Слияния и банкротства банков: мировой опыт и Россия

СЛИЯНИЯ И БАНКРОТСТВА БАНКОВ: МИРОВОЙ ОПЫТ И РОССИЯ

Мировая экономика: "волны" банковских слияний

Западной экономической наукой разработана целая теория банковских и корпоративных слияний, поглощений и присоединений. При этом существует несколько гипотез относительно плюсов и минусов подобных операций. Например, имеется шесть гипотез по поводу цели максимизации богатства.

Информационная гипотеза предполагает, что участники торгов обладают частной информацией, позволяющей им находить недооцененные банки и компании. Так, банки-корреспонденты могут располагать частной информацией о банках-респондентах.

Гипотеза "рыночной мощи" подчеркивает, что приобретение фирм может привести к повышению цен, поскольку горизонтальные поглощения обусловливают возникновение монополии.

В гипотезе синергии упор делается на тройной эффект экономии от роста масштабов, снижения издержек обращения или маркетинга и устранения избыточных активов.

Налоговая гипотеза утверждает, что сокращение налоговых обязательств стимулирует поглощения.

Гипотеза неэффективного управления определяет, что фирмы с неквалифицированными менеджерами уже являются потенциальными объектами поглощения.

И, наконец, гипотеза диверсификации исходит из того, что поглощения могут быть выгодны благодаря преимуществам диверсификации, то есть риск у объединенного банка или фирмы ниже средневзвешенного риска отдельных структур.

В США на рубеже прошлого и нынешнего веков наблюдалась едва ли не первая в истории крупная "волна" слияний как самих банков, так и банков и промышленных компаний. К тому времени множество малых фирм начало испытывать явный недостаток инвестиционных ресурсов, что затрудняло расширение производства и не позволяло рассчитывать на выживание в борьбе с конкурентами. Между тем столь необходимые ресурсы активно накапливали небольшие американские банки, число которых было огромным. Таким образом, слияния оказались тогда едва ли не единственным логическим выходом из сложившейся ситуации.

Толчком для последней "волны" слияний послужил международный долговой кризис 1982 г. В наибольшей степени в него оказались вовлечены именно американские банки, поскольку, во-первых, они предоставили до этого много кредитов слаборазвитым странам, во-вторых, их система бухгалтерского учета в отличие от европейской не давала возможности накапливать большие скрытые резервы, в-третьих, в их системе филиалов отсутствовала такая солидная депозитная основа, какая была, например, у банков Великобритании и некоторых других стран.

В 1985 г. почти 14 тыс. коммерческих банков США контролировали активы на сумму около 2,5 трлн. долл., на которые они получали 15,5 млрд. долл. прибыли. Пять лет спустя около 12 тыс. коммерческих банков контролировали активы на сумму более 3,0 трлн. долл., получая 16,0 млрд. долл. прибыли. По прогнозам специалистов, к 2000 г. при сохранении такой тенденции можно ожидать, что в США останется всего около 9500 коммерческих банков с активами на сумму более 5,0 трлн. долл. и прибылью почти 17,0 млрд. долл.

В 80-е годы происходило в среднем 355 слияний в год, что более чем вдвое превышает среднегодовой показатель в течение любого из четырех предшествующих десятилетий. В 90-е годы данный показатель уже превысил рубеж в 400 слияний (см. табл. 1).

Таблица 1 Число слияний коммерческих банков в США

Одно из самых масштабных за всю историю слияний осуществил в 1990 г. Bank One Corporation, Ohaio, присоединив к себе 13 банков. Его стратегия включала четыре элемента. Он искал банки с высококачественными активами, предлагал им привлекательные условия, предоставлял значительную автономию и повышал их доходы. Самым крупным приобретением, сделанным иностранными банками, была покупка Bank of Tokyo, Ltd. в том же году лизингового отделения Bank of New England Corporation за 592,5 млн. долл. Недавнее слияние Nationsbank и Barnett Bank явилось самым дорогим банковским слиянием и вторым среди всех крупнейших слияний в американской истории (см. табл. 2). Сумма, выплаченная акциями Nationsbank, превышает реальную величину капитала Barnett Bank в 4 раза, а его доходы - примерно в 24 раза.

Имеются примеры и неудачных слияний. Одна из самых худших сделок - слияние Republic Bank с InterFirst в 1987 г. (387 млн. долл.). Возникший в результате First Republic объявил о своей несостоятельности уже в 1988 г. и с финансовой помощью Федеральной корпорации по страхованию депозитов был поглощен NCNB.

Обычной практикой в последнее время стало насильственное присоединение банков, как правило, менее прибыльных. Первое и пока самое крупное такое присоединение - осуществленный в 1987 г. Bank of New York захват lrving Trust, стоивший ему 1,4 млрд. долл. в обыкновенных акциях и наличных деньгах.

