Межпоколенная специфика языкового сознания русских: психолингвистическое исследование

Размещено на http://www.allbest.ru/

МЕЖПОКОЛЕННАЯ СПЕЦИФИКА ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ РУССКИХ: ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Несмотря на устойчивый интерес психолингвистической науки к проблемам формирования, содержания и функционирования языкового сознания (далее - ЯС), специфика языкового сознания людей, принадлежащих к различным поколениям и эпохам, остается недостаточно изученной. Среди немногих попыток сравнительного анализа материалов ассоциативных экспериментов, проведенных в различное время (в 70-е и 90-е годы), - исследования Н. В. Уфимцевой, Е. С. Ощепковой, С. В. Грибач¹. Реконструкции языкового сознания древних славян посвящена книга Т. И. Вендиной², а Н. В. Уфимцева³ сопоставляет эти выводы с результатами исследований языкового сознания наших современников. Однако В. Е. Гольдин⁴ отмечает, что в уже существующих сегодня многочисленных ассоциативных словарях почти не представлены ассоциации людей старше 30 лет. Только сегодня, когда после первых наиболее массовых ассоциативных экспериментов прошел период времени, сопоставимый с временной разницей между двумя поколениями, предоставляется возможность сравнить ассоциации людей не просто разного возраста, но принадлежащих к различным поколениям, причем сделать это как в синхроническом, так и в диахроническом аспектах.

В своем исследовании межпоколенной специфики языкового сознания русских мы исходим из сформулированного Московской психолингвистической школой понимания языкового сознания как опосредованного языком образа мира той или иной культуры⁵, как «совокупности перцептивных, концептуальных и процедурных знаний носителей культуры об объектах реального мира»⁶, овнешненных, т. е. выраженных внешними, а именно - языковыми средствами⁷. При этом к языковым средствам овнешнения сознания относятся не только отдельные лексемы, но и словосочетания, фразеологизмы, тексты, а также новые формы овнешнения - ассоциативные поля и ассоциативные тезаурусы как совокупности этих полей⁸.

Выявить эти знания, а значит - содержание самого психического образа, овнешненного вербально в ассоциативном эксперименте, и вместе с этим не только поверхностные, но глубинные отношения между образами сознания, позволяет обращение к представлениям о некой универсальной структуре сознания и его образов. Одним из таких представлений является интегральная модель структуры сознания, разработанная А. В. Ивановым, который определяет сознание как динамически разворачивающуюся от бессознательных к сверхсознательным слоям «жизненного мира» систему познавательных способностей (перцептивных, эмоциональных, ценностных, логических), обеспечивающую личное совершенствование и творческую деятельность человека в окружающем мире⁹

Используя упомянутую модель структуры сознания, опирающуюся на известные и экспериментально подтвержденные положения психологии, когнитологии, лингвистики и других гуманитарных наук о психических процессах и механизмах, о видах мышления и типах логических операций, о роли языка в структурировании знания, и учитывая философское понимание ценностей как «концентрированного выражения опыта жизнедеятельности конкретной социальной общности»¹⁰, а также фундаментальные исследования языкового выражения оценки¹¹, психолингвистические исследования эмоциональной и эмотивной (оценочной) лексики, лингвистических репрезентаций оценки и их психолингвистических оснований¹², прецедентности в трактовке Ю. Н. Караулова и В.В. Красных¹³, а также положения теории метафоры¹⁴, мы разработали классификацию ассоциатов в соответствии со сферами познавательной деятельности сознания (кратко представлена в табл. 1).

языковой сознание ассоциат гносеологический

Таблица 1

На основании данной классификации были выстроены структуры ассоциативных полей (далее - АП) некоторых стимулов, входящих в ядро русского интраэтнического сознания; это ядро лексикона выполняет, по определению Н. О. Золотовой, роль «функциональной основы общего психического и языкового развития человека»¹⁵, которая, в свою очередь, обеспечивается специфическими свойствами относящихся к ядру лексикона слов, а именно: ранний возраст усвоения, достаточно выраженная степень конкретности, образности и эмоциональности, легкость включения в более широкую категорию (категориабельность), узнаваемость носителем языка¹⁶. Будучи естественным метаязыком, ядро ЯС всегда включает базовые понятия, наиболее значимые не только для данной культуры, но и для человечества в целом, и вследствие этого, как показывают многочисленные, в том числе и кросскультурные, исследования, достаточно стабильно¹⁷.

