Содержание

Введение

1. Общие характерные особенности русского народного костюма

2. История социального бытования русского народного костюма

3. Классификация русского крестьянского костюма

4. Женский русский народный костюм

5. Мужской русский народный костюм

6. Основные способы орнаментации русского народного костюма

Заключение

Список литературы

Приложение

Введение

Русский народный костюм формировался на протяжении веков, и его развитие было обусловлено социально-экономическими изменениями в жизни народа, религиозными воззрениями, взаимосвязями и контактами с другими национальными культурами.

Этим объясняется ценность народной одежды для изучения культуры и быта, характеристики традиционного художественного творчества, а также многих других сторон жизни народа, исторического процесса развития нации в целом.

Красота русского народного костюма доставляет людям радость, пробуждает в них художников, учит чувствовать и понимать красоту, творить сообразно ее законам.

Народная одежда выражает стремления ее носителя, воспитывает способность находить меру предметов как соответствия их свойств общественным потребностям человека, формирует эстетически ценностную ориентацию человека в мире и, следовательно, не только отражает мир, но и преображает, творит его.

Русская народная одежда, сохранившаяся в основных чертах в крестьянской среде вплоть до начала XX века, - ценнейший памятник народного творчества. Колорит одежды, обилие вышитых и вытканных узоров и украшений - все это свидетельствует о вкусах и традициях народа, о его понимании красоты и гармонии.

1. Общие характерные особенности русского народного костюма

История русского народного костюма насчитывает многие столетия. Точно также многие века практически неизменными оставались природные условия, в которых жило крестьянство, характер и условия крестьянского труда, продиктованные природной средой, обряды, верования, весь народный быт. В результате народный костюм оказался в максимальной степени приспособленным к жизни народа и были выработаны приемы его изготовления.

Одна из характерных черт, свойственных всему народному костюму - его функциональность. Он не сковывает движений, легкий, не жаркий, и в то же время достаточно теплый и укрывает от непогоды. Для разных обстоятельств жизни в различных условиях были выработаны и разные виды одежды: от легких поддёвки или казакина до закрывающих все тело от макушки до пят армяка и тулупа.

Крестьянская работа с ее интенсивными размашистыми движениями требовала свободной одежды, и в шагу крестьянских портов вставлялся широкий клин, "ширинка", а под мышки рубах - ромбические ластовицы. В жаркие дни страды крестьянка могла выйти в поле в одной легкой рубахе, лишь подпоясавшись, либо заткнуть полы понёвы за кушак, практически оставшись в одной понёве. Функциональными требованиями было продиктовано и отсутствие пуговиц на рабочей одежде с ее широким запахом: любой член семьи, независимо от телосложения, мог надеть зипун или полузипунник на рубаху, либо на овчинный полушубок, не переставляя пуговиц, а лишь подпоясавшись кушаком, а широкая пазуха служила объемистым карманом.

Другая характерная черта народного костюма - его ярко выраженная конструктивность. Рациональная конструкция рубахи, сарафана, зипуна, понёвы, армяка почти не требовала употребления ножниц, а отходы ткани ручной выделки были минимальными. Небольшое количество прямых швов сокращало время, потребное на изготовление одежды и не требовало большого мастерства от швеи.

Изготовляя ткань, крестьянка рассчитывай ее на конкретный вид одежды, а следовательно при шитье могла обойтись без подрубания швов и кромок, тем более что подрубить толстую армячину, сукно для понёвы и даже холст непросто.

В то же время, при всей простоте, это была очень яркая, декоративная одежда, украшавшая человека. Декоративность достигалась путем комбинирования праздничной одежды из тканей разного цвета и качества, что давало экономию дорогостоящих тканей, и за счет сравнительно простых средств декорирования путем нашивки лент, мелкой аппликации из ромбов и квадратов, вставок из простого крестьянского кружева, вышивки простым швом с геометрическим орнаментом.

Непревзойденная декоративность народного костюма - его типичнейшая черта. Но декорация имела и функциональное назначение, будучи в значительной мере связанной с верованиями народа.

На нижней одежде, непосредственно надевавшейся на тело, орнамент располагался на наиболее важных местах и выполнял роль оберега от нечистой силы, которая не могла миновать магические узоры на вороте, пазухе, обшлагах рукавов и подоле.

На праздничной одежде орнамент в виде прошв, вышивки, нашитых лент, мелкой аппликации располагался по плечевым швам, швам подоплеки и т.п., отмечая, таким образом, конструктивные и функциональные элементы. Орнамент употреблялся только мелкий, геометрический, реже растительный.

Нередко возникает вопрос о цветовой гамме народного костюма. Существует мнение о неслучайности расположения цветов на костюме в связи с цветовой символикой, например, о том, что нижняя, "земная" часть костюма (например, женские понёвы), намеренно была темной (черные, синие понёвы), а верхняя, связанная с небом, с солнцем - белая и красная.

Действительно цветовая символика известна. Но как тогда быть с красными понёвами и андараками и с тем, что совершенно не употреблялся в народном костюме зеленый цвет - цвет мира и покоя? Думается, что на выбор цвета оказывали влияние более прозаические обстоятельства. Ткани окрашивались только растительными красками и преобладание красного цвета связано с тем, что дававшая красную краску марена в качестве сорняка росла почти в каждом огороде, тогда как растительных зеленых красителей природа почти не знает: растения дававшие зеленую краску, росли только в Китае, поэтому лишь привозные с Востока шелка и атласы были зелеными, в ограниченном количестве попадая в народный быт.

