Средневековая рыцарская культура

Министерство образования

Новосибирский гуманитарный институт

РЕФЕРАТ

на тему:

Средневековая рыцарская культура

Дисциплина: культурология

Специальность: психология

Год обучения: 1-ый

Выполнила: студентка Логинова М. В.

Проверила: Быченкова..

Новосибирск 2009 г.

ПЛАН

I. Основания для выбора именно этой темы

II. Рыцарская культура в координатных осях «прошлое-будущее» и «Север-Юг»

1. Общая характеристика средневековой эпохи

2. Рыцарь. Происхождение термина, сословные рамки, место в мире

3. Культурное наследие рыцарской эпохи

3.1. Эпическая поэзия. «Шансон де жест», песни о деяниях

3.2. Испанское романсеро, «Захват Испании маврами», «Песнь о моём Сиде»

3.3. Куртуазная поэзия. Провансальская поэзия трубадуров. Северофранцузские труверы

3.4. Рыцарский роман

3.5. Миннезанг

III. Заключение

IV. Список литературы

I. Основания для выбора именно этой темы

Почему сегодня, в начале двадцать первого века, мне хочется обратиться к рассмотрению культурного явления, которому уже более шести веков? Тому есть несколько причин.

Во-первых, рыцарская культура средневековья - один из мощных корней, на которые опирается ствол современной европейской, а через неё и общечеловеческой культуры. В рамках этой культуры формировались основы большинства светских литератур европейских стран и даже, более того, литературные языки многих из них. Так, например, создатель итальянского литературного языка великий поэт Данте Алигьери прямо называл своим учителем в поэзии провансальского трубадура Арнаута Даниэля. Испанские романсы, воспевавшие подвиги рыцарей, сыграли немалую роль в консолидации Испании и реконкисте - освобождении испанских территорий от арабского господства.

Во-вторых, внутри себя в исторической и географической протяжённости средневековая рыцарская культура представляет собой любопытнейшее переплетение взаимовлияний и взаимодействий, которые интересно проследить.

В-третьих, очень многие символические понятия, без которых малопредставима, скажем, символическая поэзия русского «Серебряного века», так же имеют своё происхождение в рассматриваемой культуре. Достаточно в качестве примера привести цикл стихов А. Блока «О Прекрасной Даме».

И, наконец, в-четвёртых, я её просто люблю.

Целью моей работы будет проследить, какие феномены культуры порождало рыцарское мировоззрение, и мировосприятие по мере исторического хода времени. Именно через эту систему взглядов на мир мы сможем полнее понять сущность феномена рыцарской культуры.

Материалами анализа послужат дошедшие до нас литературные произведения, а также научно-исследовательские работы историков-медиевистов.

II. Рыцарская культура в координатных осях «прошлое-будущее» и «Север-Юг»

Чтобы говорить о рыцарской культуре Средневековья, необходимо для начала определиться с тем, что мы называем Средневековьем, и с тем, что понимаем под словом «рыцарство». Начнём с первого.

Что такое Средние века? Традиционно принято называть так период истории Европы, заключённый между 5-м и 15-м веками новой эры. Но эта традиция не современна самому означаемому периоду. Наименование средние а ещё - тёмные, ввели для интересующего нас времени деятели культуры Эпохи Возрождения (термин «Средние века» (лат. medium жvum -- средний век) был впервые введён итальянским гуманистом Флавио Бьондо в работе «Декады истории, начиная от упадка Римской империи» (1483).). Так средние - между чем и чем? Ответ прост: между окончательным падением Западной Римской империи (4 сентября 476 г. Одоакр, предводитель племени ругиев, снимает порфиру с малолетнего последнего императора Вечного Рима; знаки императорской власти отправляются в Восточную Римскую империю, в Константинополь) и «возрождением античных традиций», каковым итальянские гуманисты 15 в полагали в основном итальянскую культуру своего времени. В дальнейшем именно такие временные границы были приняты как устоявшиеся исследователями истории и культуры Европы. Теперь бегло рассмотрим основные черты этого большого периода.

1. Общая характеристика средневековой эпохи

Внутри тысячелетнего периода Средних веков принято выделять по меньшей мере три периода. Это:

Раннее Средневековье, от начала эпохи до 900 или 1000 годов (до Х--XI веков);

Высокое (Классическое) Средневековье. От X--XI веков до примерно XIV века;

Позднее Средневековье, XIV и XV века.

Раннее Средневековье -- время, когда в Европе происходили бурные и очень важные процессы. В первую очередь лицо будущей средневековой Европы определял процесс варваризации бывших римских территорий. Процесс начался вместе с вторжениями так называемых варваров (от латинского barba -- борода), которые уже со II века нашей эры постоянно нападали на Римскую империю и селились на землях ее провинций. Именно эти вторжения и привели к падению Рима, но неверно считать, что на этом они закончились. Эти войны, набеги, Великое переселение народов, привели к тому, что на территории нынешней Западной и, отчасти, Восточной и Центральной Европы образовалось своего рода «лоскутное одеяло» культур, национальностей, вер. Притягательность римской цивилизации для варваров была очень высокой. Причём не в плане материальной культуры - у многих из так называемых варварских народов были очень высоко развиты ремёсла, особенно кузнечное, ювелирное, ткацкое. Нет, благоговели именно перед величием Рима и стремились перенять какие-то элементы римского общественного устройства и общественных институтов - как сами их понимали. Предводители варваров приглашали римлян в качестве советников, перенимали римские нравы, украшали себя римскими титулами консулов, патрициев и т.д. Они выступали не в роли врагов, а в роли поклонников римского политического устройства. Их скорее можно было принять за узурпаторов римской власти. Они составляли как бы последнее поколение тех иноземцев--испанцев, галлов, африканцев, иллирийцев, выходцев из восточных провинций, -- которые постепенно захватывали высшие магистратуры и овладевали империей. Но ни один варварский владыка не осмеливался объявить себя императором. Когда Одоакр сместил императора Западной Римской империи Ромула Августула, он отослал императорские инсигнии восточному императору Зенону в Константинополь, давая понять, что одного императора достаточно. «Мы преклоняемся перед титулами, даруемыми императором, более, чем перед нашими собственными», -- писал один варварский король императору. Самый могущественный из этих королей, Теодорих, приняв римское имя Флавий, написал императору: «Я раб ваш и сын ваш» Цитируется по Ж. Ле Гофф, «Цивилизация средневекового запада». -- и объявил, что единственное его желание -- сделать свое королевство «похожим на ваше, двойником вашей беспримерной империи». Таким образом, оба лагеря как бы шли навстречу друг другу. Деградирующие, внутренне варваризирующиеся римляне опускались до уровня поднимающихся, обретающих внешний лоск варваров.

