Архитектор-деконструктивист

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

деконструктивизм либескинд архитектура творческий

Даниэль Либескинд - американский архитектор-деконструктивист польского происхождения. Является лауреатом премии в области архитектуры американской академии искусств и литературы и Берлинской культурной премии (1996); обладателем Немецкой архитектурной премии (1999), медали Гете (2000), приза хиросимы в области искусства (2001). В 2004 году Либескинд был выбран первым послом по вопросам культуры и архитектуры в программе государственного департамента США «Культурная инициатива». Автор и участник многочисленных амбициозных проектов.

Деконструктивизм - направление в современной архитектуре, основанное на применении в строительной практике идей французского философа Жака Деррида. Другим источником вдохновения деконструктивистов является советский конструктивизм 1920-х гг. Для деконструктивистских проектов характерны визуальная усложнённость, неожиданные изломанные формы, подчёркнуто агрессивное вторжение в городскую среду.

При всём разнообразии индивидуальных творческих манер и стилей, приверженцы деконструктивизма базируются на композиционных мотивах конструктивизма, но прибегают к их некоторой деформации («искажению абстракции»), что придаёт их композициям динамизм и остроту.

В качестве самостоятельного течения деконструктивизм сформировался в конце 1980-х гг. (работы Питера Айзенмана и Даниэля Либескинда). Теоретической подоплёкой движения стали рассуждения Деррида о возможности архитектуры, которая вступает в конфликт, «развенчивает» и упраздняет саму себя. Дальнейшее развитие они получили в периодических изданиях Рема Колхаса. Манифестами деконструктивизма считаются пожарная часть «Витра» Захи Хадид (1993) и музей Гуггенхейма в Бильбао Фрэнка Гери (1997).

Прогрессивные завоевания в области архитектуры часто используются в чисто фомалистических целях, уводящих от рационалистических решений строительных задач. Термин «деконструктивизм» введёный в оборот Жаком Дерида, использовался в литературоведении для обозначения такого способа прочтения произведения, когда сознательно создается конфликт между смыслом текста и принятой его интерпретацией. Этот метод распространился и на изобразительное искусство, и на архитектуру, как реакция на западную метафизическую философию.

По определению Жака Дерида, это не стиль, а метод, подход архитекторов к основам основ традиционного подхода к архитектуре как виду искусства. Это не разрушение построенных зданий, а сознательное создание конфликта между тем, как человек привык воспринимать язык и смысл, и тем, что он видит.

Деконструктивизм - это вопрос архитекторов самим себе, можно ли освободить архитектуру от гегемонии эстетики, красоты, пользы, функциональности, так ли уж незыблемы понятия порядка и беспорядка и можно ли построить здание, отрекшись от всех общепринятых глубинных принципов создания архитектурных сооружений, в том числе: тектоники, равновесия, вертикалей и горизонталей, или всё же архитектору, разрушив старые принципы, необходимо создать что-то свое. Отрекаясь от старых принципов, необходимо создать новые формы, новое пространство, новые типы зданий, в которых эти мотивы «написаны» заново, утратив свою изначальную гегемонию. А создать, значит сказать «да», а не «нет».

Даниэль Либескинд родился в 1946 году в разрушенной войной Польше, и его детство с отрочеством отнюдь не было расцвеченным реалиями социалистической эпохи. Это не могло не сказаться на формировании эстетических воззрений молодого человека. Будучи подростком, он успешно занимался рисованием и в совершенстве освоил аккордеон, даже виртуозно исполнил несколько номеров по польскому телевидению. Изучал музыку в Израиле (по стипендии Американо-Израильского культурного фонда) и в Нью-Йорке, где проявил себя как виртуозного исполнителя. В дальнейшем музыка играла существенную роль в его архитектурном проектировании на стадии разработки концепции. Еще не достигнув совершеннолетия, в 1959 по совместной образовательной программе он едет в Нью Йорк. Это была чуть ли не последняя возможность выехать из соцлагеря - почти сразу после этого железный занавес плотно оградил Польшу от запада. В 1965 Либескинд обретает американское гражданство, а по окончании архитектурного отделения высшей школы наук и искусств и аспирантуры (Д. Либескинд получил архитектурное образование в Купер Юнион (Cooper Union) в Нью-Йорке (-1970), а также второе высшее архитектурное образование по специальности «история и теория архитектуры» в Школе Сравнительных Исследований в Эссекском университете, Англия в 1972 г.), возглавлял архитектурный факультет Крэнбрукской академии искусств (1978-85), а затем работы в нескольких архитектурных бюро, в 1970 молодой Либескинд совместно с супругой организует свою собственную студию.

«Я занялся архитектурой, потому что в этом искусстве, как мне казалось, скомбинировано многое, чем я интересуюсь. Частью архитектуры является, например, музыка: звук, ритм, темп, акустика, чувство баланса. Чертежи и рисунки составляют артистичную сторону зодчества. А физика, математика, конструктивность и технология - научную». (Д. Либескинд)

В 1986-89 основал и возглавил архитектурное училище в Милане. Один из семи архитекторов, принимавших участие в выставке «Архитектура деконструктивизма» (1989). Фирма Либескиндов в основном занималась расчетами конструкций и разработкой интерьеров. Попытки заняться комплексной разработкой зданий получилась в 1987 - это было здание для Западного Берлина, однако после падения известной стены генплан немецкой столицы был пересмотрен и от проекта отказались. В 1986-89 основал и возглавил архитектурное училище в Милане. Один из семи архитекторов, принимавших участие в выставке «Архитектура деконструктивизма» (1989). Лишь в возрасте 52х архитектор представил полный проект собственного здания - зато какого! Проект мемориального музея в Берлине воплощался в бетоне и стекле на протяжении десяти лет и стал апофеозом творческого видения истории и себя в ее зеркале. Последовали другие объекты мемориальной направленности в городах Италии, Германии. Англии, Дании и Израиля, но большая часть музейных и деловых объектов мистера Либескинда сосредоточена в городах США и Канады. Охвачен, правда, и Восток - Сеул с Гонконгом и Сингапуром. Среди объектов авторства Либескинда музейные здания, высотные кондоминиумы и штаб квартиры таких восточных гигантов как Sony и Hyundai. Это не считая множества театральных декораций и галерейных интерьеров, коих в послужном списке Либескинда немало. Архитектор в полном расцвете сил неустанно проектирует и ожидает воплощения своих замыслов по всему свету, читает лекции и пишет книги. За свои объекты и проекты архитектор удостоен множества наград и званий: от международных премий RIBA и венецинских бьеннале до «Человека года» по версии журнала «Time» и музейных форумов в Тель Авиве и Хиросиме.

