В главе обоснована научная несостоятельность концепции о двухприродности осетинского (аланского) народа, показана общность его национальной культуры и национального самосознания.

Аксиологические оценки общности культуры осетинского (аланского) народа были получены посредством теоретических основ социологии культуры. В настоящем исследовании за основу взят принцип культурного детерминизма, согласно которому культура является движущей силой развития и жизнедеятельности всех сфер общества. Рассмотрение индивида одновременно как объекта и субъекта культурного развития и культуру - как важнейший фактор гармонизации межличностных, межнациональных, общественных отношений позволило определить место аланского народа как этноисторической общности в социально-политических процессах, происходящих на Кавказе, и конкретизировать его ценностные ориентации.

Специфика изучаемого вопроса предопределила проведение анализа существующей концепции о двухприродности «осетин», согласно которой ведущее место в их этногенезе отводится кавказской аборигенной общественной среде - субстрату. Здесь «осетинский» народ рассматривается как результат сложения двух этнических компонентов - аланского и местного кавказского, при доминирующей роли последнего. Тем самым, отрицается прямая этноисторическая, генетическая преемственность скифо-сармато-алан и иронцев. По логике этих рассуждений получается, что абхазы, адыги, аварцы, грузины, армяне и т.д. (ХIV в.) остались, соответственно, абхазами, адыгами, аварцами, грузинами, армянами (ХVIII в.), и только аланы за неполных 400 лет (ХIV - XVIII вв.) этнически переродились в неведомых и ничего не определяющих в мировой историографии «осетин». С удивительной последовательностью идеологи данной концепции не хотят замечать обширного исторического, лингвистического, археологического материала, накопленного авторитетами российской и зарубежной науки, однозначно доказавшими, что ныне здравствующий народ ир?тт? (в грузинской лексике овс-ос-осетин) и аланы средневековья - по сути один народ с общим языком, культурой, единым комплексом верований, с одной исторической судьбой. К своим ложным (порочным) представлениям авторы вышеобозначенной концепции пришли по причине одностороннего (статичного) рассмотрения исторических событий, тогда как суть исторической судьбы народов, государств и т.д. можно познать, изучая факты, укладывающиеся в динамическую систему исторического развития. Очевидно, что выявленный механистический подход нельзя считать оправданным при анализе сложных, не всегда рационально протекающих процессов этногенеза.

Другой побудительной причиной распространения в научной среде подобного рода представлений следует считать спорадический характер исследований вопросов происхождения осетинского (аланского) народа, присущий отечественной историографии. Спорадический характер исследований по аланистике был обусловлен длительным советским периодом, приведшим к фактическому свертыванию данного направления в советской историографии и умалчиванию основных выводов, сделанных учеными царской России и их зарубежными коллегами по вопросам происхождения «осетинского» народа. В этот период история любого народа рассматривалась исключительно с классовых позиций. История была неразрывно связана с коммунистической идеологией, в которую никак не вписывались представления об «осетинском» этносе, искусственно поделенном Советской властью на две части, как о самом ярком носителе индоевропейской традиции.

Главный вопрос, на который вот уже более пятидесяти лет безуспешно пытаются ответить апологеты концепции о двухприродности «осетин», что из себя представляли «автохтонные племена», якобы обитавшие в горах Кавказа в раннем средневековье? Ответа на этот вопрос нет по сей день и быть не может, так как исторической науке такой народ (этнос) неизвестен. Освоить две диалектные формы и один говор языка «пришлого» народа, донести их архаичное звучание до наших дней - задача из разряда не решаемых. Воспринять у «пришлого» народа весь обрядово-ритуальный комплекс, составляющий основу его религиозных верований, уходящих своими корнями в доисторические времена - задача из разряда не решаемых. Присвоить самоназвание «пришлого» народа, названия его родов, личных имен, имеющих очевидное иранское происхождение и звучание - задача тоже из разряда не решаемых.

