Греческая литература XIX века

Размещено на http://www.allbest.ru

Трехвековое господство Османской империи прервало культурное развитие Греции, и лишь со второй половины XVIII в. создаются предпосылки для национального возрождения: прокатывается волна восстаний против поработителей, некоторый социально-экономический подъем обеспечивает условия намечающегося буржуазного развития, а в греческих центрах диаспоры - Вене, Венеции, Париже, Бухаресте - развертывается просветительское движение, призванное пробудить сознание угнетенных греков. В 1814 г. в Одессе возникло тайное общество "Филики Этерия", которое приступило к подготовке национально-освободительного восстания. Оно вспыхнуло в 1821 г. и переросло в национально-освободительную революцию, завершившуюся в 1830 г. признанием Греции как независимого государства.

Уже на рубеже XVIII-XIX в.в. в атмосфере назревающих революционных событий идут жаркие споры о судьбах греческой культуры, о литературном языке. Широкое распространение получают идеи Ригаса Велестинлиса (1757-1798), революционера-просветителя, автора "Пламенного гимна" и конституции свободной Греции, составленной по образцу французской конституции 1793 г. Обращаясь к широким народным массам, Ригас писал на живом, разговорном народном языке - димотики.

Убежденными сторонниками димотики выступают в начале XIX в. поэты Атанасиос Христопулос (1772-1847) и Иоаннис Виларас (1771-1823). Свою лепту в разработку нового литературного греческого языка они внесли как теоретическими сочинениями, так и поэтическим творчеством. Классицистическая отточенность поэтического слова в анакреонтической лирике Христопулоса ("Лирика", 1811), сближение с фольклорной традицией у Вилараса ("Стихи и проза", посмертно, 1827) раскрывали возможности димотики как литературного языка новой Греции.

Активными противниками димотики были фанариоты - представители греческой чиновничьей аристократии. Фанари - богатый греческий квартал Константинополя - в период османского ига являлся своеобразным сосредоточием учено-книжной греческой традиции. Здесь культивировался древний язык. Возрождение его представлялось фанариотам главной предпосылкой духовного возрождения Греции (Н. Дукас, А. Париос, П. Кодрикас). Многие фанариоты отдали дань увлечению французским Просвещением, однако вскоре после Великой французской революции, напуганные растущей популярностью революционных идей, они занимают все более консервативные, элитарные позиции, в том числе и в вопросе о языке.

Умеренный путь избирает самый крупный деятель греческого просветительства Адамантиос Кораис (1748-1833). Он стремился приобщить своих соотечественников к достижениям западной культуры, а также популяризировать античное наследие. В 1805 г. он предпринимает в Париже издание "Греческой библиотеки" - серии комментированных публикаций древнегреческих авторов, которая принесла ему европейское признание. Кораис ориентируется на димотики, однако настаивает на необходимости очистить лексику от наслоения "варваризмов" и нормировать грамматическую систему.

В программе Кораиса, демократической в основном своем направлении, содержались, однако, некоторые искусственные архаизирующие меры. Претворение их в жизнь приведет к формированию "чистого" языка (кафаревусы), все более удаляющегося от народного языка. Именно по этому пути - возрастающей архаизации языка - пойдет романтическая Афинская школа, основанная в 30-е годы в столице нового греческого государства съехавшимися сюда из разных городов Европы литераторами-фанариотами.

Между тем уже в 20-е годы Дионисиос Соломос (1798-1857) будет плодотворно разрешать проблему языка, успешно синтезируя в своем творчестве национальные традиции с новейшим опытом мировой литературы. Д. Соломос стал родоначальником греческой литературы Нового времени. Правда, на протяжении ряда десятилетий его поэзия была достоянием лишь узкого круга последователей на Ионических островах (Ионической школы), а действенным фактором общегреческого литературного процесса она станет намного позднее, уже во второй половине XIX в., когда Ионическая и Афинская школы сольются воедино. (В состав греческого государства Ионические острова вошли лишь в 1864 г.)