На данный момент Даниэль Либескинд помимо проектной деятельности преподает и читает лекции во многих университетах по всему миру: университетах Торонто, Йеля, Пенсильвании, а также университете Дизайна в Карлсруэ (Германия) и имеет почетную докторскую степень в берлинском университете Гумбольдта (1997), колледже искусств и гуманитарных наук Эссекского университета (1999), университете Эдинбурга, чикагском университете DePaul (2002) и университете Торонто (2004). Возглавлял архитектурный факультет Крэнбрукской академии искусств (1978-85). В 1986-89 основал и возглавил архитектурное училище в Милане. Один из семи архитекторов, принимавших участие в выставке «Архитектура деконструктивизма» (1989). Известность приобрел преимущественно своими берлинскими проектами (в частности, Еврейский музей, 1999). Выиграл конкурс на генеральный план перестройки территории бывшего World Trade Center в Нью-Йорке.

Даниэль Либескинд - один из самых знаменитых архитекторов в мире.

Его творчество - не только архитектура, но и философия, и музыка, причем в этих областях он так же высокопрофессионален, как и в архитектуре. Сложно назвать другого архитектора, для которого музыка была бы столь органичным элементом архитектоники сооружений. Музыка, геометрия, слово - источники вдохновения в творчестве Либескинда-архитектора. Он строит здания, пишет философские эссе, ставит оперу (в 2000 году в Лейпцигской опере Либескинд не только выступил в качестве постановщика, но и дирижировал оперой Оливье Мессиана).

Тексты Либескинда, даже по сравнению с текстами П. Айзенмана или Б. Чуми, очень сложны, полны смутных метафор (часто музыкальных и мифологических). В своих текстах он использует метод зачеркивания (у Деррида: употребления термина традиционной метафизики, например, опыт, может быть более менее корректно только при одновременном перечеркивании его, удаляющим из него традиционное значение). Либескинд деконструирует понятие поверхности, стены («Поверхность должна умереть. Доказательство»^[6] - в этой статье Либескинд словно теорему доказывает псевдоматематически свое утверждение, используя абстрактные символы). «Линия всегда перпендикулярна вибрации, испускаемой Богом, который впервые поцеловал треугольники, затем ставшие равносторонними /…/»^[6] - примерно в таком же духе написана вся статья. Кроме того, в своих текстах Либескинд одновременно говорит на множестве языков (и древних, и современных, и несуществующих в природе), переворачивая слова и буквы во всех направлениях, пуская их зигзагообразно, наискось, сталкивая друг с другом, вклинивая между буквами цифры,^[7] превращая сам текст в некий шифр. И если его читать прямо, то ничего кроме бессмыслицы в нем найти не удастся. Дело в том, что Либескинд, как в текстах, так и в своих архитектурных проектах, использует метод чтения между линиями (как и Айзенман, который все же основные поиски направляет именно на архитектуру, а не на текст).

Очень важно для Либескинда понятие «Новый Модернизм», который связан с ощущением Конца. Ясно, что конец XX века не есть конец пути, хотя неизбежно апокалиптическое предчувствие грядущих изменений. В культурном сознании эта граница старого и нового уже перейдена, и появилось ощущение, что изменилась атмосфера существования, изменились желания и побуждения людей, а, следовательно, изменился и образ мышления. Либескинд полагает, что модернизм продолжался не десять, двадцать или сто лет, что это был период, длившийся около трех тысяч лет и только сейчас подходящий к концу. То есть, он имеет в виду, что период обогащения человеческого интеллекта, то великое, что привнесли в видение мира Сократ, его предшественники и последователи, заканчивается. Мир будет существовать еще тысячи лет, однако в духовном смысле эмпирическая реальность, точнее - конкретная концепция отношения к миру - приближается к абсолютному Концу. В некотором смысле Новый Модернизм есть Конец, эмблема Конца. В связи с этим, Либескинд как архитектор считает, что архитектура вступила в сферу, которая пока еще не очень ясна. Это не сфера доводов разума и не сфера ясно построенных категорий. Приближение к Концу, по мысли Либескинда, означает освоение всего опыта, накопленного к этому моменту. Свою теорию Либескинд попытался воплотить в проектах «Берлин по краям» (Berlin City Edge, 1987) и Еврейском Музее в Берлине (Jewish Museum, Berlin, 2000).

Даниэль Либескинд - один из самых знаменитых архитекторов в мире. Его архитектуре сложно дать определение: формально - это «деконструктивизм»: асимметрия, сложные переплетения осей, парадоксальные сочетания пространств (тут, очевидно, сказался музыкальный опыт: Либескинд виртуозно пользуется ритмом, чередует визуальную насыщенность и оглушительную пустоту пространств). Но приглядевшись, понимаешь: эти здания и проекты нельзя втиснуть в рамки одного стиля, даже очень широкие. Это - очень индивидуальная, очень личная архитектура, трагическая и гармоническая одновременно. Либескинд любит повторять фразу Черчилля о том, что конфликт может быть средством достижения мировой гармонии. Наверное, это так и есть. Но для достижения гармонии нужно уметь разрешать пространственно-временные конфликты так, как это делает Даниэль Либескинд.»

Определение архитектуры как «застывшей в камне музыки» довольно затасканное, но верно подмеченное - в обеих музыках есть гармония, ритм, мелодия, аранжировка. Контрапунктом в музыке называют гармоническое сочетание в многоголосном музыкальном произведении двух или нескольких самостоятельных голосов, мотивов, мелодий, звучащих одновременно. Иногда под контрапунктом понимают мелодию, сопровождающую основную.

