Феномен культуры

ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ

Концепция культуры в обществознании. Типология культур. Культура и природа. Структура и функции культуры. Мировая культура как целое. Единство и многообразие социокультурного процесса. Ступени эволюции мировой культуры.

Мы начинаем знакомство с историей мировой культуры, развитие которой рассматривается от возникновения человеческого общества до современности. Сложность исследований в области этой научной дисциплины и освоения ее результатов состоит в том, что само понятие «культура» весьма многозначно, имеет различное содержание и разный смысл не только в обиходном языке, но и в разных науках и философских дисциплинах. Впервые в литературе слово «культура» встречается в произведении «Тускуланские диспуты» (45 г. до н.э.) римского оратора и философа Марка Туллия Цицерона. Этимологически оно восходит к словам латинского языка «возделывать», «обрабатывать». В ходе длительной эволюции от Цицерона («культура ума есть философия») до немецкого идеолога XVII в. И. Гердера, относившего к культуре язык, семейные отношения, искусство, науку, ремесла, государственное управление, религию, произошло изменение его содержания.

В универсальной культурно-философской концепции Гердера понятие «культура» характеризуется как применимое к роду человеческому, всему человечеству. Это следует особо подчеркнуть в плане изложения нашего курса «история мировой культуры». Называя становление культуры вторым рождением человека, Гердер писал в своей книге «Идеи к философии истории человечества»: «Мы можем как угодно назвать этот генезис человека во втором смысле, мы можем назвать его культурой, то есть возделыванием почвы, а можем вспомнить образ света и назвать просвещением, тогда цепь культуры и просвещения протянется до самых краев земли». Идеи, исторически сформулированные в период от Цицерона до Гердера, образовали теоретическое ядро того гуманистического понимания культуры, которое послужило предпосылкой и исходным пунктом для формирования современного понимания культуры.

Культуру можно исследовать, основываясь на динамике общественно-исторического развития, когда происходит смена поколений. Каждое поколение осваивает доставшееся ему и продолжает унаследованную деятельность; вместе с тем оно изменяет эту деятельность в силу новых условий. В этом плане понятие «культуры» фиксирует человечески содержательный аспект общественных отношений, его можно определить через вовлекаемые в процесс общественного производства объекты (предметы, знания, символические системы и т.п.), способы деятельности и взаимодействия людей, механизмы организации и регуляции их связей с окружением, критерии оценок окружения и связей с ним. Здесь культура понимается как процесс, результат и поле осуществления потенций человека в данное время.

Понятие «культура» необходимо раскрывать в его дифференциально-динамических аспектах, что требует использования категорий «общественная практика» и «деятельность», связывающих между собой категории «общественное бытие» и «общественное сознание», «объективное» и «субъективное» в историческом процессе. В современной отечественной философской литературе понятие «деятельность» предстает как одна из наиболее фундаментальных характеристик человеческого бытия. В самом деле, общеизвестна характеристика человеческой истории, а именно: «история -- не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека». Вместе с тем также общепринятым является положение о том, что человек представляет собой «деятельное природное существо», которое само себя утверждает в мире, в своем бытии. Таким образом, можно сказать, что через понятие «деятельности» выражается специфика социальной формы движения материи.

Предметная деятельность человека является основой, подлинной субстанцией реальной истории человеческого рода: вся совокупность предметной деятельности выступает движущей предпосылкой человеческой истории, всей истории культуры. И если деятельность представляет собой способ бытия общественного человека, то культура -- способ деятельности человека, технология этой деятельности. Можно сказать, что культура является исторически и социально обусловленной формой человеческой деятельности, что она представляет собой исторически изменяющуюся и исторически конкретную совокупность тех приемов, процедур и норм, которые характеризуют уровень и направленность человеческой деятельности, всей деятельности, взятой во всех ее измерениях и отношениях. Иными словами, культура -- способ регуляции, сохранения, воспроизведения и развития всей общественной жизни.

Именно в этом ключе в научной философии при рассмотрении производства обществом человека «как возможно более целостного и универсального продукта общества» используется термин «культивирование всех свойств общественного человека». Это значит, что человек должен уметь пользоваться множеством «вещей», т.е. предметами внешнего мира, своими чувствами, мыслями.

