Теория доказательств в уголовном праве

Однако это лишь обобщенная характеристика подлежащих доказыванию обстоятельств, так сказать, общий план. Круг обстоятельств, которые могут иметь значение для разрешения судом конкретного уголовного дела, более широк. Невозможность предусмотреть в правовой норме все обстоятельства, которые могут иметь значение для правильного разрешения дела, привела к тому, что кроме понятия "предмет доказывания" в теории с давних пор оперируют понятием "обстоятельства, подлежащие доказыванию", включающем в себя, кроме предмета доказывания, также "доказательственные (промежуточные)" и "вспомогательные" факты. Неоднородность подлежащих доказыванию обстоятельств обусловила необходимость выделить среди них те, установление которых составляет основную цель доказывания, определяет судьбу уголовного дела, различие двух возможных в итоге разбирательства дела решений. Так возникло понятие главного факта, который определяют как факт совершения преступления определенным лицом1, либо как наличие состава преступления во всех его четырех компонентах2, как совокупность фактов, из которых складывается уголовно-наказуемое деяние3. В то же время, состав преступления не исчерпывает всех подлежащих доказыванию по уголовному делу обстоятельств. Например, за рамками состава преступления находятся обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, большинство отягчающих ответственность обстоятельств, смягчающие обстоятельства, хотя, без сомнения, все они должны быть подтверждены соответствующими доказательствами. Как видим, совокупность подлежащих доказыванию обстоятельств сложна и неоднородна, что требует объединения их во взаимосвязанную систему.

Сердцевиной предмета доказывания является главный факт. Существование главного факта вовсе не означает, что остальные, т.е. "не главные"1 обстоятельства, подлежащие доказыванию, являются менее значимыми и ими можно пренебречь. В приговоре суда должен быть разрешен не только вопрос о вине конкретного лица в совершении преступления, но и ряд других, связанных с ним и обусловленных им вопросов. Так, решение вопроса о назначении и мере наказания требует учета, а следовательно, установления обстоятельств, характеризующих личность подсудимого, смягчающих и отягчающих наказание. Необходимость разрешения заявленного в уголовном деле гражданского иска нуждается в установлении размера причиненного преступлением вреда. Возможность освобождения лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности и наказания обусловливает потребность в установлении обстоятельств, с наличием которых закон связывает такое решение. Однако все эти вопросы имеют смысл и значение постольку, поскольку установлено наличие в действиях конкретного лица состава конкретного преступления. Отсутствие состава преступления означает отсутствие оснований привлечения кого-либо к уголовной ответственности и, соответственно, применения наказания. Характеристика личности подозреваемого или обвиняемого в этом преступлении лица, наличие смягчающих или отягчающих обстоятельств становятся юридически индифферентными. Гражданский иск, независимо от установления размера причиненного потерпевшему вреда, к этому лицу в рамках уголовного дела не может быть предъявлен, а уголовное преследование лица должно быть прекращено. Все обстоятельства, выходящие за рамки состава преступления, хотя и имеют то или иное значение для разрешения в ходе производства по уголовному делу названных вопросов, не влияют на оценку доказанности вины лица в совершении преступления1. Существование главного факта в структуре подлежащих доказыванию обстоятельств, таким образом, не вызывает сомнений.

Мы отождествляем главный факт с составом преступления. Уголовное дело возбуждается в случае обнаружения признаков преступления, но уголовная ответственность реализуется лишь при наличии всех признаков, предусмотренных законом (ст. 8 УК). Неустановление любого из элементов состава преступления влечет вывод о невиновности и оправдание лица (п. 3 ч. 2 и ч. 3 ст. 302 УПК). Следовательно, состав преступления и образует ту цель, на достижение которой направлены усилия субъектов доказывания.

