Размещено на http://www.allbest.ru/

Яранский филиал ФГОУ ВПО

«Вятская государственная сельскохозяйственная академия»

Экономический факультет

Личное дело (шифр)______________

Регистрационный номер_____________

Работа поступила в методический кабинет « » 20__г.

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА №

Человек как творец и творение культуры

Специальность 080109- «Бухгалтерский учет, анализ и аудит»

План:

1. Понятие человек

2. Осознание человеком потребности в вещах, знаниях, ценностях, проектах, других людях

3. Любовь как сила духовного притяжения человека к человеку

4. Культурная традиция в становлении личности

1. Понятие человек

Один древний мудрец сказал: для человека нет более интересного объекта, чем сам человек. Д. Дидро считал человека высшей ценностью, единственным создателем всех достижений культуры на земле, разумным центром вселенной, тем пунктом, от которого все должно исходить и к которому все должно возвращаться. Что же такое человек? На первый взгляд этот вопрос кажется до смешного простым: в самом деле кто ж не знает, что такое человек. Но в том-то все и дело, что-то, что нам ближе всего. Лучше всего знакомо, оказывается и самым сложным, как только мы пытаемся заглянуть в глубины его сущности. И тут оказывается, что загадочность этого явления становится тем больше, чем больше мы пытаемся проникнуть в нее. Однако бездонность этой проблемы не отпугивает от нее, а притягивает как магнит. человек культурный любовь личность

Проблемы личности, всегда затрагивали умы выдающихся ученых разных эпох, которые пытались определить место личности в человеческом обществе и рассмотреть человеческую личность, как обособленную индивидуальность вне общества, так как каждая личность представляет собой обособленный духовный мир.

Человек - представитель вида Homo sapiens. Многие мыслители и ученые не всегда проводят различия между понятиями “человек”, “индивид” - единичный представитель вида Homo sapiens и “личность” - соц. система, содержание нашего Я, что вполне оправдано при каких-либо частных решениях, но недопустимо при рассмотрении фундаментальных проблем человеческой экзистенции. Так, биологи и медики не обращают внимания на соц. характеристики, гуманитарии упускают из виду, что культурные особенности человека основаны на нейробиологических механизмах человеческого тела. Единство духовной и физической сторон человека может показаться тривиальным в своей очевидности, однако именно в силу своей очевидности нередко недооценивается в ряде современных концепций жизненной среды человека. Относительно развития техногенной цивилизации не делается необходимых выводов из того обстоятельства, что человек, развивая свою культуру, не перестает быть представителем вида Homo sapiens, который связан со своей средой природными и общественными связями, как этническими, экономическими, так и биологическими, физическими, космическими связями.

Человек как продукт длительной биологической эволюции, воспроизводящей в информационном аспекте эволюцию нашей Вселенной после Большого взрыва, отражает в себе в закодированном виде последовательность истории нашего Космоса... Социальное не противостоит физическому, космическому и биологическому, ибо от рождения человек имеет телесную организацию, которая содержит в себе возможности ее универсального социально-деятельного развития. Поскольку природа человека инвариантна, то общество не может формировать заново в каждом поколении и в каждом человеке человеческую природу. Оно вышивает по канве (человек как сжатая Вселенная) социальный узор (личность, которая представляет собой микрокосм социума) в зависимости от набора ценностей.

Человек - прежде всего пластичное существо, несущее в себе следы космофизической, биогенетической и социокультурной эволюции. Из всех проблем, с которыми сталкивались люди в ходе истории человечества, вероятно, наиболее запутанной является загадка самой человеческой природы. В каких только направлениях не велись поиски, какое множество различных концепций было выдвинуто, но ясный и точный ответ до сих пор ускользает от нас. Существенная трудность состоит в том, что между нами очень много различий. Люди разнятся не только своим внешним видом. Но и поступками, зачастую чрезвычайно сложными и непредсказуемыми. Среди людей на нашей планете не встретишь двух в точности похожий друг на друга. Эти громадные различия усложняют, если не делают вообще невозможным, решение задачи по установлению того общего, что объединяет представителей человеческой расы.

Теология, философия, психология, естественные и социальные науки некоторые из течений, в русле которых предпринимаются попытки понять всю сложность человеческого поведения и саму сущность человека. Какие-то из этих путей оказались тупиковыми, в то же время другие направления находятся на пороге своего расцвета. Сегодня проблема стоит остро. Как никогда, поскольку большинство серьёзных недугов человечества - стремительный рост численности населения, загрязнение окружающей среды, ядерные отходы, терроризм, наркомания, расовые предрассудки, нищета - являются следствием поведения людей. Вполне вероятно, что качество жизни в будущем, как, возможно, и само существование цивилизации, будут зависеть от того, насколько мы продвинемся в понимании себя и других.

Проблема человека, его сущности, его личностных качеств, перспектив его развития является одной из самых актуальных в наше время. Эти вопросы приобретают особую значимость в период революционного обновления нашего общества. Главное направление возрождения - это его гумманизация.