Крупнейшие слияния

Как и во многих других развитых странах, в США слияние или поглощение может быть осуществлено только после того, как участники преодолеют все препоны антимонопольного законодательства. В нем сохраняется преемственность трех принципиальных нормативных актов. Первый - Антитрестовский закон Шермана 1890 г. - устанавливает, что "любой договор, комбинация ... или сговор, приводящие к ограничению коммерции", является незаконным и что "любое лицо, предпринимающее попытки монополизировать ... любую долю коммерческих операций", действует незаконно. Второй акт - закон о Федеральной торговой комиссии 1914 г. - запрещает "несправедливые методы конкурентной борьбы" и (в поправках к закону) "несправедливые или вводящие в заблуждение действия или практику". Третий и наиболее важный акт- закон Клейтона 1914 г., предусматривающий (с поправками Селлера-Кефовера 1950 г.) запрет на приобретение активов или акций, которое "в любой отрасли коммерции или любом регионе страны" порождает "возможное существенное ограничение конкуренции или тенденцию создания монополии".

Государство может претворять в жизнь антимонопольное законодательство двумя путями: через гражданское ходатайство Министерства юстиции или через процедуру слушаний в Федеральной торговой комиссии, причем конкуренты или третьи лица, считающие, что они будут затронуты поглощением, также вправе подавать антимонопольные иски. В соответствии с Антимонопольным законом Харта-Скот-та-Родино 1976 г. эти органы должны быть информированы о всех покупках акций на сумму свыше 15 млн. долл. или 15% акций компании, которую приобретают в процессе слияния (по наименьшему из критериев). Благодаря этому положению все крупные слияния и поглощения подвергаются контролю уже на самых ранних этапах. И Министерство юстиции, и Федеральная торговая комиссия наделены правом требовать постановления суда, приостанавливающего слияние.

Наконец, в 1994 г. был принят закон, выводящий вопросы банковских слияний из-под юрисдикции штатов, что послужило новым стимулом для развития процесса глобализации и укрупнения банков в США. Одновременно сами американские банки разработали специальные меры защиты от поглощений (см. табл. 3).

В последнее десятилетие произошли слияния множества региональных банков, многие из которых получили название "слияние равных". В результате возникли так называемые межрегиональные банки (например, SunTrust, Wachovia, C&S Sovran). Сделка C&S оказалась неудачной, поскольку у его партнера выявились крупные убытки, причиной которых был портфель ссуд под коммерческую недвижимость. Акционеры C&S получили на каждую свою акцию одну акцию новой компании, а акционеры Souran - 1,23 акции. Этот и ряд других случаев позволили некоторым аналитикам усомниться всуществовании такого явления, как "слияние равных". Несмотря на то что идея интуитивно привлекательна, трудно обеспечить слияние на равных, когда речь идет о различных корпоративных культурах и методах принятия решений.

Что же происходило после объявления о слиянии банков? В течение первых недель цена акций покупаемых банков поднималась в среднем на 11-12% (с поправкой на риск). Вопреки гипотезам максимизации богатства цены на акции банков-покупателей падали в среднем на 1-2%. Капитал банков, естественно, рос.

На примере KeyCorp можно четко увидеть выгоды, получаемые от слияния. По рейтингу Business Week в 1990 г. этот небольшой банк после присоединения к себе нескольких таких же мелких банков сразу поднялся из второй сотни на 36-е место, имел совокупные активы на 19,3 млрд. долл. и депозиты примерно на 16 млрд. долл., причем все средства на депозитах были собраны на внутренних рынках. Рыночная цена акций составляла около 1,3 млрд. долл. (34-е место), а показатель отношения собственного капитала к активам был равен почти 7%. Хотя кредитный портфель KeyCorp на сумму 12,7 млрд. долл. оказался по объему на 28-м месте, качество кредитов было очень высоким: коэффициент списания-только 0,7%, а доля недействующих кредитов - 1,3%. Балансовые показатели прибыли на капитал и на активы составляли соответственно 0,0088 и 0,145. То есть балансовое значение мультипликатора капитала равнялось 16,5 (0,145/0,0088). За пять лет среднегодовой рост прибыли на акцию составил 10,5%, а фонда дивидендов - 4,44%. Неудивительно, что цены на акции KeyCorp повысились более чем вдвое: с 15 долл. за акцию в 1985 г. до свыше 30 долл. в 1991 г. Более того, в мае 1991 г. в предвидении слияния этой корпорации с Goldome Saving Bank (9,9 млрд. долл. в активах) цена акций KeyCorp повысилась на 1,25 долл. и достигла 34,5 долл.