Иными словами, каждый отдельный индивид лишь тогда может считаться «культурным человеком», когда он владеет способами пользования достижениями общества, в котором живет. Ведь общественное производство выступает и как условие, и как предпосылка деятельности человека, культура же является своего рода принципом связи общества с индивидом, способом его вхождения в социальную жизнь. Развитие способности пользоваться тем, что создало и накопило общество, овладение способами этого пользования -- вот что характеризует процесс культивирования человека.

В таком видении культуры на первый план выходит такая ее черта, как воспроизведение деятельности по исторически заданным основаниям -- схеме, алгоритму, коду, матрице, канону, парадигме, эталону, стереотипу, норме, традиции и пр. Именно наличие некоторых определенных схем, идущих от поколения к поколению и предопределяющих содержание и характер деятельности и сознания, позволяет ухватить суть культуры как транслятора деятельности, аккумулятора исторического опыта. Следует иметь в виду, что культура -- это система последовательных правил деятельности, передающихся от прошлого к будущему, от содеянного -- к будущим деяниям. Она представляет собой открытую систему, а ее алгоритмы -- это открытые алгоритмы, позволяющие высвободить практическую энергию действующего общественного человека. Схемы деятельности как глубинное сущностное выражение культуры содержат в себе открытый спектр возможностей. Ведь с точки зрения общественной практики культура представляет собой постоянное движение: создание, воспроизводство, переделка и разрушение предметов, идей, привычек, оценок и пр. в процессе индивидуальной и совместной деятельности людей, общения и обмена между ними. Поэтому ее нужно рассматривать в нескольких планах: и типологии, и отличия от природы, и структуры.

В современной культурологии и социологии понятие культуры стоит в ряду фундаментальных понятий этих дисциплин. Оно считается столь же важным для анализа социальной жизни и деятельности индивида, как понятие «гравитация» для физики или понятие «эволюция» для биологии. Резко проявившийся интерес к исследованию культуры вызвал лавинообразный рост числа определений культуры: что ни автор, то своя дефиниция, число которых сейчас превышает 500. «Что ни город, то норов», -- такими словами можно охарактеризовать сложившуюся ситуацию в культурологии. Такое многообразие определений свидетельствует о полифункциональности, емкости и сложности понятия культуры и вместе с тем влечет за собой многообразие типологий культуры. Одни исследователи исходят из того, что существуют религиозная и светская культуры (А. Новицкий, В. Шевчук -и др.), другие выделяют женские (дальневосточные и пр.) и мужские (европейская, мусульманская и т.д.) культуры (В. Санги, К. Шилин и др.). В свете концепции материалистического понимания истории основой типологии культуры, как правило, считают типологию общественного воспроизводства (это не значит, что типологии другого рода следует отбросить, напротив, они тоже представляют интерес и их использование позволяет под необычным углом зрения анализировать многообразие локальных культур).

Роль и место культуры в деятельности человека весьма четко можно понять на основе представлений о том, что деятельность людей носит, в конечном счете, воспроизводственный характер. Общественное воспроизводство включает воспроизводство личности, всей системы общественных отношений, в том числе технологических и организационных, а также культуру сущностью, главным содержанием и назначением сферы культуры является процесс общественного воспроизводства и развития самого человека как субъекта разносторонней социальной деятельности и общественных отношений. Культура, взятая как необходимый элемент общественного воспроизводства и одновременно как важнейшая характеристика субъекта деятельности, развивается в единстве с воспроизводственным процессом в целом во всей его исторической конкретности. Поэтому понятно, что с каждым типом общественного воспроизводства (простой, интенсивный и деструктивный) связан свой тип культуры, выражающий место и значение культуры в жизнедеятельности общества.

Простое воспроизводство соотносится с культурой, сложившейся в условиях господства домашинного производства и аграрного труда. В этой культуре субъект воспроизводства нацелен на неизменность масштабов воспроизводства, на максимальную адаптацию к природным ритмам, которые диктуют условия доурбанизированного земледелия. Для этой культуры характерно представление об окружающей среде как о заданной человеку внешними силами, убеждение, что она не может быть изменена человеком, так как не им создана. В культурах, сложившихся в этих условиях, даже активность самого человека рассматривается как результат действий внечеловеческих (однако часто антропоморфных) сил.