«Контрапунктом» (Counterpoint) назвал свою новую книгу профессор «музыки в камне» Либескинд. Книга вышла в конце февраля 2009 и представляет наиболее полное изложение эстетических воззрений признанного архитектурного мэтра. Этот его сравнительный экскурс в историю архитектуры позволяет читателям рассмотреть ее портрет изнутри - глазами автора, ее творящего. Законы гармоничных сочетаний построек прошлого и настоящего иллюстрируются на примере тридцати выдающихся объектов мирового зодчества. Книга содержит немало рисунков, фотографий и рендеров завершенных и планируемых к строительству по всему миру объектов, а также (что совершенно естественно) собственных готовых и готовящихся проектов. Рассуждения архитектурного маэстро о законах гармонии несомненно будут очень любопытными для широкого круга знатоков, хотя его собственная «музыка» порой звучит довольно резко и атонично - это такой Стравинский в архитектуре. Какое время - такая и музыка…

Полдерлэндский Сад Любви и Огня (1992)

Либескинд создал сад для медитаций в голландском городе Алмир, разбив деконструктивистское пространство тремя каналами, пересеченными бетонной полосой, несущей скульптуру. Пятой полосой выступает пешеходная дорога с рассекающими каналы мостами.

Музей Феликса Нуссбаума (1998)

Этот музей, который находится в г. Оснабрюк (Германия), - первое здание, построенное по проекту Даниэля Либескинда. Он посвящен памяти еврейского мастера, который погиб в концлагере Освенцим в возрасте 40 лет.

Три пересекающиеся объемные структуры музея «одеты» в дерево (дуб), металл (цинк) и бетон. «Музей без выхода» - такую ассоциацию вызывает это строение. Линии, образуемые зданием, как бы ведут к основным вехам в жизни самого мастера и города, в том числе таким, как сожженная нацистами в 1938 г. синагога и смерть Феликса Нуссбаума в печах нацистского концлагеря. Архитектор намеренно сделал передвижение посетителей по музею трудным. В его архитектурно-пространственном решении он сосредотачивается на идее «пустоты», «отсутствия» целого народа в связи с его депортацией из Германии.

Еврейский музей в Берлине (1999)

Этот проект принес Либескинду Архитектурную премию Германии.

Фамилия Либескинд отнюдь не польская или немецкая, и в память погибших в ходе холокоста родственников архитектор спроектировал Еврейский музей в Берлине. И не только там - музеи еврейской культуры по проектам Либескинда построены или строятся в Копенгагене и Сан Франциско.

Еврейский музей имеет долгую и сложную историю. В 1988 году в Берлинском музее власти предполагали открыть еврейское отделение, наряду с отделениями театра, моды и игрушки. Был объявлен конкурс, который и выиграл, получив первую премию, Даниэль Либескинд. Но падение Берлинской стены и решение вернуть столицу в Берлин несколько изменили первоначальные планы создания Еврейского музея. Архитектурное решение здания Либескинда представляет историю жизни в столице Германии.

Архитектор, проектируя музей, изучил адреса в Берлине, где жили такие выдающиеся евреи, как Генрих Гейне, Миес ван дер Роэ, Вальтер Бенджамин, Генрих Клейст и др. Он соединил прямыми линиями их адреса на карте города в «культурное созвездие всемирной истории». Эту форму Либескинд использовал в качестве основы для плана музея. Зигзагообразный план, напоминающий разорванную звезду Давида (символ бесконечности истории народа), пронзает разбитая на части прямая - линия главного туннеля. Еврейский музей под землей соединяется со зданием бывшего суда, в вестибюле которого и находится начало спуска в узкий основной туннель, ведущий в залы музея. Там же начало и двух других туннелей. Архитектор, включив в ансамбль музея здания старой и новой архитектуры, как бы подчеркивает, что истории немцев и немецких евреев - общие и в то же время автономные. Именно поэтому здание напоминает в плане не только изломленную звезду Давида, но и фрагмент свастики «СС»…

Через брешь вверху зала проникает шум шагов, голосов взрослых, играющих детей - все это ощутимо, но отчаянно далеко-далеко… Зигзагообразные формы 60 щелевидных проемов на фасадах здания символизируют «разрушение» и «пустоту», оставшиеся после депортации и убийства немецких евреев. По замыслу автора, идея присутствия - в самом создании Еврейского музея в Берлине, в том, что, истребляя народ физически, невозможно истребить его духовное наследие. Еврейский музей не предлагает простых и удобных для понимания решений, как и сам иудаизм, проповедующий всепобеждающее знание через преодоление трудностей.

Экспозиции Берлинского Judisches Museum охватывают два тысячелетия немецкой еврейской истории. Особенность этого грандиозного объекта в том, что здание располагается одновременно на территории прежних восточного и западного Берлина. Таким образом, музей призван примирить не только внутригерманские этносы, но и прежних противников по «холодной войне». Не только само здание и окружающее музей пространство «колет» глаз угловатыми заостренными формами и строгими фактурами. Внутри музея созданы мрачные и гнетущие интерьеры, в которых восприятие экспонатов усиливается с помощью звука и света. Центральная и ударная часть музея - это башня Холокоста. После того, как посетители входят, дверь за ними захлопывается, и они оказываются в бетонной камере, куда дневной свет проникает через единственное окно, находящееся высоко на стене. Вселенский ужас и впечатления концлагеря посетителям обеспечены. Берлинский музей, по мнению многих - сам по себе экспонат и практически не нуждается в наполнении. Поэтому при задумке аналогичного музея в московской Марьиной Роще первоначально для участия в проекте Либескинда пригласили, но затем отказались от этой идеи - в столь выразительном здании невозможно ничего выставлять…

Имперский Военный музей Севера и его осколки (2001)

Однако зодчий востребован в других местах, северной Европе, Великобритании, Северной Америке. Имперский военный музей в Манчестере - это первый британский проект Либескинда. Имперский Военный музей Севера расположен в Манчестере, то есть той части Англии, которая подверглась наиболее интенсивному нападению во время II Мировой войны. Выстроен музей в одном из исторически бедных районов. Музей посвящён людям и их отношению к войнам - прошлого и настоящего. В частности, музей рассказывает от том, как, начиная с 1914 года, войны сформировали жизнь народов Великобритании.

