Отношение к суррогатному материнству в мусульманском мире Ближнего Востока и России: обзор позиций и мнений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Отношение к суррогатному материнству в мусульманском мире Ближнего Востока и России: обзор позиций и мнений

Валерий Суворов, Эльмира Фахрудинова

Surrogacy in Muslim Communities of the Middle East and Russia: Trends and Perspectives

Valeriy Suvorov

Elmira Fakhrudinova

The article compares views on surrogate motherhood in the Muslim communities of the Middle East and Russia. It identifies current trends in attitudes of the Muslim population and Muslim leaders to surrogacy. Although Sunni Muslim leaders in the Middle East remain predominantly opposed to it, and public opinion in general continues to view surrogacy as an unacceptable form of assisted reproductive technology, some researchers advocate a change in attitude. Shiite Islam allows gestational surrogacy as a method of overcoming infertility and promotes the respective technologies, and this policy is supported by the Shi'a population. In Russia, despite the predominance of Sunni Islam among the Muslim population, the negative attitude towards surrogate motherhood is not as categorical as in the countries of the Middle East. Spiritual leaders allow the use of surrogacy in exceptional cases, when this is the only way to have children. The differences in restrictions in the use of reproductive technologies contribute to the development of “tourism” in the field of reproductive health.

Keywords: Islam, surrogacy, Middle East, Russia.

На сегодняшний день суррогатное материнство как одна из репродуктивных технологий признается многими странами, однако отношение к нему остается противоречивым, порождая дискуссии по этическим и правовым аспектам. Во многом позиция государств, закрепленная в их правовой системе, основана на культурных традициях и этических установках общества. Одним из определяющих факторов выступает религиозный, хотя в некоторых случаях законы и нормы права в отношении суррогатного материнства могут и не совпадать с позицией религиозных организаций. В этом отношении показательными являются государства, где официальной религией является ислам, либо где значительно представлено мусульманское население. Мусульманские религиозные общины в настоящее время представлены более чем в 120 странах и включают, по различным данным, до 1,5 млрд человек. Целью данного исследования является сравнение современных тенденций в изменении отношения к суррогатному материнству в мусульманском мире Ближнего Востока и России.

Ислам в целом признает, что бесплодие является серьезной проблемой, допускающей и предполагающей медицинское вмешательство. За последние три десятилетия появилось множество достижений в области вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ). Исламская позиция в отношении современного лечения бесплодия позволяет применять все методы, совместимые с законным браком. ВРТ являются приемлемыми в суннитском исламе при условии, что оно практикуется между мужем и женой в течение того времени, пока они состоят в браке. Соответственно под запретом остаются все формы суррогатного материнства. Большинство суннитских ученых и религиозных деятелей выступают против него, так как обращение к стороннему донору недопустимо, независимо от конкретной биологической формы донорства. В связи с тем, что суррогатная мать вынашивает ребенка не от своего мужа, суррогатное материнство традиционно расценивается мусульманскими учеными и исследователями как прелюбодеяние. В результате ребенок считается незаконнорожденным, а сама репродуктивная процедура рассматривается как антиисламская, выходящая, по мнению шейха Ахмада Кутти, за рамки дозволенного. Никакой третьей стороне нельзя вмешиваться в супружескую функцию деторождения2. Согласно исламской точке зрения, если средства нарушают основные принципы шариата, то они должны быть заблокированы. В суннитской этической системе нет места суррогатному материнству, так как негативные последствия в сфере семейно-брачных отношений могут заметно перевесить положительные результаты.

Эти соображения очень важны в арабских странах и находят соответствующее выражение в государственной политике. Тема суррогатного материнства практически не обсуждается в государствах Ближнего Востока, так как регион в целом определил свою позицию и старается ее придерживаться. Как отмечают исследователи, исламские власти суннитского толка не принимают суррогатное материнство, что отражено на законодательном уровне.

