Философия искусства

Размещено на http://www.allbest.ru/

14

2012

Министерство образования и науки Российской федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Комсомольский-на-Амуре государственный технический университет»

Факультет: «Экологии и химической технологии»

Кафедра «Философии, социологии и связи с общественностью»

РЕФЕРАТ

По дисциплине «Философия»

Философия искусства

Студент группы 2ТБб-1 Д.Ф. Жукова

Преподаватель Ю.В. Магай

Содержание

Введение

1. Человек и искусство

2. Формы искусства

3. Красота в философии искусства

4. Общество и искусство

5. Политика и искусство

Заключение

Список использованных источников

Введение

Среди элементов системы духовной жизни человечества, таких как: религия, философия, наука - искусству принадлежит особое место, т. к. оно в той или иной мере входит в повседневную жизнь каждого человека.

Актуальность философии искусства всегда развивалось и будет развиваться. По сей день учёные думают над смыслом произведений и их значением. Искусство - это понятие сложное, трудно определяемое, и при первом подходе к выяснению его сущности, ясно только одно - представление об искусстве изменилось, меняется, и мы вкладываем в это понятие совсем не тот смысл, чем люди прежних эпох.

Цель этой работы в том, чтобы лучше понять, что же такое искусство и что в нем философского. Какие аспекты затрагивает философия в искусстве. Ведь искусство зависит не только от технического навыка рисовать, играть на музыкальных инструментах, сочинять стихи или строить. В основе всего этого есть что-то высокое. Для достижения этой цели нужно поставить следующие задачи: изучить литературу по данному вопросу, выбрать самое главное из всего прочитанного и вывести свои выводы. Надеюсь все задачи приведённые выше выполнены в этой работе.

1. Человек и искусство

Для первобытной культуры характерен синкретизм общественного сознания и деятельности - первобытное искусство тесно слито с моралью и религией, представлявшей собой сложный синтез тотемизма, анимизма, фетишизма и магии. Искусство являлось отражением природы, окружающей человека, его трудовой деятельности - охоты, земледелия, собирательства. Сначала, очевидно, возникли первые постройки, позднее превратившиеся в архитектурные сооружения, появился танец, представлявший собой магические телодвижения, имеющие целью задобрить или устрашить духов, родилась музыка и мимическое искусство, ставшее позднее театром. Из эстетической имитации процессов и результатов труда постепенно развилось изобразительное искусство, направленное на умилостивление духов. Литература рождалась из религиозных мифов, гимнов и молитв, скульптура из потребности дерево или камень превратить в изображения духов и богов, архитектура - из строительства храмов

Искусство служит средством самовыражения человека, и, следовательно, предметом искусства являются как отношение человека и мира, так и сам человек во всех его измерениях - психологическом, социальном, нравственном и бытовом. Гуманитарные науки - и психология, и социология, и этика и т. п. - также имеют своим предметом человека, но всем они рассматривают его с какой либо одной и притом сознательно ограниченной точки зрения. Искусство же не только берёт человека в его цельности, но и затрагивает всем самые глубокие и еще неизведанный наукой пласты того удивительнейшего феномена в мире, которым является человек - тайна тайн природы. Искусство говорит с нами на своём особом языке, которому надо научится чтобы он стал понятен .Искусство обеспечивает полноту создания и восприятия своего предмета в отличии от сознательной частичности подхода, присущей науке.

Во первых, мир этот не есть порождение чистого вымысла, не имеющего ни какого отношения к действительному миру. У автора может быть исключительно могучая фантазия. Но то что изображено на художественном произведении, к какому бы направлению и жанру оно ни относилось, являет собой своеобразную реальность, созданную по аналогии с объективной реальностью.

Во-вторых, эта реальность, именуемая художественной картиной мира, есть лишь более или менее правдоподобное изображение жизни, но не сама жизнь. Художник интуитивно вкладывает в своё произведение помимо того, что входит в его замысел, нечто, идущее из сферы бессознательного. В результате подлинное произведение искусства содержит неисчерпаемость истолкований, будто автору было присуще бесконечное количество замыслов. Этому способствует и значительная субъективность восприятия искусства. Ведь его содержание не передаётся полностью в рациональных терминах языка, как в науке. Для эмоций же их терминологическое обозначение лишь знак - под одним знаком скрываться огромное количество индивидуальных чувств и соответственно восприятий.