Ярким примером того, как можно использовать слияния для улучшения позиций приобретающих банков на рынке, служит ситуация, возникшая в результате решения федеральных контрольных органов закрыть New England Corp. и продать ее активы в 13 млрд. долл. на торгах. Несколько претендентов рассматривали это потенциальное приобретение как возможность стать крупнейшим поставщиком финансовых услуг в Новой Англии, где проблемный банк имел свои дочерние банки. На торгах победила финансовая группа Fleet/Norstar из Род-Айленда, благодаря слиянию ставшая крупнейшим банком в Новой Англии. Этот случай демонстрирует также и затратосберегающие мотивы, которые скрываются за многими банковскими слияниями: ежегодная экономия составляла в среднем 350 млн. долл. при дополнительном доходе от 150 млн. до 200 млн. долл.

Удачных слияний не намного больше, чем неудачных, хотя полезность их обществу очевидна. Тем не менее экономисты до сих пор не могут придти к единому мнению по вопросу о том, плодотворны ли поглощения в среднем. Ясно лишь одно - от поглощений выигрывают акционеры компаний, ставших объектами захвата. При этом важно, чтобы краткосрочные выгоды не достигались в ущерб долгосрочным перспективам. Известные американские экономисты П. Хэйли, К. Палепу и P. Рубэк подсчитали, что в среднем прибыли слившихся банков до уплаты налогов возросли на 2-3 процентных пункта прежде всего из-за роста объемов операций при той же стоимости активов'.

Последняя "волна" слияний породила чрезмерную финансовую зависимость банков и ослабила их способность к выживанию в условиях общего экономического спада. Крупные инвестиции в "мусорные" облигации корпораций, сделанные рядом финансовых институтов, вряд ли являются оправданными, поскольку неплатежеспособность эмитентов по ним угрожала их собственной финансовой устойчивости. Но наиболее негативные последствия от этой "волны", по всей видимости, могут ощутить менеджеры банков, оставшихся непоглощенными. Распространение практики выкупов за счет займов привело к тому, что даже менеджеры очень крупных банков и компаний не чувствуют себя защищенными от подобных предложений. Возможно, что угроза поглощений подхлестнула всю корпоративную Америку трудиться еще более интенсивно. Кроме того, операции по слиянию требуют крупных затрат, включающих гонорары консультантам, адвокатам и бухгалтерам и достигающих в отдельных случаях 1 млрд. долл., не говоря уже о времени, которое менеджерам приходится тратить на оборонительные меры вместо выполнения своих традиционных обязанностей.

Но если даже допустить, что общественный выигрыш от слияний превышает издержки, остается открытым вопрос: нельзя ли было получить эти преимущества более дешевым способом или, другими словами, является ли выкуп банков и компаний необходимым для повышения эффективности работы менеджеров? Возможно, корни проблемы лежат в области системы поощрений. Американские исследователи М. Иенсен и К. Мерфи подсчитали, что в 250 крупных корпорациях и банках рост рыночной стоимости на 1000 долл. сопровождался изменением зарплаты и премий высших менеджеров всего на 6,7 цента в течение двух лет^ Не могли ли многие выгоды, достигаемые при поглощениях, быть получены при более тесной взаимосвязи вознаграждения менеджеров с динамикой результатов компании?

Опыт США по мобилизации инвестиционных ресурсов использовали практически все индустриальные страны. Причем некоторые, в основном страны Юго-Восточной Азии, даже пошли дальше. В Южной Корее, например, все имеющиеся в стране ресурсы, включая государственные налоговые поступления, перекачиваются в последнее время через банковскую систему, откровенно патронируемую государством, для наращивания инвестиций промышленными концернами, такими, как Lucky-Goldstar, Samsung и др. Правда, на подобные крайности эта страна решилась пойти, так как вслед за Японией ориентировала свою послевоенную экономику только на развитие экспорта, полностью пренебрегая потребностями внутреннего рынка.

Для экономики большинства стран слияния приносили чистые выгоды, хотя и были связаны с большими издержками. Инвестиционные банки, адвокаты, спекулянты фондового рынка процветали в 80-90-е годы - период бума слияний и выкупов в долг. Многие компании оказались в тяжелой финансовой ситуации и, чтобы сохранить платежеспособность, были вынуждены распродавать активы или предпринимать решительные меры по повышению своей эффективности. Сейчас возможности размещения новых выпусков спекулятивных долговых ценных бумаг иссякли, и корпоративные торговые площадки опустели. Но не успела закончится одна "волна" слияний, как инвесторы уже приступили к обдумыванию масштабов, очертаний и возможных сроков следующей. Поводом для этого послужило объединение швейцарских Union Bank of Switzerland и Swiss Bank Corporation в новую финансовую суперструктуру United Bank of Switzerland, которая станет крупнейшей в мире организацией по сумме управляемых инвестиционных фондов (912 млрд. долл.) и второй среди коммерческих банков по величине активов (600 млрд. долл.).

