоторые нормы (например, в хозяйстве, в научно-технической деятельности) устанавливаются сознательно, на основе расчета или соглашения. Другие (в сфере общественных отношений и быта) поддерживаются многовековой традицией. По отношению к наиболее сильным чувствам, например эротическим и честолюбивым, нормы обладают большой степенью императивности. Они препятствуют возникновению враждебных чувств у тех, кто должен жить и работать вместе, а также интимных связей, могущих нарушить социально-необходимую дистанцию.

Определенность норм зависит от специфики объекта нормирования. Нормы определенны в критериях грамотности и владения языком, в профессиональной деятельности. Более вариативна практика воспитания -- от жесткой требовательности закрытого заведения до распущенной уличной среды, в которой действуют свои нормы.

Нормируется и духовно-психологическая активность. Объем памяти, типы аффектации и другие психические процессы, поскольку они протекают в конкретной социальной среде, всегда в той или иной степени нормированы. Их содержание, направленность, интенсивность обусловлены не только физиологической активностью психики и ситуацией, но и сложившимися нормами. культура норма ценность полиформизм

Устойчивые нормы сохраняются в течение многих поколений, получают нравственное обоснование, нередко освещаются авторитетом религии и поддерживаются законом. Нередко нормы сохраняются еще долгое время после того, как они потеряли свою эффективность, превращаясь в пустые ритуалы, в устаревший стиль и т.п.

1.1 Нормы и право

Именно в сфере нормативного регулирования мы сталкиваемся с делением между моральной и правовой подсистемами культуры. И та, и другая действуют большей частью в одних и тех же сферах: в труде, быту, политике, семейных, личных, внутригрупповых, межклассовых и международных отношениях. Моральные нормы формируются большей частью в самой практике массового поведения, в процессах взаимного общения и отражают практический и исторический опыт. Выполнение требований морали может контролироваться всеми людьми без исключения и каждым в отдельности. Авторитет человека в области морали не связан с его официальными полномочиями, властью и богатством, но является авторитетом духовным, проявлением его общественного престижа и зависит от его способности адекватно выразить общий интерес, внутренне разделяемый всеми членами коллектива. Но мораль может быть и не связана с институциональным началом или персонифицирована кем-либо, а может существовать как общепринятое, как завет.

Моральные требования имеют в виду не достижение каких-то частных и ближайших целей, они не практичны, а указывают общие нормы и принципы поведения, оправдывающие себя лишь через состояние данной группы и общества в целом в какой-то перспективе. Мораль не может указать: чтобы достичь того-то, нужно поступать так-то. Она предстает как сумма требований, регулирующих состояние общества.

1.2 Нарушение норм и нормотворчество

Действенность норм, конечно, не абсолютна, так как все они так или иначе нарушаются. Изменение деятельности требует изменения прежних норм или введения новых. Преодолевая застывшие нормы, нарушая запреты, открывая новые варианты деятельности или поведения, личность или общество меняют свою деятельность. Иногда запреты ломаются жестко и нормы вводятся указом властей или центральным регулирующим органом того или иного института. Мало считался царь Петр I со сложившимися нормами поведения, когда он резал бороды боярам, вводил немецкое платье и устраивал шутовские ассамблеи, переворачивавшие наизнанку представления, сложившиеся в верхах российского общества.

Даже весьма, казалось бы, необходимые нововведения или запреты, не согласованные со сложившейся в обществе нормативностью, не адаптированные к типу массовых ожиданий или не скомпенсированные какими-то заменами, терпят провал, приводят к обратным результатам или порождают явное отторжение. В качестве уже почти классических примеров нелепого запрета принято приводить опыт введения сухого закона в США в 20-х гг.- и антиалкогольную компанию в СССР, начатую в 1986 г. Оба эти акта нормотворчества привели не к снижению уровня алкоголизма, как было задумано, а к громадному росту нелегального изготовления и продажи спиртных напитков.

Возможности усвоения новых норм обусловлены типом культуры, историческими обстоятельствами, социальной структурой, наличными коммуникациями. Чаще всего старые и новые нормы сосуществуют - одни как ритуалы, другие как практические правила.

Для утверждения и защиты каждой нормы формируются критерии одобрения, поощрения, осуждения или запрета. Широта нормативности и тотальная потребность в ней приводят к тому, что поощрение обычно менее ярко выражено, чем осуждение и запрет.

В примитивной среде или обществах, где еще не выработаны достаточно дифференцированные и обдуманные формы регуляции поведения, существуют различные табу как непреложный и иррациональный запрет на совершение каких-либо действий. Даже внешне абсурдные запреты (в отношении еды, каких-либо поступков, произнесения каких-то слов и т.д.) приобретают важное значение в системе социального контроля, снижая уровень напряженности и блокируя разрушительное поведение.

