Основания дифференциации уголовной ответственности за мошенничество

Размещено на http://www.allbest.ru/

Краснодарский университет МВД России

Основания дифференциации уголовной ответственности за мошенничество, совершённое с использованием средств электронного платежа

Владимир Павлович Лещенко

адъюнкт

Аннотация

Уголовно-правовая охрана имущественных отношений, складывающихся в сфере установленного законом порядка использования электронных платёжных систем, обусловлена стремительным развитием сектора цифровой экономики. Отмеченный в последние годы рост преступлений, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных технологий, в большей степени демонстрирует криминальную активность в сфере корыстных преступлений против собственности, в структуре которых особое место занимает мошенничество. Многообразие новых форм мошеннической деятельности свидетельствует о приспособлении данного преступления к современным социально-правовым и экономическим реалиям. Мошенничество проникло в сектор цифровой экономики и представляет серьёзную угрозу финансовой безопасности участников данной сферы деятельности. Отмеченные обстоятельства оказывают влияние на уголовно-правовую политику государства, которое вынуждено реагировать на возникающие угрозы средствами криминализации и дифференциации уголовной ответственности. В статье рассматриваются основания дифференциации уголовной ответственности за мошенничество, совершённое с использованием средств электронного платежа. Выделяются и описываются характерные особенности квалифицирующих признаков как средства дифференциации уголовной ответственности за мошенничество, совершённое с использованием средства электронного платежа. В качестве исследовательской задачи определена попытка оценить степень общественной опасности объективных и субъективных признаков, составляющих основу квалифицирующих обстоятельств, а также сформулировать предложения по уточнению их определения и юридико-техническому применению в конструкции состава уголовно-правовой нормы.

Ключевые слова: мошенничество, обман, злоупотребление доверием, платёжная система, средство электронного платежа, банковская карта, хищение, ущерб, преступление, общественно опасное последствие, уголовная ответственность, дифференциация уголовной ответственности, квалификация преступления, состав преступления

Vladimir Р. Leshchenko

Graduate

Krasnodar University of the MIA of Russia

Criteria for differentiation of criminal liability for fraud committed with the use of electronic payment means

Abstract

The necessity of legal protection of property relations that are formed through the use of electronic payment systems established by law is due to the rapid development of the digital economy sector. The increase in crimes committed with the use of information and telecommunications technologies, marked in recent years, demonstrates to a greater extent criminal activity in the field of mercenary crimes against property, where fraud occupies a special place. The variety of new forms of fraudulent activity indicates adaptation of this crime to modern socio-legal and economic realities. Fraud has penetrated into the digital economy and poses a serious threat to the financial security of participants in this field. These circumstances have an impact on the criminal law policy of the state, which is forced to respond to emerging threats by means of criminalization and differentiation of criminal responsibility. The article discusses the criteria for differentiating criminal liability for fraud committed with the use of electronic payment methods. The author highlights and describes characteristic of qualifying features as one of the means of differentiating criminal liability for fraud committed with the use of an electronic payment method. The challenge of the research is an attempt to assess the degree of public danger of objective and subjective signs that form the basis of qualifying circumstances, as well as to formulate proposals for clarifying their definition, legal and technical application in the construction of the criminal law norm.

Keywords: fraud, deception, abuse of trust, payment system, electronic payment means, Bank card, theft, damage, crime, socially dangerous consequence, criminal liability, differentiation of criminal liability, qualification of a crime, composition of a crime

Несмотря на давнюю историю мошенничества, в отечественном уголовном законодательстве и сложившееся представление о юридической сущности данного преступления в уголовно-правовой доктрине, современная ситуация требует внесения определённых корректив в правовую основу противодействия данному явлению с учётом его трансформации в современных условиях. Цифровизация сектора экономики повлияла на изменение способов хищения чужого имущества, исключением не стало и мошенничество. Рост числа преступлений, совершённых в 2019 году с использованием компьютерных и телекоммуникационных технологий (+ 68,5 %) [1, с. 15], свидетельствует о закреплении тенденции адаптации корыстных преступлений к современным реалиям экономических отношений.