Это позволяет предположить, что и в реакциях взрослых на такие стимулы проявится достаточно высокая степень освоенности всех компонентов психологического значения слова, овнешнения образов сознания, вызванных такими стимулами, будут актуализировать познавательные способности разного рода и уровня, присущие среднему носителю русского языка.

Одновременно слова, представляющие особое значение для ии. как личности, отражающие самые емкие понятия, не могут не содержать значительный аксиологический компонент, поэтому особый интерес будет представлять содержания ценностномотивационных секторов в АП у различных групп ии.

Центральное положение в ядре ЯС, выявленном по результатам многих массовых ассоциативных экспериментов (все три этапа создания Русского ассоциативного словаря (далее - РАС), Славянский ассоциативный словарь), а также и в нашем эксперименте, занимает человек. Проанализируем содержание образов сознания, овнешненных в ассоциативных полях данного стимула, зафиксированных в Русском ассоциативном словаре¹⁸ и полученных от испытуемых 2005 года (группа ДЕТИ - 18-20 лет и группа РОДИТЕЛИ 35-45 лет).

1. Степень наложения (W)¹⁹ АП стимула человек (табл. 2) несколько ниже средних значений по всем 112 стимулам, использованным в нашем эксперименте, хотя и не отклоняется от генеральной тенденции: АП испытуемых- современников совпадают в большей степени, чем АП испытуемых разных возрастных групп, принимавших участие в АЭ в разные периоды времени (с разницей в 15-20 лет), и еще больше, чем АП испытуемых одного возраста, но не современников.

В основном овнешняют объективное содержание психического образа, стоящего за словом- стимулом.

3. Структуры АП: количественный и качественный анализ.

Необходимо сразу отметить, что структуры АП у современных ии. отличаются гораздо большим сходством, нежели при сравнении их с АП в РАС, как по отдельным секторам, так и при взгляде на онтогенетические (нижняя - верхняя) и объективно-субъективные

Таблица 2

2. Стереотипность и сравнение первых трех реакций (табл. 3).

Таблица 3

Как видим, АП данного стимула отличаются диффузностью: во всех трех АП, в том числе и в РАС численностью в 644 реакции, (правая - левая) «половинки» овнешненного в АП образа сознания. В РАС нижний, чувственный уровень образа сознания преобладает над верхним, умственным, а ценностно-эмоциональная половинка - над внешне-познавательной, причем в том и другом случае - за счет эмоционально-аффективного сектора, составляющего более половины всех ассоциатов в РАС (Диаграммы 1-3)²⁰ отсутствует ярко выраженное ядро, хотя в РАС стереотипность реакций (вычисляемая как отношение количества частотных реакций к числу всех реакций) несколько выше.

Рис. 1-3

Наиболее частотные реакции практически Проверка полученных данных с помощью не совпадают. В РАС они субъективно окра- статистических методов (%²-критерия) повышены, а у детей и родителей, напротив, в казала значимость различий при сравнении данных РАС и родителей, а также РАС и детей (р=0,001), тогда как при сравнении детей и родителей значимых различий не выявлено (эмпирическое число X² =2,2, что меньше критического X² =7,81 при вероятности допустимой ошибки _р=0,05).

Таблица 4

Подобную же картину можно наблюдать при учете лишь частотных (более 2) реакций (табл. 4), но у родителей здесь уже отсутствуют частотные реакции в телесно-перцептивном секторе, а перевес эмоционально-аффективного сектора в РАС становится еще более существенным.

Рассмотрим каждый сектор подробнее.