Главный факт находит свое нормативное закрепление в ст. 73 УПК. Это событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления) и виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы. Нормативным выражением главного факта следует признать также установленный законом перечень вопросов, разрешаемых судом в совещательной комнате (п. 1-4 ч. 1 ст. 299 УПК): 1) доказано ли, что деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, имело место; 2) доказано ли, что деяние совершил подсудимый; 3) является ли это деяние преступлением и каким пунктом, частью, статьей УК оно предусмотрено; 4) виновен ли подсудимый в совершении этого деяния. Аналогичным образом сформулированы основные вопросы, разрешаемые присяжными (ст. 339 УПК), с той лишь разницей, что перед присяжными не ставится вопрос о юридической квалификации деяния, вмененного подсудимому в вину. Однако вхождение вопроса о правовой квалификации в состав главного факта не вызывает сомнений и в этом случае - если присяжные признали подсудимого виновным в совершении определенного деяния, а председательствующий признал отсутствие в этом деянии признаков преступления, постановляется оправдательный приговор (п. 2 ст. 350), так как налицо отсутствие оснований для применения уголовной ответственности (ст. 8 УК).

Существование главного факта как факта совершения лицом определенного преступления подтверждается также принципиальными положениями ст. 14 УПК: обвиняемый считается невиновным, пока не доказана и не установлена вступившим в законную силу приговором суда его виновность в совершении преступления. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, так как доказывание обвинения и опровержение доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Сомнения в доказанности обвинения толкуются в пользу обвиняемого, поскольку обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Таким образом, главный факт - это та часть предмета доказывания, которая придает доказыванию его подлинный, т.е. обосновывающий смысл.

В свете сказанного легко ответить на вопрос, почему законодатель в ряде случаев говорит не о доказывании, а о выявлении или установлении некоторых обстоятельств. Так, в ч. 2 ст. 73 УПК указано: "Подлежат выявлению также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления". Аналогичный способ регулирования однородных общественных отношений применен в гл. 50 "Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних". Название ст. 421 УПК "Обстоятельства, подлежащие установлению", а также содержание ее части первой - наряду с доказыванием обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК, устанавливаются: возраст несовершеннолетнего, условия его жизни и воспитания и т.п. находятся в полном соответствии с современными представлениями о доказывании как обязанности обоснования обвинения. Возраст несовершеннолетнего, условия его жизни и воспитания, влияние старших по возрасту лиц, неспособность в силу различных причин в полной мере осознавать общественную опасность своих действий представляют собой группу обстоятельств, установление которых имеет значение, в первую очередь, для самого несовершеннолетнего. Эти обстоятельства либо смягчают, либо устраняют ответственность несовершеннолетнего, поэтому они в силу правил о бремени доказывания в надлежащем обосновании, т.е. доказывании, не нуждаются. В доказывании нуждается отсутствие этих обстоятельств.

Что касается ч. 2 ст. 73 УПК, то, очевидно, что требования законодателя к доказанности состава преступления и обстоятельств, способствовавших совершению преступления, т.е. к обоснованности приговора суда и частного определения (постановления) о принятии мер к устранению этих обстоятельств, не могут быть одинаковы. Если же обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, косвенным образом влияют на выбор судом меры наказания, то они, как правило, являются смягчающими. Употребление законодателем терминов "выявление" и "установление" в рассмотренных случаях представляется оправданным.

В то же время в гл. 51 УПК, регулирующую производство о применении принудительных мер медицинского характера, включена ст. 434, которая называется "Обстоятельства, подлежащие доказыванию". В самом содержании этой статьи также говорится о доказывании, а не установлении, как факта совершения определенным лицом запрещенного уголовным законом деяния, так и наличия у лица психического расстройства и его связи с опасностью для этого лица или других лиц. И здесь примененная законодателем терминология обоснованна: грозящие лицу принудительные меры медицинского характера не могут быть применены, если лицо не совершило запрещенного уголовным законом деяния, не страдает психическим расстройством или не представляет опасности для окружающих.

Понятие главного факта позволяет отграничивать конечную цель доказывания от промежуточных целей. Чтобы доказать совершение лицом преступления (главный факт), часто бывает необходимо доказать множество других фактов, находящихся между доказательствами и главным фактом, поэтому их принято называть промежуточными. Промежуточные факты в отличие от главного не имеют выражения ни в уголовном, ни в уголовно-процессуальном законе, и в этом смысле они не являются юридически значимыми. Значение промежуточных фактов заключается в их способности служить средствами установления главного факта.