Отсюда, более чем очевидна вся несостоятельность утверждений об «ираноязычной автохтонности осетин», согласно которой ведущее место в этногенезе последних принадлежит некой мифической «кавказской аборигенной общественной среде». Отсутствие объекта исследования лишает научного смысла саму дискуссию о «двухприродном» происхождении «осетин».

Рассмотренная за длительный период времени совокупность социальных явлений в жизни аланского народа позволила выявить главную социально-политическую тенденцию в его развитии. Основополагающим фактором при этом является его приверженность индоиранской идеологии. В основе данной идеологии лежит истина (идея) - жить ради Подвига. Подвиг, в широком, духовном смысле этого понятия, свершается там и тогда, когда происходит сверхусилие, перенапряжение воли (духа) и физических сил человека или народа. Именно этим мгновениям человечество обязано появлению бессмертных произведений искусства и литературы, научных открытий, меняющих наши представления об устройстве окружающего мира, свершениям в ратных делах, рождению новых этносов и пассионариев. Подвиг олицетворяет победу светлого начала над тьмой.

Данная «духовная константа» человеческой цивилизации подразумевает под собой и уважение к женщине, старшему, и любовь к ближнему своему, неприятие воровства, убийства, зависти, ложного свидетельства (клеветы), прелюбодейства, неуважительного отношения к своим родителям, верность дружескому, супружескому долгу, долгу перед отечеством и т.д. Индивидуум свершением Подвига посвящает свою жизнь не себе, а людям, его окружающим, их жизни на земле. Только доблестная деятельность человека, обусловленная сверхнапряжением и даже самопожертвованием, придает ему не только огромную, несопоставимую ни с чем духовную силу, но и обусловливает в последующем его духовное бессмертие и «вечную жизнь». Поэтому за утратой человечеством понимания основного и главного смысла своего существования - жить ради Подвига - следует его духовная и идеологическая дезориентация. Приверженность данной истине, вдохновляющей с доисторических времен поколения аланского народа на активное социально значимое действие, свидетельствует о наличии непрерывной причинно-следственной связи в его общественно-политическом, историко-культурном развитии.

Обобщение и систематизация научного материала по алановедению позволили выявить основные трансформации этнических и этнокультурных признаков осетинского (аланского) народа, произошедшие с момента их локализации исключительно в горах Кавказа (1395 г.) и до вхождения Осетии (Алании) в состав Российской империи (1774 г.). За вышеуказанный период времени произошли лишь незначительные изменения в традиционной культуре и антропологических свойствах. Данное обстоятельство было обусловлено преимущественно жизнью народа, исключительно в замкнутом пространстве горного ландшафта, характеризующегося суровостью климата и природы, на протяжении более 300 лет. Надо полагать, именно это обстоятельство позволило Ж.Э. Дюмезилю высказать следующее суждение: «… преемственность фольклорных традиций осетин выдержала такое испытание временем, равному которому я не знаю»1. С точки зрения этнической антропологии частичные трансформации происходили под влиянием как естественно-географической, так и социально-культурной среды. Народ был лишен возможности выхода на предгорья и равнины Северного и Южного Кавказа, что обусловило практически полное свертывание к концу ХIV столетия устоявшихся широких мирохозяйственных, культурных связей с многочисленными этносами и этносоциальными общностями.

Практически неизменными остались ядро основного словарного фонда, грамматический строй аланского языка, духовное мировоззрение, самоназвание народа, его родов и личных имен, в которых зафиксирована североиранская культурная традиция. Материальные следы данной традиции в изучаемом регионе датируются примерно 2 тыс. до н.э. Сказанное позволило отнести аланский (осетинский) народ к реликтовому народу индоиранской группы индоевропейской семьи. Очевидно, что социальная структура скифо-сармато-аланской или североиранской общности с течением времени (II т. до н.э. - II т. н.э.) закономерно претерпевала и претерпевает определенную эволюцию. Однако данное обстоятельство не может служить основанием для ее обезличивания.