Самую нарядную одежду крестьянки надевали не только по большим церковным, но и трудовым праздникам; в день первого выгона скота, на праздник первой борозды, в сенокос и жатву. Расшитая красочная одежда хорошо гармонировала с сельским летним пейзажем.

Декоративное оформление одежды соответствовало и внутреннему убранству крестьянской избы. Яркая расцветка рушников, подзоров, скатертей, половиков, покрышек на сундуки, а также расписной деревянной утвари перекликалась с красочными тканями одежды.

Наконец, отметим еще один определяющий признак народного костюма - его комплексность. Состав народного костюма был совершенно определенным и четко привязывался к тому или иному региону. По некоторым причинам, это, в основном, относится к женскому костюму.

Выделяется ряд женских костюмных комплексов: понёвный, комплекс с андараком, сарафанный, комплекс с кубельком и парочка. Первые четыре привязаны к губерниям южнорусским, западным и южным, центральным и северным, и к казачьим областям.

Парочка, пришедшая из города в конце XIX в., распределялась по всей территории России, заменяя, сначала у молодежи, традиционные комплексы. Урал и Сибирь, не имевшие коренного великорусского населения и заселявшиеся выходцами из разных регионов, четкой комплексности костюма не знали, здесь перемешивались разные типы костюма и быстро совершался переход к "круглому" сарафану - платью и парочке.

2. История социального бытования русского народного костюма

Формирование национальных особенностей русского народного костюма происходило в XIV - XVI вв. одновременно с выявлением русского (великорусского) этнического самосознания и распространением этнонима "русские".

К XVII в. полностью сложились основные костюмные комплексы. Следует отметить, что социальная среда бытования русского народного костюма на протяжении истории его существования менялась.

Исследователи отмечают, что характерной особенностью древнерусской одежды было то, что костюм у различных слоев населения отличался преимущественно количеством деталей и разнообразием материалов при одинаковом покрое отдельных составляющих его частей.

При этом к особенностям национальных эстетических воззрений относят наличие общенародного эстетического идеала красоты. "У русских, -- пишет М.Г. Рабинович, -- сохранивших в течение веков государственную самостоятельность, национальные черты в костюме феодальной верхушки были выражены вплоть до петровских реформ".

В XVII в. чрезвычайно важным считалось в торжественных случаях быть обязательно в русском традиционном платье, даже иноземцам. Так, в 1606 г. Марина Мнишек венчалась в Москве в Успенском соборе с Лжедмитрием I по настоянию бояр в русском платье. Позднее парадная русская одежда выдавалась иноземным послам специально для торжественного представления государю.

В первые годы 18-го столетия по указу Петра I правящие классы должны были перейти на обязательное ношение платья иноземного образца.

Однако поскольку реформа не коснулась такого огромного пласта общества, как крестьянство, то именно крестьянский костюм становится подлинно народным. В его русле развивалась одежда казаков, поморов, однодворцев, разных групп старообрядческого населения.

Подчинившись капризам западноевропейской моды, представители высших слоев общества вынуждены были отказаться от исконно русских представлений о красоте облика, его одежды, манер.

Победа в Отечественной войне 1812 г. вызвала подъем патриотических чувств, и многие светские дамы стали носить стилизованные русские национальные костюмы, состоявшие из рубахи с глубоким вырезом (по моде начала XIX в.), косоклинного или прямого сарафана, стянутого поясом под грудью, кокошника, повязки или венца.

Лучшие люди России всегда понимали жизненную необходимость бережного сохранения самобытности русской национальной культуры, и в частности костюма.

В начале 20-х гг. 19-го столетия блестящий эрудит, поэт, мыслитель и государственный деятель А.С. Грибоедов, которого А.С. Пушкин считал одним из самых умных людей России, писал:

Пускай меня объявят старовером,

Но хуже для меня наш Север во сто крат

С тех пор, как отдал все в обмен на новый лад --

И нравы, и язык, и старину святую,

И величавую одежду на другую

По шутовскому образцу...

Далее устами Чацкого А.С. Грибоедов с горечью восклицает: "Воскреснем ли когда от чужевластья мод?".

Н.И. Лебедева и Г.С. Маслова отмечали, что в костюмах мещан и купечества долго сохранялись черты, общие с крестьянской одеждой. В середине XIX в. "русский наряд" -- сарафан и кокошник -- носился во многих городах. У горожан, особенно у наиболее богатых, он отличался от крестьянского дорогим материалом, драгоценными украшениями".

Во второй половине XIX в. в русское народное платье по идеологическим соображениям одевались писатели славянофильского направления.

Рассуждая о народном костюме как знаке сословной принадлежности, П.Г. Богатырев отмечает, что в России "богатые купцы, иногда миллионеры, носили преимущественно "полумужицкий" костюм, чтобы показать этим, что свой костюм, указывающий на их сословное положение, они носят с чувством превосходства и не хотят уподобляться часто более бедным в сравнении с ними чиновникам и дворянам".

В начале XX в. русский народный костюм носили такие видные представители творческой интеллигенции, как В.В. Стасов, Ф.И. Шаляпин, М. Горький, Л.А. Андреев, С.А. Есенин, Н.А. Клюев.

В 1902 г. в Санкт-Петербурге вышла книга П. Шипова "Русская одежда", в которой рассказывается о создании Общества любителей древнерусской одежды.

