Возникновение человека

Размещено на http://www.allbest.ru/

Возникновение человека

Карл Линней в 1758 г. в книге «Система природы» впервые выделил вид «человек разумный». Быть может, титул Sapiens дан несколько поспешно, но начало систематизационным спорам было положено. Ученый отделил нас, людей разумных, от вида «человек ночной», т.е. обезьяна. При этом исследователь выделял в составе вида Homo Sapiens Sapiens четыре расы. Э. Майр предложил сгруппировать всех древних предков в два вида: «люди прямоходящие» и «люди разумные (неандертальские и современные)».

Антинеандертальская предубежденность проявляется у многих исследователей и до сих пор. Последняя черта под спорами, были ли неандертальцы нашими предками, подведена американским антропологом чешского происхождения Алешом Хрдличкой. Его аргументы в пользу утвердительного ответа стали классическими. Тем не менее, порою и теперь появляются сенсационные публикации, где люди разумные неандертальские объявляются тупиковой ветвью в развитии человечества. Якобы, параллельно с ними существовал вид предков современных людей разумных разумных (пресапиенсов), не имеющих ничего общего со сгорбленными и мычащими двуногими зверюгами. К счастью все сенсации благополучно переходят в разряд научных курьезов в скором времени после опубликования. Лишь немногие из них вообще удостаиваются научной критики и опровержения со стороны ведущих специалистов.

Перед исследователем, рассматривающим процесс превращения части неандертальского человечества в людей разумных, стоят следующие вопросы: где это произошло? как это произошло

В советской науке было предложено делить весь процесс, приведший к возникновению современных людей и их общества, на три стадии:

1) Полное слияние человечества с природой. Стадия австралопитеков;

Первый скачок: «обезьяна-обезьяночеловек»

2) Выделение человечества из природы посредством применения орудий труда. Стадия обезьянолюдей;

Второй скачок: «обезьяночеловек-человек».

З) Развитая трудовая деятельность, переход к цивилизации. Стадия людей разумных.

Нетрудно увидеть смысловое основание такого разделения. В его основе лежит все та же логически порочная идея линейного «прогресса», ступенями которого служат качественные скачки. «Сегодня в клубе лекция кандидата наук Вялобуева-Франкенштейна «Дарвинизм против религии» с наглядной демонстрацией процесса очеловечивания обезьяны! Акт первый: «Обезьяна». Федор сидит у лектора под столом и талантливо ищется под мышками, бегая по сторонам ностальгическими глазами. Акт второй: «Человекообезьяна». Федор, держа в руках палку от метлы, бродит по эстраде, ища, что забить. Акт третий: «Обезьяночеловек». Федор под наблюдением пожарника разводит на железном противне небольшой костер, изображая при этом ужас и восторг одновременно. Акт четвертый: «Человека создал труд». Федор с испорченным отбойным молотком изображает первобытного кузнеца. Акт пятый: «Апофеоз». Федор садится за пианино и наигрывает «Турецкий марш». Начало лекции в шесть часов, после лекции новый заграничный фильм «На последнем берегу» и танцы». Гораздо более обоснованным представляется другой подход, в котором имеет место единственное качественное преобразование системы. Оно совпадает с переходом от животных к людям, то есть со стадией австралопитеков. Наши австралопитековые предки начали отрыв от мира животных, хотя и не достигли мира людей. Эстафету подхватили люди умелые и люди прямоходящие. При этом осуществился переход вида как системы с биологического уровня на общественный. Происходили многочисленные мутационные изменения как элементов разного уровня (человеческих особей и стад), так и структурных связей (взаимоотношения между особями). Пока что биологические начала довлели над зарождающимися общественными. Инертность была огромной, движущие начала - слабыми. Этим и объясняется длительность начального периода очеловечивания.

Все последующие изменения - не что иное как количественные совершенствования: переход от биосоциальной структурной организации (шелль, ашель) к социобиологической (мустье и последующие времена). У людей остались те же основные потребности, что и у животных: пища, сон, тепло, безопасность. Человечество в целом, как и любая система, должно потреблять, усваивать и перерабатывать вещество, информацию и энергию. Но способы удовлетворения потребностей человечества резко изменились. Пищу добывали при помощи орудий труда, также обеспечивали себя одеждой и жильем. Использовали огонь. В мустьерскую эпоху биологические и общественные начала в структуре человечества-системы уравновесились. Эффективность потребления и переработки информации-энергии-вещества стала несравненно выше. Биосфера начала сменяться ноосферой. Конечно, отбор по-прежнему действовал со слепой силой. Но главным принципом отбора стало выделение не особей, приспосабливающихся к среде, а групп, стремящихся, насколько возможно, приспособить среду к себе. Усовершенствовался звуковой способ обмена информацией, появились зачатки абстрактного мышления. Не случайно многие исследователи даже предлагали называть сообщества людей разумных неандертальских не стадами, а ордами или праобщинами.

