Русская культура в XVII веке

Федеральное агентство по образованию

ГОУ ВПО

Уфимская государственная академия экономики и сервиса

Кафедра отечественной истории

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по дисциплине «Культурология»

по теме: Русская культура в XVII в. (1 часть)

Выполнил:

Студент

заочного факультета

Проверила:

доцент кафедры

отечественной истории,

к.и.н.

Андреева Л.М.

Уфа - 2009

Содержание

Введение

Глава 1.Просвещение, рост научных знаний в России XVII в.

Глава 2.Литература "смутного времени"

Глава 3.Архитектура и живопись в России XVII в.

Глава 4.Фольклор. Его место в культуре России XVII в.

Глава 5.Развитие общественной мысли в России XVII в.

Заключение

Литература

Введение

Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить,

У ней особенная стать:

В Россию надо верить.

Ф.И. Тютчев

Русская культура - это, по выражению Д.С. Лихачева, громадное разнообразие возможностей, идущее от множества истоков-учителей.

Среди последних - дохристианская культура восточных славян, благотворное отсутствие единства (русская культура восточных славян, благотворное отсутствие единства (русская культура при рождении была комбинацией культур многих центров Киевской земли), свобода (прежде всего внутренняя, осознаваемая и как творчество, и как разрушение) и, конечно, широкие иностранные влияния и заимствования. Кроме того, в нашей культуре трудно найти период, когда бы все ее сферы развивались равномерно. В то же время русская культура в каждом веке и на протяжении нескольких веков - это единство: каждая из ее сфер обогащает другие, подсказывает им новые ходы и возможности, сама учится у них.

Проникновение идей и форм европейской культуры, идейные споры, приведшие к расколу, церковное искусство, утрачивавшее тягу к глубине, постижению сущности, весьма характерны для нового столетия. Появляется неудержимое стремление к описательности, декоративности.

Художественное творчество из священного занятия превращается в ремесло. Слабеют связи, соединяющие искусство с другими сферами культуры, т.е. теряется единство средневековой духовной сферы.

Вершиной кризиса средневековой идеологии стала реформа патриарха Никона и возникновение старообрядчества. Церковная реформа явилась отходом не только от средневековой культуры, но и от отечественной, традиционной: от самобытного типа культуры страна не отказывалась, но внимательнее учитывала западные тенденции.

Глава 1. Формирование и основные принципы образования в России в XVIIв.

Во времена Василия III, Ивана Грозного, Федора Ивановича грамотных можно было сыскать преимущественно среди лиц духовного или приказного сословия; в XVII в. их уже немало среди дворян и посадских людей. Даже среди крестьян черносошных, отчасти среди крепостных и даже среди холопов имелись грамотеи - старосты и целовальники, приказчики и писцы. Но, конечно, подавляющая масса крестьян - люди неграмотные.

В целом процент грамотных по стране, хотя и медленно, увеличивался. Еще в первой половине столетия многие городские воеводы из-за неграмотности или малой грамотности шагу не могли ступить без дьяков и подьячих, своих подчиненных по воеводской избе - центру уездного управления. То же самое можно сказать и о многих дворянах, которых посылали из Москвы описывать и межевать земли, «сыскивать» беглых, чьи-либо упущения, преступления и т.д. Во второй половине столетия на воеводствах сидели люди, как правило, грамотные; это прежде всего представители думных и московских чинов. Среди уездных дворян грамотных было немного.

Немало грамотных имелось в посадах. Занятия ремеслом и торговлей, разъезды по делам требовали знания письма и счета. Грамотные люди выходили и из богатых, и из бедных слоев. Довольно часто как раз малый достаток стимулировал стремление к знанию, грамоте. «У нас - говорили, например, жители поморского Яренска, - которые люди лутчие и прожиточные, и те грамоте не умеют. А которые люди и грамоте умеют, и те люди молотчие». В Вологде для многих обедневших посажан умение писать - способ добыть хлеб насущный: «А кормятся на Вологде в писчей избушке площадным письмом посацкие оскуделые люди». В Устюге Великом таким путем добывали средства существования 53 площадных подьячих из местных посадских людей. Десятки и сотни таких же грамотеев трудились на площадях других городов.

Грамоте посадские и крестьяне учились у «мастеров» из священников и дьяконов, дьячков и подьячих, прочих грамотных людей. Нередко обучение грамоте строилось на началах обычного ремесленного ученичества, по «ученической записи», соединялось с обучением торговле, какому-либо ремеслу. К примеру, К. Буркова, мальчика из посажан Устюга Великого, матушка отдала (конец столетия) для обучения грамоте и кружевному делу Д. Шульгину - тяглецу столичной Семеновской слободы.

Обучались мужчины. Грамотных женщин было очень немного; они - из царского дома и высшего сословия, как царевна Софья и некоторые другие. Учили прежде всего элементарной азбуке по азбуковникам, печатным и рукописным. В 1634 г. был опубликован и в течение столетия неоднократно переиздан букварь В. Бурцева. На книжном складе московского Печатного двора в середине века лежало около 11 тыс. экземпляров бурцевского букваря. Стоил он одну копейку, или две деньги, весьма дешево по тогдашним ценам. Тогда же издали грамматику Мелетия Смотрицкого, украинского ученого (по ней потом учился Михаил Ломоносов). В конце столетия напечатали букварь Кариона Истомина, монаха Чудова монастыря Московского Кремля, а также практическое руководство для счета - таблицу умножения - «Считание удобное, которым всякий человек, купующий или продающий, зело удобно изыскати может число всякия вещи». За вторую половину столетия Печатный двор напечатал 300 тыс. букварей, 150 тыс. учебных псалтырей и часословов. Бывало, за несколько дней раскупались тысячные тиражи таких пособий.

Многие люди учились по рукописным азбукам, прописям и арифметикам; последние имели подчас весьма экзотические названия: «Книга сия, глаголемая по-эллински, или по-гречески, арифметика, а по-немецки альгоризма, а по-русски цифирная счетная мудрость» (альгоризм - название, идущее от имени Ал-Хорезми, великого ученого средневековой Средней Азии, родом из Хорезма).