ЧЕЛОВЕК-ЭА

Рис. 4

ЭА (диаграмма 4): Перевес данного сектора в РАС объясняется наличием в нем большого количества реакций-отсылок к ПФ различных типов (не менее 84 единиц, или 13 %, в том числе и самые частотные реакции на данный стимул), тогда как в АП детей таких реакций нет, а у родителей их всего 2. Большая часть этих актуализаций ПИ (а также других привычных реакций, образующих вместе со стимулом клишированные словосочетания, источником которых является бытовой и общественно-политический дискурс соответствующей эпохи (молодой 2, за бортом 2, в космосе 1 и т. п.) - это ассоциации на фонетическом уровне, свидетельствующие о том, что еще не так давно само слово «человек» гораздо чаще звучало с экранов, встречалось в печатном виде и вообще было «на слуху». И если отсутствие у детей ассоциаций с популярными в свое время книгами, фильмами, телевизионными передачами и песенками из мультфильмов можно объяснить тем, что современная молодежь просто никогда их не видела, а также в связи с постоянным реформированием школьных программ недостаточно знакома с классическими произведениями отечественной и зарубежной литературы («Человек в футляре» А. П. Чехова, «Повесть о настоящем человеке» Б. Полевого, «Человек-невидимка» Г. Уэллса и др.), то подобное предположение в отношении родителей было бы неверным. Не будем утверждать также, что наши современники вообще не читают, не ходят в кино и тем более не смотрят ТВ. Что занимает это место в их сознании сегодня? Что возбуждает чувства, бередит воспоминания, вновь и вновь вызывает образы? Ни давно прочитанные или «пройденные» шедевры мировой литературы, ни вошедшие в сокровищницу культуры произведения кинематографа, ни популярные в свое время радио- и телепередачи, их ведущие и герои - равно как и современные их преемники - книги, фильмы, шоумены и герои светской и политической хроники. В фокусе современных масс-медиа, влияющих на умы - как молодежи, так и более старшего поколения, - находится не человек во всех своих ракурсах, а нечто другое - деньги, материальные блага, власть и борьба за все это, человек же остается в стороне (или за границами телевизионного прайм-тайма).

Помимо этого, половину (или более - в РАС и у родителей) объема данного сектора дают реакции, овнешняющие ситуативно-индивидуальные, субъективно и эмоционально окрашенные образы и представления. Это в большинстве своем частно-оценочные прилагательные (любимый 8, милый 3, родной, дорогой 1, глупый, упрямый, трудный, странный 2, невозмутимый, потерянный, решительный 1 и т. п.), а также другие речевые реакции (со стороны 2, своего дела 1), составляющие обширную дальнюю и крайнюю периферию АП. Более частотные реакции такого рода (хороший, добрый, умный) встречаются во всех трех АП, однако их относительная частотность везде составляет менее 5 %, что также квалифицирует их как «вероятностные»²¹.

Реакции метафорического характера (образ, дерево, корень, птица и т. п.), также в большинстве своём единичные, присутствуют во всех трех АП в одинаково небольшом объеме, а индивидуально-ситуативные (один, мой, за углом, рисунок и т. п.) - лишь у детей и в РАС.

ЛП (диаграмма 5)

Наиболее частотные реакции на данный стимул у детей и родителей относятся именно к логико-понятийному сектору АП (хотя, как уже отмечалось, их частотность в целом невысока). Ключевые реакции, овнешняющие компоненты лексикографического значения данного слова- стимула, являются частотными во всех трех АП: существо, жизнь, животное, разумное, разум, личность (ср: «Человек - живое суще- с выявленным социологами- весьма низким местом ценности «труд» в общей системе ценностей русских. Помимо этого, в данном секторе присутствуют и другие - парадигмагические - реакции, отражающие операции категоризации и автоматизированного логического мышления: мужчина, обезьяна, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда»²²).

Интересным, однако, является отсутствие реакций, связанных с последней частью словарного определения: имеются лишь реакции труда 2 и труженик 1 в РАС, что согласуется люди, зверь, машина, брат, и природа и т. п. Дети дают больше реакций отождествления и интегрирующих, тогда как родители чаще реагируют дифференцирующими и реакциями противопоставления (включая координационные). Стратегия реагирования у ии. в РАС сходна со стратегией родителей. Тем не менее, объем этого сектора в РАС в 2 раза меньше, чем у детей и родителей, что вкупе с отсутствием в этом секторе ядерных реакций позволяет предположить, что в структуре образа сознания «человек» у современных ии. по сравнению с ии. в РАС изменилось соотношение доли реакций по линии «чувства разум»: логико-понятийная составляющая у детей и родителей выросла, а эмоционально-аффективная, наоборот, уменьшилась, т. е. современные ии. стали более рациональны, логичны и менее эмоциональны.