Поясним это на конкретном примере. В новогоднюю ночь, около 5 часов утра, в частном, отдельно стоящем доме, разыгралась трагедия. Хозяин дома С, недавно женившийся на 3., отмечал праздник в присутствии институтской подруги своей жены Л. и ее мужа. Настроение у хозяина постепенно портилось в связи с возникшими у него ревнивыми подозрениями в том, что между его женой и мужем подруги имеются какие-то отношения, пока, наконец, не разразился скандал. С. указал гостям на дверь, а жене объявил, чтобы она немедленно возвращалась к родителям. Гости, естественно, оделись и, несмотря на просьбу 3. остаться, ушли продолжать празднование Нового года к своим родственникам.

Наутро стало известно, что 3. умерла от удара ножом в сердце.

Одним из основных обстоятельств, подлежавших доказыванию по данному делу, являлось время совершения преступления, поскольку если событие произошло после ухода супругов Л., их непричастность к смерти 3. можно считать установленной. Поэтому в совокупность подлежащих доказыванию обстоятельств были включены такие обстоятельства, как: а) время прихода супругов Л. к их родственникам и б) время, затраченное ими на дорогу. Время прихода Л. к родственникам - 5 часов 45 минут - было установлено показаниями этих родственников, а время, затраченное на дорогу - 55-60 минут - проведенным следственным экспериментом. Если Л. причастны к преступлению, то смертельный удар потерпевшей не мог быть нанесен позднее 4 часов 45-50 минут, а если не причастны, то убийство совершено после их ухода, т.е. не ранее 4 часов 45 минут.

Однако в 5 часов 44 минут, т.е. практически в то время, когда супруги Л. пришли к своим родственникам, дежурная медсестра станции скорой помощи зафиксировала время телефонного звонка. Неизвестный мужчина, назвавшийся мужем потерпевшей, сообщил, что его жена "пырнула себя ножом, умирает". Между тем в доме С. не было телефона, поэтому, чтобы сделать этот звонок, С. на своей автомашине, стоявшей на подъездной дорожке во дворе дома, поехал к телефону-автомату. Как следовало из показаний всех участников события, С. выехал со двора вслед за супругами Л. и проехал мимо них. По словам С, он ехал именно к телефону - автомату, доехал и дозвонился быстро, в считанные минуты. Но, если Л. вышли из дома С. в 4 часа 45 минут, а С. позвонил в скорую в 5 часов 44 минуты, возникает вопрос, куда же он ехал в 4 часа 45 минут и что делал в течение часа до звонка на станцию скорой помощи.

Устанавливаемые по данному делу обстоятельства - время вызова скорой помощи, время прихода Л. к родственникам, время нахождения их в пути - сами по себе не входят в содержание главного факта и не являются юридически значимыми обстоятельствами. Однако, будучи доказанными, т.е. установленными с помощью доказательств (показаний родственников, результатов следственного эксперимента, выпиской из книги вызовов станции скорой помощи), эти факты являются доказательством времени совершения преступления и, соответственно, виновности С. в его совершении, т.е. главного факта.

Установление времени события преступления позволило объяснить выявленные при осмотре места преступления многочисленные признаки его инсценировки. Труп потерпевшей лежал на диване в комнате, хотя, по словам С, он оставил раненую жену в кухне, следы крови на полу в комнате, на теле потерпевшей и на сорочке, которая на ней была надета, отсутствовали. Нож, которым было нанесено смертельное ранение, обнаружен не был. Врач скорой помощи показала, что температура тела при осмотре не соответствовала сообщенному С. времени получения потерпевшей телесного повреждения. Эти обстоятельства также не образуют конечной цели доказывания, но являются промежуточной ступенью к ее достижению.

Специфика промежуточных фактов состоит в том, что они: 1) не имеют и не должны иметь нормативного закрепления, поскольку 2) не являются ни общими, ни одинаковыми для всех уголовных дел, а 3) специфичны для каждого отдельного преступления. Несмотря на это, промежуточные факты подлежат доказыванию, поскольку в силу своей связи с главным фактом они выступают его доказательствами. Поэтому другое название промежуточных фактов - доказательственные факты.

