Русские мотивы и образы в автобиографической новеллистике С. Моэма (на материале сборника новелл "Эшенден, или британский агент")

Размещено на http://www.allbest.ru

Русские мотивы и образы в автобиографической новеллистике С. Моэма (на материале сборника новелл "Эшенден, или британский агент")

Е.А. Петрушова

Аннотация

Статья посвящена изучению «русского аспекта» автобиографического сборника новелл Уильяма Сомерсета Моэма (William Somerset Maugham, 1874-1965) «Эшенден, или Британский агент» (“Ashenden: Or the British Agent”, 1928), который был написан на основе размышлений писателя о его службе в британской разведке. Именно русская тема, несмотря на то, что она занимает небольшую часть сборника, тем не менее, становится основой для понимания замысла автора, концепции всего сборника. Под влиянием поездки в Россию в 1917 году Сомерсет Моэм -- агент внешней разведки, а затем и его литературный автобиографический герой Эшенден -- проходят путь от полной уверенности в высокой цели своего предназначения до отчаянного краха идей и представлений. Образ русского искалеченного солдата, предстающий перед героем сборника в начале его пути к центру России, рождает ощущение ужаса войны и понимание того, что есть только один способ возместить страдания этому беспомощному существу. Этим единственным способом было прекращение войны, на которую, однако, сам агент Эшенден должен работать и способствовать ее продолжению.

Образ русской революции предстает как грозная нарастающая стихия, которая обрушивается на Россию и сметает все на своем пути. В образе русской политической активистки Анастасии Александровны, пламенной патриотки, заметны первые попытки Моэма воплотить свои размышления о типе русского характера в художественном образе. Он характеризуется поверхностностью и ироничностью. При создании образа России в сборнике Сомерсет Моэм использует прием сопоставления картины реальности революционной России с умозрительными стереотипными представлениями героев, основанными, в первую очередь, на освоении книжной культуры страны. Революционная Россия предстает страной, в которой царят хаос, грязь и разрушение.

Ключевые слова: Моэм, сборник новелл «Эшенден, или Британский агент», русские мотивы и образы, агент британской разведки, образ русской революции, тип русского характера, образ России.

Abstract

RUSSIAN MOTIFS AND IMAGES IN AUTOBIGRAPHICAL NOVELS BY SOMERSET MAUGHAM (On the Material of the "Ashenden: or the British Agent" Story Collection)

E.A. Petrushova

The article deals with the study of the “Russian aspect” of the autobiographical collection of short stories by William Somerset Maugham (1874-1965) “Ashenden, or the British Agent” (“Ashenden: Or the British Agent”, 1928) which was written on the basis of the author's reflections on his service in British intelligence. It is the Russian theme, in spite of the fact that it occupies a small part of the collection, that becomes the basis for understanding the author's intention, concept of the entire collection.

Influenced by the visit to Russia in 1917 Somerset Maugham -- the agent of Secret intelligence Service -- and his autobiographical hero Ashenden pass their way from total confidence in their mission's high purpose to the desperate collapse of ideas and thoughts. The image of wounded Russian soldier on the way to the center of Russia brings the feeling of grim reality of war and conception of compensate suffering of this powerless person. This only way was to stop the war for which this agent was intended to work and added more fuel to the fire. The image of Russian revolution appears as a dreadful increasing power, which strikes Russia and destroys everything on its way. In the image of Russian political volunteer Anastasia Alexandrovna, dedicated patriot, there were made first attempts by Somerset Maugham to embody his reflections about the kind of Russian character in the artistic image. It features superficiality and ironic nature. While creating the image of Russia Maugham uses artistic device of comparing reality with theoretic stereotypic belief system of heroes based firstly on comprehension of Russian literature. Russia appears as a country, flooded with chaos, dirt and destruction.

Keywords: Maugham, “Ashenden,Or the British agent” Story Collection, Russian motifs and images, the British Intelligence Agent, the image of Russian revolution, the kind of Russian character, the image of Russia.