Строительство здания началось в 1997 году, а завершилось в 2001 году. Ещё год ушёл на подготовку экспозиции.

Замысел дизайна, который нашёл Либескинд для отображения сути сооружения, состоит в том, чтобы отобразить мир, разрушенный военными конфликтами, но затем собранный по осколкам. Здание как бы состоит из трёх огромных частей. Каждый «осколок» представляет собой кривизну, соответствующую нашей планете. Три осколка символизируют три арены войны: сушу, воду, и воздух. Огонь, по всей видимости, с лихвой представлен в музее огнестрельными экспонатами.

Осколок суши - кривой пол - формирует основу здания. В «воздухе», выстроенном в форме ангара для самолёта, находится смотровая площадка, с которой посетители могут полюбоваться Манчестером. Осколок воды похож на лодку в море, в нём размещён ресторан с видом на Манчестерский судоходный канал.

В главном выставочном зале музея фонограмма рассказывает посетителям, как во время «холодной войны» коммунистический Восток противостоял капиталистическому Западу. Здесь использованы создающие поразительный эффект диапозитивы, которые проецируются на стены и потолки, передавая ощущение того, как конфликты воздействуют на жизнь людей.

Музей посвящен всем войнам сразу. По словам директора музея Джима Форестера, такая экспозиция дает возможность посмотреть на войны по-новому. «Имперский военный музей посвящен всем аспектам войн и конфликтов, в то время как многие военные музеи посвящены определенной тематике, например, военной истории или оружию, и они отлично справляются со своей задачей. Но наш музей рассказывает о социальной истории каждого из тех, кто оказался вовлеченным в конфликты или в войны, связанные с Британией или со странами Содружества», - поясняет Джим Форрестер. Об этом сообщает ИС Great Britain.

В ближайшие годы здание может стать не только залом славы британского имперского оружия, но также главной достопримечательностью и символом Манчестера. Забавно, но тендер на строительство и оборудование будущего музея выигран сплошь иностранцами, но нордический характер англо саксонской и германской групп во многом схож, да и имперские амбиции британцев исторически подпитаны викингами, норманнами и прочими варварами. Здание Imperial War Museum - еще одно тому подтверждение.

Датский еврейский музей (2003)

Наклонные деревянной доски пола нового Еврейского музея Дании заставляют посетителей почувствовать, будто они стоят на лодке. Это должно напомнить им о бурлящем море, которое пересекли тысячи евреев, бежавшие из занятой нацистами Дании в нейтральную Швецию. Коридоры и переходы музея, по которым движутся посетители, осматривая экспозицию, образуют ивритское слово «мицва» (заповедь).

«Художественное оформление музея - намек на события октября 1943 года», - отмечает директор музея Йанне Ларсен. Экспозиция музея возвращает посетителей к временам, когда простые датчане стали нелегально спасать своих соотечественников-евреев, переправляя их через пролив Орезунд, разделяющий две скандинавских страны. Избегая немецких патрульных судов под покрытием темноты большинство из 7.300 евреев Дании благополучно добрались в безопасную Швецию.

В отличие от берлинского музея, копенгагенская экспозиция лишена пустого, затемненного прохода - так называемой «пустоты», напоминающей посетителям о той утрате, которую понесла еврейская культура во времена Холокоста. По замыслу архитектора стены музея покрыты листами скандинавской березы светлого цвета, потому что еврейская история Дании более оптимистичная.

Studio Weil (2003)

Как правило, для того, чтобы именем художника, скульптора, поэта или музыканта назвали галерею или студию, ему, как минимум, нужно умереть. Но скульптор и художница Барбара Вейл (Barbara Weil), проживающая на Майорке в Испании, живет и здравствует, и продолжает заниматься творчеством в собственной студии, которая называется Studio Weil. Настолько ли она знаменита в Испании? Или же настолько талантлива?

Персональную студию, которая, кроме всего прочего, является еще и выставочным центром, и авторской галереей, Барбара Вейл спроектировала в тесном сотрудничестве с архитектурной компанией Даниэля Либескинда (Daniel Libeskind). И теперь креативное белоснежное здание красуется в живописной местности на Майорке.

Основная задача архитекторов заключалась в том, чтобы не нарушить своим строением пейзаж, а как можно органичнее в него вписаться. Ну и, естественно, чтобы формы и оформление будущей галереи соответствовали общему настроению творчества госпожи Барбары.

Память и свет. Мемориал в Падуе (2005)

Даниэль Либескинд создал проект этого памятника, использовав как его основу изуродованную огнем металлическую балку, извлеченную из-под обломков башен-близнецов и подаренную нью-йоркскими властями Падуе за помощь в ликвидации последствий терактов.

«Память и свет» [Memoria e Luce] должен напоминать по своей форме «книгу истории», которую держит в руке Статуя Свободы. Его светящуюся стеклянную поверхность прорезает оплавленный металлический брус. На церемонии открытия присутствовали члены делегации нью-йоркских пожарных.

Tangent - главный офис Hyundai Development Corporation (2005)

Офис впечатляет своей глубокой и запоминающейся экспрессией, достигнутой с помощью соединения графики, цветовых пятен, игры света и теней, реальности и воображения. 62-метровое кольцо доминирует на фасаде здания вместе с диагональным вектором, который соединяет офис с общественным торговым центром и другими низлежащими постройками.

В интерьерах отдаётся предпочтение рабочему пространству, которое меняет свой облик со временем суток и года при помощи эффектов освещения, придавая офисной зоне медитативный, спокойный характер.

Вектор - скульптурная диагональ, соединяющая небо и землю, дающая новое направление городу.

«Тангент - проект о взаимоотношениях между постоянно меняющимся круговоротом природы и строгой линейности технологий. В соединении круга и линии кто-то может видеть колесо и его путь. Природа и техника открывают друг другу новые, неведомые ранее горизонты в тесном содружестве. Я спроектировал такой офис для Hyundai, чтобы показать что строгая ветвь технологий и экологично-природная составляющая в будущем создадут новое оптимистическое направление в жизни и путешествиях» - Либескинд.