Вопрос о том, следует ли включать промежуточные (доказательственные) факты в предмет доказывания, в теории является дискуссионным. С одной стороны, как мы видим из приведенного примера, промежуточные факты подлежат доказыванию, т.е. обладают качеством, характерным для предмета доказывания, как совокупности подлежащих доказыванию обстоятельств1. С другой, они не образуют конечной цели доказывания по уголовному делу, и установление промежуточных фактов даже в большом количестве не всегда означает доказанности главного факта. Включение промежуточных фактов в предмет доказывания может привести к растворению конечной цели доказывания в множестве промежуточных целей, отождествлению предмета (цели) доказывания с доказательствами.

Дискуссия по вопросу о промежуточных фактах, внешне обоснованная стремлением разграничить предмет доказывания и доказательства, как представляется, обусловлена разностью подходов к определению понятий "доказательства" и "доказывание". Представляется лишенным смысла спорить о том, подлежат ли доказыванию обстоятельства, не включенные законодателем в ст. 73 УПК, но имеющие значение для установления названных в ней обстоятельств. Однако следует согласиться, что обстоятельства, являющиеся конечной целью доказывания, и не являющиеся таковыми, играют в уголовном процессе разную роль и имеют разное значение.

Кроме промежуточных, в теории выделяют вспомогательные факты, под которыми обычно понимают обстоятельства, служащие средством обнаружения и проверки других обстоятельств. Эти обстоятельства тоже имеют значение для дела и, соответственно, сами должны быть доказаны. Круг вспомогательных фактов разнообразен. К ним относятся, например, такие обстоятельства, которые подтверждают присутствие на месте совершения преступления лица, свидетельствующего о наблюдаемых им обстоятельствах, ибо если свидетель не был на месте совершения преступления, то его показания вряд ли могут считаться достоверными. К вспомогательным фактам следует отнести обстоятельства, характеризующие условия и порядок производства того или иного следственного действия и способствующие тем самым проверке ранее собранных доказательств. Например, показаниями лиц, принимавших участие в производстве обыска в качестве понятых, устанавливается, где находились понятые в момент обнаружения вещественного доказательства, ибо если они не наблюдали непосредственно сам факт его обнаружения, вещественное доказательство не может быть использовано в процессе доказывания.

Промежуточные и вспомогательные факты чрезвычайно разнообразны, поскольку предмет доказывания устанавливается не только путем подтверждения существования одних обстоятельств, но и путем опровержения других обстоятельств. Например, в приведенном выше примере доказывание вины С. в убийстве жены требовало установления обстоятельств, исключающих ее самоубийство. Таким обстоятельством, в частности, является отсутствие на месте происшествия ножа, которым потерпевшая могла бы нанести себе удар, причинивший смерть, а также неспособность потерпевшей, получившей такое ранение, самостоятельно передвигаться, чтобы иметь возможность спрятать нож и лечь на диван. Отсутствие следов крови на руках, одежде и сумочке Л. в то время как ножевое ранение, нанесенное потерпевшей в область сердца, вызвало фонтанирование крови, является обстоятельством, опровергающим и версию о совершении ею этого преступления. Характер взаимоотношений между супругами Л. как до, так и после смерти 3., и характер их отношений с потерпевшей по рассмотренному делу также является обстоятельством, имеющим значение не только для оценки данных ими показаний, но и для формулирования вывода об отсутствии ревности, как возможного мотива убийства 3. ее подругой. Естественно, для того чтобы служить основанием для формулирования какого-либо вывода, все перечисленные обстоятельства сами должны быть доказаны.

Промежуточные факты могут указывать не только на главный факт, но и на другие промежуточные факты. Например, отсутствие на месте происшествия ножа указывает на невозможность самоубийства, что в свою очередь подтверждает факт убийства. Время прихода Л. в новогоднюю ночь к своим родственникам, совпавшее со временем звонка С. на станцию скорой помощи, не только исключает возможность совершения ею преступления, но и подтверждает наличие у С. времени для инсценировки места происшествия и сокрытия улик.

Таким образом, мы видим, что совокупность обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, состоит из множества взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов разного уровня и разной значимости, в той или иной мере необходимых для формирования конечного вывода о наличии или отсутствии в конкретном деянии состава преступления.

