Современное международное уголовное право

Между тем общепризнанной является норма о недопустимости выдачи за преступления, совершенные по политическим мотивам. Право убежища является общепризнанной нормой как международного, так и конституционного права. Конституция РФ установила: "Российская Федерация предоставляет политическое убежище иностранным гражданам и лицам без гражданства в соответствии с общепризнанными нормами международного права". Соответственно выдача лиц, преследуемых "за политические убеждения", не допускается (ст. 63). Выделенная формулировка не из лучших, поскольку политические убеждения и политические преступления далеко не одно и то же. Однако поскольку убежище предоставляется в соответствии с международным правом, то ее следует понимать как включающую и преступления.

Определение политического преступления - дело не из легких. Нередко такие преступления включают общеуголовные преступления, убийство, применение оружия, хищение и др.

После убийства в 1881 г. императора Александра II Россия предложила созвать международную конференцию, которая установила бы правило о том, что никакое убийство или покушение на убийство не может рассматриваться как политическое преступление. Конференция не состоялась главным образом из-за оппозиции Великобритании и Франции. Однако идея российского предложения в какой-то мере нашла отражение в современном международном праве, которое, как мы видели, не относит к политическим преступлениям террористические акты.

Многие договоры предусматривают невыдачу военных дезертиров, а также лиц, совершивших преступление против религии. Общепризнанным является правило о том, что к выданному лицу смертная казнь не применяется.

Нередко утверждают, будто общепризнанным правилом является невыдача собственных граждан. Думается, что это не совсем так. Законы многих стран действительно содержат такую норму. Согласно Конституции России гражданин РФ не может быть выдан другому государству (ч. 1 ст. 61). Но есть государства, которые, в принципе, допускают выдачу собственных граждан (Великобритания, США, Канада).

Согласно Конституции РФ "выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в других государствах осуществляются на основе федерального закона или международного договора Российской Федерации" (ч. 2 ст. 63). Поскольку такого закона пока нет, то источником норм служат договоры.

Многосторонняя конвенция о правовой помощи между странами СНГ отвела значительное место нормам о выдаче и в целом отражает общепринятые положения. Основания для выдачи определены довольно широко. Предусмотрена выдача как для уголовного преследования, так и для приведения в исполнение приговора. Закреплен принцип двойной криминальности.

В сентябре 1993 г. Генеральная прокуратура РФ получила просьбу азербайджанской стороны о выдаче бывшего Президента Азербайджана А. Муталибова. Рассмотрев ходатайство, прокуратура РФ пришла к выводу, что формулировки обвинения А. Муталибова не соответствуют законам Российской Федерации. Приведенные в нем факты не убеждали в том, что А. Муталибовым были совершены преступления, в которых он обвинялся. Постановление о выдаче не было принято.

Выдача не может иметь места (категорическая недопустимость), если речь идет о собственном гражданине, если истек срок давности, если в отношении лица по тому же делу суд запрашиваемой стороны уже вынес приговор или постановление о прекращении производства, если преступление по законам хотя бы одной из сторон преследуется в порядке частного обвинения. Ничего не говорится о таком основании отказа в выдаче, как политический характер преступления. Правда, недопустимость выдачи в таком случае вытекает из общего положения Конвенции, согласно которому просьба об оказании правовой помощи может быть отклонена, если она противоречит законам запрашиваемой стороны (ст. 19). Думается все-таки, что она не может, а должна быть отклонена. А в Конвенции следовало бы сказать о политических преступлениях и в статьях о выдаче.

В выдаче может быть отказано (усмотрение запрашиваемой стороны), если преступление совершено на территории запрашиваемой стороны.

По получении просьбы о выдаче запрашиваемая сторона обязана взять под стражу соответствующее лицо. По просьбе запрашивающей стороны лицо может быть взято под стражу и до получения просьбы о выдаче. Наконец, лицо может быть задержано и без всякой просьбы, если есть основания подозревать, что оно совершило преступление на территории другой стороны (ст. 61).

Если просьба о выдаче лица поступила от нескольких сторон, то запрашиваемое государство решает вопрос о том, кому выдать это лицо, по своему усмотрению.