Так, парламентом Египта в 2001 г. был принят закон, в соответствии с которым введена уголовная ответственность и наказание в виде пяти лет тюрьмы за суррогатное материнство. В целом, в Египте методы вспомогательной репродукции разрешены, но использование третьих лиц запрещено, как и в остальном суннитском исламском мире. В апреле 2019 г. Федеральным национальным советом ОАЭ был принят законопроект, согласно которому установлен запрет на суррогатное материнство, однако при этом допускается репродуктивное донорство. При нарушении данного закона наказание составляет до пяти лет лишения свободы и штраф в размере до 1 миллиона дирхамов (272 000 долларов США)5.

Несмотря на сложившуюся ситуацию, суррогатное материнство находит поддержку со стороны некоторых светских общественных деятелей в тех случаях, когда речь идет о помощи супружеским парам, не могущим зачать ребенка самостоятельно. В научных публикациях за последнее десятилетие появляются рассуждения о необходимости изменения ситуации. По данным А.М. Тавфикве, допустимость суррогатного материнства рассматривается по аналогии с ваджиб (кормление сцеженным молоком) в исламе. Согласно такой интерпретации действия суррогатной матери близки по своему проявлению к действиям мусульманской приемной матери, кормящей ребенка сцеженным из своей груди молоком, но при этом не прижимающей его к своей груди.

Однако коллектив авторов из Бангладеш и Малайзии отмечает ошибочность такой аналогии, так как кормилица не имеет никаких отношений с отцом ребенка, кормилицей которого она является, однако в контракте суррогатного материнства либо женщина искусственно оплодотворяется биоматериалом отца ребенка, либо в ее организм помещается эмбрион, созданный с использованием биоматериала отца. Кроме того, кормилица никак биологически не связана с ребенком, а срок кормления ограничен во времени.

Данный вопрос поднимается и в публикации писательницы и общественного деятеля из Арабских Эмиратов А.И. Абдулмалик, отмечающей, что полностью запретить суррогатное материнство очень сложно, так как эта практика является одновременно успешной и прибыльной, а люди всегда найдут лазейки и способы обойти запрет, что в конечном итоге приводит к возникновению черного рынка.

Р.А. Муайгил, исследователь из Саудовской Аравии, в публикации 2017 г. выступил против соответствующего запрета, аргументируя свою позицию ссылками на нормы шариата, биоэтическими рассуждениями и медицинскими доказательствами. В статье представлены причины, по которым суррогатное материнство не только соответствует исламскому учению, но также является этически оправданным и необходимым с медицинской точки зрения.

При этом общественное мнение по этому вопросу в ряде исламских стран остается достаточно консервативным. По данным социологического исследования, проведенного Р. Саадехом с соавторами в Иордании, трое из четырех респондентов не поддерживают легализацию суррогатного материнства. Большинство сообщило о негативном отношении как к коммерческому, так и к некоммерческому суррогатному материнству. Определяющими в данном случае оказались религиозные соображения (71,1%). Подобные данные были получены и при проведении исследований среди иорданских студентов-медиков. При этом авторы отмечают, что в обществе происходят культурные трансформации, которые могут изменить отношение к суррогатному материнству в будущем.

В целом, современная исламская суннитская биоэтика, основанная на религиозных подходах к социальномедицинским вопросам, продолжает находить поддержку и обоснование у исламских исследователей.

Тем не менее далеко не во всем исламском мире запрещается суррогатное материнство, и в этом отношении особенно показателен Иран. При том что большинство мусульман в мире являются суннитами, большинство населения Ирана -- шииты. Гестационное суррогатное материнство как метод лечения бесплодия практикуется в некоторых крупных медицинских учреждениях Тегерана и других городов Ирана. С 1987 г. некоторые врачино-ваторы внедрили в стране методы ЭКО и вступили в контакт с исламскими правоведами, чья поддержка лечения бесплодия с помощью ЭКО считалась решающей для придания этой практике легитимности. С конца 1990-х гг. вспомогательные репродуктивные технологии благодаря официальной религиозной поддержке были узаконены в Иране во всех их формах, что вывело страну в лидеры среди мусульманских стран Ближнего Востока в этом отношении.