В книге подчеркивается эстетическое и патриотическое значение дела возрождения и распространения среди культурных русских людей традиционной национальной одежды.

Осуществление этой идеи связывалось с подъемом национального духа и, по словам автора, с "пробуждением любви и уважения к нашей славной старине, запечатленной столькими христианскими и гражданскими подвигами, беспримерным мужеством и храбростью, великодушием, самоотвержением, пламенной любовью к Царю, Вере и Отечеству".

Примечательно, что в XX в. при царском дворе бывали приемы, на которых фрейлины согласно царскому указу 1834 г. обязательно надевали костюмы, стилизованные под русский боярский наряд.

Восхищение красотой русского народного костюма выразили в своих произведениях Л.Н. Толстой, И.С. Тургенев, И.А. Бунин, М.А. Шолохов и многие другие замечательные русские писатели.

Рассматривая вопрос этнического сознания и духовной культуры, К.В. Чистов высказал мысль о том, что "всякое осознание элементов материальной культуры как знаковых или символических может придать им идеологический характер".

Эти слова наглядно подтверждаются историей русского народного костюма, который во все времена олицетворял идею сохранения национальной самобытности, выступал как средство диалогического общения прошлого России с ее настоящим и будущим.

Создавая незабываемые образы русских людей и изображая их в традиционных национальных костюмах, выдающиеся русские художники А.Г. Венецианов, В.И. Суриков, В.М. Васнецов, М.В. Нестеров, Ф.А. Малявин, К.А. Коровин и многие другие в значительной мере способствовали эстетической ориентации современников и потомков, превращению русских народных костюмов в этнический символ.

В начале XX в. основоположницей использования традиционных форм и характера орнаментации, декоративных принципов народной одежды в создании костюма современной повседневной жизни стала общепризнанный художник-модельер Н.П. Ламанова.

Ее модели одежды и теоретические статьи доказывали, что целесообразность народного костюма, благодаря вековому коллективному творчеству, может служить как идеологическим, так и пластическим материалом, вложенным в нашу одежду города.

Благодаря усилиям крупных исследователей и этнографов Д.К. Зеленина, Н.М. Могилянской, Н.П. Гринковой, коллекционеров И.Я. Билибина, А.В. Худорожевой, Н.Л. Шабельской и многих других квалифицированных специалистов собраны великолепные коллекции русского народного костюма, обладающие огромной исторической и художественной ценностью.

Среди них на первом месте -- собрания Государственного музея этнографии народов СССР в Санкт-Петербурге, Государственного Исторического музея в Москве.

В послеоктябрьский период началось чрезвычайно быстрое разрушение многовекового уклада и обычаев русской деревни, обнищание крестьян и их массовой переезд на жительство в города.

Тогда же практически все семейные, календарные и религиозные обряды и праздники были отнесены к "пережиткам темного прошлого" и всемерно искоренялись как не соответствующие новой советской действительности.

Этим во многом объясняется исчезновение из жизни народа традиционного костюма и многих других неотъемлемых составных частей обрядового синкретизма, упадок общего уровня мастерства практически во всех видах традиционного искусства.

Семидесятилетнее уничтожение национальной самобытности в России, и прежде всего в русской деревне, привело к искоренению из сознания русского народа многих его этнических символов и святынь.

Так, в 30-е гг. угасла традиция изготовления русского народного костюма. Со сценических подмостков, с экрана кино, затем и с телеэкрана навязывался новый стереотип псевдорусского наряда, в котором до неузнаваемости искажались национальный стиль и идейно-образное содержание русской одежды.

В последние два десятилетия, в связи с новым подъемом национального самосознания и стремлением узнать свое историческое прошлое, наметился поворот в отношении культурной общественности России к национальному костюму.

Неуклонно растет число исполнителей фольклора, которые стремятся бережно воссоздать в своих сценических костюмах традиции народной одежды. Русский народный костюм стал постепенно возвращаться и в быт людей.

Так, в деревнях Архангельской, Брянской, Курской, Воронежской, Белгородской и некоторых других областей, а также в местах компактного проживания казачества и старообрядцев он используется в качестве празднично-ритуальной одежды.

История социального бытия русской национальной одежды позволяет утверждать, что ее эстетическое воздействие во все времена велико и распространяется на весь русский народ в целом.

3. Классификация русского крестьянского костюма

Структурный анализ является дополнительным средством исторического исследования художественного строя русского народного костюма и предполагает анализ всех его элементов, как в отдельности, так и во взаимосвязи. Крестьянскую одежду классифицируют по следующим признакам:

- региональному (южнорусский поневный и северорусский сарафанный комплексы и др.);

- этнолокальному;

- половозрастному (детский, молодых и пожилых женщин и мужчин);

- степень зажиточности владельца;

- сословной принадлежности (к однодворцам, казачеству и т. д.);

- социально-бытовых функций (рабочие, будничные, праздничные и обрядовые: свадебные, погребальные, траурные, пожнивные);

- практического назначения (нательная, горничная, верхняя одежда).

Из огромного разнообразия женской русской народной одежды можно выделить два основных типа -- южнорусский и северорусский. В южнорусский поневный комплекс входили: богато вышитая рубаха, клетчатая понева, пояс, передник ("запан"), "навершник" -- наплечная одежда типа укороченной рубахи, другие детали и украшения, головной убор "сорока", обувь.

