Фантастическое и реальное в произведениях М. Булгакова

Факультет: Социальной психологии

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

Дисциплина: История русской литературы и искусства

Тема

Фантастическое и реальное в произведениях М. Булгакова

Содержание

Содержание

Введение

Роман «Мастер и Маргарита»

Реальный и фантастический миры в романе

Реальность первой части и фантастика второй

Заключение

Список литературы

Введение

Творчество М. А. Булгакова - одно из крупнейших явлений русской художественной литературы ХХ века. Его талант дал литературе замечательные произведения, ставшие отражением не только современной писателю эпохи, но и настоящей энциклопедией человеческих душ. Михаил Булгаков обладал не только сатирическим, но и редким лирическим даром, который и был, пожалуй, основным музыкальным тоном его прозы. В булгаковских произведениях сатира очень тесно переплетается со сверхъестественными силами, часто переходящими даже в фантасмагорию. Но фантастика для Булгакова, научная или мистическая, не самоцель. В первую очередь для него важно осмысление картины человеческой жизни, человеческой сущности и соотношение в человеке и в мире темного (от Сатаны) и светлого (Божеского) начала. Все остальное -- это лишь средства для раскрытия и более полного освещения замысла.

Тема высшей и даже дьявольской силы очень часто встречается на страницах булгаковских творений.

Дьяволиада -- один из любимых булгаковских мотивов, ярко был выписан в романе “Мастер и Маргарита”. Это литературный прием, с помощью которого изображены бесчисленные уродства нашего быта.

Но мистика в романе играет вполне реалистическую роль и может служить примером гротеско-фантастического, сатирического обнажения противоречий действительности.

Роман «Мастер и Маргарита»

«Все, что пережил Булгаков на своем веку,

и счастливого, и тяжелого,

все свои главные мысли и открытия,

всю душу и весь талант, отдал он этому роману»

Своего апофеоза дьяволиада достигает в итоговом произведении Булгакова «Мастер и Маргарита». Этот роман - творение необыкновенное, невиданное доселе в русской литературе. «Мастер и Маргарита» - сплав гоголевской сатиры и дантовой поэзии, сплав высокого и низкого, смешного и лирического. В нем переплетены несколько сюжетных линий, каждая из которых подчинена раскрытию замысла писателя. У литераторов до сих пор вызывает споры жанровая уникальность романа. Его определяют как роман-миф, философский роман, роман-мистика и так далее. Так происходит потому, что роман соединяет в себе все жанры сразу, даже те, которые вместе существовать не могут.

Свою главную книгу, называвшуюся тогда «Черный маг» или «Копыто инженера», Булгаков задумал и стал писать, по-видимому, зимой 1929-1930 годов. Последние вставки в роман он диктовал своей жене в феврале 1940 года, за три недели до смерти. Он писал “Мастера и Маргариту” в общей сложности более 10 лет. Одновременно с написанием романа шла работа над пьесами, инсценировками, либретто, но этот роман был книгой, с которой он не в силах был расстаться, роман - судьба, роман - завещание.

Роман вобрал в себя почти все из написанных Булгаковым произведений: московский быт, запечатленный в очерках «Накануне», сатирическая фантастика и мистика, опробованная в повестях 20-х годов, мотивы рыцарской чести и неспокойной совести в романе «Белая гвардия», драматическая тема судьбы гонимого художника, развернутая в «Мольере», пьесе о Пушкине и Театральном романе... К тому же картина жизни незнакомого восточного города, запечатленного в «Беге» готовила описание Ершалаима. А сам способ перемещения во времени назад - к первому веку истории христианства и вперед - к утопической грезе «покоя» напоминал о сюжетах «Блаженства» и «Ивана Васильевича...».

Булгаков писал «Мастера и Маргариту» как исторически и психологически достоверную книгу о своем времени и о людях, и потому роман стал уникальным человеческим документом той примечательной эпохи. И в то же время это многомысленное повествование, обращенное в будущее, является книгой на все времена, чему способствует ее высочайшая художественность. В романе царят счастливая свобода творческой фантазии и одновременно строгость композиционного замысла. Смех и печаль, радость и боль перемешаны там, как в жизни, но в той высокой степени концентрации, которая доступна лишь сказке, поэме. «Мастер и Маргарита» и есть лирика-философская поэма в прозе о любви и нравственном долге, о бесчеловечности зла, об истинном творчестве, которое всегда является преодолением бесчеловечности, порывом к свету и добру.

Основа сюжета романа - противопоставление истинной свободы и несвободы во всех ее проявлениях. Сатана правит бал, а вдохновлённый Мастер (современник Булгакова) пишет свой бессмертный роман. Булгаков называл себя «мистическим писателем», но мистика эта не помрачала рассудок и не запугивала читателя.

Воланд и его свита совершали в романе небезобидные и часто мстительные чудеса, как волшебники в доброй сказке: с ними, в сущности, были шапка-невидимка, ковер-самолет и меч-кладенец, меч карающий.

О романе Булгакова исследователями разных стран написано очень много литературы и еще, наверное, немало будет написано.

