Средства выражения концепта "человек" в произведениях Н.В. Успенского

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«САРАТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИМЕНИ Н.Г. ЧЕРНЫШЕВСКОГО»

ИНСТИТУТ ФИЛОЛОГИИ И ЖУРНАЛИСТИКИ

Кафедра русского языка и методики его преподавания

Курсовая работа по русскому языку

Средства выражения концепта «человек» в произведениях Н.В. Успенского

студентки 2 курса 213 группы

Цейзер Светланы Васильевны

Научный руководитель

Профессор, д.ф.н., Т.В. Веселкова

Саратов, 2016



Введение

Лингвистика - динамическая наука, которая постоянно развивается и совершенствуется по мере развития и главного предмета изучения данной дисциплины - языка.

В наше время все большие обороты приобретает сравнительно молодая отрасль языкознания - когнитивная лингвистика. Возникшая на рубеже веков, она прочно утвердила свои позиции, как в зарубежной, так и отечественной науке и начала свое бурное развитие. Однако, так как направление это сравнительно молодое, то оно влечет за собой много дискуссионных моментов, как в теоретических, так и в практических вопросах. Это определяет интерес к семантико - когнитивному анализу языка.

По определению В. З. Демьянкова и Е. С. Кубряковой, когнитивная лингвистика изучает язык как когнитивный механизм, играющий роль в кодировании и трансформировании информации [Краткий словарь когнитивных терминов: 53-55].

Изучение концепта, являющегося главной когнитивной единицей языка, на современном этапе развития языкознания приобрело огромные масштабы.

Под концептом в современной лингвистике понимается «глобальная мыслительная единица, представляющая собой квант структурированного знания. Концепты - это идеальные сущности, которые формируются в сознании человека» [Попова, Стернин, 1999]. Данной теме посвящено множество исследовательских работ. Разные концепты и концептосферы рассматриваются в аспекте всего языка, на основе словарных статей, художественного текста, вербализации в бытавой речи людей и т. д., словом, исследователи стараются подойти к сложному понятию концепта с разных сторон его изучения.

Известно, что концепт невозможно определить точно, поэтому анализируя его можно только более менее, реконструировать концепт, но не определить его полностью, т.к. он включает в себя множество разнообразных вербальных (и невербальных) аспектов.

Своеобразная мода на термин концепт в нашей научной и художественной литературе конца ХХ - начала ХХI вв. указывает на интерес к реконструкции тех сущностей в жизни человека, с которыми мы сталкиваемся в обыденной жизни, не задумываясь над их «истинным» смыслом.

Цель данного исследования - рассмотреть, как реализуется концепт «человек» в рассказах Н.В.Успенского.

Для реализации поставленной цели работа предполагает решение следующих задач:

? Проанализировать теоретические подходы к изучению концепта.

? Проанализировать результаты изучения концепта ЧЕЛОВЕК.

? Выявить способы актуализации концепта ЧЕЛОВЕК в рассказах Н.В.Успенского

? Охарактеризовать входящие в поле концепта лингвистические единицы, их связь между собой, составить поле концепта.

Материалом к данному исследованию послужило лексическое поле концепта ЧЕЛОВЕК.

Актуальность работы обусловлена тем, что когнитивная лингвистика сравнительно молодое направление в языкознании и до сих пор совершенствуется.

Новизна представленной работы состоит в том, что концепт ЧЕЛОВЕК в рассказах Н.В.Успенского исследуется впервые.



Понятие языковой картины мира

Каждый язык по-своему членит мир, т.е. имеет свой способ его концептуализации [Маслова 2001: 64]. Отсюда заключаем, что каждый язык имеет особую картину мира, и языковая личность обязана организовывать содержание высказывания в соответствии с этой картиной. И в этом проявляется специфически человеческое восприятие мира, зафиксированное в языке.

Язык есть важнейший способ формирования и существования знаний человека о мире. Отражая в процессе деятельности объективный мир, человек фиксирует в слове результаты познания. Совокупность этих знаний, запечатленных в языковой форме, представляет собой то, что в различных концепциях называется то как «языковой промежуточный мир», то как «языковая репрезентация мира», то как «языковая модель мира», то как «языковая картина мира». В силу большей распространенности мы выбираем последний термин.

Понятие картины мира (в том числе и языковой) строится на изучении представлений человека о мире. Если мир - это человек и среда в их взаимодействии, то картина мира - результат переработки информации о среде и человеке. Таким образом, представители когнитивной лингвистики справедливо утверждают, что наша концептуальная система, отображенная в виде языковой картины мира, зависит от физического и культурного опыта и непосредственно связана с ним.

Явления и предметы внешнего мира представлены в человеческом сознании в форме внутреннего образа. По мнению А.Н. Леонтьева, существует особое «пятое квазиизмерение», в котором представлена человеку окружающая его действительность: это - «смысловое поле», система значений. Тогда картина мира - это система образов.

М. Хайдеггер писал, что при слове «картина» мы думаем, прежде всего, об отображении чего-либо, «картина мира, сущностно понятая, означает не картину, изображающую мир, а мир, понятый как картина». Между картиной мира как отражением реального мира и языковой картиной мира как фиксацией этого отражения существуют сложные отношения. Картина мира может быть представлена с помощью пространственных (верх-низ, правый-левый, восток-запад, далекий - близкий), временных (день-ночь, зима-лето), количественных, этических и других параметров. На ее формирование влияют язык, традиции, природа и ландшафт, воспитание, обучение и другие социальные факторы.

