Логика как социокультурный феномен

Размещено на http://www.allbest.ru/

Логика как социокультурный феномен

Г.С. Сохикян

Проблема дальнейшего развития логик как науки о мышлении (но не об аксиоматических системах и вообще о математизированных формах знания), на наш взгляд, упирается в вопрос о ее социальной природе. Мы имеем в виду не социальную природу мышления вообще - эта тема необъятна - то обстоятельство, что какие-либо структуры мышления могут быть повергнуты философскому (и вообще какому-либо) дискурсу тогда, когда в обществе, например, в древнегреческом или в новоевропейском, образуются структуры, привлекающие те или иные элементы интуитивно.

По нашему предположению, аристотелевская логика была отражением рыночной экономики Древней Греции. Дело в том, что необходимость договариваться на рынке, в частности, представителям разных культур. Отсюда, законы формальной логики. В рамках натурального хозяйства, занимающих человека в узких культурных границах, нет необходимости в дискурсе - все определено традицией. Аристотелевское «удивление» здесь может быть на начальном этапе философии, а элементом религиозного опыта. Разрушение границ натурального хозяйства, ведущихся семьей и нарушение границ культуры при кросскультурном взаимодействии, ставит в центр внимания общества диалог. Необходимость договариваться порождает правила дискурса. Тот факт, что термин «категория» происходит от слова агора. Говорит о том, что древние грехи догадывались об этой связи (скорее догадывались, чем понимали).

Отметим, что все описанное произошло в рамках средиземноморского культурного круга. При всех различиях, имевших и имеющих место между народами Средиземноморья, у них, по-видимому, есть общие элементы, сделавшие возможным появление софистики и формальной логики. Но по этой же причине дальнейшее движение мысли вглубь мысли, если так можно выразиться, не произошло, так как не было необходимого культурного направления. Дискурс застыл на достигнутом уровне.

Отметим также, что попытки движения мысли в сторону логики имели место в древнеиндейской и древнекитайской философии. Это происходило в эпохи глубоких культурных потрясений, порождавших культурное напряжение. Но дальнейшего развития эти зачатия логики не получили.

Сравним это с ситуацией в Европе эпохи Реформации и Нового времени. В это время происходило втягивание Северной Европы в рыночные отношения. Но это движение приняло религиозную форму (протестантизм), что не способствовало развитию философского дискурса. Характерно, что ни германия, ни другие страны Северной Европы не дали в эту эпоху сколько-нибудь значимой философии (при существовании отдельных интересных мыслителей - Я.Бёме, Г.В.Лейбниц) вплоть до 2-й половины 18 века. Исключением из этого культурного круга (условно назовем его балтийским, по налоги со средиземноморским) является Англия (именно Англия, а не культура Британских островов вообще). Там имело место наложение культурных традиций: германская традиция при кельтском субстрате и романском суперстрате. Именно там произошло формирование индуктивной логики и как раз в эту эпоху - конец 16 - начало 17 веков (Ф.Бэкон).

Интересно отметить, что попытки построить формализованную или математизированную логику имели место и в романской и в германской традициях. Вряд ли можно рассматривать в качестве примера Петра испанского, который был только систематизатором и номеризатором логики. Интереснее с нашей точки зрения Раймунд Луллий, который, как известно, создал в 13 веке нечто вроде универсального комитера из нескольких дисков с циркулями, который должен был давать ответы на подобные вопросы. Несомненно, что этот прибор выдавал бессмыслицу, но интересна сама идея, а для нас - сам факт ее появления.

Другой интересный пример такого рода - это идеал «логической машины» Г.В.Лейбница, смысл ее в том, чтобы создал универсальный формализированный логический метод, позволяющий решать без ошибок любые проблемы. Но даже эти оригинальные идеи показывают отсутствие движения «мысли вглубь мышления», они представляют собой только попытку формализации, т.е. консервации уже достигнутого уровня знания. Таким образом, приведенные примеры не опровергают, а лишь подтверждают нашу идею от культурной интенции как источники логического познания и от исчерпанности средиземноморской и циркулбалтийской суперкультурных общностей как носителей этой интенции.

В этой связи интересно рассмотреть и другую сторону данной проблемы - внутреннюю мотивацию личности, толкающую ее к занятиям философией.

Это осознание, и, в еще большей степени, интуитивное чувствование культурного напряжения, воспринимаемого личностью как свой психологический дискомфорт. При этом не имеет значения, что с точки зрения данного человека является причиной дискомфорта, важно то, что так выражается культурная интенция. Способом разрешения проблемы является проговаривание (дискурс) проблемы, можно даже сказать, ее «забалтывание» личностью. Для нас интересно, в каком направлении идет мысль, как именно «забалтываются» проблемы.

В Европе Нового времени таких направлений было два: философия природы, переросшая в естественные науки, и философия общества в связи с морально-этическими вопросами (как должно было бы быть устроено общество).