Основная часть

В контексте изучения англо-русских связей творчество английского писателя Уильяма Сомерсета Моэма занимает важное место. Сомерсет Моэм на протяжении всей творческой жизни был очень серьезно и глубоко поглощен изучением русской культуры, истории, литературы. Его увлечение русской темой широко и многогранно: она присутствует как в его эссе, очерках и мемуарах, так и в новеллах и романе. При этом большое влияние на творческую индивидуальность Моэма оказала его служба в британской разведке, опыт которой лег в основу его автобиографической новеллистики. Наиболее показателен с этой точки зрения сборник новелл «Эшенден, или Британский агент» (“Ashenden: or the British Agent"), вышедший 29 марта 1928 г. в Англии (L.: William Heinemann Ltd), днем позже в США (N.Y.: Doubleday, Doran& Company, Inc). Проблема истории создания сборника, как и исследование самого текста Моэма, в том числе и его «русского аспекта», до настоящего времени не были освещены в отечественных научных трудах. Вместе с тем книга по-прежнему переиздается и пользуется спросом у современных читателей. Немаловажен тот факт, что режиссер Альфред Хичкок в 1936 г. снял фильм «Секретный агент» по мотивам сборника Сомерсета Моэма.

Ключевую роль в развитии русской темы в сборнике играет протагонист Эшенден. В предисловии к книге Моэм сообщает о ее автобиографичности и предупреждает читателя, что в фигуре главного персонажа Эшендена он с позиции времени переосмысливает пережитое и увиденное в период пребывания в России: «В основу этой книги положен мой опыт работы в разведке во время Первой мировой войны... Читатель увидит, что усилия мои успеха не имели» [1, с. 285]. Новеллы представляют собой цепь эпизодов из жизни героя -- агента Эшендена, изложенных в хронологической последовательности. Известно, что по замыслу писателя книга содержала около тридцати глав, однако Уинстон Черчилль настоял на том, чтобы автор уничтожил половину написанных новелл [2, с. 234].

Замысел образа «тайного агента» и характер его облика начал складываться у Моэма за десять лет до написания книги -- в «Записных книжках» за 1917 год: «У него колоссальное презрение к человеческой жизни,... он может пожертвовать и другом, и сыном» [3, с. 189]. В целом, намечаемый Моэмом образ тайного агента, вынашивающего коварные, дерзкие идеи, производит устрашающее впечатление, хотя он и воплощение страстного патриотизма, преданности своему делу.

Однако с течением времени в сознании Сомерсета Моэма фигура агента внешней разведки претерпела изменения. Неслучайным для писателя стал выбор фамилии персонажа: «Фамилию Эшенден я выбрал потому, что. она часто встречается в окрестностях Кентербери, где я провел свою юность. Первый слог этой фамилии (англ. ash -- пепел, зола) показались мне весьма значимыми» [4, с. 156]. Сам Моэм -- агент, по мнению исследователя А.Я. Ливерганта, относился к типу стороннего разведчика-наблюдателя: он разбирался в политической обстановке, устанавливал связь с ведущими русскими политиками, свои мысли фиксировал в «Записных книжках». Английский писатель Хью Уолпол, близкий друг Сомерсета Моэма, писал о нем: «Он следил за Россией, как мы следим за действием пьесы, искренне восхищаясь тем, как она мастеровито выстроена» [5, с. 146]. Подобными чертами писатель наделил и образ агента Эшендена, героя новелл сборника: неуловимый (в тексте нарратор не предлагает портрета героя, черты его характера неопределенны, он буквально растворяется в повествовании), зыбкий, как пепел, он смотрит на описываемые события бесстрастно, со стороны. В сборнике автор в идеологическом плане находится на стороне Эшендена: всеведущий нарратор, прибегающий к интроспекции в сознание главного героя-агента, преимущественно смотрит на события с его точки зрения.

