Естественнонаучное знание в средние века эпохи Возрождения

Содержание

Введение……………………………………………………..……………………3

1.Естественнонаучное знание в средние века эпохи Возрождения

и построение новой картины мира……………………………………...……….5

Заключение…………………………………………………………….…………15

Список литературы ……………………………………………………..……….16

Введение

В эпоху средневековья накапливается огромное количество фактов, о различных явлениях природы, полученных на основе эмпирического опыта и экспериментов, которые выходят уже за рамки чисто натурфилософской интерпретации. Возникает со всей очевидностью новая проблема: как создать такой метод научного познания, который бы на основе обобщения фактов давал истинное, достоверное и неопровержимое знание о любых явлениях, не только природы, но об обществе и деятельности человека. Который носил бы достаточно всеобщий и универсальный характер в области, прежде всего встающего на свои ноги естественнонаучного знания.

В тоже время в рамках естественнонаучного знания выработать такой метод познания невозможно, поскольку естественнонаучное познание есть всего лишь проявление одной из сторон, способностей человеческого разума. Поэтому невольно взгляды мыслителей этой эпохи обращаются к философии, которая не только вскрывает природу человеческого разума, но и является инструментом создания такого метода.

Усиливается взаимосвязь философии и науки, уже наметившаяся в философии Возрождения. Поэтому вполне закономерно создания научного метода познания становится одной из важнейших проблем в философии XVII века.

Цель данной работы осветить средневековую культуру в контексте естествознания.

Задачи:

· Рассмотреть естественнонаучное знание в средние века эпохи Возрождения

· Осветить построение новой картины мира, опираясь на выводы средневековых философов.

Предметом исследования явилось развитие естествознания в средние века.

1. Естественнонаучное знание в средние века эпохи Возрождения

и построение новой картины мира

Западноевропейская средневековая цивилизация, будучи формой господства феодальных отношений и культурных ценностей, простирается, по мнению отечественных историков, вовсе не до конца XV века, а как минимум до середины XVII и имеет следующее внутреннее членение: 1. Конец V - середина XI века - эпоха складывания феодализма; 2. Середина XI - конец XV века - эпоха расцвета феодального строя; 3. XVI - первая половина XVII века - эпоха зарождения и укрепления капиталистических отношений в недрах феодального строя и, как следствие, начало расшатывания последнего. Сюда можно было бы добавить и четвертый период, поскольку известно, что решающим ударом по феодализму, бесповоротно изменившим лицо западноевропейского мира, явилась лишь Великая французская революция, а это позволяет считать верхней границей исторического существования средневековой цивилизации в Западной Европе конец XVIII столетия.

Отсюда можно сделать, по крайней мере, три вывода.

Ни хронологически, ни стадиально Возрождение не следует на смену феодальному Средневековью. Напротив, правильнее говорить о большом, трехсотлетнем периоде, принадлежащем одновременно и истории Средних веков, и истории Нового времени Поршнев Б. Ф. Франция, Английская революция и европейская политика в середине XVII в. М., 1970, с. 42-43. . В этот период, с одной стороны, продолжают существовать и в целом регулировать механизм общественной жизни феодальные структуры и ценности, а с другой, по мнению Б. Ф. Поршнева, ренессансно-гуманистическая культура, различные формы “свободомыслия” XVII века и, наконец, Просвещение “образуют три последовательных этапа восхождения от мировоззрения средних веков к Великой буржуазной революции конца XVIII в.” В. М. Жирмунский.

Роль религии и религиозных институтов не была принципиально подорвана в XVI веке. Реформация, во многом дискредитировав авторитет католицизма и папства, отнюдь не дискредитировала авторитет христианства как такового. К тому же и сам католицизм, несмотря на удары реформаторов, был весьма далек от вырождения как по своему влиянию на массы, так и по своей роли в области философии. Рутенбург В. И. Возрождение и религия // Типология и периодизация культуры Возрождения, с. 18. На протестантскую реформацию он ответил реформацией католической, которая не только позволила папской церкви приспособиться к новым историческим условиям, но и, в отличие от протестантизма, использовала для этого достижения ренессансно-гуманистической мысли. Богословские традиции не вымирали, а традиционная полемика между томизмом и аверроизмом даже привела к концу столетия к появлению так называемой “второй схоластики”. В любом случае, идет ли речь о католицизме или протестантизме, “Бог присутствует в философии даже самых радикально настроенных мыслителей Возрождения” Варбанец Н. В. Йоханн Гутенберг и начало книгопечатания в Европе. Опыт нового прочтения материала. М., 1980..