В этом году в Сеуле начали возведение целого делового района по его проекту. Новую часть мегаполиса построят на берегу реки Ханган. Здания и новые кварталы будут разбросаны, как связанные друг с другом островки, среди огромного парка, образуя настоящий «архипелаг». Кроме жилых домов, офисных комплексов и торговых центров, на территории района будут возведены здания различных культурных и образовательных учреждений, а также устроена система скоростного общественного транспорта.

Wohl Centre (2005)

Wohl Centre (Центр Воля) - место для проведения спектаклей, лекций, специальных мероприятий и конференций университета Bar-Ilan в израильском городе Рамат-Ган. Архитектура Центра представляет собой образец современного деконструктивизма. В здании неправильные формы соединены с четкими прямыми линиями. Интерьер постройки Либескинда столь же сложен, как и экстерьер его здания.

Центр открыт в 2005-ом году, в 2006-ом он взял Международную премию RIBA за архитектурное решение.

Королевский музей в Онтарио (2007)

Либескинд коснулся своими руками и Торонто - старейшего канадского Royal Ontario Museum, пристроив к нему галерею «Кристалл Ли Чин». Свое «кристаллическое» название здание получило за внешний вид и внутреннюю структуру. По замыслу автора оно представляет собой фигуру пересечения пяти различных по форме объемов, расположенных таким образом, что возникает впечатление огромного кристалла, вырастающего из земли и прорастающего сквозь историческое здание музея. Антитеза старого и нового, в неизбежной связке - характерная черта течения деконструктивизма в культуре постмодерна.

Следует отметить, что те формы, которые привели в восхищение критиков и публику в проекте Еврейского музея в Берлине, Либескинд повторяет и развивает сейчас в несущих совершенно иную смысловую нагрузку зданиях: в художественных музеях и жилых домах, среди которых и оказался «Кристалл», носящий имя мецената, пожертвовавшего основные средства на его строительство - Майкла Ли-Чина.

Но сам архитектор поясняет, что его проект вдохновлен кристаллами различных минералов, которые он увидел в экспозиции Королевского музея Онтарио и сразу же набросал эскиз будущей постройки на бумажной салфетке. По его мнению, полное внутренней динамики новое крыло вдохнет жизнь не только в остановившийся в своем развитии музей, но и в весь прилегающий район Торонто.

Улицу Блур Стрит, на которую обращен «Кристалл» даже противники проекта называют скучной и однообразной, а Королевскому музею Онтарио, действительно, требовалось обновление облика. Его руководство пригласило Либескинда для проектирования пристройки к старому музею, потому что популярность ROM среди горожан и туристов неуклонно падала. Теперь же, в связи с жаркими дискуссиями о его новом крыле в мировой прессе и пышной церемонией открытия, на музей обратили внимание даже те, кто до этого и не подозревал о его существовании.

Интерьеры облицованного алюминием и напоминающего вздыбленные льды сооружения неожиданно спокойны и даже изящны. В отличие от нового корпуса Денверского музея искусств, также спроектированного Либескиндом, вестибюли и выставочные залы постройки в Торонто прекрасно приспособлены для выполнения своих функций. Возможно, в этом заслуга работников музея, принявших активное участие в разработке проекта (в частности, они убедили архитектора сделать основным материалом стен «Кристалла» металл, а не стекло, чтобы избежать вредного воздействия солнечного света на большинство экспонатов), но факт остается фактом: новые пространства ROM соответствуют своему назначению и производят приятное впечатление на посетителей, а для музея этого более чем достаточно.

Значительную часть 16 тысяч кв. м площадей «Кристалла» занимают переходные пространства: вестибюль, атриум и главная лестница, причем два последних носят, в стиле Либескинда, громкие названия: «Дом духов» и «Лестница чудес».

Вестибюль объединяет новую постройку и два старых крыла музея, позволяя посетителям сориентироваться и выбрать интересующий их маршрут осмотра. Из него можно попасть в атриум, рассчитанный на проведение различных общественных мероприятий. Его пересекают в разных направлениях узкие мостики, соединяющие восточные и западные выставочные залы; также он постоянно наполнен звуками: от шума ветра до пения птиц и людских голосов, отсюда и его название.

«Лестница Чудес» не только соединяет все пять этажей здания, но играет роль выставочного зала: на ней установлены витрины с более чем 1000 экспонатов из разных коллекций музея: от оловянных солдатиков до оленьих рогов. С нее можно попасть в галерею динозавров на втором этаже, в залы искусства Африки, Америки и Восточной Азии на третьем, или в Институт современного искусства на четвертом. На пятом уровне, в самой вершине «Кристалла», устроен ресторан с панорамными видами города.

Музей сам по себе - культурный институт, рассчитанный на века.

Все архитектурные мэтры принялись увлеченно проектировать музейные комплексы. Впрочем, Либескинд этим занимался всегда, а потому очередные его предложения покоряют не столько своей неожиданностью, сколько дерзкой новизной. Можно предположить, что зодчего тянет на географическую родину - ведь им представлены проекты комплексов для Варшавы, Познани и Вильнюса. Для литовской столицы архитектор спроектировал филиал музея современного искусства в обойме фонда Гуггенхайма.

Либескинд в Денвере (2006)

В центре Денвера открылось новое здание городского музея изящных искусств по проекту Даниеля Либескинда. Вместе с другими зданиями, выстроенными в этом месте, оно теперь уже составляет как бы часть архитектурно-исторического ансамбля, куда входят сооружения Майкла Грейвза в постмодернистском духе и Джо Понти

Корпус Фредерика С. Хэмилтона Денверского музея искусств. Корпус Фредерика С. Хэмилтона возведен рядом со старым зданием музея, построенным в 1971 году Джио Понти. В отличие от сдержанного сооружения итальянского архитектора, новая работа Либескинда, его первое здание в США, напоминает своими изломанными формами полную экспрессии абстрактную скульптуру и облицовано серебристо-серыми титановыми панелями. Как будто бы взрывающийся изнутри объем нового здания соединен со «средневековым замком» Понти застекленным переходом на уровне третьего этажа. Но также их связывает и тот принцип контраста, на котором построил взаимоотношения двух корпусов музея Либескинд. Новая постройка втягивает в свою орбиту и находящуюся рядом постмодернистскую Центральную городскую библиотеку Майкла Грейвса 1995 года.