С интенсивным типом воспроизводства связан качественно иной тип культуры. В отличие от субъекта простого воспроизводства, ориентированного на адаптацию к заданным природным ритмам, на систему неизменных смыслов, субъект динамичного типа культуры нацелен на совершенствование самого себя в единстве с совершенствованием человеческого мира, уже сформированного, созданного всей предшествующей человеческой активностью. Человек в таком типе культуры занят организацией ранее организованного, переосмыслением уже ранее осмысленного, перестройкой самих ритмов окружающего его жира. Тем самым субъект интенсивного типа воспроизводства должен быть способен сконцентрировать для решения соответствующей проблемы все необходимое богатство накопленной культуры, преобразовать ее, осмыслить и переосмыслить, постоянно углублять сложившиеся понятия, формировать новые идеи, культурные инновации. Мир уже не рассматривается как заданный, но выступает результатом ответственной, напряженной воспроизводственной деятельности человека. Для деструктивного типа воспроизводства характерна недостаточная способность субъекта в силу тех или иных причин преодолевать внутренние и внешние противоречия, ограничивать поток деструктивных инноваций, обеспечивать необходимые инновации, сохранять Параметры простого общественного воспроизводства, удерживать на Минимальном для данного общества уровне эффективность производства и воспроизводства. Он характеризуется упадком культуры, недостаточной способностью находить эффективные средства и цели, стабилизирующие ситуацию. Этот тип воспроизводства отличается от других тем, что он никогда не является позитивной ценностью, и сама возможность сползания к нему выступает в качестве стимула для повышения активности субъекта, его стремления предотвратить этот процесс, а, возможно, и перейти к более прогрессивному типу и уровню воспроизводства, к соответствующему типу и уровню культуры. Указанная ситуация может складываться тогда, когда технология, организация производства рассчитана на тип культуры, нацеленный на развитие, а реальный работник ориентирован на простое воспроизводство, на адаптацию в меру своих «естественных» возможностей к сложившемуся уровню техники и организации. Вот почему при анализе культурных предпосылок научно-технического прогресса необходим учет исторических культурных традиций, воспроизводимых до определенной степени в культуре в силу ее устойчивости даже тогда, когда изменены многие экономические и социальные условия, породившие традиционные нормы, обычаи, ценностные представления, образы и стили жизни. Типы воспроизводства и культуры -- понятия, призванные раскрыть философскую основу, дать теоретико-методологическое обоснование внутреннего расчленения культуры. В том случае, когда возникает необходимость в эмпирическом изучении процессов культурной дифференциации, культурных различий в обществе, ученые обращаются к более конкретным понятиям, с помощью которых становится доступным изучение реальностей культурного процесса. На этом пути все шире используется понятие «субкультура». И хотя единства в применении этого понятия учеными разных специальностей пока не достигнуто, в большинстве случаев имеется в виду внутренняя дифференцированность культуры, находящая выражение в наличии специфических для социальных групп культурных признаков. Последние можно обобщить в категориях «образ» и «стиль» жизни, отличающих друг от друга социальные группы. Они дают возможность отделить социально приемлемые формы социокультурной дифференциации (профессиональные, этнические и пр.) от форм, чреватых угрозой другим группам (например, преступность, тунеядство).

Тип воспроизводства, тип культуры и субкультура могут быть осмыслены как последовательно конкретизирующийся ряд понятий, призванных установить иерархию в изучении культурных общностей, начиная глобальными расчленениями истории мировой культуры и кончая эмпирическими исследованиями локальных процессов в культуре. Роль субкультур в культуре определяется необходимостью каждой культуры осваивать и «пропускать» через себя многообразие мира, субкультура -- накопитель своеобразия в культуре, она позволяет культивировать неосвоенное, выступая в качестве «лаборатории будущего», культура и общество не могут позволить себе двигаться, не «прощупав» пути. Такими естественными и необходимыми экспериментами на пути движения культуры и являются субкультуры, апробирующие те или иные инновации.