Иран является единственным мусульманским государством, в котором действует законодательство о донорстве эмбрионов, принятое в 2003 г. Для 10-15% бесплодных пар в стране нет никаких юридических или религиозных барьеров, запрещающих воспользоваться преимуществами вспомогательных репродуктивных технологий. Соответствующие фетвы разрешают суррогатное материнство как средство лечения бесплодия, однако только для законных пар, тем самым обеспечивая соблюдение наказуемого запрета Ирана на гомосексуальность и зачатие вне брака. Практика суррогатного материнства рассматривается как перенос эмбриона или плода, что не находится под запретом в шиитской правовой традиции, хотя и существуют определенные разногласия по вопросам, касающимся родства и наследования при таком рождении ребенка. Основная этическая проблема иранского опыта гестационного суррогатного материнства заключается в коммерческих отношениях между предполагаемой парой и суррогатной матерью. Хотя денежное вознаграждение суррогатной матери практикуется в Иране и разрешено религиозными властями, оно вызывает этические споры. Иранским исследователем К. Арамешем был рассмотрен вопрос изменения данного вида денежных отношений и ограничения их возмещением обычных затрат, что потребовало бы в свою очередь изменения законодательства и соответствующих религиозных предписаний.

Анкетирование, проведенное в 2012 г. в Ширазе, самом густонаселенном городе на юге Ирана, показало, что респонденты поддерживают не все виды вспомогательной репродукции. Среди современных методов лечения бесплодия наиболее распространенным было ЭКО (с использованием спермы мужа и яйцеклетки жены), при этом гестационное суррогатное материнство и использование пожертвованных гамет рассматриваются как менее приемлемые. Исследователи приходят к выводу, что представители общественности нуждаются в более подробной информации о донорстве гамет и суррогатном материнстве, поскольку это может повлиять на принятие решений бесплодными парами. Исследования, проведенные Салехом и др. среди студентов-медиков в Иране, показали, что респонденты положительно относятся к суррогатному материнству и принимают его как норму. Несмотря на это, авторы отмечают, что для улучшения ситуации необходимо внести некоторые изменения в существующие традиции.

Запрет на донорство гамет третьими лицами в странах с суннитским большинством и разрешение на использование донорских технологий в странах с шиитским большинством, в Иране и Ливане, привели к значительным перемещениям бесплодных пар через национальные границы Ближнего Востока. Инхорн и Тремейн отмечают, что религиозные постановления, исходящие из Ирана, в котором доминируют мусульмане-шииты, создали уникальные возможности для бесплодных мусульманских пар получить донорские гаметы с помощью сторонней репродуктивной помощи. Открытие Ирана для донорства гамет имело серьезные последствия в Ливане с преобладанием шиитов и привело к так называемому репродуктивному туризму мусульманских пар -- суннитов, которые в поисках донорских гамет отправляются в другие государства. В Ливане мусульманам и христианам оказывается сторонняя репродуктивная помощь, в отличие от соседних Египта и Иордании. Иран обладает значительным потенциалом для предоставления услуг ЭКО как иранцам, так и представителям других национальностей во всем регионе. В целом указанные авторы считают, что репродуктивный «туризм» следует переосмыслить как репродуктивное «изгнание», когда бесплодные пары чувствуют себя лишенными доступа к ВРТ в своих странах.

Несмотря, на то, что законы Ирана разрешают донорство эмбрионов путем искусственного оплодотворения от пар, состоящих в законном браке, бесплодным парам, многие правовые аспекты не находят отражения в законодательстве, что в ряде случаев вызывает некоторую неопределенность. Принятие соответствующе - го закона стало важным шагом, но недостаточной мерой в этой области. Многие вопросы, в частности гарантии для будущего ребенка, безопасность и количество донорских эмбрионов, проблема генетической связи (насаб) и наследия, создание стандартного национального протокола или руководств по оценке безопасности донорских эмбрионов, остались без ответа в данном законе и должны быть рассмотрены законодателями при любом будущем его пересмотре. Исследователи отмечают, что отсутствие ясности в отношении первоначальных постановлений исламских правоведов в Иране, которые разрешили практику ВРТ, привело к ряду непредвиденных последствий в отношении правовых, ре-лигиозных, культурных и этических вопросов, затрагивающих се-мью, ее структуру и отношения между родственными группами.