И в этой сфере существует одно интересное мнение, заключающееся в том, что “личность - есть общественно развитый человек,, По теории Пьера Тейяра де Шардена, человек не может видеть ни себя вне человечества, ни человечество - вне универсума, а феномен человека заключается в том, что он - человек - в природе есть настоящий факт, к которому приложены требования и методы науки, причем из всех фактов, с какими имеет дело наше познание, ни один не является столь необыкновенным, озаряющим. Выводом явилось высказывание, что “человек - не статический центр мира, как он долго полагал, а ось и вершина эволюции”.

2. Осознание человеком потребности в вещах, знаниях, ценностях, проектах, других людях

Речь должна идти здесь о таком "пучке" мотиваторов и реализаторов поведения, которые не даны человеку биологически, которые выработались в многотысячелетнем процессе очеловечивания животного предка людей и которые располагаются иерархически на трех уровнях:

потребностей человека - пускового механизма любой деятельности;

способностей, позволяющих удовлетворять и развивать потребности;

умений превращать эти способности в реальные поступки. Эта цепочка "потребности- способности- умения" фиксирует механизмы, необходимые и достаточные для порождения деятельности, выявляя структуру того деятельного механизма, который является прерогативой человека, выделяет его в животном мире и обеспечивает ему истинно человеческое существование. Человек тем более развит как человек, чем богаче круг его потребностей, способностей и умений. Но каков же конкретно "набор" тех потребностей, тех способностей и тех умений, которые необходимы и достаточны для порождения культуры?

В негенетические или культурные потребности человека формируются исторически, в процессе антропогенеза, и у каждого индивида на протяжении всей истории человечества образуются в ходе его биографии, его культурно-деятельностного онтогенеза. Эти потребности должны охватить нужды людей в том, без чего невозможен человеческий образ жизни. Это прежде всего нужда в новой искусственной среде, во "второй природе", содержащей недостающее человеку в "первой природе", заполняющей вырванную людьми у природы и обживаемую ими экологическую нишу. Эти потребности (их можно было бы символически определить известной антитезой К. Леви-Стросса - потребность в "вареном", вытесняющая нужду в "сыром") становятся все более широкими в истории культуры и все более разносторонними; нет смысла пытаться их перечислить и описать, достаточно подчеркнуть, что они являются культурными, потому что не врожденны ни индивиду, ни роду человеческому, они благо приобретаются ими в ходе истории всего вида и биографии каждого индивида.

Но именно потому, что "вторую природу" люди должны сами и целенаправленно создавать, создание это предполагает другую культурную потребность - в знаниях, опосредующих предметное творчество. Получение знания - не способ удовлетворения любопытства или модификация "исследовательского инстинкта" животных, знание необходимо человеку именно потому, что врожденные инстинкты не могут обеспечить его генетически незапрограммированные действия. Созидание нуждается в опосредующем его и благоприобретенном знании - знании свойств той реальности, с которой имеет дело практическое умение, знании инвариантных, повторяющихся качеств, скрывающихся в многообразных по облику предметах, знании связей сущности и явления, причины и следствия, содержания и формы - таково условие успешного творчества. По сути дела на этом уровне обыденной жизни, в которой знание опосредует созидание, зарождается хорошо известное всем нам по высокому уровню развития культуры диалектическое взаимодействие теории и практики - практике необходима помощь научной теории, которая опосредует эффективность и непрерывное совершенствование практики.

Оказывается, однако, что недостаточно иметь знания для опосредования практических действий - от знания к его воплощению нет прямого пути: человек может многое и хорошо знать, но никак не реализовать эти знания, а тогда, когда он их реализует, результаты его практических действий могут быть существенно различными, в зависимости от целей, преследуемых этими действиями; вместе с тем, одни и те же знания и умения могут служить добру и злу, прогрессу и реакции, возвышению человека и его унижению, объединению и разобщению людей, свободе личности и порабощению человека человеком. Это значит, что наряду со знаниями людям нужны вырабатываемые в их жизни ценностные ориентиры - именно вырабатываемые, так как врожденных ему инстинктов недостаточно для того, чтобы мотивировать широкий круг генетически непрограммируемых действий.

Так выделяется третья сущностная потребность человека - потребность в ценностях. Следует, видимо, уточнить, в связи с широким распространением вульгаризированных представлений о ценностях, отождествляемых с носителями ценностей - вещами, произведениями искусства, драгоценностями, что философское понимание ценности в отличие от общежитейского, торгового, бухгалтерского, финансово-экономического трактует ее не как некий предмет, а как значение предмета для человека как субъекта. Система таких значений и становится необходимой ему культурной силой, диалектически взаимосвязанной и взаимодействующей с его потребностями в творимых им предметах и служащих этому знаниях.