Вместе с тем обилие и жестокость запретов не только могут досаждать индивиду и сдерживать его инициативу. Они могут тем самым вредить и самому обществу, если они сковывают полезную инициативу. Нормативная избыточность, т. е. излишние запреты и ограничения, свойственна обществам с относительно бедной культурой, для которых внутренние расколы чреваты гибелью всего общества. Но избыточность такого рода часто сохраняется в той или иной среде и на стадии относительной развитости культуры. Для всякой армейской (казарма) или бюрократической среды необходима высокая нормативность, фиксируемая уставами, регламентом, правилами и т.д. В результате скрупулезной регламентации или чрезмерно жесткого нормирования поведения искусственно суживается и разнообразие действий и мыслей личности, тормозится культурное творчество, общество плохо приспосабливается к изменениям и приходит в состояние застоя.

Поэтому существует некоторый предел нормативности для всякого общества, даже того жесткого и ригористичного, которое подчас стремятся установить религиозные фундаменталисты. Без допущения отклонений, поощрения самостоятельности и предприимчивости, хотя бы в специально выделенных сферах и ограниченных свободных зонах, общество оказывается скованным в своих возможностях приспосабливаться к изменчивой обстановке. Классическое художественное описание нормативного поведения мы находим в той «энциклопедии русской жизни», которой явилось произведение А.С. Пушкина «Евгений Онегин»:

Блажен, кто смолоду был молод,

Блажен, кто вовремя созрел,

Кто постепенно жизни холод

С годами вытерпеть сумел;

Кто странным снам не предавался,

Кто черни светской не чуждался,

Кто в двадцать лет был франт иль хват,

А в тридцать выгодно женат;

Кто в пятьдесят освободился

От частных и других долгов,

Кто славы, денег и чинов

Спокойно в очередь добился,

О ком твердили целый век:

N.N. прекрасный человек.

Впрочем, весь драматический сюжет романа построен на том, что основной персонаж не может смириться с этой нормативностью, превращающей жизнь в томительный обряд и череду привычных событий.

Гораздо более серьезное нарушение норм допускают некоторые персонажи Достоевского, прежде всего Раскольников, который сознательно совершает убийство, оправдывая его высокими соображениями, но затем не выдерживает внутренних угрызений, позволяет раскрыть себя и отправляется на каторгу.

Нарушение норм предстает как нравственные отклонения, аномалии, отклоняющееся поведение или сфера преступных действий. Каждое общество выполняет разносторонние формы контроля и имеет институты, которые должны соблюдать нормы и вести борьбу против их нарушения. То чрезвычайное состояние, когда обычные нормы не действуют и сознательно игнорируются, называется войной -- межгосударственной или гражданской, в условиях которой стороны стремятся нанести наибольший ущерб противнику.

Различие между нормой и ее нарушением оказывается весьма условным. Незаконный бизнес или теневой капитал не только в ряде существенных функций переплетаются с законным бизнесом и государственным сектором, дополняя друг друга. Они могут меняться местами, если общественно полезное предприятие оказывается экологически опасным, а считавшееся до сих пор незаконным частное предпринимательство получает законную основу для своего существования и необходимый престиж в обществе. Наркобизнес, азартные игры, проституция или наемничество могут считаться морально осуждаемыми профессиями, но от них зависит не только существование многих людей -- поставщиков услуг, но и поставка на рынок этих самых услуг, столь необходимых потребителям. Это означает, что моральная и правовая антинорма может являться нормой в экономическом плане, находя в этом соответствующее утилитарное оправдание.

Это расхождение невозможно устранить, возводя в идеальную норму только один из противостоящих принципов. Абстрактное морализаторство не избавляет общество от порока, а загоняет его вглубь. С другой стороны, если считать единственно верным принцип «покупатель всегда прав» или же «рынок -- это свобода покупать и продавать», то размываются границы между законной деятельностью и преступностью и наступает разлад, что заставляет общество прибегать к чрезвычайным авторитарным мерам. Нормативная сфера располагает своим набором средств для того, чтобы ограничить нарушения, воспрепятствовать им в наиболее важных сферах социальной жизни.

Важнейшим фактором регуляции нормативности являются общественная мораль и право. Но в культурной сфере важным средством налаживания нормативности и выхода за ее пределы являются ценности.

2. Ценности

На более продвинутом уровне культурная регуляция человеческой деятельности осуществляется через систему ценностей. В отличие от норм, которым следуют, ценности подразумевают выбор того или иного объекта, состояния, потребности, цели, которые имеют более высокое существование. Ценности помогают обществу и человеку отделить хорошее и плохое, идеальное или избегаемое состояние, истину и заблуждение, красоту или безобразие, справедливое и несправедливое, допустимое и запретное, существенное и несущественное и т.д.