Характеристика феномена культуры является неполной без выяснения соотнесенности природного и культурного. Аналитические исследования культурологов показывают, что культура внебиологична, надприродна, ее нельзя свести к природному, однако и культурное не из чего вывести и построить кроме как из природного. И это касается и внешней природы, и внутренней, той, которая включена в жизненные проявления человеческого организма. Таким образом, имеется единство и различие природного и культурного.

Культура есть нечто противоположное природе, существующей вечно и развивающейся без участия человеческой деятельности, и в этом правы старые культурологи. Возможности бытия культуры заданы естественно природно. Возникновение культуры как надприродного способа деятельности не исключает ее единства с природой и не снимает учета природных факторов в ее развитии. Даже на эмпирическом уровне можно констатировать то обстоятельство, что природное (в общих своих моментах -- как внешне-природная среда и как имманентно-природное в самом человеке) не безразлично для тех форм, в которых отливается и живет культура. Стоит сравнить формы культурного бытия горных народов, живущих на Кавказе и в Андах, в Гималаях и Кордильерах, чтобы убедиться в том, что особенности ландшафта накладывают печать удивительного сходства на многие черты функционирования культуры. То же самое можно сказать и о народах, живущих в тропиках или полярных районах, жителях океанических островов или обширных степных просторов. Такой подход может дать ключ к выяснению этнического своеобразия культур.

Нельзя не видеть того, что деятельность людей (особенно на ранних этапах развития человеческого рода) интимно связана с тем, что в своей первозданности предлагает человеку природа. Это сказывается в материальном и духовном производстве, в характере общественной психологии и особенно в творениях искусства. Прямое воздействие природных условий на возникновение и развитие культуры может быть прослежено по разным направлениям: от воздействия на производство орудий труда и технологию трудовой деятельности до особенностей быта и явлений духовной жизни.

Человек и его культура несут в себе природу матери-земли, свою биологическую предысторию. Это особенно наглядно обнаруживается сейчас, когда начался выход человечества в космос, где без создания в космических аппаратах или скафандрах экологического убежища жизнь и труд человека оказываются попросту невозможными. Культурное есть природное, продолженное и преобразованное человеческой деятельностью. И только в этом смысле о культурном можно говорить как о надприродном, внебиологическом явлении. Вместе с тем следует подчеркнуть, что культура не может быть над природой, ибо она ее уничтожит. Ведь человек со своей культурой является частью экосистемы, поэтому культура должна быть частью общей с природой системы. Мы должны сохранять присущее культуре разнообразие ее форм и проявлений, подобно тому, как стремимся сохранить все существующие виды животных и растений, представляющих собой уникальные наборы генов, которые были получены путем селекции на протяжении тысячелетий. Именно многообразие культур и цивилизационных путей развития народов мира может помочь избежать глобальной экологической катастрофы, ибо унифицированные, единообразные культуры гибнут бесповоротно.

Анализируя деятельную сущность человека в культурологическом аспекте, мы должны соотнести с ней естественноисторический, природный фон, соотнести культуру и натуру. В настоящее время подтверждается научный прогноз, сделанный в прошлом веке К. Марксом: «Сама история является действительной частью истории природы, становления природы человеком. Впоследствии естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание, это будет одна наука». Такая тенденция открывает перед человечеством и грани культуры будущего, знаменующие синтез гуманитарного и естественнонаучного знания.

Следует отметить, что в отечественной философии (как, впрочем, и в ряде зарубежных направлений философии и культурологии) человек рассматривается как единственный субъект культуры, создающий жизненную среду для себя и формирующийся под ее влиянием. Так как человек представляет собой творческое существо, преобразующее окружающий мир в соответствии со своими исторически изменяющимися целями, то необходима модель динамики его социокультурной практики. Такая модель создана З.А. Орловой, она не ограничивается только фиксацией устойчивых и повторяющихся во времени, абстрагированных от человека аспектов культуры. В ней есть место подвижности, преходящим чертам социокультурной жизни, обусловленным деятельностью и взаимодействием людей. Эта модель позволяет описывать и объяснять возникновение, движение, декомпозицию культурных процессов, исходя из необходимости воздействия субъективного фактора на их содержательные, структурные характеристики, скорость и направленность.