Но и этого мало - претворение знаний в созидание, направляемое ценностями, нуждается еще в одном опосредующем звене - в проекте результата совершаемого практического действия, в "модели потребного будущего", как называл это Н. Бернштейн. Ибо, по известному замечанию К. Маркса, даже самый плохой архитектор отличается от наилучшей пчелы тем, что, прежде чем построить здание, он выстраивает его в своей голове; это значит, что результат деятельности человека возникает идеально прежде, чем он будет существовать реально. Следовательно, потребность в предвосхищающих действие моделях, в образах созидаемого, предваряющих его появление, в идеалах, которые должны превратиться в реальность, короче - в проектах того, что должно быть создано на основе знаний и под направляющим руководством ценностей, есть еще один компонент в ансамбле потребностей, образующих сущностные силы человека.

В этом анализе я вынужден был временно отвлечься от того чрезвычайно важного обстоятельства, что человеческая жизнь и деятельность по природе своей коллективны и потому предполагают взаимодействие между участниками данных процессов. Начиная с воспроизводства рода и воспитания потомства, включая все формы совместной производственной деятельности и кончая игрой, человек действует во взаимосвязях с другими людьми. Деятельность эта коллективна и в тех случаях, когда она непосредственно осуществляется индивидом в одиночку - скажем, ученым, конструктором, писателем, ибо его действия опосредованы действиями других людей, предшествующими и последующими. Следовательно, так или иначе, но человек испытывает нужду в себе подобных как соучастниках единых материально-практических, практически-духовных и чисто духовных действий.

Так вырисовывается еще один компонент ансамбля потребностей в системе человеческих сущностных сил - потребность в другом человеке как соучастнике моего бытия. Потому в современной западной философии сложилось направление, основоположником которого был Л. Фейербах и которое часто называют "туизмом" (от английского "two" - "два"), ибо исходным понятием философского анализа бытия здесь положено не "Я" Р. Декарта и И. Фихте, а пара "Я- Ты"; именно так - "Я и Ты" - названа одна из книг представителя этого направления М. Бубера.

Теперь хочу обратить внимание на то, что все выявленные выше сущностные потребности человека служат "пусковыми пружинами" для таких действий, которые организуют практическую в самом широком смысле этого слова жизнь людей. Вместе с тем, как показывает история мировой культуры, человечеству необходимо дополнение его реальной практической жизни жизнью воображаемой, иллюзорной, потому что таким образом он обретает способность бесконечно раздвигать границы своего жизненного опыта опытом воображаемой жизни в мифологической, а затем в художественной реальности. О том, что речь здесь идет о такой потребности, которая принадлежит к сущностным силам человека, свидетельствует тот факт, что "миры" мифологических образов рождаются в глубочайшей древности, по сути дела вместе с человеком, с обществом, с культурой, и, превращаясь в художественные "миры", сохраняются на всех последующих ступенях истории человечества и у всех населяющих Землю народов; значит, человечество не может обходиться без такого "удвоения" своего реального бытия воображаемым, иллюзорным квазибытием.

Нельзя не учесть здесь и того, что животные начисто лишены подобной потребности и способности, не имея даже зачатков художественно-образной деятельности или мифологического сознания (очевидно, что пение птиц и их пляски не имеют ничего общего с музыкой и танцем, что это лишь внешнее сходство поведения, в одном случае - у животных - мотивированного физиологией, потребностями организации сексуальных отношений, и потому инстинктивного и стереотипного, а в другом - у человека - инициированного духовными потребностями, генетически не запрограммированного и потому бесконечно изменчивого по своим формам). Если игровое поведение свойственно уже животным, то опять-таки в пределах, биологически полезных для рода действий особи, тогда как игры детей являются лишь в небольшой степени физическими действиями, тренирующими тело, в основном же своем массиве это так называемые "ролевые игры" и "изобразительные игры" (ибо и рисование является для ребенка игрой), в которых они конструируют удваивающую мир иллюзорную реальность - такую, в которой воплощаются в нерасторжимом единстве их умения, знания, ценности, идеалы и с помощью которой они связывают себя с другими людьми - и реальными детьми, соучастниками игрового действа, и воображаемыми персонажами сочиняемого мира художественных образов (или мифологических образов, если речь идет о детстве человечества, а не отдельного человека). Хорошо известно, что так же, как нет ни одного народа, не сотворившего для себя мифов и лишенного искусства, так нет нормального ребенка, детство которого не было бы заполнено художественными играми, актерскими и рисовальными, танцевальными и поэтически-музыкальными.

Таковы основания, заставляющие нас включить в ансамбль вне биологических, культурных потребностей человека, потребность ее образах, удваивающих реальность.

Тут не может не возникнуть вопрос - а отвечает ли данная структура потребностей столь важному для системного анализа критерию необходимости и достаточности Ответ на него кроется в структуре человеческой деятельности, рассмотренной в контексте системы субъектно-объектных отношений.

Поскольку связь человека и культуры, как было показано в первой главе, осуществляется через его деятельность, постольку строение культуры должно так или иначе отражать структуру деятельности.