В связи с этим, имеет смысл определить соотношение понятий "главный факт", "предмет доказывания", и "обстоятельства, подлежащие доказыванию". Главный факт - это совокупность обстоятельств, образующих состав преступления, или факт совершения лицом преступления. Главный факт в действующем УПК сформулирован как часть (сердцевина) предмета доказывания, хотя по смыслу этих понятий они тождественны. Предмет доказывания (главный факт), состоящий из обстоятельств, являющихся конечной целью доказывания, представляет собой обобщенное (нормативное) выражение обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу. Подлежащие доказыванию обстоятельства конкретизируют, углубляют предмет доказывания, наполняют его содержанием.

Предмет доказывания одинаков для всех уголовных дел. Это означает, что в каждом случае должны быть установлены событие преступления, виновность лица, его совершившего, обстоятельства, характеризующие личность, смягчающие и отягчающие вину обстоятельства и др. Однако групповые признаки и индивидуальное своеобразие каждого преступления обусловливают наполнение предмета доказывания по каждому уголовному делу различным содержанием. Поэтому если предмет доказывания для всех дел един, то обстоятельства, подлежащие доказыванию по каждому делу, различны. В то же время, единый предмет доказывания по уголовным делам об отдельных категориях преступлений имеет специфическое, но общее для всех дел этой категории наполнение, обусловленное юридическими признаками конкретного состава преступления.

В литературе иногда говорят о существовании специального предмета доказывания по таким категориям уголовных дел, как дела о преступлениях несовершеннолетних и о применении принудительных мер медицинского характера. Однако наличие некоторых дополнительных обстоятельств, которые должны быть установлены по делам несовершеннолетних (условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень его психического развития, влияние старших по возрасту лиц и т.д.), на наш взгляд, не свидетельствует о наличии какого-то специального предмета доказывания. Статья 421 УПК фактически дает лишь расшифровку, конкретизацию тех обстоятельств, которые перечислены в ст. 73 УПК. То же касается и предмета доказывания по делам о применении принудительных мер медицинского характера. Статья ст. 434, заменяющая по понятным причинам термин "преступление" термином "запрещенное уголовным законом деяние", и обращающая особое внимание на обстоятельства, исключающие возможность применения уголовной ответственности, никакого специального предмета доказывания не образует.

Нет никаких оснований вновь ставить на обсуждение давно решенный вопрос о различиях в предмете доказывания в зависимости от стадии уголовного процесса1. Задача предварительного расследования не будет выполненной, если указанные в ст. 73 УПК обстоятельства не установлены с той степенью полноты и глубины, которая позволяет принять решение о передаче уголовного дела на рассмотрение суда. Ошибка следователя в определении предмета доказывания зачастую не может быть исправлена в судебном разбирательстве, поскольку его пределы связаны предъявленным подсудимому обвинением, т.е. кругом установленных обстоятельств дела. В свою очередь, суд не вправе отказаться от исследования каких-либо обстоятельств под тем предлогом, что они вполне доказаны материалами предварительного расследования. Иное противоречило бы принципу состязательности уголовного судопроизводства и непосредственности исследования судом обстоятельств дела.

В то же время, следует различать предмет доказывания как программу деятельности субъектов уголовного процесса, и фактически установленные ими обстоятельства. Если фактически установленные обстоятельства не соответствуют заданной программе (предмету доказывания), это, как правильно отмечает П. А. Лупинская, может повлечь изменение обвинения, прекращение уголовного дела или вынесение оправдательного приговора.

Значение предмета доказывания заключается, прежде всего, в том, что он обеспечивает целенаправленность уголовно-процессуальной деятельности, задает органу расследования и суду программу исследования обстоятельств дела. Сопоставление фактически установленных по уголовному делу обстоятельств с подлежащими доказыванию обстоятельствами позволяет сделать вывод о достижении цели доказывания, определить объем вменяемого лицу деяния и его правовую квалификацию.