Искусство в отличие от всех других видов деятельности есть выражение внутренней сущности человека в её цельности, которая исчезает в частных науках и в любой другой конкретной деятельности, где человек реализует только какую-нибудь одну свою сторону, а не всего себя. Если и в своей практической деятельности, и в науке человек противопоставлен миру, как субъект объекту, и тем ограничен в своей свободе, то в искусстве человек превращает своё субъективное содержание в общезначимое и целостное объективное бытие. Это внутреннее единство всех духовных сил человечество при создании и восприятии произведений искусства обеспечивается синкретической силой эстетического сознания. Если, читая научные, публицистические, популярные издания, человек сразу же внутренне настраивается на как бы «фрагментарное» мышление о мире, «забывая всё», что ему не пригодится для восприятия данного текста, то, настраиваясь на чтение художественного произведения, он активизируют в себе все свои духовные силы: и ум, и интуицию, и чувства, и этические понятия, и своё самое потаённое Я. Нет ни одного момента в нашей внутренней духовной жизни, который не мог бы быть вызван и активизирован восприятием искусства. Поэтому основной функцией искусства является его синтетическая миссия, обеспечивающая целостное, полнокровное и свободное восприятие и воссоздание мира, которое возможно только при условии совмещения познавательных, этических, эстетических и всех других моментов человеческого духа.

Старая эстетика давала, прежде всего, определение прекрасного и говорила, например, что прекрасное есть выражение нравственного идеала, или что оно есть выражение невидимого, или же что оно есть выражение человеческих страстей; затем, опираясь на это как на статью из уложения, она оправдывала, осуждала, предостерегала и руководила.

Эстетическое отношение к действительности, содержащееся во всех видах человеческой деятельности, не могло не стать предметом специального воспроизводства. Таким особым видом человеческой деятельности, в котором эстетическое, воплотившись в художественное, есть и содержание, и способ, и цель, является искусство; оно «никогда не оставляло человека, всегда отвечало его потребностям и его идеалу, всегда помогало ему в отыскивании этого идеала - рождалось с человеком, развивалось рядом с его исторической жизнью» Предположите, что мы успешно определим себе наше исследование, что мы с совершенной точностью определим себе различные умственные состояния, развитие, процветание, видоизменения и упадок разных родов искусства. Мы получим тогда полное объяснение художеств и искусства вообще, т. е. получим философию искусства, а что-то и называется эстетикой.

2. Формы искусства

Каждый пояс имеет свою культуру и свою собственную растительность; и та и другая связаны с ним неразрывно. Он-то и составляет условие их существования: своим отсутствие или присутствием он определяет исчезновение или появление их. Следовательно, что же такое и самый пояс, если не своего рода температура, т. е. известное состояние теплоты и влажности, - короче, определённое число преобладающих обстоятельств, подобных, в своём роде, тому, что мы назвали недавно общим состоянием нравов и умственного развития. Как есть физическая температура, своими изменением определяющая появление того или другого рода растений, точно как же есть и температура нравственная, определяющая своими изменениями появление того или другого рода искусства. И подобно тому как изучают физическую температуру, чтобы объяснить себе появление того или другого рода растений: кукурузы или овса - точно так же необходимо изучить температуру нравственную, чтобы понять появление различных родов искусства: языческую скульптуру или реалистичную живопись, мистическую архитектуру или классическую словесность, полную страсти музыку или идеальную поэзию. Произведения человеческого ума, как и произведения живой природы, объясняются лишь своими средами.