Перед музеем устроена небольшая площадь для отдыха горожан и экспозиции крупногабаритных скульптур из собрания Денверского музея искусств. Это открытое пространство в центре города ограничено с одной стороны корпусом Хэмилтона, а с другой стороны - жилым комплексом «Музейные резиденции», также спроектированным Даниэлем Либескиндом. Они представляют собой смягченный вариант его творческой манеры, выраженной в полной мере в музейном здании. Таким образом, с точки зрения экстерьера и градостроительной функции проект Либескинда можно назвать удачным, хотя и очень типичным или даже банальным - в отношении характерного индивидуального стиля этого архитектора. Его формы привычно повторяют знаменитый Еврейский музей в Берлине этого архитектора.

Но главное в любом музейном здании - это не его фасад, а выставочные залы. А именно в отношении интерьера корпус Хэмилтона особенно уязвим для критики. Когда Либескинд принял в 2000 году участие в архитектурном конкурсе на проект нового крыла музея, он убедил жюри отдать предпочтение его варианту перед предложениями Арата Исодзаки и Тома Мейна тем, что подчеркивал свой способ проектирования: изнутри наружу. Сейчас в это очень сложно поверить. Через главный вход посетитель попадает в атриум высотой во все четыре этажа музея. Своими как будто заваливающимися внутрь стенами, щелевидными участками застекления в потолке, и, главное, изогнутой и сужающейся кверху лестницей это пространство производит драматическое впечатление. Но в примыкающих к нему галереях удивление превращается в ощущение неудобства и тревоги. Клинообразные планы залов и их скошенные потолки, о которые легко ушибиться, не только угнетают посетителей, но и практически «противопоставлены» большинству экспонатов.

Кураторы были вынуждены вешать картины на стенах, отходящие от пола под углом не в 90, а в 45 градусов, причем с наклоном в любую сторону. Низкие потолки и острые углы большинства залов оставляют для размещения экспонатов только небольшие пространства в центре помещений. В итоге, корпус Хэмилтона заставляет по-новому взглянуть на постоянные призывы сторонников традиционной архитектуры к созданию более сдержанных и продуманных проектов музеев, в которых бы было место не только для оригинального решения самого здания, но и для произведений искусства, хранящихся в нем.

Еврейский музей - перекрытия двора (2007)

Пространство двора барочного дворца 1735 года постройки получило стеклянную крышу и фасад, возведенные по проекту Даниэля Либескинда. Он же является архитектором нового здания Еврейского музея, открывшегося в 2001 году и принесшего своему автору всемирную славу.

Теперь же этот мемориально-выставочный комплекс дополнен новым многофункциональным залом площадью 670 кв. м.

Основой проекта стала идея Сукки («куща», «шалаш») - временного жилища с перекрытием из зеленых веток, в котором полагается проводить праздник Суккот - «Праздник кущ», отмечаемый в память Исхода евреев из Египта.

Стеклянные перекрытия двора поддерживают четыре стальные опоры, напоминающие формой связки веток. Через стеклянную стену зала открывается вид на окружающий здание музея парк.

Новое помещение планируется использовать для проведения различных мероприятий - там могут свободно разместиться около 500 участников. Также оно будет служить как дополнение вестибюля, для лучшего управления людскими потоками.

Архитектурный нерв

Архитектура Либескинда какая-то нервная, а значит, неровная - острые углы зданий пронзают городские пространства, а холодные цвета и скользкий блеск стекла с металлом усиливают впечатление напряженного анти комфорта. Такое пристрастие к жестким формам и фактурам вполне отвечает скорби вечно гонимого народа, кровь которого течет в жилах зодчего. Эта архитектурная «жесть» выпирает из всего созданного Либескиндом. В принципе, вся иудейская архитектура и орнаментика с древности тяготеет к «поджатым» и угловатым формам: каббалистические символы и силуэты синагог настраивают на собранность и готовность к худшему. Надо заметить, что именно либескиндовы объекты лучше других вписываются в отмеченные трагическими эпизодами городские пространства, будь то практически полностью разбомбленный Берлин или Ground Zero на месте рухнувших 11 сентября башен WTC.

Рассказывают, что такие эстетические мотивы господина архитектора вполне соответствуют складу его характера и нервной, угловатой жестикуляции. Все, что внутри, прорывается наружу и запечатлевается в творчестве…

Несостоявшийся триумф

Крупнейшая российская монополия устремилась запечатлеть имперские амбиции в архитектурных визитках своих офисов. Вслед за московской штаб квартирой стоимостью несколько миллиардов «Газпром» решил визуально подмять и северную столицу, построив практически город в городе - «Газпром Сити». Да не где-нибудь, а в самом центре Санкт Петербурга, напротив Смольного монастыря - да и ни много ни мало, а втрое выше допустимого высотного силуэта города. Культурная общественность возмутилась и вышла на демонстрации протеста, ЮНЕСКО пригрозила вычеркнуть город из списка всемирного культурного наследия, но пока это ни к чему не привело. «Газпром» всесилен, и даже питерец В.В. Путин молвил, что все решать губернатору. Конкурс на проект нового офиса газового гиганта был объявлен и привлек с десяток ведущих мировых архитекторов, включая Нувеля, Фостера и Либескинда. Проекты сильно разнились обликом: один напоминал три мачты парусника, другой - ростральную колонну, третий - спиральную лестницу в небо.