Среди трактовавших книгу есть и склонные читать ее как зашифрованный политический трактат: в фигуре Воланда пытались угадать Сталина и даже его свиту расписывали по конкретным политическим ролям - в Азазелло, Коровьеве пытались угадать Троцкого, Зиновьева и т.п. Трудно представить себе что-либо более плоское, одномерное, далекое от природы искусства, чем такая трактовка булгаковского романа. Иные истолкователи романа увидели в нем апологию дьявола, любование мрачной силой, какое-то особое, едва ли не болезненное пристрастие автора к темным стихиям бытия. При этом они досадовали на безрелигиозность автора, его нетвердость в догматах православия, позволившую ему сочинить сомнительное “Евангелие от Воланда”. Другие же, вполне атеистически настроенные, упрекали писателя в “черной романтике” поражения, капитуляции перед миром зла.

Реальный и фантастический миры в романе

«Мастер и Маргарита»-- роман объемный и многоплановый. В нем соединяются и переплетаются три пласта: реальный, метафизический (фантастический) и исторический. Последний можно назвать ирреальным по отношению к основному романному действию, поскольку Евангелие от Воланда является еще и книгой Мастера.

В романе нет границы между реальностью и фантастикой. Она стерта или, лучше сказать, разрушена вторжением в реальный мир персонажей мистико-фантастических: Воланд и его свита, Понтий Пилат, Иешуа и его посланец, а также гости на балу у Сатаны.

В московском пространстве сосуществуют два “сегмента” - реальный и фантастический, которые причудливо переплетаются друг с другом. Три мира “Мастера и Маргариты” соответствуют трем родам персонажей, причем представители различных миров формируют своеобразные триады, объединенные функциональным подобием и сходным взаимодействием с персонажами своего ряда. Продемонстрируем это положение на примере первой и наиболее значительной триады романа: прокуратор Иудеи Понтий Пилат - “Князь тьмы” Воланд - директор психиатрической клинки профессор Стравинский. В сценах Ершалаима бытия развиваются благодаря действиям и распоряжениям Пилата. В московской части действие происходит благодаря Воланду, у которого, как и у прокуратора иудеи, есть своя свита. Также и Стравинский, пусть в пародийном, сниженном виде, повторяет функции Пилата и Воланда. Стравинский определяет судьбу всех трех персонажей современного мира, которые попали в клинику в результате случайного контакта с сатаной и его слугами. Кажется, что ход событий в клинике направляется действиями Стравинского - смеженного подобия Воланда.

В свою очередь - в чем-то смеженное подобие Пилата, сниженное уже потому, что «Князь тьмы» почти начисто лишен каких-либо психологических переживаний, которыми так богато наделен терзаемый муками совести за свою минутную трусость прокуратор иудеи, Воланд как бы пародирует Пилата - человека, стоящего во главе всего ершалаимского мира. Ведь от Пилата зависят судьбы Каифы, и Иуды, и Иешуа, и, как и у Воланда, у него есть своя свита - Афраний, Марк Крысобой, верный Банга. Пилат пытается спасти Иешуа, но, вынужденный, в конце концов, отправить его на смерть, невольно обеспечивает им обоим бессмертие в веках. И в современной Москве вечный Воланд спасает мастера и дает ему награду. Но здесь тоже сначала должна наступить смерть творца и его преданной возлюбленной - воздаяние они получают в потустороннем мире: бессмертие Мастеру даёт написанный им гениальный роман, а Маргарите - ее неповторимая любовь. Стравинский также спасает Мастера и других, ставших жертвой нечистой силы, только спасение это откровенно пародийно, поскольку профессор может предложить Мастеру всего лишь абсолютный, бездеятельный покой психлечебницы. Власть каждого из могущественных персонажей этой триады оказывается мнимой. Пилат не в силах изменить ход событий, предопределенный независящими от него обстоятельствами, в конечном счете, из-за собственного малодушия, хотя внешне все в древней части романа происходит по его приказу. В свою очередь, лишь предсказывается будущее тех людей, с которыми оно соприкасается, но будущее это все-таки определяется исключительно длинными обстоятельствами.

Из главных персонажей романа лишь трое не входят в состав триад. Это, прежде всего, два таких важных героя как Иешуа Га-Ноцри и Безымянный, образующие кару или диаду. Остается героиня, чье имя вынесено в название романа. Образ Маргариты олицетворяет не только любовь, но и милосердие (она добивается прощения для Фриды и Пилата). Маргарита действует во всех трех мирах романа: современном, потустороннем и историческом. Этот образ не всегда являет собой идеал.

Став ведьмой, Маргарита ожесточается и громит дом Драмлита, где живут главные недруги Мастера. Но угроза гибели невинного ребенка становится тем порогом, который никогда не сможет переступить истинно нравственный человек, и наступает отрезвление. Другой грех Маргариты - участие в бале сатаны вместе с величайшими грешниками “всех времен и народов”. Но этот грех совершается в потустороннем мире, действия Маргариты здесь никому не приносят никакого вреда и не требуют искупления.

К реальному «сегменту» относится очень интересная и увлекательная история. Это история Мастера и Маргариты. На протяжении всего романа Булгаков бережно, целомудренно и умиротворенно ведет рассказ об этой любви.