Метод исследования, которому я стараюсь следовать и который начинает входить во все нравственные науки, заключается в ом, чтобы смотреть на человеческие произведение, и в частности на произведения художественные, как на факты и явления, характерные черты которых должно обозначить и отыскать причины, - и более ничего. Наука, понимаемая таким образом, не осуждает и не поощряет; она только указывает и объясняет. Она не говорит вам: «Презирайте голландское искусство - оно слишком грубо, восхищайтесь лишь итальянским искусством». Она определяет каждому полную свободу следовать собственным своим симпатиям, предпочитать то, что согласно с его темпераментом, и изучать с более глубоким пониманием то, что более соответствует развитию собственного его духа. Что касается до не самой, то она относится сочувственно ко всем формам искусства и ко всем школам, даже к тем, которые кажутся наиболее противоположными: их она считает различными проявлениями человеческого духа.

С целью познания, что же такое произведение искусства, из числа пяти великих искусств: поэзии, скульптуры, живописи, архитектуры и музыки - оставим пока два последних, объяснение которых труднее, мы возвратимся к ним впоследствии, и рассмотрим сначала лишь первых три. Все они имеют, как видите один общий характер - все они более или менее искусства подражательные.

С первого взгляда, кажется, что это-то и есть их существенный характер и что цель их заключается в возможно более точном подражании. Ибо ясно, что статуя имеет предметом своим самое близкое подражание действительно живому человеку; картина имеет целью изображение настоящих лиц в действительных позах, изображение внутренности дома, пейзажа в том виде, в каком они являются в природе. Е менее очевидно и то, что драма, роман пытаются быть точным образом воспроизвести действительные характеры, поступки, слова и облечь их в возможно более точную и возможно более верную форму.

Не следует спускать глаз с природы, чтобы возможно ближе подражать ей, и что цель искусства - полнейшее и точнейшее подражание.

Верно ли, что во всех отношениях и следует ли заключить отсюда, что совершенно точное подражание есть цель искусства?

Если бы оно было так, то самое точное подражание создавало бы самые прекрасные произведения. Но на деле оно выходит иначе. Так, например, в скульптуре слепок доставляет самую верную и самую точную копию с образца, однако же без сомнения, и самый превосходный слепок не стоит хорошо изваянной статуи. С другой стороны и в другой области, фотография есть искусство, воспроизводящее не плоскости, посредством линии и теней, самым совершенным образом и без возможной ошибки, контур и форму передаваемого ею предмета. конечно, фотография весьма полезное для живописи подспорье; ею мастерски иногда владеют люди, опытные в ней и способные, но при все том она и не помышляет сравняться с живописью. Наконец, вот последний пример: если бы было справедливо, что точное подражании составляет высшую цель искусства, то знаете ли, что было бы лучшей трагедией, лучшей комедией, лучшей драмой? Стенографированные процессы в уголовной палате - там ведь воспроизведены решительно все слова. Ясно, однако же, что если выи встретите здесь иной раз что-нибудь естественное, какой-нибудь порыв душевный, то это будет только зерно хорошего металла в мутной и грубой оболочке руды. Стенография может только доставить материалы писателю; но она вовсе не может быть названа произведением искусства.

«Художественное произведение подражает лишь взаимным соотношениям и зависимости частей предметах. Оно должно обрисовывать не осязаемую внешность лиц и событий, но совокупность отношений их и взаимную зависимость, т. е. их логику. Произведение имеет целью обнаружить какой-либо существенный или наиболее выдающийся характер, стало быть, какую-нибудь преобладающую идею яснее и полнее, чем она проявляется в действительных предметах. Искусство достигает этого, употребляя в дело общую совокупность соединённых частей, которых отношения изменяются им систематически. В трёх подражательных искусствах: скульптуре, живописи и поэзии - эта совокупность частей всегда отвечает действительным предметам»

Каким образом сюда может быть введена музыка и архитектура. - Противопоставление первой группы искусств второй группе. - Первый копирует органические и нравственные соотношения; вторая комбинирует отношения математически.

Итак. Если можно встретить совокупность слитых воедино частей, не заимствованную у действительных предметов, то найдутся, конечно, и искусства, не имеющие точной отправления своего подражание. Это, иногда бывает, и отсюда-то возникают архитектура и музыка.

