Социокультурное наследие социальной работы: этико-аксиологический аспект

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОЦИОКУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ: ЭТИКО-АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Хадисова Карина Вахаевна аспирант

Аннотация

социальный работа социокультурный ценность

Данная статья посвящена анализу социальной работы в культурно-историческом контексте развития в России. В ней раскрываются специфика и роль социокультурных традиций социальной помощи, послужившие базисом различных моделей социальной работы. Автор отмечает ведущую роль социокультурных условий, оказавших влияние на процесс институализации, а также в становлении системы ценностей социальной работы. Также описываются этико-аксиологические и социокультурные особенности коллективной помощи - "белхи" в традиционной культуре чеченцев, система нравственных и гуманистических ценностей, традиции воспитания альтруизма и милосердия, различных форм социальной поддержки.

Ключевые слова и фразы: социальная помощь, социокультурные аспекты социальной работы, историко-культурные традиции.

Abstract

This article is devoted to the analysis of social work in a cultural and historical context of development in Russia. In the paper the specifics and role of sociocultural traditions of the social help which served as a basis of various models of social work are revealed. The author notes the leading role of the sociocultural conditions which had impact on the process of institutionalization and also on the formation of system of values of social work. Also ethic and axiological and sociocultural features of the collective help - "belkhi" in traditional culture of Chechens, system of moral and humanistic values, traditions of education of altruism and mercy, and various forms of social support are described.

Keywords: social help, sociocultural aspects of social work, historical and cultural traditions

Основная часть

Актуальность изучения темы заключается в том, что культурно-исторический фон развития социальной работы позволяет наиболее широко раскрыть философское осмысление проблем социальной помощи, содержание и направленности практики социальной взаимопомощи, поскольку современное состояние теоретической и практической основы феномена социальной работы неотделимо от основных тенденций ее социокультурного и исторического становления.

С момента зарождения цивилизованного общества возникает необходимость осознания помощи и поддержки слабозащищенным членам. Социальная природа человека обуславливает этическое и альтруистическое поведение человека, которое находит отражение в социокультурных традициях взаимопомощи и поддержки. С архаичных времен существовала практика социальной помощи, исходящая из коллективной формы хозяйствования, которая предполагала принцип взаимодействия и защиту от враждебного мира. Именно в рамках родовой общины человек мог ощущать себя в социальной безопасности, рассчитывая на коллективную экономическую и социальную поддержку. Формы помощи и взаимопомощи были обусловлены социокультурным, социально-экономическим, политическим уровнем развития народов. Во многих культурах наблюдаются сходные черты коллективной формы социальной поддержки, однако существовали и отличные специфические, культурно-исторические черты социального вспомоществования.

Специфика национальных особенностей России оказывает значительное влияние на эффективность осуществления различных форм социальной работы. Культурно-исторический контекст социальной работы включает в себя не только многовековую коллективную память политических и законодательных доктрин, но и методы, формы, принципы работы с общностями и индивидами в социокультурной среде.

Несмотря на то, что в теории социальной работы представлены такие универсальные категории, как «человек», «социум», «конфликт», «социальное пространство», «качество жизни» и т. д., природа человека, отношения к его потребностям, отношения человека и среды, взаимодействие человека и общества по-разному интерпретируется и учитывается в различных моделях теоретической и практической организации социальной работы. Человек является неотъемлемой частью культурной среды, социокультурной традиции, что обуславливает его развитие и характерные для него проблемы.

Как считает ряд современных исследователей (Г. Триандиса, Дж. Берри, Г. Хофстеде и многих других), в ориентации культур, либо на коллектив, либо на личность отражаются наиболее значимые различия между ними. При рассмотрении в качестве культурного синдрома индивидуализма подобной точкой отсчета является ориентация на автономного индивида, а при рассмотрении коллективизма - ориентация на некий коллектив - семью, племя, этнос, государство, религиозную группу и т. п. [3, с. 103].