Северорусский сарафанный комплекс составляли: рубаха, сарафан, пояс, душегрея, кокошник, украшения, обувь. В связи с этим примечательно следующее высказывание Б.А. Куфтина: "Установленный Д. Зелениным в качестве северо-великорусского, в противоположность южно-великорусскому, комплекс костюма -- сарафан-кокошник может относиться к этому вторичному слою (имеется в виду слой мещанско-торговой городской культуры в деревне), так как более древний в северо-великорусской народной среде косоклинный сарафан, по существу, не связан с кокошником и в северо-великорусских губерниях еще недавно сопровождался головным убором, совершенно аналогичным южно-великорусскому, т. е. кичкой-волосником с твердой основой, сорокой и бисерным позатыльником, иногда даже с сохранением этой терминологии".

В центральной России костюм был близок к северному, хотя в ряде мест встречались костюмы с чертами южнорусского комплекса.

Исследуя материальную культуру русской Мещеры, Б.А. Куфтин отмечал, что "передвижения населения с севера на юг и обратно сильно стерли своеобразие древнего слоя.

В области самой Москвы это сказалось особенно ярко на костюме, в полном исчезновении древней поневы под влиянием широкого распространения с севера и северо-запада, по-видимому, под влиянием боярского костюма сарафана с пуговицами. Понева, еще недавно бытовавшая в некоторых южных уездах Московской губернии, может быть, уже являлась там позднейшим наслоением, проникшим туда вторично с южно-великорусскими выходцами, например, в связи с переселением крестьян помещиками в крепостное время.

Имеются некоторые сведения о поневе в Бронницком, Подольском уезде, в Верейском уезде и у так называемых "шуваликов" (крепостных гр. Шувалова)".

Небольшая часть крестьянок южных губерний носила рубаху с однотонной или полосатой юбкой, кокошником или колпаком, а также костюм с кубельком -- платьем типа татарского камзола, надеваемым на длинную туникообразную рубаху с широкими рукавами.

В ансамбль также входили серебряный или бархатный пояс "тартаур", парчовый повойник, или рогатая кичка, или расшитый колпак, узорные татарские сапоги или туфли, украшения и дополнения. В комплекс с кубельком входили и штаны, что свидетельствует о сильном влиянии на одежду казачек культуры их восточных соседей.

У донских казаков, сформировавшихся из русских выходцев из разных губерний и включавших также неславянские элементы, бытовало несколько типов женского костюма: у верховых казачек можно было найти поневу и рогатую кичку, местами -- сарафан и кокошник; в среднем и нижнем течении Дона широко бытовал комплекс с кубельком.

В одежде уральских казачек господствовал комплекс с сарафаном, у терских было много общего с одеждой кавказских горцев, у кубанских казачек также были свои отличия в одежде (домотканая, иногда полосатая юбка и др.).

На рубеже XIX и XX вв. по всей территории России распространилась "парочка" -- комплекс из юбки и кофты (или цельного платья), сшитый из фабричной ситцевой ткани.

Мужской костюм русских крестьян отличался однотипностью и состоял из рубахи, пояса, портов, верхнего и нижнего кафтанов, головного убора и обуви -- лаптей или сапог.

Детская одежда и покроем, и орнаментом почти полностью повторяла взрослую, но изготавливалась из более дешевых материалов и состояла из меньшего количества деталей.

Известно, что деревенские мальчики и девочки ходили летом в длинных подпоясанных рубахах из льняного или конопляного ("посконного") полотна. Подростки же носили как длинные рубахи, так и комплекты из рубахи с сарафаном (или с юбкой) и рубахи со штанами.

Характерной особенностью крестьянской культуры являлось одновременное бытование костюмных комплексов, сложившихся в разное время.

4. Женский русский народный костюм

Женская крестьянская одежда удивительно многообразна по покрою, орнаменту и колориту. Это многообразие слагалось в течение многих веков. Несмотря на это в одежде крестьянок различных областей, будь то Смоленщина или Орловщина, Мещерский или Озерный край, ясно прослеживаются единый тип покроя, общие приемы и способы украшений и мотивы орнамента, уходящие нередко своими корнями в далекое прошлое, в эпоху древней Руси.

В старинных видах русской народной одежды немало общего и с костюмом других славянских народов, в первую очередь с одеждой украинцев и белорусов.

У русских, как и у всех славян, основной частью женской одежды была рубаха, длинная, широкая, со сборками у ворота, а часто и внизу рукавов. Она кроилась из прямоугольных кусков ткани. На плечах обычно делались вставки -- «полики» или «полика».

Такая часть южновеликорусской одежды, как понева, особенно распашная, в виде куска ткани, собранного и укрепленного на поясе при помощи шнура, имеет сходство с украинской плахтой и болгарскими престилками. Аналогию болгарским шерстяным сукманам находим и в наиболее старинном типе русского сарафана, без шва спереди. Его шили из перегнутого пополам полотнища шерстяной, реже льняной домотканой материи; вверху был вырез для головы, а по бокам -- клинья. Таковы «саянские» сарафаны Курской, «шушуны» и «шушпаны» Псковской и Олонецкой, «костоланы» Тверской губерний.

Одежда была тесно связана со всем многовековым укладом и обычаями русской деревни, неписанными законами было установлено, какую одежду носить в будни, какую по воскресеньям, в престольные праздники, на свадьбу, при сборе урожая, по случаю похорон и траура.