Обратившись к области искусства, мы, быть может к своему удивлению, обнаружим сходную картину. Удивление будет вызвано тем, что для XVI века акцент обычно принято делать именно на ренессансных шедеврах живописи, скульптуры и архитектуры, как бы забывая при этом, что такие шедевры, при всем их значении, отнюдь не составляли основной массы художественной продукции той эпохи, существуя в живом и тесном традиционном окружении, которое к тому же оказывало ощутимое сопротивление ренессансным тенденциям. Так, во Франции в этом отношении показательна даже география: чем дальше от Апеннин, источника новых веяний в искусстве, тем прочнее оказываются позиции средневековой готики. В Бретани, Нормандии, Бургундии, Шампани, Турени, Лотарингии, Эльзасе, даже в самом Париже и церковная и гражданская архитектура в значительной мере продолжала хранить верность традициям и успешно конкурировать с “итальянским” стилем. Достаточно напомнить о столичных церквах Сен-Мерри, Сен-Жерве, Сент-Эсташ, построенных в XVI веке, или о Дворце правосудия в Руане, являющем собой характерный образчик пламенеющей готики. Даже типично ренессансный замок Шамбор, несмотря ни на что, сохранил важнейшие особенности средневековой архитектуры (угловые башни, амбразуры, машикули и др.).

Литература XVI века также отнюдь не была сплошь “ренессансной”. Напротив, именно в этом столетии, благодаря повсеместному распространению книгопечатания, практически весь фонд традиционной средневековой словесности обрел второе рождение и вторую жизнь. Яркий пример - рыцарский роман, как раз в этот период получивший необычайное распространение в западной Европе и служивший предметом многочисленных переводов, подражаний и переложений.

Однако неверно было бы думать, будто средневековая цивилизация в XVI веке лишь воспроизводила традиционные, устоявшиеся социальные структуры и ценности. Напротив, как и всякий живой организм, она развивалась. Во всех сферах жизни происходило множество таких процессов, которые были существенно новы по сравнению с предшествующей эпохой классического феодализма. Вот эта-то новизна нередко и подвергается искаженной трактовке, когда любые подобные процессы едва ли не автоматически относятся исследователями на счет “прогрессивного” Ренессанса, якобы порывающего с “консервативным” Средневековьем. Варбанец Н. В. Йоханн Гутенберг и начало книгопечатания в Европе. Опыт нового прочтения материала. М., 1980. Между тем большинство социокультурных сдвигов, происходивших в эпоху Возрождения - начиная с укрепления централизующих тенденций в социально-политической жизни и кончая ростом письменной литературы на национальных языках - были факторами внутреннего развития средневековой цивилизации как таковой.

Таким фактом было, например, изобретение книгопечатания. При всей своей громадной роли, заключавшейся в первую очередь в том, что производство книжной продукции окончательно переориентировалось с “заказа” на “сбыт”, на “рынок”, это изобретение отнюдь не вывело научную и техническую культуру Европы за средневековые рамки. Заменив гравированные доски отдельными литерами, т. е. перенеся в область книжного дела технические приемы, заимствованные из сферы ювелирного ремесла Варбанец Н. В. Йоханн Гутенберг и начало книгопечатания в Европе. Опыт нового прочтения материала. М., 1980., Гутенберг резко расширил возможности тиражирования печатных изданий, но не только не подорвал, но даже и не затронул самих основ средневекового типа мышления. Чтобы такой подрыв произошел, нужны были не те или иные изобретения, пусть даже и эпохальные, но нечто совсем другое - замена натурфилософской картины мира, господствовавшей в средние века, на естественнонаучную; а это произошло отнюдь не в эпоху Гутенберга, а лишь в эпоху Галилея и Ньютона.

Значительное место в культуре XVI века принадлежит также натурфилософии. Натурфилософия - органическая часть средневековой науки, представлявшая ее “опытную” сторону в противовес спекулятивно-умозрительной, воплощенной в классической схоластике. О магии как о конструктивном принципе народного средневекового миросозерцания см.: Гуревич А. Я. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981. См. также: Косиков Г. К. Стихия и логика мира // Литературное обозрение, 1983, № 2. Однако в эпоху зрелого Средневековья натурфилософия, основанная на пантеистических, гилозоистических и магических представлениях, вела если не “подпольное”, то, во всяком случае, периферийное существование и лишь в XVI веке с необычайной настойчивостью” выдвинулась на авансцену, оказавшись естественной реакцией на отвлеченно-схоластическое знание, ибо в многовековой тяжбе “опыта” и “умозрения”, при отсутствии предпосылок для возникновения экспериментально-математического естествознания, натурфилософия была единственной альтернативой схоластике в рамках теистического миропонимания.