Изучаемая под разными углами зрения, она всякий раз раскрывает иную структурную расчлененность: одни результаты дает психологический разрез деятельности (в работах Л. Выготского, Б. Ананьева, А. Леонтьева), другие - социологический (в исследовании А. Здравомыслова), третьи - этнопедагогический (в трудах И. Кона) и т. д. В конечном счете нельзя не согласиться с болгарским социологом Л. Николовым, что человеческая деятельность полиструктурна и даже в пределах одной науки она может раскрыть разные свои структурные срезы.

Особое значение философского подхода к решению данной задачи состоит в том, что он рассматривает деятельность в специфичной для него - т. е. наиболее общей изо всех возможных - системе категорий; этой системой, как мы уже знаем, является субъектно-объектно-субъектные отношения. Полнота отношений в данной системе, которая обеспечивает ее целостность, а значит - функциональную эффективность, определяется, следовательно, связью субъекта с объектом и с другими субъектами; первый тип связи именуется предметной деятельностью, второй - деятельностью общения. И тот и другой тип деятельности предстает перед нами и в материальных формах - как практическое созидание вещей и практическое общение людей в этом процессе, и в духовных формах - как порождение идей, представлений, мыслей и как диалогические контакты человека с человеком, и в формах практически духовных, соединяющих материальное созидание с духовным осмыслением реальности, - как это происходит в художественном освоении мира. Таким образом, система глубинных стимулов деятельности образуется потребностью человека в ее предметных результатах и в партнерах, во взаимодействии с которыми она только и может осуществляться.

Дальнейший анализ показывает, что предметная деятельность неоднородна по своей сути, поскольку решает существенно различные задачи, порождая разные типы предметности. В самом деле, первое различие, которое здесь обнаруживается, состоит в том, что итогом деятельности может быть новый объект, принципиально отличный от того, из коего он был произведен, а может быть информация о существующем (в форме его отражения, выявления закона, построения модели и т.п.). В одном случае объект, возникающий благодаря качественному преобразованию реальности, может быть материальным или идеальным (например, вещью или ее проектом); в другом случае отражение сущего предстает либо в форме знания, либо в форме ценностного его осмысления - поскольку знание есть отражение объективного бытия, отвлеченного от отношения к нему субъекта, а ценностное сознание - отражение значения объекта для субъекта (я называю поэтому саму ценность "субъективированным объектом"). Все дальнейшие расчленения, описывающие разные роды вещей, проектов, знаний и ценностей, имеют уже второстепенны характер и, важные для решения специальных задач онтологии, эвристики, гносеологии, аксиологии, они несущественны на исходном уровне анализа структуры деятельности.

Структурная декомпозиция деятельности обнаружила ее простейшие компоненты - так сказать, "первоэлементы деятельности" - в самостоятельном существовании каждого и должна быть поэтому дополнена такой формой деятельности, в которой все ее компоненты выступают в нерасчленимо слитном, синкретическом виде; такова художественная деятельность, порождаемая соответствующей потребностью.

Представляется очевидным, что все эти схемы имеют не только демонстративно-иллюстрационное значение, помогая увидеть структуру изучаемого системного объекта, но и несомненную эвристическую ценность, ибо способствуют познанию этой структуры, обнажая скрытые в ней связи и отношения.

Именно так человеческая деятельность, взятая в целом, в полноте своих конкретных видов и форм, порождает культуру, выливается в культуру, сама становится культурной и делает человека из биологического существа существом культурным, тем самым определяя и структуру его потребностей, и структуру его способностей.

Мы вправе предположить, что "блок" способностей человека изоморфен "блоку" потребностей - ведь всякая способность и является ничем иным, как способностью удовлетворять соответствующую потребность, - ничем иным не объяснить возникновение самой способности к тому или иному действию. Так, потребность в искусственных предметах, вещах предполагает существование способности создавать их; потребность в знаниях может удовлетворяться лишь благодаря способности человека познавать мир; потребность в ценностях - благодаря способности оценивать все то, что входит в орбиту человеческого бытия; потребность в проектах не существующего, но желаемого - благодаря способности человека к "опережающему отражению" (П. Анохин); потребность в другом - благодаря моей способности к общению с себе подобным; наконец, потребность в дополнительном иллюзорном опыте "жизни в воображении" - благодаря нашей способности создавать художественную реальность и жить в ней при ясном сознании ее иллюзорности. Используя снова схематический способ представления сущностных сил человека, мы увидим, что система способностей укладывается в уже выявленную структурную матрицу потребностей.

Опыт показывает, что в основании всех способностей человека лежат данные ему от природы - и человечеству, и каждому индивиду - специфические качества - от строения тела, рук, черепа до структуры двух полушарного мозга. Достаточно сопоставить человека, например, с дельфином для того, чтобы стало очевидным: последний, при всех его интеллектуальных данных, обречен на замкнутое существование в природе, в водной стихии и не имел возможности превращения в иное существо - биосоциальное и окультуренное, подобно нашему обезьяноподобному предку, прежде всего потому, что не имел рук и, следовательно, был лишен способности к рукомеслу, к труду. Каждый хорошо знает, что воспитание собственного ребенка приходится приспосабливать к тем "исходным данным", которые он получил от рождения; иногда мы называем эту природную данность "способностями", хотя точнее говорить всего лишь о задатках способностей как о некой предрасположенности ребенка к той или иной деятельности, которая превратится в способности только благодаря ее развитию в процессе воспитания, а без этого может заглохнуть и никак не определить характер реальной деятельности индивида. Следовательно, способность является природно-культурным образованием и зависит не в меньшей степени от воздействия на человека культуры, чем от врожденной его анатомо-физиологически-психической структуры.