Развитие неандертальского человечества как системы происходило из-за:

- накопления огромной массы хаотических разнонаправленных изменений в элементах и структуре, происходящих под внешним природным воздействием. При этом открывалось множество путей дальнейшего развития

- утверждения и дальнейшего многократного повторения этих изменений во все время многотысячелетнего существования неандертальского человечества. При этом скорости необратимого развития системы и процессов внутри нее оказывались весьма разными для разных популяций неандертальцев.

- отбора (в какой-то небольшой популяции) из всех возможных перемен только тех изменений, которые поддерживали единство, целостность и внутреннюю непротиворечивость системы, укрепляли положение системы и среди равноуровневых, и среди более сложных и мощных природных систем.

Изменения в элементах системы неандертальского человечества были вызваны внешними силами, когда неандертальское человечество взаимодействовало с окружающей средой. Воздействие вызывало соответствующее противодействие. Организмы отдельных людей и организация стад приобретали новые качества. Естественно, эти качества появлялись совершенно беспорядочно и нецеленаправленно. Порой мутация оказывалась очень существенной. Порою - малой. Но в любом случае - необратимой. Встроенные в неандертальское общество, как и в любую систему, механизмы сохранения внутренней непротиворечивости, целостности и единства системы требовали противодействия, отторжения, устранения всего нового. В подавляющем большинстве случаев это было абсолютно оправдано хотя бы с точки зрения биологической статистики, поскольку почти все мутации носят деструктивный характер. Предохранительные механизмы неандертальских стад гасили мелкие перемены без особых затрат энергии. Но за десятки веков накапливалось все больше и больше изменений.

Если во внешней среде происходило сколько-нибудь существенное преображение, и среда оказывала сильное мутагенное воздействие на систему неандертальского человечества, в системе происходили не только изменения в элементах, но и соответственно им менялась структура. Неандертальское человечество постепенно, эволюционно совершенствовалось.

Правда, возможен и другой вариант - эволюция могла сжаться до короткого импульса, до революционного скачка. Однако, переход от разумного неандертальского человечества к разумному не следует считать, качественным, революционным прорывом. Разумеется, темпы развития поздненеандертальского человечества заметно ускорились, мутации стали многообразнее, системная устойчивость снизилась. Конечно, как по чрезвычайно сжатому времени перехода, так и по набору количественных показателей переход впечатляет. Но с точки зрения системного анализа это второстепенно. Главное в том, что переход стал завершающим этапом переструктурирования уже возникшей системы человеческого общества, начатого в шелльскую, ашельскую и мустьерскую эпохи. Это могло в равной степени привести как к гибели человечества, если бы накапливались системоразрушающие тенденции, так и к скачкообразному революционному переходу на другой уровень, если бы возобладали системоукрепляющие изменения. Будь неандертальское человечество единой массой, его ожидали бы выбор единственного пути - всеобщая гибель или общий прорыв на более высокий уровень.

И в данном случае вероятность удачи определялась эффектом подброшенной монеты. Либо - «орел» и шаг в будущее в новом качестве, либо - «решка» и тупик, застой и исчезновение.

К счастью, неандертальское население планеты не было монолитом. Как уже отмечалось, оно делилось, самое меньшее, на три локальных группы, в каждой из которых произошло деление на «классических» и «прогрессивных» неандертальцев. Все три локальных группы «перехлестывались» в районе так называемого Эдема. Это довольно обширная область Восточного Средиземноморья, соответствующая современным Турции, Закавказью, Ираку, Сирии и Ливану, Израилю и Северной Аравии. Именно там природа проложила довольно узкие пути для передвижений с материка на материк. Там с неизбежностью должны были сталкиваться вытесненные на северо-восток африканцы, сдвинувшиеся на запад азиаты, переместившиеся на юго-восток европейцы. Следовательно»… родиной Homo Sapiens был… достаточно ограниченный регион, откуда неоантропы впоследствии расселились по всей планете, уничтожив или асимилировав автохтонное население… Ближний Восток, где обитали так называемые «прогрессивные» неандертальцы и где зафиксированы весьма ранние следы культуры, во многом близкой верхнепалеолитической (навес Ябруд в Сирии, пещера Зуттиех в Израиле и другие». Именно там, в Эдеме в 1931 г. в пещере Схул на г. Кармель близ города Хайфа в Палестине впервые обнаружили костные останки, совершенно явно сочетавшие черты неандертальца и Homo Sapiens Sapiens. Более подробный ответ на вопрос «где возникли люди разумные?» не входит в задачи данной работы.