Новые западноевропейцы при этом, как правило, принимали христианство, которое в Риме к концу его существования было государственной религией. Христианство в различных его формах постепенно вытесняло языческие верования на всей территории Римской империи, и этот процесс после падения империи отнюдь не прекратился. Это второй важнейший исторический процесс, определявший лицо раннего Средневековья в Западной Европе.

Третьим существенным процессом было формирование на территории бывшей Римской империи новых государственных образований, создававшихся теми же «варварами». Многочисленные франкские, германские, готские и прочие племена были на деле не такими уж дикими. Большинство из них уже имели зачатки государственности, владели ремеслами, включая земледелие и металлургию, были организованы на принципах военной демократии. Племенные вожди стали провозглашать себя королями, герцогами и т. д., постоянно воюя друг с другом и подчиняя себе более слабых соседей. На Рождество 800 года король франков Карл Великий был коронован в Риме католическим папой как император всего европейского запада. Позднее (900 год) Священная Римская империя распалась на бесчисленное множество герцогств, графств, маркграфств, епископств, аббатств и прочих уделов. Их властители вели себя как вполне суверенные хозяева, не считая нужным подчиняться никаким императорам или королям. Однако процессы формирования государственных образований продолжались и в последующие периоды. Характерной особенностью жизни в раннее Средневековье были постоянные грабежи и опустошения, которым подвергались жители Священной Римской империи. И эти грабежи и набеги

существенно замедляли экономическое и культурное развитие.

В период классического, или высокого Средневековья Западная Европа начала преодолевать эти затруднения и возрождаться. С Х века сотрудничество по законам феодализма позволило создать более крупные государственные структуры и собирать достаточно сильные армии. Благодаря этому удалось остановить вторжения, существенно ограничить грабежи, а затем и перейти постепенно в наступление. В 1024 году крестоносцы отняли у византийцев Восточную Римскую империю, а в 1099 году захватили у мусульман Святую землю. Правда, в 1291 году и то и другое были опять потеряны. Однако из Испании мавры были изгнаны навсегда. В конце концов западные христиане завоевали господство над Средиземным морем и его островами. Многочисленные миссионеры принесли христианство в королевства Скандинавии, Польши, Богемии, Венгрии, так что эти государства вошли в орбиту западной культуры.

Наступившая относительная стабильность обеспечила возможность быстрого подъема городов и общеевропейской экономики. Жизнь в Западной Европе сильно изменилась, общество быстро утрачивало черты варварства, в городах расцветала духовная жизнь. В целом европейское общество стало намного более богатым и цивилизованным, чем во времена античной Римской империи. Выдающуюся роль в этом играла христианская церковь, которая тоже развивалась, совершенствовала свое учение и организацию. На базе художественных традиций Древнего Рима и прежних варварских племен возникло романское, а затем блестящее готическое искусство, причем наряду с архитектурой и литературой развивались все другие его виды -- театр, музыка, скульптура, живопись, литература. Именно в эту эпоху были созданы, например, такие шедевры литературы, как «Песнь о Роланде» и «Роман о Розе». Особенно большое значение имело то, что в этот период западноевропейские ученые получили возможность читать сочинения античных греческих и эллинистических философов, прежде всего Аристотеля. На этой основе зародилась и выросла великая философская система Средневековья -- схоластика.

Позднее Средневековье продолжило процессы формирования европейской культуры, начавшиеся в период классики. Однако ход их был далеко не гладким. В XIV--XV веках Западная Европа неоднократно переживала великий голод. Многочисленные эпидемии, особенно бубонной чумы («Черная смерть»), тоже принесли неисчерпаемые человеческие жертвы. Очень сильно замедлила развитие культуры Столетняя война. Однако в конце концов города возрождались, налаживалось ремесло, сельское хозяйство и торговля. Люди, уцелевшие от мора и войны, получали возможность устраивать свою жизнь лучше, чем в предыдущие эпохи. Феодальная знать, аристократы, стали вместо замков строить для себя великолепные дворцы как в своих поместьях, так и в городах. Новые богачи из «низких » сословий подражали им в этом, создавая бытовой комфорт и соответствующий стиль жизни. Возникли условия для нового подъема духовной жизни, науки, философии, искусства, особенно в Северной Италии. Этот подъем с необходимостью вел к так называемому Возрождению или Ренессансу.

Таким образом, временные рамки, в которых мы будем рассматривать рыцарскую культуру, в целом определены.