В настоящее время идёт непрерывный процесс цифровизации имущественной преступности, что отчетливо видно по криминальной статистике. На смену «традиционным» кражам и мошенничествам приходят кражи электронных денежных средств и мошенничества, совершаемые с использованием средств электронного платежа, что требует от органов законодательной власти адекватного реагирования, в том числе и в вопросах дифференцированного подхода к установлению уголовной ответственности за совершённые преступления [2, с. 98-104].

Предусмотрев квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки, характерные для преступления, предусмотренного ст. 1593 УК РФ, законодатель обеспечил дифференциацию уголовной ответственности за данное общественно опасное посягательство на чужую собственность. Известно, что квалифицирующие признаки закрепляют обстоятельства, существенно повышающие степень общественной опасности преступления. Мошенничество, совершаемое с использованием средств электронного платежа (ст. 1593 УК РФ), в данном случае исключением не является.

В уголовно-правовой доктрине сложилось общее представление о квалифицирующем преступное деяние признаке. Им является закреплённое в норме статьи Особенной части УК РФ обстоятельство, отражающее типовую повышенную степень общественной опасности содеянного либо содеянного и личности виновного, влияющее на его законодательную оценку [3, с. 60]. Приняв за основу материальный и формальный характер предусмотренных в ст. 1593 УК РФ квалифицирующих признаков, считаем целесообразным осуществить их классификацию в целях установления обстоятельств, влияющих на степень общественной опасности рассматриваемого преступления.

Действующая редакция ст. 1593 УК РФ предусматривает три группы квалифицирующих признаков, которые существенно повышают степень общественной опасности данного преступления и оказывают влияние на дифференциацию уголовной ответственности:

первая группа представлена признаками соучастия, совершенного в форме группы лиц по предварительному сговору (ч. 2 ст. 35 УК РФ), а также причинением значительного ущерба гражданину (ч. 2 ст. 1593 УК РФ);

во второй группе формально-материальных признаков предусмотрена уголовная ответственность за совершение мошенничества с использованием лицом служебного положения, а также общественно опасное последствие в виде крупного ущерба (ч. 3 ст. 1593 УК РФ);

третья группа квалифицирующих признаков, предусмотренная ч. 4 ст. 1593 УК РФ, представлена более опасной формой соучастия в преступлении, совершённого организованной группой (ч. 3 ст. 35 УК РФ). Кроме того, существует высокая степень опасности данного преступления, общественно опасного последствия, выраженного особо крупным размером предмета мошенничества либо наступлением общественно опасного последствия, состоящего в утрате гражданином права на жилое помещение.

В данном вопросе нами предпринята попытка классификации квалифицированных видов преступления, предусмотренного частями 2-4 ст. 1593 УК РФ, основу которой составили их качественно однородные признаки. Так, в первую классификационную группу вошли преступления, содержащие формальные признаки соучастия, а именно, совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору и организованной группой. Вторую классифицированную группу образовали деяния, содержащие материальные признаки, характеризующие размер предмета мошенничества (значительный, крупный и особо крупный), а также содержащие указание на лишение права гражданина на жилое помещение в результате преступления.

Мошенничество, совершённое с использованием лицом служебного положения (ч. 3 ст. 1593 УК РФ), предполагает установление дополнительных признаков, характеризующих субъекта мошенничества. Необходимость установления повышенной ответственности за мошенничество, совершённое лицом, использующим предоставленные ему полномочия в связи с осуществляемой служебной деятельностью, обусловлена возможностями злоупотребления оказываемым ему доверием. Дополнительным аргументом в обоснованности повышенной ответственности за мошенничество, совершённое лицом, использовавшим служебное положение, обусловлено многообъектностью данного преступления. Фактическое использование служебных полномочий виновным в целях облегчения совершения мошеннических действий, помимо вреда, причиняемого имущественным интересам потерпевшего, подрывает авторитет государственной власти, органов местного самоуправления, а также порочит доброе имя и деловую репутацию организации, в которой ему доверено осуществлять служебную деятельность.

Предусмотренный ч. 2 ст. 1593 УК РФ квалифицирующий признак устанавливает ответственность за мошенничество, совершённое группой лиц по предварительному сговору. Признаки, характеризующие группу лиц по предварительному сговору как одну из форм соучастия, предусмотренную ч. 2 ст. 35 УК РФ, вытекают из общего понятия соучастия в преступлении, сформулированного в ст. 32 УК РФ, дополняя их таким качественным признаком, как предварительная договорённость соучастников до начала совершения преступления.