Слияние швейцарских банков свидетельствует не только о растущей конкурентоспособности западноевропейских финансовых институтов на международном рынке (см. табл. 4), но и о их стремлении укрепить свои позиции в США: завершив процесс слияния и реструктуризации, United Bank of Switzerland будет делать значительные приобретения именно в Соединенных Штатах. В свою очередь, Уолл-стрит переполнен слухами о грядущих в скором времени мощных слияниях американских банковских и других финансовых структур. В частности, укрепляется союз Chase Manhattan с Merill Lynch, Citicop с Goldman Sacks and Company, Wells Forgo с HSBC. Отмена ограничений на одновременное проведение банковских операций и управление инвестиционными фондами породила также процесс массированного захвата банками крупных брокерских фирм. Подобную экспансию в 1997 г. наиболее активно проводили Nationsbank Corp., First Union, Bank of America и Bankers Trust. Все это свидетельствует о том, что в 1998 г. американские банки начнут череду "свадебных маршей".

Банкротства кредитных учреждений

Законодательство ряда стран (США, Великобритании, Германии и др.) содержит особые положения о регулировании процедуры банкротства банков и других кредитных учреждений, поскольку банковская деятельность имеет большое социальное значение. Одной из наиболее развитых считается законодательная база США. Банковская система двойного подчинения, в соответствии с которой федеральные и местные власти обладают значительными полномочиями в сфере регулирования и надзора за банковской деятельностью, была разработана в США прежде всего для того, чтобы легче было управлять процедурами расширения, слияния и банкротств. При том, что штаты имеют возможность осуществлять более жесткий контроль, ни сами они) ни местные сообщества не могут выходить за рамки своих полномочий и обязаны честно относиться к банкам, пожелавшим, например, перенести свою деятельность за пределы конкретного штата. Основными агентствами федерального правительства являются Контролер денежного обращения, Федеральная резервная система (ФРС) и Федеральная корпорация по страхованию депозитов (ФКСД). Роль Министерства юстиции и Комиссии по ценным бумагам и биржам менее важна. На уровне штатов главные контролирующие функции выполняют советы штатов по банковской деятельности.

Ни один новый банк не может начать свою деятельность в США, да и во многих других странах, без разрешения государства. Разрешение на использование различного вида депозитов и других финансовых инструментов для мобилизации средств банк обязан завизировать во всех важнейших органах регулирования и надзора. Качество банковских кредитов и инвестиций, а также достаточность банковского капитала тщательно проверяются различными контролерами. Если банк хочет расширить или построить новое здание, слиться с другим банком, создать новое отделение, приобрести или учредить предприятие небанковского типа, он должен получить разрешение в соответствующих учреждениях. Наконец, владельцы не вправе даже закрыть свой банк и выйти из дела, не получив на это согласия того государственного ведомства, которое когда-то выдало им чартер.

Процедура банкротств в США с самого начала функционировала достаточно четко. В период, когда банковская система испытывала серьезные трудности (в первую очередь это касалось ссудосберега-тельных организаций), а именно, в конце 80-х - середине 90-х годов (см. табл. 5), при работе с проблемными кредитными организациями действовала так называемая схема сквозного прохождения, по которой такая организация закрывалась и тут же открывалась вновь как другая, но уже государственная структура. Высоколиквидные активы и хорошие пассивы наследовала новая структура, а неликвидные активы передавались специально созданной в рамках ФКСД Трастовой компании для урегулирования (RTS), которая принимала на себя также все претензии акционеров и кредиторов. Источником финансовых ресурсов служили кредитная линия Федерального казначейства (5 млрд. долл.), средства Финансовой корпорации регулирования и федеральных банков жилищного кредита. В случае нахождения стабильного банка ему передавались активы и пассивы вновь открытого государственного кредитного учреждения.

Таким образом, сначала происходила национализация проблемной организации, затем "отсечение" проблемных активов и пассивов и после этого - приватизация нового кредитного учреждения финансово устойчивым банком. Для работы с неликвидными активами специализированная уполномоченная организация привлекала к сотрудничеству фирмы, которые по ее поручению занимались реализацией и управлением проблемными активами, производили необходимую их оценку.

Более того, правительственные органы всегда старались не допустить банкротства крупных банков (см. табл. 6). Когда, например, в 1984 г. в Continental Illinois National Bank of Chicago (CINB) произошла массовая утечка капитала, Совет управляющих Федеральной резервной системы быстро пришел на помощь, предоставив временный заем, а Федеральная корпорация по страхованию депозитов выделила миллиарды долларов с тем, чтобы не допустить банкротства банка. Малым и средним проблемным банкам, не слившимся по каким-либо причинам, помощь не оказывают, поскольку их крайне узкие интересы ограничены обслуживанием небольших местных общин.