Значительно расширился круг чтения. От XVII в. сохранилось очень много книг, печатных и особенно рукописных. Среди них, наряду с церковными, все больше светских: летописей и хронографов, повестей и сказаний, всякого рода сборников литургического, исторического, литературного, географического, астрономического, медицинского и иного содержания. Многие имели различные руководства по измерению земель, изготовлению краски, устройству всяких сооружений и др. У царей и знатных бояр имелись библиотеки с сотнями книг на разных языках.

Среди тысяч экземпляров книг, изданных московским Печатным двором, более половины составляли светские. Увеличилось число переводных сочинений: в XVI в. известно всего 26 названий; в XVII в. - 153, из которых к числу религиозно-нравственных относится менее четырех десятков. Остальные, более трех четвертей, светского содержания.

В деле просвещения русских немалую роль сыграли ученые украинцы и белорусы. Одни из них (И. Гизель и др.) присылали свои сочинения в Москву, другие (С. Полоцкий, А. Сатановский, Е. Славинецкий и др.) переводили, редактировали книги, создавали свои произведения (вирши, орации, проповеди и др.), многие были в России учителями.

Обучение с помощью учителей на дому или самообразование перестало удовлетворять насущные потребности. Встал вопрос о заведении школ. Молодые люди, особенно из столичных, уже посмеивались над своими учителями: «Враки они вракают, слушать у них нечего. И себе имени не ведают, учат просто; ничего не знают, чему учат».

Окольничий Федор Михайлович Ртищев, любимец царя Алексея Михайловича, человек влиятельный, в разговорах с царем убедил его посылать московских юношей в Киев: там в коллегиуме научат их всяким ученостям. Пригласил из украинской столицы ученых монахов. Они должны обучать русских в Андреевском монастыре, им основанном, славянскому и греческому языкам, философии и риторике, другим наукам словесным. Любознательный окольничий ночи напролет проводил в беседах с киевскими старцами, изучал под их руководством язык Гомера и Аристотеля. По его же настоянию молодые дворяне проходили курс наук у приезжих профессоров. Некоторые делали это охотно, из любви к знанию, изучали греческий и латынь, хотя и опасение имели: «в той грамоте и еретичество есть».

Все описанное происходило в 40-е годы. Лет двадцать спустя прихожане церкви Иоанна Богослова в Китай-городе подали челобитную с просьбой открыть им при церкви школу наподобие братских училищ на Украине, а в ней «устроение учения различными диалекты: греческим, словенским и латинским». Власти согласились: заводите «гимнасион», «да трудолюбивые спудеи радуются о свободе взыскания и свободных учений мудрости».

В Москве, на Никольской улице построили особое здание для школы. Открыли ее в 1665г. при Заиконоспасском монастыре (точнее - Спасском монастыре за торговым Иконным рядом). Во главе поставили самого мудрого Симеона Полоцкого. Собрали учеников из молодых подьячих разных приказов. В их числе оказался и Семен Медведев из Приказа Тайных дел, впоследствии монах Сильвестр, ученый и писатель, автор прекрасного исторического и публицистического труда о регентстве Софьи. В то время молодой Семен и его сотоварищи изучали латынь и русскую грамматику, ибо приказы нуждались в образованных чиновниках - подьячих.

Через пятнадцать лет устроили школу при Печатном дворе. При открытии школы в ней было 30 учеников, взятых из разных сословий и учившихся греческому языку; через три года - уже 56, еще через год - на десяток больше. А 166 учеников постигали премудрости и сложности славянского языка. 232 ученика в школе - немало для XVII столетия!

В 1687г. открыли Славяно-греко-латинское училище, впоследствии названное академией. По «привилегии», давшей программу образования, оно должно было стать не только церковным, а общим. Здесь постигали «семена мудрости» из наук гражданских и церковных, «наченше от грамматики, пиитики, риторики, диалектики, философии разумительной, естественной и нравной, даже до богословия», т.е. всю схоластическую школьную премудрость, идущую от средневековья; весь школьный цикл от низших до высших классов, начиная с грамматики и кончая философией (метафизической и натуральной), этикой и богословием. Училище было одновременно высшим и средним учебным заведением. В соответствии с уставом, в училище принимали людей «всякого чина, сана и возраста». В будущем государственные должности могли получить только выпускники школы, за исключением детей «благородных»: их «порода» считалась достаточной гарантией успешной службы на государственном поприще. Ключевский В.О. Сочинения. В 9 тт. Т. 3. Ч. III. М., 1998. С.54

На училище, или академию, возлагали немалые надежды. И потому наделили деньгами и всякими льготами, иммунитетами: профессоров и учащихся, за исключением уголовных дел, подчинили суду собственной училищной юрисдикции, «блюстителя» же (ректора) - суду патриарха. Приказы не могли входить в их тяжебные дела и проступки. Училище получило библиотеку.

Первые преподаватели, профессора были греки: братья Лихуды, Иоанникий и Софроний. Учеников для них взяли из школы Печатного двора. В первый год их было 28, на следующий - 32. Шли сюда и отпрыски московской знати, и дети приказных дельцов. Полдюжины учеников ходили в лучших; в их числе - Петр Васильевич Посников, сын дьяка Посольского приказа, ставший доктором медицины Падуанского университета в Италии.

Лихуды составили учебники грамматики, пиитики, риторики, психологии, физики, других предметов. Сами же учили всем наукам, греческому и латинскому языкам. Через три года лучшие питомцы переводили книги с обоих языков. Обучение шло очень хорошо. Но против братьев выступил влиятельный недоброжелатель светского образования патриарх иерусалимский Досифей. Его интриги и наветы закончились для Лихудов печально - их отстранили от любимого дела. Но его продолжили их русские ученики, особенно успешно Ф. Поликарпов и И.С. Головин.

Новшества в деле просвещения, образования затронули Москву и лишь отчасти - другие города. Вне столицы грамотность распространялась в Поморье, Поволжье и некоторых других областях. Уделом основной массы крестьян и посажан оставалась неграмотность. Просвещение, как и многое другое, было привилегией феодалов, духовного чина и богатых торговцев.