Рассмотрим сперва математические отношения, доступные зрению. Различные ощутимые для глаза величины могут образовывать между собой совокупности частей, соединённых по законам математики. Ведь какой-нибудь кусок дерева или камня может же иметь геометрическую форму куба, конуса, цилиндра или шара. Кроме того, размеры его могут быть количествами, соединёнными между собой в простых пропорциях, очень доступных глазу. Наконец многие из этих кусков камня могут быть наложены один на другой или помещены один против другого, симметрически, в расстояниях и под углами. На этой совокупности сопряженных между собой частей основывается архитектура. Архитектор, наперёд задумав известный преобладающий характер, например ясность, простоту, силу, изящество, как некогда в Греции и Риме, или же причудливость, разнообразие, колоссальность и фантастичность, как во времена господства готического стиля, может избирать и комбинировать связи, пропорции, размеры, формы, положения - короче, все отношения между материалами, т. е. известными видимыми величинами, таким образом, чтобы обнаружить задуманный им характер.

Та форма искусства, в которой реальное единство в чистом виде, как таковое, становится потенцией, символом, есть музыка. Наряду с величинами, доступными зрению, есть величины, доступные слуху, - я разумею различные скорости звуковых колебания; эти колебания, будучи, в свою очередь, тоже известными величинами, могут образовать так же совокупности частей, соединённых по законам математики. Музыка есть реальное само исчисление души - еще Пифагор сравнивал душу с числом, - но именно потому бессознательное, само себя забывающее исчисление. Во-первых, как вам известно, музыкальный звук состоит из беспрерывных, одинаковой скорости колебаний, и эта одинаковость устанавливает уже между ними математическое отношение. Во-вторых, если вам даны два звука, то второй может быть составлен из колебаний в два, три и четыре раза более быстрых, чем первый. Следовательно, оба звука имеют между собой математическое отношение, что и изображается в нотной системе размещением их на известном расстоянии друг от друга. А потому если вместо двух звуков мы возьмём известное число их, расположенных на равных расстояниях, то у нас образуется шкала последовательных звуков; шкала эта есть гамма, и, таким образом, все звуки будут между собой в связи, смотря по месту их в гамме. Вы можете теперь установить эту связь, как между последовательными звуками, так и между звуками, издаваемыми одновременно. Ритм, есть превращение последовательности, которая сама по себе ничего не означает, в значащую. Первый род связи составляет мелодию, второй - гармонию. Таким образом, и музыка, с её двумя существенными частями, основываются, подобно архитектуре, на математических соотношениях, которые художник может комбинировать и видоизменять. Но в музыке есть другой еще принцип, и этот новый элемент сообщает ей совсем особенную, и чрезвычайную. Притом, силу. Помимо своих математических свойств, звук подобен ведь крику, и вследствие этого он прямо выражает с неподражаемой точностью, нежностью и силой страдания, радость, гнев, негодование - все движения, все волнения живого и чувствующего существа с их мельчайшими оттенками и неизведанными тайнами. С этой стороны он похож на поэтическую декламацию и образовал целую музыку, музыку экспрессий, музыку Глюка и немцев, названную так в отличие от певучей музыки Россини и итальянцев. Так что музыкант, задумав выразить известный преобладающий ил выдающийся характер, печаль или радость, нежную любовь, или сильный гнев, каковы бы они небыли, может избрать и комбинировать по своему произволу, в этих математических отношениях и в этих отношениях нравственных, каким образом лучше обнаружить задуманный им характер.

И так все искусства подходят под наше определение: в архитектуре и музыке, так же ка в скульптуре, живописи и поэзии, художественное произведение имеет целью обнаружить какой-нибудь существенный характер и для этого употребляет совокупность собранных воедино частей, отношения которых художник комбинирует или видоизменяет по своему произволу.

3. Красота в философии искусства

Трём потенциям идеального и реального мира соответствуют три идеи (идея как божественно, равным образом не принадлежит в отдельности ни реальному, ни идеальному миру) - истина, добро и красота. Мы должны дать объяснение лишь тому отношение, в которое мы ставим красоту.