В соответствии с общепринятым правилом привлечение к уголовной ответственности допустимо лишь за то преступление, за которое лицо было выдано. Без согласия выдавшей стороны лицо не может быть выдано третьему государству (ст. 66). О результатах производства по уголовному делу сообщается выдавшей стороне.

Как видим, Конвенция содержит более или менее подробные постановления о выдаче. Однако они не настолько детальны, чтобы заменить соответствующее законодательство. Так, Конвенция не содержит общепринятого правила о том, что выданное лицо не может быть приговорено к смертной казни.

В практике Генеральной прокуратуры РФ это правило применяется. Бывший министр обороны Азербайджана Р. Газиев был заочно приговорен азербайджанским судом к высшей мере наказания. В сентябре 1993 г. Генеральная прокуратура РФ получила ходатайство прокуратуры Азербайджана о выдаче Р. Газиева, обвиняемого в совершении воинского преступления и хищении государственного имущества в особо крупных размерах. Ссылаясь на рассмотренную нами Конвенцию и на Договор о правовой помощи с Азербайджаном 1992 г., Генеральная прокуратура РФ приняла решение о выдаче Р. Газиева. При этом было учтено заявление Генерального прокурора Азербайджана о том, что к Р. Газиеву смертная казнь не будет применена.

Дела А. Муталибова и Р. Газиева показывают, как отсутствие детального закона порождает международные и внутренние осложнения, демонстрируют сложность вопросов, связанных с преступлениями двойственного характера, в которых переплетаются политические аспекты с общеуголовными.

Указанные лица нашли убежище в России в бытовом смысле, но юридически его не оформили и, следовательно, соответствующим статусом не обладали. В ст. 14 Всеобщей декларации говорится о праве человека искать убежище, но при этом подчеркивается, что "это право не может быть использовано в случае преследования, в действительности основанного на совершении неполитического преступления или деяния, противоречащего целям и принципам" ООН. Здесь мы сталкиваемся с уже отмечавшейся сложной проблемой "относительно политического преступления". В деле Р. Газиева имеют место как общеуголовные, так и политические элементы. В деле А. Муталибова, пожалуй, преобладают элементы политические.

Для решения такого рода вопросов необходима соответствующая практика, в процессе которой будут складываться детальные нормы. Надо полагать, что такая практика будет довольно обширной. При этом важно, чтобы она опиралась на общепризнанные нормы международного права.

Следующий вопрос: распространяется ли иммунитет, которым пользуются высшие должностные лица государства (главы государств и правительств, министры, депутаты парламента), и на юрисдикцию иностранных судов? В нашей стране вопрос о выдаче таких лиц не может возникнуть уже в силу того, что они являются гражданами России. Международной практике известны случаи требования о выдаче высших должностных лиц других государств за совершение общеуголовных преступлений, например требование США о выдаче панамского военного руководителя генерала Норьеги, обвинявшегося в торговле наркотиками. Но это исключительный случай.

Иначе стоит вопрос, когда такие лица оказываются в сфере юрисдикции иностранного суда.

В 1996 г. прокуратура ФРГ выдала ордер на арест министра разведки Ирана, подозреваемого в причастности к убийству руководителей курдской оппозиции на германской территории. В соответствии с ордером в случае, если министр окажется в сфере юрисдикции судов ФРГ, он будет привлечен к ответственности.

В 1999 г. высшая судебная инстанция Великобритании решила, что находящийся в стране бывший диктатор Чили Пиночет, обвиняемый в совершении преступлений против человечности, не обладает иммунитетом и может быть выдан для суда другому государству.

Последний вопрос: имеет ли значение для суда, каким путем было подчинено его юрисдикции подозреваемое лицо?

В 1991 г. бывший руководитель рижского ОМОНА гражданин СССР С. Парфенов был захвачен представителями латвийского МВД (не без помощи МВД РСФСР) на территории РСФСР и насильственно вывезен в Латвию. Под давлением средств массовой информации прокуратура СССР признала арест и вывоз с территории РСФСР гражданина СССР грубым нарушением суверенитета СССР и РСФСР. Напомню, что событие произошло после признания независимости Латвии Россией и СССР.

Позиция прокуратуры обоснованна с точки зрения не только международного права, но и судебной практики государств. Случаи суда над лицами, незаконно вывезенными из страны пребывания, известны. Но они немногочисленны и всегда сопровождались протестами со стороны заинтересованных государств. Такие случаи имели место в судебной практике гитлеровской Германии. Изредка они встречались и в практике других стран.