Русские славились как мастера обработки металла, литейного дела. Источники часто упоминают о «пищалях винтовальных» - нарезных ружьях, о пищалях с механизированным клиновидным затвором. В 1615г. русский мастер изготовил первую пушку с винтовой нарезкой. Хорошо в России отливали колокола, большие и малые, славился по всей стране их «малиновый звон». По сообщению Павла Алеппского, царь пожелал иметь в Москве большой колокол. Иностранцы соглашались отлить его, назначили срок - пять лет. Но местный мастер за один год изготовил колокол в 12,5 тыс. пудов.

Столь же успешно и надежно владели русские мастера строительной техникой, возведением деревянных и каменных зданий, светских и церковных. Особо следует сказать о крепостных стенах: точные расчеты высоты и толщины позволяли обходиться без контрфорсов, что широко практиковали зодчие в Западной Европе.

При устройстве водяных мельниц и, что особенно показательно и важно, железоделательных и иных мануфактур использовали водяные двигатели. Уже тогда мехи у домен и тяжелые молоты, ковавшие железо, использовали энергию воды.

Русские пишут практические руководства, в которых обобщают накопленный опыт, дают наставления по описанию земель («Книга сошного письма», 1628-1629 гг.), подъему соляного раствора с большой глубины (начало XVII в., автор - «трубный мастер» Семен изТотьмы), военному делу («Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» Анисима Михайлова), по изготовлению красок, олифы, чернил и др. Подобные пособия давали начатки знаний по геометрии и геологии, физике и химии, баллистике и иным наукам. В травниках, своего рода лечебниках, описывались свойства разных трав, давались рекомендации по лечению ими болезней.

Знание астрономии было необходимо для хозяйственной, в том числе торговой, деятельности: для суточного исчисления времени, определения дней переходящих церковных праздников. В России имели хождение рукописи астрономического характера. Прежде всего - переводы и компиляции иностранных трудов. Из них читатель мог узнать об основах геоцентрической системы Птолемея. В середине столетия и 70-е годы появились переводы трудов западноевропейских авторов с изложением гелиоцентрических воззрении Николая Коперника.

Расширялись географические знания, представления о России, ее территории и проживающих на ней народах, обширных пространствах Сибири и Дальнего Востока.

Уже в конце XV и XVI столетии в России составляются чертежи и карты. На рубеже XVI и XVII вв. появилась общая карта государства, основанная на чертежах отдельных его регионов. Этот «Старый Чертеж» не сохранился. В 1627г. составили «Новый Чертеж» земель между Доном и Днепром, так называемого Поля, вплоть до Черного моря, и «Книгу Большому Чертежу»: перечень городов России, расстоянии между ними с краткими сведениями этнографического, географического характера. Последний труд в течение столетия неоднократно дополнялся новыми сведениями. В начале столетия карту России составил царевич Федор, сын Бориса Годунова. Но она не сохранилась.

Географические сведения «поверстных книг», которые изготовляли в Ямском приказе, давали ямщикам возможность исчислять прогоны. В них были перечислены дороги от Москвы в другие города и уезды, селения по пути следования, расстояния между ними. Упоминались и важнейшие города за рубежом.

Еще большее распространение получили исторические сочинения - летописные своды, повести, сказания и другие памятники предшествующих столетий. В XVII в. к ним прибавились многие новые летописи и хронографы, повести и сказания. Обоснование прав М.Ф. Романова на царский престол - главная задача «Нового летописца» (1630) и его продолжений. После него был составлен ряд других летописных сводов. В частности, в 1652 г. появился свод патриарха Никона, в 1686 г. - свод по случаю заключения «Вечного мира» с Речью Посполитой. Эти и другие летописные труды, составленные в Москве, носят сугубо официозный характер. В других (летописи сибирские, белорусско-литовские, северо-русские и проч.) нет прямой зависимости от официальной точки зрения, но и они, конечно, проникнуты той же феодальной, дворянской идеологией.

Помимо сочинений, которые продолжают летописную традицию, в XVII в. появляются исторические сочинения нового типа, переходного от летописного жанра к своего рода монографическому или обобщающему. К первому типу можно отнести труд Сильвестра Медведева «Созерцание краткое лет 7190, 7191 и 7192, в них же что содеяся во гражданстве». Это единый и подробный рассказ о конце правления царя Федора Алексеевича, московском восстании 1682г. и начале регентства Софьи Алексеевны. Изложение доведено до 1684г.

Глава 2. Литература «Смутного времени»

ХVII век был поворотным и в истории России. События рубежа XVI-XVII вв. получили, с легкой руки современников, название «Смутное время».

Термин «Смутное время» (1598 -1613 гг.) был принят историками XVIII-XIX вв. В советский период историки отвергли его как «дворянско-буржуазный», предложив взамен «крестьянскую войну и иностранную интервенцию», что, безусловно, не соответствует полностью определению этого периода. Сейчас понятие «Смуты» возвращается, и одновременно предлагается называть события начала XVII в. в России гражданской войной, ибо в них были задействованы практически все социальные группы и слои.

Эпоха Смуты сопровождалась народными выступлениями и мятежами; правлениями самозванцев (Лжедмитрий I, Лжедмитрий II), польскими и шведскими интервенциями, разрушением государственной власти и разорением страны.

Предпосылкой кризиса российской государственности - Смутного времени стала нестабильность власти, порожденная опричниной и Ливонской войной. Дестабилизации в конце ХVI в. - начале ХVII в. способствовали и такие факты, как царствование Федора, его смерть и другие.

2.1 Борьба за власть после смерти Ивана Грозного. Борис Годунов

Побудительной причиной начала Смуты явился династический кризис: прекратилась династия Ивана Калиты.

В 1598 г. после смерти бездетного царя Федора Ивановича, последнего Рюриковича - сына Ивана IV, возник вопрос о преемнике на Московском престоле. Земский собор избрал на царство Бориса Годунова, брата жены царя Федора Ирины. Не будучи самым знатным, Годунов не мог претендовать на трон. Но еще при жизни Федора Ивановича он смог сосредоточить в своих руках всю власть.

