Редчайшие издания XV–XVII веков, хранящиеся в Российской государственной библиотеке

Редчайшие издания XV-XVII веков, хранящиеся в Российской государственной библиотеке

«Перемещенные культурные ценности», полученные по компенсаторным репарациям из Германии после окончания Второй мировой войны в возмещение ущерба, нанесенного русской культуре, -- были засекречены и недоступны исследователям в течение 50 лет. Широкая общественность узнала о их существовании только в 1993-1994 годах.

В Государственную библиотеку СССР им. В.И.Ленина (ныне Российскую государственную библиотеку) поступила самая большая и наиболее ценная часть книжных трофеев. Это целиком вывезенная действующая экспозиция Немецкого музея книги и шрифта (Лейпциг), состоящая из 134 инкунабулов, 10 палеотипов, 44 рукописных книг XV века, собрания художественных переплетов Карла Бехера (более 400), собрания набивных тканей XIII-XIX веков. Роберта Форрера (около 234 фрагментов тканей). Кроме этого -- целый массив инкунабулов -- почти 4200 экземпляров (собрания Дрезденской государственной библиотеки, библиотеки Бреслау, Штольберга и др.), книги первой половины XVI века -- палеотипы -- 8900 и т.д. Все они в настоящее время имеют библиографические описания; введены в Интернет с указанием особенностей (гравюр, раскраски, цветной печати, ручной декорировки -- инициалов, бордюров, миниатюр, переплетов) 1660 экземпляров (из них 700 инкунабулов). Эта работа продолжается, все книги доступны исследователям. Особо стоит отметить поступивший в ГБЛ из Немецкого музея книги и шрифта экземпляр 42-строчной Библии Иоганна Гутенберга -- первой крупномасштабной печатной книги. Это лучший из дошедших до наших дней 48 экземпляров и единственный, имеющий 282 живописные темперные миниатюры, иллюстрирующие текст. Полное научное описание особенностей этого экземпляра Библии с установленной иконографией всех миниатюр опубликовано в России и в Германии. Подготовлены и сданы в печать «Каталог инкунабулов и палеотипов Генриха Клемма (Немецкий музей книги и шрифта), «Каталог переплетов собрания Карла Бехера», «Каталог набивных тканей XIII-XIX веков собрания Роберта Форрера». Таким образом, на сегодняшний день работа по научному описанию собраний Немецкого музея книги и шрифта в Российской государственной библиотеке завершена. Осталось дождаться выхода в свет печатных каталогов. Опубликована монография Т.А. Долгодровой «Немецкая и нидерландская книга XV века. Проблемы взаимовлияния и национальные особенности» (М.: Терра, 2002), полностью основанная на трофейных фондах РГБ.

«Наше наследие» тему перемещенных культурных ценностей, касаясь уникальных испанских старопечатных и рукописных книг, попавших после Второй мировой войны в Россию в качестве перемещенных культурных ценностей и находящихся ныне в комнате-сейфе Российской государственной библиотеки. Это издания из собраний Берлинской государственной библиотеки, коллекции переплетов Карла Бехера и других. Испанские инкунабулы и книги XVI-XVII веков -- редчайшие, как правило, единичные экземпляры, большинство которых уникумы -- известны в одном или двух образцах. Надо заметить, что испанские старопечатные книги вообще большая редкость в России -- до поступления трофейного фонда в РГБ хранился только один испанский инкунабул и один находился в Исторической библиотеке в Москве. Поэтому старейшие памятники печатного искусства в Испании, особенно ранние книги -- XV века -- представляют собой абсолютные раритеты, о которых смело можно сказать «мал золотник, да дорог».

На Пиренейском полуострове первые печатные издания появились в 1473 году. Это была продукция передвижных типографий -- индульгенции, побуждающие к борьбе против турок, -- средства от продажи этих изданий предназначались для войны против них. Индульгенции представляли собой пергаменный листок с напечатанным на нем текстом. Сама идея Крестового похода -- Crusada -- была высказана папой Сикстом IV, и эти индульгенции, собственно, отражали его замысел, ставший особенно актуальным после падения Константинополя в 1453 году. В РГБ хранится редчайший образец (единственный известный в мире экземпляр) испанской печати, изданная до появления в Испании стационарной типографии -- Индульгенция кардинала Родриго де Борджиа, впоследствии папы Александра VI, предположительно в городе Сеговия около 1473 года, текст на каталонском языке. Печатник, ее выпустивший, остался анонимным и вошел в библиографию как «Печатник Индульгенций Борджиа». Шрифт, которым она набрана, не итальянского начертания, как индульгенции, изданные в Валенсии и Барселоне, а нижненемецкого -- видимо кельнского или же брюссельского типа, что указывает на немецкое или нидерландское происхождение печатника. В индульгенциях оставалось пустое место для написания имени покупателя, которому она и предназначалась. В данной индульгенции от руки на пустых местах написано имя того, кому отпускались грехи -- «Lianorus», а внизу -- того, кто продал этот документ -- «Stefanus Hiraldi». Слова «Nos don Rodrigo» -- «Господин наш Родриго» -- с именем кардинала Родриго де Борджиа, ответственного за отпущение грехов, выделены крупным шрифтом, в то время как весь остальной текст напечатан мелким кеглем.