В 1824 г. в Швейцарии выходит в свет сборник од "Лира" еще одного греческого поэта, вдохновленного национально-освободительной революцией, - Андреаса Кальвоса (1792-1869). Нравоучительные задачи, которые ставит перед своей поэзией Кальвос, выражены еще более открыто, чем у Соломоса. Последовательно, от оды к оде, развивает он тираноборческую тему, предостерегая соотечественников от коварного "покровительства" западных держав, разоблачая их подлинные грабительские цели, а также социальную несправедливость деспотических режимов. Столь трезвой социальной мысли мы не встречаем больше в греческой поэзии вплоть до зрелых произведений Костиса Паламаса на рубеже XIX-XX столетий.

Творчество Соломоса и Кальвоса 20-х годов - непосредственный и яркий художественный отклик на события греческой революции 1821 г., стремительный вдохновенный старт поэзии Новой Греции. Оба эти крупные поэтические явления естественно вписываются в общеевропейскую панораму романтизма - тяготением к сплаву лирического и эпического начал, повышенной экспрессией, предполагающей эмоциональное воздействие на читателя, свободолюбием и - особенно у Кальвоса - тираноборческой направленностью. В революционном духе воплощается у Кальвоса и у Соломоса традиционное романтическое двоемирие: идеальное связывается с идеей Свободы и свершениями революции 1821 г., на противоположном полюсе - силы, им противостоящие.

Греческая национально-освободительная революция близилась к завершению, однако плоды самоотверженной борьбы народа ускользали из его рук. Вершительницами его судьбы оказались великие державы. Решением Лондонской конференции (1830-1831) Греция была признана независимым государством, но от нее были отторгнуты Эпир, Фессалия, Крит и ряд других греческих территорий. Ионические острова остались под протекторатом Англии. Извне была навязана Греции и монархическая форма правления. Греческим королем стал баварский принц Оттон. Разочарование в исходе революции, в послереволюционной эволюции новогреческого государства носило общенациональный характер и отразилось на развитии всей греческой литературы.

В 1826 г. Кальвос приезжает в революционную Грецию, но вскоре покидает ее и перебирается на Корфу, где занимается преподавательской деятельностью. Соприкосновение с исторической реальностью не оправдывало чаяний, и творческий импульс трагически обрывается. Поэт умер в Лондоне в 1869 г., не опубликовав с 1826 г. ни одного стихотворения.

На Ионических островах обособленно от литературной жизни новогреческого государства протекает творчество Соломоса. Соломос также переживает разочарование в послереволюционном развитии Греции, но его творческий кризис наступает не сразу. Последние годы закинфского периода и первые годы на острове Корфу, куда поэт переехал в 1828 г., оказались для него весьма плодотворными. Под свежим впечатлением революционных событий он пишет поэму "Ламброс" (1823-1834), прозаическое произведение "Женщина из Закинфа" (начало работы - 1826), первый вариант поэмы "Свободные осажденные". Если в первых поэмах - в "Гимне Свободе" и оде "На смерть лорда Байрона" (1824) - идея свободы трактовалась Соломосом исключительно в плане национального освобождения от иноземного ига, то в "Ламбросе" и в "Женщине из Закинфа" она приобретает морально-этическую акцентацию, а в "Свободных осажденных" - глубокое философское содержание.

Греческая поэзия практически не разрабатывала столь распространенную в европейском романтизме тему исключительной личности: свобода личности мыслилась в неразрывной связи со свободой национальной, главный конфликт пролегал в русле освободительной борьбы, и даже в тех случаях, когда центр тяжести переносился в нравственную сферу, подход к проблемам личности диктовался не романтическим индивидуализмом, а стремлением к гармонии личного и общественного, к общности людей.