В России наблюдается своя специфика в отношении к суррогатному материнству со стороны представителей ислама. Большинство населения, исповедующего ислам, являются суннитами и в целом разделяют установленный запрет в отношении суррогатного материнства. Глава Духовного собрания мусульман России муфтий Альбир Крганов отмечал, что ислам негативно относится «к суррогатному материнству с использованием третьей стороны». Муфтий отметил необходимость профильного федерального закона в отношении приемлемых видов репродуктивных технологий, в которых задействована только супружеская пара.

Ильдар Аляутдинов , имам Московской соборной мечети, считает, что ислам, шариат в крайних ситуациях допускает суррогатное материнство, если, пройдя некий долголетний этап, супруги понимают, что другого выхода нет. Но это не должно быть повсеместным и общедоступным, чтобы не получилось так, что люди, имеющие материальный достаток, желают иметь детей, но не хотят проходить через все трудности и предпочитают заплатить женщине, готовой выносить ребенка.

Некоторые другие авторитетные исламские богословы России считают допустимым применение метода ЭКО и суррогатного материнства. Их позиция основана на гуманитарных соображениях: надо предоставить возможность бездетным супружеским парам для продолжения рода. Однако требуется соблюдение ряда условий : (1) суррогатная мать должна состоять в браке; (2) обязательно получение согласия мужа женщины, которая решила вынашивать чужого ребенка; (3) перед имплантацией эмбриона суррогатной матери необходимо около трех месяцев не иметь интимных отношений с супругом, чтобы быть уверенной в отсутствии внутрисемейной беременности; (4) финансовые расходы, связанные с медицинским обеспечением, питанием и т.д. суррогатной матери за весь период беременности и в послеродовой период в течение 40 дней, должен нести отец вынашиваемого ребенка; (5) на родившегося ребенка и суррогатную мать распространяются религиозные канонические запреты на родственные браки; (6) суррогатная мать, которая выносила ребенка, может настоять на том, чтобы вскармливать своим молоком родившегося от нее ребенка для удовлетворения физиологической материнской потребности и воспрепятствования вскармливанию ребенка искусственным молоком.

По словам Р. Измайлова, проректора Московского исламского института и имама мечети в подмосковной Балашихе, «традиционные религии ополчились против суррогатного материнства» потому, что у женщин может быть неверная мотивация для использования такой возможности родить; например, «женщина не хочет портить фигуру, занята карьерой или спортом и сама не хочет рожать», что стало, по его мнению, одним из трендов современного материнства. Измайлов убежден, что недопустимо относиться к суррогатному материнству как к услуге, при которой «кто-то просто покупает тело суррогатной матери как рабыню, использует его и забирает детей». Также исключается обращение к суррогатному материнству для однополых пар или для людей нетрадиционной ориентации. По мнению Измайлова, к суррогатной матери должно быть отношение, аналогичное отношению к молочной матери в исламе, а не «как зачастую бывает в светском обществе: вскормила детей и до свидания». Измайлов отметил, что как молочная, так и суррогатная мать должны иметь возможность общаться с ребенком, а на родителей возлагается финансовая ответственность за здоровье суррогатной матери при осложнениях после родов.

В соседнем с Россией Казахстане в 2017 г. духовное управление мусульман вынесло решение относительно суррогатного материнства. Так же, как и во многих странах Ближнего Востока, был подтвержден официальный запрет его применения для мусульман; приверженцы ислама не только не должны становиться суррогатными матерями, но и пользоваться их помощью. суррогатное материнство мусульманский шиитский

Таким образом, отношение к суррогатному материнству в исламском мире является неоднозначным. Ислам суннитского толка, широко распространенный на Ближнем Востоке, запрещает суррогатное материнство, потому что, согласно религиозным представлениям, оно мешает нормальному образованию потомства. Применение вспомогательных репродуктивных технологий разрешается, только когда дело касается супружеской пары, без обращения к третьей стороне. Отношение к суррогатному материнству как противоестественному и морально недопустимому проявляется даже при его осуществлении на некоммерческой основе. Шиитский ислам допускает гестационное суррогатное материнство как метод преодоления бесплодия, что находит широкое применение в крупных медицинских клиниках Ирана и в целом имеет поддержку населения страны. Тем не менее, иранское законодательство в репродуктивной сфере остается несовершенным и, по мнению ряда исследователей, требует определенных доработок. В России, несмотря на преобладание среди мусульманского населения ислама суннитского толка, негативное отношение к суррогатному материнству не столь категорично, как в странах Ближнего Востока. Духовные лидеры допускают использование суррогатного материнства в исключительных случаях, когда это единственная возможность завести детей.