Свободная и широкая, сделанная из прочных тканей, крестьянская одежда была хорошо приспособлена к выполнению различных сельскохозяйственных работ. Праздничное платье крестьянок за немногими исключениями по покрою было одинаково с будничным и отличалось лишь обилием вышитых и вытканных узоров, превращавших изделия из грубоватого домашнего холста или шерстяной ткани в драгоценные произведения народного искусства.

Готовя нарядную рубаху, деревенские рукодельницы показывали все, на что способны. Рукава, плечи и ворот, не закрытые сарафаном, расшивали красными нитками. Часто украшали и подол. У особых рубах, которые с пояском надевали на покос или жатву, его почти сплошь покрывал вышитый или тканый узор. Шли с песнями -- ведь для крестьян сбор урожая не только тяжкий труд, но и великий праздник. В Олонецкой губернии бытовала нарядная плакальная рубаха, или махавка, с очень длинными и узкими рукавами. Невеста надевала ее в день свадьбы и, прощаясь с родителями, махала концами рукавов вокруг головы и по полу, причитая об ушедшем девичестве и будущей жизни в чужой семье.

Костюм русской крестьянки просто немыслим без головного убора. Ведь по древнему обычаю замужняя женщина не показывалась на людях простоволосой -- это считалось большим грехом. Девушки могли не покрывать волос. Отсюда различие уборов: у замужней это глухая шапочка, у девушки -- перевязка, оставляющая верх головы незакрытым.

Наиболее архаичный комплекс с понёвой включал специфический женский головной убор - кичку с сорокой, а также особые виды плечевой и нагрудной одежды: навершник, носов, костолан, шушпан или шушун, занавеску или запон, тогда как для сарафанного комплекса характерен кокошник, плечевая одежда типа душегреи или епанечки и нагрудная типа фартука, передника; казачий комплекс с кубельком, перенятый от народов Кавказа, иногда употреблялся с типичными для тюркских народов шароварами и вязаным колпаком или широким головным покрывалом. Комплекс с андараком, характерный преимущественно для однодворческого населения, заселявшего бывшие южные и юго-западные границы Российского государства и в социальном отношении стоявшего выше крестьянства, зачастую включал кичкообразный кокошник, шнуровку, напоминающую дворянский корсаж, разные типы кофт, "прижимки" и т.п.

О головном уборе замужней женщины -- кичке следует сказать особо. Это целое сооружение, состоявшее порой из десяти частей, а по весу достигавшее семи килограммов. Сначала надевали собственно кичку -- холщовую шапочку на вздержке с твердым остовом. В передней части ее нередко возвышались рога (Кое-где ее называли «сорокой» -- по верхней части, напоминающей в разложенном виде птицу с крыльями.). Видимо, они связаны с какими-то весьма древними представлениями, ибо раскопанные в Киеве глиняные женские фигурки тоже имеют двурогие уборы. Поверх кички надевали расшитые золотом или бисером налобник, позатыльник, сороку, наушники... Как ни странно, русские женщины долго не хотели расставаться со всем этим.

И.С. Тургенев рассказывает, как один помещик велел крепостным заменить «тяжелые и безобразные» кички на кокошник, но крестьяне носили его... поверх кичек. Известна и задорная частушка: «Рязанские рога не кину никогда: буду есть одну мякину, а рога свои не кину!..»

Комплексность женского костюма связана не только с территориальным делением, но и с возрастными градациями: девушки повсеместно носили открытые головные уборы типа повязок, замужние женщины до рождения первого ребенка, молодухи, надевали кокошники; рожавшие женщины носили кички или кокошники; понёва сменяла сарафан по достижении половой зрелости, а иногда и при свадебном обряде, а кое-где в районах бытования понёвы старухи снова надевали сарафаны. Разумеется, четких границ между комплексами не было: кое-где в южных губерниях например, в Курской, бытовал и женский сарафан, как и кичкообразный кокошник, а кое-где в северных губерниях, например, в Олонецкой, употреблялась копытообразная кичка; в области же Войска Донского наряду с кубельком носили и сарафаны, и понёвы.

Великолепны праздничные кокошники северянок, расшитые золотной нитью и речным жемчугом (до XVIII века Русь им была очень богата). Своей формой они походили на распушившуюся курочку, но кое-где имели иные очертания. Скажем, нижегородские -- с высоким гребнем в виде полумесяца или островерхие костромские. Нарядная девичья коруна действительно напоминала старинный царский венец с причудливыми зубцами, которому вторил парчовый косник, также отделанный жемчугом и шитьем. В будни девушки носили ленточку или платок.

5. Мужской русский народный костюм

В течение нескольких столетий у русских крестьян мужской костюм представлял собой довольно однотипный комплекс: рубаха навыпуск, порты, кафтан нижний и верхний, пояс, головной убор, лапти или сапоги. Общая основа народных мужских костюмов проявилась в традиционном материале, крое, силуэте, орнаментике, колористике, способах носить и комплектовать детали костюма, архитектонике (композиции). Наряду с единством идейно-образного содержания и структуры мужских костюмов имелись некоторые этнолокальные стилевые особенности, характерные не только для конкретных губерний и уездов, но и для отдельных деревень.

С XII до середины XIX вв. рубахи шили преимущественно из льняного или конопляного холста, украшая по подолу, вороту, оплечьям и рукавам полосами красноузорного тканья или вышивки. Праздничные рубахи изготавливались из отбеленного тонкого полотна, а будничные -- из более грубой неотбеленной домоткани, а также из пестряди или крашенины. Во второй половине XIX в. для пошива праздничных мужских рубах стали покупать фабричные ткани: кумач, александрийку -- красную бумажную ткань в белую, желтую, синюю полоску, а также миткаль (дешевую бумажную ткань), ситец, полушелк, гораздо реже шерсть.