2. Рыцарь. Происхождение термина, сословные рамки, место в мире

Теперь посмотрим, какую роль на этом фоне играет и чем собственно является рыцарь. Происхождение рыцарства и время его возникновения -- вопросы темные, до сих пор вызывающие споры в специальной литературе. Одни уводят возникновение рыцарства к Гомеру и древней Элладе, другие начинают с «Германии» Тацита, третьи берут за исходный пункт раннее Средневековье, указывая на «Эдды» и «Беовульфа», а кое-кто помещает рыцарство целиком в развитый феодализм и выводит его из Крестовых походов. Не вдаваясь в бесполезную полемику, отметим, что рыцарство как военное сословие неизменно тесно связано со службой на коне; недаром в большинстве западно-европейских языков сам термин «рыцарь» является синонимом слова «всадник», «кавалерист» (нем. Ritter, фр. chevalier, итал. cavaliere, ucn. caballero). Конная же служба впервые установилась на средневековом Западе при Каролингах, точнее при Карле Мартелле (начало VIII века), и именно за нее он стал раздавать земельные пожалования. Эти пожалования назывались «военными бенефициями» и позднее превратились в наследственные владения -- лены или феоды, а их держатели, соответственно, -- в феодалов (рыцарей). Формулировка понятия «рыцарь» в терминах средневековых юристов -- «свободный человек, два поколения предков которого носили оружие». Впрочем, ограничения, которые накладывало это определение, были в начале рассматриваемого периода весьма условными: к зарождавшемуся рыцарскому сословию мог присоединиться и несвободный-министериал, и свободный человек практически из любого социального слоя. Позже, когда сословие полностью сформировалось и даже расслоилось внутри себя на богатых рыцарей, сеньоров крупных поместий, на титулованных и не титулованных рыцарей, всё же оставалось то, что позволяло уже в конце эпохи говорить, что даже король по сути лишь «первый из рыцарей» своего королевства.

Рыцарь, miles, а в более позднее время caballarius -- «конный воин», -- человек, стоящий между «свободным» и «несвободным», между духовной особой и мирским человеком. Рыцарство стало подлинным феноменом Средневековья именно благодаря совершенно особому промежуточному общественному статусу. Рыцарь не является полностью свободным человеком, поскольку выполняет приказы своего господина -- будь то король, командующий министериалом, или сеньор, отдающий приказ вассалу. Но рыцарь служит господину по доброй воле, самостоятельно принеся клятву вассальной верности. В силу своих обязанностей он носит оружие, и это отличает его не только от зависимых людей, но и от, многих свободных.

Но еще более интересно деление по другому признаку. Воин -- безусловно не особа духовного звания, поскольку его профессия -- военное дело. Но в средние века рыцарей не относили и к мирскому люду. При всем стремлении средневекового у сознания поделить весь мир на две части (Бог и Дьявол, мирское и небесное, церковь и миряне) воины выпадают из этой стройной и не лишенной внутренней логики системы. Как раз такое деление и помогает уяснить сущность рыцарства в Средние века.

Рыцарь был ни много ни мало один из трёх столпов общества. Как мы помним, согласно идее троичности, люди в Средине века видели главной метафорой своего общества иерархическое единство трёх сословий - духовенства, рыцарства и работающего сословия. В идеальной метафоре предполагалось, что каждое из трёх служит двум другим в равной мере. Духовное лицо предстоит за рыцаря и крестьянина перед Богом, крестьянин кормит рыцаря и священника, а рыцарь защищает и священника и крестьянина. На деле, разумеется, положение вещей было далеко от подобной идиллии. Крестьян жестоко эксплуатировали, особенно к концу Средневековья, причём как рыцари, так и духовенство, крестьяне порой восставали и убивали и рыцарей и священников, а рыцари грабили монастыри. Но, тем не менее, в сознании и культуре того времени рыцарство - это, прежде всего, защита и служение. Защита слабых, тех, кто себя защитить не в состоянии, а служение - в первую очередь Богу, потом королю или сюзерену, как представителю Бога на земле, потом - Прекрасной Даме. Идейный мир вооружённого дворянства был проникнут рыцарскими идеалами. Да и сами религиозные представления подпадают под манящее очарование идеи рыцарства: бранный подвиг архангела Михаила был «первым из когда-либо явленных деяний воинской и рыцарской доблести». Архангел Михаил -- родоначальник рыцарства; оно же, как «воинство земное и рыцарство человеческое» Цитируется по И. Хейзинга, «Осень средневековья»., являет собою земной образ ангельского воинства, окружающего престол Господень.

Признавая духовное руководство церкви, господствующий класс светских феодалов -- рыцарство в широком смысле слова -- выработал к XIII веку сложный ритуал обычаев, манер, светских, придворных и военно-рыцарских развлечений. Из последних в средние века особенно большое распространение получили так называемые рыцарские турниры -- публичные состязания рыцаря в уменье владеть оружием, отражавшие военную профессию феодала.

3. Культурное наследие рыцарской эпохи

Культурное наследие рыцарства дошло до нас в основном в виде литературных произведений, меньше - изображений и музыки. В системе координат, где одна из осей - хронологическая, а вторая - ось «север-юг», мы можем выделить следующие крупные явления средневековой рыцарской культуры.

3.1. Эпическая поэзия. «Шансон де жест», песни о деяниях.

3.2. Испанское романсеро, «Захват Испании маврами», «Песнь о моём Сиде».

3.3. Куртуазная поэзия. Провансальская поэзия трубадуров. Северофранцузские труверы.

3.4. Рыцарский роман.

