· большое значение в применении нормы имеет судейское и полицейское усмотрение;

· имеется возможность замены уголовного наказания «гражданским наказанием»;

Институт противодействия легализации капиталов преступного происхождения в ряде стран континентальной Европы формировался под значительным влиянием политики США в этой сфере, но с учетом традиций и принципов романо-германской правовой семьи, что нашло свое отражение в его особенностях:

· высокий уровень кодификации уголовного законодательства, юридической техники и развития уголовно-правовой догматики в целом, весьма жестко ограниченные пределы усмотрения правоприменителя на этапе квалификации сразу остро поставили вопрос о конкуренции и разумном соотношении норм об отмывании денег с нормами о соучастии, скупке краденого и укрывательстве преступлений;

· европейские нормы отличаются значительно большим уровнем обобщения в отличие от американских;

· срок (или размер) наказания за отмывание денег практически везде снижен по сравнению с американским до разумного максимума наказания за ненасильственное преступление и не превышает 10 лет лишения свободы, широко применяются штрафы;

· реже, чем на американском континенте, предмет преступления охватывает выгоды, не связанные с получением положительного дохода (например, выгоды от уклонения от уплаты налогов);

· на развитие в Европе норм об отмывании денег большое влияние оказала Страсбургская конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г.;

· многие европейские государства криминализировали отмывание денег не в связи с естественным развитием национального правосознания, а под влиянием морального (а иногда и не только морального) давления извне, во многом благодаря активной деятельности FATF(Международная группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег), причем FATF ориентируется на американское законодательство как на образец, вплоть до мало пригодной на континенте (ввиду господства принципа свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению) англо-американской формализованной системы доказательств.

В отличие от Европы и США в других странах мира борьба с легализацией ведется по разному, кое-где, например, оффшорных юрисдикциях низкого правового статуса даже отсутствуют государственные службы, контролирующие движение денежных средств и активов (Подразделения финансовой разведки), и преступники чувствуют себя весьма вольготно. Но все больше юрисдикций под давлением мирового сообщества, и в первую очередь США, по примеру Европы вводят в состав государственных органов службу финансовой разведки, а в правовую систему норму об уголовной и других видах ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов.

В Российской Федерации преступниками используется весь арсенал сложных и изощренных схем и способов легализации. Несмотря на то, что к 2004 году можно отметить значительные успехи в развитии института противодействия этому преступному феномену, государство пока не в состоянии обеспечить надлежащий уровень контроля за данным видом преступности. Кроме ежегодных исследований международных организаций по борьбе с транснациональной преступностью, которые фиксируют не ослабевающий интерес преступного сообщества к Российской Федерации с точки зрения деятельности, связанной с аккумуляцией и отмыванием преступных доходов, это подтверждают и незначительное количество уголовных дел.

Не последнюю роль в низкой эффективности института противодействия преступных доходов играет новизна состава преступления, низкий уровень судебно-следственного аппарата при высокой сложности расследования.

В ответ на активность преступного сообщества Россия, как им многие другие страны, установила уголовную ответственность за действия, связанные с легализацией преступных доходов, но в существующую уголовно-правовую норму вносятся изменения, она еще далека от своего совершенства, дискуссионен ее понятийный аппарат.

Исходя из сущности легализации преступных доходов, направленности умысла виновных лиц, характера реально причиняемого преступлением вреда и международной практики более привлекательным выглядит понимание в качестве основного непосредственного объекта рассматриваемых преступлений общественных отношений, складывающихся при обеспечении общественной безопасности, в качестве дополнительного непосредственного объекта - общественных отношений, обеспечивающие нормальную деятельность органов правосудия в части изобличения виновных и расследования уголовных дел, а также общественных отношений в сфере экономической деятельности. Оба дополнительных объекта являются факультативными. То есть вред этим отношениям может причиняться, а может и не причиняться в результате совершения конкретного преступления, предусмотренного ст.ст. 174 или 174.1 УК РФ.

Легализация, как правило, представляет собой цепочку взаимосвязанных сделок, в которых предмет сделки может меняться. Исходя из буквального толкования, сделки с подобными видоизмененными формами имущества носят абсолютно самостоятельный характер и не являются сделками непосредственно с имуществом, приобретенным преступным путем. У имущества, являющегося предметом последующих сделок, могут быть вполне законные источники происхождения (не криминальные). В связи с этим следует внести дополнение в диспозицию ст. 174 и 174.1 УК РФ в части описания предмета преступления, отразив, что карается не только совершение действий по легализации «имущества, заведомо приобретенного преступным путем», но и в отношении его видоизмененного состояния.

В целях пресечения террористической деятельности, озабоченности мирового сообщества следует предусмотреть возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, уличенных в легализации именно незаконно (а не только преступно) полученных доходов, при использовании легализованных средств в интересах террористических организаций.