«С середины шестидесятых годов для построения генеалогического древа отряда приматов, как и других групп живых существ стали использовать информацию, содержащуюся в макромолекулах белков и нуклеиновых кислот. А среди биомолекулярных методов систематики организмов особую популярность приобрело сегодня сравнительное изучение митохондриальных ДНК. Как известно, основная масса молекул нуклеиновой кислоты сосредоточена в клеточном ядре, но немного их имеется и в митохондриях. Считается, что они, митохондрии, наследуются исключительно по материнской линии. Обе эти особенности повышают их ценность для филогенетических исследований. И вот с начала восьмидесятых годов стало появляться все больше работ, в которых сравнивались последовательности нуклеотидов (многокомпонентные звенья цепи нуклеиновой кислоты) в митохондриальных ДНК разных групп приматов, в том числе и людей. Было установлено, сначала на небольшом количестве выборок из разных расовых групп, что различия в этих последовательностях у людей очень невелики - гораздо меньше, чем у других видов живых существ. Это было истолковано американским биологом У. Брауном как свидетельство того, что в эволюционной истории человечества сравнительно недавно имело место явление, называемое генетиками «эффектом бутылочного горлышка». Суть в следующем: если в какой-то период существования данного вида численность его представителей резко сокращается до размеров небольшой популяции, насчитывающей десятки или даже лишь единицы особей, и если, затем, популяция все же не вымирает, а, наоборот, растет, для этого вида очень долго будет характерна весьма высокая степень генетической однородности, близкая к той, какая была у популяции-основателя» Трудно представить себе, что именно происходило в Эдеме и любая реконструкция будет лишь приблизительной. Это необходимо учитывать, знакомясь даже с наиболее обоснованной из гипотез, изложенной ниже.

В области Эдема сложилась чрезвычайно напряженная демографическая обстановка. Туда из всех сопредельных окраинных областей трех материков выдавливались стада классических и прогрессивных неандертальцев! Свободных пространств, пригодных для хозяйственного освоения не было. Это приводило к тому, что:

- во-первых возникала чрезвычайно сильная конкуренция между группами. А конкуренция приводила к ужесточению отбора. Немногие стада прогрессивных неандертальцев с более совершенной структурой уцелевали, большинство исчезало. Требования к развитию общественных структур резко возросли. Только их совершенствование давало стаду шанс уцелеть.

- во-вторых, вероятно, в Эдеме впервые в тогдашнем мире стала разрушаться предельная замкнутость человеческих стад. Контакты между ними в подавляющем большинстве оставались враждебными. Один из неандертальских скелетов из Эс-Схул имеет следы страшного ранения. Деревянная рогатина пробила бедро, сокрушила головку кости и глубоко вонзилась в тазовую полость. И все-таки пусть даже враждебные контакты стали более частыми. Стало возникать слабое осознание того, что чужак является «врагом-чужим-злым», но принадлежащим к тому же типу, что и «мы-свои-друзья». Затем появилась возможность для вступления с чужими в некие невраждебные отношения - раздел хозяйственных зон, слияние групп или их пополнение остатками других стад, межстадные половые связи. Возможность обогащения генетического фонда резко возросла.

Почти совершенно определенно можно утверждать - в силу чисто случайных обстоятельств крайне небольшое число стад ближневосточных прогрессивных неандертальцев смогло прорваться сквозь узкое «бутылочное горлышко» отбора. Процесс саморазвития привел к тому, что один из элементов неандертальского человечества как системы сам стал системно организованным. И начал вырываться из структуры материнской системы, тем самым уничтожая, отменяя ее. Можно даже допустить, что численность совершивших прорыв на более высокий системный уровень была в самом деле совсем невелика - 4-5 стад (100-150 чел.). Сейчас остается только гадать о причинах и конкретных формах генетического переворота, произошедшего за каких-нибудь 3-4 тыс. лет. Но, как бы ни было, переворот произошел. Ниже плеч организм наших предков практически не изменился. Зато череп претерпел существенные изменения. Объем головного мозга вырос незначительно, тогда как очертания черепной коробки стали близки к шаровидным. Это самый экономный способ «упаковки» мозговой ткани. Внутри черепной коробки стала разрастаться серая поверхность головного мозга, которая как раз служит основным хранилищем информации и средством мышления. Растущая поверхность съеживалась, укладывалась складками, извилинами. Возникающий новый вид человека разумного получал с биологической точки зрения гипертрофированный, ненормальный мозг.