В организации типографского дела испанцам помог немецкий купец Якоб Визлант, представитель равенсбургской торговой компании одного из крупнейших в Южной Германии экспортно-импортных предприятий. В Валенсии в 1475 году компания основала первую на Иберийском полуострове стационарную типографию. Вскоре после этого типографии появились в Барселоне, Бургосе, Саламанке, Севилье. В Севилье первая печатная продукция стала выпускаться с 1477 года сообществом типографов, которые, так же как и первотипографы Парижа, назывались «companeros alemanes» -- «немецкие компаньоны», где уже в самом заглавии видно, кто ввел в этом городе книгопечатание. Мадрид присоединился к городам, где работали типографии, лишь во второй половине XVI века. Книгопечатание в Испании находилось под покровительством властей. В 1490 году по указу королевы Изабеллы в Севилье была основана типография, а в нее (не трудно догадаться) приглашены все те же «компанерос алеманес» -- немецкие мастера. Первый же заказ поступил от королевского двора на печатание огромного словаря испанского языка -- первого в мире печатного этимологического справочника. В этой типографии, кроме немцев, работал польский печатник Станислав по прозвищу Полонус.

В 1493 году барселонский типограф Педро Поза отпечатал известие об открытии Нового Света Христофором Колумбом и обеспечил массовое распространение различных сведений об этом событии. В этом сообщении впервые новый континент назван Америкой.

Известна только в одном экземпляре и индульгенция, выпущенная в городе Уэт печатником Альваро де Кастро в 1490 году. Печатник этот появился в кадастрах города Уэт в 1484 или 1485 году, печатал он только на национальных языках -- кастильском или каталонском. Альваро де Кастро официально значился как печатник индульгенций и работал в типографии при кафедральном соборе Сантьяго в Уэте, печатая индульгенции, сбор от которых должен был пойти для Crusada. Так, и средства от продажи этих индульгенций предназначались для борьбы с неверными, о чем говорится в тексте. Как было тогда принято, она напечатана на пергамене. А еще в тексте указывается, что эта индульгенция своего рода формуляр для умерших -- оставлено пустое место для внесения имени усопшего. В тексте говорится, что сумма для спасения умершего от Чистилища -- две трети от 4 реалов, поскольку известна еще одна испанская индульгенция 1487 года с отпущением грехов умершим, где сумма указана в 4 реала, то наша индульгенция обещает то же самое по более сходной цене. Вписанное в нее имя человека, для которого она покупалась -- Iuan Los Reyes -- Хуан Лос Рейес , и дата его смерти -- ошибочны и сделаны по недосмотру, видимо, человек этот был еще жив, так как и его имя и подпись продавца индульгенции были признаны недействительными и затем затерты воском, следы которого еще заметны на ней.

Уникальна -- существует в одном экземпляре в мире -- и другая индульгенция, хранящаяся в РГБ, изданная около 1482 года в г.Вальядолид анонимным печатником, получившим название «печатник Господа нашего из Прадо». Печатник этот работал при монастыре св.Франциска в Прадо, известны еще три его индульгенции, напечатанные разными шрифтами. Это тип однолистки с мелким шрифтом и инициалом «I» в начале текста. Именно к последнему типу относится и листок из РГБ. Отпущение грехов дано Франциском де Мондрагоном -- эта индульгенция в виде братского послания выдавалась лучшим религиозным орденам милосердия. Она имеет разрешительную формулу -- отпущение грехов; имя того, кому они отпускались, написано от руки -- это Франциск да Вина , дата не указана.

