В июне в социальных сетях начали появляться первые сообщения о вооруженных столкновениях на юге Ливии, а уже к середине августа и там вспыхнули активные военные действия. К этому моменту наступательные возможности войск Каддафи начали постепенно снижаться, что можно объяснить активностью авиации и флота НАТО и санкциями Совета Безопасности, оставившими режим Каддафи в изоляции. Одновременно с этим силы повстанцев постоянно росли за счет добровольцев, прибывших из Триполи, Эз-Завии, а также за счет прибывших из-за границы ливийцев. Боевой дух войск ливийского диктатора, состоявших в основном из чадских наемников, значительно снизился, и они начали сдавать повстанцам город за городом. В свою очередь, оппозиционеры устремились на штурм Эз-Завии, так как данный город имел стратегическое значение - там находился единственный нефтеперерабатывающий завод, расположенный в непосредственной близости от Триполи и снабжающий вооруженные силы режима Каддафи. 18 августа мятежники, используя активную поддержку авиации НАТО, смогли занять Эз-Завию и взять под контроль нефтеперерабатывающий завод. Со взятием Эз-Завии повстанцы очистили себе путь на Триполи, до которого оставалось чуть менее 50 км.

В этот момент Франция, в нарушение резолюции №1973, проводит секретную операцию, целью которой было полномасштабное снабжение оружием и припасами ливийской оппозиции в районе к юго-западу от Триполи. Целью операции была доставка гранатометов, пулеметов, автоматов и противотанковых комплексов Milan. На первых порах оружие доставлялось по воздуху, однако вскоре под контролем повстанцев оказался весь регион, и поставки начали происходить на регулярной основе в небольших аэропортах.

Поддержка Франции привела к перелому в ходе войны, и уже в начале августа оппозиционеры спланировали и осуществили мощную скоординированную атаку на Триполи, в ходе которой силы НАТО, в первую очередь Франции, Великобритании и США, поддерживали повстанцев с воздуха. Более того, были свидетели, которые указывали на участие в данной операции сил Катара и ОАЭ. С поддержкой НАТО оппозиционные войска преодолели расстояние от Эз-Завии до Триполи меньше, чем за 12 часов. 21 августа поступили первые сообщения о том , что оппозиционные войска вошли в Триполи, не встречая там серьезного сопротивления. Одновременно с этими событиями западные державы оказывали на Ливию сильное информационное давление, формируя общественное мнение под выгодным Западу ракурсом. Для достижения поставленных целей использовались различные методы, вплоть до объявления о поимке двух сыновей Каддафи: Мухаммеда и Саифа аль-Ислама. В тот же день, 22 августа , оппозиционеры заняли большую часть Триполи, и силы Каддафи начали активно покидать регион. Авиация НАТО поддерживала повстанцев мощной бомбардировкой районов, где были сосредоточены силы ливийского диктатора.

Со взятием Триполи бои переместились на восток Триполитании. В результате взятия Триполи Каддафи полностью потерял контроль над ситуацией в Триполитании, а на всей территории региона легитимной признавалась власть ПНС. Более того, уже 17 сентября 2011 г. Совет Безопасности ООН предоставил представителю ПНС статус полноправного члена ООН, заявив, что больше не признает правительство Каддафи легитимным. Ливийский диктатор с оставшимися верными ему войсками был вынужден отойти к городам Лам, Сирт, Бени-Валид и Себха. Стоит отметить, что Сирт был родным городом Каддафи, пользовавшимся его особым покровительством. Повстанцам же Сирт был необходим для восстановления сухопутного сообщения по ливийской территории.

30 августа повстанцами был выдвинут ультиматум, в котором они предлагали лоялистам в Сирте и Бени-Валиде сдаться до 10 сентября, иначе будет предпринят полномасштабный штурм городов. Однако все попытки мирно завершить конфликт были безуспешны, поскольку ливийские старейшины не имели никакого влияния на силы Каддафи, в большей части состоящие из чадских наемников. За день до истечения срока ультиматума силы Каддафи предприняли попытку прорваться сквозь блокаду, однако оппозиционные войска, при поддержке авиации НАТО, отбросили их обратно в город. 13 сентября ПНС по радио сделал сообщение, в котором жителям Бени-Валида давалось 2 дня на то, чтобы покинуть город и перебраться в более безопасное место. 16 сентября повстанцы пошли на штурм города и укрепились в долине, ведущей к центру города, однако на этом их продвижение закончилось.

Следует упомянуть, что Бени-Валид расположен между гор, чем, в свою очередь, и воспользовались войска Каддафи, расположив там множество снайперов и единиц артиллерии. Данные меры сдерживали продвижение повстанцев в течение 2 недель, и в оппозиционных рядах начали проявляться признаки недовольства. Повстанческая армия оказалась неподготовленной к ведению длительной осады, что вынудило ПНС подтянуть к Бени-Валиду танки и артиллерию, дабы ускорить взятие города. 17 октября повстанцам удалось прорвать оборону сил Каддафи и взять город под свой контроль, после чего войска ПНС нацелились на Сирт, где, как позже выяснится, и скрывался сам Муаммар Каддафи с остатками своего окружения. В начале октября западная и восточная группировки сил ПНС объединились с целью последующего наступления на Сирт. Бои объединенных сил ПНС с войсками Каддафи за Сирт продолжались около 3 недель. Повстанцы, хоть и встречали ожесточенное сопротивление, но все-таки теснили силы Каддафи, и 20 октября 2011 г. Муаммар Каддафи и его сын Мутассим были схвачены в плен и убиты, что положило конец гражданской войне в Ливии.

3.2 Роль Запада

«Арабская весна» как серия революций и народных волнений стала полной неожиданностью для правящих кругов и политологов всех стран. Рост нестабильности и возможность краха правящих режимов в ряде арабских государств привел к общей дестабилизации в регионе. Никто и предположить не мог, что внешне экономически успешный режим Бен Али в Тунисе падет первым чуть ли не в одночасье, открыв тем самым дорогу для дальнейших социальных потрясений. За ним последовал и египетский режим Хосни Мубарака. Но когда подошел черед Ливии, то Муаммара Каддафи не захотел отдавать власть без боя, что привело к интервенции Запада, в первую очередь Франции, Великобритании и США. Причем Франция сыграла в ходе ливийского кризиса особенно активную роль.