3.5. Миннезанг.

Вот в этой последовательности и рассмотрим. Мы увидим, как начавшись на суровом севере, в империи Карла Великого и достигнув высочайшего рассвета под ослепительным южным небом Прованса рыцарская культура снова обратной волной и уже в новом качестве вернулась на север, чтобы исчезнуть и остаться навечно в культурном багаже человечества.

3.1 Эпическая поэзия. «Шансон де жест», песни о деяниях

В рыцарской среде создавались военные песни, прославлявшие подвиги рыцарей. В дальнейшем циклы военных песен превращались в целые поэмы. Действие (за крайне редкими исключениями) происходит в эпоху, которую мы называем каролингской; в отдельных случаях в рассказе можно даже узнать воспоминания о известных реальных событиях, случившихся VIII, IX и X веках. Небольшое число героев песней о деяниях с разной степенью вероятности отождествляются с историческими лицами тех же VIII--X веков, очень редко -- более раннего или более позднего периода: так, Роланд, Гильом Короткий Нос, Жирар де Вьенн более или менее непосредственно восходят к личностям высоких должностных лиц империи времен Карла Великого или Людовика I; Ричард Старый из «Роланда» -- это, возможно, один из герцогов Нормандских рубежа X--XI веков. Наиболее знаменитой из жест была «Песнь о Роланде», возникшая в Северной Франции в XI веке и окончательно отработанная в XII веке. Сюжетом ее были походы Карла Великого в Испанию, представленные в идеализированном виде. Третьей наиболее крупной поэмой, созданной в Германии в начале XIII века, была «Песнь о Нибелунгах», в которой сказочные элементы переплетались с раннесредневековыми историческими преданиями (Брунегильда, Аттила и др.) и рыцарским бытом более позднего времени (XII--XIII вв.).

Хотя ранние chansons de geste по преимуществу анонимны, в их текстах сохранилось около пятнадцати имен поэтов, которые претендовали на авторство соответствующих поэм. Считалось, что перу одного из них, Адене ле Руа, принадлежали три поэмы: «Детство Ожье Датчанина», «Большеногая Берта» и «Бев де Коммарши». Очевидно, поэты, сообщающие нам свои имена в определенных текстах, и являлись авторами этих текстов. Представляющие себя таким образом поэты, вероятно, принадлежали к аристократическим кругам, в которых жонглер пользовался известным уважением, и потому они вполне могли отважиться на саморекламу без опасений, что это сочтут наглостью. Авторы же множества других поэм, остающихся безымянными, могли быть выходцами из более скромных слоев, где поэзия считалась не настолько почтенным занятием, чтобы о нем можно было говорить с гордостью.

3.2 Испанское романсеро, «Захват Испании маврами», «Песнь о моём Сиде»

Не все исследователи относят испанское романсеро к рыцарской культуре, по причине явно коллективного авторства и широкой популярности баллад, которые вполне можно считать народными. Однако по кругу рассматриваемых тем и действующих лиц «Романсеро» очень приближается к «Жестам», героями «Романсеро» тоже являются короли, прекрасные дамы и герои (рыцари). И к тому же форма «Романсеро» явно носит на себе отпечаток тесных связей Арагона и Кастилии с куртуазной культурой Прованса.

В «Романсеро» выделяют три части.

Романсы, посвящённые современности (посвящены мрачным событиям современной им эпохи царствования Педро Жестокого, вроде убийства брата короля дона Фадрике в 1358 или его жены, королевы Бланки, в 1361)

Псевдоисторические хроники (о падении готского королевства под ударами мавров в 711 году, основаны на традиции различных латинских, арабских и испанских хроник, получившей свое окончательное воплощение в «Сарацинской хронике» 1430 года)

Героические романсы о Сиде - относятся ко временам реконкисты - освобождения Испании от мавританского владычества.

Особенно интересны две последние группы. Романсы о падении готского королевства настолько своеобразны и увлекательны, что много веков спустя в далёкой от Испании России А. С. Пушкин поддался их обаянию и сделал стихотворное переложение нескольких из них на русский язык.

На Испанию родную

Призвал мавра Юлиан.

Граф за личную обиду

Мстить решился королю.

Дочь его Родрик похитил,

Обесчестил древний род;

Вот за что отчизну предал

Раздраженный Юлиан.

Мавры хлынули потоком

На испанские брега.

Царство готов миновалось,

И с престола пал Родрик.

Готы пали не бесславно:

Храбро билися они,

Долго мавры сомневались,

Одолеет кто кого.

А.С. Пушкин

Всего больше исторические романсы (более 200) воспевают знаменитого Сида.

Первая их серия описывает раннюю юность Сида в эпоху царствования Фердинанда Великого, затем мщение его за обиду, нанесённую отцу его гордым графом Лотано, смерть последнего от руки Сида и брак Сида с дочерью графа, Хименой.

Из этого эпизода Гильен де Кастро, а затем Корнель заимствовали сюжет своих трагедий о Сиде. Вторая серия романсов о Сиде описывает участие народного героя в осаде Заморы, ссору его с королём Альфонсом VI, вступившим на престол после смерти короля дона Санчо, и изгнание Сида из Кастилии. В последней серии описывается завоевание им города Валенсии, возвращение ему королевской милости, старость, смерть и погребение.