На фигуре мастера я вижу свет возвышенного, во-первых, потому что он соотносится с великим Фаустом. Ему тоже свойственна жажда познания, поиск истины, он тоже ищет то мгновение, которое можно назвать прекрасным. Во-вторых, он близок Иешуа. Их роднит правдивость, неподкупность, преданность своей вере, гордость, способность сопереживать человеческому горю. В-третьих, мастер весь живет во власти творчества, осмысляя свои возвышенные идеи и претворяя их в образы. Мастера занимают вечные общечеловеческие проблемы, которыми он мучается как творец. И не случайно для своего романа он выбрал определенное время: оно слишком напоминало писателю его время.

Рядом с мастером через весь роман Булгакова проходит Маргарита, его любовь, мечта, счастье. Она не только красива и умна, она постоянно борется за мастера и собственное счастье с ним. Найдя в себе силы, в буквальном смысле слова подняться над суетой, убожеством, ханжескими запретами, жертвуя собой, она находит поддержку только у Воланда, то есть у Сатаны.

Маргарита так и остается для нас, читателей, идеалом вечной, непреходящей любви.

Не погасили ее ни безрадостные черные дни, когда роман Мастера был разгромлен критиками, и жизнь влюбленных остановилась, ни тяжкая болезнь Мастера, ни его внезапное исчезновение на многие месяцы. Маргарита не могла расстаться с ним ни на минуту, даже когда его не было и, приходилось думать, уже не будет вообще.

Маргарита - единственная оставшаяся опора Мастера, она поддерживает его в творческой работе. Но окончательно соединиться они смогли лишь в потустороннем мире, в предоставленном Воландом последнем приюте.

В линии Мастера и Маргариты есть своя высота. Она - в утверждении одухотворенности, естественной и необходимой людям и миру.

Между главными героями и окружающими их обществом лежит пропасть. Ее образует недоступная пониманию современников первородно-нерушимая даже самим Дьяволом духовная цельность мастера и Маргариты. Измеряя людские характеры и отношения эталоном одухотворенности, Булгаков на особо высокий пьедестал поднимает любовь и творчество, как свойства, облагораживающие человека, от природы своей исполненные добра, исключающие жестокость и эгоизм. Обнаруженная в обществе верность нравственным принципам, является важнейшим итогом испытания личности, и в ней автор видит залог совершенствования человека и мира. Маргарита любит Мастера, Мастер -- Маргариту. Казалось бы, что может быть проще и обыденней?! Но, как оказывается, дело не просто в любви, героев объединяет творчество Мастера, его писательские способности, которые выразились в одном единственном, изменившим их жизнь, произведении. Настоящая любовь приходит к Мастеру и Маргарите в расцвете их жизни, поселяется в сердцах, но последующие события складываются вовсе не так, чтобы спасти эту любовь.

Окружающий мир против того, чтобы Мастер и Маргарита были счастливы вместе, и тогда приходит Сатана-Воланд. Чувства между влюбленными становятся зависимыми от книги, но в тоже время эта любовь питает и роман, который пишет Мастер.

Говоря о любви Мастера и Маргариты, можно полагать, что это печальное повествование о великой любви написано воистину с шекспировской силой. В буквальном смысле слова пишет он: “любовь между Мастером и Маргаритой бессмертна”. Любой жест, любая мысль Маргариты оценивается по высшим морально-этическим критериям. Учитываются все виды и степени проявления честолюбия и самолюбия, возможности самопознания, умение творить добро, способность к самоотречению, доброжелательность. Ведь наивысшая ценность в мире, согласно нравственному критерию самого Булгакова, - это человеческое милосердие и сострадание: “без них жизнь в мире нескончаемой трагедии была бы лишена смысла”.

А рядом с образами мастера и Маргариты и высоким строем их мыслей и чувств живет низменное. Это целая галерея писателей из МАССОЛИТа, которые ради собственного благополучия пишут в угоду власти. Этим людям не ведомы честь, совесть, свобода. Их фамилии говорят сами за себя: Богохульский, Абабков, Павианов. Низкими и безобразными этих людей делают пресмыкательство перед инструкциями, умение “держать нос по ветру”, хамелеонство и злоба. Вот почему ненавидят этих героев мастер и Маргарита, и так сатирически описывает их Булгаков.

А теперь обратимся к другому пласту повествования - фантастическому.

Воланд, персонаж романа “Мастер и Маргарита”, возглавляет мир потусторонних сил. Воланд - это дьявол, сатана, “князь тьмы”, “дух зла и повелитель теней”. Воланд олицетворяет вечность. Он - то вечно существующее зло, которое необходимо для существования добра. У Булгакова фигура Воланда сама по себе не несет какой-либо специальной нагрузки. Сатана в “Мастере и Маргарите” оказывается некой “надморальной” высшей силой, помогающей выявить подлинные нравственные качества сталкивающихся с ней людей.

Наиболее интересен и важен момент пришествия Воланда на землю. Сам по себе являющийся Властелином Тьмы и соответственно носителем зла, он, вступая в контакт с представителями человеческого рода, оказывается Судией, восстанавливающим истину и наказывающим во имя ее. При помощи этого приема Булгаков говорит о темной человеческой природе, по сравнению с которой сам Сатана становится пророком истины.

В столице появляется Сатана и его свита, которые грозой проносятся над булгаковской Москвой, карая глумливость и непорядочность. Воланд оказывается в Москве, чтобы “испытать” героев романа, воздать должное Мастеру и Маргарите, сохранившим друг другу верность и любовь, покарать взяточников, лихоимцев, предателей. Правда, суд над ними вершится не по законам добра, они предстанут перед преисподней. По мысли Булгакова, в сложившейся ситуации со злом бороться следует силами зла, чтобы восстановить справедливость.