Возвышение Годунова - плод исторической случайности и одновременно проявление общей закономерности саморазвития русского общества. Так и остался бы Борис в истории одним из многих Годуновых, если бы 9 ноября 1581 г. в Александровской слободе не произошла ссора царя с сыном Иваном. Грозный ударил его посохом и попал в висок, а через десять дней (19 ноября) царевич умер. Со смертью Ивана Ивановича наследником престола стал Федор. Новый царь был не способен управлять страной и нуждался в умном советнике. За право быть выразителем интересов нового монарха разгорелась острая борьба, и из нее Борис вышел победителем. 14 лет занимал престол Федор; по крайней мере, 13 из них фактическим правителем был Годунов.

Деятельность правительства Годунова была нацелена на всестороннее укрепление государственности. Благодаря его стараниям в 1588 г. был избран первый русский патриарх, которым стал митрополит Иов. Учреждение патриаршества свидетельствовало о возросшем престиже России.

Во внутренней политике правительства Годунова преобладали здравый смысл и расчетливость. Развернулось небывалое строительство городов, крепостных сооружений. С размахом осуществлялось и церковное строительство. Годунов стремился облегчить положение посадских людей. Прежде крупные служилые люди держали торговых людей и ремесленников в своих «белых слободах», освобожденных от уплаты государственных налогов. Теперь же все, кто занимался торговлей и промыслами, должны были войти в состав посадских общин и участвовать в платеже повинностей в казну - «тянуть тягло». Таким образом, численность тяглых людей возросла, и тяжесть сборов с каждого плательщика уменьшилась, поскольку общая сумма осталась неизменной.

Хозяйственный кризис 1570-х - начала 1580-х гг. заставил пойти на установление крепостной зависимости. В 1597 г. был издан указ об «урочных летах», согласно которому крестьяне, бежавшие от господ «до нынешнего... году за пять лет» подлежали сыску, суду и возвращению «назад, где кто жил». На бежавших шесть лет назад и ранее указ не распространялся, их прежним владельцам не возвращали.

Несмотря на разумные мероприятия в социальной сфере и осторожную миролюбивую внешнюю политику, Борису Годунову все же не удалось предотвратить кризис. Разразившийся в 1601 - 1602 гг. страшный голод привел к взрыву социального недовольства и падению престижа Годунова. В 1603 г. началось мощное восстание холопов, охватившее центральные уезды. Восстание было подавлено. Но ситуация в стране не стабилизировалась.

2.2Авантюра самозванцев и начало польско-шведской интервенции

Еще в 1601 г. в Речи Посполитой появился беглый монах Григорий Отрепьев - бывший холоп бояр Романовых, выдававший себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия. Перейдя в католичество и пообещав польскому королю Сигизмунду III Смоленск и Чернигово-Северскую землю, а воеводе Ю. Мнишеку (в дочь которого Марину Отрепьев влюбился) - Псков и Новгород, он сумел получить право набирать в Польше добровольцев для похода на Москву. В 1604 г. с 400 тыс. поляков, русских дворян-эмигрантов, запорожских и донских казаков Лжедмитрий переправился через Днепр. Он выбрал окольный путь к Москве, так как на юго-западных окраинах государства начиналось мощное крестьянское движение (по терминологии советской историографии - «крестьянская война»). Здесь Лжедмитрий получил необходимые подкрепления и припасы. Крестьянство, уверенное, что наконец-то появился «добрый царь», поддержало самозванца. После внезапной смерти Годунова в апреле 1605 г. на сторону Лжедмитрия стали переходить и московские воеводы. 20 июня 1605 г. самозванец торжественно въехал в Москву и стал царем России.

Однако, несмотря на некоторые сильные личные качества и определенную популярность среди войск и населения, укрепиться на престоле Лжедмитрию не удалось. Он не сумел заручиться поддержкой ни одной из реальных социально-политических сил. Самозванец не выполнил свои обещания, которые давал полякам (обещания отдать Псков, Новгород, Смоленск). Приняв в Польше католичество, он не разрешил строить на Руси католические храмы. Желая привлечь на свою сторону русское дворянство, Лжедмитрий щедро раздавал земли и деньги, но их резервы оказались не беспредельны. Не решился он восстановить и Юрьев день, чего так ждали крестьяне. Православная церковь относилась к царю-католику настороженно, отказывая ему в кредите доверия. Бесчинства поляков в Москве вызывали острое недовольство посадских и служилых людей. В результате боярского заговора и восстания москвичей 17 мая 1606 г. Лжедмитрий I был убит.

Импровизированный Земский собор, наскоро собранный боярами, выбрал на царство Василия Шуйского (1606-1610 гг.), опытного интригана и царедворца. Вступая на престол, он первым из российских правителей дал «крестоцеловальную запись», принес присягу «всей земле»: никого не казнить без суда, не отнимать имущество у родственников осужденных и не слушать ложных доносов. Однако этот принципиально важный договор царь часто игнорировал. Политические склоки в российских «верхах» также не способствовали нормализации обстановки.

Крестьянство продолжало активные выступления против крепостничества и ухудшения своего положения. Часть феодалов, поддерживавших Лжедмитрия I, была недовольна избранием на царство Шуйского, опасаясь репрессий. Население юго-западных окраин, освобожденное самозванцем от налогов на 10 лет, протестовало против их восстановления. Летом 1606 г. во главе крестьянского восстания встал И.Болотников, назвавший себя «воеводой царя Дмитрия Ивановича». Осенью 1606 г. войска Болотникова осадили Москву и больше месяца пытались взять ее. Однако в ноябре дворянские отряды под руководством П. Ляпунова и И.Пашкова, примкнувшие к восставшим, перешли на сторону Шуйского, а осенью 1607 г. царским войскам удалось нанести поражение Болотникову.

Подавление крестьянского восстания не изменило обстановку в стране. Правительство Шуйского пыталось лавировать, с одной стороны, улучшая положение холопов, с другой - устанавливая 15-летний срок сыска беглых крестьян. Маневры «верхов» привели к тому, что ими становились недовольны и помещики, и крестьяне. В такой обстановке в 1607 г. на Брянщине появился молодой человек, объявивший себя спасшимся царем Дмитрием. В отличие от первого самозванца, с самого начала Лжедмитрий II был ставленником польских феодалов. Не успев соединиться с Болотниковым, он тем не менее сумел набрать силы как в Польше, так и в России и в 1608 г. двинулся к столице.