Став в глубокой древности материальной основой для формирования специфических особенностей аланской народности, Кавказ, его центральная часть и сегодня продолжает выполнять эту важнейшую функцию. Данное обстоятельство в известной мере оказало влияние на ее антропологические и психические особенности. В то же время при всем многообразии воздействий на культуру осетинского (аланского) народа инокультурных этнических сообществ и даже цивилизаций, она, в своей основе, и сегодня остается «североиранской», являя собой характерный пример устойчивости этнического комплекса. На определенном этнополитическом, историческом этапе развития осетинской нации общность территории ее совместного проживания превратилась из условия в ее необходимый признак.

Отталкиваясь от всего вышеизложенного, в работе были сформулированы следующие стратегии развития народа Осетии (Алании) в системе социально-политических трансформаций начала ХХI столетия:

? поддержка и развитие осетинского (аланского) языка, как языка государственного, являющегося последним в мире живым индоиранским языком;

? содействие процессам, направленным на сохранение и укрепление этнической идентичности осетинского (аланского) народа, как одного из главных факторов, способствующих этнополитической консолидации народа Осетии и формированию гражданской нации;

? разработка ориентиров регионального и субрегионального развития Осетии с целью исключить возможность её политической и экономической изоляции;

? освоение различных форм и направлений международного сотрудничества, нацеленных на систематизацию и дальнейшее изучение историко-культурного наследия «Внешнего Ирана».

Сохранение и укрепление этнической, национальной идентичности осетинского народа, впрочем как и любого другого народа, обеспечивающей преемственность традиционной культуры и современности следует считать императивом политического развития Осетии. Данный этнополитический процесс является естественной защитной реакцией на глобализацию международных отношений и последствия глубочайших социально-политических трансформаций, произошедших на постсоветском пространстве. Поэтому выявленный в ходе настоящего исследования факт, согласно которому «аланы (XIV в.) есть аланы (XXI в.)» выводит решение политической проблемы этнотерриториального самоопределения народа Осетии (Алании) на качественно новый уровень. Данное обстоятельство позволяет политическому руководству Российской Федерации, Республики Северная Осетия-Алания, Республики Южная Осетия на более объективной основе ставить и решать вопрос как о международном признании политического суверенитета РЮО, так и о создании нового государственного образования Республики Алания.

Глава 4. Политическое воссоединение осетинского народа и совершенствование государственной власти Осетии.

В главе исследуются различные аспекты политического воссоединения осетинского (аланского) народа в исторически сложившихся границах - Республика Северная Осетия - Алания как субъект Российской Федерации и Республика Южная Осетия как государство, стремящееся к международному признанию.

Насильственное включение и длительное пребывание (70 лет) Южной Осетии в составе Грузинской ССР позволило ставить вопрос о наличии в действиях народа Республики Южная Осетия, стремящегося к воссоединению с Республикой Северная Осетия-Алания, элементов сепаратизма. Отсюда, проведенное в работе соотношение «самоопределения» как феномена политики и права и «сепаратизма» на примере народа ? Республика Северная Осетия-Алания, Республика Южная Осетия ? позволило более объективно подойти к решению ключевого вопроса, определяющего дальнейшее развитие его государственности. Самоопределение и сепаратизм являются диаметрально противоположно направленными силами. В первом случае речь идет о прогрессивных тенденциях, во втором - о деструктивных. Стремление к самоопределению, по-видимому, изначально заложено в природе любого народа. Данное положение подтверждается ходом всей многовековой истории становления человеческой цивилизации. Именно процессом самоопределения народов обусловлено как само возникновение международных, межгосударственных границ, так и их сегодняшние очертания. Поэтому, в отличие от сепаратизма, самоопределение народа само по себе означает его поступательное развитие. Комплексный исторический, политико-правовой анализ соотношения самоопределения и сепаратизма способствует выходу из порочного круга «неразрешимого» противоречия между требованием международного права к сохранению территориальной целостности государств и правом самоопределения народа. Данный механизм может стать теоретико-практической основой для баланса интересов сторон этнополитического конфликта и принятия объективного решения международным сообществом наций.

Отнесение военно-политических, социально-экономических и историко-культурных событий, происходящих в рамках территорий РЮО и РСО-Алания, к процессу самоопределения осетинского (аланского) народа подтверждается выявленными в работе следующими объективными обстоятельствами.