Языковая картина мира не стоит в ряду со специальными картинами мира (химической, физической и др.), она им предшествует и формирует их, потому что человек способен понимать мир и самого себя благодаря языку, в котором закрепляется общественно-исторический опыт - как общечеловеческий, так и национальный. Последний и определяет специфические особенности языка на всех его уровнях. В силу специфики языка в сознании его носителей возникает определенная картина мира, сквозь призму которой человек видит мир.

Ю.Д. Апресян подчеркивал донаучный характер языковой картины мира, называя ее наивной картиной. Языковая картина мира как бы дополняет объективные знания о реальности, часто искажая их.

Поскольку познание мира человеком не свободно от ошибок и заблуждений, его концептуальная картина мира постоянно меняется, «перерисовывается», тогда, как языковая картина мира еще долгое время хранит следы этих ошибок и заблуждений.

Языковая картина мира формирует тип отношения человека к миру (природе, животным, самому себе как элементу мира). Она задает нормы поведения человека в мире, определяет его отношение к миру. Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации («концептуализации») мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка.

Таким образом, роль языка состоит не только в передаче сообщения, но в первую очередь во внутренней организации того, что подлежит сообщению. Возникает как бы «пространство значений» (в терминологии А.Н.Леонтьева), т.е. закрепленные в языке знания о мире, куда непременно вплетается национально-культурный опыт конкретной языковой общности. Формируется мир говорящих на данном языке, т.е. языковая картина мира как совокупность знаний о мире, запечатленных в лексике, грамматике, фразеологии.

Термин «языковая картина мира» - это не более чем метафора, ибо в реальности специфические особенности национального языка, в которых зафиксирован уникальный общественно-исторический опыт определенной национальной общности людей, создают для носителей этого языка не какую-то иную, неповторимую картину мира, отличную от объективно-существующей, а лишь специфическую окраску этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, избирательным отношением к ним, которое порождается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры данного народа [Маслова 2004: 52].

По В.Гумбольдту, картина мира, которую можно назвать знанием о мире, лежит в основе индивидуального и общественного сознания. Язык же выполняет требования познавательного процесса. Концептуальные картины мира у разных людей могут быть различными, например, у представителей разных эпох, разных социальных, возрастных групп и т.д. люди, говорящие на разных языках, могут иметь при определенных условиях близкие концептуальные картины мира, а люди, говорящие на одном языке, - разные. Следовательно, в концептуальной картине мира взаимодействует общечеловеческое, национальное и личностное.

Картина мира не есть простой набор «фотографий» предметов, процессов, свойств и т.д., ибо включает в себя не только отраженные объекты, но и позицию отражающего субъекта, его отношение к этим объектам, причем позиция субъекта - такая же реальность, как и сами объекты. Более того, поскольку отражение мира человеком не пассивное, а деятельностное, отношение к объектам не только порождается этими объектами, но и способно изменить их (через деятельность), отсюда следует естественность того, что система социально-типичных позиций, отношений и оценок находит знаковое отображение в системе национального языка и принимает участие в конструировании языковой картины мира. Таким образом, языковая картина мира в целом и главном совпадает с логическим отражением мира в сознании людей.

Фразеологизмы играют особую роль в создании языковой картины мира. Они - «зеркало нации». Природа значения тесно связана с фоновыми знаниями носителя языка, с практическим опытом личности, с культурно-историческими традициями народа, говорящего на данном языке. Фразеологизмы приписывают объектам признаки, которые ассоциируются с картиной мира, подразумевают целую дескриптивную ситуацию (текст), оценивают ее, выражают к ней отношение. Своей семантикой фразеологизмы направлены на характеристику человека и его деятельности.

В языке отражена наивная картина мира, которая складывается, главным образом, как ответ на практические потребности человека, как необходимая когнитивная основа его адаптации к миру.

Мир, отраженный сквозь призму механизма вторичных ощущений, запечатленных в метафорах, сравнениях, символах, - это главный фактор, который определяет универсальность и специфику любой конкретной национальной языковой картины мира.

Итак, проблема изучения языковой картины мира тесно связана с проблемой концептуальной картины мира, которая отображает специфику человека и его бытия, взаимоотношения его с миром, условия его существования. Языковая картина мира эксплицирует различные картины мира человека и отображает общую картину мира.

Человеческая деятельность, включающая в качестве составной части и символическую, т.е. культурную, вселенную одновременно и универсальна, и национально специфична. Эти ее свойства определяют как своеобразие языковой картины мира, так и ее универсальность.

Наивная картина мира обыденного сознания, в котором преобладает предметный способ восприятия, имеет интерпретирующий характер. Язык, фиксируя коллективные стереотипные и эталонные представления, объективирует интерпретирующую деятельность человеческого сознания и делает ее доступной для изучения.

Каждый конкретный язык представляет собой самобытную систему, которая накладывает свой отпечаток на сознание его носителей и формирует их картину мира.

концепт человек успенский

Понятие «концепт» в современной лингвистике

Познание, с точки зрения когнитивной лингвистики, - это процесс порождения и трансформации концептов (смыслов), поэтому важнейшим объектом исследования в когнитивной лингвистике является концепт [Маслова 2004: 16].Концепты, выступая как компоненты нашего сознания и наших знаний о мире, являются предметом изучения философии, психологии, когнитивной лингвистики, лингвокультурологии и других гуманитарных наук.

Изучению природы концепта в когнитивной лингвистике уделяется первостепенное значение. Любая попытка постичь природу концепта приводит к осознанию факта существования целого ряда смежных понятий и терминов. Прежде всего, это концепт, понятие и значение.