ТП диаграмма 6

Что касается телесно-перцептивного сектора, несмотря на то, что у детей данный сектор вдвое объемнее, чем у родителей и в РАС (в основном за счет овнешнений органических и экстероцептивных ощущений), во всех трех АП он занимает наименьший объем, а реакции всех трех групп ии. принадлежат дальней и крайней периферии.

ЦМ (диаграмма 7)

Диффузность, характерная для всех трех АП, проявляется и в данном секторе. Наибольшая частотность в этом секторе у реакции друг как актуализации ПВ «человек человеку - друг, товарищ и брат»: у ии. в нашем эксперименте она равна 4, в РАС - 10. К ним примыкают близкие реакции товарищ 1, человеку друг 1, собрат и реакции-переосмысления данного прецедентного высказывания: человеку волк 1, волк 2, враг 1, что в сумме составляет около 2,5 % в РАС, у родителей - 6, а у детей - по- прежнему 4. Подобная картина наблюдается и в отношении другого ПВ - «человек - это звучит гордо!»: различные формы актуализации данного ПФ (звучит гордо, звучит, гордый, гордо, гордость) насчитывают 20 реакций (чуть более 3 %) в РАС, 5 - у родителей и 1 - у детей. Ценностно-философское, метафорическое осмысление понятия «человек» предстает во всех трех АП как противоречивое в виде разнообразных, в большинстве своем единичных реакций: человек - это и царь, царь природы, хозяин, сила и авторитет, он велик и в то же время - слаб, он раб, вошь, мелочь, игрушка, человек - это существо бесконечное, это все, мир, космос, вселенная и - странная вещь, загадка, лист, чудо, сложно. Суммарный относительный объем реакций такого рода примерно одинаков: РАС - 5,6 %, дети - 5 %, родители - 4 %. Ценностные этические качества человека (вновь в основном в виде единичных реакций) также присутствуют во всех трех АП, а вот объем этой группы ассоциатов неодинаков: 9 реакций (1,4 %) в РАС, 3 - у родителей против 8 реакций у детей. Наряду со злом 2, дети видят (и ценят) в человеке искренность, доброту, внимание, человек вызывает у них доверие и надежду. Данное обстоятельство, в свою очередь, вселяет надежду, что для современной молодежи такие человеческие качества и в будущем еще могут остаться в ряду ценностно-значимых.

Несмотря на то, что ЭА сфера образа, являющаяся базой для формирования ценностно-мотивационной, у современных ии. уменьшилась, в целом ценностно-мотивационный сектор в структуре АП (и овнешняемого им совокупного образа сознания) более весом у детей и родителей, нежели в РАС.

Таким образом, структура и содержание образов сознания, овнешняемых в виде ассоциаций на стимул человек, у ии., принадлежащих к различным эпохам / временным периодам, различны: современные испытуемые- родители (гипотетически - бывшие ии. в РАС) стали более рациональны, чем ии. в РАС, при этом возросла доля как логико-понятийной, так и ценностно-мотивационной сферы - за счет эмоционально-аффективной, ставшей менее объемной в два раза. В той же мере отличается от данных РАС и структура соответствующего образа сознания детей. В целом современные ии., как молодежь, так и более старшее поколение, демонстрируют сдвиг по оси «чувства - разум» в сторону разума. Сравнение же образов сознания, принадлежащих ии. разного возраста, но участвовавших в ассоциативном эксперименте в одно и то же время, не выявило значимых различий. Подобная картина была выявлена нами и при анализе АП других стимулов, входящих в ядро языкового сознания русских, а именно: враг, дурак, умный, жизнь, счастье, добро, деньги, дело, родина.

