Исторический жанр в изобразительном искусстве

ИСТОРИЧЕСКИЙ ЖАНР В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОМ ИСКУССТВЕ СУРИКОВ В.В. «ПОКОРЕНИЕ СИБИРИ ЕРМАКОМ»

Обращение Сурикова к теме покорения Сибири и к образу Ермака было далеко не случайным. Красноярец Суриков был особенно страстным патриотом родного края и всегда проявлял горячий интерес к прошлому Сибири. А образ Ермака жил в семейных преданиях рода Суриковых: считалось, что далекие предки художника -- донские казаки -- пришли некогда сюда вместе с отрядом отважного покорителя сибирской земли.

Подлинное имя Ермака и его происхождение не установлены. Возможно, что он был из посадских или крестьян Средней Волги, откуда бежал на Дон. Став одним из атаманов донской казачьей вольницы, Ермак несколько лет "полевал" (выходил в "поле" на промысел, иначе говоря -- разбойничал) в низовьях Волги и на Каспии, грабя купеческие караваны и "государеву казну". Спасаясь от преследования властей, Ермак со своими товарищами бросился на Каму и добрался до пермских вотчин крупных промышленников купцов Строгановых. Известно, что в апреле 1579 года Ермак со своей дружиной уже служил Строгановым, охраняя их владения от набегов сибирских татар.

Хотя за четверть века до того сибирский царь Едигер заявил о своей готовности перейти в "подданство" московскому царю Ивану Грозному, но после переворота, совершенного ханом Кучумом, дело пошло по-старому. Кучум установил в Сибири нестерпимый гнет, опустошал сибирские земли, наводил ужас на сибиряков и совершал набеги на пермские владения русских. Эти частые набеги причиняли большие разрушения, множество русских людей угонялось в рабство. Угроза с Востока была постоянной.

Строгановы решили поддержать предложенный Ермаком поход в Сибирь.

Поход был необычайно труден -- через Уральские горы перешло с Ермаком лишь 840 человек, но отвага и суровая дисциплина вела маленький отряд вперед.

После сражения 25 октября 1581 года Ермак занял столицу сибирского царя, хана Кучума. Затем, одержав ряд других побед, Ермак "бил челом" московскому царю Ивану Грозному, прося его принять сибирскую землю под свою "высокую руку".

Посланник Ермака Иван Кольцо был обласкан царем, а Ермак получил прощение за свои прошлые дела и был одарен богатыми подарками. По преданию, Ермак погиб (в 1584 или 1585 году), когда он, возвращаясь из военной разведки, заночевал на одном из островов Иртыша. Внезапно разбуженный напавшим под прикрытием ночи Кучумом, Ермак прыгнул с берега в лодку, оступился, упал в воду и поплыл; но тяжелый панцирь увлек его на дно.

Память об Ермаке сохранилась во многих народных песнях и преданиях. Очевидно, его могучий образ привлекал народное воображение и любовь главным образом потому, что, восхищаясь силой и удалью Ермака, народ видел в нем героя, вышедшего из его же рядов, умного и отважного вождя, способного вести за собой массы к победе. Неспроста народные песни назвали Ермака Ермаком Тимофеевичем, придав ему отчество любимого революционного героя -- Степана Разина.

Увлеченный образом Ермака и знаменательными событиями из прошлого родного края, Суриков в течение четырех лет работал над картиной "Покорение Сибири".

Первый набросок композиции датирован самим художником 1891 годом. На этом эскизе интересна надпись Сурикова: "За Волгой, на Каме". Очевидно, он был создан на пути, много раз проделанном Суриковым из Москвы в Сибирь или из Сибири в Москву.

К тому же 1891 году относится этюд крестьянина в валенках и безрукавке в позе Ермака. В следующем, 1892 году, Суриков писал этюды в Тобольске и Красноярске. Особенно напряженным и богатым по собранному материалу оказался 1893 год.

"Пишу Ермака. Читал я историю о донских казаках. Мы, сибирские казаки, происходим от них; потом уральские и гребенские. Читаю, а душа так и радуется, что мы с тобой роду хорошего... " -- пишет художник в письме к брату.

Летом Суриков живет и работает на Дону. 4 июня 1893 года он пишет матери и брату из станицы Раздорской: "Отсюда, говорят, вышел Ермак и пошел на Волгу и Сибирь. Написал два лица казачьи, очень характерные, и лодку большую казачью. Завтра будет войсковой станичный круг. Посмотрю там, что пригодится".