Дьяволиада понадобилась Булгакову еще и для того, чтобы показать нам, что грань между добром и злом действительно мала: ведь не сразу осознаешь смысл поступков Воланда и его свиты. Фантастический поворот дела позволяет писателю развернуть перед нами целую галерею персонажей весьма неприглядного вида, проведя аналогию с самой жизнью. Внезапная встреча с нечистой силой выворачивает наизнанку всех этих берлиозов, латунских, майгелей, никаноров ивановичей и прочих. Сеанс черной магии, который Воланд со своими помощниками дает в столичном варьете, в буквальном и переносном смысле “раздевает” некоторых граждан из зала. Не дьявол страшен автору и его любимым героям, его, пожалуй, для Булгакова действительно не существует, как не существует богочеловека. В его романе живет иная, глубокая вера в исторического человека и в непреложные нравственные законы. Для Булгакова нравственный закон заключен внутри человека и не должен зависеть от религиозного ужаса перед грядущим возмездием.

И в «евангельских2, и в «демонологических» линиях романа «Мастер и Маргарита» Булгаков предпочитает не придумывать, а подбирать имена, порою лишь обновляя их звучание (Иешуа Га-Ноцри, Азазелло). Имя Воланд оказалось такой удачей, что изменять его не пришлось. В трактовке Булгакова (в его романе) это имя становится единственным именем сатаны, как бы не литературным, а подлинным. Под этим именем его знает Мастер. Именно так он называет сатану сразу.

В романе Воланда, как правило, не узнают сатирических персонажей. Это один из источников комедийного в романе--то буффонно-комедийного, то горько-комедийного, почти всегда сатирически-комедийного. Воланда в романе узнают только двое -- Мастер и Маргарита. Без предъявления инфернального треугольника и других атрибутов власти, еще до того, как видят его. Узнают независимо друг от друга и так согласно друг с другом, должно быть, по тому отблеску фантастики и чуда, которые реют вокруг Воланда и которых так жаждут они оба.

Воланда должен узнать читатель, союзник автора. Роман Булгакова -- не аллегория и не детектив. Здесь ничего не нужно разгадывать и расшифровывать. Догадка поражает читателя в тот самый момент, когда Воланд появляется на Патриарших, и уже к концу первой главы сменяется уверенностью. И другая особенность фигуры Воланда связана с этой игрой поистине игрой света и теней, то проявляющей, то скрывающей его сходство с образами великого искусства. По замыслу автора, фантастический образ Воланда в романе “Мастер и Маргарита” должен восприниматься как реальность. Правда в критике высказывалось мнение, что Воланда надо рассматривать все-таки как аллегорию (даже “аллегорию авторской совести и мудрости”), как символ, иначе можно “поверить в Булгакова как мистика и теософа”. Конечно, Булгаков не мистик и не теософ. Булгаков--художник, светлый, бесстрашный, радостный, при всем трагизме многих его страниц. Но фигура Воланда не символ и не аллегория.

Читатель знает: можно быть тысячу раз атеистом и не верить ни в Бога, ни в черта, но когда входишь в мир романа «Мастер и Маргарита», Воланд существует -- могущественный, бездонный и совершенно реальный. Воланд не сеет, не внушает зла. Он всего лишь вскрывает его, разоблачая, снижая, уничижая то, что действительно ничтожно. Поняв, кто же есть Воланд, давайте разберемся: зачем же он появился, за чем оказался в Москве, зачем Булгаков вообще вводит Воланда в роман? Как уже стало понятно, дьяволиада (один из самых любимых авторских мотивов) здесь, в “Мастере и Маргарите”, приобретает настолько реалистичные формы, что может служить блистательным примером гротескно-сатирического обнажения противоречий живой действительности, окружающей персонажей романа.

Вражда, недоверие к инакомыслящим, зависть царствуют в мире, окружающем Мастера и других персонажей романа. Не случайно там появляется Воланд. Воланд -- это художественно переосмысленный автором образ Сатаны. Сатана и его помощники обнажают сущность явлений, высвечивают, усиливают, выставляют на всеобщее обозрение всякое зло. Фокусы в Варьете, проделки с подписывающим бумаги пустым костюмом, таинственное превращение советских денег в доллары и прочая чертовщина это обнажение скрытых пороков человека. Становится понятным смысл фокусов в Варьете. Здесь происходит испытание москвичей на алчность и милосердие;в конце представления Воланд приходит к выводу: “Ну что же... они -- люди как люди. Любят деньги, из чего бы те ни были сделаны -- из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны... ну, что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца... обыкновенные люди... в общем, напоминают прежних... квартирный вопрос только испортил их...”. Но Воланд и его свита совершали в романе небезобидные и часто мстительные чудеса, наподобие злых волшебников в доброй сказке.

