Поэтика В.Г. Бенедиктова

Встречаются у Бенедиктова и примеры реализации в метафоре первичного значения, что сказывается на качестве образа и поэтического текста в целом: «Где растопить свинец несчастья?» («К М<ейсне>ру», 1836).

В некоторых развернутых метафорах Бенедиктова ощущается избыточность, затрудняющая восприятие текста, иногда - нарушающая его внутреннюю логику и структуру: «В слезах преломляясь блистала любовь / Цветными огнями сердечного неба» («Радуга», 1836).

Есть в его стихотворениях и рискованные сочетания: «Исцелена мучительная рана / И гордостью запанцирилась грудь» - неологизм вплетается в текст и «держится» в нем благодаря внутренней связи с первичным значением слова «панцирь», которое вскрывает прежде всего представление о его внешнем виде, что опосредованно переносится и на восприятие психических процессов в человеке, испытывающем чувство гордости.

Стиль Бенедиктова, таким образом, можно охарактеризовать как непредсказуемый, противоречивый, соединивший в себе как стандартную, традиционную лексику, так и непривычную, нарушающую всякую традиционность, основанную на новых принципах ее создания и функционирования в поэтическом тексте. Необычными оказались и способы сочетания компонентов фраз, которые вступили в противоречие с существовавшей до той поры элегической поэтикой. Все это вызвало не только интерес, но и многочисленные протесты, выражением которых стали пародии на стиль и метод Бенедиктова.

Большинство поэтов, пародировавших стиль Бенедиктова, понимали задачу пародии как исключительно негативную, то есть, используя его излюбленные приемы, они создавали произведение «в стиле Бенедиктова», доказывая тем самым антихудожественность первоисточника именно тем, что ему легко подражать. Но благодаря тому, что Бенедиктов не был бездарным поэтом, попытка дискредитировать его произведения путем простейшего копирования была изначально обречена на неуспех.

Пародистам не хватало смелости в лексических и семантических экспериментах, в которых сам Бенедиктов не знал себе равных. Так, например, в пародиях Панаева примитивное определение взгляда героини - «фосфорно-ядовитый», у Бенедиктова же экспрессия в каждом компоненте фразы - «Фосфор в бешеном блистанье». У Панаева невыразительное «Все любовию огнистой, сумасбродством дышит в ней», а у Бенедиктова - смелое «…И сладчайшее дыханье веет мускусом любви». То же и в других пародийных текстах - невыразительность, отсутствие бенедиктовской рискованности: «Двухолмной груди блеск и узкой ножки стройность» (Панаев) - «То дерзостный мой взор на грудь ее склонял, / Любуясь красотой сей выси благодатной, / Прозрачной, трепетной, двухолмной, двураскатной» (Бенедиктов); «пламенем страстей клокочущая речь» (Панаев) - «И в речи кипит твой голос» (Бенедиктов).

Л.Я. Гинзбург писала: «Пародии на Бенедиктова многочисленны, но все они уступают оригиналу в рискованности словесных сочетаний. Это обстоятельство обнаруживает, между прочим, своеобразие стилистической системы Бенедиктова: пародисты не могли овладеть ею обычными средствами тогдашнего стиха. Они обыгрывают гиперболы, нагромождение, безвкусицу; вообще идут по линии наименьшего сопротивления, обходя внутреннее строение образа» [Гинзбург, 1997, с. 107]. Отчасти соглашаясь с замечанием исследовательницы, С. Рассадин несколько иначе объясняет данное наблюдение: «Дело в том, что пародисты попросту не могли осмеять стилистическую неразборчивость Бенедиктова.

Пародируя обилие эффектности в его стихах, многозначительное философствование, торжественность поз <…>, они не замечали «совмещения несовместимого», - а если и замечали, то не считали в первую очередь достойным осмеяния <…> пародисты миновали едва ли не самую броскую черту бенедиктовской поэзии, - а впрочем, именно самую броскую и, больше того, творчески плодотворную, как плодотворно все, что рождается естественными потребностями времени» [Рассадин, 1983, с. 203, 207].

Так возникает определяющий характер лирики Бенедиктова 30-х - 40-х годов XIX века сплав общеромантических штампов и поэтических формул с новой, взрывающей поэтическую стилистику образностью.

В заключении диссертации делаются общие выводы и обсуждаются перспективы исследования.

ЛІТЕРАТУРА

В рекомендованном ВАК издании

1. Кормишина, Н.Н. Некоторые аспекты метапоэтики В.Г. Бенедиктова [Текст] / Н.Н. Кормишина // Сибирский филологический журнал. - Новосибирск: Изд-во СО РАН. - 2009. - №2. - С. 73 - 76 (0,25 п.л.).

В других изданиях

1. Кормишина, Н.Н. Трансформация романтической поэтики в лирике В.Г. Бенедиктова [Текст] / Н.Н. Кормишина // Поэтика художественного текста в школе и вузе: сб. статей. - Омск: Издатель-Полиграфист, 2002.- С. 29 - 37 (0,5 п.л.).

2. Кормишина, Н.Н. Ключевые звенья рецепции В. Бенедиктова в 30-е - 40-е годы XIX века [Текст] / Н.Н. Кормишина // Инновации в вузовском и школьном образовании: Материалы научной конференции профессорско-преподавательского состава. - Куйбышев: Простор, 2003.- С. 37 - 39 (0,18 п.л.).

3. Кормишина, Н.Н. Место В. Бенедиктова в рамках «горизонта ожидания» и системе литературных предпочтений в 30-е - 40-е годы XIX века [Текст] / Н.Н. Кормишина // Проблемы интерпретации текста в вузе и школе: сб. статей. - Омск: Изд-во ОмГПУ, Издательский дом «Наука», 2007.- С. 131 - 138 (0,5 п.л.).

4. Кормишина, Н.Н. Некоторые аспекты пространственной идентификации лирического героя В.Г. Бенедиктова (Москва и Петербург в лирике 1830-х - 1840-х годов) [Текст] / Н.Н. Кормишина // Литература в контексте современности: Материалы III Международной научно-методической конференции (Челябинск, 15 - 16 мая 2007 г.). - Челябинск: Изд-во Челяб. гос. пед. ун-та, 2007. - С. 52 - 56 (0,3 п.л.).

Размещено на Allbest.ru