6 августа Суриков извещает родных: "Мы возвратились из поездки по Дону. Я написал много этюдов; все лица характерные. Дон сильно напоминает местности сибирские, должно быть, донские казаки при завоевании Сибири и облюбовали для поселения места, напоминавшие отдаленную родину. Меня казаки очень хорошо приняли. Жили мы в Раздорской станице, Константиновской, Старочеркасске..."

В том же письме Суриков с удовлетворением сообщает, что нашел натуру для Ермака и его есаулов.

"В 1894 году Суриков снова за работой -- в Красноярске, Тобольске, в Type, на берегах Оби, -- читаем мы в одной из биографий художника. -- Казаки, остяки, татары, фигуры, головы, отдельные руки, щиты, пушки, самопалы, шапки, шлемы, пороховницы, мечи, кольчуги -- и все с натуры, иногда по нескольку раз в разных положениях. Выискивается самая последняя мелочь..."

Наконец, в 1895 году, работа над грандиозным полотном -- картиной "Покорение Сибири" -- была закончена.

В этом своем выдающемся произведении Суриков изобразил лютую, решающую битву отряда Ермака с полчищами сибирского хана Кучума.

Битва эта произошла в конце октября 1581 года; она описана в одной из сибирских летописей, так называемой Кунгурской.

Интересно, что Суриков утверждал, что композиция картины была им продумана и решена до того, как он ознакомился с летописным изложением события. «А я ведь летописи не читал. Она [картина] сама мне так представилась: две стихии встречаются. А когда я, потом уж, Кунгурскую летопись начал читать, вижу, совсем, как у меня. Совсем похоже. Кучум ведь на горе стоял. Там у меня скачущие» .

Если это высказывание художника действительно записано с его слов и Суриков в самом деле прочел Кунгурскую летопись уже после того, как композиция картины сложилась в его сознании, то все же несомненно, что "Покорение Сибири" не является плодом одной лишь творческой фантазии художника.

Суриков отлично знал все народные исторические песни о Ермаке, в которых так образно поется о том, как выплывали казаки "на Иртыш реку под высокую гору Тобольскую", о "каленых стрелах", что летели, "как часты дожди", песни, в которых дается весьма подробное описание изображенного художником события.

Главный герой, Ермак, почти не выделен художником, он как бы слит, "спаян" со своим отрядом. Лишь повелительный жест руки, направляющей отряд на врага, отмечает его особое место в картине, выделяет его из общей массы людей.

Так же "спаяны", сплочены между собой сподвижники Ермака. Снова перед нами излюбленные Суриковым типы и характеры. Суровое мужество, несокрушимая сила, воля к борьбе и уверенность в победе -- вот что написано на лицах этих могучих русских людей. И зритель перед картиной стоит пораженный не только тем, что перед ним кипит страшная битва, но также тем, что воочию перед ним происходит столкновение двух враждебных сторон, совершается событие, предопределенное всем ходом русской истории и, в свою очередь, определившее дальнейший ее путь.

Замечательно передан Суриковым суровый сибирский пейзаж в темный осенний день -- и мутные желтые воды реки, и глинистый берег, и серое небо, на фоне которого четко выделяются силуэты охваченных тревогой всадников.

Прекрасен тяжелый, сумрачный, суровый колорит картины. Суриков как бы "сплавлял" вместе все красочные пятна этого громадного полотна; картина кажется то золотисто-коричневой, то свинцовой, напоминая мерцание древней парчи.

И вместе с тем Суриков не уничтожил отдельные цветовые пятна; объединив их, он позволил им "проступать" или "мерцать" на общем фоне. Так выделяется приглушенное, как бы кровавое пятно кафтана казака, лежащего в лодке, холодный блеск ружейных стволов, облачка дыма, розовые вспышки выстрелов.

Битва в разгаре, но исход ее решен: велик запас душевных сил у казаков, с предельным напряжением бьются и кучумовцы, но их ряды уже дрогнули -- там, посередине, иные уже повернулись спиной; многие всадники в беспорядке ринулись к городу, что виднеется вдали.

По своему высокому реалистическому трагедийному строю, по глубине содержания и живописному совершенству эта "живая быль... в рамках небылиц", по словам Репина, этот древний народный сказ, воплощенный Суриковым в живых образах искусства, -- одно из лучших произведений исторической батальной живописи.