Предмет доказывания впервые нашел свое четкое нормативное выражение в ст. 58 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, утв. Законом СССР от 25.12.1958. Однако понятие предмета доказывания (предмета доказательств) и прежде было известно и отечественной науке, и отечественному законодателю. Так, в Курсе уголовного судопроизводства И. Я. Фойницкого мы можем найти указание на необходимость исследования события преступления, сведений о личности подсудимого, обстоятельств, уличающих и оправдывающих обвиняемого, устанавливающих возможность или невозможность подвергнуть обвиняемого уголовной ответственности. "Сводя к одному знаменателю подлежащее установлению на суде уголовном, закон формулирует его как вопрос о виновности, в свою очередь, распадающийся на вопросы, произошло ли преступное событие, было ли оно деянием подсудимого и должно ли быть вменено ему в вину (ст. 754 Устава уголовного судопроизводства)"3. В УПК РСФСР 1923 г. отсутствие нормы, аналогичной ст. 73 УПК, компенсировалось закреплением в ст. 320 перечня вопросов, которые суд должен был разрешить в приговоре: "1) имело ли место деяние, приписываемое подсудимому; 2) содержит ли в себе это деяние состав преступления; 3) совершил ли означенное деяние подсудимый" и др.

6. Понятие и содержание истины в уголовном процессе

Истина -- это свойство наших знаний об объективной действительности, определяющее их соответствие реально в прошлом имевшим место событиям.

Применительно к содержанию истины существует три позиции.

1. Истина в уголовном процессе касается всего-навсего исследуемого события и может подразделяться на элементы, исключительно исходя из структуры предмета доказывания.

2. Истина не может ограничиваться констатированием соответствия знаний обстоятельствам происшествия. С этими обстоятельствами должна согласовываться и квалификация, иначе юридическая оценка события.

3. Содержание истины состоит из:

-- соответствия знаний -- обстоятельствам происшествия;

-- соответствия квалификации -- совершенному преступлению;

-- соответствия назначенного наказания -- тяжести преступления и личности виновного.

Автору ближе второй из приведенных подходов, но с небольшим уточнением. Действительно, говорить об истинности или ложности знаний о преступлении в отрыве от его юридической оценки невозможно. Поэтому она, несомненно, присутствует при характеристике таковых. Между тем вычленение квалификации как самостоятельного элемента содержания истины возможно лишь в теории и затруднительно на практике. Разделение содержания истины на отдельно взятые структурные элементы может быть оправдано лишь целями, стоящими перед учебным процессом.

Истина в уголовном процессе материальная, а не формальная. Материальная истина существует вне зависимости от предусмотренных уголовнопроцессуальным законом тех или иных требований. Материальная истина объективна. В уголовном процессе компетентные органы должны стремиться к установлению объективной истины.

Объективная истина в уголовном процессе -- это не зависящее от сознания и воли конкретного исполнителя точное соответствие знаний (запечатленных в выводах) суда, судьи, следователя (дознавателя и др.), начальника органа дознания обстоятельствам конкретного уголовно наказуемого происшествия в их социально-юридической, а на определенном этапе может быть и политической, оценке.

Истина может быть абсолютной и относительной. Согласно теории доказательств абсолютная истина представляет собой полное и всестороннее соответствие знаний, которыми располагает компетентный орган, обстоятельствам объективной действительности, охватывающее все свойства и характеристики познаваемых предметов и явлений. Относительная истина -- истина неполная, не исчерпывающая всех свойств и характеристик познаваемой действительности.

В уголовном процессе истина абсолютно-относительная. При вынесении приговора абсолютно истинными должны быть знания о том, что:

-- инкриминируемое деяние имело место;

-- деяние это общественно опасно и противоправно;

-- это было действие (бездействие);

-- деяние содержит состав преступления;

-- подсудимый принимал участие в совершении этого деяния;

-- уголовный закон, криминализирующий деяние, распространяется на него, исходя из времени и места совершения преступления;

-- подсудимый виновен в совершении преступления и др.

Неполным, к примеру, следует считать расследование, когда не установлено количество ранений, причиненных потерпевшему, нарушал ли Правила дорожного движения и т.п. потерпевший, а также причинная связь между деянием и наступившими общественно опасными последствиями.

Большинство остальных знаний абсолютно точно установить невозможно и в основном именно поэтому не требуется.