Проблема их дифференциации - одна из самых сложно решаемых и дискуссионных в теоретическом языкознании наших дней. Это объясняется тем, что при анализе концепта мы имеем дело с сущностями плана содержания, не данными исследователю в непосредственном восприятии; судить же об их свойствах и природе мы можем лишь на основе косвенных данных.

Концепты - это посредники между словами и экстралингвистической действительностью и значение слова не может быть сведено исключительно к образующим его концептам. «Концепт значительно шире, чем лексическое значение» - такова одна из точек зрения на соотношение концепт-слово, высказанная впервые С.А. Аскольдовым; согласно Д.С.Лихачеву, концепт соотносится со словом в одном из его значений. Свою приверженность к данной точке зрения В.П.Москвин объясняет следующим образом: «такие характеристики, как наличие синонимов, внутренняя форма и сочетаемость, относятся не к слову в целом, а к отдельному его лексико-семантическому варианту».

Всю познавательную деятельность человека (когницию) можно рассматривать, как развивающую умение ориентироваться в мире, а эта деятельность сопряжена с необходимостью отождествлять и различать объекты: концепты возникают для обеспечения операций этого рода.

К концу XX в. лингвисты поняли, что носитель языка - это носитель определенных концептуальных систем. Концепты суть ментальные сущности. Экспликация процесса концептуализации и содержания концепта доступна только лингвисту, который сам является носителем данного языка. Таким образом, на рубеже тысячелетий на первый план выходит ментальность, ибо концепты - ментальные сущности.

Для выявления концепта необходима и выделимость некоторых признаков, и предметные действия с объектами, и их конечные цели, и оценка таких действий.

В лингвистической науке можно обозначить три основных подхода к пониманию концепта, базирующихся на общем положении: концепт - то, что называет содержание понятия, синоним смысла.

Первый подход, представителем которого является Ю.С.Степанов, при рассмотрении концепта большее внимание уделяет культурологическому аспекту, когда вся культура понимается как совокупность концептов и отношений между ними [Степанов 2001: 43]. Концепт, по Ю.С. Степанову, - явление того же порядка, что и понятие. По своей внутренней форме в русском языке слова концепт и понятие одинаковы: концепт является калькой с латинского conceptus - «понятие», от глагола concipere «зачинать», т.е. значит буквально «поятие, зачатие»; понятие от глагола пояти, др.-рус. «схватить, взять в собственность». В настоящее время они довольно четко разграничены.

Концепт - это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт - это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» - сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее.

В отличие от понятий в собственном смысле термина, концепты не только мыслятся, они переживаются. Они - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений. Концепт - основная ячейка культуры в ментальном мире человека.

У концепта сложная структура. С одной стороны, к ней принадлежит все, что принадлежит строению понятия; с другой стороны, в структуру концепта входит все то, что и делает его фактом культуры - исходная форма (этимология); сжатая до основных признаков содержания история; современные ассоциации; оценки и т.д.

При таком понимании термина «концепт» роль языка второстепенна, он является лишь вспомогательным средством - формой оязыковления сгустка культуры концепта.

Второй подход к пониманию концепта (Н.Д. Аутюнова и ее школа, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев и др.) семантику языкового знак представляет единственным средством формирования содержания концепта. Сходной точки зрения придерживается Н.Ф. Алефиренко, который также постулирует семантический подход к концепту, понимая его как единицу когнитивной семантики.

Сторонниками третьего подхода являются Д.С.Лихачев, Е.С.Кубрякова и др. они считают, что концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения значения слова с личным народным опытом человека, т.е. концепт является посредником между словами и действительностью.

Концепт, согласно Е.С. Кубряковой, - это оперативная содержательная единица памяти ментального лексикона, концептуальной системы мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике.

При анализе концепта Е.С. Кубрякова считает оправданным использование в когнитивной лингвистике понятий фона и фигуры, которые используются в психологии при описании сенсорно-перцептивных процессов. Противопоставление фона и фигуры связано с осознанием человеком самого себя как части целого, себя (фигуры) на каком-то фоне (среды, пространства) и такое же понимание и всех других тел/вещей в мире. Таким образом, она постулирует, что в основе языка и его категорий лежит наглядный телесный опыт человека и что только через обращение этого опыта человек выходит в более абстрактные сферы и строит свои представления о ненаблюдаемом непосредственно.

Е.С. Кубрякова моделирует один из главных принципов человеческого познания - принцип контейнера, который одновременно является и главным принципом как семиотического, так и когнитивного подходов к языку. Она предлагает назвать его принципом обратимости позиции наблюдателя. Его суть состоит в том, что при рассмотрении любого объекта в мире и вселенной выбор перспективы его рассмотрения может быть изменен, причем позиция наблюдателя может смениться на обратную.

По ее мнению, если язык отражает особое видение мира, то и отражение в нем позиции наблюдателя (или сознательное абстрагирование от нее) соответствует общей субъективности запечатленных и закрепленных в языке концептов.

Определение значения через концептуальные структуры является, по мнению Е.С.Кубряковой, новым подходом к связыванию значения и знания.

Интересная теория концепта предложена Ю.Д.Апресяном, она основывается на следующих положениях: 1) каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации мира; выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается всем его носителям; 2) свойственный языку способ концептуализации мира отчасти универсален, отчасти национально специфичен; 3) взгляд на мир (способ концептуализации) «наивен» в том смысле, что он отличается от научной картины мира, но это не примитивные представления.