Между ценностью и повседневными ориентациями может возникать разрыв, определяемый как расхождение между долгом и желанием, должным и практически реализуемым, идеально признаваемым состоянием и жизненными условиями, которые не дают шанса человеку. Но такое расхождение между признанием высокого значения какой-либо ценности и ее недостижимости могут осваиваться человеком по-разному. Причина может усматриваться во внешних обстоятельствах («среда заела»), происках соперников или врагов или же в недостаточной активности и эффективности деятельности самого человека. Классический пример драматического расхождения между ценностью и действием, ориентированным на ее достижение, мы находим в пьесе Шекспира «Гамлет». Почти до самого конца пьесы принц оттягивает свое действие (а если и действует, то ситуативно, по настроению) -- и не только для того, чтобы удостовериться еще и еще раз в преступлении, совершенном королем, но и потому, что глубоко сомневается в необходимости действовать. В отличие от него, герой романа Достоевского Раскольников не только убедил себя в том, что жизнь «вредной старушонки» не имеет ценности, но и в самом деле убивает ее, что влечет за собой глубокое раскаяние.

Важным средством снятия разрыва между ценностью и поведением является воля, снимающая колебания и неуверенность и заставляющая человека действовать. Воля может проявляться и как внутреннее побуждение, и как внешняя сильная мотивация в форме приказа.

2.1 Классификация ценностей

Всякая классификация ценностей по типу и уровню неизменно условна в силу того, что в нее вносятся социальные и культурные значения. К тому же трудно вставить ту или другую ценность, имеющую свою многозначность (например, семья), в определенную графу. Тем не менее мы можем дать следующую условно упорядоченную классификацию ценностей.

Витальные: жизнь, здоровье, телесность, безопасность, благосостояние, физическое состояние человека (сытость, покой, бодрость), сила, выносливость, качество жизни, природная среда (экологические ценности), практичность, потребление, комфорт, уровень потребления и т.д.

Социальные: социальное положение, статус, трудолюбие, богатство, труд, профессия, семья, патриотизм, терпимость, дисциплина, предприимчивость, склонность к риску, равенство социальное, равенство полов, способность к достижениям, личная независимость, активное участие в жизни общества, ориентированность на прошлое или будущее, локальная (почвенная) или сверхлокальная (государственная, интернациональная) ориентация.

Политические: свобода слова, гражданские свободы, государственность, законность, хороший правитель, порядок, конституция, гражданский мир.

Моральные: добро, благо, любовь, дружба, долг, честь, честность, бескорыстие, порядочность, верность, взаимопомощь, справедливость, уважение к старшим и любовь к детям.

Религиозные: Бог, божественный закон, вера, спасение, благодать, ритуал, Священное Писание и Предание, церковь.

Эстетические: красота (или, напротив, эстетика безобразного), идеал, стиль, гармония, следование традиции или новизна, эклектика, культурная самобытность или подражание престижной заимствованной моде.

Рассмотрим некоторые из ценностей более подробно, принимая во внимание, что деление по указанным категориям условно и одни и те же ценности могут быть приняты в разных сферах.

Семья, родственники, старшее поколение. Во всех культурах существует большая или меньшая степень уважения к этим социальным элементам, что получает выражение как в поведении людей (уважение младших к старшим), так и в формах обращения. В азиатских и африканских культурах возраст почитается обычно как признак мудрости и опыта и становится подчас одним из стержней культуры. Идентификация индивида осуществляется в идентификации его с предками, хотя существует широкая вариативность в решении этого вопроса для различных культур. Если у ряда кочевых народов считается делом чести помнить о 9--12 предшествующих поколениях в разных ответвлениях, то в современном индустриальном обществе человек редко хранит память больше чем о двух поколениях предков по прямой линии.

Богатство. Ориентация на материальное богатство имеется не во всяком обществе, а лишь в том, которое отошло от примитивных солидаристских установок на солидарность и сносное существование. Отсутствие излишка дополнялось и отказом от излишка, и известным примером такого отказа служит поддерживавшийся некоторыми племенами обычай потлатч, включавший в себя ритуальное уничтожение в пламени костров всех излишков, накопленных за несколько лет. Однако сам предмет богатства зависит от характера хозяйства, а отношение к нему от социокультурных факторов, присущих данному обществу. Для кочевых народов важнейшее богатство -- скот, для оседлого крестьянина -- земля, в феодальном обществе статус индивида был напрямую связан с богатством, демонстрируемым в образе жизни.

Труд как ценность. Труд имеет отнюдь не только хозяйственное значение или служит фактором, определяющим социальные отношения. Труд еще и важная культурная ценность. Это всегда присутствует как в народной мудрости, так и в более сложных системах морали или идеологии. Так, во многих языках существуют сходные пословицы: «Терпение и труд все перетрут» (и наоборот: «Под лежачий камень вода не течет»). В художественной литературе изящно выразил свое отношение к труду Вольтер: «Труд устраняет от нас три больших напасти: скуку, порок и нужду». Правда, в духе своего аристократического круга он поставил на первое место скуку.