Западные державы активизировали деятельность по свержению режима Каддафи еще до того, как беспорядки переросли в настоящую гражданскую войну. Уже вечером 21 февраля, спустя всего 4 дня с начала выступлений, глава МИД Великобритании У. Хейг сделал сообщение, что согласно его «надежным» источникам Каддафи покинул Ливию и вылетел в Венесуэлу. Спустя считанные минуты после заявления Хейга Триполи поглотила анархия: ливийцы вышли на улицы, начались драки, ограбления магазинов и лавок, поджигали полицейские участки, был открыт огонь по представителям правопорядка. К утру улицы Триполи стали похожи на улицы Египта и Туниса в разгар «арабской весны». Запад сделал расчет на то, что Каддафи поймет намек и последует примеру З.А. Бен Али или, в крайнем случае, Х. Мубарака. Однако ливийский диктатор и не помышлял о бегстве из страны и уже на следующий день по ливийскому телевидению заявил: «Я нахожусь в Триполи, а не в Венесуэле, не верьте телеканалам, принадлежащим бродячим собакам». Выступление Каддафи оказало сильнейший эффект на Триполи и окрестности, где прекратились тут же все беспорядки. Однако на востоке страны, в Киренаике, мятежники и представители экстремистских организаций продолжали при активной помощи Запада учинять разгромы и копить ресурсы для предстоящей полномасштабной военной операции. В свою очередь британский премьер Д. Кэмерон уже тогда сделал первое заявление о возможности применения военной силы против режима Каддафи, а официальный представитель Пентагона Д. Лапан объявил о перегруппировке военно-воздушных и военно-морских подразделений, расположенных на ближневосточных базах.

Именно в этот момент, еще до принятия резолюции СБ ООН, на территорию Ливии начало поступать вооружение из Катара и его западных союзников. Однако к 20 марта 2011 г., в соответствии с решением Африканского Союза, с целью расследования возникновения беспорядков в Джамахирию должна была прилететь «Высокая комиссия Афросоюза», состоявшая их глав пяти африканских стран во главе с президентом ЮАР. Данная комиссия была способна достаточно быстро выявить факты и преступления, связанные с деятельностью повстанцев, и склонить африканское население в сторону Каддафи. Как позднее станет ясно, мирное разрешение конфликта было не в интересах Запада, и постоянный представитель США в ООН Сьюзан Райс принялась в срочном порядке согласовывать текст второй резолюции с другими членами СБ ООН. Из-за возможности кардинального изменения обстановки в Ливии дипломаты США в срочном порядке добились принятия необходимой Западу резолюции №1973 несмотря на то, что накануне голосования ливийцы просили отсрочить голосование по резолюции хотя бы на сутки. Однако все заверения ливийцев о том, что они выполнили все требования резолюции №1970 и намерены в дальнейшем сотрудничать с ООН, не возымели никакого эффекта, поскольку решение об усилении давления на Ливию и, фактически, о начале военных действий скрупулезно проводилось в жизнь. Стоит обратить внимание и на факт, что на тот момент официальная власть Ливии фактически не была представлена в ООН, поскольку постоянный представитель Ливии при ООН А. Шалькам перешел на сторону революционеров.

Следует также отметить, что на начальном этапе обсуждения резолюции №1973 многие члены ООН высказали сомнение в связи с расплывчивостью и двойственностью ее формулировок. Звучали опасения по поводу применявшихся методов, однако последующее развитие событий превзошло самые мрачные прогнозы. В то время, как за 5 месяцев ни один из самолетов Каддафи не поднялся в воздух, силы ВВС НАТО осуществляли патрулирование, а затем и бомбардировки, постепенно наращивая их масштабы. По сути дела западные державы выступили в качестве одной из сторон политического кризиса в Ливии, вмешавшись во внутренние дела суверенной страны, члена ООН, Афросоюза, ЛАГ и др. Особо много усилий в деле свержения режима Каддафи приложила Франция, которая сначала уничтожала военные цели, а затем переключилась на ливийскую инфраструктуру и на гражданские объекты, включая радио и телевидение. Более того, Франция осуществила секретную операцию по доставке вооружения мятежникам уже после вступления в силу резолюции №1973. Сначала доставки шли по воздуху, однако вскоре начали осуществляться в местные аэропорты на регулярной основе. Французский спецназ, в свою очередь, принимал активное участие в тренировке повстанцев. Можно сделать вывод, что бывший президент Франции Николя Саркози делал все возможное, чтобы скрыть факт получения им от семьи Каддафи 70 млн. долларов для финансирования собственной избирательной кампании.

Примечателен еще и тот факт, что бомбежка ливийской территории начались 19 марта 2011, спустя всего 2 дня после принятия резолюции №1973. Выходит, что натовские участники авиаударов всего за 2 дня успели распределить между собой цели, договориться о взаимодействии и обговорить огромное множество конкретных технических деталей. Отсюда можно сделать вывод, что данная операция была разработана еще до начала ливийского кризиса, поскольку провести столь масштабную и сложную работу за два дня ни физически, ни технически невозможно. По информации Ливийского общества Красного Креста в результате более чем 22 тыс. авиаударов сил НАТО уже к концу лета 2011 г. погибло около 1500 ливийцев, а ранения различной степени тяжести получили более 6000 человек. Кроме того, в конце марта 2011 г. стали появляться предположения, что западные державы и их союзники в лице Катара осуществляют поставку вооружений повстанцам. 16 апреля 2011 г. начальник штаба повстанческих войск бывший глава МВД Ливии Абдель Фаттах Юнис подтвердил, что оружие к ним поступает от Запада. Франция поставляла в Ливию автоматы, пулеметы и ПТРК, Катар - противотанковые ракеты «Milan» и минометы. Полковник США в отставке Дэвид Хант подтвердил телеканалу «Sky Fox», что американские военные и агенты ЦРУ находились в Ливии с начала марта 2011 г. Отдельного внимания заслуживает и западная интервенция в рамках «Операции Русалка», в ходе которой при штурме Триполи 21 августа была осуществлена высадка воздушного и морского десанта. В общей сложности во время войны авиация НАТО совершила более 20 тыс. вылетов