Таблица

Банкротства банков, наиболее дорого обошедшиеся ФКСД (в млрд. долл )

Случай с CINB представляет интерес прежде всего из-за необычности самой схемы вывода банка из кризиса. Терпя убытки в связи с предоставлением кредитов в некоторых секторах экономики, в первую очередь займов в области энергетики, CINB столкнулся с "бегством" вкладчиков, начавшимся после слухов об изъятии вкладов иностранными инвесторами. Банку стал угрожать кризис ликвидности. После попыток найти другие решения проблемы, включая возможное его приобретение иностранными банками и группами частных инвесторов, и после предоставления промежуточной финансовой помощи в виде многомиллиардного займа, в дело вмешалось правительство. Финансовый контролер, Совет Федеральной резервной системы и ФКСД объявили 17 мая 1984 г. об оказании совместной многомиллиардной помощи в целях реабилитации CINB, чтобы восстановить его финансовую устойчивость. Основными компонентами плана были смена руководства, приобретение ФКСД проблемных займов на сумму 4,5 млрд. долл. и "вливание" ею дополнительно 1 млрд. долл. в капитал банка в обмен на обращаемые привилегированные акции Continental Illinois Corp. 26 июля 1984 г. ФКСД, Совет Федеральной резервной системы, Финансовый контролер и группа крупных банков США согласились обеспечить "программу длительной помощи" CINB и ее материнской компании Continental Illinois Corp. Эта программа, вступившая в силу 26 сентября 1984 г. после одобрения ее акционерами Continental Illinois Corp., заменила договоренность о временной чрезвычайной помощи между теми же сторонами, которая действовала с мая 1984 г. Новая программа предусматривала прежде всего финансовую помощь для изъятия у CINB проблемных займов и "вливание" в него новых капиталов, продление текущих кредитов, предоставленных Советом Федеральной резервной системы и группой крупных банков США, и формирование новой управленческой команды. Кроме того, ФКСД согласилась выделить крупные суммы и оказать помощь в других формах, если программа долговременной помощи по каким-либо причинам окажется недостаточно эффективной.

Однако были случаи, когда крупный банк не удавалось спасти. 6 января 1991 г. Финансовый контролер объявил Bank of New England и два его филиала неплатежеспособными. История его краха также представляет немалый интерес. В 80-е годы, используя агрессивную кредитную стратегию, Bank of New England сосредоточил у себя большой объем коммерческих кредитов под залог недвижимости - рискованных начинаний, которые в то время представлялись проектами с положительной чистой текущей доходностью. Однако в 1989 г. по мере того как экономическая ситуация в Новой Англии ухудшалась, поток наличных поступлений от этих проектов стал иссякать, и качество банковских услуг, доходы банка и цена его акций начали стремительно падать. Институциональные поставщики средств, такие, как взаимные фонды (паевые инвестиционные фонды открытого типа), пенсионные фонды, корпорации и другие банки, приступили к молчаливому натиску на банк. Отток пассивов заставилВап^е of New England предпринять распродажу активов и сокращение персонала. С усложнением экономической конъюнктуры ситуация ухудшилась. Сообщения прессы о возникших у банка проблемах и о неплатежеспособности частного страхового фонда в Род-Айленде обеспокоили мелких вкладчиков до такой степени, что они стали изымать деньги. В течение двух дней банк потерял почти 1 млрд. долл. депозитов и сразу же после этого был закрыт.

Финансовый контролер пытался спасти банк. Осуществлялись меры по совершенствованию управления, продаже активов и снижению издержек, приостановке выплаты дивидендов, а также рекапитализации банка. Однако попытка спасти банк от краха провалилась, по мнению Финансового контролера, "из-за глубокого экономического спада в Новой Англии". Более диверсифицированный кредитный портфель дал бы банку больше времени для маневра.

В конце 80-х - начале 90-х годов ФКСД часто проводила сделки "Mix & Match". Полем такого "творческого финансирования" (одно из названий этих сделок) обычно являлись крупные банки или банковские холдинговые компании. В 1992 г., например, ФКСД выделила FR Bank Corporation в Далласе кредит в размере 1 млрд. долл. двум ее крупнейшим банкам, гарантированный всеми дочерними банковскими компаниями и обеспеченный имуществом тридцати из них. Через четыре месяца ФКСД затребовала свой кредит обратно и вынудила 41 дочернюю компанию FR Bank Corporation объявить себя банкротами (40 банков в Техасе и дочернюю компанию в Делавэре, занимающуюся кредитными карточками). Были созданы два промежуточных банка. Первый был организован по соглашению между ФКСД и NCNB Corporation of Charlotte, Северная Каролина, чтобы управлять по временному контракту 40 обанкротившимися банками в Техасе. Вскоре это соглашение стало постоянным с "вливанием" в промежуточный банк нового собственного капитала на сумму более 1 млрд. долл. при долевом участии NCNB Corporation of Charlotte и ФКСД в соотношении 20:80. Первая имела опцион на следующие пять лет на приобретение (по растущей цене) 80-процентной доли ФКСД. Второй промежуточный банк был создан для того, чтобы принять активы и пассивы дочерней компании по кредитным карточкам FR Bank Corporation в Делавэре. Открытый через несколько месяцев, он был продан Citibank, Нью-Касл, штат Делавэр. В итоге решение ФКСД о банкротстве FR Bank Corporation обусловило общие затраты 3,8 млрд. долл.