Первопечатная и рукописная книга в Испании обладала лишь в незначительной степени художественной самостоятельностью в исполнении миниатюр и оригинальной технике гравюры. В изданиях, напечатанных в большинстве случаев немцами, мы находим не только отдельные копии с немецких, нидерландских и итальянских гравюр на дереве и на меди, но даже целые серии книжных иллюстраций, скопированные или даже прямо оттиснутые с чужеземных оригиналов. Так, например, изданное в Сарагосе сочинение «О знаменитых женщинах» Джованни Боккаччо полностью скопировано с немецкого издания 1473 года, появившегося в Ульме. Эта тесная связь со стилем немецких иллюстраций не должна нас удивлять, так как печатники испанских инкунабулов были в большинстве случаев немцами, тем более что Испания в то время еще не могла противопоставить чужеземным влияниям свой собственный художественный стиль, как это было в Италии. Приходится допустить, что они напечатаны типографами из этих стран или по крайней мере под сильным влиянием их манеры. Наряду с немецкими в испанской книге преобладают нидерландские и французские влияния. Не стоит забывать, что после смерти Марии Бургундской в 1482 году Южные Нидерланды и часть Бургундского герцогства отошли Габсбургам и попали под протекторат Испании. Поэтому нидерландская манера особенно заметна в декоративном оформлении книг, в стиле гравюр и миниатюр, в начертаниях крупных инициалов и т. д.

Однако, наряду с этими подражаниями и заимствованиями, мы встречаем все же так много гравюр совершенно своеобразных по рисунку и технике, что дает нам право говорить о существовании самостоятельного испанского стиля в гравюре на дереве. Прежде всего этот особый национальный характер проявляется в орнаментике обрамления страниц, заставок и инициалов, в которых обнаруживается сильная примесь арабских восточных форм -- то смешение готических мотивов с мавританскими, которое накладывает своеобразный отпечаток на раннее испанское искусство. Вся подлежащая украшению поверхность листа густо покрыта обычно белым, выделяющимся на черном фоне, узором. Это или тяжеловатый, сильно рельефный, близкий к готическому лиственный орнамент -- акант, или кружево из очень изящных, тонких, сильно переплетенных, вьющихся побегов и ветвей со стилизованными фигурами животных -- последние находятся обычно в сильном движении и геральдически по двое противопоставлены друг другу или же переплетены между собой и симметрично разбросаны по узору. Техника испанской книжной гравюры на дереве обнаруживает своеобразные черты национального характера не только в орнаментике, но и в фигурных изображениях. Контуры проведены довольно толстым штрихом, складки падают жесткими и угловатыми изломами. Своеобразие выражается в типах лиц и в резких, страстных движениях фигур.

То же самое наблюдалось и в манускриптах, что хорошо видно в хранящейся в РГБ уникальной испанской рукописной книге начала XVII века. Эта рукопсь исторического содержания начинается словами: «De Dios Rey de Castilla de Leon de Aragon…» -- «Именем Господа Король Кастильский и Арагонский…» и имеет дату -- 1609 год. Происхождение рукописи явно мадридское. Книга написана на пергамене и имеет две темперные миниатюры с изображением коленопреклоненных перед видением Девы Марии с Младенцем короля испанского Филиппа II и его наследника -- Филиппа III. На другом листе помещен испанский герб. Надо отметить, что трактовка фигур Девы Марии и Младенца Иисуса дана в чисто испанской традиции -- это плоскостные изображения одеяний с золотыми узорами и оторочкой. Однако фигуры короля, его наследника и святых, их представляющих Богоматери, трактованы уже не плоско, а объемно, с проработкой складок их одеяний. Короля представляет апостол Петр, держащий в руке свой атрибут -- ключ, за наследником стоит св.Франциск Ассизский, держащий ветку с белыми лилиями -- его атрибутом -- символом чистоты, и книгу, на которой изображена фигура Христа. Книга в руках, видимо, служит намеком на его сочинение «Цветочки». Бордюры имитируют испанские миниатюры конца XV -- конца XVI века -- времени испанского протектората в Нидерландах и сделаны под ярко выраженным нидерландским влиянием. Это типичное для Нидерландов заполнение полей изображениями цветов, насекомых, сделанных столь натуралистично, что они отбрасывают тень. Точно такие же бордюры мы видим в нидерландских рукописях последней четверти XV -- начала XVI века.

Своеобразные черты национального испанского характера заметны в изображениях. Так, контуры фигур в миниатюрах этой рукописи проведены довольно толстыми линиями, складки падают жесткими и угловатыми изломами. Своеобразие выражается в типах лиц и в резких, страстных движениях фигур, что хорошо заметно в миниатюрах нашей рукописи. Все предметы, которые на них изображены (кстати, они даны на золотом фоне), кроме чисто декоративных целей, имеют еще и символические значения -- это цветы, символизирующие Деву Марию: розы, маргаритки, водосбор, гвоздики, земляника. Центральное место на верхней рамке занимает изображение ириса, символизирующего сынов Божиих, по сторонам от него -- в геральдическом расположении даны изображения птиц, столь натуралистически сделанные, что их не составляет труда назвать -- это удод и дятел, на боковых рамках -- кукушка и фазан. Изображение птиц на рамке миниатюры, где находится св.Франциск Ассизский, можно еще воспринимать как намек на то, что этот святой проповедовал и птицам. Среди насекомых -- божьи коровки и бабочки. Причем бабочки символизировали человеческую душу, а изображенные по краям рамок вазы с букетами цветов -- тело, наполненное духом.

