Реферат

О творчестве архитектора Константина Степановича Мельникова

Выполнил:

студент гр. А-61

Ломия Т.Д.

Проверила:

Карташова Л.В.

Ростов-на-Дону 2009 год

Творческий путь архитектора Мельникова

Творчество там, где можно сказать - ЭТО МОЕ.

Константин Мельников

Из рукописи "Архитектура моей жизни"

Семья Мельниковых происходила из села Александрова - волостного центра в Сергачском уезде Нижегородской губернии. Отец будущего архитектора, Степан Илларионович Мельников, после солдатской службы устроился в Москве десятником на строительстве дороги, связывавшей город с Петровской сельскохозяйственной академией. Семья Мельниковых поселилась на территории академии, рядом со железнодорожной станцией "Соломенная сторожка". Здесь и родился 22 июля (3 августа) 1890 года Константин Мельников.

А через некоторое время Мельниковы переехали в новую избу в деревне Лихоборы около Москвы.

Образование Мельникова началось в четырехклассной школе прихода “Петропавловской домовой, что при Сельскохозяйственном институте, церкви”. В тринадцать лет его устроили “мальчиком” в контору строительной теплотехнической фирмы “В. Залесский и В. Чаплин” (один из совладельцев фирмы, Залесский - архитектор, другой - Чаплин - известный русский инженер-теплотехник). Чаплин сыграл в жизни Мельникова очень важную роль: стал его воспитателем, меценатом, и просто другом.

Заметив любовь и способности Константина к рисованию, Чаплин помог ему поступить на общеобразовательное отделение Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Закончив общеобразовательный курс, Мельников продолжает обучение в “фигурном” классе живописного отделения, при этом обещая Чаплину, что получит и архитектурное образование.

Учителями Мельникова по живописи были В.Н. Бакшеев, С.В. Малютин, С.Д. Милорадович, а позднее - А.Е. Архипов, Н.К. Касаткин, К. А. Коровин.

В 1914 году Мельников окончил живописное отделение Училища.

Еще будучи студентом, Мельников женился на Анне Гавриловне Яблоковой. В 1913 году у них родилась дочь Людмила, а в 1914 - сын Виктор. Семья Мельниковых поселилась на окраине старой Москвы, недалеко от Марьиной рощи.

Обучаясь живописи, Мельников посещал теоретические занятия архитектурного отделения и получал по ним зачеты. В 1914 году он поступил в 4-й класс архитектурного отделения, нагнав некоторых однокашников по общеобразовательному отделению. Мельников попал в класс профессора Ф.О. Богдановича - знатока архитектурных стилей, автора сложной системы благоустройства вокруг огромного Храма Христа Спасителя в Москве. За первую свою работу - разрез “вестибюля в римском стиле” - он удостоился отзыва педагога: “есть штиль!”

В годы обучения Мельников работал на постройках московских архитекторов, главным образом по заданиям проектной конторы “В. Залесский и В. Чаплин”. Вероятно, результатом уважительного отношения к студенту Мельникову, ему - в виде преддипломной практики - была поручена разработка фасадов строившегося тогда автомобильного завода АМО. Мельников с семьей получил казенную квартиру в ампирном особняке, вблизи постройки. Он работал под руководством выдающихся русских специалистов: гражданского инженера А.В. Кузнецова и инженера-конструктора А.Ф. Лолейта. Преддипломный проект - “Музей в классическом стиле”, - по мнению самого автора, стилистически был близок с его практической работой над фасадами АМО. В начале 1917 года были утверждены эскизы дипломного проекта: санаторий для раненых офицеров на берегу Крыма. Проект должен был выполняться в “Александровском ампире”. Тема не нравилась дипломантам, казалась им малоинтересной и невыразительной.

На заводе АМО застала Мельникова сначала Февральская, а потом и Октябрьская революция. В это время жизнь Училища живописи, ваяния и зодчества сильно меняется: был создан студенческий совет, начались первые попытки реформы образования, студенты добивались решения о признании даваемого Училищем образования высшим. Выполнять начатый дипломный проект на непонравившуюся тему (уже был произведен промежуточный зачет по эскизам) выпускники архитектурного факультета отказались и получили временные удостоверения об окончании образования. Но порывать с Училищем они не торопились. Студенческий Совет пригласил новых преподавателей на архитектурное отделение - И.В. Жолтовского и С.Т. Коненкова.

Образование продолжалось еще какое-то время. Мельников начал посещать занятия скульптурой у Коненкова и продолжал работу в живописной мастерской.