С точки зрения качественной социальной определенности социокультурной практики в данной модели выделяются неспецифические и специализированные ее формы. Неспецифичные формы -- приватная, личная жизнь, семейные и неформальные групповые отношения, мораль, практические знания, обыденная эстетика, суеверия и пр. -- принято называть обыденной жизнью (обыденный пласт культуры). Институциализированная деятельность, которая реализуется в рамках официально установленных организаций, зафиксирована в категориях «социальная активность» и «система общественного разделения труда». В плане теории культуры, т.е. при рассмотрении сквозь призму деятельности, институциализированная область общественного бытия и сознания может быть схематично представлена как совокупность специализированных сфер культуры. Часть из них относится к организации процессов социального порядка, жизнеобеспечения и взаимодействия (экономическая, политическая, правовая области культуры), а часть -- к организации социально значимого знания и поведения (философия, наука, искусство, религия). Если в первом случае человек осваивает необходимые знания и навыки в силу повседневного опыта оперирования окружающими предметами, общения с другими индивидами, приобщения к культуре через доступные обычные средства, то вовтором случае требуется специализированная подготовка -- в специальных учебных заведениях, освоение специальной литературы, использование специальных инструкций для осуществления совместной деятельности.

Специализированные сферы культуры при их сопоставлении оказываются неоднородными с точки зрения их ориентированности на устойчивые или изменчивые характеристики человека и его окружения. Устойчивость, универсальность, «абсолютное» являются объектом особого внимания в сферах философии и религии, в задачу которых входит поддержание «картины мира» с выделением и установлением в ней «инварианта». В сфере социального взаимодействия ориентация на поддержание устойчивых, общезначимых его границ и форм в области права. Соотношение устойчивого и изменчивого выявляется в сферах научного познания и экономики. В науке устойчиво рассматривается, прежде всего, как границы, внутри которых можно свободно взаимодействовать с окружением, т.е. преимущественный интерес здесь направлен на изменения. В экономической сфере решается вопрос о соотношении в каждый конкретный временной период воспроизводства и инноваций. Важной специализированной сферой культуры, где это соотношение рационально определяется и приобретает официально нормативную форму, является сфера политики. Изменчивые попадает в сферу особого внимания в области искусства -- именно этот вид деятельности теснее всего связан с непосредственными переживаниями людей и, следовательно, с их прямыми реакциями на изменчивость жизненной среды. В зависимости от необходимости члены общества обращаются к специализированным сферам культуры как к общественным фондам образцов деятельности, взаимодействия, представлений для поддержания или изменения своих связей с разными аспектами окружающего мира.

Каждая специализированная сфера культуры имеет свой культурный «язык», «код» (или набор «кодов»), специфика которых обусловлена особенностями осуществляющейся здесь деятельности и мировоззрения. Благодаря этому специализированные сферы культуры обладают высокой степенью автономии по отношению друг к другу и к обыденной культуре. В то же время между ними при необходимости может осуществляться опосредованное взаимодействие. Оно реализуется через социально-структурные единицы (например, общее образование, система массовых коммуникаций, система здравоохранения) или через обыденную культуру с ее языком (именно с этого уровня начинается Общение представителей различных сфер профессиональной деятельности).

Поскольку нашей задачей является рассмотрение бытия культуры на уровне ролевого субъекта (человечества), выяснение того, как живет и развивается мировая культура, постольку следует представить ее как целое, положенное как единство. В отечественной культурологии дается следующее ее определение: мировая культура как целое есть способ деятельности, технология ролевого субъекта (человечества), порожденная внебиологической (социально-экономической) субстанцией и характеризуемая в своем бытии единством приспособительного, преобразовательного и стереотипно-продуктивного моментов.

Мировая культура во времени и пространстве пестра, неисчерпаема в своих единичных проявлениях, поражающе богата формами, многообразна. В современном ее состоянии она представлена буржуазной и социалистической культурой, многообразными культурами развивающихся стран и т.д. Наряду с этим в современном состоянии мировой культуры существуют как вершинные проявления культурного творчества, выраженные в успехах развитой науки, новейших технологиях, свершениях искусства, так и ее реликтовые, архаические образования, подобные тем, которые еще имеются у аборигенов Андаманских островов, дебрей Амазонки или внутренних районов Новой Гвинеи. Еще более многолики и многокрасочны проявления культуры, взятые в их истекшем историческом бытии. Не говоря уже о первобытных формах человеческой жизни на заре истории, даже начиная с твердо зафиксированных шумерской и древнеегипетской культур, взор исследователя наталкивается на трудноисчислимое множество подчас почти несовместимых фактов культурного бытия, на неповторимое своеобразие граней и оттенков явлений культуры.