Одной из главных мишеней очистительной работы Воланда становится самодовольство рассудка, в особенности рассудка атеистического, сметающего с пути заодно с верой в Бога всю область загадочного и таинственного. С наслаждением отдаваясь вольной фантазии, расписывая фокусы, шутки и перелеты Азазелло, Коровьева и кота, любуясь мрачным могуществом Воланда, автор посмеивается над уверенностью, что все формы жизни можно расчислить и спланировать, а процветание и счастье людей ничего не стоит устроить - стоит только захотеть. Сохраняя доверие к идее Великой Эволюции, Булгаков сомневается в возможности штурмом обеспечить равномерный и однонаправленный прогресс. Его мистика обнажает трещину в рационализме. Он осмеивает самодовольную крикливость рассудка, уверенного в том, что, освободившись от суеверий, он создаст точный чертеж будущего, рациональное устройство всех человеческих отношений и гармонию в душе самого человека.

Один из ярких парадоксов романа заключается в том, что, изрядно набедокурив в Москве, шайка Воланда в то же время возвращала к жизни порядочность, честность и жестоко наказывала зло и неправду, служа как бы тем самым утверждению нравственных тысячелетних заповедей. Воланд разрушает рутину и несет наказание пошлякам и приспособленцам. И если еще его свита предстает в личине мелких бесов, неравнодушных к поджогам, разрушению и пакостничеству, то сам мессир неизменно сохраняет некоторую величавость. Он наблюдает булгаковскую Москву как исследователь, ставящий научный опыт, словно он и впрямь послан в командировку от небесной канцелярии. У Булгакова главный воскреситель Воланд. Да, он может воскресить душу, может и наоборот, погубить ее. Вообще, Воланд в романе представлен перед нами как дьявол наоборот, ведь хотя его призвание - губить души, он сделал это лишь с Берлиозом и, может быть, с Майгелем.

Особенно ярко описано воскресение души на балу. Эти люди давным-давно уже умерли, причем наверняка не без содействия самого Воланда, но каждый год, в полнолуние, они собираются на бал, который устраивает Воланд, воскресивший их, вероятно, потому, что они верили в некую философию, некую теорию. Видимо, в основе этой теории лежала идея загробной жизни, когда тело умирает, а душа остается жить. Воланд, впрочем, называет их доказательствами совсем другой теории. По его утверждениям Берлиоз всю жизнь исповедовал теорию, согласно которой после отрезания головы жизнь в теле прекращается, а душа уходит в небытие (наверное, именно по этому единственный, кто в романе по-настоящему уходит в небытие, и есть Берлиоз). Совершенно очевидно, что симпатии автора здесь не на стороне Берлиоза, впрочем, не на стороне Воланда тоже. Тут Булгаков выдвигает идею, что каждый получает по заслугам, во что верил -- то и получишь, как это случилось с Берлиозом.

В романе есть одно место, которое часто вызывает у читателей вопросы. В самом конце, там, где волшебные черные кони несут своих всадников к их цели, описано преображение этих всадников. Именно тогда читатель видит рыцаря с никогда не улыбающимся лицом. Как заявляет Воланд, этот рыцарь просто неудачно пошутил. Что имел в виду Булгаков? Что такое “лишнее” сказал некогда фиолетовый рыцарь, за что был так жестоко наказан? “Мастер и Маргарита” все-таки незавершенный роман, его автор умер, так и не написав последнего слова, и это место, по-видимому, относится к строкам, оставшимся конспективными. Вряд ли Воланд наказывает своего верного рыцаря, чье место непосредственно рядом с ним, за неудачный каламбур. Темно-фиолетовый рыцарь явно наказан за то, что этот каламбур относился к “свету” и “тьме”. Воланд не позволяет шуток по поводу “света”. Да, такого дьявола в мировой литературе до Булгакова действительно не было.

Воланд с его холодным всеведением и жестокой справедливостью порою кажется покровителем беспощадной сатиры, что вечно обращена к злу и вечно совершает благо.

К потустороннему миру в романе в большей мере принадлежит и мастер. Это - персонаж, безусловно, автобиографический, но построенный, прежде всего с опорой на известные литературные образы в широком литературно-культурном контексте, а не с ориентацией на реальные жизненные обстоятельства. Он меньше всего похож на современника 20-х или 30-х годов, его можно легко переместить в любой век и в любое время. Это философ, мыслитель, творец, и с ним в первую очередь связана философия “Мастера и Маргариты”.

Портрет мастера: “бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми”, - выдает несомненное портретное сходство с Гоголем. Ради этого Булгаков даже сделал своего героя при первом появлении бритым, хотя в дальнейшем несколько раз специально подчеркнул наличие у него бороды, которую в клинике дважды в неделю подстригали с помощью машинки (здесь свидетельство того, что смертельно больной Булгаков не успел до конца отредактировать текст). Сожжение мастером своего романа повторяет как сожжение Гоголем “Мертвых душ”, так и сожжение Булгаковым первой редакции “Мастера и Маргариты”. Слова Воланда, обращенные к Мастеру: “А чем же вы будете жить?”- это парафраз известного высказывания Н.А.Некрасова, адресованного Гоголю и приведенного в воспоминаниях И.П.Папаева: “Но надобно и на что-то жить”. Но главную роль при создании мастера играли, повторяем, источники литературные. Булгаковский мастер - философ. Он даже наделен некоторым сходством с Кантом. Также как и Кант мастер равнодушен к радостям семейной жизни.