Конечно, отношение к труду, как и к другим ценностям, определяется не только духовными или моральными критериями, а оказывается противоречивым, зависимым во многом от других факторов, среди которых следует выделить следующие: а) производственные, т. е. классовый статус человека и его отношение к собственности, так как оценка своего положения для предпринимателя и работника по найму могут резко различаться; б) профессиональные, охватывающие престиж той или иной профессии; в) технологические, т. е. отношение человека к той или иной стороне производства: станку, конвейеру, компьютеру, которое может варьироваться от высокой заинтересованности до равнодушия, и даже враждебности.

По перечисленным параметрам, очевидно, что отношение к труду может быть и негативным, как к источнику угнетения, зависимости, как к фактору, сковывающему личностное развитие и подавляющему жизненные силы. Еще в Древней Греции возник миф о Сизифе, обреченном выполнять тяжелый и бессмысленный труд. Это было отражением господствующей установки, согласно которой труд -- тягость, страдание, несчастие, тяжкое и нечистое занятие, унижающее человека и поэтому составляющее удел несвободных и низших, рабов и слуг. Свободные граждане были избавлены от необходимости трудиться, что на закате Римской империи воплотилось в лозунг «Хлеба и зрелищ!». Подрыв стимулов к труду стал одним из источников крушения античной цивилизации.

Для христианства труд стал нормальным состоянием человека, хотя в христианском (или же мусульманском) раю человек навсегда был освобожден от труда и мог лишь предаваться чувственным или духовным радостям. Праздность подверглась осуждению как тяжкий грех. Все должны заниматься своим делом, чтобы быть угодными Богу, хотя и существует градация более и менее спасительных занятий. Впрочем, в дополнение к христианской градации существовала и социальная шкала достойной деятельности. Физический труд -- занятие, недостойное дворянина и рыцаря. Им приличествуют военные, государственные, политические занятия, упражнение в добродетели или благородная праздность в виде спортивных и военных состязаний, занятий искусствами и философией, которые, однако, не должны превращаться в профессиональную деятельность, приносящую доход. Аналогичную картину мы найдем и в других цивилизациях. Такое же отношение к труду отличает высококастового индуса или конфуцианского чиновника.

Двойственное отношение к труду можно найти в народных сказках, в которых зачастую ленивый дурак, лишенный алчности, но обладающий добрым сердцем, больше преуспевает, чем постоянно озабоченный и прижимистый накопитель. Описание тяжелого безрадостного и подневольного труда легко найти в русской литературе, например в произведениях Некрасова или Горького. Впрочем, у них же мы найдем и высокую оценку труда, приносящего отдачу человеку.

Во всякой классово дифференцированной системе субъективная незаинтересованность трудящихся в своей работе замещается принуждением, которое может носить характер прямого принуждения (работа «из-под палки», под угрозой наказания) или же чисто экономической необходимости, т. е. физического выживания и поддержания своей семьи.

Существует и общественно бесполезная и вредоносная трудовая деятельность, и то, что отвечает интересам отдельного человека, группы или коллектива, но может расходиться с интересами общества в целом. Поэтому регуляция трудовой деятельности требует соединения трудовых ориентации с моральными мотивами, соотносимыми с системой общественно признанных ценностей.

Обращение к морально-ценностной ориентации -- важная предпосылка успешного хозяйственного развития. Каждая мировая религия в той или иной степени поощряет труд, хотя и подчиняет его более высоким ценностям спасения. Но именно в этом находила свое разрешение ценностная двойственность труда, его основная масса направлялась в сферы, признаваемые значимыми в данном обществе. Именно в освящении общественно полезного труда и стимулировании постоянной полезной деятельности состояло основное достижение религиозной реформации. Но и в условиях секуляризации сохраняется этическая ориентация труда.

Труд принимает различное содержание в зависимости от положения человека в системе производства. Живой труд даже в его развитой профессиональной форме обычно имеет низший статус по сравнению с управлением и организацией производства или предпринимательством (хотя бизнес в его морально неприемлемых формах, как правило, отторгается обществом). Но этические принципы применимы по обе стороны этого совокупного процесса. От рабочего требуются добросовестность, дисциплина, сноровка, профессиональная ориентация.

В эмпирических исследованиях находим такие варианты ценностных ориентации в труде:

- через труд человек вступает в контакт с окружающим миром (всем космосом), выходит за рамки своих внутренних переживаний и непосредственного мирка;

- труд - источник отношений вне рамок нуклеарной семьи инепосредственного окружения, он обогащает рамки межличностных отношений, делает человека членом более широкого коллектива, сословия, класса. Через труд человек обретает чувство принадлежности, самооценку и самоощущение своего значения, а тем самым существенную часть своей сущности;

- труд - источник обязательной деятельности, регулятор иорганизатор личного поведения. Оставаясь без работы, люди могут проводить целые дни пассивно, предаваясь сну или мечтам наяву (вспомним образ Ильи Обломова из романа А. Гончарова«Обломов»). Такой образ жизни чреват понижением самооценкиличности или приводит к попыткам компенсаторного самооправдания ссылками на обстоятельства;

- труд дает возможность развития творческих способностей и профессиональных навыков, что позволяет гордиться своими способностями, создает чувство уверенности и безопасности;

- работа структурирует психологическое время, заполняет иорганизует день - год - жизнь.