Очень экспрессивно высказался об этом американский культуролог Р. Редфилд, описывая впечатления человека, приступившего к исследованию культуры. Он рассказывает, как ему при чтении знаменитого двенадцатитомника «Золотой ветви» Фрэзера пришлось испытать огромный восторг. «Как на параде, -- пишет он, -- передо мной проходили великолепные и экзотические матери, тела которых отливали бронзой, жрецы в масках, переодетые в одежды другого пола; люди, умащенные благовониями и принесенные в жертву богам; демоны, изгоняемые из дворцов Камбоджи; девушки из индейской деревни, которых при достижении зрелости заставляли сидеть в одиночестве в темноте; короли, умерщвленные как боги, и боги, которые восстают из мертвых, когда их убивают -- дикое, невообразимое множество табу, магических ритуалов и обычаев, связанных с женитьбой, урожаем, опасностью и смертью. Эти тома напоминают арабские сказки «Тысячи и одной ночи», «половодье странного и чудесного».

И не с тем ли мы сталкиваемся, когда открываем неувядающую «Первобытную культуру» Э. Тайлора, повествующую не столько о собственно первобытной культуре, сколько о культуре бесписьменных народов прошлого столетия, собранной им по крупицам и поражающей обилием выразительных фактов. В таких книгах журналистов и ученых о наших современниках, как «Своими глазами» Ю. Овчинникова, «индейцы без томагавков» М. Стингла, «Культура и мир детства» М. Мид и многих им подобных, содержатся свидетельства о том, что и сегодня в разных уголках мира живут и действуют своеобразные, неповторимые, уникальные культуры, подчас настолько не похожие друг на друга, что диву даешься. Во всяком случае, несомненно, что культура от своего возникновения и до наших дней никогда не была трафаретно-однообразной, безлико монотонной, она не похожа на уныло одинаковые, конвейерно-серийные продукты.

Вместе с тем многообразные формы культуры, как бы ни были они разительно не похожи друг на друга, являются порождением одного и того же корня, тождественны в своей сущности как способы единой человеческой деятельности. Это издавна понимали многие проницательные исследователи культуры. Еще Э. Тайлор, подходя к сравнительному изучению отличающихся друг от друга культурных форм, подчеркивал, что «характер и нравы человечества обнаруживают однообразие и постоянство явлений, заставившее итальянцев сказать: «Весь мир есть одна страна». Он справедливо полагал, что любой этнографический музей показывает наглядно черты единства, совпадения в предметах материальной культуры и способах деятельности независимо от хронологической и географической отдаленности. Это и дает возможность, по его мнению, поставить рядом обитателей озерных жилищ древней Швейцарии с ацтеками, североамериканских оджибве с южноафриканскими зулусами, а английского земледельца со среднеафриканским негром. Неделимость мира, единство мировой культуры, общность культурного богатства человечества признавались всеми прогрессивными мыслителями как подлинно гуманистический принцип рассмотрения культуры.

Конкретно-историческое понимание культуры опирается на признание единства и многообразия социокультурного процесса. Здесь не отрицается факт культурной относительности, но отвергается культурный релятивизм, исключающий всякую общность между культурами, утверждающий их принципиальную отгороженность, невходимость друг в друга. Что же делает единым целым мировую культуру? Ведь одна из особенностей мирового социокультурного процесса развития -- множественность существующих культур и чрезвычайное разнообразие ценностных шкал. Несмотря на то что европейцы и китайцы, африканцы и индийцы используют одни и те же машины, несмотря на то, что все они произошли от одних и тех же кроманьонцев и все принадлежат к одному и тому же биологическому виду, у них сложились совершенно разные традиции и разные шкалы ценностей. Образ мышления, стандарты жизни, нормы поведения, характер искусства даже у народов, живущих в одних и тех же географических условиях, никогда не бывают совершенно одинаковыми, классический пример тому -- народы Закавказья. Несмотря на однотипность природных условий, в которых живут азербайджанцы, армяне, грузины и другие кавказские народы, несмотря на то, что они живут рядом тысячелетия, культура каждого из них продолжает сохранять свою самобытность. И таких примеров можно привести сколько угодно.