Дойдя до Москвы, самозванец не решился сразу ее занять, а расположился в Тушине, где начала действовать своя Боярская дума и свой «патриарх» - ростовский митрополит Филарет (Федор Романов). Главную роль в тушинском лагере играли отряды шляхтичей из Речи Посполитой (Лисовского, Рижинского, Сапеж), занимавшиеся разбоем и грабежами по всей стране. Они безуспешно пытались в течение 16 месяцев захватить сильную крепость - Троице-Сергиев монастырь.

В феврале 1609 г. правительство Шуйского заключило договор о союзе со Швецией, надеясь на ее помощь в борьбе с тушинцами. Однако шведы сразу же попытались захватить Новгород. В то же время этот договор дал повод Польше для начала открытой интервенции. 17 июля 1610 г. бояре потребовали, чтобы Шуйский отрекся от престола. Участники заговора обещали выбрать царя позднее, а пока в Москве стали править 7 бояр - «семибоярщина». Напуганные размахом крестьянского движения и ростом анархии в стране московские бояре, несмотря на протесты патриарха Гермогена, заключили договор с польским королевичем Владиславом «о признании его на царство». В договоре повторялась присяга Шуйского, но оставался неясным вопрос о переходе Владислава в православие. На основании заключенного договора польские войска вошли в Москву, и наместник Владислава (тому исполнилось лишь 15 лет) А. Гонсевский стал властвовать в стране.

2.3 Освободительная борьба русского народа и провал интервенции

Иностранный гнет не устраивал ни крестьянство, ни посадских людей, ни дворянство. В стране вызревала идея всенародного ополчения для спасения России.

К февралю-марту 1611г. сформировалось первое ополчение. Его вождем стал рязанский воевода Прокопий Ляпунов. Вскоре ополченцы осадили Москву, и 19 марта произошел решающий бой, в котором приняли участие восставшие москвичи. Освободить город не удалось. Оставшись у городских стен, ополчение создало высший орган власти - Совет всея земли. 30 июня 1611г. принимается «Приговор всей земли», предусматривавший будущее устройство России, но ущемлявший права казачества и имевший к тому же крепостнический характер. После убийства казаками Ляпунова, первое ополчение распалось. К этому времени шведы захватили Новгород, а поляки после многомесячной осады овладели Смоленском.

Второе ополчение стало создаваться в одном из крупнейших городов страны - Нижнем Новгороде. Возглавили его нижегородский староста Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский. С помощью населения многих городов были собраны материальные средства. Весной 1612 г. ополчение двинулось к Ярославлю, где создаются правительство и приказы. В августе ополченцы вошли в Москву. После ликвидации попыток польского отряда Ходкевича проникнуть в Кремль для помощи находившемуся там польскому гарнизону, он сдался. 26 октября 1612 г. Москва была освобождена. «Вопреки всем последствиям опричнины, - замечает современный, историк Н.Н.Покровский, - подтвердилась в общегосударственном масштабе значимость земщины, спасшей отечество от иноземного разбоя».

В январе 1613 г. в Москве собрался многолюдный (около 700 человек) Земский собор, в котором принимали участие выборные от бояр, дворян, духовенства, посадских людей, казаков, стрельцов и, видимо, черносошных крестьян. Наиболее приемлемой для избрания царем стала кандидатура 16-летнего Михаила Федоровича Романова (1613 -1645 гг.), сына митрополита Филарета.

Правительство нового русского царя Михаила Федоровича в январе 1616 года в селе Дедерино начало переговоры со шведами о заключении мирного договора. Русскую делегацию на переговорах возглавил князь Д. И. Мезецкий, шведскую -- командующий шведскими войсками в России граф Якоб Делагарди.

Заключительный тур переговоров проходил с декабря 1616 года в деревне Столбово близ Тихвина. 27 февраля 1617 года стороны приняли окончательные условия мира. Швеция возвратила России Новгородский, Старорусский, Порховский, Ладожский, Гдовский уезды и Сумерскую волость, но удержала за собой Ижорскую землю с городами Копорье, Орешек, Ям, Ивангород, а также город Корела (Кексгольм) с уездом. Россия оказалась отрезанной от Балтийского моря. Кроме того, шведы получали контрибуцию в размере 20 тысяч рублей.

Русское население отошедших к Швеции земель (за исключением крестьян и приходского духовенства) получило право выезда в Россию в течение двух недель. Столбовский мир признавал право свободной торговли для купечества обеих стран как в Швеции, так и в России, но запрещал проезд шведских торговцев с товарами через Россию на Восток и русских купцов через шведские владения в Западную Европу. Границы, установленные Столбовским миром, сохранялись до Северной войны 1700-1721 годов.

Сложнее оказалось достигнуть мира с Речью Посполитой. Парировав слабые попытки Михаила Федоровича вернуть в 1615 году Смоленск, польские войска под номинальным командованием королевича Владислава перешли в 1617-1618 годах в наступление. Однако взять столицу приступом им не удалось. Будучи ограниченным в средствах и связанным сеймом обещанием прекратить военные действия в 1618 году, Сигизмунд III Ваза согласился на переговоры.

Перемирие было заключено 1 декабря 1618 года в селе Деулино (близ Троице-Сергиевой лавры) сроком на 14,5 лет. В состав русской делегации входили бояре Ф. И. Шереметев, Д. И. Мезецкий, окольничий А. В. Измайлов. Польское посольство возглавляли А. Новодворский, Л. Сапега, Я. Гонсевский. Россия, ослабевшая в период Смутного времени, была вынуждена уступить Речи Посполитой Смоленскую (за исключением Вязьмы), Черниговскую и Новгород-Северскую земли - всего 29 городов. Несмотря на заключение перемирия, королевич Владислав не отказался от претензий на русский престол. После Деулинского перемирия был произведен обмен пленными, и находившийся в польском плену Филарет, отец царя Михаила Федоровича, вернулся на родину.

Последствия Смуты были тяжелейшими для поступательного развития страны: долговременный, мощный откат назад в экономическом развитии; территориальные потери (Россия потеряла выход к Балтийском морю - Швеции отошли р. Нева, Ижорская земля, города Карела, Орешек и др. Польша оставляла за собой Смоленские и Северские земли). Раскол общества открыл путь социальным потрясениям.