Либескинд предложил подобие огромной триумфальной арки. Это огромная арка как символ Санкт Петербурга, как «ворота в небо». По замыслу автора, здание не должно было выглядеть статичным, но «двигаться» с лучами света и их отражением в реке, гибкость и пластика должны быть в нем главными. Попытка триумфального вхождения Либескинда в питерские небеса не увенчалась успехом - победила гигантская разноцветная «кукурузина» от шотландского бюро RMJM. Впрочем, ситуация поменялась, и вполне возможно, что «Газпром» откажется от своей затеи протянуть свою трубу и в небо

Латание Манхэттенской бреши

Право воссоздать Ground Zero (разрушенное здание Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке), безусловно, было бы замечательным достижением для любого архитектора, чем-то вроде присуждения Нобелевской премии, однако для человека, изначально даже не приглашенного участвовать в конкурсе, трудно представить что-либо почетнее этой победы.

В 2003-м бюро Либескинда выбрали в качестве генпроектировщика для разработки концепции будущего мемориального комплекса. Его партнерами в этой работе стали Норманн Фостер, Ричард Роджерс, Сантьяго Калатрава, SOM, проектировавшие отдельные части этого грандиозного ансамбля. В центре комплекса находится «башня Свободы» - символ нерушимости ценностей американской демократии. Но, с другой стороны, по словам Даниэля Либескинда этот проект имеет особенное значение и для него лично, в нем заложено переживание самого Либескинда - образ нового свободного мира, который он открыл для себя, эмигрировав в Америку из Польши в 19 лет. Увенчанная шпилем прямоугольная башня со срезанными углами формирует, по замыслу архитектора, силуэт нового Манхеттэна, воплощая не только память о произошедшем, но и движение вперед, обновление. Половину гигантской площадки Либескинд намеренно оставил пустой - его займет обширный парк на месте разрушенных башен. Чтобы войти в парк, надо будет пройти сквозь башню. Ключевыми в композиции комплекса становятся два момента: первый - это лучи света, направленные на те точки, где стояли небоскребы - «близнецы». А второе - рисунок генплана, напоминающий лучи от факела статуи свободы.

Современный Еврейский Музей в Сан-Франциско (2008)

Музейный комплекс представляет собой реконструированную электростанцию начала XX в., кирпичное сооружение с неоклассическим лепным декором, в которую встроены характерные для Либескинда кристаллические формы. Снаружи они читаются как кубический и вытянутый объемы из синей нержавеющей стали, выступающие из перекрытий здания. Они имеют форму двух букв еврейского алфавита - «хет» и «йод», которые вместе образуют девиз проекта Либескинда L'Chaim, что значит «к жизни». Впрочем, они читаются, лишь если взглянуть на здание сверху, что обычному посетителю музея недоступно.

В вестибюле музея стена напротив входа расчерчена подсвеченными рельефными линиями, образующими слово «пардес», означаюшее «райский сад», а также символизирующее четыре уровня постижении Торы.

На основном - первом ярусе комплекса - также расположены аудитория (на потолке которой абстрактно изображена карта Святой Земли), образовательный центр и галереи. На втором этаже находятся административные помещения, а также вписанный в огромный куб буквы «йод» одноименный выставочный зал, освещаемый через 36 окон многоугольной формы. Сам Либескинд подчеркивает отличие постройки в Сан-Франциско от своих еврейских музеев Старого Света: в калифорнийском здании нет печати катастрофы Холокоста, обязательно присутствующих в его европейских проектах. Тем не менее, язык архитектуры Либескинда остался тем же: острые, ломанные линии, которые ранее символизировали историческую трагедию, теперь должны означать «райские кущи» процветающей еврейской диаспоры на берегу Тихого океана.

В конце прошлой недели в Сан-Франциско открылся Современный еврейский музей, не имеющий аналогов среди традиционных еврейских культурных учреждений. Главная особенность его заключается в том, что взамен воспоминаний о трагедиях прошлых столетий, его внимание, главным образом, устремлено на настоящее и будущее

Посетители не увидят здесь традиционную экспозицию памяти Холокоста, выставку еврейских артефактов или генеалогическое древо еврейской диаспоры. Вместо этого организаторы предлагают нечто новое, свежее и позитивное. «Это музей жизни», - говорит директор Кони Вульф. «Такой подход вовсе не означает, что мы не сочувствуем такому важному событию мировой истории, как Холокост. Но кроме трагедий, нужно думать и о других вещах». трагедии 11 сентября в Нью-Йорке и здания Берлинского еврейского музея. По словам Либескинда, работая над этим проектом, он отошел от традиционного подхода к концепции еврейских музеев, предназначение которых зачастую сводится к сохранению памяти о гонениях, высылках, казнях и поисков спасения. Согласно задумке архитектора, новое здание построено в виде двух букв слова «живой» на иврите. «Несмотря на все произошедшее, жизнь продолжается и не нужно зацикливаться только на грустном», - уверен Либескинд. «Этот музей не уводит в дебри истории евреев в Европе, его оптимизм неразрывно связан с Америкой».

Рецессия с Депрессией

Не единой башней зодчий почтил Нью Йорк. Спроектированные Либескиндом башни Мэдисон Авеню можно назвать постройками поры Великой Рецессии возле памятника времен Великой Депрессии. Эта перекличка времен и архитектурных стилей характеризует мистера Либескинда как нельзя лучше - он бережно и уважительно относится к исторической среде и творениям предшественников. О планах Либескинда и девелопера Elad Properties возвести на Мэдисон Авеню очередной жилой дом стало известно еще в 2007, когда ничто не предвещало мировой финансовой бури. Подробности были представлены не на лентах новостей, а на страницах вышедшей книги Либескинда Counterpoint, где детально был представлен проект этого 300 метрового небоскреба. Он будет выстроен неподалеку от башни Рема Колхаса, но у этой постройки больше общего со зданием корпорации «Херст» Нормана Фостера. Британец возвел свою башню над зданием конца 1920 х в стиле Ар Деко, накрыв его словно музейным киотом. Либескиндова башня так же будет возведена над недостроенным небоскребом того же времени, одной из «жертв» Великой Депрессии. Стеклянная труба сооружения Либескинда займет только часть этой исторической постройки в стиле Ар Деко, как будто «наплывая» на нее с торца. Для того, чтобы сделать свое здание более уместным в историческом окружении (совсем рядом находится «МетЛайф Тауэр», бывший в 1909 1913 самым высоким в мире зданием), Либескинд предложил сделать в его фасадах широкие проемы, где будут располагаться зеленые террасы и балконы квартир.