Можно сказать: красота дана всюду, где соприкасаются свет и материя, идеальное и реальное. Красота не есть ни только общее или идеальное (оно = истине), ни только реальное. Таким образом, она есть лишь совершенное взаимопроникновение или воссоединение того и другого. Красота присутствует там, где особенное (реальное) в такой же мере соответствует своему понятию, что это последнее как бесконечное вступает в конечное и созерцается in concerto. Этим реальное, в котором оно проявляется, делается действительно подобным и равным первообразу, идее, где именно это общее и особенное прибывают в абсолютном тождестве. Рациональное в качестве рационального становится одновременно являющимся, чувственным.

Истине соответствует необходимость, добру - свобода. Наша дефиниция красоты, согласно которой она есть воссоединение реального и идеального, поскольку последнее выявлено в отображении, заключает так же и следующее; красота есть неразличимость свободы и необходимости, созерцаемая в реальном. Так, мы называем прекрасным такой облик, при создании которого природа как бы играла с величайшей свободой и с самой возвышенной обдуманностью, при этом не выходя из форм и границ

В идеальном мире философия так относится к искусству, как разум - к организму. Философия непосредственно объективируется через искусство и так же через искусство становится объективными идеи философии как души действительных вещей. Именно поэтому в идеальном мире искусство занимает такое же место, какое в реальном мире - организм.

Красота и истина сами по себе, или согласно идее едины. - Ведь, согласно идее истина, как и красота есть тождество субъективного и объективного; только истина созерцается субъективно, или в качестве первообраза, а красота - в отображении, или объективно.

Истина, которая не является красотой, не есть также абсолютная истина, и наоборот. - Чрезвычайно избитое противопоставление истины и красоты в искусстве основывается на том, что под истиной подразумевается обманчивая истина, которая схватывает лишь конечное. Путём подражания этой истине возникают те произведения искусства, в которых мы восхищаемся только мастерством, схватывающим природу, но не связывающим её с божественным. Такого рода истина не есть еще красота в искусстве, и только абсолютная красота в искусстве есть вместе с тем и его подлинная истина в настоящем смысле слова.

По той же причине добро, которое не есть красота, не есть так же и абсолютное добро, и обратно; ведь и добро в своей абсолютности становится красотой, например в любой душе, нравственность которой уже не зиждется на борьбе свободы с необходимостью, но выражает абсолютную гармонию и примирение.

Поэтому истина и красота, так же как добро и красота, никогда не стоят друг к другу в отношении цели, и только гармонически настроенная душа -а гармония = истиной нравственности - по-настоящему способна к восприятию поэзии искусства. Обучить поэзии и искусству по сути дела невозможно.

Мы начали с конструирования искусства как реального выявления абсолютного. Последнее не могло бы быть реальным без того, чтобы не выявлять абсолютного через отдельные конечные вещи. Мы произвели синтез абсолютного через отдельные конечные вещи. Мы произвели синтез абсолютного с ограничением; отсюда возник для нас мир идей искусства, но и он в своём отношении к изображению. Есть опять-таки только материя, или общее, которому противостоит форма, или особенное.

Поскольку искусство воспринимает форму облечения бесконечного в конечное как особенную форму, материя становится для него телом, или символ.

4. Общество и искусство

искусство философия общество человек

Искусство зародившись ещё в первобытном обществе, приобрело свои основные черты в античности, но и в то время оно не сразу начало мыслится как особый вид деятельности. Вплоть до Платона (включая и его самого) искусством назывались и умение строить дома, и навыки кораблевождения, и врачевание, и управление государством, и поэзия, и философия, и риторика .Процесс обособления собственно эстетической деятельностью т. е искусства в нашем понимании, начался в конкретных ремёслах (здесь он привёл к созданию, например, орнаментов), а затем был перенесён в область духовной деятельности, где эстетическая фантазия, и так же было сначала обособленно от утилитарного, эстетического познавательного.

Где черты составляют особенность искусства.

Конструировать искусство - значит определить его место в универсуме. Определение этого места есть единственная дефиниция искусства, которая может быть.

При созерцании любой идеи, как-то идеи круга, созерцается также и вечность. Отрицательное понятие вечности - быть не только независимым от времени, но и не иметь никакого отношения ко времени. Если, таким образом, абсолютное не было бы безусловно вечным, оно имело бы отношение ко времени.