Внизу, под миниатюрой, в картуше надпись «DON FELIPE» -- «ДОН ФИЛИПП». (Точно такая же надпись и схожее, сделанное под нидерландским влиянием декоративное оформление рукописи -- находим мы в испанской рукописи 1575 года, также изготовленной в Мадриде, выставленной на аукционе «Sokol» (Sokol Books Ltd) в Лондоне в 2004 году). На другом листе -- с изображением герба -- в таком же картуше надпись «PRO LA GRACIAS DI DEOS» -- «Милостью Божией», это продолжение надписи на левом листе.

Большую редкость представляет «Древо знания» -- философское сочинение известного средневекового каталонского поэта и философа Рамона Лулла (1235-1315), изданное в Барселоне Педро Поза не раньше 1499 и не позднее -- 1505 годов. Издание известно, кроме РГБ, еще только в одном экземпляре, хранящемся в Мадриде. Книга проиллюстрирована многочисленными гравюрами на дереве во всю страницу с изображениямием автора, указывающего на древо знания. Само древо имеет таблички с надписями, на некоторых гравюрах эти таблички остались пустыми, видимо, для того чтобы читающий мог по своему усмотрению их заполнить. Это свидетельство живого обращения с книгой в то время -- читатель не просто читал книгу, но и был отчасти ее соавтором.

Высшим достижением испанской полиграфии XVI века явилась многоязычная Библия -- первое в Западной Европе издание Библии Полиглота (Polyglotta), отпечатанная в городе Алькала в 1514-1517 годах типографом Арнольдом Гуилленом де Брокарио, издателем ее был Франсиско Ксименес де Энарес. Впервые текст Библии был издан параллельно на 4-х языках -- еврейском, греческом, халдейском и латинском, каждый из языков имеет свой особого начертания шрифт. Сочетание четырех разных шрифтов на развороте страниц, декоративно выверенное, производит впечатление некой монументальности. Это большое шеститомное издание формата in-folio. Именно от этого издания пошла традиция последующих изданий многоязычных Библий.

В РГБ после победы в Великой Отечественной войне поступило из Германии первое издание «Духовных упражнений» Игнасио де Лойолы -- основателя Ордена иезуитов, которое было осуществлено в Риме печатником Антонио Бладо в 1548 году и представляло собой устав ордена. Издание очень редкое, так как книги распространялись только среди членов иезуитского общества. Хотя книга эта и не была издана на Пиренейском полуострове, но автор ее -- знаменитейший выходец из Испании и созданный им орден оказали неизмеримое влияние на религиозную и политическую жизнь Европы последующих двух столетий. Титульный лист «Духовных упражнений», кроме названия и даты выхода в свет, украшает еще «священная монограмма» -- «IHS» -- аббревиатура имени Христа, которая первоначально являлась сокращением греческой формы слова «Иисус». Она иногда ошибочно принимала значение «Iesus Hominum Salvator» -- «Иисус -- спаситель людей». В XVI веке эта монограмма была принята в качестве девиза ордена иезуитов, для которого эти буквы приобрели новое значение: «Jesum Habemus Socium» -- с латыни это переводится как «С нами Бог». На титульном листе книги Лойолы от монограммы отходят лучи, и она превращена в своего рода символ солнца -- именно так стали затем изображать эту монограмму иезуиты.

«Добродетельнейшие деяния смелого испанского рыцаря Амадиса Гальского», изданные в Севилье Якобом Кромбергером в 1549 году -- самый знаменитый из ренессансных рыцарских романов Испании. Роман издавался много раз, вызвал бесчисленное количество подражаний, был переведен на европейские языки и выходил в разных странах.

Очень редким является также издание «Дон Кихот Ламанчский» Мигеля де Сервантеса, выпущенное в Валенсии печатником Педро Патрицио Меем. Это 6-е из изданий, напечатанных в 1605 году. Первое было напечатано в Мадриде в том же 1605 году и имело такой успех, что переиздавалось только в течение этого года шесть раз.

Хранящиеся в РГБ старейшие памятники печатного искусства Испании, особенно инкунабулы -- книги XV века -- представляют собой абсолютные раритеты, и хотя это собрание невелико, -- оно доносит до нас яркие свидетельства о состоянии книгоиздания того времени и о развитии самобытных и удивительных по красоте черт неповторимого испанского Средневековья, миниатюре и гравюре, несмотря на все заимствования и влияния. Без наличия этих «перемещенных культурных ценностей» мы бы были лишены возможности знакомиться в оригиналах с этими испанскими редкостями.