Первое. Народ РЮО и РСО-Алания имеет единый национальный язык, одну культуру, испокон веков проживает на своей исторически сложившейся территории на северных и южных склонах Центрального Кавказа. Аланский народ един своим национальным самосознанием и историко-политическими устремлениями. Эффективное экономическое и социальное развитие как севера, так и юга Алании невозможно без наличия единства в сфере ее государственно-политического статуса. Сохранение и полноценное развитие наций и народов, являющихся объективными общественными категориями, невозможно без единого правового поля, в рамках которого происходит реализация гражданских прав и свобод личности. Воссоединение РЮО и РСО-Алания не может быть отнесено к сепаратизму, т.к. при этом не нарушается политическое, экономическое, конституционное единство других унитарных государств, включая и провозглашенную в 1991 году Республику Грузию. Территория РЮО впервые в своей истории официально вошла в состав Грузии в 1922 году по решению союзных органов власти, все государственно-правовые акты которого Республика Грузия с 1991 года в одностороннем порядке отказалась признавать.

Второе. Референдумы 1992, 2006 гг., проведенные по вопросу вхождения РЮО в состав РФ, получил поддержку абсолютного большинства граждан республики и отвечает всем стандартам международного права. Таковы исторические устремления, поддерживаемые народом Республики Южная Осетия в отличие от сепаратизма, который выражает специфические интересы узкой группы лиц. Проведенным референдумам не предшествовали этнические чистки грузинской части населения РЮО, что имеет принципиальное значение с точки зрения их законности. То есть, референдумы носили всенародный характер. В течение последних 16-ти лет данные ориентации населения РЮО не претерпели изменений.

Верховный Совет Северо-Осетинской ССР в своем постановлении «О признании Республики Южная Осетия» от 06.03.1993 г. поддержал политические устремления народа РЮО. В 2004 г. Парламент РЮО, Совет Парламента РСО-Алания приняли ряд обращений к органам государственной власти России о необходимости принятия политического решения по вхождению РЮО в состав Российской Федерации. На прошедшем 19 сентября 2007 г. в г. Цхинвал РЮО VI съезде осетинского народа была принята декларация «О праве Южной Осетии на безопасность, самоопределение и надежное будущее». Отсюда очевиден массовый характер движения за политическое объединение двух разрозненных частей Осетии (Алании).

Третье. РСО-Алания и РЮО территориально имеют общую совместную границу. Поэтому, самоопределение осетинского (аланского) народа в границах своих республик не нарушает органического исторического территориального единства других народов, государств, в том числе и Республики Грузия. Признание государственного суверенитета РЮО, вхождение РЮО в состав РФ не может привести к разрыву политических, культурных связей в рамках одной национальной территории, т.к. с давних пор связи южных алан с грузинами, сванами, мегрелами, армянами, аджарцами и другими этническими группами, проживающими в Грузии, по своей природе являлись отношениями различных субъектов, различных народов. Предполагаемое объединение, напротив, как раз приведет к воссозданию искусственно нарушенного волюнтаристским решением Советской власти от 1922 г. органического территориального единства аланского (осетинского) народа. Нет проблемы объединения грузинского этноса, существует проблема объединения аланского этноса. Поэтому историческое стремление аланского народа как севера, так и юга Алании к самоопределению, в рамках территории своих государственных образований, никакого ущерба грузинской государственности не наносит.

Четвертое. Самоопределение аланского народа в рамках исторически сложившегося ареала обитания не является самоцелью, это единственный реальный способ сохранить свою национальную идентичность, свой родной язык, культуру. Три факта геноцида аланского (осетинского) народа (1920, 1989, 2008 гг.) более чем убедительно доказывают неспособность грузинской национальной элиты обеспечить равноправное сосуществование различных наций и народностей в составе грузинского государства. В этих условиях альтернативой праву народа Юго-Осетии на самоопределение выступает ассимиляция, сегрегация и геноцид. Только единение алан севера и юга сделает возможным прогресс в их духовной и материальной жизни. Комплиментарность аланского народа, вобравшего в себя культуру многих народов, общеизвестна, что снимает и проблему его самоизоляции в контексте рассматриваемого вопроса. Сказанное полностью коррелируется с содержанием принятой Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1981 г. Декларацией, согласно которой всем государствам вменяется обязанность «… в полной мере поддерживать право народов на самоопределение, свободу и независимость, равно как и их право вести с этой целью политическую и вооруженную борьбу»1. Данное право в одинаковой мере распространяется как на большие, так и на малые нации.