Идеи безусловно вечного чрезвычайна важна как для философии вообще, так и для нашего социального конструирования. Ведь что касается первой, то непосредственно явствует, что истинный универсум вечен, ибо абсолютное не может стоять к нему во временном отношении

Роль искусства в общественной жизни трудно переоценить. Любое глубокое переустройство общественных порядков всегда подготавливалось при активном участии искусства. Так было и в начале 1980-х гг., когда именно его творцы как бы исподволь подготовили мощный взрыв социальной активности в нашей стране. Не случайно именно искусство быстрее, чем, скажем, наука или право, отреагировало на изменение барометра общественной жизни в середине 1980-х гг., оказавшись на переднем крае главных событий времени.

Таким образом, художественное сознание и его высшая форма - искусство - являются необходимейшей частью общественного сознания, обеспечивающей его целостность и мобильность, его поисковую направленность в будущее, его нравственно-психологическую устойчивость в настоящем.

Искусство, создавая общезначимые идеи, образы, вырастающие до всечеловеческих символов, выражает смысл всего исторического развития. Эдип и Антигона, Гамлет и Дон Кихот, Дон Жуан и Кандид, Обломов и князь Мышкин, Мастер и Маргарита - это уже не просто художественные образы, это символы культурно-значимых общечеловеческих ценностей. Искусство вбирает в себя все достижения человечества, по-своему трансформируя и изменяя их.

Относясь к искусству, как к способу своего целостного самовыражения, человек всегда видел в нём средство для обеспечения бессмертия всех других своих достижений. Исторически значимые личности и их дела воспеваются в фольклоре, любое социально значимое событие находит своё отражение в живописи или архитектуре, музыки или поэзии. Так, «Слово о полку Игореве» неизвестного русского автора конца XII в., Ленинградская симфония Д. Д. Шостаковича, написанная в годы блокады, мемориальный комплекс в Волгограде - это выражения исторической памяти народ.

Итак, синтезирующая миссия искусства проявляется и на уровне отдельной личности, скрепляя воедино все её духовные силы, и на уровне каждого данного этапа общественного развития, обеспечивая целостное самовыражение народа, и на уровне исторической связи поколений.

5. Политика и искусство

Синтетической силой искусства во многом объясняется тот удивлявший философов факт, что среди всего многообразия видов духовной деятельности нет ничего, что среди всего бы равное по своей силе социальное воздействие на человека. Это знали уже в античности. Искусство нередко даже пугало людей своей таинственной силой. Так, высказывалось мнение, что любое стремящееся к порядку государство должно запретить музыку (да и другие искусства), ибо она размягчает нравы и делает невозможной строгую субординацию. Ортодоксальное христианство в первые века своего восхождения запрещало театр и живопись как нечто, оспаривающее суровый аскетизм, которого требовали этические христианские догматы. Даже в Новое время, когда вследствие развития общественной жизни о запрещении искусства уже не могло быть и речи, государство продолжало накладывать жестокие цензурные запреты на литературу, требуя от нее послушного воспевания официального мировоззрения.

В XIX и XX вв. на первый план выдвинулась проблема соотношения искусства и идеологии. Будучи облечены властью, идеологические системы, вбирающие в себя политические, моральные и другие установки каждого данного общества, нередко стремятся к подавление свободы искусства, к его политизации. Естественно, при этом смысловая сторона художественных произведений упрощено отождествляется с некой логически упорядоченной системой политических идей, что приводит к забвению специфики собственно художественного мышления, к утилизации эстетического чувства. В результате идеологического диктата расцветает так называемая массовая культура, в которой эстетические показатели настолько снижены, что фактически исчезает всякое различие между таким усреднённым искусством (т. е. уде псевдоискусством) и самой идеологией.