Многие ученые, понимающие концепт в широком смысле, разделяют сегодня точку зрения Р. Джекендорффа на то, что основными конституантами концептуальной системы являются концепты, близкие «семантическим частям речи» - концепты объекта и его частей, движения, действия, места или пространства, времени, признака.

Общим для данных подходов является утверждение неоспоримой связи языка и культуры; расхождение обусловлено разным видением роли языка в формировании концепта. Объекты мира становятся «культурными объектами» лишь тогда, когда представления о них структурируются этноязыковым мышлением в виде определенных «квантов» знания, - концептов.

Этот термин, хотя и прочно утвердился в современной лингвистике, до сих пор не имеет единого определения, хотя исследованием концептов плодотворно занимаются Н.Д.Арутюнова, А.П.Бабушкин, А.Вежбицкая, Е.С.Кубрякова, С.Е.Никитина, В.Н.Телия, Р.М.Фрумкина и др. Период утверждения данного термина в науке связан с определенной произвольностью его употребления, размытостью границ, смешением с близкими по значению и/или по языковой форме терминами.

В связи с этим возникает вопрос об уточнении определения термина концепт. Большой энциклопедический словарь дает следующее определение концепта: «Концепт (от лат. conceptus. - мысль, понятие) - смысловое значение имени (знака), т.е. содержание понятия, объект которого есть предмет (денотат) этого имени (например, смысловое значение имени Луна - естественный спутник Земли)»

На первый взгляд, лексическое значение слова можно назвать концептом. Однако сейчас уже считается доказанным тезис о том, что значение слова в словарной статье представлено «недостаточным, узким, далеким от когнитивной реальности и даже неадекватным» (R.W.Langacker). Поэтому нас не устроит такое определение концепта, которое дано в Энциклопедическом словаре.

Приведем другие наиболее известные и интересные определения концепта.

По мнению Р.М.Фрумкиной наиболее удачное определение концепта дает А.Вежбицкая, которая понимает под концептом объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий культурно-обусловленное представление человека о мире «Действительность».

Д.С.Лихачев под концептом понимал «своего рода алгебраическое выражение значения, которым человек оперирует в своей письменной речи».

Р.М.Фрумкина определяет концепт как вербализованное понятие, отрефлектированное в категориях культуры.

С точки зрения В.Н.Телия, концепт - это продукт человеческой мысли и явление идеальное, а следовательно, присущее человеческому сознанию вообще, а не только языковому. Концепт - это конструкт, он не воссоздается, а «реконструируется» через свое языковое выражение и внеязыковое знание.

Вот еще несколько определений:

концепт - термин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека;

концепт - оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике;

концепт - культурно отмеченный вербализованный смысл, представленный в плане выражения целым рядом своих языковых реализаций, образующих соответствующую лексико-семантическую парадигму; единица коллективного знания, имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой.

Разные определения концепта позволяют выделить его следующие инвариантные признаки: 1) это минимальная единица человеческого опыта в его идеальном представлении, вербализующаяся с помощью слова и имеющая полевую структуру; 2) это основные единицы обработки, хранения и передачи знаний; 3) концепт имеет подвижные границы и конкретные функции; 4) концепт социален, его ассоциативное поле обусловливает его прагматику; 5) это основная ячейка культуры. Следовательно, концепты представляют мир в голове человека, образуя концептуальную систему, а знаки человеческого языка кодируют в слове содержание этой системы.

Отсутствие единого определения связано с тем, что концепт обладает сложной, многомерной структурой, включающей помимо понятийной основы социо-психо-культурную часть, которая не столько мыслится носителем языка, сколько переживается им; она включает ассоциации, эмоции, оценки, национальные образы и коннотации, присущие данной культуре.

Примем рабочее определение концепта: это семантическое образование, отмеченное лингво-культурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей определенной этнокультуры. Концепт, отражая этническое мировидение, маркирует этническую языковую картину мира и является кирпичиком для строительства «дома бытия» (по М.Хайдеггеру). Но в то же время - это некий квант знания, отражающий содержание всей человеческой деятельности. Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека (по Д.С.Лихачеву). Он окружен эмоциональным, экспрессивным, оценочным ореолом.

Следовательно, концепт многомерен, в нем можно выделить как рациональное, так и эмоциональное, как абстрактное, так и конкретное, как универсальное, так и этническое, как общенациональное, так и индивидуально-личностное.

Концепты в сознании человека возникают в результате деятельности, опытного постижения мира, социализации, а точнее, складываются из: а) его непосредственного чувственного опыта - восприятия мира органами чувств; б) предметной деятельности человека; в) мыслительных операций с уже существующими в его сознании концептами; г) из языкового знания (концепт может быть обобщен, разъяснен человеку в языковой форме); д) путем сознательного познания языковых единиц (З.Д.Попова, И.А.Стернин).

Любой концепт вбирает в себя обобщенное содержание множества форм выражения в естественном языке, а также в тех сферах человеческой жизни, которые предопределены языком и немыслимы без него; это результат соединения словарного значения слова с личным и этническим опытом человека. Концепты, по мнению Д.С.Лихачева, возникают в сознании как отклик на языковой опыт в целом. Совокупность потенций (возможности домысливания, «дофантазирования») в словарном запасе, как отдельного человека, так и языка в целом. Д.С.Лихачев определяет как концептосферу.

Концепт «человек» в индивидуально - авторской картине мира

Для выяснения основного лексического значения концепта «человек» обратимся к Большому Энциклопедическому Словарю он дает следующее определение концепта «человек» - общественное существо, обладающее сознанием, разумом, субъектобщественно - исторической деятельности и культуры. Возник на Земле в ходе длительного и неравномерного эволюционного процесса - антропогенеза, многие этапы которого до конца не ясны.