История приключений Эшендена во многом повествует о тех событиях, которые переживал сам Моэм: большинство героев и ситуаций, выведенных писателем, имеют реальную основу [6, с. 167--174]. По сюжету книги, полковник Р., офицер британской разведки, берет на службу писателя Эшендена. Его отправляют в Швейцарию, где он оказывается вовлеченным в серию политических интриг. Неуловима, зыбка и туманна его деятельность в нейтральной Швейцарии. Эшенден, как правило, сам не знает причин указаний, которым должен следовать, целиком полагаясь на всесильного Р. По первоначальному замыслу Моэма, он пламенно, решительно, без остатка отдается своему делу, хладнокровен и прямолинеен.

Согласно Предисловию к сборнику, именно поездка в Россию помогла Моэму пересмотреть свой взгляд на окружающую ситуацию и свое предназначение. В 1917 г. Сомерсет Моэм был направлен с секретной миссией в Россию: не допустить выхода России из войны, предотвратить заключение сепаратного мира с Германией. Писатель пробыл в России 2,5 месяца (2 августа 1917 г. 18 октября 1917 г.).

Очевидно, с заданием Сомерсет Моэм не справился. Но, совершенно не сожалея о своем фиаско, писатель был благодарен судьбе за «русское приключение», о чем он писал в своих «Записных книжках» -- он стал свидетелем не только исторического переворота, но и существенных изменений в своей личности, в том числе, нового осознания России.

Россия появляется сначала в предисловии сборника «От автора», которым Моэм сопроводил книгу позже, в 1934 г. при ее подготовке к выпуску в составе Собрания сочинений, и в новеллах «Случайное знакомство», «Любовь и русская литература», «Белье Мистера Харрингтона».

Показательно, что нарратор сборника характеризует время начала XX века как эпоху открытия России: «Русское искусство обрушилось на Европу с вирулентностью эпидемии гриппа». [1, с. 135]. Эшенден предстает как персонаж, следующий этим веяниям моды: он сменил подушки в своей гостиной, повесил на стену икону, читал Чехова и ходил на балетные спектакли.

Герой, сначала вдохновленный своей возможностью попасть в «страну Толстого и Достоевского», испытывал приятное ощущение ответственности за самое важное задание из всех ранее полученных и был твердо уверен в своем успехе. Приближаясь на корабле к Владивостоку -- белому городу с зеркальным морем и голубым небом, разведчик ощутил неясное волнение, будто увидел край света. Но когда герой рассмотрел «неряшливый» город вблизи, его первоначальный энтузиазм сменился тоской.

С первых страниц новеллы «Белье мистера Харрингтона» революционная Россия предстает страной, в которой царят хаос, грязь и разрушение. Сомерсет Моэм использует прием сопоставления картины реальности с умозрительными стереотипными представлениями героев, основанными, в первую очередь, на освоении книжной культуры страны. Вокзальный ресторан Владивостока оказался единственным местом «в этом запущенном городе, где можно было прилично поесть» [там же]. Подробно нарратор описывает перрон. Уже за два часа до отправления поезда он кишел людьми. На грудах багажа, «как на бивуаке», сидели семьи. Всюду царил неописуемый хаос: все кудато бежали или стояли кучками, о чем-то яростно спорили. У Моэма эти люди вызывают сравнение с живыми мертвецами, терпеливо и с боязнью, отчаянием и раскаянием ждущих приговора в Судный день.

Испытание «реальностью» продолжается для Эшендена во время его путешествия по железной дороге. Агент «без восторга» проводит десять дней в русском поезде. Постепенно спустя три дня пути «он оставил попытки быть чистым и аккуратным в этом грязном поезде и вскоре обрел такой же неопрятный вид, как и все пассажиры» [там же, с. 211]. Поезд шел с остановками из-за начавшихся беспорядков в стране: на пути к Петрограду мосты взорвали, и железнодорожное сообщение на некоторых участках пути было нарушено. И только «Богу было известно, сможет ли Эшенден добраться до Петрограда» [там же, с. 219].