В то же время важнейшим итогом этого трудного периода явилось восстановление политической независимости. После изгнания иноземцев и окончания Смуты самым насущным вопросом для русских людей стало восстановление своей государственности - выборы нового царя.

Преодоление последствий смуты в экономике, внутреннем развитии, внешней политике, заняло жизни двух-трех поколений.

Глава 3. Архитектура и живопись в России XVII в.

Для архитектуры ХVII в. также характерно сочетание народных традиций и новых тенденций. Процесс "обмирщения" затронул и зодчество. Начинается отход от строгих церковных канонов, усиливаются светские мотивы. Строгость, простота всё больше уступают место внешней нарядности, живописности. Несмотря на то, что церковь прилагала большие усилия, чтобы сдержать усиление светского начала, процесс «обмирщвления», как образно называли его современники, все больше превращал церкви - «дом божий» в красивые, нарядные сооружения, которые больше отвечали вкусам их заказчиков - владельцев. Последними часто выступали в городах общины прихожан. Следует иметь в виду, что влияние церкви стало подрываться, но оставалось еще очень большим. Поэтому тяжелой была борьба светских элементов в искусстве за свое существование и развитие.

В первой половине ХVII в. в церковной архитектуре продолжают развиваться традиции шатровой архитектуры, поставленные по принципу «восьмерик на четверике». Но и здесь всё заметнее проявляется стремление к внешней нарядности, декоративности. Переходы от нижней части к шатрам стали усложняться. Строили также церкви с так называемым «кубоватым покрытием», в том числе с пятиглавыми «кубами», были ярусные покрытия, как, например, в церкви Ивана Предтечи на Широковом погосте (Пеновский район бывшей Великолукской области), были ярусные церкви, как Вознесенская церковь в Торжке, и другие. Деревянное зодчество испытало обратное влияние каменной архитектуры. Некоторые деревянные церкви строились теперь «на каменное дело», подобно тому как “на деревянное дело” возводились шатровые сооружения XVI в. Таков, например, собор в городе Шенкурске Архангельской области, построенный в 1681 г.

В деревянном зодчестве с большой силой проявилась народная художественная культура. Менее связанное с потребностями и вкусами высшей феодальной знати и менее подверженное официальной церковной регламентации, деревянное зодчество воплотило в себе красочность и богатство народных талантов, характерное для XVII в. стремление к «узоречью». Религиозная идея отступала на задний план в архитектурном решении деревянных храмовых построек, уступая место живой игре форм и объемов, декоративным украшениям. Не строгую аскетическую идею, а мирскую жизнерадостность выражали живописные и нарядные храмы XVII в.

Черты «обмирщения» и проникновение народных, светских элементов в каменное строительство ярко сказалось и в церковном зодчестве. Становились длинными шеи подкупольных барабанов, а сами главки вытягивались вверх и приобретали луковичную форму. Возводились устремленные в небо шатровые храмы. Все больше карнизов, кокошников, наличников, колонок и других украшений появлялось на зданиях.

Выдающимся памятником шатрового зодчества в храмовом строительстве стала церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Путинках в Москве, возведённая в 1649-1652 гг. Церковь богато украшена каменными узорами и увенчана пятью разновысокими шатрами. Отдельные детали церкви повторяют мотивы храма Василия Блаженного. Этот храм современники называли "каменной песенкой".

Характерным памятником этого типа в архитектуре стала церковь по заказу Д.М. Пожарского в Медведкове. Церковь отличается богатым декоративным убранством, мощным шатром. Она была построена на пожертвования князя Дмитрия Пожарского на месте молебна войска перед битвой за Москву. Также в память об освобождении Москвы и на средства Пожарского построена церковь Спаса Преображения в Пурехе. Главной достопримечательностью храма была хранившаяся здесь победная хоругвь, с которой Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин воевали за независимость Отчизны.

В г. Угличе в 1628 г. была возведена Успенская церковь Алексеевского монастыря, она также является характерной для нового стиля. В это же время возводились церковь Зосимы и Савватия в Троице - Сергиевом монастыре.

Всё чаще заказчиками церквей становятся купцы, посадские общины. Обособленность храмового зодчества от гражданского строительства начинает утрачиваться. Церкви становятся похожи на светские хоромы. Характерным образцом такого типа храмового зодчества становится церковь Живоначальной Троицы в Никитниках. Она была возведена в 1635-1653 гг. в Китай - городе по заказу богатого купца Г.Л. Никитникова. Церковь напоминает жилые хоромы своей асимметричностью, жизнерадостностью художественного облика. Церковь была украшена иконами и фресками, выполненными выдающимся русским живописцем того времени С.Ф. Ушаковым. Церковь в Никитниках оказала влияние на целый ряд построек в других городах, таких, как Вознесенский храм в Устюге, построенный по заказу купца Никифора Ревякина в 1648 г., Троицкий храм в Муроме (1642-1648 гг.).

Церковь пыталась противостоять процессу "обмирщения" в искусстве. Патриарх Никон в 50-х гг. запретил возводить шатровые покрытия, выдвинув в качестве образца традиционное пятиглавие. Патриарх попытался использовать искусство для утверждения могущества Церкви в обществе. Он пытался возродить строгий монументализм. По его велению в 1656 по 1694 г. под Москвой на р. Истра архитекторами А. Мокеевым и Я. Бухвостовым был построен комплекс зданий Воскресенского Новоиерусалимского монастыря, загородной резиденции патриарха.

По инициативе патриарха Никона в Кремле архитекторами Д. Охлебининым и А. Мокеевым были построены Патриаршие палаты с Крестовой палатой, в которой размещался приёмный и церемониальный зал московских патриархов. Пол Крестовой палаты был выстлан чудесными разноцветными изразцами, в окна были вставлены оконницы из переливающейся слюды, украшенной разноцветными цветами. Роскошью и красотой убранства Патриаршие палаты соперничали с Теремным дворцом Алексея Михайловича.