В мае 1918 года были выданы дипломы об окончании полного курса образования в 1917 году. Видимо, сразу после получения дипломов лучшие, на взгляд Жолтовского, выпускники вместе с молодыми, но более опытными архитекторами вошли в организованную тогда Архитектурно-планировочную мастерскую Строительного отдела Моссовета - первую государственную архитектурную мастерскую советского времени.

Ею руководили И.В. Жолтовский (“Главный мастер”) и А.В. Щусев (“Старший мастер”). Двенадцатью мастерами (“апостолами”, как шутили сами мастера) были Л.А. Веснин, братья И.А. и П.А. Голосовы, А.З. Гринберг, В.Д. Кокорин, Н.А. Ладовский, К.С. Мельников, Э.И. Норверт, А.Л. Поляков, А.М. Рухлядев, И.И. Фидлер, С.Е. Чернышов; Н.В. Докучаев и Н.Я. Колли состояли “подмастерьями”.

Первыми заданиями по реальным (хотя и неосуществленным) заказам стали для Мельникова проект поселка для служащих Алексеевской психиатрической больницы и обследование Бутырского района на предмет его перепланировки и реконструкции.

Все работы, выполненные Мельниковым в мастерских, руководимых Жолтовским, сделаны в “классике”.

Проект планировки Бутырского района был завершен Мельниковым в 1922 году в составе первого в советское время плана реконструкции Москвы, известного под названием “Новая Москва”. Кроме того, для этого плана Мельников совместно с А.Л. Поляковым и И.И. Фидлером выполнил проект планировки соседнего с Бутырским районом Ходынского поля.

В молодые годы Мельников был членом коллегии Архитектурного отдела Наркомпроса, его представителем в Рабисе и т.д. Во время преобразования Свободных государственных художественных мастерских (бывш. Московское училище живописи, ваяния и зодчества) во ВХУТЕМАС, с лета 1920 года, Мельников становится его профессором. С этого времени отношения “мастеров” стали портиться. Некоторые из учеников Жолтовского, сами ставшие теперь педагогами, не только не приняли когда-то столь заманчивую для них его педагогическую систему, но противопоставили ей нечто совершенно новое. Первой откололась от руководимого Жолтовским Академического отделения довольно большая группа во главе с Н.А. Ладовским, которая оформилась во ВХУТЕМАСе как Объединенные мастерские (Обмас) со своей предметной комиссией, определявшей конкретные цели и методы обучения. Вскоре возник третий самостоятельный поток: мастерская И.А. Голосова и К.С. Мельникова, взявшая себе через некоторое время название “Новая академия”. На трех потоках учили разному и по-разному.

К концу 1922 - началу 1923 года относятся два первых всероссийских открытых архитектурных конкурса - на проекты показательных домов для рабочих и Дворца Труда в Москве, в обоих из которых участвовал Мельников.

Также в 1923 году проектировался и строился огромный комплекс Сельскохозяйственной выставки на берегу Москвы-реки. Ее главными авторами были И.В. Жолтовский, А.В. Щусев и приглашенный из Петрограда В.А. Щуко (которому был поручен состоявший из ряда павильонов Иностранный отдел). В проектировании участвовали многие архитекторы из преподававших во ВХУТЕМАСе: сотрудники Жолтовского по Академическому отделению помогали ему и на выставке; признание успехов руководителей “Новой академии” проявилось в том, что Илья Голосов и Мельников получили заказы на самостоятельное проектирование выставочных павильонов. Мельников должен был проектировать павильон махорочного синдиката.

“Махорка” - первое сооружение, выстроенное по проекту Мельникова. Оно было деревянным, обшитым тесом, с односкатными кровлями. Павильон был сделан во всех деталях любовно. Но дело не в тщательности работы, а в том, что предполагавшаяся программой утилитарная постройка, почти сарай, стала одной из архитектурных достопримечательностей всей выставки благодаря своему необычному, выразительному и запоминающемуся облику.

После “Махорки” каждый проект Мельникова стал вызывать пристальное внимание. Молодого автора стали приглашать к участию в заказных конкурсах (на проект здания “Ленинской правды” в Москве), он активно, хотя и не слишком часто, продолжал выступать в открытых конкурсах (на здание акционерного общества “Аркос”) и начал получать персональные заказы на реальное, только еще возрождавшееся в те годы строительство (комплекс Ново-Сухаревского рынка).

В феврале 1924 года Мельникову было дано поручение выполнить в порядке заказного конкурса проект саркофага для сохранения тела В.И. Ленина.