Таким образом, можно констатировать существование большого числа различных форм организации духовной жизни людей даже при относительной близости (а иногда и тождественности) материальных условий их жизни. И, несмотря на то, что возникли разнообразные средства транспорта и связи, несмотря на миграцию мод, которые не могут остановить даже океаны, разделяющие континенты, несмотря на печать, радио, телевидение, это разнообразие и не думает исчезать. В этом и состоит большое благо для человечества.

В самом деле, объем «генетического банка» той или иной популяции, прежде всего генетическое разнообразие ее индивидов, говорит о стабильности популяции, о ее способности противостоять изменению внешних условий. И в человеческом обществе имеет место нечто подобное. Но к действию генетических факторов добавляются еще и общественные факторы. Появляется социально-культурное многообразие, множественность цивилизаций. Все это дает обществу определенные гарантии того, что в кризисных ситуациях оно окажется способным найти необходимые решения, ибо культура в конечном счете содержит в себе спрессованный человеческий опыт. Конечно, в современных условиях происходит определенная унификация не столько культур, сколько поведения. Развитие техники показывает определенный стандарт общения, но японец остается японцем, узбек -- узбеком, а итальянец -- итальянцем. Особенности их культур приводят к очень существенным различиям в восприятии окружающего мира -- одни и те же выражения скрывают совсем разный смысл. Вполне возможно, что особенности этнических культур даже имеют тенденцию усиливаться, не случайно сейчас говорят о своеобразном ренессансе этих культур.

Однако следует учитывать и другую особенность мирового социокультурного процесса -- его целостное единство. Оказывается, существуют подлинно всеобщие основания того целого, которое называется мировой культурой. Фундаментально общим, сущностно связывающим всю человеческую историю, делающим мировую культуру истинно целым генетически, исторически (диахронно) и системно-структурным (синхронно) является цивилизационная деятельность людей, которую можно назвать «материнским лоном истории». Именно субстанция труда и общение является тем, что выступает как главная связь, основной критерий единения в тотальность. В общем, человеческая деятельность определяет общность генезиса, функционирования и закономерного развития всей мировой культуры. Эти положения относятся к основополагающим тезисам отечественной философии, обоснованным теоретически и фактически.

Единство и взаимопроникновение, общение и обособление, взаимодействие и отталкивание, связи и противопоставления -- все это характеризует противоречивое единство указанных особенностей мирового социокультурного процесса, противоречивое единство разных форм культурного бытия, присущих человечеству уже с первых шагов его развития. Вся последующая история обнаруживала упрочение мировой общности культуры. По мере роста и развития материального производства, с переходом к классово дифференцированному обществу, умножались и расширялись контакты между группами людей. Сущностное единство, заданное однородностью жизнедеятельности, материальным характером отношения к природе, дополнялось и обогащалось непосредственным общением. Английский археолог Г. Чайлд в книге «Прогресс и археология» привел ряд данных о прогрессирующем нарастании экономического и культурного обмена между народами. Так, в верхнем палеолите он осуществлялся в радиусе до 800 км, где-то за 2 тыс. лет до н.э. -- уже в радиусе до 8 тыс. км, а к VIII в. н.э. охватил всю Азию, Африку и Европу. От поколения к поколению нарастала целостность мировой культуры, утверждалась гомогенность всеобщей истории, выявившаяся на поверхности и ставшая зримой с победой Капиталистических отношений.

Всемирность социокультурного процесса во всей полноте этого понятия достигается лишь в эпоху капитализма. Целостность здесь берет верх над дискретностью, временное единство культуры (диахроническое) во всем объеме дополняется пространственным (синхроническим) единением человеческой культуры в то целое, где уже системно обнаруживается взаимодействие его составляющих. И если на первоначальном этапе развития человечества всемирный характер истории и культуры никем не мог быть наблюдаем и осознан, хотя и существовал объективно, то теперь мы уже наблюдаем на более высоком уровне.