Обанкротившиеся банки являются "удобным" объектом для поглощения. В последнее десятилетие Федеральная корпорация по страхованию депозитов и другие регулирующие органы практически завладевали неплатежеспособными банками и сберегательными организациями, чтобы создать "зомбированные" депозитарные институты, источником жизненной силы для которых были правительственные гарантии в форме неучитываемых нематериальных активов. Но поскольку правила счетоводства распространяются как на отраженные в балансе, так и на внебалансовые проводки, внебалансовые пассивы привели к юридическому банкротству Федеральную корпорацию по страхованию ссудо-сберегательных ассоциаций и к фактической несостоятельности ФКСД. Причем расходы, как обычно, легли на плечи налогоплательщиков.

Создав "живых покойников", федеральным регулирующим органам скоро надоело их содержать, и они попытались "вытолкнуть" их обратно в частный сектор. Однако недостаток ресурсов и бюрократическая волокита слишком затянули этот процесс. Семь лет, например, понадобилось ФКСД, чтобы закончить реприватизацию Continental Bank. Тем не менее у здоровых банков появляется возможность самим приобретать "зомбировапные" организации.

В основном объектами приобретения служат мелкие обанкротившиеся банки. Самым урожайным был 1991 год, когда RTS объявила о продаже 34 ссудо-сберегательных филиалов в Айове. 26 из них с 475 млн. долл. депозитов были приобретены 19 независимыми местными банками, 12 из которых обладали совокупными активами до 100 млн. долл. В настоящее время примерно половина из 2,5 тыс. ссудо-сберегательных ассоциаций страны более чем с 18 тыс. отделений ожидают банкротства или продажи, поскольку они не отвечают требованиям к величине собственного капитала. Из крупных банков-банкротов были приобретены Bank of New England и ряд техасских банков: в первом случае покупателем выступал Fleet/Norstar, во втором - NCNB и Bank One.

Организованным RTS поглощениям присущи две привлекательные особенности: право приобретающего банка на переоценку всех депозитных переговоров в течение 14 дней после сделки и продолжение обработки данных под управлением RTS вплоть до завершения перестройки (обычно три или четыре месяца), что дает возможность расширить спектр предоставляемых услуг, обеспечить развитие банков и их рыночную диверсификацию.

В соответствии с законом "О равенстве при конкуренции в банковском деле" ФКСД может создать в случае банкротства банка (с активами свыше 500 млн. долл.) так называемый бридж-банк с целью присоединения вкладов и других пассивов, а также покупки активов обанкротившегося учреждения и продолжения предоставления банковских услуг. Бридж-банк обычно создается при условии, если:

- затраты на его организацию и деятельность не превышают затрат на ликвидацию закрытого банка или банков;

- продолжение операций застрахованного банка важно для того региона, где расположен банк;

- продолжение операций застрахованного банка необходимо для вкладчиков закрытого банка и остального населения.

Обычно срок действия бридж-банка- 2 года. За это время ФКСД, улучшая финансовое положение своего подопечного, перекидывает "бридж" (мост) от банкротства банка до нахождения подходящего покупателя. Стороны, заинтересованные в приобретении активов и пассивов бридж-банка, могут с помощью ФКСД ознакомиться с положением дел и представить в ФКСД заявки на участие в торгах. ФКСД обеспечивает бридж-банк операционными средствами. По закону такой банк может быть учрежден без собственного капитала и располагает всеми полномочиями национального банка или банка штата. Кстати, в рассмотренном выше случае с Bank of New England также использовался принцип бридж-банка. После того как 6 января 1991 г. банк и его два филиала были закрыты, на следующий день открылись три бридж-банка с полным набором оказываемых услуг, чтобы принять на себя все депозиты и ббльшую часть других пассивов и активов этих трех банков. Новые банки получили лицензию от Финансового контролера и полностью находились во владении ФКСД, которая согласилась оказать помощь в их реприватизации в ближайшем будущем. Уже 23 апреля 1991 г. ФКСД выполнила свои обязательства, организовав продажу их активов и пассивов Fleet/Norstar Financial Group Inc. с помощью Kohiberg Kravis Roberts & Co. Ее общие затраты составили почти 2,5 млрд. долл.