Традиция поэзии Соломоса - и при жизни поэта, и после его смерти - сохранялась только в кругу его приверженцев на Ионических островах. Разрабатывая традиционные романтические темы (патриотическая борьба, любовь, смерть, фольклорные мотивы), поэты Ионической школы (И. Типальдос, И. Полилас, Г. Маркорас) оставались верными народному языку и народно-песенному стихосложению. В 70-80-е годы XIX в., когда Ионическая и Афинская школы сольются воедино, их опыт благотворно повлияет на общегреческий литературный процесс. В прозе Ионическая школа не дала сколько-нибудь значительных достижений, в драматургии же заметным явлением стала пьеса из закинфской жизни поэта Антониоса Матесиса "Базилик" (1830), которую историк греческой литературы К. Димарас назвал первой в Греции социальной драмой.

Ионическая школа существовала как бы на периферии общегреческого литературного процесса, тон же в нем задавала Афинская школа, возникшая одновременно с формированием нового греческого государства. Уже во второй половине 20-х годов из Константинополя и из Западной Европы сюда приезжают образованные греки-фанариоты, считавшие себя хранителями отечественного наследия и полагавшие своим долгом заложить теперь фундамент новой национальной культуры. В 1827 г. в Женеве на французском языке выходит "Курс современной греческой литературы"" Яковакиса Ризоса Нерулоса (одного из яростных оппонентов Кораиса в языковом вопросе), отмечавшего заслуги фанариотов в деле национального возрождения Греции. Рецензию на этот курс написал Гёте.

Первым произведением Афинской школы принято считать поэму "Путник" Панайотиса Вуцоса, написанную в 20-е годы и изданную в 1831 г. Романтическая тема страстной и трагической любви, скорбных странствий, фатальной муки одиночества решается здесь под явным влиянием французского романтизма - и Панайотис Суцос (1806-1868), и его старший брат Александрос Суцос (1803-1863) приехали в Грецию из Парижа, где в 20-е годы романтизм становится ведущим литературным направлением.

Энтузиазм и вдохновение, вызванные у романтиков Афинской школы героической национально-освободительной борьбой греческого народа, рано омрачились соприкосновением с той атмосферой первых же послереволюционных лет, которую, как отмечает историк Н. Своронос, греки воспринимали как "чужеземную оккупацию".

Стихотворения и поэмы, посвященные национально-освободительной борьбе и ее героям и призванные увековечить народный подвиг, звучат в то же время как вызов настоящему, как упрек правителям Греции, как заклинание и призыв к национальному достоинству. Своеобразной формой утверждения национального достоинства, болезненной реакцией на иноземное насилие стало и обращение к древнему языку, свидетелю былого величия Греции.

Ориентация на архаичный язык, казалось бы традиционная для фанариотов, оформилась у романтиков Афинской школы не сразу. Многие из их ранних произведений написаны на димотики или под ее сильным влиянием - атмосфера только что свершившейся народной революции располагала и к демократизации языка. Очень скоро, однако, и димотики, и даже "средний путь" Кораиса романтиками Афинской школы решительно отвергаются. Архаизация их языка протекает интенсивно и стремительно.

Эта бесплодная ориентация, лишавшая афинских романтиков возможности общения с народом, весьма поощрялась официальной Грецией. В 40-х годах премьер-министр И. Колетис выдвигает так называемую "великую идею" восстановления Великой Греции в былых пределах Византийской империи. Культ древнего языка, который стала проповедовать Афинская школа, объективно вписывался в русло официальной политики.

Жизнедеятельный романтический порыв гражданского звучания в этих условиях способна сохранить лишь сатира. Подтверждением этому служит творчество А. Суцоса, привлекавшее современников и привлекающее сейчас историков литературы не столько художественными достоинствами, сколько силой яркого человеческого документа, пафосом отстаивания завоеваний революции, тираноборческой страстностью.