Квантовая механика категорически утверждает, что о ненаблюдаемом объекте, об объекте вне взаимодействия мы не можем сказать ровным счетом ничего. Чем далее идут исследования, тем яснее становится, что законы квантовой механики сданным образом относятся не только к элементарным частицам в атоме, но и к людям в обществе. «В последнее десятилетие антропологи стали понимать, что подобные явления обусловлены фактором, который можно было бы назвать «культурным эффектом Гейзенберга». Если представители западной цивилизации, будь то антропологи или конкистадоры, наблюдают за ходом событий в каком-то регионе, само их присутствие способно повлиять на поведение местных жителей». (Бранен Фергюсон Р. Племенные войны // В мире науки. 1992. № 3, С. 51).

И наконец, кратко обрисуем ступени эволюции мировой культуры -- ступени восходящей эволюции. Первой ступенью (или эпохой) здесь является культура собирательства и охоты (первобытная культура) -- чрезвычайно продолжительный этап в развитии человечества. Если мы выделились из животного царства около миллиона лет назад (эти границы могут быть раздвинуты в дальнейшем), то почти 99% прошедшего с тех пор времени относится к периоду собирательства и охоты. Биологическое и культурное наследие человечества во многом определяется его опытом собирателя, рыболова, охотника. Ведущими факторами первобытной культуры были пропитание, половая жизнь и самозащита. Именно эти три основные переменные эволюционной истории определяли структуру человеческого общества вплоть до зарождения сельского хозяйства.

Следующая ступень в развитии мировой культуры -- аграрная культура, время существования которой охватывает пещерного человека и Гёте, собирание семян дикой пшеницы и изобретение парового двигателя. Аграрная культура составляет эпоху продолжительностью 10 тыс. лет, характеризуется низкими темпами развития, ее основой было земледелие и скотоводство. Сельское хозяйство зародилось примерно за 8 тыс. лет до нашей эры, а настоящее промышленное производство началось где-то около 1750 г. нашей эры. Таким образом, золотой век европейского абсолютизма, одним из символов которого является знаменитый Версальский двор, является частью аграрной культуры. Для большей ясности эту эпоху можно разделить на четыре этапа: Период небольших государств (8000 -- 3500 гг. до н.э.). Период древних империй (3500 -- 600 гг. до н.э.). Период античных государств (600 г. до н.э. -- 500 г. н.э.) Период европейской гегемонии (500 -- 1750 гг. н.э.). Формирование государств -- одна из наиболее наглядных и устойчивых особенностей истории поведения человека, и наряду с появлением письменности ее часто называют начальной вехой становления цивилизации.

На протяжении эпохи аграрной культуры характер государственного устройства менялся в зависимости от условий, которые складывались в рамках указанных выше этапов. Ведь государство -- это, с одной стороны, проявление и результат социального поведения человека в условиях аграрной культуры, а с другой -- следствие борьбы за право распоряжаться излишками. В целом же освоение нового образа жизни, предполагавшего наличие государства, могущественных владык, храмов, плуга, колеса, металлов, денег и письменности, сопровождалось изменением в поведении человека и нарастанием темпов культурной эволюции.

В конечном счете, ускорение эволюции культуры привело к появлению научно-технической культуры, которая зародилась в индустриальную эпоху (ее начало датируется 1750 г.) и начала свое победное шествие в мире, начиная с конца XIX в. и по сей день. Здесь следует подчеркнуть важность рассмотрения человеческого поведения в его целостности. Научно-техническое развитие в рамках культурной эволюции нельзя понять, изучая лишь достижения науки и техники, культурная эволюция есть всегда вопрос изменения поведения человека. Поэтому подлинная эволюционная значимость даже самой теоретической науки и самой совершенной техники может быть доказана их влиянием на изменения в человеческом поведении и может быть понята, только отправляясь от поведения, связанного с обеспечением пищей, размножением, безопасностью и информацией. Вполне вероятно, что в итоге предстоящих тысячелетий ускоряющейся культурной эволюции человек сможет стать покорителем космического пространства, создателем полностью автоматизированного производства и т.д.

Список используемой литературы:

Поликарпов В.С. Лекции по культурологии. -- М.: «Гардарика», «Экспертное бюро», 2000