В 1949 г. Суд Королевской скамьи в Великобритании в решении по делу Элиота занял позицию, согласно которой незаконный арест в Бельгии не исключает юрисдикцию британского суда. В 1962 г. суд Израиля вынес смертный приговор гитлеровскому палачу Эйхману, похищенному в Аргентине.

Четкую позицию в этом вопросе занимает Верховный суд США. Начиная с прошлого века он не раз принимал решения, согласно которым незаконная доставка обвиняемого не является препятствием для суда над ним. Соблюдение международного права - дело не судебной, а исполнительной власти.

Последним в ряду таких дел было дело мексиканского врача А. Мачейна, похищенного в 1990 г. из своей страны агентами американской администрации. Верховный суд США в решении по этому делу 1992 г. подтвердил свою прежнюю позицию.

Решение суда вызвало массовые протесты прежде всего со стороны стран Латинской Америки. Совещание на высшем уровне Карибского сообщества заявило о недопустимости того, что "какое-либо государство могло применять свое внутреннее право в результате похищения людей на территории другого суверенного государства". Единственный путь в соответствующих случаях - это путь законной выдачи.

Для современной судебной практики показательно решение Высшего суда Великобритании по делу Беннета 1993 г. В нем говорилось, что английские суды рассматривают суд над лицом, совершившим преступление, как "злоупотребление процессом", если английская полиция незаконно захватила лицо за рубежом. Суд отверг мнение Верховного суда США относительно того, что соблюдение международного права в таких случаях - дело только исполнительной власти.

5. Интерпол

Интерпол - официальное сокращенное наименование Международной организации уголовной полиции, штаб-квартира которой находится во Франции, в г. Лионе. Участвуют в ней практически все страны. СССР стал членом в 1990 г. Россия обрела членство в порядке правопреемства. Свое членство оформили и другие бывшие советские республики. Ныне действующий Устав Интерпола вступил в силу в 1956 г.

Целями Интерпола являются:

а) обеспечение широкого взаимодействия всех органов уголовной полиции в рамках внутреннего законодательства и в духе Всеобщей декларации прав человека;

б) создание и развитие учреждений, которые могут способствовать предупреждению уголовной (в отличие от политической) преступности и борьбе с ней.

При этом подчеркивается, что речь идет прежде всего о международной преступности. Здесь мы сталкиваемся со специфическим понятием международного преступления. Оно не включает такие преступления, как преступления против мира, военные преступления, преступления против человечности. Речь идет лишь об общеуголовных преступлениях, включая и некоторые конвенционные.

Принципами Интерпола являются уважение законодательства государств и международного права, недопустимость вмешательства в деятельность политического, военного, религиозного или расового характера.

Главными органами являются Генеральная Ассамблея, Исполнительный комитет и Генеральный секретариат. В своей деятельности Интерпол опирается на Национальные центральные бюро (НЦБ), создаваемые в участвующих странах.

Интерпол собирает и систематизирует уголовно-розыскную и иную криминалистическую информацию; участвует в международном розыске; снабжает информацией национальные полицейские службы. Основные направления деятельности:

- борьба с преступлениями против личности и собственности;

- борьба с организованной преступностью и терроризмом;

- борьба с незаконной торговлей оружием, наркотиками, драгоценными металлами и камнями;

- борьба с торговлей людьми, проституцией;

- борьба с преступлениями сексуального и иного характера в отношении несовершеннолетних;

- борьба с мошенничеством и фальшивомонетничеством;

- борьба с преступлениями в сфере экономики и кредитно-финансовой области.

Информационная деятельность Интерпола включает рассылку розыскных карт, содержащих установочные данные, описывающих внешность, содержащих фотографии, отпечатки пальцев лиц, находящихся в розыске. Рассылаются также карты-уведомления, содержащие сведения о международных преступниках, а также карты на лиц, пропавших без вести, и карты на неопознанный труп, карты похищенной собственности. Рассылается информация о новых и вызывающих особый интерес способах совершения преступлений.

НЦБ помимо связей с Генеральным секретариатом Интерпола поддерживают связи с НЦБ других стран, а также с различными учреждениями своей страны.