В.Даль в своем словаре дает следующее «человек» - каждый из людей; высшее из земных созданий, одаренное разумом, свободной волей и словесною речью.

Однако в Толковом словаре Ожегова нашлось весьма необычное определение концепта «человек» - дворовый слуга, служитель, лакей, а позднее официант, слуга

Так как литература очень тесно связана с философией целесообразно было посмотреть определение концепта «человек» в философском словаре и вот что прояснилось:

Философский словарь терминов объясняет, что человек - категория философской антропологии; обобщающее понятие для высшей формы живого на Земле, сущностью которой является коллективный и осознанный способ существования. Человек в отличие от других форм живого - существо активное, деятельностное, преобразующее бытие и самого себя целесообразно и целенаправленно, соответственно своим интересам и потребностям.

Толковый словарь Кузнецова: -а; люмди; (устар. и шутл.) человемки; м. (с колич. сл. только косв. мн.: человемк, человемкам, человемками, о человемках).

1. Живое существо, обладающее мышлением, речью, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда человек - разумное существо.

2.Личность как воплощение высоких моральных и интеллектуальных свойств. Быть настоящим человеком. Воспитать человека. Ч. с большой буквы. Стать человеком; из кого-л. вышел человек (о том, кто достиг определённого положения, уважения, авторитета).

Исторический словарь-творение Бога по Его Собственному образу и подобию (Быт 1.26-27; 2.7).

Таким образом, основное лексическое значение концепта «человек», зафиксированное в словарях, и наиболее характерное для русской языковой картины мира - воспринимаемый нами окружающий мир, во всем его многообразии; совокупность и основа материального бытия, первично данная.

Лексические средства выражения концепта «человек» в творчестве Николая Васильевича Успенского

Исследуя творчество Николая Васильевича Успенского можно выявить следующие лексические выражения концепта «человек».

Ранние рассказы Успенского («Старуха», «Поросенок», «Грушка», «Змей» и др.) посвящены изображению дореформенной деревни и отражают радикальные демократические настроения писателя, его идейную близость к революционно-демократической интеллигенции. Показывая в этих рассказах забитость, бесправие и неразвитость крестьянской среды, писатель выступал против крепостного строя и либерализма («Хорошее житье», «Сельская аптека»). Глубоко реалистический характер рассказов Успенского, раскрывавших истинное положение крестьянства, обеспечил им широкий успех. Наиболее выдающимся рассказом был «Обоз» (1860), посвященный жизни неграмотного и забитого крепостного крестьянина. Основное значение очерков Успенского определяется их правдивостью, силой критического реализма, свойственной им. Наиболее ярким средством художественной характеристики, каким располагал Успенский, был язык его героев. Писатель очень умело воспроизводил многообразие оттенков разных говоров, охотно прибегал к сказу (напр. «Поросенок», рассказанный деревенской просвирней, «Грушка» -- торговцем, «Хорошее житье» -- целовальником, и т. д.). Очерки Успенского подчас подымались до уровня тонко написанных новелл, избегая прямой, голой тенденциозности, выражая идею прежде всего показом самой жизни. Так, в «Хорошем житье» он обличает кабатчика, не говоря от себя ни единого дурного слова о нём. У Успенского мы находим ряд рассказов, где он прибегает к шаржу и гротеску («Обоз», «Змей» и др.). Это были зародышевые формы того же рода, какой нашёл себе место в творчестве Щедрина, в его «Истории одного города», в «Сказках». Как и Щедрина, Успенского толкало к гротеску остро ощущавшееся просветителем противоречие между действительной и разумной жизнью. Гротескные сцены и образы Успенского не имели, разумеется, силы и глубины щедринской сатиры, так как при всех достоинствах своих очерков писатель всё же редко шёл дальше натурализма и шаржа.

В рассказе «Старуха» несколько действующих лиц, принадлежащих к разным сословиям, но тесно переплетающиеся на фоне сельской жизни, хотя абсолютно равнодушны друг к другу. Их судьбы зависимы друг от друга. Основное действие рассказа происходит на постоялом дворе в деревне Горемыкинское, который держит зажиточный крестьянин «дворник и дворничиха». Главная героиня нищая «горемыкинская» старуха «с мутными впалыми глазами, одетая в дырявый зипун и повязанная истертой, мокрой тряпицей», рассказывающая о своих сыновьях и её главный слушатель купец «Иван Осипыч» или как называет его старуха «кормилец или касатик», он во время повествования время от времени задает вопросы и иногда, слушая ответы или пояснения, засыпает, что показывает его полное равнодушие к судьбе старухи и её сыновей. Повествование старухи идет о злосчастной судьбе её сыновей и снохе. «Это было Михайловым днем: женили мы его (старшего сына Петрушу); сыграли эту свадьбу; глядь-поглядь, примечаем: молодая, жена-то его,- красивая была, бог с нею, баба (Варвара Борисьевна),- его недолюбливает и так совсем вот не ластится. А он, сердечный, был на лицо не совсем гож: оспа, еще когда он был махоньким, всего изуродовала. Да ведь и то сказать, кормилец, что не родись хорош-пригож, а родись счастлив. А он, голубчик мой, соколик ясный, родился непригож, да и несчастлив». Старуха не скрывает, что её сыновья были простые крестьяне, которые по закону того времени работали на барина и платили соответствующие налоги и подати, платили исправно, трудились честно, на все руки были мастера. Но как мать старуха для описания характера и внешности использует следующие лексические средства выражения: «голубчик, соколик - мой, «Петрушенька, родимый ты мой, золотой ты мой!», кормилец ты мой, «Соколы вы мои дорогие, голубчики сизые, где вы, касатики мои?», но горе матери, её прерывающийся слезами рассказ не вызывает и тени сочувствия окружающих. Старуха одинока в своем несчастье.