Правомерно предположить, что каждая способность человека имеет специфичное психологическое обеспечение. К сожалению, до сих пор в психологической науке не выработано еще сколь-нибудь обоснованное представление о строении человеческой психики. Достаточно сравнить различные обобщающие ее описания, которые даются в учебниках, - этот жанр научной литературы представляет уровень достигнутых в данной области знаний и излагает их хоть и несколько упрощенно, но с необходимой для усвоения расчлененностью и систематичностью - чтобы убедиться, как эмпиричны, произвольны и бессистемны выделяемые авторами способности и свойства психики: иногда современные психологи придерживаются восходящего к античной философии и "узаконенного" в школе Лейбница деления духовных сил человека на мыслительную, эмоциональную и волевую, но чаще всего расширяют этот набор, добавляя те или иные дополнительные психические механизмы, по произвольному выбору автора - например, ощущение, память, воображение или какие-то другие; некоторые ученые разделяют эмотивную сферу на эмоции и чувства, другие выделяют бессознательное, а третьи - и сверхсознательное.

3. Любовь как сила духовного притяжения человека к человеку.

О философском смысле любви говорят многие факты, хотя бы то, что именно любовь представляет человека как личность и, более того, является фактором более глубокого, а потому и более осознанного человеческого формирования. При этом невольно возникают трудности в философском осмыслении любви из-за того, что она всегда как бы «случается» спонтанно, «любовь подобна лихорадке, она родится и гаснет без малейшего участия воли».

Не секрет, что любовь у людей возникает неожиданно и абсолютно ко всему, что вообще может волновать сердце и ум человека. При этом каждый человек обладает особым искусством индивидуально любить по-своему. Ведь каждое любовное чувство, каждое любовное отношение хотя и похожи в своей основе, но все-таки они совершенно иначе проявляются в повседневной жизни и необычны по своему содержанию. Любовные проявления бывают очень и очень уникальными по объекту и по своему содержанию в целом : любовь к родителям, детям, близким, друзьям, Богу, половая любовь. Все эти и многие другие виды любви примечательны своей эмоциональной окрашенностью и имеют индивидуальное значение.

Воспринимается же любовь людьми как божественный дар и даже своего рода вознаграждение. Человек ведь не может любить по чьей-то указке, как, наверное, и по собственной воле и желанию в некотором смысле. Она, как гром среди ясного неба, приходит вдруг и, казалось бы, без каких - либо на то видимых причин. Все это так, но я считаю, что у настоящей любви есть свои природные законы, т. е. она возникает только тогда, когда люди постигают потребность в нежных любовных чувствах, их громадное общечеловеческое и общественное назначение в сохранении и продолжении рода человеческого.

Философский смысл любви не в статике устроения личной жизни, а в динамике движения ее, постоянном человеческом самотворчестве. Это очень важно: нельзя ведь научиться правильно жить, не научившись страстно любить. Ведь любовь не просто возвышенное чувство или прекрасная эмоция, - это мера и степень нравственной чистоты человека, которая способна наполнить всю его жизнедеятельность великим смыслом человеческого бытия. Чистая любовь свидетельствует о духовной развитости человека. Не зря же говорят, что «любовь правит миром». При этом речь в первую очередь идет об эротической (половой) любви. Эрос, например, античными мыслителями связывался с духовной силой и красотой. Они называли его естественной тягой к совершенству, желанием обладать идеалом, стремлением восполнить недостающее в себе. Эта творческая энергия человека проявляется вовне как сила завоевательная, но вместе с тем возвышающая. Любовь во всех случаях выступает уникальным способом преодоления духовной самоизоляции и одиночества, т. к. она всегда соединяет людей, рассматривая любимого как самого себя.

Любовь, с точки зрения ее философского смысла, представляет собой высшее ценностное измерение человеческой личности, которое характеризует ее духовную зрелость и нравственную чистоту. Без любви даже не дано раскрыть полностью жизненный потенциал человеческой личности. Эту же мысль разделяет и усиливает ученый-естественник И. И. Мечников. Для него любовь есть вообще драгоценное благо, счастье и условие человеческой жизни - более того, единственная подлинная ее основа - это истина общераспространенная, как бы прирожденная человеческой сущности.