Срок конкурса, начавшегося 22 февраля, был всего недельным. Проект Мельникова, представлявший собой сложный пространственный стеклянный кристалл на массивном постаменте, оказался лучшим. Когда к 1 мая 1924 года мавзолей был сооружен, первоначальный проект саркофага был признан технически трудным, и Мельников в течение июня разработал и представил восемь новых вариантов. Один из них был утвержден, а затем и реализован в кратчайшие сроки под наблюдением самого автора. Этот саркофаг стоял в мавзолее вплоть до Великой Отечественной войны.

В то время как в проектировании у Мельникова были несомненные удачи, во ВХУТЕМАСе для него сложилась менее благоприятная обстановка: администрация, в целях организационного упрощения, три потока архитектурного факультета намечала слить в один или хотя бы в два. Самый маленький из трех потоков - “Новая академия” - был в конце 1923/24 учебного года присоединен к Академическому отделению. Несогласный с этим Мельников ушел с архитектурного факультета, а затем и из ВХУТЕМАСа. Осенью 1924 года ему предложили заведование кафедрой на металлообрабатывающем факультете, но эта работа Мельникова не состоялась.

В ноябре 1924 года, сразу после установления дипломатических отношений между СССР и Францией, последовало приглашение Советскому Союзу принять участие в Международной выставке декоративных искусств и художественной промышленности, открывшейся весной следующего года в Париже.

Подготовка советского раздела выставки проводилась в предельно сжатые сроки. 18 ноября 1924 года Выставочный комитет Советского отдела заказал конкурсные проекты павильона СССР архитекторам Щуко, Фомину, братьям Весниным, Ладовскому, Докучаеву, Кринскому, Голосову, Мельникову, Гинзбургу и группе выпускников ВХУТЕМАСа.

Срок проектирования был около месяца. 28 декабря жюри рассмотрело проекты и постановило: “поручить архитектору К.С. Мельникову выполнение павильона на Парижской выставке по представленному проекту, признав его лучшим”.

В середине января 1925 года Мельников выехал в Париж - строить Советский павильон, который был впоследствии отмечен как одно из художественных достижений выставки в Париже. Там же он выполняет заказ парижских властей - проект многоэтажного гаража на тысячу такси.

Вернувшись в Москву в конце 1925 года, Мельников становится научным сотрудником Государственной Академии художественных наук, получает заказ в одном из текущих конкурсов, проектирует здания гаражей на Бахметьевской, Ново-Рязанской улицах и около Ново-Сухаревского рынка.

Осенью 1926 года Мельников сооружает небольшой павильон СССР на международной ярмарке в Салониках. Тогда же он начинает преподавать в Техникуме кинематографии (позднее - ВГИК), руководит там декорационной мастерской.

Год 1927 - один из самых продуктивных в творчестве Мельникова. Помимо уже строившихся объектов он делает несколько проектов клубов и проект жилого дома для собственной семьи. В том же году Мельников возвращается на преподавательскую работу в только что реформированный из ВХУТЕМАСа ВХУТЕин, становится главным архитектором Центрального парка культуры и отдыха в Москве, работает консультантом ряда строительных организаций.

В следующие два года он снова проектирует клубы. В Москве и Подмосковье в 1927-1931 годах сооружается шесть клубных зданий по проектам Мельникова: клуб фарфоровой фабрики в Дулеве, клубы имени Русакова, “Каучук”, имени Фрунзе, “Буревестник”, “Свобода”.

Клуб имени Русакова на улице Стромынке в Сокольниках, безусловно, наиболее оригинальный по объемно-пространственной композиции рабочий клуб в советской архитектуре в целом. Здание имеет три консольно вынесенных глухих выступа, в которых расположены задние ряды балконов зрительного зала. Сам же зал устроен так, что эти три балкона могут отделяться от партера откидными ширмами-стенками и образовывать самостоятельные аудитории.

В расположенном неподалеку от клуба имени Русакова клубе “Буревестник” Мельников запроектировал в фойе под полом бассейн (техника тех лет, к сожалению не позволила осуществить это новаторское предложение), а между основным зрительным залом и примыкающим к нему спортивным залом была устроена раздвижная стена, позволявшая объединять оба помещения при устройстве массовых празднеств.

В клубе “Свобода”, где бассейн был запроектирован под полом зрительного зала, сам зрительный зал делился в центре на две части выдвижными стенами. Трансформация зрительного зала предусматривалась и в других клубах Мельникова. В результате автору удалось в ограниченных габаритах небольших зданий создать благоприятные условия для проведения самых разнообразных клубных мероприятий.