Он бросил службу и в подвале застройщика вблизи Арбата засел за написание романа о Понтии Пилате, который счел своим высшим предназначением. Подобно Канту, он ни разу не оставлял места своего уединения. У мастера, как и у Канта, оказался только один близкий друг - журналист Алоизий Могарыч, покоривший Мастера необыкновенным сочетанием страсти к литературе с практическими способностями и ставшим первым после Маргариты читателем романа. В мастере, как мы уже неоднократно подчеркивали, немало от самого Булгакова - начиная от возраста, некоторых деталей творческой биографии и кончая самой творческой историей «заветного» романа о Понтии Пилате.

Реальность первой части и фантастика второй

Роман «Мастер и Маргарита» явственно делится на две части. Связь между ними и грань между ними не только хронологическая. Первая часть романа реалистична, несмотря на явную фантастику появления дьявола в Москве, несмотря на скрещение эпох, разделенных двумя тысячелетиями. Образы и судьбы людей на фоне фантастических событий развиваются во всей жестокой земной реальности - и в настоящем, и в прошлом. И даже приспешники сатаны конкретны, почти как люди.

Часть вторая фантастична, и реалистические сцены в ней снять это впечатление не могут. Совсем иначе, не в будничной детали, а в фантастике больших обобщений, раскрывается сокровенная сущность образов, уже прошедших по страницам первой части, и действительность, опрокинувшаяся в фантастику, предстает перед нами в каком-то новом освещении. И Воланд виден иначе. Убраны литературные реминисценции. Убран оперный и сценический реквизит. Маргарита видит великого сатану раскинувшимся на постели, одетым в одну ночную длинную рубашку, грязную и заплатанную не левом плече, и в этом же небрежном наряде он появляется в своем последнем великом выходе на балу. Грязная заплатанная сорочка висит на его плечах, ноги в стоптанных ночных туфлях, и обнаженной шпагой он пользуется как тростью, опираясь на нее. Эта ночная рубаха и еще черная хламида, в которой предстает Воланд, подчеркивают его ни с чем не сравнимое могущество, не нуждающееся ни в каких атрибутах, ни в каких подтверждениях. Великий сатана. Князь теней и тьмы. Владыка ночного, лунного, оборотного мира, мира смерти, сна и фантазии. Новой, фантастически прекрасной рядом с Воландом встает Маргарита.

И даже в «древних» главах романа отчетливо происходит сдвиг. Гроза в Ершалаиме, та самая гроза, которую мы видели в первой части, когда крик кентуриона: “Снимай цепь!” - тонул в грохоте и счастливые солдаты, обгоняемые потоками воды, бежали с холма, на бегу надевая шлемы, - эта гроза, наблюдаемая с балкона, на котором находится только один человек - Понтий Пилат, теперь видна совсем другой - угрожающей и зловещей. «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли всяческие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподром, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды…» Может быть, вот в таком восприятии грозы родилась фраза евангелиста Матвея: “Тьма была по всей земле”. Воспринимаемая Понтием Пилатом, эта тьма описана значительно и страшно: «Лишь только дымное черное варево распарывал огонь, из кромешной тьмы взлетела вверх великая глыба храма со сверкающим чешуйчатым покровом. Но он угасал в мгновение, и храм погружался в темную бездну. Несколько раз он вырастал из нее и опять проваливался, и каждый раз этот провал сопровождался грохотом катастрофы. Другие трепетные мерцания вызывали из бездны противостоящий храму на западном холме дворец Ирода Великого, и страшные безглазые золотые статуи взлетали к черному небу, простирая к нему руки. Но опять прятался небесный огонь, и тяжелые удары грома загоняли золотых идолов во тьму».

Конфликт бродячего философа с всесильным прокуратором предстает новой своей стороной - трагедией власти, лишенной опоры в духе. Во второй части романа исподволь складывается отвлеченно справедливое, условное разрешение судеб, которое можно назвать проекцией личностей и деяний в бесконечность. Если, разумеется, в личностях и деяниях есть чему проецироваться в бесконечность.

Где-то в отвлеченной бесконечности сходятся, наконец, как две вечно стремящиеся друг к другу параллели, Понтий Пилат и Иешуа. Уходит в бесконечность вечным спутником Иешуа Левий Матвей, что тотчас вырос из христианства, порожденный им, преданный ему и в корне ему противоположный. Навсегда соединяются там, в бесконечности, Мастер и Маргарита. И нет бесконечности для Берлиоза. В жизни этого авторитетного редактора журнала и председателя МАССОЛИТа точка ставится в тот самый момент, когда его накрывает трамвай. Впрочем, и ему выдается из будущего одно мгновение, чтобы все было ясно. “Вы всегда были горячим проповедником той теории”, - обращается Воланд к ожившим, полным мысли и страдания глазам мертвого Берлиоза, - что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу и уходит в небытие.… Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие!”

Но что может получить в этой бесконечности Мастер, кроме уже принадлежащей ему любви Маргариты? Мастеру Булгаков предлагает удовлетворение творчеством - самим творчеством. И покой. Причем, оказывается, в бесконечностях романа это не самая высокая награда.

- Он прочитал сочинение мастера … - говорит от имени Иешуа Левий Матвей, обращаясь к Воланду, - и просит тебя, чтобы ты взял с собою мастера и наградил его покоем. Неужели тебе трудно это сделать, дух зла?