Основываясь на вышесказанном, можно сделать вывод: начало «арабской весны», изменившей баланс сил в регионе, поставило под угрозу экономические и геополитические планы западных держав . Те режимы, которые еще вчера казались стабильными и экономически успешными, рухнули, причем без особых усилий извне. Ливийский конфликт отличался от других революций «арабской весны» тем, что Муаммар Каддафи не захотел без боя отдать власть, вступив в открытую конфронтацию с мировым сообществом . Для дальнейшей реализации своих планов в регионе Западу было крайне важно свергнуть Каддафи, продемонстрировав тем новым силам , которые в перспективе должны были прийти к власти, что западные державы на их стороне.

Для более глубокого понимания причин вмешательства западных держав в ливийский кризис автору представляется необходимым произвести детальный анализ причин вмешательства основных западных акторов. Если анализировать роль США в ливийском кризисе, становится понятно, что Барак Обама, на фоне грядущих президентских выборов 2012 г., попытался максимально устраниться в информационном поле от событий в Ливии, уступив ведущие места Франции и Великобритании. Это неудивительно, если учитывать тот факт, что полномасштабная война в Ираке обошлась США в сумму, превышающую 2 триллиона долларов. Американский бюджет попросту не выдержал бы еще одной подобной войны. Однако следует отметить, что будучи на современном историческом этапе единственной супердержавой, США не могли себе позволить остаться в стороне, поскольку это могло очень сильно отразилось на мировом имидже Америки. К тому же нельзя забывать о том, что в случае победы Каддафи над оппозицией, учитывая активную поддержку повстанцам со стороны Запада, возникала угроза повторной национализации ливийской нефтедобывающей промышленности. Это, в свою очередь, отразилось бы многомиллиардными потерями для бюджета США, поэтому полностью отстраниться от ливийского кризиса США не могли себе позволить. В конечном итоге можно сделать вывод, что при благоприятном стечении обстоятельств США могли бы получить не только частичный контроль над ливийской энергетикой, но также и возможность влиять на политику в данном стратегически важном регионе. Исходя из этого Бараком Обамой для США была выбрана наиболее выгодная роль - роль координатора военной операции в Ливии, в то время как всю «грязную» работу выполняли европейские члены НАТО.

Очевидно, что роль инициаторов военной кампании в Ливии сыграли Франция и Великобритания, вмешательство которых можно объяснить следующими факторами. Во-первых, одной из основных причин стали обязательства проявления солидарности со стороны государств-членов НАТО в случае угрозы одному из них. О наличии подобной угрозы Барак Обама сообщил 26 февраля 2011 г.: «Я определил, что действия Муаммара Каддафи, его правительства и его ближайших подельников, включая действия против народа Ливии, представляют собой необычную и чрезвычайную угрозу национальной безопасности и внешней политике США». Во-вторых, можно предположить, что намерения западных держав осуществить интервенцию в Ливию объясняются тем, что лидеры данных стран, в частности, Николя Саркози, собирались поднять собственные рейтинги старым проверенным способом - при помощи «маленькой победоносной войны». К тому же, учитывая то обстоятельство, что Каддафи принимал активное участие в финансировании избирательной кампании Саркози, последнему было крайне важно не допустить, чтобы информация, которой обладал ливийский диктатор, была предана огласке. Более того, для Франции было крайне необходимо восстановить собственный имидж после волнений в Египте и Тунисе, поскольку режим Х. Мубарака, дискредитировавший себя в глазах арабов, считался привилегированным партнером Франции в Средиземноморском союзе. Активную роль Франции в ливийском кризисе можно объяснить еще и тем, что для укрепления собственных позиций внутри ЕС Саркози было необходимо продемонстрировать французское доминирование на континенте в противовес Германии. Однако в дальнейшем стало очевидно, что ни Саркози, ни Кэмерон не рассчитывали на столь пролонгированные сроки, которые, в конечном итоге, привели к росту недовольства общественного мнения, а также увеличили поток мигрантов в Европу, который до этого сдерживался режимом Каддафи.

Определенный интерес также представляют причины участия в ливийском кризисе таких стран как Италия и Германия. Рим, как и Берлин, поначалу отрицал возможность военного вмешательства в Ливии, однако после разговора с Бараком Обамой Сильвио Берлускони изменил свою позицию. Заслуживает внимание еще и тот факт, что данное решение было принято за считанные часы до встречи с Саркози, что могло бы быть расценено еще и как попытку Италии наладить отношения с Францией, осложненные решением итальянских властей выдавать разрешения видов на жительство для обеспечения свободного передвижения внутри Шенгенской зоны ливийским мигрантам, прибывшим на Лампедузу и намеревавшимся перебраться во Францию. В ответ Париж пригрозил закрытием границы с Италией, что вызвало сильное беспокойство в масштабе ЕС. Отсюда можно сделать вывод, что согласие Берлускони на кооперацию с воюющей Францией должно было нивелировать двусторонний конфликт, способный в перспективе обрести общеевропейские масштабы.

Однако наиболее экзотическую мотивацию вмешательства в ливийский кризис можно приписать Швеции. Несмотря на то, что Швеция является членом НАТО, начиная с конфликта в Конго в 1961-1963 гг., она придерживалась позиций нейтралитета в войнах. Однако после визита генерального секретаря НАТО в Стокгольм, шведский Риксдаг принял решение выделить многоцелевые истребители «Gripen», предназначенные для патрулирования воздушного пространства. Однако многие эксперты и политологи расценили данный шаг не столько как стремление защитить мирных граждан, сколько как пиар самолетов при помощи их участия в реальном конфликте с целью повышения их стоимости при последующей продаже.