Женщины в рассказах выражены разными лексическими средствами в рассказе «Работница» Аксинья «была вдова. Все считали ее за глупую»… «Надобно заметить, что всякий, кто только нанимал ее в работницы, старался ей дать не более пяти рублей в год и доказать, что для нее гораздо лучше получить когда-нибудь от хозяина серьги или кусок мыла, нежели гнаться за денежной платой». Надо заметить, что Аксинья была далеко не глупа и очень трудолюбива и немного ворчлива. «Действительно, Аксинья любила ворчать. Всю свою жизнь претерпевая оскорбления, нужды, невыносимые работы, она привыкла употреблять слова: "Святочный, пострел, тряс тебя убей" и пр. Но эти ругательства никогда почти не относились к людям, а всегда к животным, с которыми она постоянно имела дело, или к неодушевленным предметам, например к корыту и т. д. Больше всего она любила говорить с животными». -- Что ты думаешь об себе?-- например, кричала она на корову в закуте,-- или ты барыня?» На другой день после описанной сцены Аксинья в разорванной поняве и грязном платке шла по полю с своим разутым мальчиком, у которого развевались на голове волосы и пустые рукава рубахи трепетали за спиной.

В рассказе «Колдудья» героиня Марья «Вскоре приходит к нам одна баба и говорит: "А что вы не отдаете Марью за нищего малого Андрея, за побирашку-то? ведь ее замуж никто больше не возьмет; хоть она девчонка моторная, да мала ростом - и сирота!» жизнь научила Марью многому она довольно умная женщина из-за своего ума и естественного желания выжить, местные жители возненавидели её. Андрей муж Марьи пьяница, все что зарабатывает все пропивает, часто бьёт жену. В этом рассказе демонологическое представления используются писателем для изображения темных сторон в жизни крестьянства, его мировосприятия, окрашивая повествование, легким юмором и обличительным пафосом. Рассказ заканчивается «Года через полтора Марья умерла. Мужики нашли необходимым в ее могилу загнать осиновый кол...», что доказывает темное и необразованное представление простых людей о том, что простая женщина способна тяжким трудом и стальным терпением заработать себе домишко, телочку и как никак худое хозяйство. А раз она смогла все это сделать при её безвыходном положении - значит, в этом приняли участие какие-то потусторонние сверхъестественные силы. В диалоге двух женщин при обращении друг к другу используется такие средства выражения «матушка», «Марьюшка», хотя Марья себя характеризует следующими словами «оглашенная», мужа «хворый», «а ведь разве мне хотелось на срамоте-то людской жить?».

Вообще, крестьяне в творчестве Н.В.Успенского воспринимают такую норму жизни, т.е нищету, голод, бесчинство помещиков, как норму и не надеются на какие-то изменения, не питают иллюзий насчет свободы и равенства. Крестьяне понимают безнадежность своего положения, а свободу и равенство воспринимают как освобождение от жизни: «То-то придет время, все помрем! Вот уж будет свобода-то! Никаких забот! Лежи себе, ровно барин»; «А что вы говорили насчет равенства, то оно будут в конце мира, не раньше». Трагический крестьянский мир с его мрачными неприглядными сторонами - нищетой, темнотой, суевериями, отсталостью, пьянством, жестоким помещичьим произволом - волнует писателя. Он верен своему принципу фотографичности фактов, считает, что явление нужно дать, как оно выглядит без прикрас и романтичности и на языке самого народа. В изображении Успенского народ не осознавал причин своих бед, не вступил на путь разумной борьбы за социальное переустройство. Писатель же ставил перед обществом огромную тяжелую «…задачу исправить то веками накопившееся зло, которое историей причинено народу, просветить мужика, воскресить в нем человека».

Фольклорные жанры вносят лирические нюансы в его «суровую, мрачную» прозу, создавая иной колорит, выделяя социальный план жизни и подчеркивая социальное звучание элементов фольклора. В рассказе «Поросёнок» писатель делает акцент не на фольклорной основе повествования о «бедовом воре», а общем фоне происходящего - забитости народа, его духовной нищете: « Пошел он, а у меня сердце так и замерло... Ну, да потребуют к городничему?.. что я могу сказать ему с своим бабьим толком?.. трясусь, точно самодерга какая». Народная примета о счастье новорожденного, родившегося в рубашке (рассказ «Кристины»), также истолковывается писателем как изображение безрадостного положения бедняка: счастье ребенка, что он умер вовремя. Ф.М.Достоевский отмечал рассказ «Поросёнок», в котором Успенский, описывая злоключения бедной женщины, сумел показать в ней «простодушие и вместе с тем извращения самых обыкновенных, самых обыкновенных, самых естественных понятий».

По мнению Достоевского, в самых «премиленьких», «прекрасных», «замечательных», «самых значительных» произведениях Николая Успенского глубоко исследованы лучшие качества характера русского человека: незлобливость, целомудренность, простодушие, добродушие, смиренномудрие. Всё это народные качества, которые являлись предметом заинтересованного изучения у самого Достоевского, признающего, что в рассказах Николая Успенского художественная отделка придала «мысли ясность, осязательность, правду».