Наличие ограничений в применении репродуктивных технологий в условиях достижений в области науки и техники и в сочетании с процессами глобализации провоцируют развитие «туризма» в области репродуктивного здоровья. Распространение форм альтруистического и коммерческого суррогатного материнства приводит к появлению транснациональных связей при использовании суррогатных матерей для воспроизводства. Подобные процессы происходят на Ближнем Востоке, где Иран, обладающий значительным потенциалом для предоставления репродуктивных услуг как иранцам, так и представителям других национальностей во всем регионе, становится центром развития суррогатного материнства. Внедрение новых биомедицинских технологий порождает новые исламские биоэтические дискурсы и морально-этические ответы.

Библиография / References

Глоба А. А. (Архимандрит Александр). Этические и правовые проблемы отношения ислама к суррогатному материнству // Миссия Конфессий. 2020. Т. 9. Ч. 2. С. 228.

Фахрудинова Э. Р., Суворов В. В. Философия материнства: от ценностей марксизма к ценностям общества потребления // Манускрипт. 2021. Т. 14. № 7. С. 1404-1408.

Abedini, M., Ghaheri, A., Omani Samani, R. (2016) “Assisted Reproductive Technology in Iran: The First National Report on Centers, 2011”, International Journal of Fertility & Sterility 10(3): 283-289.

Afshar, L., Bagheri, A. (2013) “Embryo Donation in Iran: an Ethical Review”, Developing World Bioethics 3(3): 119-124.

Afshar, L., Bagheri, A. “Embryo Donation in Iran: an Ethical Review”; Behjati-Ardakani, Z., et al. (2015) “Embryo Donation in Iranian Legal System: A Critical Review”, Journal of Reproduction and Infertility 16(3): 130-137.

Ahmadi, A., Bamdad, S. (2017) “Assisted Reproductive Technologies and the Iranian Community Attitude Towards Infertility”, Human Fertility 20(3): 204-211.

Aramesh, K. (2009) “Iran's Experience with Surrogate Motherhood: An Islamic View and Ethical Concerns”, Journal of Medical Ethics 35(5): 320-322.

Arbach, O. (2002) “Ethical Considerations in Syria Regarding Reproduction Techniques”, Medicine and Law 21(2): 395-401.

Behjati Ardakani, Z., et al. (2021) “The Impact of Third Party Reproduction on Family and Kinship”, Journal of Reproduction and Infertility 22(1): 3-15.

Chamsi-Pasha, H., Albar, M. A. (2015) “Assisted Reproductive Technology: Islamic Sunni Perspective”, Human Fertility 18(2): 107-12.

Fakhrudinova, E. R., Suvorov, V. V. (2021) “Filosofiia materinstva: ot tsennostei marksizma k tsennostiam obshchestva potrebleniia” [Philosophy of motherhood: from the values of Marxism to the values of the consumer society], Manuskript 14(7): 1404-1408.Globa, A. A. (Arkhimandrit Aleksandr). (2020) “Eticheskie i pravovye problemy otnosheni- ia Islama k surrogatnomu materinstvu” [Ethical and legal problems of Islam's attitude to surrogate motherhood], Missiia Konfessii 9(2): p. 228.

Gooshki, E. S., Allahbedashti, N. (2015) “The Process of Justifying Assisted Reproductive Technologies in Iran”, Indian Journal of Medical Ethics 12(2)

Inhorn, M. C. (2006) “Making Muslim Babies: IVF and Gamete Donation in Sunni versus Shi'a Islam”, Culture, Medicine and Psychiatry 30(4): 427-450.

