Маргинальность и современная Россия. (социально-философский анализ)

Размещено на http://www.allbest.ru

Статья

Маргинальность и современная Россия. (социально-философский анализ)

Кирилюк С.С.

В настоящее время в России происходят крупномасштабные социальные преобразования, затрагивающие все элементы социального целого. Прежние социальные контуры российского общества переструктурируются. Формирование новой социальной системы сопровождается массовой десоциализацией и ресоциализацией, потерей самоидентификации и неопределенностью социального статуса. Значительные по объему людские массы перемещаются из одних социальных групп в другие. Сегодняшнюю ситуацию в российском обществе можно назвать "маргинальной", так как в ее основе - промежуточное, переходное положение, в котором оказалось общество в результате разрушения одной и попыток формирования другой социальной системы. В условиях радикального социального реформирования проблема маргинальности приобретает особое значение и актуальность.

Понятие "маргинальность" введено американским социологом Р. Парком, который обозначал этим понятием положение мулатов и считал, что "маргинальная личность" обладает рядом характерных черт: беспокойством, агрессивностью, честолюбием, чувствительностью, эгоцентричностью. Парк говорил, главным образом, о "культурной маргинальности", С точки зрения Парка, необходимым условием возникновения маргинальных ситуаций является пространственное перемещение, мобильность, миграция. Однако сама постановка проблемы принадлежит Г. Зиммелю, впервые рассмотревшему социальный тип "чужака" как социальную универсалию.

В современной социологии и философии разработка концепции маргинальности предполагает опору на междисциплинарный подход и предлагает такую трактовку: "Маргинальность - состояние групп и индивидов в ситуации, которая вынуждает их под влиянием внешних факторов, связанных с резким социально-экономическим и социально-культурным переструктурированием общества в целом, изменять свое социальное положение и приводит к существенному изменению или утрате прежнего социального статуса, социальных связей, социальной среды, а также смены системы ценностных ориентаций". В рамках такой структурной модели маргинальность может пониматься как положение индивида между двумя группами, делающее его чужим для обеих групп. Структурное несоответствие представляется как

а) несоответствие формы - физические особенности, как врождённые, так и приобретенные; маргинальность социальный тип

б) несоответствие размеров - маргинальные личность или группа могут оказаться крупнее той культурной ниши, которую стремятся занять, или, напротив, образуется избыток места, экстенсивная свобода, которая, в свою очередь, является маргинализирующим фактором;

в) занятость нужной позиции.

При этом личностные, социальные, культурные дистанции между членами групп не обязательно накладываются на географическую разобщенность. Маргинальный человек остается "чужим" даже при пространственной близости. В связи с этим можно выделить следующие характеристики маргинальной ситуации:

- промежуточность, окраинность, пограничность положения индивида;

- погруженность индивидуума в процесс переходности (явление транзиции) или в контекст смены социокультурных парадигм, которая характеризуется дезадаптацией;

- феномен психологической "двойной" адаптации, когда индивид оказывается "между двумя местами или сразу в двух местах".

Все эти аспекты в своей совокупности формируют особый "гибридный" тип личности, имеющий отличительные характеристики. В числе специфических свойств маргинальной личности обычно указывают следующие качества:

- обострённые рефлексия и самосознание;

- критическое, скептическое, иногда циническое отношение к миру;

- релятивизм и безоценочность мировоззрения;

- отстраненность, психологическая отчужденность;

- замкнутость, внутренняя противоречивость.

В условиях социального реформирования наиболее распространенными типами маргинальности становятся динамическая маргинальность, обусловленная социальными перемещениями, профессиональная, половозрастная, этническая и другие виды маргинальности, приобретающие в условиях "переходного периода" новое содержание, масштабы, направленность, интенсивность.