Не последнюю роль в деле свержения Каддафи сыграла своеобразная “усталость” Запада от деятельности ливийского диктатора. Национализация в 70-х гг. ливийской нефтяной промышленности вместе со всем западным оборудованием, агрессия во внешней политике по отношению к Чаду в 80-х гг., участие в террористической деятельности, возросшее влияние Каддафи в Африке, а также фамильярность в общении с лидерами ведущих европейских стран - все это в конечном итоге просто переполнило чашу терпения западных держав, которые при первой же удобной возможности решили устранить принесшего столько проблем и убытков Каддафи.

В конечном счете можно сделать вывод, что за официальными призывами к общеатлантической солидарности и стремлением «защитить гражданское население Ливии от произвола Муаммара Каддафи» на самом деле скрывается целый спектр причин, способных объяснить активную роль стран НАТО.

3.3 Роль Катара

На роли Катара в Арабской весне, в частности, в гражданской войне в Ливии, следует остановиться подробнее, поскольку данное государство сыграло немаловажную роль в ходе свержения ливийского режима. С недавнего времени Катар стал одним из основных игроков на ближневосточной политической арене. Огромные разведанные запасы газа превратили Катар в одну из богатейших стран мира. Данный факт, в свою очередь, привел к стремлению властей Катара расширить собственную сферу влияния, обострив конкуренцию с другими ведущими игроками региона, в первую очередь с Саудовской Аравией.

С момента прихода к власти в стране эмира Хамада Бен Халифы Аль Тани в 1995 г., основной задачей Катара стало создание имиджа одного из наиболее прогрессивных государств арабского мира, активно участвующего в разрешении серьезных региональных конфликтов. Имея огромные финансовые запасы и гарантии безопасности, Доха начала проводить самостоятельную внешнюю политику, направленную на исламизацию региона, однако на ее пути встали другие региональные игроки в лице светских режимов Египта, Ливии и Сирии. Таким образом, ключом к региональным рычагам влияния стал контроль над ходом и, главное, итогами «арабской весны».

Наиболее весомых успехов руководству Катара удалось добиться в 2011-2012 гг. с началом Арабской весны, поскольку именно благодаря волнениям в таких странах, как Тунис, Египет, Ливия и Сирия, Катару удалось стать одним из наиболее влиятельных государств-членов Лиги Арабских Государств. При этом процессы брожения в арабском обществе, подогреваемые Катаром и его западными союзниками в лице США, Франции и Великобритании, привели к дестабилизации всего Ближнего Востока. Следует также отметить, что от Арабской весны эмират получил гораздо больше дивидендов, чем его западные союзники. В сложившейся в результате Арабской весны ситуации на Ближнем Востоке и Северной Африке Катару удалось снизить влияние в регионе таких «тяжеловесов» как Египет, Ливия и Сирия. Более того, Катар и Саудовская Аравия будут единственными государствами Персидского залива, способными спасти от банкротства упомянутые страны. Таким образом, вследствие Арабской весны вчерашние лидеры региона попали в зависимость от небольшого государства Персидского залива.

Еще одним фактором растущего влияния Катара является процесс исламизации региона, поскольку в государствах «арабской весны» к власти приходят в основном представители исламистских групп, на которые руководство Катара имеет огромное идеологическое и финансовое влияние. Более того, с созданием эмиром Катара телеканала «Аль-Джазира» страна получила практически полный контроль над информационным пространством арабского мира, что поставило Катар на несколько шагов вперед в плане информационно-пропагандистского сопровождения событий «арабской весны». В процессе освещения событий в Ливии пропагандистский рычаг « Аль-Джазиры» был запущен на полную мощность : ливийских повстанцев называли героями и борцами за демократию, а Муаммара Каддафи - убийцей собственного народа. Усилиями Катара вокруг Ливии круглосуточно нагнетался негативный информационный фон, зрители получали информацию о том, как в справедливой борьбе ливийский народ отвоевывает свои права. Отсутствие в эфире сообщений о сражающихся на стороне повстанцев террористах, о незаконных поставках оружия оппозиционерам только подтверждает предположение о политическом векторе деятельности «Аль-Джазиры». Пропагандистская деятельность Катара привела к тому, что на каком-то этапе у арабской и западной аудитории сложилось упрощенное восприятие событий гражданской войны в Ливии: угнетенный народ ведет борьбу с «кровавым тираном», правления которого принесло ливийцем одно лишь страдание.

Роль Катара в свержении Каддафи сложно переоценить, поскольку эмир сделал все от него зависящее для устранения лидера ливийской Джамахирии. Во-первых, Катар стал первым из арабских государств, которое признало Переходный Национальный Совет Ливии и одним из главных инициаторов военной операции в Ливии. Более того, в марте 2011г. эмир послал 6 самолетов «Мираж» для участия в компании НАТО. Для того, чтобы обойти санкции и обеспечить повстанцев дизелем и газом, Катар помогал оппозиции продавать нефть, добытую на отвоеванной у Каддафи территории. В апреле 2011 г. из Катара, в условиях оружейного эмбарго и бесполетной зоны, на регулярной основе по воздуху ливийским повстанцам доставлялось вооружение, в том числе французские противотанковые ракеты «Милан» и бельгийские винтовки «Эф Эн». Более того, войска специального назначения Катара занимались тренировкой повстанцев в горах Нафуса, а при финальном штурме резиденции Каддафи специальные войска Катара были замечены воюющими на стороне революционеров.

В своем стремление свергнуть режим Каддафи Катар также использовал и религиозные рычаги воздействия. Изгнанный из Египта председатель Всемирного совета исламских богословов и идеолог «Братьев-мусульман» Ю. аль-Кардави, проживающий в Катаре на деньги правящей семьи, критиковал режим Каддафи и призывал брать в руки оружие для борьбы с тиранией. Через него Катар осуществлял связь с исламистами из числа ливийских повстанцев: неформальным лидером Аль-Каиды А. Салаби, бывшим главой военного совета Триполи А. Бельхаджем и др. Катар также лоббировал интеграцию представителей послереволюционной Ливии в международные структуры. Неприязнь религиозных деятелей к Каддафи можно объяснить еще и тем, что ливийский лидер позволял себе достаточно вольно трактовать Коран, в результате чего выглядел в глазах мусульманских религиозных деятелей еретиком.