При этом ускоренными темпами развивались лобные доли - хранилища и производители социально значимой информации. Именно в лобных долях осуществляется регулировка поведения, производится анализ общения с подобными себе. А для новой зарождающейся системы это было основное средство реализации колоссальных возможностей. Некоторые исследователи полагают, что мозг Homo Sapiens Sapiens превосходил своими возможностями мозг неандертальца на два порядка!

При превращении небольшой неандертальской популяции в людей разумных как нельзя более ярко проявляется отход от чисто биологических норм. В данном случае человек выглядит ненормально мутировавшим животным, обреченным на гибель, если будет жить по биологическим законам. Случайные сочетания мутаций создали особь нового вида - элемент будущей общественной системы. Естественно, начали складываться новые структурные связи. Развитый головной мозг требовал постоянного притока и накопления информации, обмена ею. Выступающий подбородок, усовершенствованные гортань и небо позволили перейти к развитому способу речевой передачи самых разных сведений.

Дата появления людей разумных современного типа сразу стала притчей во языцех. С той поры, как было установлено, что переход от неандертальца к человеку разумному произошел приблизительно сорок тысяч лет назад, постоянно появляются ниспровергатели этого рубежа. Их заслуживающее лучшего применения упорство можно сравнить лишь с неуемным энтузиазмом искателей Атлантиды. Так, по мнению некоторых археологов находки из израильской пещеры Кафзех «нарушали порядок в их представлениях. Несмотря на свою несомненную связь с материальной неандертальской культурой - средним палеолитом, значительная часть костных останков по своему анатомическому строению была очень близка к неоантропам, то есть людям современного типа. Никаких неандертальских признаков многие кости не несли совершенно. И это казалось тем более странным, что в других пещерах Ближнего Востока (Амуд, Табун, Кебара, Шанидар), где имелись среднепалеолитические культурные слои, им сопутствовали костные остатки именно неандертальцев. Лишь в пещере Схул картина отчасти напоминала ту же, что и в пещере Кафзех. Но, увы, очень долгое время хоть сколько-нибудь точный возраст костей в обеих пещерах установить было невозможно: археологический материал молчал, а старый добрый радиоактивный метод надежен в пределах ближайших к нам 40000 лет». Конечно, появление человечества разумного невозможно датировать с точностью даже до века. Но с погрешностью в 3-5 тысячелетий (а такая погрешность для столь давней эпохи вполне допустима) датировка осуществима и в большинстве случаев оспорена быть не может. Бывают, конечно, курьезные примеры, чаще всего объясняемые погоней за сенсацией и применением ненадежных способов датировки. Так было, например, с отнесением советскими археологами примитивных каменных орудий из Якутии к временам австралопитеков и людей умелых. Несколько иначе обстояло дело с находками в долине р. Омо (Эфиопия), где были обнаружены черепа, напоминающие череп современного человека и датированные 130000 лет и с останками из Кафзеха - французские физики (не историки!) во главе с А. Валлада датировали их 90-100 тыс. лет назад. Эфиопские и кафзефские находки фрагментарны. Их реконструкции весьма спорны. Они ненадежно датированы. Однако, даже если согласиться с их древним происхождением, истолковать их скорее всего следует как нередкую в эволюции попытку системы прорваться на более высокий уровень, когда для этого еще нет никаких внутренних условий. Подобным рывком было в свое время появление и схождение ореопитека с дистанции очеловечивания. Так же произошло и с неандертальцами Омо и Кафзеха. Они, судя по всему, преждевременно исчерпали пока что недостаточные внутренние ресурсы и не достигли уровня Homo Sapiens. Скорее всего эти группы неандертальцев зашли в тупик, и были впоследствии истреблены или, скорее всего ассимилированы людьми разумными. Итак, «если опираться только на местонахождения с бесспорной стратиграфией и достаточно точными определениями абсолютного возраста, можно констатировать, что остатки человека современного вида не уходят глубже, чем на 40000 лет». Именно эту дату следует внести в «свидетельство о рождении» Homo Sapiens.

Что такое человек? Каково место человека в природе? Вечно ли существует человек или он возник на каком-то этапе развития мира? Если он возник исторически, то каким образом? Каким было его раннее существование? В чем состоит его предназначение? Эти тесно связанные между собой вопросы издавна волновали людей.