В историко-культурной и философской традиции социальной помощи в России прослеживаются идеи коллективизма. Альтруизм представлял собой воплощение идей соборности, народности, коллективности. Таким образом, мы можем привести примеры архаичных общинных форм помощи у славян как «толока», «помочи», «всем миром», «складчина», а также патерналистскую модель социального обеспечения, которая существовала в советские годы. То есть именно коллективизм представлял собой основной принцип организации жизнедеятельности и практики социальной помощи. Безусловно, такие социокультурные векторы развития отечественной системы социальной помощи обусловили ее специфику по сравнению с западными моделями. Рассматривая социальную помощь в контексте культуры Востока и Запада, исследователи отмечают, что «социальная работа, представлявшая собой профессиональную помощь нуждающимся, была призвана нейтрализовать негативные последствия частной собственности, которые угрожали устоям западного общества. На Востоке, не знавшем господства частной собственности, социальные проблемы никогда не достигали такой остроты, которая требовала бы вмешательства профессионалов. Поэтому истоки социальной работы были генетически связаны с западной культурой, хотя впоследствии вышла за ее рамки» [1].

В генезисе социальной работы в России выделяются следующие стадии социокультурного и исторического развития, через которые оформилась отечественная система социальной помощи и защиты: архаичные общинные модели как «толока», «помочи», «всем миром»; княжеская благотворительность; церковно-монастырская деятельность; общественное призрение и частная благотворительность; социальное обеспечение.

С принятием христианства как официальной государственной религии на Руси в конце X в. века происходит смена культурно-исторической парадигмы помощи от архаичных форм поддержки и взаимопомощи к периоду княжеской и церковно-монастырской благотворительности. Национальные историко-культурные особенности социальной работы (помощи) в России всегда понимались в ее отнесенности к христианским добродетелям, благотворительности, следуя которым любой человек, даже князь, мог повышать свой авторитет, проявляя свою духовность. Именно поэтому возникновение социальной работы, как социального института, на Руси связывается с инициативой князей, а его развитие - с деятельностью православной церкви. Князья накануне больших праздников ходили по тюрьмам и богадельням, где из собственных рук раздавали милостыню больным и убогим [5, с.192].

Е. И. Холостова отмечает, что «нищий был для благотворителя лучший богомолец, молитвенный ходатай, душевный благодетель. При таком воззрении благотворительная помощь бедным была делом отдельных лиц, проникнутых идеями христианской нравственности, а не включалась в круг государственных обязанностей. Так и относились к ней князья, из которых многие восхвалялись летописцами за нищелюбие» [5, с. 16].

Практика и идеология коллективизма социальной помощи прослеживается и в традиционной культуре чеченцев.

Жизнь горцев в суровых географических и климатических условиях, а также постоянная внешняя угроза создавали необходимость совместно решать социальные проблемы, помогать друг другу, особенно слабо защищенным слоям общества посредством различных обычаев. Среди них у чеченцев как важная составляющая духовной культуры выделялась традиционная форма коллективной помощи ? «белхи». Она включала в себя философию добрых дел, братского бескорыстия и дружбы.

Д. Д. Межидов, И. Ю. Алероев отмечают, что этот обычай уходит своими корнями в глубокую старину и является порождением суровых условий жизни горца: «Ведь нередко приходилось связываться одной веревкой, чтобы выкосить на почти отвесном склоне горы траву, невозможно было действовать в одиночку и там, где приходилось отвоевывать у гор скудные участки под посевы. Любое горе, несчастье, потеря кормильца ? и село должно было брать на себя заботу о потерпевших. Оставшиеся в селе мужчины не садились за трапезу, пока часть ее не была отнесена в соседний дом, где малые дети, но нет мужчины ? кормильца. Нередко бывало и так, что человек пожилого возраста что-то начинает делать по хозяйству. Вскоре возле него оказывался один, второй, третий из тех, кто живет по соседству или на этой же улице. Получается так, что начатое им дело продолжают и заканчивают эти помощники» [2].