Согласно американскому законодательству, возврат вкладов происходит в течение трех-пяти рабочих дней после даты закрытия банка. Права вкладчика обычно зависят от того, застрахован вклад или нет. В первом случае вкладчик банка имеет право на получение средств по застрахованной части вклада, а во втором -становится обычным кредитором несостоятельного должника и получает сертификат о вкладе.

Банкротства банков сильно истощили страховой фонд ФКСД, а ряд банков был вынужден повысить отчисления на покрытие потерь по кредитам, уменьшить дивиденды, сократить численность персонала и приступить к распродаже активов. Реализация намерений ФКСД пополнить свои резервы путем увеличения страховых сборов с банков означала увеличение затрат для клиентов банков. Расходы на аварийную помощь и повышенные издержки банковской деятельности -плата за услуги федеральной сети безопасности с ее политикой защиты банков, "слишком больших, чтобы позволить им обанкротиться".

Россия: на пороге первой "волны"

Задуманная Центральным банком России "бархатная революция" предполагает стимулирование массовых слияний мелких банков. До сих пор не было зарегистрировано ни одного слияния банков, тогда как банкротств и поглощений - очень много (только за последние пять лет более 300 банков были преобразованы в филиалы других банков). Дело в том, что нормативная база Центрального банка не содержит положений по слиянию банков, и поэтому они оформляются как присоединения. Единственная попытка провести классическое слияние была предпринята в октябре 1997 г. банком "Воронежский" и Курскпромбанком, что вполне возможно и побудило Центральный банк, наконец, приступить к разработке соответствующей процедуры.

Вопрос о создании нормативной базы для слияний банков назрел давно, если учесть, что к 1999 г. банки, желающие работать без ограничений, должны довести свой уставный капитал как минимум до 1 млн. экю. Значительная часть российских банков этим требованиям не отвечает, более того, около 400 банков в настоящее время вообще имеют "отрицательный" капитал. И лучший выход для них - слияние (см. табл. 7).

В мировой практике в странах (и прежде всего в США), где стратегия банковских слияний как метод мобилизации частного капитала привела к успеху, этот капитал в принципе существовал - надо было только его сконцентрировать в руках финансовых магнатов, желающих расширить масштабы своих операций. Причина его наличия проста - эти страны характеризовались в соответствующие периоды своей истории низкой нормой потребления, высокой нормой накопления, отсутствием сколько-нибудь масштабных социальных программ, относительно бедным, но трудолюбивым населением Не все эти факторы присущи современной России, поэтому концентрация капитала здесь происходит достаточно медленно

Коммерческие банки, от которых требовалось принять на себя все тяготы борьбы с инфляцией, с такой задачей не справляются и вряд ли справятся, ведь они привыкли не столько давать деньги государству, сколько получать их от него Поэтому стратегии слияний могут несколько отличаться от западных Привлекательными кандидатами на объединение будут лишь банки, имеющие доступ к доходам от экспорта сырья и оружия и государственную поддержку Причем, поощряя подобные слияния, государство должно будет фактически пойти на финансовые потери, соглашаясь на то, что деньги банков отвлекаются на поддержку инвестиционных проектов частного капитала, а не идут, скажем, на финансирование бюджетного дефицита и масштабных социальных программ В итоге государство, скорее всего, будет поощрять лишь те слияния, участники которых согласятся прямо или косвенно финансировать государственные расходы Если говорить о сугубо частных банках, то представляется затруднительным устранить "генетические" различия учредителей и достигнуть общности интересов

На первых порах особого инвестиционного бума в результате слияний ждать не следует Конечно, многоотраслевые банковско-промышленные группы могут попытаться постепенно перевести сырьевые экспортные доходы в инвестиции в отраслях обрабатывающей промышленности, но эти попытки будут тормозиться из-за необходимости поддерживать минимальный уровень капиталовложений в самих сырьевых отраслях, да еще постоянно делиться доходами с государством

В любом случае крепки позиции тех банков, которые имеют надежную и устойчивую клиентуру среди промышленных предприятий, а не тех, кто долгое время развивал свой бизнес преимущественно за счет проведения операций на финансовых рынках и работы с бюджетными средствами Финансовые отношения с подобной клиентурой достаточно тесны у таких банков, как "МЕНАТЕП", Промрад-техбанк, Промстройбанк, "Российский кредит", ТОКОбанк, "Возрождение", Мосбизнесбанк, Инкомбанк и ряд других

Концентрация банковского капитала осуществляется сейчас путем поглощения неустойчивых мелких банков более крупными. Но при этом в большинстве случаев региональные банки превращаются в филиалы столичных. Более целесообразным представляется объединение небольших банков одного региона и создание на их базе крупного банка с филиалами. Это способствовало бы обеспечению устойчивости локальной банковской системы. В регионах это хорошо понимают и пытаются воспрепятствовать "экспансии" Москвы.