Повсюду издревле была известна туникообразная рубаха, которую шили из прямого перегнутого пополам (по утку) полотнища. На месте сгиба делали вырез горловины. К центральному полотнищу пришивали полотнища, образующие бочка. Прямые рукава пришивали к центральному полотнищу по прямой. Между бочками и рукавами вшивали ластовицы -- квадратные куски ткани обычно другого, нежели рубаха, цвета. Длина таких рубах доходила до колен.

Косоворотка, т. е. рубаха с разрезом на левой стороне груди, распространилась после нашествия монголов. С воротником-стойкой мужские крестьянские рубахи стали шить во второй половине XIX в. К началу XX в. изменился в деталях покрой рубах: они стали значительно короче, появились скошенные бочка, сборы в низу рукавов, к которым стали пришивать манжеты. С древних времен и до начала 20-го столетия мужские рубахи шились с "подоплекой" -- подкладкой, пришиваемой под центральное полотнище.

Порты -- неширокие штаны, которые славяне носили с глубокой древности, в XVIII - XIX вв. стали исключительно деревенской одеждой. Штанины портов назывались "соплями" или "калошами". Соединяли "калоши" вставкой -- ширинкой или огузком. Будничные штаны шили из грубой холщовой или шерстяной ткани, а праздничные шаровары -- из высококачественной шерсти черного, серого, синего цветов с продольными набивными узорами. Деревенские щеголи ходили по праздникам в шароварах из плиса -- хлопчатобумажного бархата. Поэтому народная пословица и гласит: "Видно сокола по полету, добра молодца -- по соплям".

К концу XIX в. распространилась мода на всевозможные жилеты. Необходимо также отметить, что в праздничный крестьянский костюм входило обычно больше одежды, чем того требовала погода. Даже летом, в жару, крестьянин мог надеть на себя суконный или плисовый жилет, суконный кафтан, сверх него суконный армяк нараспашку и сапоги с галошами. Этим подчеркивалась зажиточность владельца.

Верхняя мужская одежда практически не отличалась от женской и имела различные названия: свита, кошуля, кожух, кафтан, армяк, зипун и др. Ее шили из сукна, холста, меха с глубоким запахом и застежкой на левую сторону. По конструкции верхняя одежда могла быть халатообразной и приталенной (с клиньями или со сборками), кафтаны из сукна и холста могли быть как цвета натуральной шерсти (на юге, в основном, черного или темно-коричневого, на севере -- серого, на юго-востоке и северо-западе -- белого и светло-серого цветов), так и синими, зелеными и даже красными. Край правой полы кафтана (угол ее у подола), клапаны карманов и воротник-стойка украшали полосами вышивки, тесьмы, кумача, бархата, кожи, пуговицами и аппликациями.

Самой нарядной верхней одеждой русских во все времена были шубы и полушубки. У крестьян они были в основном овчинными, изредка на заячьем, собачьем или кошачьем меху. Владельцы последних утешались народной пословицей: "Сторожковая (собачья), да колотковая (кошачья), а греет не хуже собольей".

По поводу шубы из собачьего меха шутливо говорили, что она дом сторожит. До реформ Петра I шубы шили только мехом внутрь. Их крыли тканью или делали нагольными, т. е. без покрышки. Овчинная шуба -- древнейший символ семейного благополучия. Поэтому на свадьбе, сажая невесту и жениха за стол на шубу, говорили: "Шуба тепла и мохната -- жить вам тепло и богато!"

Полушубок -- меховой кафтан длиной до колен -- был известен еще во времена Киевской Руси. Особой популярностью пользовались романовские полушубки из шкуры овец одноименной породы, выведенной в Ярославской губернии. Белые полушубки шили из набело обработанных, но не дубленых овчин. Нагольные полушубки изготовляли из овчин красного или оранжевого цвета, бывали они и черными.

Непременной частью мужской одежды был тканый, витой, плетеный, вязаный или ременный пояс. Парни опоясывались по нижней одежде, а взрослые мужики -- по верхней. По поверью, пояс увеличивал силу мужчин, "красный пояс, подаренный женой мужу, охранял его от лихого глаза, наговора и чужих жен". Пояс стягивал и защищал мышцы живота при тяжелой физической работе, делал одежду подтянутой, нередко служил для хранения необходимых вещей: топора, кнутовища, дорожного ножа. К поясу подвешивались кожаная сумка "калита" или "мошна", гребешок, кисет.

Обычно молодые мужчины подпоясывались по талии, а пожилые, чтобы подчеркнуть дородность, -- по бедрам. В целом силуэт мужского костюма, в отличие от женского, не скрывал, а подчеркивал места членения фигуры.

Особое, престижное значение для мужчин имели головные уборы. "По Сеньке и шапка", -- гласит народная поговорка. Надевали головные уборы, слегка сдвинув на одно ухо. "Пронести шляпу на одном ухе" означало пройти щеголем.

Мужские шляпы в основном валялись из шерсти и отличались большим разнообразием форм. Так, в Тверской и Новгородской губерниях носили шляпы с низенькой прямой тульей; в Ярославской губернии -- низенькую шляпу с тульей раструбом; в Вятке, Суздале, Перми -- шляпы "гречушники с подхватцем" или "с переломом". Праздничные поярковые (из шерсти молодой овцы) шляпы украшали цветными лентами, павлиньими перьями и даже искусственными цветами.