Любовь (а в ней - уникальность высоких человеческих чувств) - одна из немногих сфер общественного бытия, в которой человек становится гуманнее, нежнее, душевнее, умнее и сильнее. Русский религиозный философ и психолог С. Франк в связи с этим предупреждал: «Любовь не есть холодная и пустая, эгоистическая жажда наслаждения, но любовь и не есть рабское служение, уничтожение себя для другого. Любовь есть такое преодоление нашей корыстной личной жизни, которое и дарует нам блаженную полноту подлинной жизни и тем осмысливает нашу жизнь. Именно любовь способствует раскрытию в человеке нравственных и интеллектуальных начал. В любви ведь каждый человек получает особо личное удовлетворение от реализации истинно человеческих потребностей в общении, когда соединяются эмоциональная симпатия с радостью сексуальной интимности, что по сути и служит стимулом для интеллектуального творчества. Любовь как бы «добавляет» человеку ума и, в свою очередь, находит в нем же себе опору. А это наивысшее предопределение смысла в человеческой жизни. Не испытав на себе лично прелестей истинной любви, человек остается обыденным земным существом, так и до конца не познавшим свое жизненное предназначение.

Любовь многообразна и противоречива, как сама жизнь. Ей присущи всевозможнейшие вариации, хитрости, фантастические требования, проявления разума, иллюзии. Мы часто разочаровываемся в любви оттого, что ждем от нее чуда. Однако любовь лишь более свободно и вдохновенно выражает саму личность. А чудо надо искать в людях!

С точки зрения философии, любовь - это единство самоотрицания и самоутверждения личности. Такое понимание открывает возможность объяснить многие споры, связанные с любовью и ее противоположностью - ненавистью. Если личность не в состоянии отрицать себя, чтобы утвердиться в другом, то она не способна и глубже понять, прочувствовать другого человека, и любовь может существовать только в ситуации, не требующей самопожертвования. Человек, который боится посвятить себя другим, боится и любви.

Среди философских размышлений о любви, ее смысле и назначении, заметная роль принадлежит русскому философу Владимиру Сергеевичу Соловьеву, который увидел в ней особую общечеловеческую ценность, выраженную в способности растворить свой жизненный интерес в интересе другого, т. е. слиться с ним единой судьбой. В работе « Смысл любви», самой замечательной из всего написанного о любви, философ заметил : «Смысл и достоинство любви как чувства состоят в том, что она заставляет нас действительно всем нашим существом признать за другим то безусловное центральное значение , которое, в силу эгоизма, мы ощущаем только в самих себе. Любовь важна не как одно из наших чувств, а как перенесение всего нашего жизненного интереса из себя в другое, как перестановка самого центра нашей личной жизни. Это свойственно всякой любви. Забота о других и интерес к ним должны быть подлинными , искренними, в противном случае любовь ничего не значит».Ощущение слитности, которую собственно и дает только истинная любовь, невероятно по силе своего внутреннего самовыражения. Обычная забота о самом себе как бы вдруг резко меняет направление, переходя на другого человека. Его интересы, его заботы делаются теперь твоими. Перенося свое внимание на другого человека, проявляя трогательную заботу о нем, происходит любопытная ситуация - эта забота о любимом как бы проходит сквозь мощный усилитель и делается намного сильнее, чем забота о самом себе. Более того, только большая любовь раскрывает духовно-творческий потенциал личности. Это признается почти каждым, даже никогда не испытавшим на себе этого высокого чувства.

Владимир Соловьев понимает любовь не только лишь как субъективно-человеческое чувство, любовь для него выступает как космическая, сверх природная сила, действующая в природе, обществе, человеке. Это сила взаимного притяжения. Человеческая любовь, прежде всего любовь половая, есть одно из проявлений любви космической. Именно половая любовь, по мнению великого русского философа, лежит в основе всех других видов любви - любви братской, родительской, любви к благу, истине и красоте. Любовь, согласно В. Соловьеву, помимо того, что ценна сама по себе, призвана выполнить в человеческой жизни многообразные функции:

во-первых, через любовь человек открывает и познает безусловное достоинство личности - своей и чужой. « Смысл человеческой любви вообще есть оправдание и спасение индивидуальности чрез жертву эгоизма». Ложь эгоизма не в абсолютной самооценке субъекта, « а в том, что, приписывая себе по справедливости безусловное значение, он несправедливо отказывает другим в этом значении; признавая себя центром жизни, каков он и есть в самом деле, он других относит к окружности своего бытия…». И только через любовь человек воспринимает других людей в качестве таких же абсолютных центров, каким он представляется себе.

во-вторых, сила любви открывает нам идеальный образ любимого и образ идеального человека вообще. Любя, мы видим предмет любви таким, каким он «должен быть». Мы обнаруживаем его лучшие качества, которые при равнодушном или отрицательном отношении остаются скрытыми от нас. Любящий действительно воспринимает не то, что другие Только любя, мы способны усмотреть в другом человеке, возможно, еще не реализовавшиеся, открывшиеся нам через любовь лучшие черты характера, способности и таланты. Любовь не вводит в заблуждение. « Сила любви, переходя в свет, преобразуя и одухотворяя форму внешних явлений, открывает нам свою объективную мощь, но затем уже дело за нами; мы сами должны понять это откровение и воспользоваться им, чтобы оно не осталось мимолетным и загадочным проблеском какой-то тайны».