В России НЦБ функционирует в соответствии с Положением о нем. Учреждено оно в системе МВД. Его начальник назначается и освобождается министром. Основная задача НЦБ - обеспечение взаимодействия органов внутренних дел РФ с аналогичными органами других государств в борьбе с преступностью, в обеспечении соблюдения отечественного законодательства и общепринятых прав и свобод человека. В стране НЦБ поддерживает связь с такими органами, как прокуратура, таможенная и иммиграционная службы.

НЦБ направляет Генеральному секретарю Интерпола и другим НЦБ просьбы о предоставлении данных о преступлениях и преступниках, а также принимает от них аналогичные просьбы и организует их исполнение. НЦБ информирует правоохранительные органы не только Российской Федерации, но и стран СНГ о требованиях и условиях международного сотрудничества в борьбе с преступностью, о практике взаимодействия в этой области.

В нашей стране, как и в некоторых других странах, связи органов МВД с органами других стран осуществляются через НЦБ. Для регулирования таких связей Интерпол рекомендует заключение специальных соглашений.



Лекция 21. Международное уголовное право в системе национального уголовного права зарубежных государств

1. Страны англосаксонской правовой семьи

2. Страны континентальной (романо-германской) правовой семьи

3. Франция

4. Германия

5. Испания

1. Страны англосаксонской правовой семьи

В странах системы общего права существует конституционное установление о том, что международное право является составной частью внутренней правовой системы.

Так, английская правовая доктрина обычно исходит из признания «существования общего согласия о том, что … международное право является частью права Англии». Более того, «все права, полномочия, обязательства, ответственность и ограничения, которые устанавливаются Договорами или возникают из них … должны применяться в Соединенном Королевстве без последующих законодательных актов и быть включены в его право».

Такой международно-правовой документ в английской правовой доктрине получил название «самоисполнимого договора».

Однако применение во внутренней уголовной юрисдикции Англии и других стран общего права «самоисполнимого договора» на деле происходит несколько по-другому. Согласно наиболее распространенной доктринальной позиции, предоставление права определять, является ли международная норма частью права Англии, отдано английском суду.

Существующая практика применения международного права в национальной уголовной юрисдикции характерна в настоящее время не только для Великобритании, но и для других стран общего права, в том числе США. Например, согласно разделу 2 ст. 6 Конституции США, «договоры, которые заключены или будут заключены Соединенными Штатами, являются верховным правом страны». Казалось бы, провозглашение приоритета норм международного права Основным Законом Соединенных Штатов предполагает их непосредственное или имплементированное действие на территории США. Причем первый вариант относится как раз к действию «самоисполнимого» договора, не нуждающегося в «утверждении» внутренним законодателем.

Но правоприменитель почти всех стран общего права не признает практики действия самоисполнимого договора и требует имплементации последнего в национальное право государства. Так, Л. Хенкин прямо утверждает, что «многие, может быть большинство международных обязательств США … рассматриваются как «несамоисполнимые» и должны включаться во внутреннее право через законодательство или акт исполнительных органов, а потому … это уже не договор, а имплементирующий акт, который является правом страны».

Тем не менее отметим, что в странах общего права наметилась тенденция нормативного (статутного) установления преступности преступлений против мира и безопасности человечества, без издания адекватных судебных прецедентов. Так, в Великобритании в 1969 году был принят Закон о геноциде (Genocide Act), полностью воспроизведший положения ст. II Конвенции о геноциде и установивший минимальный размер наказания в 14 лет тюремного заключения вне зависимости от наличия жертв геноцида.

Сенат США, который, одобряя в 1986 г. Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, заявил, что Конвенция не является в США «самоисполнимой», как и другие подписанные США международные соглашения. Вследствие этого в разделе 18 «Преступления и уголовный процесс» Свода законов США появилась глава 50А «Геноцид», воспроизводящая текст соответствующих статей Конвенции о геноциде.

Основываясь на изложенных рассуждениях и примерах, можно утверждать, что нормы международного уголовного права в целом (и о преступлениях против мира и безопасности человечества, в частности) можно расценивать в качестве прямых источников внутреннего уголовного права зарубежных государств.