- Мне ничего не трудно сделать, - ответил Воланд, - и тебе это хорошо известно. - Он помолчал и добавил: - А что же вы не берете его к себе в свет?

- Он не заслужил света, он заслужил покой, - печальным голосом проговорил Матвей”.

Эта четкая и вместе с тем беспокоящая своей неуловимой недосказанностью формула: «Он не заслужил света, он заслужил покой» - складывалась у Булгакова исподволь, томила его давно и, следовательно, случайностью не была. Почему же все-таки “покой”, если существует что-то более высокое - “свет”, почему Мастер не заслужил самой высокой награды? Вопрос волнует читателя, заставляет размышлять критиков. И. И. Виноградов ищет ответ в неполноте самого подвига Мастера: «…в какой момент, после потока злобных, угрожающих статей, он поддается страху. Нет, это не трусость, во всяком случае, не та трусость, которая толкает к предательству, заставляет совершить зло.… Но он поддается отчаянию, он не выдерживает враждебности, клеветы, одиночества». В. Я. Лакшин видит причину в несходстве Мастера с Иешуа Га-Ноцри: «Он мало похож на праведника, христианина, страстотерпца. И не оттого ли в символическом конце романа Иешуа отказывается взять его к себе в свет», а придумывает для него особую судьбу, награждая его “покоем”, которого так мало знал в своей жизни Мастер”? Н. П. Утехин ищет ответ в несходстве судьбы и личности создавшего его писателя (“Пассивный и созерцательный характер Мастера был чужд энергичному и деятельному, обладающему всеми качествами борца Булгакову”). М. О. Чудакова пробует найти ответ за пределами романа - в биографии писателя. В судьбе Мастера Чудакова видит разрешение “проблемы вины”, якобы проходящей через все творчество, через всю жизнь Михаила Булгакова. “Вины”, которую Мастер не может искупить, ибо “никто не может сам дать себе полного искупления”. Обращая внимание на то, что Мастер “входит в роман без прошлого, без биографии”, что единственная видимая нам нить его жизни “ведет начало уже от возраста зрелости”, исследовательница делает вывод, что Булгаков рассказывает нам о своем герое не все, что остается нечто видимое только автору и его герою и укрытое от глаз читателя, что именно Мастеру (и Иешуа, решающему его судьбу) “виднее” что заслужил Мастер и “все ли сказал, что знал, видел и передумал”.

Чего не сказал, что утаил от нас мастер, в чем заключается его вина исследовательница не говорит, но что “вина” эта велика, не сомневается: Романтический Мастер тоже в белом плаще с кровавым подбоем, но подбой этот останется, не видим никому, кроме автора. Напомню - пурпурную кайму на белом своем плаще Понтий Пилат носит по праву знатности, и в романе Булгакова она недаром ассоциируется с цветом крови (“В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой…”): Понтий Пилат - воин, жестокий в своем бесстрашии, и прокуратор покоренной провинции, бесстрашный в своей жестокости; человек, которому бесстрашия не хватило один раз на единственный и главный поступок в его жизни, и трусость которого тоже обернулась кровью, и кровь эту он попытался искупить новой кровью и искупить не смог. Сопоставить Мастера с Понтием Пилатом? Увидеть “кровавый подбой” на одежде героя, названного героя, названного (тут же!) “alter ego” - “вторым я” - автора, и не заметить, что это бросает тень на облик покойного писателя? В архивах, поднятых исследователями за последние двадцать лет, для такой трактовки нет ни малейших оснований. Но нужно ли, размышляя о неполноте обещанной Мастеру награды, искать, в чем неполон подвиг Мастера, невольно подменяя заслугу воображаемой виной и рассматривая награду как наказание? Мастер получает у своего автора награду, а не упрек. И награда эта связана с тем главным, что он сделал в своей жизни, - с его романом.

Мы говорили, что трагедия мастера - трагедия непризнания. В романе Мастер и Маргарита созданное им оценили и поняли только трое: сначала Маргарита, потом фантастический Воланд, потом невидимый мастеру Иешуа. И случайно ли все они, сначала Иешуа, потом Воланд, потом Маргарита, пророчат ему одно и то же?

Он прочитал сочинение Мастера, - заговорил Левий Матвей, - и просит тебя, чтобы ты взял с собою Мастера и наградил его покоем.

«Маргарита Николаевна! - повернулся Воланд к Маргарите. - Нельзя не поверить в то, что вы старались выдумать для мастера наилучшее будущее, но, право, то, что я предлагаю вам, и то, что просил Иешуа за вас же, за вас, - еще лучше». «…О, трижды романтический Мастер, - убедительно и мягко говорил Воланд, - неужели вы не хотите днем гулять со своею подругой под вишнями, которые начинают зацветать, а вечером слушать музыку Шуберта? Неужели ж вам не будет приятно писать при свечах гусиным пером? Неужели вы не хотите, подобно Фаусту, сидеть над ретортой в надежде, что вам удастся вылепить нового гомункула? Туда, туда. Там ждет уже вас дом и старый слуга, свечи уже горят, а скоро они потухнут, потому что вы немедленно встретите рассвет. По этой дороге, Мастер, по этой». И Маргарита пророчески заклинает: “Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, вот твой вечный дом, Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь, кем ты интересуешься, и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они будут тебе петь, ты увидишь, какой свет в комнате, когда зажжены свечи. Ты будешь засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с улыбкой на губах. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро. А прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я”.