В современной философии, социологии и культурологии распространено понимание маргинальности как удаленности от некого символического центра ценностной системы координат, нормы, эталона. Но традиционно за эталон принимается нечто, обусловленное конкретными социально-историческими и психологическими причинами, интересами власти и национальными традициями. "Норма - предписание, разрешение или запрещение действовать определённым образом…между Н. и тем, что ею не является, нет ясной границы… Н. представляют собой частный случай оценок: это социально апробированные и социально закреплённые оценки" (1). Провести четкую границу между нормой и отклонением от нормы, выбрать критерии их различения, а, следовательно, указать, где кончается одно и начинается другое, достаточно сложно. Норма и патология (или не-норма) смешиваются, путаются и меняются местами. Понятие нормы формулируется в рамках некоторой идеологической системы, задается как некая аксиома, привнесенная в мышление извне, определяемая культурно-исторически, привязываемая к конкретной традиции. Однако возможен и другой, более широкий подход к проблеме соотношения нормы и отклонения, патологии. Можно рассматривать патологию как собственное иное нормы, как ее границу, как предел нормы, Другое. Тогда отклонение или патология предстает как другая норма, норма в другом масштабе, в другом месте, как возможное прошлое или будущее нормы. Таким образом понятие нормы становится историчным, множественным, онтологически плюралистичным. В современной философии учению об "ином", "другом" придаётся особое значение. Другой - это человек, отличный от меня, он выступает как граница моего бытия. "Другое" может оказаться вообще нечеловеческим, оно предстаёт как предел мышления и бытия, как бесконечность, универсальное различие и как небытие. Понятие "предела" включает в себя динамический момент приближения к пределу, а также событие достижения предела, сам процесс выхода за пределы, трансцендирования.

В период "перехода", когда предыдущая ценностно-нормативная система разрушена, а другая ещё не сформировалась, возникает ситуация аномии. Человек отчуждается от социальных процессов, перестаёт ощущать себя социально востребованным. Люди в большинстве своём не готовы к бытийствованию в "переходной" зоне и испытывают значительное, иногда - даже чрезмерное экзистенциальное напряжение. Человеку присуще стремление к экзистенциальной безопасности - порядку, привычке, повторяемости, продолжительности, предсказуемости. Поскольку далеко не все люди бывают готовы к внезапной "перемене участи", то, соответственно, и исход полученной социальной травмы весьма вариабелен. Влияние травмы зависит от глубины раскола с предыдущим порядком. В случае перехода из одной социокультурной среды в другую раскол с предыдущим порядком безусловен и достигает достаточной глубины. Несправившиеся с экзистенциальным потрясением пополняют ряды социальных аутсайдеров, некоторые даже могут социально умереть, утратив свободы (фундаментальную, политическую, самовыражения и др.), социальную идентичность, субъективность, переместившись личностно в потенциальную часть культуры, в группу отверженных и забвенных.

Ломка прежних идеологических схем и моральных установок в переходной зоне приводит к состоянию культурной неопределённости, это разрушает сбалансированность социокультурной стратификации. Происходит исчезновение центра, являющегося средоточием и символом власти. При этом нивелируется понятие доминантной культуры, уничтожается сама идея нормы и отклонения, в результате понятие "иной" теряет смысл. В такой ситуации люди интуитивно актуализируют вопрос об осознании индивидуальной и групповой идентичности, о месте в социальной иерархии, уровне сплоченности, системе ценностей. В социуме, переживающем переходное состояние, формируется своеобразный "порочный круг": так называемая "элита" (социальная группа, позицирующая себя в центре социума), ощущая непрочность, зыбкость своих позиций, нуждается в ужесточении, упрочении своих границ. Но границы между группами населения не существуют объективно в пространстве и могут быть обозначены только косвенно посредством обозначения какой-либо другой группы населения, не являющейся центральной: Мы - не Они, Они - не Мы. А любой другой группе, не являющейся центральной, остаётся быть окраинной, периферийной, маргинальной. Причём чем более уязвимы позиции элитной группы, тем активнее происходит выдавливание в маргинальные слои "морально нестойких ефрейторов" с целью большего укрепления её (элиты) монолитных рядов. В условиях нестабильных экономики, политики, отсутствии уверенности в завтрашнем дне ни одна группа населения, в том числе и элита, не может считаться сформировавшимся классом, и члены её объективно не обладают достаточно устойчивыми статусными позициями. Можно сказать, что в современном российском обществе социально-политические, экономические, культурные трансформации обусловили насильственное вытеснение людей в маргинальное состояние на разных уровнях социальной организации.