Однако расчеты эмира на быстрое превращение Ливии в марионетку Катара так и не оправдались. Стремление Дохи сделать из Ливии плацдарм своего влияния в политической и идеологической сферах, а также попытки усилить влияние групп исламистов в и так не прочной политической системе послереволюционной Ливии начали вызывать раздражение в Триполи, и вскоре союзники Катара были выдворены из временного правительства Ливии. Западные партнеры также начали выражать свое недовольство деятельностью Катара, поскольку замены «неудобных» режимов на более покладистые так и не произошло, и Западу пришлось столкнуться с перспективой налаживания отношений с исламистами.

Напрашивается вывод: взяв на себя роль основного спонсора свержения светских режимов в ходе революций «арабской весны», Катар оказался не готов к тяжелейшей и многоуровневой задаче сопровождения и направления происходящих в регионе процессов. К тому же столь долгожданного признания Западом Катара в качестве равноправного игрока на региональной арене так и не состоялось, поскольку сказалась нехватка опыта в политической и дипломатической сферах, которая не позволяет Катару самостоятельно разработать и предложить адекватные рецепты урегулирования кризисов. Можно сделать вывод, что курс эмира на приход к власти в регионе исламистов оправдался всего лишь отчасти: в Тунисе к власти пришла исламистская партия «ан-Нахда», а в Египте к власти пришли «Братья - мусульмане» и салафиты. Исламизация Ближнего Востока, рост цен на углеводороды, вызванный нестабильностью в регионе - все эти факторы отвечают интересам руководства Катара. Однако если не стабилизировать социально-экономическую обстановку в этих государствах и не сглаживать этно-конфессиональные противоречия, то вместо объединенного суннитского фронта Катар может получить у себя под боком «пороховую бочку», где хорошо организованные и вооруженные на катарские и саудовские деньги исламисты могут не захотеть подчиняться больше своим «покровителям». Более того, нет никакой гарантии того, что пришедшая к власти после «арабской весны» политическая элита стран Ближнего Востока положительно воспримет планы Катара встроить их страны в создаваемый Катаром исламистский пояс.

Становится очевидным, что именно деятельность Катара в таких странах, как Египет, Тунис, Ливия и Сирия приводит к тому, что изначально позитивные устремления молодежи и интеллигенции в конечном итоге выливаются в хаос гражданской войны и банкротство государств, в результате которых страдает весь арабский народ, а весь ближневосточный регион превращается в арену для междоусобных сражений.

В то же время нельзя не отметить, что подогретая Катаром гражданская война в Ливии с убийством Каддафи не закончилась. Ливия стала полем борьбы между враждующими кланами и на данный момент находится на пороге разделения на три области, которыми она, по сути, и являлась на протяжении большей части собственной истории.

Глава 4. Причины и последствия ливийской гражданской войны

4.1 Внутренние причины конфликта

Представляется достаточно очевидным, что антиправительственные выступления в Ливии были вызваны в первую очередь политическими, а не социально-экономическими причинами. Например, ВВП на душу населения незадолго до начала гражданской весны составлял 15361 долл., что примерно эквивалентно уровню Литвы или Эстонии и даже превышает аналогичный показатель в РФ. За время правления Каддафи в Ливии была почти полностью ликвидирована неграмотность населения: если во время правления короля Идриса количество неграмотных составляло около 77 % населения, то к 2010 г. уровень грамотности населения в стране составил 88 % , в том числе среди молодежи 99.85 % . Показатели страны в области потребления продовольствия также выглядели вполне благополучно: на протяжении двух последних десятилетий уровень потребления в Ливии не опускался ниже 3100 ккал в день. Заметно улучшилась ситуация со смертностью: в 2011 г. суммарный коэффициент смертности достиг отметки 3.4, а средняя продолжительность жизни была одной из наиболее высоких в регионе - почти 75 лет. К тому же в стране в период правления Каддафи медицина и образование были бесплатными, отсутствовала квартплата и плата за электроэнергию, а стоимость бензина составляла всего 0.14 долл. за литр.

Одним из решающих факторов эскалации ливийского конфликта, по мнению многих политологов ,стало недовольство племен Киренаики ограничением доступа к дележу «государственного пирога». Племенная верхушка была недовольна тем фактом, что деньги на развитие региона выделялись централизованно, что сильно ограничивало возможность «нагреть руки» на поступающих финансовых потоках. Формирование гражданского общества в ливийской Джамахирии, обусловленное ростом уровня образованности населения, а также интеграционными и глобализационными процессами в стране и регионе, стало одной из главных причин возникновения и эскалации ливийского кризиса. Образованных ливийцев уже не устраивала система Джамахирийского народовластия, скрывающая за собой суть авторитарного строя Мауммара Каддафи. Молодежь больше не хотела видеть себя в качестве подданных диктатора, а стремилась быть гражданами, самостоятельно решающими проблемы Ливии, а не уповающими на волю Каддафи.

Огромную волну недовольства со стороны населения Ливии вызвали и планы Каддафи передать власть в руки своего сына - Саифа аль-Ислама. Причем подобные протесты имели место также в Египте и Йемене, где основными претендентами на власть были Гамаль Мубарак и Ахмед Салех. Кроме того, одну из ключевых ролей в эскалации ливийского кризиса сыграли западные державы, оказывавшие всевозможную поддержку повстанцам.

Изучая причины ливийской гражданской войны, необходимо понимать, что население Ливии состоит в основном из арабов, разделенных по племенному признаку. На территории страны проживают более 140 племен. Владения некоторых таких племен выходят за границы Ливии в соседние Нигер, Чад и Египет. С обнаружением огромных запасов нефти на территории Ливии отношения между племенами начали резко ухудшаться, в первую очередь из- за финансовой составляющей. Одной из главных заслуг Каддафи можно считать примирение враждующих кланов и движение в сторону консолидации совместных усилий по сплочению и укреплению ливийского государства. На протяжении всего периода правления Каддафи вопрос о государственном единстве ни разу не вставал на повестку дня режима Джамахирии.