Рыцарские романсы («Caballerescos»), как и исторические, полны национального духа, общего всем старинным испанским романсам. История национальных героев была всего ближе сердцу испанского народа и оставила мало места для поэтических вымыслов о прославленных героях других стран или фантастического мира рыцарства. Единственное исключение составляют испанские романсы, повествующие о Карле Великом и его сподвижниках. В конце VIII в. Карл Великий перешёл Пиренеи и взял Пампелуну и Сарагосу. Блеск имени великого императора слился в воображении испанского народа с фантастическим представлением о громких подвигах самих испанцев и породил целый ряд вымыслов. Лучшим рыцарским романсом считается «Сон графини Альды».

Причём многие исследователи считают, что имя главной героини и имя невесты Роланда в «песни о Роланде» совпадают не случайно, а эти образы преемственны.

3.3 Куртуазная поэзия. Провансальская поэзия трубадуров. Северофранцузские труверы

Укрепление королевской власти, рост богатеющих городов, крестовые походы, открывшие перед изумленным Западом диковинки Ближнего Востока, - все это в совокупности обусловило глубокую трансформацию феодальной культуры и возникновение новых форм искусства, которые принято называть куртуазными, т.е. придворными. В это время впервые в истории человечества культивируются идеалы духовной любви, возникает рыцарская лирическая поэзия и музыка. В Средние века поэзия стала королевой словесности, даже летописи облекались в стихотворную форму. Первые любовные рыцарские стихи были созданы в Провансе, на юге Франции, еще в конце XI в. А в XII-XIII вв. уже все города, все феодальные замки были охвачены новыми веяниями. Пышным цветом расцветает придворная рыцарская культура, блестящая, изысканная, нарядная.

Оставаясь воином, рыцарь в то же время должен был обладать прекрасными манерами, быть приобщенным к культуре, поклоняться Прекрасной Даме, являя собой образец придворного этикета, именуемого куртуазией. Именно с культа «дамы сердца» - Прекрасной Дамы и началась куртуазная поэзия. Рыцари-поэты воспевали ее красоту и благородство, а знатные дамы весьма благосклонно относились к куртуазной поэзии, которая поднимала их на высокий пьедестал.

Конечно, куртуазная любовь была не лишена условности, поскольку полностью подчинялась придворному этикету. Дело в том, что Прекрасная Дама, воспеваемая трубадурами в Южной Франции и труверами в Северной Франции, миннезингерами в Германии и менестрелями в Англии, была, как правило, супругой сюзерена. А влюбленные рыцари оставались почтительными придворными. Куртуазные песни, льстя самолюбию дамы, одновременно окружали сиянием исключительности феодальный двор, среди которого она царила.

Куртуазную любовь отличал ряд особенностей. Прежде всего, это была тайная любовь, поэт избегал называть свою даму по имени. Куртуазная любовь - любовь тонкая, изысканная, в отличие от чувственной, глупой любви. Она должна была выглядеть трепетным обожанием. Именно в такой призрачной любви находили высшую меру радости. Но не следует преувеличивать платонизм куртуазной любви, в лучших любовных песнях того времени звучит горячее человеческое чувство.

Поэтических текстов, созданных в ту эпоху, чрезвычайно много, и сегодня, конечно, уже никто не знает, кто были авторы большего числа их, но среди поэтов бесцветных появлялись и запоминающиеся фигуры с яркой индивидуальностью. Наиболее известными трубадурами были трепетный Бернарт де Вентадорн, пылкий Гираут де Борнейль, суровый Маркабрюн, рассудительный Пейролъ, мечтательный Джауфре Рюделъ.

В Провансе существовало множество форм куртуазной поэзии, но к наиболее распространенным относились кансона, альба, баллада, пасторела, тенсона, плач, сирвентес.

Кансона («песня») в повествовательной форме излагала любовную тему:

В час, когда разлив потока

Серебром струи блестит,

И цветет шиповник скромный,

И раскаты соловья

Вдаль плывут волной широкой

По безлюдью рощи темной,

Пусть мои звучат напевы!

От тоски по вас, Далекой

Сердце бедное болит.

Утешения никчемны,

Коль не увлечет меня

В сад, во мрак его глубокий,

Или же в покой укромный

Нежный ваш призыв, - но где вы?!

(Джауфре Рюделъ)

Вот прямо на этом примере мы можем видеть яркий след, оставленный куртуазной поэзией Прованса в европейской и мировой культуре. Французский поэт Эдмон Ростан написал на сюжет любви Джауфре Рюделя к далёкой «неведомой» принцессе Триполитанской свою великолепную пьесу «Принцесса Грёза».

Альба («утренняя заря») посвящалась земной, разделенной любви. В ней рассказывалось о том, что после тайного свидания влюбленные расстаются на заре, и о приближении утренней зари их предупреждает слуга или друг, стоящий на страже:

Молю тебя, всесильный, светлый Бог,

Чтоб друг живым уйти отсюда мог!

Да бодрствует над ним твоя десница!

С зари вечерней здесь свиданье длится,

И близок час рассвета…

Мой милый друг! Я с вечера не спал,

Всю ночь я на коленях простоял:

Творца молил я жаркими словами

О том, чтоб снова свидеться мне с вами.

А близок час рассвета.

(Гираут де Борнейль)

Баллада в то время в Провансе обозначала хоровую плясовую песню:

Все цветет! Вокруг весна!

- Эйя! -

Королева влюблена,

- Эйя! -

И, лишив ревнивца сна,

- Эйя! -

К нам пришла сюда она,

Как сам апрель, сияя.

А ревнивцам даем мы приказ:

Прочь от нас, прочь от нас!

Мы резвый затеяли пляс.

(Безымянные песни)

Пасторела - песня, в которой рассказывалось о встрече рыцаря и пастушки:

Встретил пастушку вчера я

Здесь, у ограды блуждая.

Бойкая, хоть и простая

Мне повстречалась девица.