Как воплощение идеи о главенстве церкви был задуман крупный ансамбль построек ростовского митрополичьего двора, так называемый Ростовский кремль, возведенный ростовским митрополитом Ионой Сысоевичем в 70-х годах XVII в. Характерно, что башни укреплений были ниже, чем высокие главы церкви, что указывало на преимущество духовной церковной силы над светской. Здания ростовской митрополии, храмы и палаты отличались сдержанностью и строгостью. С особой нарядностью были выстроены лишь ворота с надвратными церквами Воскресения над северным входом и Иоанна Богослова над западным.

Постройки, возведенные по замыслу Никона, убедительно свидетельствуют о том, что в условиях XVII в. попытки противодействовать развивающемуся «обмирщению» и проникновению светских элементов в искусство оказывались в общем малосостоятельными. В диктуемые официальным церковным регламентом монументальные формы сооружений неизбежно проникало то самое «узоречье», против которого пытался бороться патриарх. И шатровые сооружения тоже оказалось невозможно изжить. Шатры теперь стали перемещаться на колокольни, образуя красочный ансамбль с пятиглавыми строениями основной части храма. Более того, соперничество со светской властью вынуждало Никона идти на богатое убранство храмов, что открывало дорогу опять-таки преследовавшимся им тенденциям к декоративности и нарядности церковных сооружений.

Религиозная символика все более отступала перед живописным и жизнерадостным искусством, и даже постройки ростовской митрополии приобрели сказочный характер, столь типичны для народного искусства. Посадское направление в зодчестве, светское по своим художественным приемам, не утратило своей силы и в условиях строгой церковной регламентации. На Руси продолжали возводиться замечательные по своей красочности храмы, далекие в сущности от того, чтобы вызывать строго религиозное чувство, радовавшие глаз живой игрой своих форм и богатством цветов. Таковы постройки крупнейшего мастера - декоратора П.Потехина, построившего великолепный по своей отделке храм в селе Останкине под Москвой (1678 - 1683 гг.).

В 16490 - 1654 гг. купцы Неждановские построили за рекой Которослью храм Иоанна Златоуста, в котором замечательно сочетание нарядности и строгости. В 1669 г. рядом с ним был построен другой пятиглавый храм. Они были объединены великолепной шатровой колокольней, одним из лучших образцов такого рода построек в XVII в. Многокрасочными изразцами, черепичным покрытием глав и кровель отличался возведенный в 1665 - 1672 гг. храм Николы «Мокрого».

В 1671 - 1687 гг. прихожанами была построена грандиозная церковь Иоанна Предтечи в Толчкове. Богатые горожане - заказчики хотели, чтобы их храм был лучше каменных построек в Ярославле. Зодчему, выполнявшему заказ, удалось соединить торжественную монументальность с декоративной многоцветностью. Каждая деталь была отделана с большим искусством. Церковь в Толчкове является изумительным памятником искусства народных мастеров-резчиков по дереву и кузнецов, живописцев и кирпичников, создавших прекрасные формы фигурного кирпича, образцом посадской архитектурной культуры второй половины XVII в. Рядом с пятнадцатиглавой церковь была воздвигнута многоярусная колокольня. «Народная любовь к красоте и украшенности мира и вещи была выявлена в Толчковской церкви с предельной полнотой. Архитектура храма резко отступала от феодальной строгости и сухости выражения предшествующего времени и превращалась в ликующую симфонию народной фантазии», - отмечал знаток древнерусской архитектуры Н.Н.Воронин.

Стремление к украшению, нарядности заметно нашло отражение и в архитектуре кремлей и монастырей, прежде всего Московского Кремля. Ещё в 1624 г. - 1625 гг. русский зодчий Б. Огурцов и англичанин Х. Головей сделали высокую кирпичную надстройку над Спасской башней, богато украсив её белокаменными узорами. Вскоре украшенные белокаменной резьбой шатры появились и на других башнях Кремля. Обновлённый Кремль засиял золотом куполов и многоцветьем дворцов. В это же время богатой и нарядной отделкой были украшены стены и башни Донского, Данилова, Ново-Девичьего, Троице-Сергиева монастырей.

Глава 4. Фольклор. Его место в культуре России XVIIв.

Общественный подъем эпохи Смуты и последовавших за нею событий обусловил расцвет устного народного творчества.

В конце века в России побывал Ф. Балатри, известный на своей родине, в Италии, певец. Ему, видимо, понравились русские песни, и одну из них, плясовую, он записал, причем латинскими буквами:

Ай, сорока-белобока

Стала с дружком танцевать,

А ворона, стара жона,

Пришла тотчас помешать.

Широкое хождение имеют сказки - волшебные, бытовые, героические; былины о богатырях киевской поры; исторические песни о царевне Ксении и полководце Скопине-Шуйском, об «Азовском сидении» и Стеньке Разине. Особенно хороши песни о Разине - народном заступнике:

Ты взойди, взойди, красно солнышко,

Над горой взойди над высокою,

Над дубравушкой над зеленою,

Над урочищем добра молодца,

Что Степана свет Тимофеевича

По прозванию Стеньки Разина.

Ты взойди, взойди, красно солнышко,

Обогрей ты нас, людей бедныих,

Добрых молодцев, людей беглыих;

Мы не воры, не разбойнички,

Стеньки Разина мы работнички.

Образ Стеньки Разина, которого ни пуля не возьмет, ни пушечное ядро не тронет, вырастает в песнях и преданиях, сказках и легендах до размеров былинных. Народная фантазия то переносит его под стены Казани, и он помогает ее взять Ивану Грозному; то делает славного Илью Муромца его есаулом; тo объединяет воедино двух Тимофеевичей -- Ермака и Разина.

Многие из пословиц и поговорок того времени дожили до нашего времени, например: «Баснями соловья не кормят», «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». Некоторые пословицы и поговорки отражают прошлое, не столь уж давнее: «Аркан не таракан: хошь зубов нет, а шею ест» (об ордынской неволе), «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день» (об отмене Юрьева дня по указу царя Федора Ивановича). Многие посвящены природным явлениям, наблюдениям над сменой времен года, погоды. Народная мудрость, вековой опыт, острый взгляд русского человека отразились в них в полной мере. Другие столь же метко смеются над неправедными судьями и попами - стяжателями и пьяницами, богачами-эксплуататорами.

В духовных стихах и плачах, народных драмах скоморохов народ выражал свое отношение к окружающей его действительности, свои заветные мысли, чувства, надежды.