В 1927-1929 годах Мельников выстроил в Кривоарбатском переулке жилой дом для своей семьи. Об истории создания этого дома рассказывается в следующих главах.

К проектам, выполненным в самом конце 20-х годов, относится и маяк-монумент Христофору Колумбу для Сан-Доминго (теперь Санто-Доминго). Был объявлен большой международный конкурс, собравший несколько сот проектировщиков, в том числе было 23 проекта из Советского Союза. Для Мельникова (как и для ряда других советских архитекторов) традиционная для архитектуры тема монумента была совсем новой; конкретная тема памятника Колумбу придавала задаче грандиозный масштаб и философский характер.

Жюри особо выделило работу Мельникова за его новаторство. Но все же победа была присуждена другому, более традиционному проекту.

Примерно на границе 20-х и 30-х годов завершается второй период творчества Мельникова - самый плодотворный, насыщенный практическими работами и смелым проектированием. К мастеру приходит признание. Его приглашают к участию в наиболее ответственных конкурсах, у него много реальных заказов, о нем много пишут.

Работы Константина Степановича демонстрируются на международных архитектурных выставках в Варшаве (1926), Нью-Йорке (1927), Милане (1930).

В 30-е годы Мельников выполняет ряд новых проектов в порядке заказных конкурсов.

Экспериментальным по сути было задание на проект “Зеленого города” под Москвой. Главным объектом проектирования была своего рода идеальная модель организации отдыха, программы самого отдыха, его разновидности и т.д. И уже только в соответствии с запроектированной каждым автором конкретной социально-функциональной программой предполагалась комплексная архитектурная сторона задачи. Это был своего рода специально задуманный конкурс утопий.

В проекте “Зеленого города” фантазия Мельникова проявилась особенно ярко. Его проект выдвигал большой ряд социальных, типологических, утилитарных, конструктивных и чисто композиционных идей. Но особое внимание знакомившихся с проектом вызвало предложение о необходимости экспериментов в организации сна как наиболее полной, по мнению Мельникова, формы отдыха. Он искал более тесных соответствий между архитектурой, современной медициной и биологической природой человека.

1931 год стал переломным для всей культуры. Критики, еще до того высказывавшие мнение о необходимости "дворцов для народа" и обвинявшие представителей авангардного направления (а среди них и Мельникова) в оторванности от жизни и формализме, получили официальную поддержку правительства в лице И. Сталина. Ситуация, сложившаяся вокруг конкурса на проект Дворца Советов, показала, что требует "отец народов" от архитектуры. Тогда Мельников, как один из ярких представителей авангарда, впервые не был персонально приглашен к участию в конкурсе. И хотя он выполнил так называемый “встречный” проект, но его работе, как впрочем и работам всех остальных архитекторов-авангардистов был предпочтен проект Иофана, больше соответствавший пожеланиям партии...

В связи с намечавшимися работами по реконструкции Москвы в 1933 году была создана система архитектурных и планировочных мастерских отдела проектирования при Моссовете (Моспроект). Руководство мастерскими было поручено наиболее авторитетным архитекторам - Жолтовскому, Щусеву, Фомину, Чернышову, Бархину и другим. Мельников был назначен руководителем архитектурной мастерской №7. В этот период Мельниковым были выполнены проекты архитектурного оформления фасадов гаражей “Интуриста” (1934) и “Госплана” (1936).

Одновременно в мастерской разрабатывались важные градостроительные задачи и отдельные объекты: застройка Котельнической и Гончарной набережных, планировка Лужников и Юго-Западного района, жилые дома, больница, фасад типовой школы и т. д.

Наиболее известные работы Мельникова в это время - заказные конкурсные проекты здания Наркомтяжпрома на Красной площади в Москве (1934) и Павильона СССР для Международной выставки 1937 года в Париже.

Осенью 1935 года Мельников был вторично командирован в Париж - для ознакомления с участком будущего Павильона СССР, так как его конкурсный проект был принят.

Параллельно с проектной работой Мельников преподавал проектирование на архитектурной кафедре Военно-инженерной академии (1932-1934) и на кафедре промышленной архитектуры в Московском архитектурном институте (1934-1936).

И все же гонения на архитектора, возникшие еще в 1931 году, усиливаются, особенно на I съезде Союза советских архитекторов в 1937 году. Руководимая Мельниковым мастерская №7 весной 1938 года была расформирована, сам он перешел в качестве автора-архитектора в руководимую Щусевым мастерскую №2, но, проработав там полгода, уволился. Ему была назначена пожизненная пенсия.