Шубка на ней меховая

И кацавейка цветная,

Чепчик - от ветра прикрыться

К ней обратился тогда я:

- Милочка! Буря какая

Нынче взметается злая!

-Дон!-отвечала девица,

Право, здорова всегда я,

Сроду простуды не зная, -

Буря пускай себе злится!..

(Маркабрюн)

Плач - песня, в которой поэт тоскует, оплакивает свою долю либо скорбит о смерти близкого человека:

Нет, не вернусь я, милые друзья,

В наш Вентадорн: она ко мне сурова.

Там ждал любви - и ждал напрасно я,

Мне не дождаться жребия иного!

Люблю ее - то вся вина моя,

И вот я изгнан в дальние края,

Лишенный прежних милостей и крова...

(Бернарт де Вентадорн)

Тенсона - стихотворный спор, в котором принимают участие либо два поэта, либо поэт и Прекрасная Дама, поэт и Любовь:

Я велел с недавних пор

Сердцу моему молчать,

Но Любовь со мною спор

Не замедлила начать:

- Друг Пейроль, решили, знать,

Распрощаться вы со мной,

Да и с песнею былой?

Что ж, бесславный ждет удел

Тех, кто сердцем охладел!

- Ах, Любовь, на ваш укор

Мне не трудно отвечать:

Долго Донны светлый взор

Я готов был воспевать,

Но в награду мог стяжать

Только боль обиды злой,

Дайте ж наконец покой!

Я роптать на вас не смел,

Но уж песни-то отпел!

(Пейроль)

Сирвентес - песня, в которой поднимаются уже социальные вопросы, главный из которых: кто больше достоин любви - учтивый простолюдин или бесславный барон?

- Перигон? Порой бесславно

Жизнь ведет свою барон,

Он и груб и неумен,

А иной виллан бесправный

Щедр, учтив, и добр, и смел,

И в науках преуспел.

Что Донне можете сказать:

Кого из этих двух избрать,

Когда к любви ее влечет?

- Мой сеньор! Уже издавна

Был обычай заведен

(И вполне разумен он!):

Если Донна благонравна,

С ровней связывать удел

Тот обычай повелел.

Как мужику любовь отдать?

Ведь это значит потерять

И уваженье и почет...

(Дальфин и Перигон)

Наличие в провансальской поэзии таких форм, как тенсона, сирвентес и плач, свидетельствует о том, что хотя любовная тема и занимала в ней господствующее положение, она не являлась единственной. Трубадуры охотно откликались на злобу дня, касались в своих песнях вопросов политических и социальных.

Трубадуры были первыми куртуазными лириками Европы. За ними последовали северофранцузские труворы, давшие миру ещё несколько новых жанров - «куртуазная баллада» и «лэ» - сюжетная новелла в стихах. А им наследовали немецкие миннезингеры - «певцы любви». Но прежде чем говорить о них, необходимо сказать о куртуазном рыцарском романе, который явился одновременно и совершенно новым жанром литературы и - в плане тематики - связующим звеном между любовной поэзией Франции и Прованса и мистико-философской лирикой миннезанга.

3.4 Рыцарский роман

В XII веке появились, быстро получив широкое распространение, рыцарские романы, излагавшие в прозе либо в стихах различные рыцарские приключения, по мере того как рыцари разных стран Европы познакомились более друг с другом и обогатились впечатлениями от далеких стран в процессе крестовых походов на Восток. Наибольшей известностью пользовались циклы романов о древнебританском короле Артуре, которыми зачитывались в замках Англии и Франции, и романы Амадиса Голльского, читавшиеся в Испании, Франции и Италии.

Роман был совершенно новым литературным жанром. Создание романа предполагает не только вдохновение и особое творческое восприятие мира, но и обширные знания. Авторами были чаще всего ученые люди, пытавшиеся примирить идеалы куртуазности и всеобщего равенства перед Богом с реальными придворными обычаями и нравами эпохи; идеалы куртуазности являлись своеобразным протестом против не очень поэтичной повседневности. Эта специфическая мораль рыцарства была утопична, но именно она была отражена в романе.

Первые романы появились во Франции, в англо-нормандской культурной среде, как своеобразный сплав кельтских эпических преданий, позднеантичных латинских пересказов Гомера, Вергилия, Овидия, увлекательных рассказов крестоносцев о неведомых странах и провансальских куртуазных песен.

Одним из создателей рыцарского романа был Кретьен де Труа (30-90-е гг. XII в.). Сюжеты его многочисленных произведений прочно вошли в арсенал европейской словесности, но наиболее знаменит «Ивейн, или Рыцарь со львом». Сюжет и герои романа связывают его с британским циклом о короле Артуре, сенешале Кее, королеве Геньевре, рыцарях Ивейне, Ланселоте и других. Важной приметой того мира, в котором живут и действуют герои, является переплетение реалистических и фантастических элементов. По описанию турниров, многолюдных охот, осад можно составить представление о быте обитателей средневековых городов и замков, его праздничности; вместе с тем чудесное встречается в романе на каждом шагу (вся природа заколдована и населена загадочными существами) и, передается через будничное, обыденное. Мир, созданный фантазией Кретьена де Труа, - воплощение рыцарственности, и действия героев, живущих в этом мире, направлены на совершение подвига, «авантюры». При этом не любовь толкает рыцаря на «авантюру», хотя любовь к даме играет в романе олень большую роль, ибо способность к любви - непременное качество настоящего рыцаря, - им движет страсть к приключениям, в ходе которых он оттачивает воинское мастерство, воспитывает волю, демонстрирует мужество. В то же время в романе «Ивейн» Кретьен показал, что сам по себе подвиг бессмыслен, что «авантюры» непременно должны быть внутренне исполнены смысла, целенаправленны: это защита оклеветанной дамы, спасение родственников друга, избавление от костра девушки. Благородство и самоотречение Ивейна иносказательно подчеркнуто в романе его дружбой со львом, царем зверей, спасение которого является определяющим в формировании характера героя. И показательно, что не воинские свершения, а полезные целенаправленные действия приводят героя к нравственному совершенству, делая его истинным рыцарем, не только смелым и ловким, но и обладающим душевной широтой и благородством.