Между тем сопоставление поздних произведений писателя с теми, что были высоко оценены Чернышевским и, с другой стороны, Ф. М. Достоевским (Время.-- 1861.-- No 12), свидетельствует о безусловной устойчивости как демократических убеждений Успенского, так и его эстетической позиции. Успенский остался в истории русской литературы как писатель, который, явившись "после Островского, Тургенева, Писемского и Толстого", едва ли не первым выразил не "сознательно новую мысль высших классов общества о народе" (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. и писем.-- Т. 19.-- С. 178--179), а точку зрения самих народных масс, первым рассказал "о народе правду без всяких прикрас" (Чернышевский Н. Г. Литературная критика.-- Т. 2.-- С. 214).

Эта правда о забитом, притерпевшемся к своим несчастьям, бездеятельном и бездуховном простонародье была в годы назревания революционной ситуации в стране воспринята радикальными демократами, и прежде всего Чернышевским, как доказательство того, что крестьянство доведено уже до крайнего отчаяния и нужно лишь поднести зажженный фитиль, чтобы рванули пороховые погреба слежавшейся за века классовой ненависти. За мнимым бесстрастием, с которым У. воспроизводил картины ужасающего деревенского быта, живописал невежество, социальную апатию и косность крестьянской и разночинной массы, Чернышевский проницательно разглядел высокий уровень нравственной требовательности писателя, его боль за поруганное достоинство русского народа.

Столь "резко говорить о недостатках известного человека или класса, находящегося в дурном положении, можно только тогда, когда дурное положение представляется продолжающимся только по его собственной вине и для своего улучшения нуждается только в его собственном желании изменить свою судьбу",-- подчеркивал Чернышевский, утверждая, что "в этом смысле надобно назвать очень отрадным явлением рассказы г. Успенского, в содержании которых нет ничего отрадного" (Там же.-- С. 248--249).

С иных позиций "Рассказы" 1861 г. оценил Достоевский. Но и он, указывая на "дагерротипичность" писательской манеры Успенского, вместе с тем отмечал в его творчестве "зачаток мысли, широкой и плодотворной", свидетельствуя, что "г-н Успенский, во-первых, любит народ, но не за то-то и потому-то, а любит его как он есть... С виду его рассказ как будто бесстрастен: г-н Успенский никого не хвалит, видно, что и не хочет хвалить; не выставляет на вид хороших сторон народа и не меряет их на известные, общепринятые и выжитые цивилизацией мерочки добродетели. Он не бранит за зло, даже как будто и не сердится, не возмущается. Сознательный вывод он предлагает сделать самому читателю. А между тем есть следы, что бесстрастие это вовсе не от равнодушия и внутреннего спокойствия" (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. и писем.-- Т. 19.-- С. 182--183).

Спор в критике о "бесстрастии" как о главном отличительном свойстве прозы Успенского приобрел особую остроту и специфичность в новых исторических условиях, когда после реформы 1861 г. даже наиболее последовательным радикалам стала очевидной иллюзорность надежд на скорое и победоносное революционное потрясение и в обществе начался интенсивный поиск и утверждение альтернативных (прежде всего либерально-народнических) идеологических решений.

Разорвав отношения с редакцией "Современника", Успенский продолжал активно работать, и его повести, рассказы, очерки второй половины 60 -- нач. 80 гг. дают широкую панораму пореформенной действительности, свидетельствуют и о верности писателя реалистическим традициям, и о его новаторском подходе ко многим острейшим социальным и духовно-нравственным проблемам современности. Успенский, в частности, написал и опубликовал в "Отечественных записках" (1866.-- No 6) повесть "Федор Петрович", едва ли не первым в русской литературе обнаружив, что на смену сдающим социальные позиции помещикам приходят кулаки, кабатчики, сельские "капиталисты" и они-то все последовательно прибирают деревню к своим рукам. Успенский с сатирической меткостью обрисовал в повести "Издалека и вблизи" (Отечественные записки.--1870.-- No 1--3) типические образы русских дворян, потерявших в пореформенную эпоху жизненные ориентиры и занимающихся разного рода социальным прожектерством от толстовства до попыток перестроить хозяйство на "рациональный" лад. Успенский рассказал в повести "Егорка-пастух" (Вестник Европы.-- 1871.-- No 2) трогательную историю двух любящих крестьянских сердец, показав, как идиллия, пройдя испытание фарсом, обернулась в итоге - из-за чиновничьего равнодушия и косности крестьянского "мира" -- подлинной трагедией, но ответом писателю во всех этих и других случаях было либо почти полное общественное безразличие, либо подозрение в намерении оклеветать простых людей. "В его рассказах,- писал, излагая утвердившуюся в народнической критике точку зрения, А. М. Скабический,-- народ представляется в невообразимо безобразном виде: каждый мужик непременно или вор, или пьяница, или такой дурак, каких и свет не производил; каждая баба такая идиотка, что ума помрачение... Забитость, тупоумие, отсутствие всякого человеческого образа и подобия в героях Николая Успенского одуряют вас, когда вы читаете его очерки" (Скабичевский А. М. История новейшей русской литературы.-- П., 1909.-- С. 219).

Трезвый реализм Успенского в исследовании и оценке народной жизни, кажущееся бесстрастие, неявность авторской позиции, небоязнь, наконец, "цинических", "бесстыдных" деталей и сюжетов действительно выглядели исключением на фоне тенденциозной, льстящей "мужику" народнической литературы. И только в советскую эпоху было доказано, что художественный опыт Успенского до известной степени предвосхитил "деревенскую прозу" А. П. Чехова ("Мужики", "В овраге", "По делам службы", "Новая дача") и в особенности И. А. Бунина, который, кстати, немало сил отдал в молодости сбору и публикации материалов к биографии автора "очерков народного быта". Традиции Успенского прослеживаются и в советской литературе -- от "сказовой прозы" 20 гг. (творчество М. М. Зощенко, П. С. Романова и др.) до современной "деревенской прозы" (творчество В. М. Шукшина, Б. А. Можаева и др.