Ценность труда утверждается некоторыми идеологическими учениями, прежде всего социалистическими; в религиозных учениях отношение к нему избирательное: он должен способствовать душевному спасению. Хорошо известен устойчивый лозунг социализма «Труд -- дело чести, доблести и геройства». В советский период культ труда пронизывал всю идейную и художественную атмосферу. Центральным символом ранних лет советской власти считался «серп и молот», скульптура Мухиной «Рабочий и колхозница» настолько же привычно фигурировала в монументальном искусстве, как в США статуя Свободы. Производственные мотивы и сюжеты настойчиво утверждались во многих произведениях литературы и искусства, особенно тех, которые предназначались для широких масс (например, в оформлении станций метрополитена в разных городах СССР). Однако, как хорошо известно, между провозглашаемыми нормативно-ценностными принципами и реальным положением трудящихся существует значительный разрыв, так как труд слишком часто оказывался отупляющим, безрадостным и бесперспективным. Зачастую прославлялся труд в экстремальной ситуации, как рекордное достижение, за которым следовали слава и почет. К тому же во всем искусстве соцреализма доминировала тема живого труда, становившегося на деле все менее существенным компонентом и собственно производственного процесса. По выражению одного из критиков, «ни одна выставка не обходилась без чугунных литейщиков, каменных каменщиков, деревянных лесорубов. Чем тяжелее был труд героя, тем герой становился положительнее». Неэффективность такого простого, каждодневного труда подрывала и его ценностное оправдание, делала его непрестижным по сравнению с деятельностью «начальников» или интеллигенции.

Однако в постсоветских условиях реакция против прежнего чрезмерного культивирования самозабвенного труда сменилась тотальной критикой прежних трудовых ориентации. Труд из почетного дела превратился в постыдное, потребление и праздность стали преподноситься в массовой культуре как цель существования, проявление достоинства и значимости человека. Как отмечают социологи, проявившееся в постсоветской культурно-идеологической жизни пренебрежение трудовыми и профессиональными ориентациями усиливает степень дезориентации населения, что подрывает способность общества к устойчивому саморазвитию.

Во всяком обществе существует ценностная иерархия видов труда. В доиндустриальном обществе искусный труд ценился гораздо выше простого, ведь благодаря первому создавались шедевры мастерства. Старинные часы, посуда, кружева, кинжалы или скрипки до сих пор имеют высокую рыночную цену и украшают многие музеи мира. Однако на формирование традиции мастерства уходило несколько поколений или же мастеров приходилось ввозить из других стран. В индустриальном обществе массовой ценностью становится трудовая профессия. Необходимая подготовка работника и его профессионализация, основанная на разделении труда на множество операций, достигались за пять лет и даже за меньший срок. Потомственные профессии утрачивают свою ценность, и следующему поколению приходится приобщаться к новому виду занятий. Научно-техническая революция резко повышает значение специальных знаний и квалификации, умение управлять сложными технологическими, информационными и социальными процессами становится критерием качества работника и оценки его труда. К концу XX в. развитие информационных технологий ускоряет процесс смены принципов и содержания труда. Происходит сбрасывание менее технологичных видов производства на иммигрантов или в развивающиеся страны. Ценностная иерархизация труда все больше зависит от мировой системы разделения труда.

Практицизм. Хотя большая часть повседневной, конкретной деятельности человека регулируется обычаем и привычкой, поддержание этой деятельности, ее адаптация к меняющимся потребностям и условиям внешней среды, а тем более ее развитие требуют повышенного внимания и старания. Это превращает деятельность, направленную на добывание повседневных благ, в призванное ремесло и профессию, становящиеся делом чести, источником человеческого достоинства.

Обостренное сюжетное выражение, ценность практической деятельности мы находим в романе Тургенева «Отцы и дети», ведущий персонаж которого Базаров полагает, что главное -- это практическое изменение жизненных условий, а поэтому «порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта». Его принципы резко противостоят принятым в гуманитарной дворянской среде ориентациям на красоту или возвышенные идеалы служения человечеству, оказывающиеся на практике бесполезными, никак не способствующими улучшению положения крестьян или самих господ.