Еще более сложные приемы раскрытия человеческого характера использовались Кретьеном де Труа в «Повести о Граале», где подвиг «повышенной трудности» обрекает героя на аскетизм, на величайшую собранность и целеустремленность. Персиваль покидает свою подругу, движимый не только мистическим религиозным порывом, а сложным комплексом чувств, где скорбь о брошенной матери и желание помочь дяде Королю Рыболову занимает одно из первых мест. Королевство же Грааля помещено в некоторую топографическую неопределенность, ибо оно везде, где есть подлинная рыцарственность, где в чести справедливость и доброта, скромность и мужество, и нигде, коль скоро эти высокие нравственные качества отсутствуют.

Совершенно иная тональность у другого прославленного романа Средневековья - «Тристана и Изольды», в основу которого легли ирландские сказания о несчастной любви двух молодых прекрасных сердец. В сюжете романа отсутствует рыцарская «авантюра» и на первый план выдвинут неразрешимый конфликт между индивидуальными побуждениями героев и общепринятыми нормами.

Пагубная страсть юноши Тристана и королевы Изольды толкает их на попрание вассального и супружеского долга, на цепь притворств и обманов. Поэтому общая тональность книги приобретает трагический оттенок: герои гибнут не под ударами более сильных противников, они становятся жертвой судьбы, рока. И если в куртуазной лирике трубадуров конфликт между силой большого чувства и его незаконностью намеренно снимался, то в рыцарском романе акцент делался на том, что подлинная любовь неизбежно незаконна, а потому трагична.

И в романе о Тристане и Изольде, и в произведениях Кретьена де Труа не было полного слияния с идеологией рыцарства; мировоззрение авторов оказывалось шире, демократичней и гуманней узкой сословной идеологии.

Все эти наивные рассказы о зловредных великанах, справедливых королях, мудрых отшельниках, великодушных рыцарях, о любви светлой и самоотверженной отразили определенный этап самосознания рыцарства и передали следующим эпохам высокое представление о человеческом долге, о чести, благородстве, бескорыстии, подвижничестве, о сострадании, т.е. о том, что стало называться трудно определимым, но всем понятным словом «рыцарственность».

3.5 Миннезанг

Около 1170 года немецкие поэты начинают подражать провансальским поэтам. Кюренберг первым перенимает новое представление о любви. До этой даты, нет ничего, что доказывало бы существование немецкой лирической поэзии куртуазного характера. Куртуазная лирика кажется полностью заимствованной у трубадуров. Техника стихосложения тоже скопирована у трубадуров и труверов.
Расцвет поэзии миннезингеров приходится на 12-14 века. Этот хронологический период принято разделять на три части:

· ВЕСНА - с момента появления Кюренберга (ок. 1170) до последних лет 12го века. В этот период заметно влияние эпической поэзии, и, несколько позже, слабое влияние французских и провансальских лирических традиций.

· ЛЕТО (или "классический период") - с начала 13го века до 1230, дата, которая отмечает исчезновение Вальтера фон Фогельвайде из поэтической жизни. Не нужно говорить, что это самый важный период.

· ОСЕНЬ - покрывает, примерно, один век постепенного упадка. Как и во французской поэзии, мы видим появление буржуазных поэтов (из-за роста городов и упадка феодальной власти) и введение ими реализма и иронии в поэзию.

Хотя поэты миннезанга и подражали провансальским поэтам, однако в их поэзии чувственный элемент играл меньшую роль, нежели в поэзии романской, и скорее преобладал морализаторский оттенок, например:

Те времена прошли давно

Когда-то, Бог свидетель,

Царили в мире заодно

Любовь и добродетель.

Все в грех теперь погружено

Любить грешно и жить грешно.

Губительный владетель,

Грех греху радетель...

Миннезанг отличается от других пластов рыцарской культуры особенно глубокой мистичностью. Если для Кретьена де Труа Грааль - только повод поговорить о том, что является истинными ценностями в земной жизни, то для миннезингеров, особенно периода Лета и Осени - Грааль ценен как мистическая истина сама в себе, выводящая познавшего её за рамки дольнего в горний мир. Отсюда происходит и своеобразное понимание любви, бытовавшее у поэтов миннезанга.

До Генриха фон Фельдеке немецкие поэты продолжают местную поэтическую традицию, согласно которой дама должна добиваться любви от миннезингера; поэты первого периода используют простые метрические схемы; женщина еще не "дама". Но, начиная с Генриха фон Фельдеке, начинает складываться точная терминология и новые темы (тайная любовь, завистники, льстецы). Важно, что из этого влияния вытекает мысль о том, что Любовь зарождается не только из-за красоты дамы, но также из-за ее моральных качеств. Любовь облагораживает, но надо было правильно выбрать даму, достойную любви. Как только поэт выбирает даму, она становится выше поэта, и с этого момента, только дама и Бог - достойные предметы для миннезингера. Естественно, в тесной связи с дамой возникает и любовное служение (Minnedienst), составляющее основу поэзии.