Очагом распространения в Ливии идей радикального исламизма и протестных настроений можно по праву считать район Киренаики. Близость к границе с Египтом позволяла исламистам оперативно осуществлять обмен информацией, оружием и деньгами. В поддержке ливийской оппозиции были замечены такие организации, как «Братья-мусульмане» и «Аль-Каида». Безусловно, выступления «братьев-мусульман» в Египте не могли не повлиять на исламистские круги Киренаики и Бенгази, где и начались первые антиправительственные выступления. Огромную роль в развитии ливийского кризиса сыграли потрясения в соседних Тунисе и Египте. Распространяясь подобно «эффекту домино» в рамках единого арабского медиапространства, протестные настроения достаточно быстро перекинулись на ливийское государство, став роковыми для режима Каддафи. Разумеется, подготовка к народным волнениям шла задолго до начала массовых акций протеста по всему Ближнему Востоку. Заранее были созданы оппозиционные ячейки, активно осуществлявшие набор агрессивно настроенных людей и иностранных наемников. Таким образом, с началом ливийского кризиса за финансовое вознаграждение к повстанцам начали присоединяться много выходцев из Туниса, Египта, Иордании и других стран.

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что одним из основных фактором антиправительственных выступлений стало усиление влияния группировок салафитских радикалов и недовольство отдельных групп населения несменяемостью власти в стране. В основе же государственного переворота в Ливии лежат, помимо прочего, еще и мощные внешние силы, которые направлены на удаление крупных игроков на Ближнем Востоке и в Северной Африке с политической сцены региона.

Для лучшего понимания причин начала гражданской войны в Ливии автором также будет произведен анализ этнической составляющей конфликта. Ввиду того, что армия, по мнению Каддафи, представляла угрозу его режиму, он предпочел опираться на собственные вооруженные силы, получившие впоследствии название катибы. Данные войска обычно располагались внутри города, в то время как солдаты регулярной армии были расквартированы вне городской черты. Катибы состояли из наемников, которые привлекались в основном из Чада, и были созданы специально для исполнения функции личной гвардии ливийского диктатора. На стороне Каддафи также выступили и племена туарегов, которым ливийский диктатор оказывал знаки особого расположения на протяжении всего периода правления. Племенам туарегов оказывалась гуманитарная помощь, они нанимались на работу и военную службу, а их торговые интересы в других странах активно защищались самим Каддафи. К тому же известно, что еще в 1970-х гг. ливийский диктатор оказал поддержку антиправительственным силам в Нигере и Мали, а впоследствии разрешил 100 тыс. туарегов перебраться в южную часть Ливии. Представители этого племени также входили в состав катибов. Для защиты режима Каддафи племена туарегов провели мобилизацию более 2000 соплеменников. Особую роль играло и развитие туарегской культуры, на финансирование которой Каддафи не жалел средств.

Племя Магарха, под защитой которого находилось и племя Каддафа, откуда был родом сам Муаммар Каддафи, насчитывает около 1 млн. человек. Главным городом этого племени считается Сирт. Магарха в ходе конфликта повело себя как одно из наиболее лояльных Каддафи племен.

При этом представители крупнейшего ливийского племени Варфалла, основного конкурента Магарха, располагавшиеся между городами Бени-Валид, Себха, Бенгази и Сирт, заняли достаточно сдержанную позицию. Данный факт можно объяснить тем, что режим Каддафи спонсировал племенных вождей в Бени-Валиде, которые в обмен на лояльность и поддержку получали машины, деньги, дома и пр. Данное племя насчитывает около 1.1 млн. человек, ввиду чего единого лидера у племени нет, а представители Варфалла консолидируются вокруг местных общин. Именно представители этого племени оказывают сопротивление новым ливийским войскам и по сей день, совершая нападения на представителей правопорядка.

Против Муаммара Каддафи выступило большинство племен Киренаики, а также перешедшие на их сторону подразделения армии Ливии. Кроме того, 22 февраля 2011 г. о своем переходе на сторону оппозиционеров сообщил Абд аль-Фаттах Юнис - министр МВД Ливии. На сторону революционеров также перешли представители берберов Ливии, которые во времена правления ливийского диктатора подвергались жестокой дискриминации. Во время правления Каддафи под запрет было поставлено даже использование амазигского языка. По оценкам некоторых экспертов, численность амазигов может достигать 700 тыс. человек, что составляет около 10 % населения всей Ливии. Претензии амазигов заключались в практически полном отсутствии финансирования их территорий, вызванном тем фактом, что их земли представлялись властям бесперспективными в плане нефтедобычи .16 марта 2011 г. в городах Эз-Зинтан и Эр-Рагуб на западе Ливии начались выступления берберов, которые с первого же дня восстания выразили свою солидарность с оппозицией. Не стоит забывать и о политических заключенных, которые являлись членами Ливийской исламской боевой группы. Они хоть и были освобождены Каддафи в 2007 г., но на сторону режима так и не перешли.

Отличным примером может служить Абдельхаким Бельхадж - создатель и эмир исламской террористической организации ЛИБГ, а также один из руководителей ливийского восстания. По окончанию войны Бельхадж занял пост руководителя военного совета Триполи и, соответственно вошел в Переходный Национальный Совет. До 2010 г. Бельхадж сидел в тюрьме, однако потом, по личному распоряжению сына Муаммара Каддафи Саифа аль-Ислама, был освобожден вместе с 200 заключенными, которые были осуждены за участие в террористической деятельности. На тот момент у ливийских властей сложилось ошибочное мнение о том, что Бельхадж больше не представлял никакой угрозы. Более того, в тюрьме он проявил желание исправиться, о чем не раз говорил публично. Однако все эти заявления не помешали Бельхаджу стать одним из наиболее заметных и влиятельных командиров оппозиции. Для того чтобы изменить свой имидж в соответствии с новыми требованиями, он переименовал свою организацию в «Ливийское исламское движение», а иностранным журналистам он говорил, что всегда был и остается «простым мусульманином». Именно организация Бельхаджа приняла наиболее активное участие в освобождении Триполи от войск Каддафи, а его бойцы первыми вошли в правительственный комплекс Баб-эль-Азизия.