В уголовно-правовой доктрине встречаются различные мнения по поводу признания субъектов соучастниками мошенничества, сопряжённого с использованием средств электронного платежа, совершённого в составе группы лиц по предварительному сговору [4, с. 32], однако общим для них является непосредственное завладение средствами электронного платежа каждым из соучастников и последующее совместное распоряжение ими с корыстной целью.

Так, У и П. были признаны виновными в мошенничестве с использованием электронных средств платежа, совершённом группой лиц по предварительному сговору. Имея умысел на хищение чужого имущества из корыстных побуждений, распределив между собой роли, они вступили в преступный сговор, направленный на хищение денежных средств со счёта в ПАО «Банк “Санкт-Петербург”» с прикреплённой к указанному счёту банковской карты, оформленной на имя Н. Находясь у ресторана «Макдональдс», П. неправомерно передал У. банковскую карту ПАО «Банк “Санкт-Петербург”», после чего У., скрыв от работника ресторана «Макдональдс» факт незаконного владения указанной платёжной картой, оплатил заказ с помощью системы бесконтактных платежей «Пэй Пасс» (PayPass), в результате чего похитил принадлежащие Н. денежные средства, размещённые на вышеуказанном счёте, на общую сумму 581 рубль.

Действия У и П. были квалифицированы по ч. 2 ст. 159 УК РФ как мошенничество, совершённое с использованием средств электронного платежа, совершённое группой лиц по предварительному сговору Приговор Ленинского районного суда (Город Санкт-Петербург) № 1-277/2019 от 25 сентября 2019 г. по делу № 1-277/2019.. Описанные действия соучастников, образуют признаки соисполнительства, поскольку оба лица, действуя согласно предварительной договорённости, выполняли действия, необходимые для завладения не принадлежащими им денежными средствами. Несмотря на незначительную сумму причинённого потерпевшему материального ущерба (581 рубль), действия виновных образуют состав преступления по причине невозможности их признания мелким хищением (ст. 7.27 КоАП РФ) ввиду наличия признаков соучастия.

Для квалификации действий соисполнителей, осуществляющих объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 1593 УК РФ, следует исходить из того, что действия одного из них могут быть направлены на устранение препятствий, возникших в процессе совершения преступления. Например, прежде чем завладеть средствами электронного платежа, необходимо получить к ним доступ, а это становится возможным при наличии платёжной банковской карты.

Так, Т. и Б., находясь в состоянии алкогольного опьянения, решили похитить денежные средства со счёта банковской карты ПАО «Сбербанк», эмитированной на имя А. Действуя согласно предварительной договорённости, Б. разговорами отвлекала А., в то время как Т. тайно похитила из кармана куртки А. вышеуказанную банковскую карту. В дальнейшем Т. и Б., используя похищенную банковскую карту, путём умолчания о незаконном владении банковской картой, ввели в заблуждение работников торговых организаций относительно правомерности осуществления расчетно-кассовых операций при оплате приобретённых ими товаров. В результате мошеннических действий, совершённых Т. и Б., был причинён А. материальный ущерб на общую сумму 11530 рублей 82 копейки Приговор Великоустюгского районного суда (Воло-годская область) №1-228/2019 от 20 сентября 2019 г. по делу № 1-228/2019..

В данном примере хищению денежных средств, размещённых на счёте платёжной банковской карты, предшествовала кража самой карты. Действия виновных, состоящие в краже банковской карты, следует рассматривать как приготовление к хищению денежных средств, поскольку сама по себе похищенная карта обладает несущественной меновой стоимостью.

Более опасной формой соучастия в преступлении, предусмотренном ст. 159 Толковый словарь русского языка: 72500 слов и 7500 фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шве-дова. - 2-е изд., испр. и доп. - Москва: Азъ, 1994. - 907 с. УК РФ, является его совершение в составе организованной группы, признаки которой определены ч. 3 ст. 35 УК РФ. Таковой признаётся устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Специфическим признаком, характеризующим данную форму соучастия и отличающим её от рассмотренной выше группы лиц по предварительному сговору, является устойчивость. Слово «устойчивый» в русском языке употребляется в отношении группы людей, объединённых одной целью и осуществляющих свою деятельность продолжительное время3 [7]. В юриспруденции же данный термин представляет собой оценочную категорию [8, с. 140], характеризующую количественные признаки соучастия по принципу «больше-меньше».