Таким образом, в странах общего права такой способ действия между­народного акта уголовно-правового характера, как его непосредственное применение на территории этих государств, обычно исключается. Норма международного права может являться источником уголовного права только при ее имплементации в национальное уголовное законодательство стран общего права. При этом большое (если не большее) значение имеет имплементация международно-правового предписания не столько в статутное право, сколько в судебный прецедент.

2. Страны континентальной (романо-германской) правовой семьи

В зарубежных странах континентального права обычным юридическим правилом считается включение во внутреннюю правовую систему вступивших для этих государств в силу международных договоров и обязательств. Например, статья 25 Конституции Федеративной Республики Германии устанавливает, что «общепризнанные нормы международного права являются составной частью федерального права», а также «они имеют преимущество перед законами и порождают права и обязанности непосредственно для лиц, проживающих на территории Федерации».

Подобные предписания содержатся в ст. 96 Конституции Испании: «Законно заключенные и официально опубликованные в Испании международные договоры составляют часть ее внутреннего законодательства».

Наиболее четкая регламентация применения норм международного права как источников внутреннего законодательства характерна для 55 Конституции Франции (ст. 55): «Договоры или соглашения, должным образом ратифицированные и одобренные имеют силу, превышающую силу внутренних законов, с момента опубликования при условии применения каждого соглашения или договора другой стороной».

Таким образом, в странах континентального права обычным юридическим правилом считается включение во внутреннюю правовую систему вступивших для этих государств в силу международных договоров и обязательств. При этом международно-правовая норма может действовать непосредственно, но чаще она имплементируется в национальное уголовное законодательство.

3. Франция

Концептуальной идеей нового УК Франции является реализация принципа примата международного права над внутригосударственным. Международно-правовые нормы стали источниками французского Уголовного закона в силу их имплементации во внутреннее законодательство. Причем, как правило, она происходила путем имплементации международной нормы, то есть ее адаптации в соответствии с национальными особенностями. Такая адаптация нередко носит своеобразный расширительный характер по сравнению с нормой международного договора.

Так, УК Франции в книге II «О преступлениях и проступках против человека» содержит раздел I «О преступлениях против человечества», в котором расположена глава I «О геноциде». Статья 211-1 данной главы говорит о том, что «являются геноцидом действия, осуществляемые во исполнение согласованного плана, имеющего целью полное или частичное уничтожение какой-либо национальной, этнической, расовой или религиозной группы или группы, определенной на основе любого другого произвольного критерия, по совершению или принуждению к совершению, в отношении членов этой группы, одного из следующих действий: умышленное посягательство на жизнь; тяжелое посягательство на физическую или психическую неприкосновенность; установление таких условий существования, которые влекут полное или частичное уничтожение группы; меры направленные на снижение рождаемости; насильственное перемещение детей».

Нормы международного права говорят о совершении указанных действий только в отношении «национальной, этнической, расовой или религиозной группы». Данный перечень является по смыслу нормы исчерпывающим. В то же время УК Франции допускает совершение таких действий так же в отношении «группы, определенной на основе любого другого произвольного критерия».

Такое понимание геноцида в УК Франции носит расширительный характер по отношению к нормам международного права.

Далее, в УК Франции в связи с подписанием ряда международных соглашений впервые включены нормы о преступлениях против человечества, в т.ч. о военных преступлениях. Например, §§212-1, 212-2 УК Франции в соответствии с положениями Женевских Конвенций устанавливает ответственность за такие преступления, как: депортация; обращение в рабство; массовое и систематическое осуществление смертной казни без суда; похищение людей, за которым следует их исчезновение; пытки или акты жестокости, совершенные по политическим, расовым или религиозным мотивам и организованные во исполнение обдуманного плана против группы гражданского населения.

При этом наиболее строго (только пожизненным заточением) караются данные деяния, если они совершены во время войны «против тех, кто борется с идеологической системой, во имя которой совершены преступления против человечества».

Выгодной особенностью французского Уголовного закона является возможность наступления ответственности за указанные преступления не только физических, но и юридических лиц. (§213-3).

В то же время УК Франции в ряде случаев прямо заимствует то или иное положение из норм международного права. Так, например, определение пытки (§222-6) полностью соответствует ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г.