К началу XX в. подобные украшения встречались все реже и реже -- в основном в свадебном мужском костюме.

Наибольшее распространение в европейской России получили шляпы "валенки" из белого или серого войлока. Их широкие поля отворачивались наверх и плотно прижимались к тулье. Широко бытовали также шляпы с высоким туловом (18 см) и маленькими полями, обшитыми по краю узкой полосой вельвета. В нечерноземной полосе и северных губерниях, а также в Воронежской губернии крестьяне носили шапки с четырехугольным дном. Условия военного быта казаков повлияли на возникновение таких своеобразных головных уборов, как папаха, кубанка, военная фуражка и старинная казацкая шапка.

Со второй половины XIX в. традиционные головные уборы стали вытесняться картузом из фабричной ткани с жестким лакированным или обтянутым тканью козырьком. С начала XX в. картуз постепенно заменился кепкой. Зимой крестьяне носили овчинные треухи -- малахаи.

Т.А. Бернштам пишет о правилах ношения и символике головного убора парня, касающихся всех восточных славян: "а) обязательность праздничного украшения на шапке (перья, ленты, цветы); б) обязательность ношения (головного убора) на гуляньях, в том числе и в помещении; в) однократные снимания или приподнимания шапки по ходу игры на гулянье -- для поцелуя с девушкой (иногда шапку девушка могла держать в руках); г) отсутствие специальных запретов в будничной (трудовой) обстановке.

Таким образом, головной убор парня в праздничной (или обрядовой) ситуации сохранял ритуальное значение с символикой холостого статуса и готовности к браку, а непокрытая голова в играх молодежи символизировала брак".

Мы привыкли к мысли, что в деревне все ходили в лаптях. А ведь их носили преимущественно в центральночерноземных губерниях, где сильнее сказалось крепостное право. Тут даже венчали и хоронили в лаптях. Зато степняки, поморы, сибиряки их вовсе не знали. На Севере лапти плели для работы, ибо на покосе или жатве они незаменимы: удобные, легкие и ногу не наколешь. В праздники же надевали обувь кожаную -- сапоги, полусапожки, башмаки. И еще коты с красной оторочкой -- что-то вроде туфель попросторнее, чтобы нога в шерстяном чулке вошла.

Вязаные чулки до колен с узорной опиской носили и мужчины и женщины, но с лаптями -- обычно холщовые или суконные онучи белого цвета. Кажется, самая незамысловатая деталь костюма, а сколько и тут выдумки. Оборы, которыми привязывали обувь к ноге, часто плели из черной шерсти -- представьте, как красиво перекрещивались они поверх праздничных онуч.

6. Основные способы орнаментации русского народного костюма

Основными способами орнаментации одежды с давних времен были узорное ткачество и вышивка. Из видов узорного тканья наиболее характерны для русского народа браное ткачество с его выпуклым, большей частью красным орнаментом, идущим полосами поперек полотнища ткани. Меньшее распространение имело ткачество закладное с характерными для него уступчатыми фигурами орнамента, отделенными от фона небольшими продольными узкими щелочками -- «зазорами».

Вышивка в украшении народной одежды играла не меньшую роль, чем узорное ткачество, причем в старину вышивали по счету нитей ткани, без всякого предварительного рисунка. Один из наиболее древних приемов русской народной вышивки -- двусторонний шов («роспись»), рисующий орнамент небольшими линейными стежками. Древнее название этого приема вышивки -- «по росписи».

К старинным вышивкам относится и шов «набор», получаемый протягиванием цветной нити от одного конца узора до другого, согласно рисунку. Игла в руках вышивальщицы уподобляется тут челноку ткачихи, выбирающей узор на стане при помощи дощечек-бральниц.

Узоры выполнялись также крестом односторонним или более старинным -- двухсторонним и рядом других верхошвов, то есть швов по целой ткани. Применялась для украшения одежды и вышивка сквозная, называемая строчевой (или «перевитью»), как белая, так и цветная, сделанная по сетке, предварительно подготовленной путем выдергивания в определенном порядке нитей утка и основы ткани.

Техника народного узорного тканья, а также вышивки по счету нитей, при которых очень трудно передавать рисунок с округлыми очертаниями, оказала влияние на характер орнамента -- все мотивы в нем в значительной степени геометризованы и прямолинейны. Если, например, мотив круга на резных деревянных прялках передавался в виде кругов и розеток, то в вышивке и узорном тканье он изображался в виде ромбов или квадратов, поставленных на угол. О том, что прообразом ромбов здесь служила также круглая фигура, свидетельствуют народные названия этих узоров: «круги», или «круговые».

В прямолинейно-геометрической трактовке исполнены и старинные русские вышивки с изобразительными мотивами, которыми так богато русское прикладное искусство.

От седой старины ведет свое начало значительная часть элементов узоров, украшавших русскую одежду. Наши далекие предки отражали в своем искусстве образы, тесно связанные со сменой времен года и урожаем -- явлениями, от которых зависело благополучие древнего пахаря-земледельца.

Таковы, например, образы женской фигуры и цветущего дерева, олицетворявшие плодородную землю, птицы -- вестницы весны, и ромба, по мнению многих исследователей, символа животворного солнца.