Абсолютной истины в уголовно-процессуальном доказывании гораздо меньше, чем относительной. Более того, орган следователь (дознаватель и др.), суд (судья), а равно защитник даже по вопросам, по которым обычно должна быть установлена абсолютная истина, стремятся к таковой, но не всегда ею располагают.

Истина -- это свойство наших знаний об объективной действительности, определяющее их соответствие реально в прошлом имевшим место событиям.

Применительно к содержанию истины существует три позиции.

1. Истина в уголовном процессе касается всего-навсего исследуемого события и может подразделяться на элементы, исключительно исходя из структуры предмета доказывания.

2. Истина не может ограничиваться констатированием соответствия знаний обстоятельствам происшествия. С этими обстоятельствами должна согласовываться и квалификация, иначе юридическая оценка события.

3. Содержание истины состоит из:

-- соответствия знаний -- обстоятельствам происшествия;

-- соответствия квалификации -- совершенному преступлению;

-- соответствия назначенного наказания -- тяжести преступления и личности виновного.

Автору ближе второй из приведенных подходов, но с небольшим уточнением. Действительно, говорить об истинности или ложности знаний о преступлении в отрыве от его юридической оценки невозможно. Поэтому она, несомненно, присутствует при характеристике таковых. Между тем вычленение квалификации как самостоятельного элемента содержания истины возможно лишь в теории и затруднительно на практике. Разделение содержания истины на отдельно взятые структурные элементы может быть оправдано лишь целями, стоящими перед учебным процессом.

Истина в уголовном процессе материальная, а не формальная. Материальная истина существует вне зависимости от предусмотренных уголовно-процессуальным законом тех или иных требований. Материальная истина объективна. В уголовном процессе компетентные органы должны стремиться к установлению объективной истины.

Объективная истина в уголовном процессе -- это не зависящее от сознания и воли конкретного исполнителя точное соответствие знаний (запечатленных в выводах) суда, судьи, следователя (дознавателя и др.), начальника органа дознания обстоятельствам конкретного уголовно наказуемого происшествия в их социально-юридической, а на определенном этапе может быть и политической, оценке.

Истина может быть абсолютной и относительной. Согласно теории доказательств абсолютная истина представляет собой полное и всестороннее соответствие знаний, которыми располагает компетентный орган, обстоятельствам объективной действительности, охватывающее все свойства и характеристики познаваемых предметов и явлений. Относительная истина -- истина неполная, не исчерпывающая всех свойств и характеристик познаваемой действительности.

В уголовном процессе истина абсолютно-относительная. При вынесении приговора абсолютно истинными должны быть знания о том, что:

-- инкриминируемое деяние имело место;

-- деяние это общественно опасно и противоправно;

-- это было действие (бездействие);

-- деяние содержит состав преступления;

-- подсудимый принимал участие в совершении этого деяния;

-- уголовный закон, криминализирующий деяние, распространяется на него, исходя из времени и места совершения преступления;

-- подсудимый виновен в совершении преступления и др.

Неполным, к примеру, следует считать расследование, когда не установлено количество ранений, причиненных потерпевшему, нарушал ли Правила дорожного движения и т.п. потерпевший, а также причинная связь между деянием и наступившими общественно опасными последствиями.

Большинство остальных знаний абсолютно точно установить невозможно и в основном именно поэтому не требуется.

Абсолютной истины в уголовно-процессуальном доказывании гораздо меньше, чем относительной. Более того, орган следователь (дознаватель и др.), суд (судья), а равно защитник даже по вопросам, по которым обычно должна быть установлена абсолютная истина, стремятся к таковой, но не всегда ею располагают.

М.С. Строгович писал: «Целью уголовного процесса по каждому делу является прежде всего установление совершенного преступления и совершившего его лица»[1]. И далее: «Таким образом, целью советского уголовного процесса является установление истины по делу, изобличение и наказание совершившего преступление лица и ограждение невиновного человека от неосновательного обвинения и осуждения»[2]. Так, А.Я. Вышинский полагал, что истина это установление максимальной вероятности тех или иных фактов, подлежащих оценке[3]. С.А. Голунский считал, что истина это та степень вероятности, которая необходима и достаточна для того, чтобы положить эту вероятность в основу приговора[4].