Таким образом, собственно логическая проблематика оставалась вне внимания философской и научной мысли.

Разумеется, нет тенденции без отдельных выдающих из нее фактов. В данном случае отдельные идеи Д.Юма, И.Канта, Г.Фреге, а также вся философия Г.В.Ф.Гегеля представляют подобные факты. Однако их идеи не получили дальнейшего развития. Идея Юма о субъективном характере категории причины, Канта о 12 категориях, Фреге о психологизме и антипсихологизме и диалектический панлогизм Гегеля остались только их личными особенностями, не имевшими философского общекультурного отклика. Это, по нашему мнению, говорит об отсутствии в новоевропейской суперкультурной общности соотвествующего напряжения, ее относительной целостности.

Следовательно, ожидать нового прорыва в области логики можно в культурах, находящихся в диалогическом состоянии, переживающих внутренний перелом. Поэтому ситуация межкультурного диалога, при всей ее кажущейся продуктивности в смысле эксиликации неявных интенций взаимодействующих культур, не является продуктивной в интересующем нас аспекте. В данной ситуации происходит взаимное отторжение культур, «диалог глухих».

Внутренняя цельность каждой взаимодействующей культуры не дает основы для ее углубленной саморефлекции.

С этой точки зрения интересно рассмотреть современную русскую культуру. Широко распространенно мнение, что находясь между Европой и Азией, в «Евразии», она диалогична и открыта всему миру. Но надо отличать открытость и склонность к мессианству. Последнее говорит как раз о закрытости культуры, ее глухости к иному.

Другая причин для сомнений в логической продуктивности русской культуры является ее стабильность с точки зрения ее базовых ценностей, таких как примат общественного над личным, государств над обществом, сочетающегося с традицией материализма со стороны государства, терпимостью к антиобщественным элементам (ворам, попрошайкам, бездельникам) со стороны общества. Для этой социокультурной ситуации характерна нетерпимость к любым проявлениям личного своеобразия и личной позиции, требование «быть как все», «не высовываться» и т.п.

По-видимому, с этим связаны неудачи попыток модернизации, повторяющиеся по крайней мере, трижды (18 век конец 19-начало 20 веков, конец 20-начало 21 веков) («за десять лет может измениться всё, за сто лет не меняется ничего»).

Еще одно соображение в подтверждение данной гипотезы - это отсутствие интереса к логико-методологической проблематике в русской философии. Оригинальная русская философская мысль всегда была направлена на религиозно-этические (но не мистические) вопросы и на социальные проблемы.

Элементы методологического и логического характера просто заимствованы с Запада без какой-либо оригинальности.

Это не означает вообще отсутствия какой-либо рефлексии над социокультурной ситуацией. Она может осуществляться в форме социальной философии (но вряд ли философской антропологии, так как последняя предполагает видение человека, включая его логику), в форме художественного творчества и в форме религиозного поиска. Этот последний феномен в современном обществе вообще и в России в частности проявляется, как нам представляется, в форме неорелигии. Неорелигией нашего времени является спорт.

Исключительный интерес общества к происходящему в этой области, при полном отсутствии ее практической значимости для подавляющего большинства населения, массовые скопления людей на стадионах, ритуальные бои спортивных болельщиков, само спортивное действие - это религиозные организации и религиозный культ, являющиеся, как известно, элементами религии как общественного явления. Недостает только религиозного сознания, т.е. веры в сверхъестетственное значение спортивных действий, но, возможно, это только вопрос времени.

Развитие отдельных научных дисциплин, изучающих мышление с разных сторон (психология, лингвистика, социология мышления и др.) происходит в рамках уже сложившихся логико-методологических форм и не ставит себе задачу создания новой логики, которая не сводится ни к лингвистике, ни к психологии, ни к математике, ни к социологии мышления.

Подводя итоги, можно сказать, что социокультурная ситуация Древней Греции и западноевропейского перехода к Новому Времени (16-17 века) в современную эпоху отсутствует. Следовательно, ожидать в обозреваем будущем прорыва в развитии логики нет оснований. Можно лишь предложить исследовать формы рассуждений в повседневной жизни и в сферах искусства и религии как особые формы мышления, наряду с понятием, суждением и умозаключением.

ЛИТЕРАТУРА

логика философия социум

1. Rennets G.D. A computational model of reasoning from the clinical literature. - Springer-Verlag. - 1985.

2. Shortliffe E.H. Computer programs to support clinical decision making// JAMA. - 1987. - Vol. 258, N I. - P. 61-66.

3. Special issue on medical informatics/The Western Journal of Medicine. 1986.-Vol. 145, N 6.

4. Computer - assisted medical decision making/Ed. J.A. Reggia and S. Tuhrin. - Springer-Verlag. - 1985.

5. Readings in medical urtificial intelligence: The first decade. / Ed W.J. Clancey and E.H. Shortliffe. - Addison-Wesley Publishing Co. - 1984.

Размещено на Allbest.ru