В народной текстильной орнаментике очень часто встречается изображение ромба, полученное перекрещиванием четырех линий с выступающими за края ромба концами (так называемый «репей»). Относительно этой фигуры существует предположение, что она возникла, как условное изображение первого венца сруба избы. Возможно, что появление этих «строительных» мотивов на женской одежде было связано первоначально с одеждой невесты: девушка начинает новую жизнь, новая семья должна... строить «новый дом».

Орнаментальные мотивы, возникшие в глубокой древности, продолжали жить в народе, но обогащаясь и усложняясь под руками искусных мастериц, они постепенно теряли свое первоначальное смысловое значение и превращались в чисто декоративные узоры.

Как русская сказка, сюжет которой был создан быть может тысячу лет назад, получила в каждую новую эпоху зачастую новые имена героев, новые географические названия и новую социальную направленность, так и народная одежда постепенно обогащалась новыми формами, в круг ее узоров включались новые мотивы, а старые мотивы получали новую эмоциональную окрашенность.

Заключение

Красота и польза никогда не расходились в народном искусстве со смыслом. Вспомним узоры на рубахах, поневах, передниках: женщины с воздетыми руками, неотцветающее Древо Жизни, солнечные ромбы с крестами посредине... Ученые доказали, что все они выражают идею плодородия матери-земли, столь близкую душе земледельца. А верхняя часть костюма была связана с идеей неба. Взять хотя бы названия головных женских уборов, напоминающие о птицах: сороке, курице, лебеде («кичет лебедь белая»).

Таким образом, одетая в свой праздничный многослойный наряд, русская крестьянка представляла собой образ целой вселенной, как ее тогда люди представляли. Выглядела величаво, представительно; выступала торжественно. Всегда очень важно, что за человеком стоит.

Русский крестьянин много бедствовал, часто был неграмотен. Но за ним стояла родная природа, от которой он себя не отделял, великий народ с его историческим и духовным опытом, древнейшая из культур -- земледельческая. Им крестьянин служил, их представителем был. Это и выразилось с такой силой в его костюме.

Список литературы

1. Бернштам Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины 19 - нач. 20 вв.- Л.,- 1988.

2. Богатырев П.Г. Функции национального костюма в Моравской Словакии// Вопросы теории народного искусства.- М.: Искусство,- 1971.

3. Грибоедов А.С. Горе от ума // Избранное. - М.,- 1978.

4. Ефимова Л.В., Белогорская Р.М. Русская вышивка и кружево.- М.,- 1985.

5. Исенко С.П. Русский народный костюм и его сценическое воплощение.- М.: Изд-во МГУК,- 2002.

6. Куфтин Б.А. Материальная культура русской Мещеры. Ч. 1: Женская одежда: рубаха, понева, сарафан.- М.,- 1925.

7. Лебедева Н.И., Маслова Г.С. Русская крестьянская одежда ХIХ -- начала XX в. // Русские: Историко-этнографический атлас...- М.: Искусство,- 1967.

8. Лебедева А. Русский народный костюм// Юный художник.- 1983.- №10.

9. Некрасова М.А. Народное искусство как часть культуры.- М.: Искусство,- 1983.

10. Рабинович М.Г. Древняя одежда народов Восточной Европы.- М.: Искусство,- 1986.

11. Работнова И.П. Русская народная одежда.- М.: Изд-во «Легкая индустрия»,- 1964.

12. Русская народная одежда / Под ред. Г.А. Храмцова.- М.: Изобразительное искусство,- 1974.

13. Хэрольд Р. Костюмы народов мира.- М.: ЭКСМО- Пресс,- 2002.

14. Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. Очерки теории.- Л.,- 1986.

15. Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. - М.: Искусство,- 1987.

Приложение

Мужской и женский костюмы для зимних поездок. Центральные губернии России. На бабе овчинная шуба, на мужике суконный зипун. Художник несколько модернизировал его: у русских одежда застегивалась на левую сторону. Шубы и тулупы делались с очень глубоким запахом, так что мать могла даже укутать ребенка. На голове у мужчины своедельская валяная шапка, у женщины поверх кокошника фабричная шаль. Лапти с теплыми онучами либо катанки, варежки узорной вязки. Кнут в руку - и пошел!

Праздничный костюм девушки из Архангельской губернии. Наряд кажется поначалу простоватым. Но почему он так притягивает взгляд? Рубаха из беленого холста расшита красными нитками. С ней хорошо сочетается сарафан набоешник с яркими пятнышками рябинок и зубчиками красной тесьмы на подоле. А желтая перекликается по цвету с головной повязкой, шитой жемчугом и каменьями. Ансамбль, создающий образ девической чистоты, довершает тканый поясок -- древний символ целомудрия. Да, за внешней простотой -- тонкий вкус и рукодельный навык, большой труд и великое терпение!

Праздничный женский костюм из Рязанской губернии. Недаром традиционный русский костюм называют «многослойным»: рубаха, понева, навершник, занавеска, кичка, платок... И совершенно непривычное для нас обилие украшений! Возьмите прямой, как мешок, длинный навершник. Холста, из которого он скроен, не видно - практически весь он закрыт нашивками из тесьмы и позумента. Но что удивительно: немыслимый преизбыток одежд и пестрота красок непостижимым образом приведены в гармонию.

Праздничный мужской костюм из Архангельской губернии. Примерно так одевались крестьяне по всей России: рубаха, порты и пояс. На голове грешневик -- широко распространенный убор из валяной шерсти. Иногда его украшали лентами и цветами.