В XVI веке она взяла своеобразный реванш, и реванш этот был тем более ощутим, что ученый оккультизм натурфилософов оказался глубоко созвучен магическим представлениям, лежавшим в основе средневековой народной культуры Хализев В. Е. Повторяющееся и неповторимое в литературном процессе (к современным дискуссиям) // Литературный процесс. М., 1981, с. 121). .

Такие представления были массовыми представлениями в XVI столетии. Именно они объясняют, в частности, небывалый до того расцвет всяческого ведовства, многочисленные процессы над ведьмами, возвышение астрологии и алхимии, этого интеллектуализированного варианта магии, и громадную популярность, которой пользовалась в народе полулегендарная фигура колдуна Фауста, или влияние на умы, оказанное такими деятелями, как Агриппа Неттесгеймский, Парацельс и им подобные. В этом отношении XVI век вполне можно было бы назвать эпохой Магии и Натурфилософии.

Быстрое и уверенное развитие средневековой светской культуры во многом было возможно потому, что она опиралась на солидную научную, философскую и литературную традицию античности. С античностью европейская средневековая цивилизация была связана исконно, во многом вышла из нее и никогда с ней не порывала. Однако классическое Средневековье усваивало из античности лишь то, что могло быть непосредственно приспособлено к его запросам. В целом же языческая культура древних оставалась для средневековых людей чужой, а во многом и чуждой - именно в меру своего языческого характера.

Касательно философских взглядов, то в средние века выделяются несколько точек зрения. Одним из характерных представителей ренессансной философии был Николай Кузанский (1401-1464). Анализ его учения позволяет особенно ясно увидеть различия между древнегреческой и возрожденческой трактовками бытия. Николай Кузанский, разделяющий принципы христианского монизма, отвергает античный дуализм и заявляет, что "единому ничто не противоположно". А отсюда он делает характерный вывод:"единое есть все" - формула, звучащая пантеистически и прямо предваряющая пантеизм Джордано Бруно. Он делает вывод, что единое, тождественно беспредельному, бесконечному. Бесконечное - это то, больше чего ничего не может быть.

Совпадение противоположностей является важнейшим методологическим принципом философии Николая Кузанского, что делает его одним из родоначальников новоевропейской диалектики. У Платона, одного из крупнейших диалектиков античности, мы не находим учения о совпадении противоположностей, поскольку для древнегреческой философии характерен дуализм, противопоставление идеи (или формы) и материи, единого и беспредельного. Напротив, у Николая Кузанского место единого теперь занимает понятие актуальной бесконечности, которое и есть, собственно, совмещение противоположностей - единого и беспредельного.

Рассуждение Николая Кузанского помогает понять связь между философской категорией единого и космологическим представлением древних о наличии центра мира, а тем самым - о его конечности. Осуществленное им отождествление единого с беспредельным разрушает ту картину космоса, из которой исходили не только Платон и Аристотель, но и Птолемей и Архимед. Для античной науки и большинства представителей античной философии космос был очень большим, но конечным телом.

Характерная для Николая Кузанского тенденция мыслить высшее начало бытия как тождество противоположностей (единого и бесконечного) была результатом пантеистически окрашенного сближения бога с миром, творца с творением.

Эту тенденцию еще более углубил Джордано Бруно (1548-1600), создав последовательно пантеистическое учение, враждебное средневековому теизму. Джордано Бруно опирался не только на Николая Кузанского, но и на гелиоцентрическую астрономию Николая Коперника. Согласно учению Коперника, Земля, во-первых, вращается вокруг своей оси, чем объясняется смена дня и ночи, а также движение звездного неба. Во-вторых, Земля вращается вокруг Солнца, помещенного Коперником в центр мира. Таким образом, Коперник разрушает важнейший принцип аристотелевской физики и космологии, отвергая вместе с ним и представление о конечности космоса. Вслед за Кузанцем Коперник считает, что Вселенная неизмерима и безгранична; он называет ее "подобной бесконечности", одновременно показывая, что размеры Земли но сравнению с размерами Вселенной исчезающие малы.

Отождествляя космос с бесконечным божеством, Бруно получает и бесконечный космос. Снимая, далее, границу между творцом и творением, Бруно разрушает и традиционную противоположность формы - как начала неделимого, а потому активного и творческого, с одной стороны, и материи как начала беспредельного, а потому пассивного, с другой. Бруно, таким образом, не только передает самой природе то, что в средние века приписывалось богу, а именно активный, творческий импульс. Он идет значительно дальше, отнимая у формы и передавая материи то начало жизни и движения, которое со времен Платона и Аристотеля считалось присущим именно форме. Природа, согласно Бруно, есть "бог в вещах".