Но почему же все-таки не «свет2? Да потому, должно быть, что Булгаков, поставивший в этом романе подвиг творчества так высоко, что Мастер на равных разговаривает с князем тьмы, так высоко, что о вечной награде для мастера просит Иешуа, так высоко, что вообще возникает речь о вечной награде (ведь для Берлиоза, Латунского и прочих вечности нет, и ни ада, ни рая не будет), Булгаков все-таки ставит подвиг творчества - свой подвиг - не так высоко, как смерть на кресте Иешуа Га-Ноцри.

В решении романа “Мастер и Маргарита” много нюансов, оттенков, ассоциаций, но все они как в фокусе сходятся в одном: это решение естественно, гармонично, единственно и неизбежно. Мастер получает именно то, чего неосознанно жаждал. И Воланд не смущает его разговором о неполноте награды. Об этом знают Воланд, Иешуа и Левий Матвей. Знает читатель. Но мастер и Маргарита ничего не знают об этом. Они получают свою награду сполна.

Заключение

«Мастер и Маргарита» - сложное произведение. О романе уже сказано много, а будет сказано еще больше. О нём еще долго будут спорить, много думать, много писать. Существует множество толкований знаменитого романа. “Рукописи не горят”, - произносит один из героев романа. Булгаков пытался сжечь свою рукопись, но это не принесло ему облегчения. Роман продолжал жить. Мастер помнил его наизусть. Рукопись была восстановлена. После смерти писателя она пришла к нам и скоро обрела читателей во многих странах мира. Ныне творчество Михаила Афанасьевича Булгакова получило заслуженное признание, стало неотъемлемой частью нашей культуры. Однако далеко не все осмыслено и освоено. Читателям его романов, повестей, пьес суждено по-своему понять его творения и открыть новые ценности, таящиеся в глубинах. Книга в чем-то противоречива, не со всеми идеями согласен читатель. Но то, что он никогда не останется равнодушным, можно сказать наверняка. Он будет читать ее плача и смеясь, сочувствуя и проявляя равнодушие, но скорее всего, книга пробудит в его душе силы, о которых он раньше и не подозревал. Вот почему, после того как перевернута последняя страница, возникает непреодолимое чувство легкой грусти, которое всегда остается после общения с чем - то великим…

Прочитав роман «Мастер и Маргарита», понимаешь, что Булгакову удалось найти необычное в самом обыденном, сделать необычайное близким. В его произведениях фантастическое и мистическое обретает вполне реальное объяснение, обязательно мотивированное. Читателям «Мастера и Маргариты» дана возможность выбора, они могут воспринимать текст в соответствии со своими взглядами на жизнь.

Реальные и фантастические, отражающие пороки и воспевающие всё прекрасное, что есть в жизни (любовь, милосердие, добро), булгаковские истории были прекрасно поняты читателями, как его времени, так и нашего.

Роман Булгакова утверждает приоритет вечных человеческих чувств над любой социальной иерархией, пусть добро, правда, любовь, творческий гений вынуждены здесь скрываться в потустороннем мире, искать поддержки у «князя тьмы». Писатель твердо верил, что, только опираясь на живое воплощение этих гуманистических понятий, человечество может создать действительно справедливое общество, где монополией на истину не будет обладать никто. «Мастер и Маргарита» остался самым значительным памятником русской литературы 20-30-х годов и навсегда вошел в сокровищницу шедевров мировой литературы. Сегодня мы еще яснее, чем прежде, видим, что главное в творчестве Булгакова - боль за человека, будь тот незаурядный Мастер или незаметный делопроизводитель, праведный Иешуа или жестокий палач Марк Крысобой. Гуманизм остался для Булгакова идейным стержнем литературы. И этот подлинный, бескомпромиссный гуманизм его произведений актуален всегда.

Еще одной особенностью этого произведения является то, что он автобиографичен. В образе Мастера мы узнаем самого Булгакова, а в образе Маргариты - его любимую женщину, его жену Елену Сергеевну. Наверное, поэтому мы воспринимаем героев реальными личностями. Мы сочувствуем им, переживаем, ставим себя на их место. Читатель будто перемещается по художественной лестнице произведения, совершенствуясь вместе с героями. Сюжетные линии завершаются, соединяясь в одной точке - в Вечности. Такая своеобразная композиция романа делает его интересным для читателя, а главное - бессмертным произведением.

Список литературы

1. Безносов Э. Л. Принадлежит вечности // М. А. Булгаков. Мастер и Маргарита. -- М., Аст «Олимп» , 1996.

2. Боборыкин В. Г. Литература в школе. -- М.., “Просвещение” , 1991.

3. Булгаков М. А. Записки на манжетах. -- М., “Художественная Литература”, 1988.

4. Булгаков М. Ранняя проза. - М., 1990. - 479 с.

5. Гордович К.Д. История отечественной литературы ХХ века. 2-е изд., испр. и доп.: Пособие для гуманитарных вузов. - СПб.: СпецЛит, 2000.

6. Черникова Г.О. О некоторых особенностях философской проблематики М.Булгакова «Мастер и Маргарита». С. 214-215.

7. Чудакова М.О. К творческой биографии М.Булгакова. С. 254.