в-третьих, половая любовь соединяет материально и духовно существа мужского и женского пола. Вне половой любви человека как такового нет: существуют лишь раздельные половины человека, мужская и женская, которые в своей отдельности не представляют человека как такового. «Создать истинного человека, как свободное единство мужского и женского начала, сохраняющих свою формальную обособленность, но преодолевших свою существенную рознь и распадение, - это и есть собственная ближайшая задача любви».

в-четвертых, любовь, по Вл. Соловьеву, не есть только лишь сфера частной жизни. Любовь значима для жизни общественной. Зарождаясь как индивидуальное отношение одного человека к другому, любовь по мере исторического прогресса все более распространяется на разнообразные сферы общественных отношений, группируя людей в единое целое. Именно в любви заложена огромная внутренняя энергия объединения и консолидации людей. Она становится своеобразным духовно-нравственным катализатором их естественного сближения: устраняя препятствия, отделяющие одного от другого и бескорыстно соединяя в единый союз. Любовь укрепляет интерес человека к социальной жизни, пробуждая у него заботу о других людях, вызывая душевный трепет и изъявление высоких чувств. Это происходит потому, что любовь проявляется как внутренняя, чисто человеческая потребность «отдать самого себя» другому человеку и одновременно сделать его «своим», а в эмоциональном пределе и «слиться» с ним. Очень ярко эта мысль подчеркивается в произведении Стендаля « О любви»: «Любить - значит испытывать наслаждение, когда ты видишь, осязаешь, ощущаешь всеми органами чувств и на как можно более близком расстоянии существо, которое ты любишь и которое любит тебя».

Любовь считают, и не без основания, социально-природным чудом, наиболее свободным и открытым проявлением человеческой сущности. Ведь она не терпит абсолютно никакого вмешательства воздействия: навязывания, нормирования, или корректирования любовных чувств. Не может быть и речи о каком-либо предписании или принудительном преодолении любви.

Философское толкование любви всегда многогранное и объемное поле пересечения научных знаний, полученных физиологией и психологией, а также осмысление социального и индивидуально-биологического, сугубо интимного и одновременно открытого чувства. То есть философская мысль рассматривает любовь как действительный факт естественной природы (дар Божий), существующий независимо от человека. Любовь всегда есть и отражение духовного климата исторической эпохи или нравственного состояния общества. Любовные чувства всегда остро и тревожно переживаются личностью, так как не бывает вообще чувств без заметных внешних проявлений и выражений. А любовь - это глубоко индивидуальное ощущение изъявление внутреннего тепла особо тонких душевных, романтических чувств. Любовь возбуждает и возвышает ощущение полноты человеческого образа жизни.

Любовь действительно огромный духовно-нравственный, гуманистический потенциал человека. Она придает ему дополнительные силы жить самому красиво, с удовольствием и быть добрым стимулом для жизни других. Стремление видеть в людях все лучшее: доброе, умное, красивое развивает и углубляет в людях любовь. Любовь - это всегда решение проблемы. Сила любви и состоит в сокровенно-таинственном пробуждении внутренней, глубинной энергии человека. Она превосходит силу самого изощренного и тонкого ума, искуснее его. Любовь сильнее всего на свете. Она сильнее уз крови, мощнее даже инстинкта сохранения жизни. Сила чистой любви благотворно сказывается на судьбе каждого человека и, по сути, всего человечества. Без любви человечество было бы обделенным, более того - душевно обнищавшим.

Вместе с тем, любовь, как особо противоречивая область философского самопознания жизни, одновременно является стимулом к творческому созиданию жизни человека - формированию самого себя и сама любовь - творчество. Это творчество любовью человеческого счастья, радости, добрых отношений между людьми. Очень много замечательных мыслей по этому поводу можно найти в книге Н. А. Бердяева « О назначении человека». «Любовь, - писал он в ней, - есть не только источник творчества, но и сама любовь к ближнему, к человеку, есть уже творчество, есть излучение творческой энергии»; или, « что любовь есть жизнь в себе, первожизнь, и творчество есть жизнь в себе, первожизнь. И этим все сказано. Любовная энергия - вечный источник творчества - творчества самого светлого из всех известных видов человеческого творения. В творческом акте любви раскрывается историческое предназначение и призвание каждой личности. Любить означает человеческое призвание творить человеческое благо на Земле.

4. Культурная традиция в становлении личности.

Культура и личность взаимосвязаны друг с другом. С одной стороны, культура формирует тот или иной тип личности, с другой - личность воссоздает, изменяет, открывает новое в культуре.

Личность - это движущая сила и создатель культуры, а также главная цель ее становления.

При рассмотрении вопроса о соотношении культуры и человека следует различать понятия «человек», «индивид», «личность».

Понятие «человек» обозначает общие свойства человеческого рода, а «личность» - единичного представителя этого рода, индивида. Но при этом понятие «личность» не является синонимом понятия «индивид». Не всякий индивид является личностью: индивидом человек рождается, личностью становится (или не становится) в силу объективных и субъективных условий.