Вульгаризаторские подходы к идеологическому управлению искусством появилось в нашем обществе, особенно в период культа личности Сталина в годы застоя, когда значительная часть художественных произведений была, по существу, лишь простой иллюстрацией схематично и упрощённо толкуемым потребностям дня. Засилье в кино 1970-гг., например, так называемой производственной темы, подаваемой и кочующей из одного фильма в другой банальной схемы борьбы, скажем, молодого новатора и сначала сопротивляющегося, но затем признающего свои ошибки руководителя, негативно сказалось на общем состоянии кино. Лучшие кинофильмы, в которых то же общественно содержание получало высокую художественную форму, «лежали на полках», не допускались до зрителя или же неузнаваемо изменялись в результате применения «монтажных ножниц». Идеологизация искусства сопровождалось его бюрократизацией, что открывало дорогу личным амбициям тех людей, которые занимали командные посты в индустрии кино. Пользуясь идеологическим лозунгом о якобы антиобщественном или антипатриотичном содержании тех или иных кинолент, об их «отходе» от социалистического реализма, эти люди, надевшие политико-идеологические шоры, на долгое время задержали появление на экранах фильмов ряда талантливых режиссёров, например А. Тарковского, С. Параджанова.

Требование свободы художественного творчества от бюрократического контроля идеологического диктата не имеет ничего общего с ложным тезисом о «в неморальной природе искусства», который поддерживается некоторыми исследователями в западной эстетике: эстетика и этика не могут быть безнаказанно разделены. Искусство, как говорил Гегель, есть эстетически преобразованный «нравственный дух». Демократизация искусства означает не свободу от морали, но свободу от бюрократических препон. Только в условиях истинной либеральной демократии искусство может в действительности достичь не только эстетических, но и этических высот, как это случилось, например, в фильме Т. Абуладзе «Покаяние», в котором благодаря высокой эстетической формы трудные годы нашей истории были пережиты нами не только через эстетический, но и через нравственный катарсис.

Заключение

Если мы предварительным образом определим отношение философии к искусству, то оно таково: философия есть непосредственное выявление божественного, в то время как искусство есть непосредственно всего лишь выявление неразличимости, как таковой (именно потому, что оно выявляет лишь неразличимость, оно принадлежит миру отображений. Абсолютное тождество = первообразу), а так как степень совершенства, или реальности, любой вещи возрастает по мере того, как вещь приближается к абсолютной идее, к полноте бесконечного утверждения, т. е. чем больше других потенций она заключает в себе, то отсюда само собой явствует, что искусство при всем том имеет самое непосредственное отношение к философии, отличаясь от нее только тем, что оно имеет определение особенности и принадлежит к отображениям, так как за вычетом этого есть высшая потенция идеального мира. Но пойдём дальше.

Человек, после стольких изобретений и трудов он все-таки не вышел из своей первичной сферы, но всё-таки еще животное, только лучше снабжённое пищей и лучше защищённое от других; но он все еще думает лишь о себе да подобных себе. Тут-то раскрывается для него жизнь более высокая, жизнь созерцания; его интересуют вечные, изначальные причины, от которых зависит жизнь созерцания; его интересуют вечные, изначальные причины, от которых зависит жизнь его и ему подобных, интересуют преобладающие, существенные характеры, управляющие каждой совокупностью вещей и оставляющие свой отпечаток на мельчайших подробностях. Для постижения их перед ним открыты два пути: первый - путь науки, с помощью которой он открывает эти причины и эти основные законы он выражает уже не в сухих определениях, недоступных толпе и понятных лишь для нескольких специалистов, а в форме осязательной, обращаясь не только к уму, но и к чувствам, к сердцу самого простого человека. Искусство имеет ту особенность, что оно одновременно возвышенно и общенародно: оно изображает самое высокое, делая его доступным для всех.

Список использованных источников

1. Спиркин, А.Г. Философия: учебник для технических вузов / А.Г. Спиркин. - М.: Гардарики, 2007. - 368 с.

2. Шеллинг, Ф.В. Философия искусства / Ф.В. Шеллинг. - М.: Мысль, 1996. - 496 с.

3. Тэн, И. Философия искусства / под общ. ред. А.М. Микиши; вступ. ст. П.С. Гуревича. - М.: Республика, 1996. - 351 с.

Размещено на Allbest.ru