В последующие годы он изредка выполняет небольшие архитектурные заказы и занимается главным образом живописью.

Мельников пишет заказные портреты - с натуры и по представлению, исторические композиции (“Минин призывает нижегородцев на защиту Русской земли”, “Баррикады в 1905г. на Пресне” и др.), пейзажи, натюрморты, выступает как художник-исполнитель панно в павильонах Сельскохозяйственной выставки. Эта работа захватывает предвоенные, военные и первые послевоенные годы. Не рассчитывая на работу в архитектуре, Мельников в 1948 году решает вступить в Союз художников. Его рекомендуют художники В.И. Бакшеев, А.А. Пластов, В.Ф. Штраних, А.А. Дейнека. Но вскоре он в качестве преподавателя возвращается в архитектуру.

В конце войны и первые послевоенные годы Мельников, вдохновленный задачами предстоящего восстановительного строительства, работает над литературными и графическими набросками на темы: “Город будущего”, “Архитектура будущего”.

В 1948 году Константин Степанович предлагает организовать в системе Академии архитектуры специальный институт экспериментальной архитектуры.

В немногих проектах 40-50-х годов Мельников продолжает начатую в 30-х годах стилистическую линию. Он еще активнее обращается к синтезу со скульптурой, декоративному использованию цвета, орнаментальной обработке, декоративному сочетанию материалов, использованию надписей. Некоторые его декоративные приемы оказываются предвосхищающими развитие архитектуры. Такова, например, его окраска крупных масс зданий Московского мясокомбината (1947) или “суперграфика” на проектах фасадов типовых жилых домов (1945).

Одновременно Мельников стремится вернуться к педагогической деятельности. Весной 1949 года он получает назначение на архитектурную кафедру Саратовского автодорожного института, сначала - старшим преподавателем, затем - исполняющим обязанности профессора. Появление Мельникова дало толчок всей архитектурной жизни Саратова и архитектурному образованию в городе: он преподает проектирование и архитектурную графику, сам проектирует ряд объектов и даже избирается депутатом районного Совета.

В 1951 году Мельников был переведен в Московский инженерно-строительный институт имени Куйбышева, где он преподавал проектирование, рисунок и живопись. Одновременно он стал руководителем проектной мастерской №2 в Гипровузе (1951-1952). В конце 1952 года Мельников утверждается в ученом звании профессора. В 1958 году он перешел во Всесоюзный заочный инженерно-строительный институт, где проработал до конца жизни - преподавал архитектурное проектирование, начертательную геометрию и графику.

В 50-х годах Мельников участвовал в открытых архитектурных конкурсах на проекты монумента в память 300-летия воссоединения Украины с Россией (1954), Пантеона СССР (1955) и Дворца Советов (1958).

В 1962 году Мельников по собственной инициативе подает встречный проект на закрытый конкурс проектов Павильона СССР для Международной выставки в Нью-Йорке.

В конце 1965 года архитектурная общественность торжественно отметила 75-летний юбилей К.С. Мельникова. В московском Центральном Доме архитектора была развернута большая ретроспективная выставка.

Творчество Мельникова начинает все шире (и неизменно доброжелательно) освещаться в печати.

В 1967 году Мельникову без защиты диссертации была присвоена ученая степень доктора архитектуры, а в 1972 году - почетное звание заслуженного архитектора РСФСР.

До последних дней жизни Мельников продолжает изредка проектировать, обучает студентов, занимается живописью, активно работает над рукописью “Архитектура моей жизни”. Он выступает в Союзе Архитекторов, Московском архитектурном институте, ЦНИИ теории и истории архитектуры, участвует в ряде выставок.

Однако здоровье его постепенно ухудшается. Осенью 1974 года у него наступает обострение продолжавшегося много лет заболевания. 28 ноября 1974 года Константин Степанович Мельников умер на восемьдесят пятом году жизни. Его похоронили на московском Введенском (Немецком) кладбище.

Литература

Ткачев В.Н. История архитектуры. М., 1987.

Хан-Магомедов С.О. Кривоарбатский переулок, 10. М., 1984.

Милова М., Резвин В. Прогулки по Москве. М., 1984.

Александров Ю. Москва: диалог путеводителей. М., 1985.

Константин Степанович Мельников: Архитектура моей жизни. Творческая концепция. Творческая практика. М., 1985.

Иконников А. В. Архитектура Москвы. XX век. М., 1984.

Латур А. Москва. 1890-1991. М., 1997.