Народный дух, нередко протестующий, критическое восприятие существующих порядков, здравый, реалистический подход к объяснению действительности прорываются все явственнее в литературу. Последняя вместе с другими явлениями общественной, духовной жизни ярко отражает рост национального самосознания народа, идейные противоречия, противоборство разных социальных сил. Многое всколыхнули все те же Смута и народные восстания, «Азовское сидение» и «Сибирское взятие».

События начала века подвигли взяться за перо князей и бояр, дворян и посадских людей, монахов и священников. Авраамий Палицын в «Сказании» подробно рассказывает о «разбойничестве» первых лет нового века, восстании Болотникова, борьбе с самозванцами и интервентами. Подчеркивает при этом роль своей обители, где служил келарем, Троице-Сергиева монастыря. Другие авторы - дьяк И. Тимофеев во «Временнике», И.М. Катырев-Ростовский, родовитый князь, многие известные и анонимные составители повестей и сказаний, слов и видений - взволнованно говорят о Смуте. В объяснении ее причин, наряду с божественным промыслом (наказание-де за грехи наши), все чаще пишут о людях, их замыслах и поступках, порицают их: одних за нарушение справедливости (например, убийство царевича Дмитрия происками Годунова), других - за «безумное молчание» в связи с этим, третьих («рабов» господских) - за непослушание и «мятеж».

А некоторые высказывают вольнодумные мысли. Молодой князь И.А. Хворостинин, отпрыск знатного рода, начитавшись латинских книг, начал хулить отеческие порядки, мечтал убежать в Литву или Рим, с презрением относился к обрядам православной церкви. Дошел до того, что не ходил к заутрене и обедне, запретил ходить в церковь своим холопам, не захотел христосоваться с самим государем, которого звал не царем, а «деспотом русским»! Князь «в разуме себе в версту не поставил никого», а о своих согражданах говорил со многою укоризною: «В Москве людей нет, все люд глупый, жить не с кем: сеют землю рожью, а живут все ложью».

Участники похода Ермака составили «Казачье написание». Инициативу похода они отводят самим казакам, а не Строгановым. Оно ярко рисует их среду с ее демократизмом и вольнолюбием. Федор Порошин, беглый холоп, ставший подьячим Войска Донского, создает в 40-е годы «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков». С ее страниц встает эпопея героической борьбы донцов с турками в ходе взятия и защиты Азова (1637-1642). Впитавшая в себя фольклорную и книжную традиции «Повесть...» стала одним из лучших литературных памятников эпохи. Патриотичность, яркий язык, эпичность и драматичность повествования сделали ее очень популярной у читателей.

По-прежнему русские люди любили читать жития святых - Антония и Феодосия Печерскях, Сергия Радонежского и многих других. Жития распространялись в тысячах списков. Составляются жития и в XVII в., появляются новые святые подвижники, и церковь благосклонно расписывает их беспорочную жизнь, подвиги и чудеса, с ними связанные. Но, что показательно для эпохи, появляются также жития-биографии не церковных, а гражданских лиц. Муромский дворянин Каллистрат-Дружина Осорьин пишет «Житие Юлиании Лазаревской», прославляет в нем свою родную мать. «Сказание о явлении Унженского креста» посвящено Марфе и Марии, двум сестрам, их жизни, дает яркие зарисовки быта, обычаев русских людей. Старый жанр начинает перерастать в бытовую повесть. А «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» - талантливая и яркая автобиография, острая, полемическая и живая; по словам М. Горького - «непревзойденный образец пламенной и страстной речи бойца». «Просторечие», яркость зарисовок, наглядность образов, индивидуальная манера письма делают «Житие» новаторским произведением, несмотря на консерватизм взглядов автора-старообрядца. Аввакум сознавал значение того, что он делает: «И аще что реченно просто, и вы не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами философскими не обык речи красить; того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго».

Столь же яркое явление русской литературы этого времени - сатирические повести и сказания. Демократические по духу, они пародируют церковную литературу и обрядность, приказное делопроизводство, высмеивают попов и судей неправедных. Их авторы вышли из приказной и духовной среды, но из низших слоев. Отсюда их близость к народу, его просторечию, бытовым сценам повседневной жизни, критический взгляд на явные противоречия социальной жизни. Таковы «Азбука о голом и небогатом человеке», герой которой, разорившийся человек, «меж двор» скитается; «Служба кабаку» -- пародия на церковную службу, написанная в Сольвычегодске в середине века и направленная против царевых кабаков, пьянства. Пародию на суд и судей-взяточников искусно сплетает повесть о «Шемякином суде»; на духовенство - «Сказание о куре и лисице», «Сказание о попе Савве и великой его славе», «Калязинская челобитная». Мздоимство и жадность всей этой братии, пьянство и распущенность нарисованы метко и остроумно, живым языком, с пословицами и скоморошьими прибаутками.

Сатирические мотивы характерны и для бытовой повести. В повести о Карпе Сутулове, богатом и славном госте, его жена Татьяна ловко и остроумно высмеивает архиепископа, попа и других сердечных воздыхателей. Купчиха весело и фривольно издевается над ними, особенно духовными особами. «Повесть о Горе-Злочастии» говорит о незавидной судьбе молодого и самоуверенного человека, который, пренебрегая мудрыми наставлениями родителей, пустился в веселую, разгульную жизнь и дошел до нищеты, душевного опустошения. Аналогичная жизненная ситуация в «Повести о Савве Грудцыне», занимательной и живой, наполненной подробностями из народного быта.

Большое хождение получила литература переводная, прежде всего западная, светская. Русские книжники переделывали подобные произведения на свой лад. Большой известностью пользовались повести о Еруслане Лазаревиче и Бове-королевиче с их авантюрно-галантными, рыцарскими «гисториями» и ряд других сочинений.

В литературе XVII в. появляются новые черты демократизма и светскости: демократический писатель и читатель (из посадских, приказных людей и др.), внимание к личности героев, их душевным переживаниям, отход от религиозных догм; новые жанры -- светская повесть, драма, стихи с их бытовыми, сатирическими, любовными мотивами. Но все эти черты означают лишь первые шаги нового. В основном литература продолжает старые традиции.