Проблема роли человеческого сознания в теории ценностей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Проблема роли человеческого сознания в теории ценностей

Объективистские концепции в этике опровергаются противоположными концепциями. Но выдвигаемые ими методологические идеи редко выливаются в какие-то самостоятельные школы и направления, поэтому концепции, предполагающие зависимость ценностных суждений от свойств человеческого сознания носит в основном обезличенно-проблемный характер.

В онтологии выделяются следующие направления такого подхода: 1) «антиреализм» отрицание объективности блага и добра; 2) индетерминизм отрицание причинной обусловленности, проявления блага и добра; 3) волюнтаризм признание воли как фактора движения общественным процессом; 4) конвенционализм положения о ценностях, принятые на основе соглашений между людьми; 5) интуитивизм признание существования доопытных форм познания [3].

Эпистемологический субъективизм в этике это ряд теоретико-познавательных концепций, отрицающих достоверное знание вообще, а также в морали, истолкованной в когнитивистском духе. Элементы этико-эпистемологической концептуальной схемы присутствуют в классическом скептицизме, прагматизме, а также в современном антифундаментализме и постмодернизме.

Эта концепция (или ценностный релятивизм) охватывает по существу все названные подходы, но взятые лишь в их нормативно-оценочной функции, то есть в качестве учений и позиций, подрывающих идею универсальности и общеобязательности принципов и норм морали.

Следуя указанному методологическому принципу, этики-аналитики принимают в качестве логически исходной, элементарной ситуации, многовековой проблемы ценностной зависимости или независимости от человеческого сознания неоспоримый факт существования моральных конфликтов, разрешение которых (во всяком случае, разрешение «теоретическое») возможно лишь при наличии критерия добра и зла, не зависимого от сознания человека. Противоположные ответы на вопрос о возможности такого критерия определили различные подходы философов. Споры, препятствующие некоторым философам-этикам в нахождении точки соприкосновения между ними, устойчиво сохраняются, поскольку это обусловлено, во-первых, мировоззренческими разногласиями философов, во-вторых, производимым ими жестким разграничением объективных и субъективных элементов в составе морального сознания. Но если конвергенция в сфере общего миропонимания имеет весьма призрачные перспективы, то аналитическое снятие или смягчение понятийно-терминологических расхождений, а тем самым и определенное сближение противоположных философских позиций вполне осуществимы.

Мораль сложное духовное образование, разные составные части которого в определенных отношениях или аспектах могут трактоваться как, безусловно, объективные (например, «объективно детерминированное содержание моральных идеалов»), а в других отношениях как безусловно зависящих от человеческого сознания (например, «свободный выбор морально значимого поступка»). Вместе с тем имеются и такие компоненты моральных ценностей, противоположные аспекты которых неразделимы: указывая то отношение, в котором они «объективны», мы одновременно фиксируем и их зависимую природу. Впрочем, и отрицание когнитивистской интерпретации морали [1], то есть понимание ее норм и идеалов как специфических ценностных установок (а не «знаний») со своим особым психическим механизмом и особой предметной направленностью также предполагает включение моральных ценностей в разряд квазиобъективных феноменов.

Одним из признаков объективности является безличность моральных требований. Безличность моральных норм и оценок непосредственно отражается в логико-грамматических формах соответствующих высказываний.

Но если мысленно отвлечься от умозрительных реалистических и априористских теорий по сути связывающих грамматическую безличность с объективно-реальным бытием моральных ценностей либо объективно-истинным знанием добра и долга, то останется психологическое состояние: особое, знакомое каждому социализированному индивиду, субъективное переживание объективности морального требования, то есть переживание, органически встроенное в психологический механизм морали. По-видимому, именно это переживание индивидом «объективности» источника морали (в ее, прежде всего, запретительной функции) и имел в виду Зигмунд Фрейд, отождествляя моральные требования, предъявляемые индивиду и принимаемые им с неким неперсонифицируемым началом Super-Ego (СверхЯ), живущим в бессознательном отсеке человеческой психики. «Сверх-Я» сохранит характер отца, и чем сильнее был Эдипов комплекс, чем быстрее (под влиянием авторитета, религиозного учения, обучения и чтения) произошло его вытеснение, тем строже «Сверх-Я» будет позже царить над «Я» как совесть, может быть, как бессознательное чувство вины» [4, гл. 3]. Можно сказать, что каждый индивид является «стихийным объективистом»: если бы он подверг рефлексии свое непосредственное переживание морального требования или моральной оценки и смог бы дать теоретическую интерпретацию полученных результатов, то итогом этих процедур явилась бы некоторая объективистская (скорее всего реалистическая) теория, хотя в случае религиозно-мистического склада ума данного индивида источник морального требования, по-видимому, персонифицировался бы в Боге или иной сакральной личности. С точки зрения современных теоретиков этического реализма, знакомое любому носителю моральных ценностей переживание их объективности достоверно свидетельствует об их реальном существовании вне и независимо от человека.