Пережитые непосредственно события постепенно начинают вызывать в герое сомнения в успехе возложенной на него миссии. Россия пугает Эшендена своими просторами, размахом драматических событий: «Как ему, спросил он у себя, приступить к тому, для чего он прислан сюда? У него было ощущение, что он затерялся в необъятности России и очень одинок» [там же, с. 287]. Как всякий шпион, Эшенден, тем не менее, стремится обрасти сетью «контактов». Один из них -- русская «политическая активистка», имеющая репутацию влиятельной особы -- Анастасия Александровна. В этом образе заметны попытки писателя оформить свои размышления о типе русского характера. Показательно, что ее образ разворачивается преимущественно в соприкосновении с героем Эшенденом.

В образе Анастасии Александровны Леонидовой Моэм отразил свои впечатления от общения с реальным историческим лицом. Прототипом этой героини послужила Александра Петровна Лебедева, дочь анархиста Кропоткина, которая приезжала в Россию из Англии в 1917 году и действительно встречалась с Сомерсетом Моэмом в конце августа -- начале сентября 1917 года. У Моэма Анастасия Александровна Леонидова -- дочь революционера, который бежал из Сибири, где его ждала пожизненная каторга, и поселился в Англии.

Англичанин Эшенден был очарован этой девушкой, ведь в ее глазах отражалась вся Россия: необъятные русские степи, и Кремль в перезвоне колоколов, и торжественная пасхальная служба в Исаакиевском соборе, и серебристые березовые рощи, и Невский проспект. «Чего только он не видел в ее глазах, просто поразительно. Они напоминали об Алеше из “Братьев Карамазовых”, о Наташе из “Войны и мира”, об Анне Карениной и об “Отцах и детях”» [1, с. 221].

Сомерсет Моэм наделяет, однако, русскую героиню вспыльчивым характером: когда у нее болел зуб, муж Владимир Семенович испытывал адские муки, а когда ее сердце надрывали страдания по родине, он, жалел, что появился на свет. Ирония становится основным художественным приемом по мере развития этого образа политической активистки. Нарратор неоднократно отмечает, что при всей увлеченности политическими идеями она «плотно ест», «аппетит у нее очень хороший», и даже делает вывод, что, вероятно, это русское свойство, ведь невозможно представить, чтобы Анна Каренина «днем обходится лишь булочкой с кофе». Анастасия Александровна в новелле предстает крайне чувствительной, капризной: она всегда выбирает купе первого класса, поскольку в поезде она себя плохо чувствует и ей необходимо класть голову кому-нибудь на плечо. Когда же Эшенден пытается читать книгу, она умоляет: «Вы не могли бы не читать? Меня надо поддерживать, а когда вы переворачиваете страницу, мне становится нехорошо» [там же, с. 273]. В образе Анастасии Александровны Моэм развивает свое представление о внутренней свободе русских: героиня искренне удивляется, почему Эшенден не может обойтись без ванны неделю и называет его «восхитительно англичанистым».

Американца Мистера Харрингтона поражает непредсказуемость Анастасии Александровны: во время беспорядков на улицах она рвет свои панталоны на глазах у всех, чтобы перебинтовать старухе голову, из которой ручьями текла кровь. «Странные они какие-то, эти русские... В жизни я не чувствовал себя так нелепо», -- заявляет американец, пораженный этой выходкой русской героини [там же, с. 245].

Вместе с тем важно отметить, что Анастасия Александровна в изображении Моэма -- по-своему умная женщина. Со своей стороны она стремится через посредство финансово обеспеченного Эшендена повлиять на ситуацию в России. При этом, несмотря на серьезную угрозу своей жизни, она, как пламенная патриотка, не собирается покидать Россию ни при каких условиях: «Я русская. Мое место здесь. Я не покину родину, особенно когда она нуждается во мне» [там же, с. 275]. С точки зрения Анастасии Александровны, Россия -- страна воцарившегося хаоса, и это надо признать.