После свержения Каддафи для Бельхаджа началась совершенно новая эпоха преображения их террориста в национального героя. Власти США и Великобритании, которых он ни раз обвинял в жестоких пытках , были вынуждены оправдываться. Представители Государственного Департамента США сделали заявление, что включение ЛИБГ в список террористических организаций был не столько ошибочным, сколько политическим шагом, своеобразным «дружеским жестом» в адрес Муаммара Каддафи, являвшимся в 2004 г. американским союзником.

4.2 Последствия гражданской войны в Ливии

2011 и 2012 годы были ознаменованы серьезными социальными потрясениями, которые охватили весь ближневосточный регион и впоследствии получили название «арабская весна». Необходимо сделать оговорку, что в основе данных потрясений лежали глубокие противоречия в социальной и экономической сферах, которые накапливались в течение десятилетий. Все волнения начались с выдвижения экономических и социальных требований, поскольку народу были необходимы, прежде всего, экономическая стабильность, наличие рабочих мест и низкие цены. Однако позже на эти требования наслоились и призывы к осуществлению коренных политических преобразований. В тех случаях, когда правящие режимы были неспособны проводить вовремя назревающие реформы, происходили вспышки народных волнений, способные вызвать цепную реакцию на территории всего государства.

В свою очередь, гражданская война в Ливии использовалась внешними игроками, которые оказывали открытую поддержку ливийским революционерам и принимали участие в боевых действиях на их стороне. В пользу повстанцев работали ведущие мировые СМИ, причем как западные, так и арабские. Все эти обстоятельства привели к тому, что у повстанцев начало складываться ложное ощущение о правильности выбора вооруженных методов борьбы и неэффективности конституционного пути. Более того, в ходе военных действий революционеры почувствовали ощущение безнаказанности за свои поступки, своей собственной безгрешности. Все эти тенденции впоследствии были подкреплены публичным убийством Каддафи, а также отсутствием хотя бы одного обвинительного приговора в отношении повстанцев, совершивших преступление. Таким образом, военная интервенция с целью свержения режима Каддафи под прикрытием оказания гуманитарной помощи была осуществлена без учета специфики государства, а также его роли в архитектуре стабильности региона, особенностей политической системы, этно-конфессионального и племенного устройства и готовности ливийцев к переменам.

Следует также заметить, что после свержения Муаммара Каддафи власть сконцентрировалась в руках ПНС, и в Ливии начался процесс партогенеза, играющего роль одного из важных элементов в более масштабном процессе конструирования политической системы послереволюционной Ливии. Для участия в выборах в ВНК, проходивших 7 июля 2012 г., были созданы и зарегистрированы десятки партий. В данных условиях состояние текущего законодательства Ливии позволяет сделать вывод о ее либеральном характере, способствующем образованию негосударственных общественных организаций, объединений и движений. Таким образом, у ПНС фактически не было ресурсов для того, чтобы эффективно осуществлять контроль над процессом территориального, племенного или же иного объединения, который все больше принимает стихийный характер. Причем многие такие организации создавались не только с целью участия в политике на государственном уровне, но и зачастую, из-за крайней нестабильности в регионе, для защиты собственности. В сложившейся ситуации единственным выходом для правящей элиты Ливии, желающей удержать контроль над ситуацией, может быть только легализация подобных объединений, невзирая на их идеологические предпочтения и реальные возможности.

Однако ПНС, который был обязан в течение месяца после избрания ВНК передать все бразды правления последнему, не мог допустить ситуации, при которой у их собственных ставленников падали бы шансы остаться у власти. Данная тенденция нашла свое отражение в условиях участия партий в предвыборной кампании и соотношении независимых и партийных представителей в Конгрессе. Таким образом, влияние партийных организаций было серьезно подорвано за счет изменения пропорции мест в Конгрессе в пользу независимых кандидатов, которые избираются по мандатным округам. Вместо 160 мест, которые планировалось создать для партийных кандидатов в соответствии с двумя первыми редакциями закона о выборах, принятого в январе 2012 г., было учреждено всего 80, в то время как независимые кандидаты получили не 40 мест, а 120. Однако несмотря на попытки намеренно снизить влияние партий, децентрализованность и фрагментарность ливийского общества делают их обязательными участниками политической жизни Ливии в обозримом будущем.

С конца 2011 г. в Ливии появились десятки партий, часть из которых представляют собой легализованные в рамках последнего ливийского законодательства креатуры разных самостоятельных племенных или же иных групп. Другие же, в свою очередь, представляют собой серьезные идеологические надплеменные партийные структуры, близкие к классическому определению партии по М. Дюверже. В конечном итоге на выборах 7 июля приняло участие 22 партии, коалиции и блока, которые прошли регистрацию в государственных органах. Согласно результатам, озвученным 17 июля, в Конгресс прошла 21 партия. Победителем выборной гонки стала Коалиция Национальных Сил, чьим лидером был заявлен председатель первого ПНС Махмуд Джабриль. В состав коалиции входили 58 партий, а также более 200 различных организаций и движений и более 250 независимых кандидатов. Данная коалиция получила 39 из 80 мест в Конгрессе. Следует отметить, что большая часть представленных в коалиции политиков и различных групп входили до этого в состав ПНС, а многие руководители партий связаны с региональным руководством переходного правительства. Более того, все они хотят не только удержать власть в своих руках, но и продолжить реформирование Ливии по приемлемому для них пути. Причем многие партии выступают с популистскими и наиболее абстрактными лозунгами и призывами с целью максимально расширить собственный электорат и представить себя как основную силу государственников и поборников порядка. Основной идеей их идеологических программ является стремление сохранить Ливию как светское унитарное государство, которое учитывает и признает специфику исламского общества. Представляет интерес еще и тот факт, что в составе КНС в выборах принимали участие еще и молодежные и женские организации, чьи права на участие в выборах неоднократно оспаривались исламистскими группировками в ходе обсуждения закона о выборах. Следовательно, можно сделать вывод, что КНС декларирует собственную приверженность либерально-демократической идеологии как в сфере экономики, так и в политической и социальной сферах. Однако на внешнеполитической арене КНС не демонстрирует каких-либо конкретных предпочтений и ориентиров, признавая тем самым важность сохранения и интенсификации сотрудничества с другими странами и достаточно умело балансируя на интересах различных стран.