В свою очередь, этические концепции подчеркивающие зависимость ценностей, отвергая тезис об объективном бытии ценностей, объявляет упомянутое переживание объективности «иллюзией». Теоретический компромисс предлагают квазиреалисты (С. Блэкберн и другие) [1, с. 152 153]. Они солидарны с концепцией отрицающей объективность в его концептуальном отрицании внечеловеческой реальности «добра». Вместе с тем квазиреалисты полагают, что это отрицание не имеет прямого отношения к моральной практике, необходимым условием которой, является убежденность морального субъекта в том, что нашим моральным понятиям соответствуют некие объективные реалии. Правда, квазиреализм фактически так же, как и субъективизм, признает подобную убежденность иллюзией, но иллюзией необходимой и полезной, и в этом отношении его позиция близка к «фикционализму». Но существуют ли общезначимые (в оговоренном выше ограниченном смысле) моральные принципы и нормы? Одна из ошибок концептуального релятивизма это игнорирование специфики моральных ценностей, чрезмерно широкое понимание морали, в результате чего действительное многообразие обычаев и нравов, включающих в себя разные (отнюдь не только моральные) ценностные установки, выглядит как многообразие именно моральных норм. Если же теоретически выделить из широкой сферы обычаев и нравов собственно моральную составляющую, то обнаружится, что моральная разноголосица вовсе не велика, как это представляется при поверхностном подходе. Тем не менее, она все же имеет место, ибо стабильность, единообразие моральных норм имеет свои границы в социальном пространстве и времени. Что же в таком случае следует понимать под общезначимостью (следовательно, квазиобъективностью) моральных ценностей? Для того, чтобы признать содержательную устойчивость морали, нет надобности обособлять ее от действительной истории.

Таким образом, анализ противоположных концепций ценностей показывает на-сколько неправомерно заявлять о зависимости ценностных позиций. Перекос в эту сторону может привести к смешению понятий о морали и нравственности и подвести нравственные отношения под личностные. Но становление индивидуализма предполагает формирование некоторых концепций ценностей, которые будут определяться человеческим сознанием, суждением, мнением. Введя рыночные отношения, нам пришлось осмысливать этику разумного эгоизма. Внедрение идей требует глубокого осмысления той или иной позиции. Лишь глубокое изучение и всестороннее рассмотрение тех или иных позиций, с учетом исторической, конкретной ситуации может привести нас к принятию тех или решений.

Зависимость ценностей от человеческого сознания заключается в следующих положениях: зависимость суждений от мнения каждого; наличие вкусов и предпочтений; направленность поступков в соответствии с личными мотивами и предпочтениями; заинтересованность в результате; благо всегда конкретно; возможность выбора; присутствие личностного начала в каждом поступке и действии. Нужно учитывать наличие в обществе противоположных концептуальных оснований ценности. Лишь всестороннее рассмотрение может дать полную картину состояния общественного сознания, а значит, и формирования того или иного типа установок, норм, ценностей. Игнорирование тех или иных концептуальных направлений неизбежно влечет к выхолащиванию, формированию конфликтов между представителями различных концептуальных направлений. В теории ценностей имеется как объективный, так и субъективный компоненты. Современные теории ценностей, отрицающие объективный статус, основаны на идеях наличия априорного знания. Формулирование ценностей как формы опытного знания имеет непреходящее значение. Но достоверность такого знания необходимо осмысливать и обосновывать.

объективность этика сознание моральный

Размещено на Allbest.ru