Телесность как ценность. Во всякой культуре человеческая телесность образует важную ценностную сферу. Таким образом, телесные характеристики - отнюдь не только достояние антропологических исследований и обмеров (формы тела, рост, физические признаки и т.д.) Конечно, по этим признакам мы можем различить расовые и этнические детерминанты индивидуальности. Тем не менее социокультурные факторы во многом формируют человеческое тело и всю телесную культуру, т.е. поведение и отношения, связанные с соматическими характеристиками человека. При этом следует различать социальные условия как влияние конкретной среды, положения, статуса, профессии и целенаправленную деятельность, которая носит либо жизнеобеспечивающий характер (занятия физкультурой), либо сообразуются с культурными факторами. «Культурное тело» как бы надстраивается над телом антропологическим и социальным, корректируя механизмы жизнеобеспечения. Образ «телесного Я» соотносится с культурными ориентациями, представлениями о достоинстве, силе, красоте, физической сноровке, социальной и культурной уместности или оригинальности.

В Древней Греции именно человеческое тело было носителем идеальной красоты, физической мощи и ловкости, хотя всякая внешняя угроза могла деформировать это тело.

В современном мире возобладала единая мировая спортивная культура, основанная на международном соперничестве, олимпийских и других состязаниях, в которых участвуют спортсмены самых разных стран. Тем не менее за рамками этого единства сохраняется традиционное культивирование некоторых национальных спортивных школ (восточные единоборства, джигитовка у народов кочевых культур и т.д.).

2.2 Механизм действия ценностей

Ценности создают более гибкий уровень регуляции общества, подчиняя себе функционирование обычаев, норм и значений, особенно важных для общества. Наряду с обычными нормами, утверждавшимися силой привычки и обыденными средствами, которыми располагает, например, семья или соседская община, выделяются и особые нормы, получающие высшую санкцию через механизм религиозной сакрализации или правовое требование. Нормы «Не убий», «не укради», «Не лги» становились священными запретами, нарушение которых обрекало человека на тяжелое наказание, отторжение от общества или мука совести. Предписания «Чти отца и мать», «Поклоняйся Богу единому», Трудись в поте лица своего» становились теми позитивными заповедями, соблюдение которых повышало престиж человека в глазах окружающих и его самого.

В христианской символике Бог помещался на небе. Соответственно, где-то под землей находится царство мертвых, а на еще более низком уровне -- в преисподней -- царит Сатана как воплощение зла и погибели. Подвергаются ценностному разделению и другие дуальные пары, хотя и в разной степени. Если прежде свет сменялся тьмой, и наоборот, чередовались жизнь и смерть, то теперь между ними возникает противостояние, соперничество и непримиримая борьба -- за «Вечную жизнь» и «Торжество света», «Победу Добра и Правды» и т.д.

Человек не может одинаково относиться к противоположностям, из которых состоит мир, он должен оказывать предпочтение позитивному началу: добру, а не злу, свету, а не тьме, правде, а не кривде, любви, а не ненависти, жизни, а не смерти и т.д.

2.3 Ценностные расхождения и полиморфизм культуры

Чем сложнее общество, тем значительнее дифференциация присущих ему ценностей, что создает полиморфизм культуры, не сводимый к каким-либо однозначным характеристикам.

Это многообразие вытекает из нескольких источников:

социальная разнородность общества (элита - народ, дворянство - духовенство - крестьяне, город -- деревня, предприниматели - политики - интеллигенция и т.д.), а соответственно и его культурное разнообразие;

различие в содержании деятельности каждого социокультурного компонента (разные элиты, разные этнические группы, конфессии, страты и т.д.);

функциональное различие ценностей по уровням и сферам.

В античной культуре полиморфизм витальных ценностей выражался в поклонении различным богам и богиням, с которыми связывались разные начала и функции. Культ богини-матери Геи дополнялся культом любви, олицетворенном в Афродите, а наряду с ними почетное место отводилось властной и ревнивой Гере и вечной девственнице Артемиде. В пантеоне каждой религии верующие могли обрести покровителей на самые разные жизненные ситуации.

Культивирование досуга -- в большой степени привилегия богатых и знатных, а солидарность имеет более высокий статус, чем «бессердечный капитал» в среде с устойчивой религиозной регуляцией. Конечно, в каждой среде признаются так или иначе и другие ценности, что и служит одним из факторов той коммуникации, которая обеспечивает поддержание социального взаимодействия. Но когда эти различия переносятся в идейную сферу, возникает острая идеологическая борьба -- «трудящихся» против «праздных», «мира» против «кулаков» (или «кровопийцев»), «высокой человеческой морали» против «бесчеловечной науки и техники» и т.д.

В неразвитом традиционном обществе красота может не иметь ценности, так как слишком ненадежны условия выживания отдельного индивида, семьи или коллектива. Подтверждение этого положения можно найти во многих этнографических наблюдениях. Из художественных иллюстраций можно напомнить строки Некрасова из стихотворения, навеянного встречей с сельской красавицей:

Подвязавши под мышки передник,

Перевяжешь уродливо грудь.