В ходе выборов КНС получила поддержку всех 13 ливийских округов, одержав убедительную победу в 8 из них, особенно в Триполи и Бенгази, и набрала 48.14 % голосов. На втором месте, получив 17 мест в парламенте, оказалась «Партия справедливости и развития», состоящая из ливийских «братьев-мусульман». Многие эксперты объясняют победу светских либералов именно харизматичностью самого Джабриля, бывшего еще при Каддафи министром экономики. Он еще в начале революции одним из первых покинул стан ливийского диктатора, а впоследствии возглавил переходное правительство повстанцев. Пост премьер министра в конечном итоге получил Али Зейдан Мухаммед - карьерный дипломат, бывший представитель ПНС в странах ЕС. Зейдан провел в изгнании более 30 лет и зарекомендовал себя как один из наиболее ярых противников режима Каддафи. За его кандидатуру проголосовали 93 депутата из 200, в частности, КНС, а «против» выступили «братья - мусульмане».

Однако несмотря на то, что прошедшие в Ливии 7 июля 2012 г. выборы во Всеобщий национальный конгресс и передача ему конституционных прерогатив стали шагом в строительстве новой ливийской государственности, общей картины это не меняет. Более того, сложности в формировании ливийского правительства только подтверждают эту гипотезу и демонстрируют всю шаткость ливийской политической системы.

В конечном счете, военная операция НАТО решила гораздо меньше проблем, чем спровоцировала, как внутри Ливии, так и на всем Ближнем Востоке. На данный момент в Ливии спокойно только в крупных городах, где сильны армия и полиция. Однако под контролем правительства находится далеко не вся территория страны. Противоречия между зинтановсками и бенгазийскими кланами еще не стихли, и по всей Ливии достаточно часто происходят столкновения между вооруженными группировками. Так, например, в Куфре имеет место противостояние между бенгазийскими военными формированиями «Щит Ливии», связанными с армией Ливии, и племенем тубу. В горах Нафуса происходят стычки между зинтановской бригадой и племенем машашия, а в районе Тархуны, недалеко от Триполи, бои идут между ливийскими силовыми структурами и террористами, устроившими 19 августа 2012 г. в день мусульманского праздника Ид аль-Фитр террористический акт у военной академии и здания МВД в Триполи. Кроме того, военная группировка из Бени-Валида, которая насчитывала около 30 тысяч человек, в июле 2012 г. осаждала Мисурату, в результате чего Месдаха была объявлена властями зоной боевых действий. По сообщениям свидетелей, при осаде Бени-Валида «Щит Ливии» и бойцы Мисуратовской бригады использовали химическое оружие, украденное с военных складов Каддафи. Для прекращения кровопролития в октябре 2012 г. Россия подготовила проект заявления, который призывал ливийские власти не прибегать к насилию в процессе решения вопроса вокруг Бени-Валида, однако представители Запада в СБ ООН заблокировали данный проект.

Возрастает политическая и военная активность ливийских кочевых племен, населяющих как Ливию, так и соседние страны. Представители данных племен, в частности, выходцы из Мисраты и гор Нафуса, считают себя причастными к свержению режима Каддафи, и потому претендуют на большую представленность в государственных структурах постреволюционной Ливии. Принимая во внимание тот факт, что большая часть этих сил - исламисты, нельзя исключать варианта поэтапного превращения бывшей Джамахирии в форпост революционного ислама и убежище для джихадистских группировок со всеми вытекающими отсюда последствиями. Оставляет желать лучшего и ситуация с племенами, выступавшими в ходе гражданской войны на стороне Каддафи или же подозреваемыми в связях с бывшим диктатором. Многие представители таких племен в страхе за собственные жизни «закрываются» от внешнего мира, никого не пуская в свои населенные пункты за исключением представителей Красного Креста. Постоянные стычки уносят сотни жизней , в первую очередь, выходцев из племен тамим, машашия и туарегов. В сложившейся ситуации ливийские власти не способны ничего предпринять для того, чтобы остановить преследование туарегов на западе страны. Многим представителям племен не остается ничего другого, кроме как бежать в соседние страны, что, в свою очередь, приводит к обострению ситуации на границе, особенно с Алжиром. В ходе конфликта около 3 тыс. человек из племени Варфалла, проживающих в регионе Бени-Валид, были вырезаны или похищены мисуратовской группировкой, которое опасалось того, что данное племя будет претендовать на представленность в местных структурах власти.

Еще одним следствием ливийской гражданской войны стало полное разрушение государственной власти на севере Ливии, где фактически установился полный контроль фундаменталистских и экстремистских группировок. Ситуация в данном регионе усугубилась настолько, что там была подвергнута наказанию в виде 60 ударов палки девочка, которая позволила себе заговорить с мужчиной на улице.

Вне ливийского правового поля также находятся сотни военно-политических бригад, которые отказались по окончании гражданской войны входить в состав Минобороны и МВД Ливии. Все данные группировки ориентируются в основном на региональные военные советы, однако часть из них криминализировалась и начала заниматься откровенным произволом. В подконтрольных данным группировкам тюрьмах проводятся пытки сторонников режима Каддафи. Более того, в ряде населенных пунктов подобные вооруженные группировки представляют собой единственную реальную власть на местах, которую уже в наши дни им уступает ливийское государство. Об их роли и методах решения проблем красноречиво говорит инцидент, когда представители зинтановской группировки, захватившие 7 июня 2012 г. четырех сотрудников Международного уголовного суда, отказались их выдать даже после требования со стороны ПНС. Отсутствие у ПНС власти над подобными группировками подтверждает и нападение экстремистов на американское консульство в Бенгази 11 сентября 2012 г., в ответ на которое глава ливийского МВД Ф. Абдельали заявил, что МВД Ливии не всегда может и желает противостоять отлично вооруженным экстремистам. В результате данного нападения был убит американский посол Кристофер Стивенс, который был горячим сторонником ливийских повстанцев.