Зачастую, «белхи» организовывали в помощь вдове или нуждающейся семье в уборке урожая, обработке поля, в посеве и т.д. Однако организовать «белхи» могли и по чрезвычайному случаю: при восстановлении и строительстве дома после пожара, внезапной смерти кормильца при малолетних детях. Однако «белхи» не сводился исключительно к трудовой помощи, а представлял собой сложную структуру комплекса социальных, межличностных, этических представлений. Например, профессор З. И. Хасбулатова отмечает, что «белхи» являлся и одной из форм межличностной коммуникации молодежи, основанной на вайнахском этикете «г1иллакхоьздангалла» (в переводе с чеч. «традиции поведения, такт и приличие»). Как правило, на такие мероприятия приглашались девушки, замужние и незамужние женщины, женатые и неженатые молодые люди. Обычно «белхи» организовывала женщина. На этих мероприятиях молодежь знакомилась, общалась между собой, но участвовала в них с той целью, чтобы проявить свое «общественное» лицо в трудовой деятельности. В «белхи» не всегда принимали участие мужчины, но если требовалась мужская сила, например, при изготовлении кирпичей «кибарчкаш еш болу болх» и в других видах работы, они, безусловно, активно трудились [4].

Продолжительность труда на «белхи» была определена обычаем ? от восхода до захода солнца, однако приглашение на целый день не исключало и более раннего завершения работы. Пришедших на «белхи» хозяин старался угостить лучшей пищей. Примечательно, что хозяин и хозяйка должны были быть любезными и приветливыми со всеми, кто пришел помочь: нельзя было принуждать, указывать, кто и сколько должен работать и т.п. Чеченская этика и нравственность исключали высказывание замечаний, если чья-либо работа не нравилась. Принятие приглашения не было обязательным, однако чеченцы считали, что даже в случае неотложных дел следует придти и поработать некоторое время: или объяснить хозяину уважительную причину и сразу уйти, или прислать кого-нибудь для объяснения. Этого требовали нормы поведения, тем самым подчеркивалась нравственная составляющая «белхи» [4].

В культуре чеченского этноса большое место занимает понятие «къинхетам» (милосердие). Быть милосердным не только с людьми, но и со всеми окружающими живыми существами ? самая первая обязанность человека. Проявление жестокости в любой ситуации всегда было свидетельством слабости. Милосердие к людям проявлялось в уважении к появляющимся в обществе сиротам, вдовам, сестрам без братьев, не имеющему сына отцу, пожилым людям. Помимо остальных традиций в чеченском обществе, стоит упомянуть и об особом внимании к больным и пожилым людям. Было принято обязательно посещать больного соседа, родственника, поддерживать его морально и материально. В период его болезни заботы о хозяйстве брали на себя остальные члены тейпа (самоуправляемая территориальная община, основанная на кровнородственных связях и состоящая, как правило, из одного или нескольких сел). Традиции милосердия закрепились и обогатились новыми формами после принятия ислама, который дал толчок для социально-экономического, политического и культурного развития горских народов. Среди исламских форм помощи можно выделить следующие: закят (обязательное пожертвование в пользу нуждающимся), раздача милостыни нуждающимся в религиозные праздники - Курбан-байрам (мясо и др.), Ураза-байрам (рожь, пшеница, деньги и др.)

Таким образом, мы можем отметить, что социальная работа как феномен российской действительности имеет многовековые традиции. Специфика православных духовных ценностей обеспечила появление философии «призрения», которая многие столетия определяющим подходом в институализации социальной помощи. Традиционная культура чеченцев еще с древних времен содержала систему нравственных и гуманистических ценностей, традиции воспитания милосердия и альтруизма, этнически самобытных форм социальной помощи и взаимопомощи. Этико-аксиологический базис социального воспитания и культурно-исторические особенности социальной взаимопомощи позволяют рассмотреть предпосылки социальной работы в поликультурном пространстве России.

Литература

1. Агапов Е. П. Социальная помощь в контексте культуры: автореф. дисс. д. философ.н. Ростов-на-Дону, 2001. 48 с.

2. Д. Д. Межидов, И. Ю. Алероев. Обычаи, традиции чеченцев. [Электронный ресурс]. URL: http://checheninfo.ru/18378-obychai-tradiciichechencev.html.

3. Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. М. Институт психологии РАН, 1999. 320 с.

4. З. И. Хасбулатова. Этикет общественной жизни чеченцев XIX - XX вв. Электронная библиотека Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН [Электронный ресурс]. URL: http://www.kunstkamera.ru/files/lib/978-5-88431-239-5/978-5-88431-239-5_45.pdf. 5. Холостова Е. И. Социальная работа: Учебное пособие. 6-е изд. М. Дашков и К, 2009. 860 с.

Размещено на Allbest.ru