Inhorn, M. C. (2011) “Globalization and Gametes: Reproductive `Tourism”, Islamic Bioethics, and Middle Eastern Modernity”, Anthropology and Medicine 18(1): 87-103.

Inhorn, M. C., Birenbaum-Carmeli, D., Tremayne, S., Gurtin, Z. B. (2017) “Assisted Reproduction and Middle East Kinship: a Regional and Religious Comparison”, Reproductive Biomedicine and Society Online 4: 41-51.

Inhorn, M. C., Patrizio, P., Serour, G. I. (2010) “Third-Party Reproductive Assistance Around the Mediterranean: Comparing Sunni Egypt, Catholic Italy and Multisectarian Lebanon”, Reproductive BioMedicine Online 21(7): 848-853.

Inhorn, M. C., Shrivastav, P., Patrizio, P. (2012) “Assisted Reproductive Technologies and Fertility `Tourism': Examples from Global Dubai and the Ivy League”, Medical An-thropology 31(3): 249-265.

Inhorn, M. C., Tremayne, S. (2016) “Islam, Assisted Reproduction, and the Bioethical Af-termath”, Journal of Religion and Health volume 55(2): 422-430.

Islam, S., et al. (2013) “Ethics of Surrogacy: a Comparative Study of Western Secular and Islamic Bioethics”, Journal of the Islamic Medical Association of North America 44(1): 44-1-5920.

Kasule, O. H. (2003) “A Critique of the Biomedical Model from an Islamic Perspective”, in H. E. Fadel (ed.). FIMA Year Book 2002, pp. 95-108. Islamabad: Federation of Is-lamic Medical Associations in collaboration with Medico Islamic Research Council (MIRC) and Islamic International Medical College.

Kutty, A. (2007) “Does Islam Allow `Surrogate Motherhood'?” Islamonline.net [http://web. archive.org/web/20 0 7031704170 2/http://www.islamonline.net/servlet/ Satellite?pagename=IslamOnline-English-Ask_Scholar/FatwaE/FatwaE&cid= 1119503546938, accessed on 10.03.2022].

Muaygil, R. A. (2017) “Reexamining the Prohibition of Gestational Surrogacy in Sunni Is-lam”, Developing World Bioethics 17(2): 112-120.

Mustafa, A. G., Alzoubi, K. H., Khabour, O. F., Alfaqih, M. A. (2018) “Perspectives and Attitudes of Jordanian Medical and Paramedical Students Toward Surrogate Pregnancy”, International Journal of Women's Health 10: 617-622.

Padela, A. I. (2013) “Islamic Bioethics: Between Sacred Law, Lived Experiences, and State Authority”, Theoretical Medicine and Bioethics 34(2): 65-80.

Padela, A. I. (2019) “Using the Maqasid al-Shan'ah to Furnish an Islamic Bioethics: Con-ceptual and Practical Issues” Journal of Bioethical Inquiry 16(3): 347-352.

Rattani, A. (2021) A “Critique of Contemporary Islamic Bioethics”, Journal of Bioethical Inquiry 18(2): 357-361.

Rattani, A., Hyder, A. A. (2019) “Developing an Islamic Research Ethics Framework”, Journal of Religion and Health 58(1): 74-86.

Saadeh, R., Abdulrahim, N., Alfaqih, M., Khader, Y. (2020) “Attitude of Jordanian Health Care Workers Toward Surrogacy”, Journal of Family and Reproductive Health 14(1): 5-13.

Salehi, K., Shakour, M., Pashaei Sabet, F., Alizadeh, S. (2015) “The Opinion of Iranian Students about the Society's Perception on Using Surrogacy as an Infertility Treatment in the Future Community”, Sexual and Reproductive Healthcare 6(1): 19-22.

Tawfique, A. M. “Surrogacy and Islam: Between Permissibility and Prohibition”, pp. 277-281.

Tremayne, S., Akhondi, M. M. (2016) “Conceiving IVF in Iran”, Reproductive BioMedicine and Society Online 2: 62-70.

Размещено на Allbest.ru