Пятое. Самоопределение народа Южной Осетии, как было сказано выше, опирается на результаты референдумов, проведенных в РЮО в 1992, 2006 гг., т.е. оно учитывает интересы всех социальных, национальных групп населения республики. Сегодня десятки тысяч как легальных, так и нелегальных мигрантов, в том числе лиц грузинской национальности, устремились с территории Грузинской республики в Российскую Федерацию. Около 25 процентов валового внутреннего продукта (ВВП) Республика Грузия обеспечивает за счет денежных переводов рабочих-мигрантов (гастарбайтеров), работающих в России. Данная сумма намного превышает суммы всех иностранных инвестиций и доходы от экспорта этого государства. В условиях стагнации экономической жизни в Грузии, Армении, Азербайджане экономические интересы и требования социального прогресса объективно привели в движение на север, в Россию значительные массы жителей Закавказья и других республик бывшего СССР. В текущий период в Российской Федерации официально зарегистрировано только 400 тыс. гастарбайтеров, а нелегально трудится, по разным оценкам, от 5 до 12 млн. Таким образом, стремление к политическому объединению осетинского (аланского) народа в рамках единого государственно-политического образования (РФ) есть уже не только требование, связанное с реализацией основополагающих прав и свобод личности, - оно отвечает условиям социального и экономического прогресса, сложившимся к началу XXI века.

Шестое. С учетом вхождения единой Осетии (Алании) в состав Российской империи после двусторонних переговоров осени 1774 года, отмены советской конституции, по которой Южная Осетия насильственно, вопреки воли своего народа, была включена в состав Грузинской ССР, денансирование последней (1991 г.), решения грузинского царя Ираклия II о присоединении Грузии к Российской Империи, актов советского правительства об образовании как самой ГССР, так и Юго-Осетинской автономной области в ее составе (1922 г.), нарушения Грузинской ССР при выходе из состава СССР условий действующего на тот момент Закона СССР «О порядке выхода союзной республики из состава СССР», в соответствии с которым необходимо было получить согласие всех автономных образований, входящих в ее состав, а также результатов проведенных в Южной Осетии референдумов, становится очевидным отсутствие каких бы то ни было международно-правовых норм, препятствующих положительному политическому решению вопроса по воссоединению РЮО и РСО-Алания.

Анализ объективно-субъективных и идеально-материальных результатов самоопределения народа Юго Осетии (1920?2008 гг.) свидетельствует, с одной стороны, о высоком уровне развитости ее внутренней структуры и содержания, а с другой стороны, о тоталитарной сущности общественно-политических отношений, господствующих в Республике Грузия, что препятствует реализации этого императивного принципа международного права, зафиксированного в гл. 1, ст. 2 Устава ООН. Здесь право на национально-государственную организацию всей социальной и духовной жизни народа Юго Осетии подменяется правом на это исключительно титульной (грузинской) нации. Рассмотрение адептами единой и неделимой Республики Грузия феномена самоопределения народа Республики Южная Осетия исключительно в границах бывшей Грузинской ССР входит в противоречие с самой сутью этого процесса, как составной части исторического процесса, находящегося в постоянном развитии и обновлении.