Таким образом, для признания мошенничества с использованием средств электронного платежа, совершённого организованной группой, требуется установление стабильности состава преступной группы, высокой степени коммуникации её участников, организованности и предварительной согласованности, наличие двух и более лиц, обладающих признаками субъекта. уголовный ответственность мошенничество имущественный

Под стабильностью состава организованной группы следует понимать постоянство её участников, выполняющих свойственные им функции, необходимые для преступной деятельности. На сменяемость участников преступной группы как признак, характеризующий её устойчивость, обращает внимание Н. Г. Кадников. По мнению автора, на место выбывших приходят другие, что не является препятствием для дальнейшей преступной деятельности группы лиц, а напротив, указывает на высокую степень её организованности [9, с. 76].

На наш взгляд, только при таком решении можно чётко отграничить данную разновидность соучастия в преступной группе от группы лиц по предварительному сговору.

Другую группу квалифицирующих признаков образуют общественно опасные последствия, представляющие стоимостный критерий предмета мошенничества, определяемые как значительный ущерб, крупный и особо крупный размер. По мнению М. И. Третьяк, при определении данного квалифицирующего признака следует исходить не из того, как оценивает причинённый ему ущерб потерпевший, а из принципа субъективного вменения Третьяк М. И. Мошенничество как преступление против собственности в современном уголовном праве : курс лекций. - Москва: Юрлитинформ, 2014. - С. 101..

Соглашаясь с мнением автора в части фундаментального значения и неукоснительного соблюдения принципа субъективного вменения, считаем необходимым отметить, что избранный подход в некоторой степени грозит правоприменительной практике созданием препятствий, поскольку виновный зачастую не располагает данными об имущественном положении потерпевшего. Более того, виновному безразличен характер причиняемого ущерба, что свидетельствует о его неконкретизированном умысле, при котором виновный допускает возможность причинения различных по степени имущественных потерь последствий.

В завершение, рассмотрев уголовно-правовою характеристику квалифицированных и особо квалифицированных видов мошенничества, совершённых с использованием средств электронного платежа, мы можем сделать следующие выводы:

предварительный сговор на мошенничество представляет собой приготовление к совершению преступления независимо от его временной удалённости от осуществления действий, непосредственно направленных на хищение средств электронного платежа. В группу лиц, сформировавшуюся в результате предварительной договоренности, могут входить только соисполнители, каждый из которых обладает признаками субъекта преступления;

исполнителем следует признавать лицо, непосредственно выполнившее объективную сторону рассматриваемого преступления, а именно, действия по введению в заблуждение работника организации, в которой осуществляется расчёт по средствам использования средств электронного платежа. При этом на квалификацию не влияет определение роли соисполнителей в завладении и распоряжении похищенными средствами;

основным признаком, характеризующим мошенничество, совершённое с использованием средств электронного платежа в составе организованной группы лиц, является устойчивость, а именно, предварительное объединение для совершения одного или нескольких преступлений двух и более лиц, каждое из которых обладает признаками субъекта. Под устойчивостью следует понимать постоянство состава преступной группы, не в смысле постоянного присутствия одних и тех же лиц, а в смысле возможности их ротации, то есть сменяемости участников преступной группы, при которой на место выбывших приходят другие, но это не является препятствием для осуществления преступной деятельности данной группы лиц;

установление признака значительного ущерба, крупного и особо крупного размера ущерба, причинённого в результате мошенничества с использованием средств электронного платежа, может основываться на сложении сумм денежных средств, в результате совершения лицом ряда тождественных действий по противоправному изъятию имущества.

Список литературы

Гончарова М. В., Шиян В. И., Шураева Л. М. [и др.] Аналитический обзор: Комплексный анализ состояния преступности в Российской Федерации по итогам 2018 года и тенденции её развития.

Москва: ВНИИ МВД России, 2019. - 56 с.

Боровых Л. В., Корепанова Е. А. Направленность обмана в составе мошенничества с использованием платёжных карт // Вестник Пермского университета. Юридические науки. - 2016. - № 1.

С. 98-104.

Костарева Т. А. Квалифицирующие обстоятельства в уголовном праве. Понятие, законодательная регламентация, влияние на дифференциацию ответственности. - Ярославль: Изд-во Яросл. ун-та, 1993. - 234 с.