Показательны и заявления героини о том, что ее муж Владимир Семенович не смог бы пережить развода и покончил бы с собой. Эшенден был настолько впечатлен этими словами своей спутницы, что ощутил острое волнение: «Так похоже на русский роман!» [там же, с. 235]. И тут же из любопытства он интересуется, каким образом тот мог бы покончить с собой.

Россия с точки зрения Эшендена -- это оживающие произведения Достоевского, и он словно видит перед глазами страшные и трогательные страницы, на которых романист описал бы подобный случай: «Он знал, какие терзания испытывали бы персонажи -- разбитые бутылки шампанского, поездки к цыганам, водка, обмороки, каталепсия и длинные-предлинные монологи, которые произносили бы все до единого. Положение было таким жутким, таким упоительным, таким безвыходным!» [там же, с. 235]. В своих фантазиях, будоражащих воображение, Эшенден представляет Владимира Семеновича, лежащего на диване с пулей в виске, и восклицает: «Ах, эти русские! Как увлекательна их жизнь!» [там же, с. 233]. Нарратор делает вывод, что тому, кто не знаком с русской литературой, будет очень трудно понять русского человека с его противоречиями и неистовостью страстей.

Образ Анастасии Александровны, снабженный иронией автора, навеянный Моэму персонажами русской литературы, складывается из следующих черт: чрезвычайная чувствительность, эмоциональность, переходящая в капризность, гиперболизированная непосредственность, пренебрежение условностями и правилами этикета, непредсказуемость, порывистость, склонность к философствованию и самоанализу, отсутствие такта и чувства меры, столь важных для англичанина.

С точки зрения американца мистера Харрингтона, к которому нарратор относится с заметной долей иронии, Россия -- страна дикарей, и это «дикарство» начинается уже с языка. Мистер Харрингтон не может приспособиться к тяжелой неоднозначной ситуации в стране, где «шайка чумазых большевиков» решила устроить переполох. Он явно оторван от жизни: герой с трудом верит, что в магазинах нет ни хлеба, ни масла, ни сахара, ни картофеля, только мясо, рыба и зеленые овощи. «Но это же как на войне!» -- недоуменно восклицает Харрингтон [1, с. 177].

Американец жаждет выполнить свою деловую акцию и быстрее «убраться из этой страны», где его желудок так страдает: «Этой стране требуется организованность... чуть поменьше искусства и побольше цивилизованности» [там же, с. 181]. Мистер Харрингтон наивно полагает, что от революции можно отвернуться, находиться вне ее событий и что он, американец, неприкосновенен.

Тщетными оказываются попытки Эшендена вести переговоры, убеждать, доказывать что-либо оппонентам. Нарратор описывает, как много сил, человеческих затрат вложил агент на пути достижения цели на зыбкой «русской почве»: «Ему приходилось преодолевать колебания одного и бороться с фатализмом другого. Ему приходилось решать. кто честен, а кто слабоволен. Ему приходилось проглатывать раздражение на русское многословие. Ему приходилось сохранять терпение с людьми, которые готовы были говорить о чем угодно, лишь бы не о деле.

А время не ждало» [там же, с. 210]. Колесо Великой Истории двигалось в своем направлении. Образ русской революции предстает как грозная нарастающая стихия, которая обрушивается на Россию и сметает тех, кто самонадеянно полагает возможным повлиять на ход событий, и тех, кто оказался неспособен адаптироваться к этому переломному моменту истории [7, с. 70--71]. Все тщательно разработанные планы Эшендена превратились в пепел (еще одна аллюзия, связанная с его именем), оставшийся после горячих, «огненных» дней в России 1917 года.