Проведенный политологический анализ показал, что социально-политические процессы, происходящие на территории Республики Южная Осетия, Республики Северная Осетия-Алания, не содержат в себе ни одного признака, подпадающего под определение сепаратизма. В их основе лежат объективные геополитические, историко-культурные, социально-экономические причины. Данные процессы, несмотря на весь их драматизм, способствуют развитию целостного аутентичного самосознания осетинского народа и, тем самым, стимулируют поступательное развитие его государственности. Они ведут к политической мобилизации и превращению народа Осетии в целом в субъект политического действия за свое воссоединение и создание новой государственности - Республики Алания. Поэтому стремление Республики Южная Осетия к политическому воссоединению с Республикой Северная Осетия-Алания является закономерным процессом, отвечающим коренным интересам самоопределяющегося народа Осетии (Алании) и глобальным общемировым тенденциям. Длительное, начиная с конца 80-х гг. ХХ столетия, отсутствие территориального верховенства власти в Грузии более чем убедительно подтверждает правоту данного заключения.

С учетом всего вышеизложенного, существование Республики Южная Осетия в качестве «непризнанного государства», «территории с неопределенным политическим статусом» на протяжении 18 лет (1990 - 2008 гг.) - это нонсенс современных международных отношений. Поэтому России, как глобальному игроку на Кавказе, с целью сохранения здесь своего влияния целесообразно стимулировать демократические процессы по самоопределению народа Южной Осетии, а не препятствовать им. Важным этапом в этом процессе явилось признание РФ независимости РЮО (26.08.2008 г.).

В 1994 году можно было только предполагать об уровне эффективности вводимого в Северной Осетии института президентства. Однако проведенные в диссертационной работе исследования позволяют констатировать - в истории государственной власти Осетии (Алании) не было аналогов столь неэффективной политической системы. Подтверждением тому является протестный характер голосования населения РСО-Алания на президентских выборах 1998 г. Только 9,9% участвовавших в выборах избирателей отдали свои голоса за действовавшего тогда президента РСО-Алания, остальные проголосовали против.

В дальнейшем отход от демократических принципов управления усилился, что стимулирует развитие антагонистических настроений в обществе. Оказались нарушенными основные принципы местного самоуправления. Населению было отказано в праве самим избирать глав администраций районов и муниципалитетов. То есть, президентской вертикалью была устранена, пожалуй, единственная конституционная возможность для граждан республики выразить свое отношение к «власти», ощутить себя, через сопричастность к выборной процедуре, представителями одного народа (нации). По сей день парламент республики функционирует на непрофессиональной основе, допуская совмещение депутатства с работой в коммерческой сфере, что выхолащивает саму суть представительного собрания. Отход от демократических принципов формирования гражданского общества оказывает отрицательное влияние на развитие национального самосознания народа Осетии в целом.

Функционирование президентской власти в условиях РСО-Алания (1994-2005 гг.) закономерно привело к принижению роли и значения Парламента, Комитета конституционного надзора РСО-Алания, главных гарантов народовластия и соблюдения конституционного порядка. Многие положения Конституции РСО-Алания и республиканских законов вошли в прямое противоречие с Конституцией РФ и федеральными законами. Только после вмешательства в 2000 г. Президента РФ удалось привести законодательные акты РСО-Алания в соответствие с законодательством РФ1. Ничем не оправданное присутствие президента РСО-Алания в верхней палате Федерального Собрания РФ привело к его отстраненности от решения внутриреспубликанских проблем, к негласному перераспределению властных полномочий на уровне исполнительной власти республики.

В условиях, когда наблюдается столь значительная асимметрия между процессами институализации системы государственной власти, местного самоуправления и реальными социально-политическими потребностями общества в РСО-Алания произошло формирование общественно-политических отношений, характеризующихся внутренней противоречивостью. Общественная мораль, уважение к закону, религиозным нормам, чувство гражданского долга - все это отошло на второй план. Определяющим критерием значимости индивида стала степень его приближенности к элитным кругам, сформировавшейся к концу 90-х годов авторитарной, бюрократическо-олигархической общественной системе. Данная система характеризуется социальной неэффективностью, неспособностью адекватно реагировать на запросы массовых слоев населения. Проведенный в работе анализ соотношения сфер ответственности и связанных с ними конституционных полномочий властной вертикали РСО-Алания с практическими итогами реализации этих полномочий подтвердили данное положение. Вышеизложенное закономерно привело к досрочному сложению полномочий (отстранению от должности) второго по счету президента РСО - Алания (2005 г.).