По мнению многих ученых санкции, предусмотренные Уголовным кодексом РФ за легализацию, не отражают высокой степени ее общественной опасности, хотя существуют и иные точки зрения. Но основным недостатком уголовного законодательства России является отсутствие возможности применять такую меру как конфискация имущества.

Очевидно, что отказ от конфискации имущества, как вида уголовного наказания, является необоснованным. Необходимо вернуть в УК положения, касающиеся конфискации. В санкции ч.1 ст.174 УК РФ конфискация имущества должна предусматриваться в качестве возможной меры наказания. За квалифицированную и особо квалифицированную легализацию конфискация должна быть безальтернативной.

Сложности возникают и с применением в Российской Федерации других видов ответственности, так применение статьи базового закона «О противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (вступил в юридическую силу в 2001 году) об ответственности юридического лица использована ЦБ РФ впервые только в 2004 году. В 2002 году законодатель дополняет статьей 15.27 Кодекс об Административных правонарушениях, и в дополнение к норме об ответственности базового закона вводит административную ответственность для юридических и физических лиц за нарушения законодательства о противодействии легализации. Практика применения этой нормы административной ответственности пока отсутствует.

Приведенные выше рассуждения доказывают сложность практического применения уголовной и других норм ответственности за отмывание на территории России, их несовершенство, отсутствие действенных санкций, не достаточное понимание государственным аппаратом высокой степени угрозы национальной безопасности в связи с развитием темпов роста этого преступного феномена XXI столетия.

Успешное противодействие легализации может осуществляться только в случае, если оно будет одновременно разворачиваться на двух уровнях - национальном и международном. В отдельном государстве, без международного обмена информационными потоками, взаимодействия и участия в процессе борьбы с преступниками кредитных организаций успешная борьба с легализацией не возможна. Следовательно, России необходимо активизировать международное сотрудничество в этой области.

Мировой опыт показывает, что наряду с уголовной ответственностью, необходимым условием является наличие комплекса мер противодействия, а именно прочих видов юридической ответственности за отмывание «грязных» денег или имущества, и их активное применение. При этом не уголовные меры целесообразно применять за нарушение действий, связанных с контролем за финансовыми операциями, а уголовную ответственность применять за ограниченный круг действий. Ключевым вопросом для Российской Федерации является вопрос более широкого применения других видов ответственности, включая административную и финансовую как дополнение уголовной. Следует также определится, к каким видам юридической ответственности допустимо и целесообразно привлечение организаций, а к каким кроме уголовной - физических лиц, с учетом российских правовых традиций, сложившейся системы норм права и практики.

Российскому законодателю следует прислушаться к мнению ученых, практиков и внести ряд изменений в существующую уголовно-правовую норму. А вот противостоять действиям преступников или организованных групп на практике могут только хорошо подготовленные профессионалы, вооруженные специальными знаниями в области международного банковского дела, страхового дела, логистики, особенностей осуществления внешнеэкономической деятельности и обладающие соответствующей информацией, полученной от компетентных органов или союзов и профессиональных ассоциаций специалистов. Уже сегодня мировой опыт подсказывает о необходимости расширения видов предпринимательской деятельности, на которые распространяются процедуры контроля за легализацией преступных доходов. Под контроль должны попасть аудиторские компании, адвокатские сообщества, консультанты по ведению бизнеса, юридические компании, занимающиеся регистрацией организаций, как в России, так и за ее пределами.

Участия только правоохранительных органов в борьбе с легализацией не достаточно. Необходима их связь с ассоциациями агентов по недвижимости, участниками рынка ценных бумаг, драгметаллов и золота, кредитными организациями. Последние в ходе своей деятельности должны принимать во внимание то, что наиболее распространенным предметом отмывания в России являются безналичные деньги, учитывать особенности действий преступников, в т.ч. схемы совершения преступления, которые весьма разнообразны и не всегда сводятся только к совершению сделок и финансовых операций (как бы ни толковался этот термин).

По традиции существующей с советских времен Комитет Российской Федерации по финансовому мониторингу - закрытая организация и, к сожалению, практически не представляется возможным ознакомится с отчетами о ее деятельности. Очевидно, что в целях международного сотрудничества, усовершенствования законодательства, а значит и механизмов по борьбе с отмыванием, Федеральной службе по финансовому мониторингу России следует ежегодно представлять отчеты о своей деятельности, включающие федеральную и региональную практику, национальные приемы и методы противодействия, совместные действия с другими государствами.

Вслед за международным сообществом России на государственном уровне следует признать связь организованной преступности, торговли наркотиками, терроризма и отмывания денег и сформировать единую стратегию борьбы с этими видами тяжкой и особо тяжкой преступности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