Будет бить тебя муж-привередник

И свекровь в три погибели гнуть.

В более развитом обществе красота может стать как предметом бескорыстного созерцания или идеализированной любви, так и предметом расчетливой коммерции, стимулом для расширенного потребления, способом сделать карьеру и т.д. Здесь возможно множество градаций в соответствии как с классовыми критериями, так и делением на субкультуры. Различные социальные страты вырабатывают специфические наборы ценностей, вступающие в сложное взаимодействие друг с другом и теми ценностями, которые утверждаются как общее достояние в национальных, цивилизационных или интернациональных рамках.

При социологическом рассмотрении культуры ценности предстают как подвижная и зависимая сфера культурной регуляции, обусловленная общей динамикой, вовлекающей в свое движение и то, что утверждалось как бы бесспорным, нерушимым, однозначным, вечным и священным. Свидетельством тому могут служить не только разрушенные древние храмы и святилища, но и недавно ниспровергнутые культы, символы, верховные законы, снятые нерушимые границы и т.д. В условиях социальных потрясений как простые человеческие нормы, так и высокие ценности могут быть подвергнуты интеллектуальной критике и отменены.

В условиях резких сдвигов (революций) в обществе могут возникать тенденции к быстрому и радикальному ниспровержению прежде высоко почитавшихся ценностей в пользу новых, подчас прямо противоположных.

В упорядочивании ценностного противостояния и разброса можно выделить три основных принципа. Первый основан на иерархизации, на выделении доминантных ценностей, по отношению к которым остальные выступают как вторичные. Тем самым образуется некоторая иерархия ценностей. Это помогает обществу или индивиду уладить проблему столкновения любви и долга, человеческого отношения с практичностью, общегосударственного и локального интересов, власти и личности и т.д. В разных культурных системах или средах такими доминантами выступают Бог, Власть, Богатство, Человек, Прогресс, Держава и т.д.

Другой способ упорядочивания ценностей, как и норм, состоит в их распределении по разным сферам деятельности. Жесткая рациональность профессиональной работы может смениться духовным восхождением через музыку, молитву или медитацию или же игрой и развлечением, чтобы внутренне расслабиться.

Третий способ -- распределение ценностей по разным социальным слоям. Так, даже господствующие элиты сами по себе не представляют собой единого слоя, а делятся на типы, осуществляющие разные функции и придерживающиеся разных ориентации. Для политической элиты главная ценность -- власть, для военной -- сила, для религиозной -- моральные ценности, а для интеллектуальной -- знания. И хотя правильно организованное общество нуждается во всех этих компонентах регуляции, между этими элитами неизменно возникают разногласия, отражающиеся в напряженных идеологических спорах относительно того, кто важнее.

Лишь в предельных толкованиях ценности, относящиеся к разным сферам, фигурируют независимо друг от друга (например, по принципу «морали нет, есть только красота»). Обычно они пересекаются друг с другом, хотя во всяком развитом обществе никогда не совпадают. Чем выше уровень ценностей, тем больше они связаны с сознательной верой в их значение. Именно поэтому необходима длительная и основательная работа по воспитанию и внедрению высших ценностей. Особенно велика здесь роль религиозных институтов и системы образования, принятой в обществе. В светской культуре возникает устойчивая система социальной и профессиональной дифференциации ценностных ориентации: «физики» и «лирики», «естественники» и «гуманитарии», теоретики и практики, представители высокой культуры и масс-культуры и т.д.

Устойчивая и непротиворечивая совокупность ценностных ориентаций в обществе обусловливает единство и целостность его духовной жизни. Эта совокупность формирует ту срединную культуру (ядро культуры) общества в целом, которая снимает напряженность оппозиционных ценностей, устраняет угрозу раскола и радикальной инверсии в динамике общества. Именно в рамках срединной культуры формируется устойчивый нравственный идеал, приемлемый для широких масс населения на длительный период времени. В ее рамках снимаются крайности ценностных ориентаций: покорность -- воля, свое -- чужое, священное -- бесовское, народное -- антинародное, национальное -- антинациональное, пролетарское - буржуазное и т.д. - и складывается устойчивый образ жизни, обеспечивающий умеренное благосостояние для широких слоев населения, доступные цели и средства реализации этих целей.