Таким образом, наличие Конституции Республики Северная Осетия-Алания, института президентской власти (главы республики), Парламента, сочетающего в себе законодательные и представительные функции, не гарантировало гражданам республики соблюдения их основополагающих прав и свобод. Внутреннее содержание общественно-политического устройства РСО-Алания к 2008 году так и не стало соответствовать уровню развития ее производительных сил. В рассматриваемый период это обстоятельство привело к стагнации в развитии последних и системному социально-политическому, экономическому кризису. Формирование жизнеспособной системы местного самоуправления, как необходимого этапа в построении правового государства, являющейся органической частью механизма сдержек и противовесов для органов государственной власти в РСО-Алания, было свернуто так и не начавшись. На наш взгляд, здесь мы имеет дело с всеобъемлющим политическим контролем, ведущим к полной унификации взглядов граждан. Несмотря на то, что переход к новой модели политико-государственного устройства начался почти полтора десятилетия назад, в массовом сознании так и не произошло качественных сдвигов, предполагающих осознанное восприятие своих собственных социальных и политических интересов. Поэтому политическая социализация народа Осетии идет медленно, большинство населения и сегодня руководствуется конформистской моделью поведения.

Социологический анализ показал, что выбор обществом Северной Осетии стратегии внутреннего развития и своего положения в трансформационных координатах ХХI века происходит на неблагоприятном социально-политическом фоне. Первое. Отказ современной политической элиты изучаемого региона от проекта модернизации общественных отношений в направлении правового государства, что делает низкоэффективными ее усилия по консолидации различных общественных сил. Второе. Значительная ценностная дифференциация элитных и массовых слоев населения. Третье. Усиление имущественного расслоения различных социальных слоев населения, что создает дополнительные трудности в политическом самоопределении Алании (Осетии).

С учетом того, что безопасность личности трудно отделить от безопасности общества и государства, и наоборот, следует считать одним из приоритетных направлений обеспечения безопасности совершенствование политического, государственного устройства общества. Конституирование форм государственного устройства и правления с учетом уровня развития личности и общественного сознания в целом через принятие соответствующих нормативно-правовых актов, есть наиболее безболезненный, относительно быстрый путь решения выше обозначенной проблемы. Данное обстоятельство будет способствовать решению и другой ключевой задачи, повышение социальной активности личности. Поэтому в текущий период актуальным является вопрос об устройстве государственной власти.

В работе представлен комплекс мер по переходу к парламентской республике, что предполагает создание профессионального парламента, состоящего из двух палат: избираемой нижней палаты и не избираемой верхней палаты - «Совета старейшин»; сформулирован вывод о том, что «Совет старейшин» - это организация людей, объединенных общностью интересов, согласием в вопросах морали и права, основанном на большом жизненном опыте, на мудрости народной, ответственности перед народом. Поэтому выдвижение от территориальных обществ «Совета старейшин» своих представителей в верхнюю палату республиканского парламента должно происходить на основе консенсуса (согласия). Верхняя палата, обладая правом законодательной инициативы, утверждает все законы, принятые нижней палатой, кроме финансовых. Интеграцию «Совета старейшин» с высшим законодательным и представительным органом власти предложено провести на основе конституционной реформы.

Целесообразно, чтобы главой республики являлся премьер-министр, он же глава правительства, выдвигаемый партией, получившей на выборах наибольшее число голосов избирателей. Победившая на выборах партия формирует правительство на срок действия депутатских полномочий. В отличие от сложившейся в РСО-Алания и РЮО президентской власти, избираемый премьер-министр несет прямую ответственность за принимаемые решения как перед избирателями, так и перед своей партией. Премьер-министр и его кабинет, непосредственно подконтрольные парламенту, в этих условиях будут осуществлять ответственное управление. Данное обстоятельство делает предпочтительней установление власти парламента и премьер-министра, нежели власти президента (главы республики), имеющей свою администрацию, стоящую над парламентом и правительством.