Абсолютной истиной признается - знание, которое в принципе не может быть ни дополнено, ни уточнено, ни изменено.

Относительной истиной считается - знание, которое хотя и отражает действительность в целом правильно может быть уточнено, дополнено или даже частично изменено. уголовный доказательство истина

В уголовном судопроизводстве, как известно устанавливаются не общие закономерности, и конкретные факты действительности. Нетрудно заметить, что знание, получаемое в ходе уголовного судопроизводства, не обладает ни одним из вышеназванных признаков но не является исчерпывающе полным и абсолютно точным. Как известно, закон оставляет возможность проверки и отмены или изменения даже вступившего в законную силу приговора. Поэтому считать истину, получаемую в уголовном судопроизводстве, абсолютной, нет никаких оснований.

В то же время, ее нельзя признать и относительной. Относительная истина всегда предполагает ее последующее уточнение, дополнение, и вообще она рассматривается как какой-то этап, момент в достижении истины абсолютной. В уголовном же процессе истина, зафиксированная в приговоре, представляет собой конечный итог познания и обычно не нуждается в каком-то дополнении, изменении и уточнении (хотя и не исключает этого полностью).

Под объективной истиной и в философии, и в уголовно-процессуальной науке понимается такое знание, содержание которого соответствует объективной действительности, правильно ее отражает. Это так называемое классическое (и самое простое) определение истины, которое идет еще со времен Аристотеля. В уголовно- процессуальной науке объективная истина именовалась также еще материальной.

Под формальной истиной понимается соответствие выводов каким-то формальным условиям, безотносительно к тому, соответствуют они объективной реальности или нет.

В настоящее время в уголовном процессе существуют следующие разновидности формальной истины.

1. Преюдиции, т.е. факты, имеющие преюдициальное значение. К таковым относятся обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором суда либо определением суда или постановлением судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению. Преюдициальность означает "обязанность суда, рассматривающего дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу решением или приговором по какому-либо другому делу".

2. Обстоятельства, признаваемые судом установленными при рассмотрении уголовного дела в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением, установленным гл. 40 УПК РФ.

В обоих этих случаях отсутствует познавательный процесс .

Если же познавательный процесс имел место, то достигаемая в его результате истина может быть только содержательной, а не формальной.

В уголовно-процессуальном же доказывании возможно достижение только содержательной истины, посредством постепенного накопления доказательств, оцениваемых без каких-то заранее заданных формальных правил, по внутреннему убеждению.

Следует отметить, что весь советский период в уголовно-процессуальной науке господствующей была концепция объективной (материальной) истины. Однако в наше время появилась (а точнее была заимствована из зарубежной науки) другая концепция - формальной истины, под разными названиями - "юридическая истина" или "процессуальная истина". [4]

Так, основным признаком юридической истины называется то, что она должна соответствовать собранным по уголовному делу доказательствам.

Однако этот банальный и общеизвестный факт на характер истины никак не влияет. Oтносится только к средствам получения истины создает определенные ограничения и метода достижения. Поэтому обратимся к концепции юридической (процессуальной) истины, авторы которой формулируют ее более определенно. Вот несколько цитат.

"В той сфере, которая именуется уголовным процессом, можно и нужно говорить об истинности способа осуществления уголовно-процессуальной деятельности, но не ее результата".

"Таким образом, юрист отвечает не за обнаружение истины, а лишь за то, чтобы результат судоговорения был достигнут определенным образом”.

"Объективная (материальная) истина есть фикция, позволяющая использовать Уголовный кодекс для постановления приговора, а потому ее сохранение как средства уголовного процесса предполагает, что на первое место будет поставлена процессуальная истина", т.е. "соответствие судебного процесса (а значит и его результата) требованиям процессуального права".

В этой трактовке истины уже совершенно отчетливо смещаются акценты. Определяющий признак классической истины - соответствие знания объективной действительности - откровенно отбрасывается. Основным (и единственным) признаком истины объявляется способ ее получения, соблюдение процессуальных правил. Цель подменяется средством ее достижения.

Размещено на Allbest.ru