Комплекс Westside (2008)

Масштабное коммерческое сооружение стало одним из крупнейших строительных объектов Швейцарии (150 000 кв. м площади), а его открытие посетил столичный мэр, назвавший комплекс «новым чудом Берна». Westside, первый реализованный торговый центр Либескинда (на подходе еще один - в Лас-Вегасе) демонстрирует характерный «почерк» архитектора: угловатые объемы скрывают ломанные линии и неожиданные повороты интерьера, освещенного через щелевидные проемы в перекрытиях. Чтобы придать постройке, рассчитанной на 3,5 млн. посетителей в год, некоторую мягкость, его фасад обшит деревом. Внутри, по мысли Либескинда, создана имитация города - некоего нового Берна с переулками и площадями; в комплекс входят собственно торговый центр с 55 магазинами, 10 кафе и баров, гостиница, кинотеатр-мультиплекс, аквапарк и апартаменты. Такое соединение функций, считают девелоперы и архитектор, должно создать в Westside настоящую городскую жизнь с активностью на «улицах» 24 часа в сутки. Новый торговый центр актуален для Берна также и потому, что его открытие завершает 10-летнюю реконструкцию участка при въезде в город шоссе А1, непосредственно над которым возведено новое сооружение.

Жилой комплекс «Ascent»

Архитектор разработал проект нового крыла музея, теперь же рядом появились жилые дома его же авторства. В ансамбль вошли 17-этажная башня с 55 квартирами (70% из которых уже распроданы), а также - два пятиэтажных здания; всего там будет 110 квартир. Все они спроектированы в традиционном для Либескинда стиле: практически ни одна стена там не будет перпендикулярна другой. Интерьеры напоминают современные музейные помещения: светлые и спокойные, решенные в нейтральных тонах, с использованием только высококачественных материалов. Архитектор заявил, что он следил за разработкой дизайна мельчащих деталей будущих квартир - вплоть до плитки в ванной и оконных рам.

Калифорнийский мираж (2009)

Комплекс MGM Mirage City Center - это совместное детище медийной компании компании MGM и восьми архитекторов с мировыми именами, в числе которых Даниэль Либескинд. Этот архитектурно киношный «Мираж» должен возникнуть в игорно иллюзорном Лас Вегасе.

В общей сложности площадь будущего комплекса составит более 46 тысяч кв. метров. В нем разместятся 2700 частных апартаментов, два бутик отеля на 400 номеров, а также 60 этажный отель казино на 4000 номеров. Общий бюджет проекта составляет более пяти миллиардов долларов, что делает его крупнейшим частным проектом на территории США.

Студией Либескинда разработан проект торгово развлекательного комплекса. Проект узнаваем: те же кристаллические формы с остроугольными сверкающими гранями фасадных завершений. Органично сведенные воедино металл и стекло «скрывают» под своими покровами традиционное американское пространство гипермаркетов, внутри которых атриум вестибюль, длинная торговая аллея и фонтаны. Окончание строительства грандиозного проекта Mirage City Center, к которому уже успел приложить свою руку лорд Фостер было в 2009 году.

Вилла Либескинда (2009)

Даниэль Либескинд разработал авторскую серию частных домов в соответствии с высочайшими экологическим стандартами, не изменив при этом принципам деконструкции.

Когда мастера большой архитектуры нисходят до частного дома, такой проект всегда становится событием. Компания PROPORTION, основанная в Берлине в 2007 году, совместно со студией Даниэля Либескинда запускает в производство эксклюзивную серию частных домов, спроектированных выдающимся современным архитектором. Прототип авторской виллы будет построен в Германии весной этого года и станет первым объектом задуманной серии. Предполагается, что такой дом может быть собран в короткие сроки практически в любой точке мира.

Вилла задумана как арт-объект и комфортабельное жилище одновременно. Она сохраняет все признаки авторского стиля мэтра деконструкции и построена из высококачественных материалов, с учетом новейших разработок в сфере строительных и энергосберегающих технологий. Проект соответствует довольно высоким критериям экологичного дизайна.

Снаружи здание полностью облицовано цинковыми листами. Этот прием известен по многим постройкам архитектора, в том числе и самой громкой - Еврейскому музею Берлине. Металлические панели изготовлены по уникальной технологии, недавно разработанной в Германии цинковой мануфактурой RHEINZINK, и выглядят, как естественно состарившийся материал. Фасады оснащены системой фотогальванических микропленок, генерирующих электричество. За панелями из цинка скрыта гелиотермальная система, которая дает энергию не только для отопления и подогрева воды, но и для охлаждения. Современная водосберегающая система собирает и хранит дождевую воду для последующего использования в санузлах и садовом поливе.

Сам дом почти полностью сделан из дерева, признанного главным стройматериалом будущего, учитывая его минимальный вред для окружающей среды. (Как известно, дерево, пока оно растет в земле, поглощает углекислый газ в процессе фотосинтеза. Таким образом, СО2 оказывается уже изъят из атмосферы и «заперт» в строительном материале, тогда как при энергоемком производстве цемента и кирпича он, наоборот, активно выделяется в воздух). Прочные деревянные стены обеспечивают минимальную потерю тепла. Их толщина приблизительно 430 мм, 310 мм из которых составляет утилизированное древесное волокно, которое обеспечивает самый высокий показатель теплоизоляции 0,11 Вт / кв. м/K (K - число, обозначающее разницу между температурой внутри и снаружи здания).

Для прозрачных фасадов использовано тройное остекление с коэффициентом теплоизоляции 0, 7 Вт / кв. м/K. Система вентиляции с фильтрами даже превосходит установленный в Германии стандарт ENEV. Основанные на полностью возобновляемой энергии гелиотермальная и геотермальная системы, установленные в здании, соответствуют самым жестким мировым стандартам энергосбережения, таким, как немеций KfW40. То есть энергии тратится 40 киловатт на кв. м в год. Общая площадь виллы - 520 кв. м. Для сравнения российский коттедж тратит в среднем 240 киловатт на кв. м.