У г-на Успенского есть, например, маленькой и премиленькой рассказ из мелкокупеческого быта, под названием «Грушка». Этот рассказ один из лучших во всей книге. И что же? Это одна только капля выжимки из третьестепенных лиц Островского. Большею частью г-н Успенский вот как делает. Он приходит, например, на площадь, и, даже не выбирая точки зрения, прямо, где попало, устанавливает свою фотографическую машину. Таким образом, все, что делается в каком-нибудь уголке площади, будет передано верно, как есть. В картину, естественно, войдет и все совершенно ненужное в этой картине или, лучше сказать, в идее этой картины. Успенский об этом мало заботится. Ему, например, хотелось бы изобразить в своей фотографии рынок и дать нам понятие о рынке. Но если б на этот рынок в это мгновение опустился воздушный шар, то Н.В. Успенский снял бы и это случайное и совершенно не относящееся до характеристики рынка явление. Если б из-за рамки картины проглядывал в это мгновение кончик коровьего хвоста, он бы оставил и коровий хвост, решительно не заботясь о его ненужности в картине. Так почти и во всех рассказах г-на Успенского. Он цепляется за все ненужности и даже не заботится хоть сколько-нибудь связать эти ненужности с делом, чтоб объяснить их по крайней мере читателю, чтоб не кричали эти ненужности и своим неожиданным появлением не повергали в столбняк читателя. Успенский в этом рассказе для выражения образа женщины использует следующие лексические выражения (девка, скотина такая, супружница, прямо одёр была супруга, девчонка она была добротная, румянец во всю щеку, карахтером ажио ль дрянь вышла). Для мужчины (душанчик, супружник).



Заключение

Концепт является базовым понятием, ключевым термином, который часто и успешно используется в лингвокультурологии и в когнитивной лингвистике. Концепт включает в себя понятие, но не исчерпывается только им, а охватывает все содержание слова: и денотативное, и коннотативное, отражающее представления данной культуры о явлении, стоящем за словом во всем многообразии его ассоциативных связей. Он вбирает в себя значения многих лексических единиц. В концептах аккумулируется культурный уровень каждой языковой личности, а сам концепт реализуется не только в слове, но и в словосочетании, высказывании, дискурсе, тексте.

В концепте отражено то, каким образом общество освоило окружающую действительность. Какое наполнение внесло в лексическую единицу, а соответствие с культурой определенного национально-культурного сообщества.

Обобщая изложенное во второй главе, можно сделать следующие выводы:

1. Концепт «человек» является одним из центральных фрагментов индивидуальной картины мира Н.В.Успенского.

2. Данный концепт включает в себя общее традиционное содержание.

3. Рассмотренный концепт представляет собой сложную смысловую сущность, в которой выделяются следующие смысловые планы: «Человек» -

1) Темнота, необразованность;

2) Простота;

3) Нищета;

4) Покорность;

Названные концептуальные признаки отражают многогранность данного концепта в индивидуально-авторской картине мира Н.В.Успенского.

4. Концепт «Человек» в рассказах Успенского выражается лексическими средствами, но в основном это просторечие, присутствуют диалектные особенности.



Список литературы

1. Шанский 2001 - Шанский, Н.М., Боброва, Т.А. Школьный этимологический словарь русского языка: Происхождение слов./Н.М.Шанский, Т.А.Боброва. - М.: Дрофа, 2001. - 400 с.

2. Реформатский 2006 - Реформатский,А.А. Введение в языковедение: Учебник для вузов/А.А.Реформатский; Под ред. В.А.Виноградова. - 5-е изд., испр. - М., Аспект Пресс, 2006. - 536 с.

3. Маслова 2001 - Маслова, В.А. Лингвокультурология: Учеб.пособие для студ. высш.учеб. заведений./В.А.Маслова. - М.: Издательский центр «Академия», 2001. - 208 с.

4. Маслова 2004 - Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика: Учеб. пособие для студ.высш..учеб.заведений./В.А.Маслова - М.: Издательский центр «Академия», 2004. -259 с.

5. Введение в языковедение: Хрестоматия: Учеб.пособие для студентов вузов/Сост. А.В. Блинов, И.И.Богатырева, В.Б.Мурат, Г.И.Рогова. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 332 с.

6. Греков 2006 - Греков, В.Ф. Пособие для занятий по русскому языку в старших классах/В.Ф.Греков, В.В.Чижов. - М.: ООО «Издательство Оникс»: ООО «Издательство «Мир и образование», 2006. - 512 с.

Словари

1. Репкин 1994 - Репкин,В.В. Учебный словарь русского языка./В.В.Репкин. - Томск, «Пеленг», 1994. - 656 с.

2. Иллюстрированный энциклопедический словарь Терра-Лексикон. - М., «Терра», 1998. - 667 с.

3. Брокгауз 2003 - Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Совр. Версия./Ф.А.Брокгауз,И.А.Ефрон. - М.: «Эксмо», 2003. - 672 с.

4. Степанов 2001- Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры, Изд. 2-е, Испр. и доп./Ю.С.Степанов. - М.: Академический проект, 2001. - 990 с.

Размещено на Allbest.ru