Кризисное, пограничное состояние общества, пребывающего в состоянии перехода, на историческом разломе отличает отсутствие чёткой экономической политики, общей идеологии, общеразделяемой ценностной системы. Социальный статус групп настолько подвижен, что россияне становятся маргиналами в абсолютном своем большинстве. В России идет растущая, пронизывающая все слои, маргинализация населения. В перспективе может сложиться ситуация полного отсутствия элиты, являющейся средоточием общественных норм и смыслов. Если в пространстве какая-либо позиция запустевает, как это может произойти, например, с группой позиционной элиты в социуме, "заболевшем" переходностью, то позиция не исчезает, не самоликвидируется, а становится "пустой", "незанятой" позицией и таким образом сама превращается в маргинализирующий фактор. Образуется ещё один "порочный круг". Позиции и группы не изолированы наглухо, границы непостоянны. Притом, что потребность маргинала в групповой идентификации стремится к нулю, а границы группы относительны, возникает большой соблазн попробовать занять пустующую позицию и утвердиться в новых границах. В случае структурного несоответствия пустующей позиции и претендующей группы маргинальность последней усугубляется, риск конфликтов и деструкции возрастает многократно. Всё социальное пространство будет состоять из одних только маргинальных групп. Наступит деструкция социума.

Погружённая в процессы переходности Россия не выпадает из общего контекста глобальных проблем человечества. Нарастающая повсеместно социально-антропологическая напряжённость, распад ценностного полотна цивилизации, кризис современной культуры, формирование новой формы бытия - бытия в мировой сети - всё это реалии глобальной социокультурной трансгрессии. Разумеется, переход когда-нибудь заканчивается, выстраивается новая ценностная система, формируются новые нормы, детерминирующие новые ритуалы и церемонии, другими словами - наступает следующая культурная эпоха. В.Тэрнер пишет, что "…новые социальные структуры и отношения могут возникнуть только на границе, на периферии старых структур, их становление происходит на изломе, в революции, при переходе через хаотическое состояние, когда меняются нормы и ценности, переворачиваются иерархии и формируются новые устойчивые системы" (2). Человечество уже переживало подобные состояния, и небезуспешно.

В философском понимании человек и общество имманентно едины. Общество созидается человеком, именно в человеке. В имманентных качествах его родовой природы, его бытия, его жизнедеятельности корни неразрывного единства, односущности человека и общества. Каждый человек - элементарная частица общества и, видоизменяясь в огромном множестве модификаций, выступает точкой роста определённого общественного системно-структурного образования. Маргинальный человек как вынужденный обитатель переходной зоны находится в состоянии неполной, неадекватной самоидентификации и в силу этого не может реализовать себя в полном объёме. Поэтому проблема маргинализации личности, пребывающей в состоянии перехода из одной социокультурной среды в другую, в реалиях современности особенно актуальна.

Использованная литература

1. Арсеньев А.С. Философские основания понимания личности. -М., "Академия", 2001.592с.

2. Барулин В.С. Социальная философия. Изд. ФАИР-ПРЕСС.1999. 560с.

3. Делёз Ж. Логика смысла. -М., "Академия", 1995. 297с.

4. Дридзе Т. Экоантропологическая парадигма. М., СоцИс. 1999. № 6

5. Невелев А.Б. Строение персональной идентичности: возвышение к единству многообразия.// Научное обеспечение системы повышения квалификации кадров: Межвузовский сборник научных трудов. Челябинск. 2004

6. Попова И.П. Новые маргинальные группы в российском обществе. М. СоцИс, 1999, № 7

7. Смирнов С.А. Человек перехода http://anthropology.ru/ru/texts/smirseal/man.html

8. Ивин А.А. ФЭС.-М., Гардарики, 2004, С. 585

9. Тэрнер В. Символ и ритуал. -М. 1983, С.137

Размещено на Allbest.ru