Итак, слияния уже происходят. Например, три крупных банка -Промышленно-строительный, "Петровский" и "Санкт-Петербург" -объединились под крышей Банковского дома "Санкт-Петербург". Их суммарные активы составляют теперь 7,6 млрд. деноминированных рублей, или около 35% всей ресурсной базы банковской системы города, количество отделений и филиалов превышает 300, а количество счетов юридических и физических лиц достигает почти 2 млн. Кроме того, эти три "кита" в общей сложности контролируют почти половину всей банковской рекламы в городе. Следующим было упомянутое нами объединение Курскпромбанка и банка "Воронежский" в Межрегиональный промышленный банк (Москва) с 30 региональными филиалами, который по своим финансовым показателям вошел в первую сотню крупнейших банков России.

Процесс глобализации в банковском секторе России, включающий и банкротства, набирает силу. Количество коммерческих банков с отозванными лицензиями уже приближается к тысяче (половина из них - московские), хотя у значительной их части процедуры банкротства и ликвидации так и не начинались. Из действующих в настоящее время коммерческих банков почти '/з отнесена Центральным банком России к категории проблемных. Для многих банков сейчас остро стоит вопрос: слияние или банкротство. И, конечно, слияние рассматривается как более приемлемая мера, тем более что с позиции общественных интересов до определенного момента дешевле спасти банк, чем его обанкротить.

Поскольку основной объем ресурсов, находящихся в управлении банков, составляют средства клиентов, а соотношение собственных и привлеченных средств в лучшем случае не превышает 1:10, то если банкротство кредитной организации происходит слишком поздно, все активы, представляющие хоть какую-то ценность, к этому моменту успевают исчезнуть. В тех немногочисленных случаях, когда банкротства банков удавалось довести до завершения, кредиторы получали (и то не всегда) скромные суммы из фондов обязательных резервов и длинный перечень невозвратных кредитов и ссуд, а рядовому клиенту так называемой пятой очереди вообще ничего не доставалось, Сумма потерь одних только частных вкладчиков из-за банковских крахов составляет на сегодняшний день свыше 2 млрд. руб. Это объясняется неразработанностью законодательной базы, не говоря уже об отсутствии практического опыта в данной области.

В 1993 г. впервые после 75-летнего перерыва в России вступил в действие закон РФ "О несостоятельности (банкротстве) предприятий", который практически не содержит норм, касающихся процедуры банкротства банков. Лишь в этом году ожидается принятие Государственной думой РФ закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций". Его проект состоит из двух блоков: досудебная санация и принятие мер по предупреждению банкротства; особенности ведения арбитражных процедур и конкурсного производства.

Законопроектом предусмотрены критерии банкротства, при наличии которых меры по его предупреждению должны быть осуществлены либо собственниками и самим банком, либо Центральным банком. Во-первых, это неоднократные задержки исполнения требований отдельных кредиторов на протяжении последних шести месяцев и трехдневная просрочка выполнения платежных обязательств в связи с отсутствием (недостаточностью) средств на корсчетах. Во-вторых, это нормативы: абсолютное уменьшение за последний год более чем на 20% собственных средств (при одновременном несоблюдении одного из обязательных нормативов), а также нарушение нормативов текущей ликвидности за последний месяц более чем на 10% и достаточности капитала. Затем следует финансовое оздоровление (финансовая помощь, изменение структуры активов и пассивов, организационной структуры) или реорганизация. И уж потом, в случае неудачи - введение на срок до шести месяцев временной администрации или отзыв лицензии.

Важным моментом законопроекта является возможность установления Центробанком моратория на удовлетворение требований кредиторов на срок до трех месяцев. Данный инструмент уже опробован в мировой практике, его смысл - в предоставлении временной администрации последней возможности для подготовки программы спасения банка.

Существующая процедура банкротства банков состоит в следующем: сначала отзывается лицензия и только потом начинается разбирательство в суде. Правда, законопроектом предусмотрен порядок, защищающий права кредиторов во взаимоотношениях с Банком России: если поданное кредитором ходатайство об отзыве лицензии будет оставлено им без рассмотрения в течение двух месяцев, то такой кредитор получит право на непосредственное обращение в арбитражный суд. У Центробанка же, в свою очередь, есть безусловное право подачи заявления о возбуждении производства по делу о банкротстве банка и контроля за ходом его ликвидации.

Россия стоит сегодня на пороге первой "волны" слияний и банкротств, пик которой, учитывая медлительность наших законодательных органов и исполнительных правовых институтов, придется, скорее всего, на самое начало следующего века. Однако уже сейчас можно говорить о том, что эта "волна" будет не меньше американской.