Русскевич Е. А. Новые нормы УК об «электронном» мошенничестве и коррупционных преступлениях // Уголовный процесс. - 2018. - № 7. - С. 26-33.

Архипов А. В. К вопросу о необходимости специальной нормы, предусматривающей уголовную ответственность за мошенничество при получении выплат // Вестник Томского государственного университета. - 2013. - № 377. - С. 95-98.

Шеслер А. Мошенничество: проблемы реализации законодательных новелл // Уголовное право. - 2013. - № 2. - С. 67-71.

Завьялова Е. В. Мошенничество с использованием электронных средств платежа (ст. 159.3 УК РФ) // Молодой учёный. - 2020. - № 23 (313). - С. 219-222.

Лопашенко Н. А. Преступления против собственности. Теоретико-прикладное исследование. - Москва: ЛексЭст, 2005. - 405 с.

Комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации (научно-практический, постатейный). - 4-е изд. перераб. и доп. / под ред. д.ю.н., профессора С. В. Дьякова, д.ю.н., профессора Н. Г. Кадникова. - Москва: ИД «Юриспруденция», 2016. - 1020 с.

Иванчин А. В., Смоляков А. Н. Кража и компьютерное мошенничество, совершенные с банковского счёта или в отношении электронных денежных средств: проблемы дифференциации ответственности // Вестник Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова. Серия гуманитарные науки. - 2020. - № 3. - С. 50-55.

References

Goncharova M. V., Shiyan V. I., Shurayeva L. M. [i dr.] Analiticheskiy obzor: Kompleksnyy analiz sostoyaniya prestupnosti v Rossiyskoy Federatsii po itogam 2018 goda i tendentsii yeyo razvitiya. - Moskva: VNII MVD Rossii, 2019. - 56 s.

BorovykhL. V.,Korepanova Ye. A. Napravlennost'obmana vsostavemoshennichestvasispol'zovaniyem platezhnykh kart // Vestnik Permskogo universiteta. Yuridicheskiye nauki. - 2016. - № 1. - S. 98-104.

Kostareva T. A. Kvalifitsiruyushchiye obstoyatel'stva v ugolovnom prave. Ponyatiye, zakonodatel'naya reglamentatsiya, vliyaniye na differentsiatsiyu otvetstvennosti. - Yaroslavl': Izd-vo Yarosl. un-ta, 1993. - 234 s.

Russkevich Ye. A. Novyye normy UK ob «elektronnom» moshennichestve i korruptsionnykh prestupleniyakh // Ugolovnyy protsess. - 2018. - № 7. - S. 26-33.

Arkhipov A. V. K voprosu o neobkhodimosti spetsial'noy normy, predusmatrivayushchey ugolovnuyu otvetstvennost' za moshennichestvo pri poluchenii vyplat // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2013. - № 377. - S. 95-98.

Shesler A. Moshennichestvo: problemy realizatsii zakonodatel'nykh novell // Ugolovnoye pravo. - 2013. - № 2. - S. 67-71.

Zav'yalova Ye. V. Moshennichestvo s ispol'zovaniyem elektronnykh sredstv platezha (st. 159.3 UK RF) // Molodoy uchenyy. - 2020. - № 23 (313). - S. 219-222.

Lopashenko N. A. Prestupleniya protiv sobstvennosti. Teoretiko-prikladnoye issledovaniye. - Moskva: LeksEst, 2005. - 405 s.

Kommentariy k ugolovnomu kodeksu Rossiyskoy Federatsii (nauchno-prakticheskiy, postateynyy).

4-ye izd. pererab. i dop. / pod red. d.yu.n., professora S. V. D'yakova, d.yu.n., professora N. G. Kadnikova.

Moskva: ID «Yurisprudentsiya», 2016. - 1020 s.

Ivanchin A. V., Smolyakov A. N. Krazha i komp'yuternoye moshennichestvo, sovershennyye s bankovskogo scheta ili v otnoshenii elektronnykh denezhnykh sredstv: problemy differentsiatsii otvetstvennosti // Vestnik Yaroslavskogo gosudarstvennogo universiteta im. P. G. Demidova. Seriya gumanitarnyye nauki. - 2020. - № 3. - S. 50-55.

Размещено на Allbest.ru