Ответы на них определялись достигнутым уровнем развития науки, естествознания, философскими и идеологическими позициями мыслителей, ученых. Консервативные, реакционные социальные классы, не заинтересованные в историческом прогрессе, представляли человека как существо бренное, полностью зависимое и производное от (внешних и чуждых ему) нематериальных, сверхъестественных сил. В то же время прогрессивные классы и социальные слои, смело идущие в направлении общественно-исторической эволюции, в своей идеологии обычно стремились к научно-материалистической интерпретации происхождения человека. В конце XIX и XX в. материалистическое естествознание в тесном союзе с гуманитарными и общественными науками существенно продвинулось в решении проблемы происхождения человека и общества.

Естествознание XVII первой половины XIX в. о происхождении человека.

Несмотря на ряд гениальных догадок, проблема происхождения человека и общества в древности и средневековье была покрыта наслоениями мифологии, мистики, религиозных домыслов, умозрительных спекуляций, далеких от строгости, доказательности, обоснованности. Настоящий переворот в накоплении антропологических и этнографических данных начинается в эпоху Великих географических открытий (с конца XV в.). Неизмеримо расширился мир для европейских мореплавателей, ученых и исследователей. Во вновь открытых заморских странах жили народы, находившиеся на разных ступенях общественного развития, имевшие различный физический облик, различные нравственные нормы, традиции и т.д. В этот период начинается взаимное знакомство народов, удаленных друг от друга на тысячи километров, разделенных океанами и материками.

Мысль о том, что живущие в Новом Свете, в Северной и Южной Америке, в Австралии и других регионах племена и народности находятся на этапе первобытного развития, который с необходимостью должны пройти все народы, в том числе европейцы, не сразу сформировалась после Великих географических открытий XVXVI вв. Причина этого в том, что в общественном сознании еще не утвердилась идея развития. И потому естественное развитие природных и общественных форм от простого к сложному, от низшего к высшему еще не осознавалось. В сознании господствовало представление, что народы являются такими, какими их создал Творец, и другими стать не могут.

В XVIII в. на основе анализа глубинных социально-экономических процессов и достижений естествознания постепенно формируется и входит в общественное сознание идея развития в антропологии, философии и этнографии возникает представление о том, что общественный строй жизни первобытных племен похож на общественное устройство древних народов и может помочь в изучении древнейшей истории народов, ушедших далеко от первобытного состояния. Подобные идеи высказали французский исследователь-миссионер Ж.Ф. Лафито в своей книге Обычаи американских дикарей в сравнении с обычаями первобытных времен (1724), а также немецкий просветитель Г. Форстер, проживший бурную и полную приключений жизнь.

Следующий шаг в понимании первобытной истории человечества связан с построением таких общих схем всемирно-исторического процесса, в которых народы заморских стран выступали как представители ранней ступени развития человечества. Значительную роль в разработке таких теорий сыграли великие французские просветители XVIII в. - Ж.Ж. Руссо, Д. Дидро, Ш. Монтескье, Вольтер, Ж. Кондорсе и др. Одни из них (Руссо, Дидро и др.) идеализировали первобытность, представляли ее как золотой век человечества, все основные позитивные качества которого утеряны последующими поколениями в эпоху цивилизации. Другие (например, Ж. Кондорсе) разрабатывали концепции исторического прогресса человеческой истории, разума и культуры. Благодаря развитию разума человек проходит следующие ступени общественного устройства от охоты и рыболовства к одомашниванию животных (эпоха рабства), а от него к земледелию (эпоха феодализма).

Первоначально каменные орудия древних людей, которые случайно находили в земле, не рассматривались как предметы, имеющие отношение к истории человечества. Их считали талисманами, посланиями богов, которые они метают вместе с молнией на землю. Но уже в XVIII в. возник интерес к изучению найденных в раскопках орудий труда и предметов утвари первобытных людей ведь именно такими инструментами пользовались первобытные народы Нового Света, Африки и Южной Азии. В первой половине XVIII в. все чаще высказываются мысли о существовании каменного века у древних людей, о том, что каменные предметы это выполненные в незапамятные времена «произведения рук человеческих», что человек существовал задолго до Адама и Евы. Долгое время такие заявления резко отторгались не только церковными, но и научными кругами. В 1730 г. в Парижской академии письменности и изящной литературы разразился громкий публичный скандал: после доклада одного французского исследователя о каменных орудиях древних людей академики устроили ему обструкцию, требуя от него признания возможности образования каменных орудий в процессе физических реакций в воздухе, вызываемых ударами молнии.

человек прямоходящий неандертальский происхождение

Размещено на Allbest.ru