Весьма актуально стоит проблема формирования срединной культуры в российском обществе. Складывание российской цивилизации происходило через соединение весьма противоречивых социальных и культурных компонентов, в условиях постоянного натиска внешних соперников и слабости объединяющего духовного начала, которым обычно выступала религия. Поэтому для российской социокультурной среды весьма характерна антиномичность ценностей и смыслов, что приводит к постоянным и острым расколам в обществе. Постоянно ощущаемая необходимость вызревания срединной культуры прерывается столкновением противостоящих принципов и начал. И здесь, как и во всяком цивилизационном процессе, особое значение приобретает вызревание тех нормативных, ценностных и смысловых элементов, тенденций, которые только и могут создавать устойчивую сеть отношений, обеспечивающих стабильность и единство общества. В этой сети отношений создается то взаимодействие различного рода компонентов и структур, которое так или иначе включает всех, хотя и разводя по разным местам, уровням и блокам общественной регуляции. В нем и достигается взаимная адаптация социальных слов, этнических, национальных и конфессиональных компонентов, реализуется симбиоз и синтез разнородных структур, распределяются функции центра и периферии, формируется устойчивое региональное и местное самоуправление.

Срединная культура проникает, не сливаясь с ней, в культуру повседневности, или обыденную культуру, формируемую, прежде всего обычаями и нормами. Конечно, повседневная жизнь не лишена и ценностных ориентации, но прежде всего это витальные ценности -- физического благосостояния и комфорта, умеренная приверженность таким социальным ценностям, как стабильность и порядок.

Вот какое ироническое описание дали ей советские писатели И. Ильф и Е. Петров: «Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими людьми и маленькими вещами. В большом мире изобретен дизельмотор, написаны «Мертвые души», построена Днепровская гидростанция и совершен перелет вокруг света. В маленьком мире изобретен кричащий пузырь «Уйди-уйди», написана песня «Кирпичики» и построены брюки системы «Полпред». В большом мире людьми двигает стремление облагодетельствовать человечество. Маленький мир далек от таких высоких материй. У его обитателей стремление одно - как-нибудь прожить, не испытывая чувства голода».

Обыденный уровень культуры осваивается индивидом осознанно, начиная с детства, под влиянием неоднократных внушений ребенку («Думать надо!»). впоследствии усвоенные в повседневной практике навыки и знания становятся привычными образцами поведения, стереотипами, не подвергающимися рефлексии и принимаемыми как незыблемые и несомненные, как обеспечивающие устойчивые, хорошо освоенные образцы бытия. Подчас лишь резкое изменение обстановки, экстремальная ситуация могут заставить индивида или группу поменять такие привычки. Однако усложнение социальной жизни приводит к значительному расширению сферы высокой культуры как существенной части общего образования и воспитания, с которым приходит сознание неудовлетворенности скучной обыденностью.

По мере расширения сферы индустриального производства, способного охватить не только производство готовых средств существования (вместо прежних полуфабрикатов), но и самых разнообразных услуг, а затем и разрастания индустрии массовой культуры и масс-медиа происходит постепенное замещение самовоспроизводящихся и традиционных образцов-обычаев на продукты специализированного производства. Производство товаров широкого потребления, подвергающихся постоянному обновлению с практическим применением науки, тиражирование популярной литературы, внедрение все новых аудиовизуальных средств, компьютерных игр и мульти-медиа -- все это приводит к прогрессирующему преобразованию всей культуры повседневного уровня. Однако процесс этот отнюдь не односторонний. Обыденное сознание предъявляет свои требования к рынку. Витальные, эмоциональные и практические запросы стимулируют производство соответствующих товаров и услуг для удовлетворения (и дальнейшего поощрения) расширяющегося спроса.

Отношение индивида к такой обыденности может быть разным. Пушкинская героиня, увезенная из столицы в деревню, утешилась тем, что «привычка свыше нам дана, замена счастию она». Впрочем, ее повседневность была заполнена многочисленными помещичьими заботами. Именно неспособность вырваться из повседневности сгубила возможности и таланты Обломова - одного из наиболее «представительных» персонажей русской литературы.

Поиски смысла жизни, решения межличностных или межгрупповых конфликтов. Путей адаптации к изменившимся условиям или введения инноваций - все это возможно только через преодоление повседневности и обращение к иным вариантам бытия.

Заключение

Элементы культуры - нормы, ценности -- составляют определенную систему и в качестве таковой входят во взаимодействие с другими компонентами общественной регуляции, такими, как экономика, социальная структура и политика. Однако не только указанные выше социальные институты являются носителями культуры, в которых воспроизводятся и распространяются ее элементы. Важным фактором, определяющим ее функционирование, и ее «носителем» является также личность. В ее поведении и внутреннем мире те обычаи, нормы и ценности, которые имеются в составе культуры, срабатывают или же не срабатывают, а подчас могут подвергаться разного рода трансформации.

Та или иная степень индивидуализации имеется в каждой культуре, и поэтому зачастую рассматривается типичная или базовая личность в культуре как носительница принятых норм и ценностей, доминирующих в данном обществе. В этом случае речь идет большей частью об индивиде, вписанном в общую систему регуляции. Собственно личностное начало формируется через механизмы выбора того или иного типа поведения, ценностей и смыслов в этой общепринятой системе. За этот выбор личность несет ответственность, принимая на себя издержки риска и успех в достижениях.