«Затем грянул гром, -- пишет Моэм о свершившейся революции. В финале рассказа, оставаясь верным своим бытовым привычкам и убеждениям, американец бежит в прачечную забрать свое белье. «Его настойчивость возвела это белье в символ» [1, с. 224]. Белье мистера Харрингтона становится олицетворением малости и уязвимости человеческих проблем перед колесом Великой Истории. Стихия не щадит конкретной человеческой жизни. Трагическая ирония пронизывает описание смерти мистера Харрингтона: «...котелок скатился в канаву. Он лежал ничком в луже крови. Шишковатая лысина была совсем белой, щеголеватый черный сюртук запачкан кровью и грязью. Но его рука крепко сжимала узел, хранивший четыре рубашки, два комплекта нижнего белья, пижаму и четыре воротничка. Мистер Харрингтон не расстался со своим бельем» [там же, с. 226]. Этот эпизод вызывает ассоциации с финалом рассказа И.А. Бунина «Господин из Сан-Франциско», где, пусть и в других обстоятельствах, звучит мысль о тщетности привязанности к материальным ценностям перед лицом неумолимой силы, в рассказе Бунина -- силы смерти.

Впечатления от картины реально разрушающейся России нарастают для Эшендена как снежный ком. Этот герой остается в живых, но фактически терпит фиаско. Революция случается так быстро, что он даже не успевает осмыслить и реально оценить свои ощущения. Ему остается лишь тягостная задача облекать в сложный шифр сокрушающие новости, которые он был обязан сообщить в Англию. Таким образом, герой проходит путь от полной уверенности в своем успехе до разрушения своих планов и разочарования. С отчаянием он заявляет в финале: «Я сыт по горло Толстым, сыт по горло Тургеневым и Достоевским, сыт по горло Чеховым. Я сыт по горло интеллигенцией. Я стосковался по людям, которые не меняют своих намерений каждые две минуты, которые, обещая, не забывают о своем обещании час спустя, на чье слово можно положиться; меня тошнит от красивых фраз, от краснобайства и позерства...» [там же, с. 277].

Поездка в Россию открывает глаза Эшендену на бессмысленность и призрачность своей миссии, несостоятельность лидеров, на которых Англия делает ставку, невозможность воздействовать на лавинообразный ход событий. Моэм в своей книге дегероизирует работу разведчика. Он расценивает ее как «крайне однообразную и нередко совершенно бесполезную» [1, с. 271]. Характеризуя этот сборник, Джон Ле Карре отмечал: «Моэм был первым человеком, который писал о работе разведчика без вдохновения, руководствуясь исключительно прозой жизни и не скрывая при этом своего разочарования» [5, с. 368].

Путь Эшендена отражает искания самого Моэма. Началом открытия для себя настоящей многострадальной России писатель считает случай, пережитый на пути из Владивостока в Петроград, изложенный Моэмом в предисловии, перед основным повествованием. Он вспоминает полустанок, где он увидел слепого русского солдата с огромным шрамом на лице. Сильное впечатление на писателя произвел сильный, красивый голос солдата, его песни. Не понимая слов, Моэм интуитивно ощущал смысл «этого дикого и печального пения», рисовавшего перед глазами картины многострадальной России, которую писатель прежде знал лишь по книгам: «...мне слышался крик угнетенных; мне виделись голубые степи и бескрайние леса, медленные, величавые русские реки и тяжкий крестьянский труд.» [1, с. 11] И о войне Моэм знал лишь из передовых сводок. Выполняя поручения Р., следуя за его решениями, он в своем воображении смело переставлял фигуры на поле идеологической невидимой войны, полагая, что решает тем самым судьбы целых стран. Здесь, на пути к центру России, возле этого искалеченного солдата, он вдруг отчетливо «ощутил ужас войны» [там же, с. 16]. Моэм представил себе промозглые ночи в окопах, бегущих по грязным дорогам солдат после боя, от которых веет ужасом, страданиями и смертью. Заканчивает писатель предисловие «От автора» словами: «.но никому не приходило в голову, что есть только один способ возместить страдания этому беспомощному существу» [там же, с. 17]. Этим единственным способом было прекращение войны, на которую, однако, сам агент был отправлен, чтобы способствовать ее продолжению.