Понятие «индивид» характеризует отличительные черты каждого конкретного человека, понятие «личность» обозначает духовный облик индивида, сформированный культурой в конкретной социальной среде его жизни (во взаимодействии с его врожденными анатомо-физиологическими и психологическими качествами).

Поэтому при рассмотрении проблемы взаимодействия культуры и личности особый интерес представляет не только процесс выявления роли человека как творца культуры и роли культуры как творца человека, но и исследование качеств личности, которые формирует в ней культура, - интеллекта, духовности, свободы, творческого потенциала.

Культура в этих сферах ярче всего раскрывает содержание личности.

Регуляторами личностных устремлений и поступков личности являются культурные ценности.

Следование ценностным образцам свидетельствует об определенной культурной устойчивости общества. Человек, обращаясь к культурным ценностям, обогащает духовный мир своей личности.

Система ценностей, оказывающая влияние на формирование личности, регулирует желание и стремление человека, его поступки и действия, определяет принципы его социального выбора. Таким образом, личность находится в центре культуры, на пересечении механизмов воспроизводства, хранение и обновление культурного мира.

Сама личность как ценность, по сути и обеспечивает общее духовное начало культуры. Являясь продуктом личности, культура в свою очередь гуманизирует социальную жизнь, сглаживает животные инстинкты у людей.

Культура позволяет человеку становится интеллектуально-духовной, нравственной, творческой личностью.

Культура формирует внутренний мир человека, раскрывает содержание его личности.

Разрушение культуры негативно воздействует на личность человека, ведет его к деградации.

Первоначальное латинское употребление слово «культура» происходит от слова colo, colere - «взращивать, возделывать землю, заниматься земледелием». Но уже у Цицерона стало встречаться более широкое применение этого термина - возделывание человеческого ума, совершенствование человека.

В нынешнем понимании слово «культура» стало известно в Европе лишь с XVIII в., с эпохи Просвещения.

Именно тогда было осознано, что обнаруживаемые в человеке качества не могут быть сведены только к природному либо к Божественному началу: есть еще и то, что детерминировано собственной деятельностью человека.

Так был открыт мир культуры - мир, от начала и до конца создаваемый самим человеком, а тем самым открыта и зависимость человека от самого себя, собственной деятельности, способности преобразовывать окружающею действительность.

В настоящее время ученые насчитывают более 500 определений культуры.

Такое обильное определение вызвано чрезвычайной сложностью самого феномена культуры. Каждый из авторов, будучи не в силах охватить объект в целом, фиксирует свое внимание на каких-то отдельных, существенных его сторонах.

Одни связывают культуру с традициями, рассматривают ее как социальное наследие общества, другие подчеркивают нормативный характер культуры и трактуют ее как свод правил, определяющих образ жизни. Третьи понимают под культурой сумму всех видов деятельности, оьычаев верований.

Термин «культура» употребляется также в широком и узком значениях.

В широком смысле к культуре относят все общепринятые, утвердившиеся в обществе формы жизни - обычаи, нормы, институты.

В узком смысле границы культуры совпадают с границами сферы духовного творчества, искусством, нравственностью, интеллектуальной деятельностью.

Но все определения культуры практически едины во одном - это все, созданное человеком, сотворенный человеком мир. В своей реальности культура - комплекс достижений человечества.

Список использованной литературы:

Бердяев Н. А. О назначении человека. - М., 1993.

Васильев Кирилл. Любовь. Пер. с болг. - М., 1982.

Кант И. Метафизика нравов. - В кн.: Мир и эрос: антология философских текстов о любви. - М.: Политиздат., 1991.

Клайв С. Льюис. Любовь // Вопросы философии. 1989. № 8.

Лев - Старович Збигнев. Секс в культурах мира. - М., 1991.

Платон. Пир. - В кн.: Мир и эрос: антология философских текстов о любви. - М.: Политиздат., 1991.

Плутарх. Об Эроте. - В кн.: Мир и эрос: антология философских текстов о любви. - М.: Политиздат., 1991.

Размышления о любви (Любовь как нравственное явление). Сборник. - М.: Знание, 1989.

Соловьев В. С. Смысл любви. - В кн.: Мир и эрос: антология философских текстов о любви. - М.: Политиздат., 1991.

Стендаль. О любви. - В кн.: Мир и эрос: антология философских текстов о любви. - М.: Политиздат., 1991.

Хрусталев В. В. Введение в философию. Глава 12. О философии любви. - М.: ФАИР-ПРЕСС., 1998.

Франк С. Л. Смысл жизни. // Вопросы философии. 1990. № 6.

Фромм Э. Искусство любить. - М.: Издательство «Республика», 1992.

Шамфор де Н. С. О женщинах, любви, браке и любовных связях. - В кн.: Размышления и афоризмы французских моралистов XVI-XVIII вв. - Л. , 1987.

Размещено на Allbest.ru