Примечания

1 См.: Уфимцева, Н. В. : 1) Этнический характер, образ себя и языковое сознание русских // Языковое сознание : формирование и функционирование. М., 1998; 2) Предисловие к Славянскому ассоциативному словарю // Славянский ассоциативный словарь : русский, белорусский, болгарский, украинский. М., 2004; Ощепкова, Е. С. Опыт исследования динамики языкового сознания русских (7090-е годы) // Речевая деятельность. Языковое сознание. Общающиеся личности. Калуга. 2006; Грибач, С. В. Образ семьи в языковом сознании русских : гендерный аспект : дис. ... канд. филол. наук. М., 2005.

2 См.: Вендина, Т. И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М., 2002.

3 См.: Уфимцева, Н. В. Этнопсихолингвистика: вчера и сегодня // Вопр. психолингвистики. 2006. № 4.

4 См.: Гольдин, В. Е. Русская ассоциативная лексикография и исследование возрастной динамики ассоциативных полей // Там же.

5 См.: Тарасов, Е. Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира. М., 2000.

6 Тарасов, Е. Ф. Межкультурное общение - новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996. С. 7.

7 См.: Тарасов, Е. Ф. Языковое сознание - перспективы исследования // Языковое сознание : содержание и функционирование. М., 2000.

8 См.: Тарасов, Е. Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира. М., 2000.

9 См.: Иванов, А. В. Природа сознания : онтологические основания, гносеологическая структура, культурно-синтетический потенциал : автореф. дис. . д-ра филос. наук. Киев, 1988. С. 21.

10 Леонтьев, Д. А. От социальных ценностей к личностным : социогенез и феноменология ценностной регуляции деятельности. URL : http: //www. akipkro. ru/books/ve stnik/leontiev. txt.

11 См.: Арутюнова, Н. Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М., 1988; Вольф, Е. М. Функциональная семантика оценки. М., 2002; Карасик, В. И. Язык социального статуса. М., 2002.

12 См.: Колодкина, Е. Н. Оценка и эмоциональность в психологической структуре значения слова // Проблемы семантики : психолингвистические исследования. Тверь, 1991; Мягкова, Е. Ю. Эмотивность и эмоциональность - две научные парадигмы // Психолингвистические исследования значения слова и понимания текста. Калинин, 1988; Погребнова, А. Н. Специфика представлений о базовых эмоциях в обыденном сознании русских и англичан : автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2005; Сдобнова,

А.П. Ядро языкового сознания школьников // Речевая деятельность. Языковое сознание. Общающиеся личности. Калуга, 2006.

13 См.: Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 2004; Красных, В. В. «Свой» среди «чужих» : миф или реальность? М., 2003.

14 См.: Теория метафоры. М., 1990.

15 Золотова, Н. О. Ядро ментального лексикона человека как естественный метаязык : ав- тореф. дис. ... д-ра филол. наук. Тверь, 2005. С. 6.

16 Там же. С. 24-25.

17 См.: Уфимцева, Н. В. Предисловие к Славянскому ассоциативному словарю // Славянский ассоциативный словарь : русский, белорусский, болгарский, украинский. М., 2004; Сергиева, Н. С. Ядро языкового сознания и его ключевые единицы // Вестн. МГЛУ. Вып. 525. М., 2006.

18 См.: Русский ассоциативный словарь. М., 2002.

19 Формулу для вычисления степени наложения ассоциативных полей см.: Григорьев, А.А. Проблемы количественного анализа в сопоставительных исследованиях ассоциативных полей / А. А. Григорьев, М. С. Кленская // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. Данная формула позволяет определить степень наложения реакций W в диапазоне от 0 (нет совпадений) до 1 (полное совпадение), в том числе и при различной численности выборок.

20 Все числовые величины здесь и далее даны в процентном выражении. Н/А - неадекватные реакции (персеверации и отказы от реагирования).

21 О разграничении вероятностных и постоянных реакций в ассоциативном эксперименте см.: Черкасова, Г. А. Квантитативные исследования ассоциативных словарей // Общение. Языковое сознание. Межкультурная коммуникация. Калуга, 2005.

22 Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. М., 1995.С. 867.

Размещено на Allbest.ru