Анализ текста сборника «Эшенден, или Британский агент» позволяет сделать вывод о том, что в этом произведении Сомерсет Моэм отразил значимую часть своего опыта, своей личности, своего мышления, воплотив их в персонаже Эшендене, наделив его своими личными идеологическими, характерологическими и психологическими особенностями, а пережитые события запечатлев в сложных сюжетных коллизиях. Вместе с тем, есть временная дистанция от реально пережитой исторической ситуации до времени ее художественного воссоздания, что и создает основу критического отношения писателя к опыту минувшего.

Заключение

В итоге, Сомерсет Моэм и его автобиографический герой Эшенден проходят путь от уверенности в значимости и патриотической оправданности своей миссии агента внешней разведки до осознания ее бессмысленности и призрачности. И именно «русская тема», несмотря на то, что она занимает небольшую часть сборника, тем не менее, становится основой для понимания замысла автора, концепции всего сборника, рисующего восприятие событий начала ХХ века в России глазами агента британской разведки.

новелла моэм автобиографический русский

Список источников и литературы

1. Моэм, У.С. Вилла на холме [Текст] / УС. Моэм // Эшенден, или Британский агент. Рассказы / пер. с англ. -- М.: Республика, 2001. -- 498 с.

2. Poppewell, Richard J. Intelligence and Imperial Defence: British Intelligence and 433 the Defence of the Indian Empire 1904-1924 [ТехЦ / Richard J. Poppewell. -- U.K.,1998. -- 257 p.

3. Моэм, У.С. Записные книжки писателя [Текст] / У.С. Моэм. -- М.: Астрель, 2010. -- 444 с.

4. Моэм, У.С. Подводя итоги [Текст] / УС. Моэм. -- М.: АСТ, 2007. -- 357 с.

5. Ливергант, А.Я. Сомерсет Моэм [Текст] / А.Я. Ливергант // Жизнь замечательных людей. -- М.: Молодая гвардия, 2012. -- 283 с.

6. Петрушова, Е.А. История создания сборника новелл Сомерсета Моэма «Эшенден, или Британский агент» [Текст] / Е.А. Петрушова // «Творческая история произведения как историко-литературная и теоретическая проблема: фольклорный, биографический, социокультурный, текстологический аспекты». -- М.: МИГУ, 2016. -- 415 с.

7. Петрушова, Е.А. Тема русской революции в сборнике новелл С. Моэма «Эшенден, или Британский агент» [Текст] / Е.А. Петрушова // Русская революция 1917 года в литературном сознании Запада. Материалы международной научной конференции. XXVIII Пуришевские чтения. -- М.: МПГУ, 2016. -- 125 с.

REFERENCES

1. Livergant A.Ya., “Somerset Maugham”, in: Zhizn zamechatelnyh liudei, Moscow, Molodaya gvardia, 2012, 283 p. (in Russian)

2. Maugham W. S., “Villa na holme”, in: Eshenden, ili Britanski agent: Rasskazy", trans., Moscow, Respublika, 2001, 498 p. (in Russian)

3. Maugham W.S., Podvodya itogi, Moscow, AST, 2007, 357 p. (in Russian)

4. Maugham W.S., Zapisnye knizhki pisatelya, Moscow, Astrel, 2010, 444 p. (in Russian)

5. Petrushova E.A., “Istoriya sozdaniya sbornika novell “Eshenden, ili Britanskii agent ”, in: Tvorcheskaya istoriya proizvedeniya kak istoriko-literaturnaya I teoreticheskaya problema: folklornyi, biograficheski, sociokulturnyi, textologicheskii aspekty, Moscow, MPGU, 2016, 415 p. (in Russian)

6. Petrushova E.A., “Tema russkoj revolyucii v sbornike novell S. Maughama “Eshenden, ili Britanski agent”, in: Russkaja revolucija 1917 g. v literaturnom soznanii Zapada. Proceedings of the International Conference. XXVIII Purishevskije chtenija, Moscow, MPGU, 2016, 125 p. (in Russian)

7. Poppewell Richard J., Intelligence and Imperial Defence: British Intelligence and the Defence of the Indian Empire 1904-1924, U.K., 1998, 257 p.

Размещено на Allbest.ru