Александрос и Панайотис Суцосы и Александрос Рангавис - фанариоты, составившие ядро Афинской романтической школы, - определили творческий облик ее первого поколения. Второе поколение романтиков Афинской школы уже не обладало тем зарядом общественной энергии, с которым в свое время приехали в Афины их предшественники. Поле возможной деятельности представляется им несравненно более узким, и, хотя они по-прежнему обращаются к патриотической теме, заметно возрастает интерес к индивидуальной внутренней жизни личности, которая воссоздается уже без экспрессии раннего романтизма. Стремление поэтов к большей непосредственности предопределяло и некоторую терпимость к народному языку. Д. Валаванис (1829-1854) часть стихотворений писал на димотики. В поэзии И. Карасуцаса (1824-1873), самого значительного поэта второго поколения, явственно ощущается мелодия народной поэзии, ее синтаксис, ее структура.

Хотя в литературной деятельности Афинской школы бесспорно главенствовала поэзия, многие афинские романтики нередко выступали в драматургии и прозе. Так, Панайотису Суцосу принадлежит один из ранних греческих романов "Леандр" (1834), написанный под сильным влиянием романа Уго Фосколо "Последние письма Якопо Ортиса"; Александрос Суцос публикует пьесы "Блудный сын" (1830), "Премьер-министр" (1843) и "Непокорный поэт" (1843), а также роман "Изгнанник 1831-го" (1835). Однако самым разносторонним литератором проявил себя Александрос Рангавис. Его многотомное литературное наследие включает - кроме сборников стихотворений и поэм - рассказы, романы, пьесы, труды по истории литературы и археологии (с 1844 г. он был профессором археологии Афинского университета), а также мемуары - А. Рангавис сделал крупную государственную карьеру: он был министром иностранных дел, послом.

Редким примером обращения литературы к живой греческой действительности явилась комедия Димитриоса Византиоса (псевдоним Димитриоса Хадзиасланиса) "Вавилония" (1836), описывающая Навплион, первую столицу новогреческого государства, незадолго до завершения освободительной революции и воссоздающая серию правдивых и ярких народных характеров. греческий язык возрождение

Особую главу греческой литературы этого периода составляют воспоминания участников национально-освободительной революции. Среди них - "Воспоминания о Филики Этерия" (1845) одного из ее основателей Э. Ксантоса; записанные Г. Терцетисом в 1836 г. и увидевшие свет в 1851 г. "Воспоминания" легендарного народного вождя революции Т. Колокотрониса; "Хроника порабощенных Афин" (1841) Панагиса Скузеса и, наконец, "Воспоминания" одного из народных полководцев Я. Макриянниса (1794-1864), обучившегося грамоте специально для того, чтобы оставить истории свое страстное свидетельство. Самым ярким человеческим документом и литературным памятником в этой серии бесспорно являются "Воспоминания" Макриянниса. Это не просто хроника событий революционного и послереволюционного периода, это зеркало народных настроений в момент большого национального потрясения. И слог, и строй мышления Макриянниса проникнуты народной мудростью и образностью, непосредственностью, искренностью. К сожалению, "Воспоминания" Макриянниса увидели свет лишь в 1907 г., они стали крупным явлением в литературной жизни Греции XX в.

Таким образом, к середине XIX в. в греческой литературе нарастает разочарование в послереволюционной действительности, отражающееся, в частности, в заметном упадке романтической Афинской школы, а также в интенсивном развитии исторической темы, которая нередко служит средством протеста и убежищем от неприемлемого настоящего, однако вместе с тем объективно соответствует тому направлению, которое насаждало официальное государство, культивировавшее националистическую "великую идею".

Разобщенность Ионической и Афинской школ продолжает сохраняться, однако в 60-е годы намечаются первые шаги к их сближению. Проводниками влияния Ионической школы в Афинах станут поэты А. Ласкаратос (1811-1901) и Валаоритис (1824-1879), заметно выпадающие из рамок романтической поэтики. В условиях углубляющегося кризиса Афинской школы их творчество сыграет роль провозвестника назревающих радикальных перемен.

Размещено на Allbest.ru