Пантеизм Бруно прокладывал путь к материалистическому пониманию природы. Неудивительно, что учение Бруно было осуждено церковью как еретическое. Инквизиция требовала, чтобы итальянский философ отрекся от своего учения. Однако Бруно предпочел смерть отречению, и в 1600 году был сожжен на костре.

Новое соотношение между материей и формой, новое понимание материи свидетельствует о том, что в XVI веке сформировалось сознание, существенно отличное от античного. Если для древнегреческого философа предел выше беспредельного, завершенное и целое прекраснее незавершенного, то для философа эпохи Возрождения возможность богаче актуальности, движение и становление предпочтительнее неподвижно-неизменного бытия. И не случайно в этот период особо притягательным оказывается понятие бесконечного: парадоксы актуальной бесконечности играют роль своего рода метода не только у Николая Кузанского и Джордано Бруно, но и у таких выдающихся ученых конца XVI-начала XVII века, как Галилей и Кавальери.

Таким образом, в средние века происходит симбиоз научного познания и философских представлений об устройстве мира. Продолжается процесс развития естествознания, обретая все более выраженные формы в различных направлениях науки, культуры и искусства.

Заключение

Средние века - “нормальная”, полноценная эпоха в развитии человеческой цивилизации. Она знала напряженные социальные и мировоззренческие противоречия и конфликты, борьбу консервативных и новаторских тенденций, церковный догматизм, фанатизм, ереси, религиозное свободомыслие, народные движения и т. п. Вместе с тем она выдвинула выдающихся мыслителей, поэтов, художников, выработала самостоятельные и оригинальные представления об истине, добре и красоте, она обосновала ценности, утверждавшие коренную причастность индивида к сверхличным идеалам, к человеческому роду, ко всему мирозданию в целом. И надо прямо сказать, что эти ценности и поныне небезуспешно спорят с индивидуалистическими ценностями новоевропейской цивилизации, возвышающей отдельную личность, ищущей ее основания в ее внутренней субъективности, но вместе с тем предоставлявшей эту личность ее собственной одинокой судьбе.

Список литературы:

1. Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской литературной традиции, М., 1996, с. 325.

2. Вольтер. Философские сочинения. - М.: Наука, 1988. - С. 594.

3. Варбанец Н. В. Йоханн Гутенберг и начало книгопечатания в Европе. Опыт нового прочтения материала. М., 1980.

4. Гольбах. Система природы // Избранные произведения в 2-х томах. - М., 1963. - Т. 1. - С. 459.

5. Гуревич А. Я. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981. См. также: Косиков Г. К. Стихия и логика мира // Литературное обозрение, 1983, № 2.

6. Гуревич А. Я. О новых проблемах изучения средневековой культуры // Культура и искусство западноевропейского средневековья. М., 1981,

7. Горфункель А. X. Гуманизм и натурфилософия итальянского Возрождения. М., 1977.

8. Дидро Д. Собрание сочинений в 10-ти томах. - М. -Л., 1936 - 1947. - Т.2. - С. 552.

9. История средних веков: В 2 т. / Под ред. С. Д. Сказкина. T. 1, М., 1977, с. 118.

10. Локк Джон. Избранные философские произведения в 2-х томах. М., 1960, Т. 1.- С. 450.

11. Ламетри. Сочинения. - М., 1976. - С. 279

12. Люблинская А. Д. Государство эпохи Возрождения

в Западной Европе // Типология и периодизация культуры Возрождения. М., 1978.

13. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., Т. 20, с. 346.

14. Поршнев Б. Ф. Франция, Английская революция и европейская политика в середине XVII в. М., 1970.

15. Поршнев Б. Ф. Мелье. М., 1964.

16. Рутенбург В. И. Возрождение и религия // Типология и периодизация культуры Возрождения.

17. Сказкин С. Д. Из истории социально-политической и духовной жизни Западной Европы в средние века. М., 1981.

18. Цитата по: Б.Э. Быховский. Джордж Беркли. - М.: Мысль, 1970. - С. 33.

19. Хализев В. Е. Повторяющееся и неповторимое в литературном процессе (к современным дискуссиям) // Литературный процесс. М., 1981, с. 121).

20. Юм Д. Сочинения в 2-х томах. - М., 1965. - Т. 1. - С. 367