Любовь (Minne), согласно миннезингерам - это символ всех достоинств (тогда как Liebe - это низменная, земная любовь). Этот идеал находится в даме, которая, поэтому, становится выше других смертных. Конечно, не все так идеально: как и у трубадуров, у миннезингеров встречаются слова страсти и желание телесной любви - эта тема разовьется в последний период. Различали два типа любви: hohe Minne (возвышенная, или чистая, любовь) и niedere Minne (низменная любовь). С одной стороны, облагораживание через любовь, с другой - низкий инстинкт.

Обычно, дама уже замужем и принадлежит в классу, высшему, чем сам поэт. Влюбленный может видеть ее с глазу на глаз иногда, но чаще всего муж стережет жену или даже держит ее в башне. Существует великое множество врагов у влюбленного поэта, начиная с мужа и кончая завистниками, шпионами, льстецами. Но у поэта есть и друзья: наперсник, гонец, дозорный, предупреждающий о наступлении дня или о приближающейся опасности.

Первое качество поэта в любовном служении - осмотрительность. У трубадуров есть senhal, чтобы скрыть имя дамы. Миннезингеры же скрывают имя возлюбленной под неопределенным термином (friundin - подруга; frouwe - дама), так что абсолютно невозможно узнать, о какой даме идет речь в поэме. Любовное служение понимается также как вассальство. Дама, обычно высокомерная и недосягаемая, должна дать награду влюбленному за его службу. Если же в течении определенного времени она этого не сделает, поэт становится свободным, так как дама нарушила "вассальныйй договор".

Вальтер фон дер Фогельвайде дал новый толчок развитию поэзии миннезингеров, соединив более ощутимую реальность с возвышенной фантазией. Самым мистичным из миннезингеров, разумеется. Может считаться Вольфрам фон Эшенбах, автор немецкого варианта истории о Граале, к сожалению, не законченного.

Тем не менее, последующие поэты оказались неспособными удержаться на столь высоком уровне и стали впадать все больше и больше в вульгарность и словоблудие.

III. Заключение

Рыцарство - одно из ключевых, и в то же время одно из самых неоднозначных понятий современной европейской культуры. Сложно представить себе нечто более несхожее с современным, стремительно глобализирующимся мировым пространством, чем разбитая на тысячи автономных феодов и разобщенных "вольных городов" Европа восьми столетий назад. Но по-прежнему, символом благородства, смелости верности долгу и любви остаётся слово "рыцарь". Оно же, является символом самой бурной и яркой эпохи длиной в четыре столетия.

Сменились технологии и социальные формации, неузнаваемо исказилась сама политическая (а кое-где - и географическая) карта Старого Света. Но тема и образы благородных средневековых воителей "без страха и упрёка" продолжают волновать современных людей куда больше, чем тени праздных афинян (чей разум создал саму ось современной цивилизации - науку), или призраки гордых властителей Вечного Города (на обломках их империи выросли все старые и новые государства Европы).

Может быть, причиной тому богатейшее литературное наследие, от первых "шансон де жест" и заканчивая причудливыми легендами Артурианы? Или захватывающие авантюры Стивенсона, суровая героика Вальтера Скотта, печальная улыбка Сервантеса?

Когда мы говорим о средневековом рыцарстве, романтика меча и доспехов, турниров и тайных свиданий, неприступных замков и Крестовых Походов сплетается с представлениями о "тёмных веках", междоусобной резне и интригах, религиозном фанатизме и варварской жестокости.

Превосходное литературное отражение этого диссонанса - книга "Трудно быть богом" братьев Стругацких. Произведение в полной мере фантастическое, поскольку описанная там картина нравов и быта "средневекового" Арканара ни в малейшей мере не отражает реалии исторического земного Средневековья. В то же время книга наглядно показывает противоречивость современного восприятия этой эпохи.

И не случайно из всех бряцающих рыцарским мечами арканарских дворян в книге "настоящим" рыцарем оказывается рыцарь "фальшивый", агент светлой и просвещенной коммунистической Земли.

Но кажущееся противоречие между "идеализированной" рыцарской культурой и жестокой эпохой, её породившей, объясняется просто. Трубадурское лэ, провансальская кансона или наивный рыцарский роман Де Труа не летопись. Они не отвечают на вопрос "как было", но рассказывают современникам (и нам) "как должно быть".

Отчётливо, в цветах и красках поражающих воображение образов они показывают, каков должен быть мужчина (благородный рыцарь), какими добродетелями должны обладать его Прекрасная Дама, его сеньор, его друг... Огромное место в средневековой рыцарской культуре занимают тема любви, тема чести и долга, темы морали, этики и вообще норм поведения ("куртуазного вежества").

Каковы бы ни были исторические, бытовые и политические реалии того времени, рыцарская культура стала ориентиром, своеобразным ярким маяком. И не только для современников, но и для многих поколений, стран и культур вперёд, вплоть по наши дни. Как и тогда, благородство, храбрость, честность, верность и много других прекрасных качеств человека мы называем не иначе, как "рыцарскими".

IV. Список литературы

1. Багновская Н.М. Культурология. Москва, «Дашков и К», 2004;

2. Ле Гофф Ж. «Цивилизация средневекового запада». Москва, Издательская группа ''Прогресс'' ''Прогресс-академия'', 1992;

3. Кардини Ф. «Истоки средневекового рыцарства». «Прогресс», Москва, 1987;

4. Хейзинга И. «Осень средневековья».

5. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Huiz/index.php

6. «Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов.» Художественная литература. Москва, 1974 г.