Однако в УК Франции имеется ряд законодательных пробелов, связанных с регламентацией военных преступлений, в частности - наемничества. В книге IV «О преступлениях и проступках против нации, государства и общественного порядка» содержится Глава II «О других посягательствах на институты Республики или на неприкосновенность национальной территории». Данная глава содержит Отдел 3 «О захвате командования, наборе вооруженных сил и подстрекательстве к незаконному самовооружению». Здесь содержатся две статьи, имеющие непосредственное отношение к наемничеству.

Ст. 412-7 гласит, что: «Наказывается… набор вооруженных сил без приказа или без разрешения законных властей».

В данной норме бесспорно речь идет о вербовке лиц для создания вооруженных сил. Однако законодатель не указывает на гражданство и на место постоянного проживания набираемых лиц в качестве обязательных признаков указанного состава. Логично предположить, что такими лицами могут быть как граждане Франции или лица, постоянно проживающие на ее территории, так и лица, не являющиеся гражданами Франции и не проживающие постоянно на ее территории. Следствием такого предположения является утверждение о том, что вторая категория лиц является наемниками, а сама норма в части регламентирует один из составов наемничества.

Еще одной нормой, относящейся к наемничеству, является ст. 413-1. Она содержится в Отделе 1 «О посягательствах на безопасность вооруженных сил и на охранные зоны оборонного назначения» Главы III «О других посягательствах на национальную оборону». В указанной статье говорится, что: «Осуществляемое с целью нанести ущерб национальной обороне, подстрекательство военных, относящихся к французским вооруженным силам, к переходу на службу иностранного государства наказывается…».

Данная статья конкретизирует состав наемников - только военные, относящиеся к французским вооруженным силам. Следовательно, для признания данного преступления наемничеством необходимо, что бы этих лиц набирали для участия в вооруженном конфликте, участницей которого не является Франция. Ущерб национальной обороне может заключаться и в отсутствии данных военных в составе вооруженных сил Франции. Совокупность указанных трех статей и образует (с рядом допущений) регламентацию уголовной ответственности за наемничество во Франции.

Отличительной особенностью французского Уголовного закона является возможность наступления ответственности за указанные преступления не только физических, но и юридических лиц (§213-3).

4. Германия

Выгодной особенностью германского Уголовного закона является прямое указание в его тексте на то, что «международные Конвенции» имеют преимущественную силу перед национальным законодательством - то есть конституционное предписание о приоритете норм международного права по существу продублировано в самом уголовном законодательстве.

Анализ Особенной части УК Германии также позволяет сделать вывод об имплементации норм международного права о преступлениях против мира и безопасности человечества. Нередко при имплементации нормы международного права в Германии принимается специальный закон о выполнении того или иного международного акта уголовно-правового характера.

В соответствии с международным уголовным правом в 16 раздел УК Германии «Преступные деяния против жизни» был включен §220а «Геноцид» следующего содержания: «(1) Кто с целью уничтожения полностью или частично национальной, расовой, религиозной или отличающейся своими традициями общности: убивает представителя этой общности; причиняет представителям этой общности тяжелый физический или моральный вред…; ставит эту общность людей в такие жизненные условия, которые могут вызвать физическое уничтожение этой общности полностью или частично; предпринимает меры, направленные на то, чтобы предотвратить рождаемость в данной общности; насильственно перемещает детей данной общности в другие общности - наказывается…»

Нетрудно заметить, что смысловое содержание данной нормы практически полностью совпадает с международно-правовой нормой о геноциде. Особенностью германского Уголовного закона является тот факт, что состав геноцида носит не просто формально-материальный характер с точки зрения объективной стороны. В качестве одного из последствий, указанных в диспозиции §220а УК ФРГ, предусмотрено причинение тяжкого морального вреда представителям той или иной демографической общности. Видимо, это связано с особой оценкой актов геноцида в немецком обществе, где в годы Второй мировой войны геноцид еврейского населения стал одним из основных направлений государственной политики Третьего рейха. Покаяние - вот что свойственно германской нации: недаром немецкий уголовный закон при регламентации уголовной ответственности за рассматриваемое преступление как бы «завышает планку» при определении преступности актов геноцида.

Германия, ставшая инициатором двух мировых войн, закрепила в своем уголовном законодательстве преступность как подготовки агрессивной войны, так и подстрекательства к агрессивной войне (§§80-80а). особо подчеркнем, что в немецком УК подготовка агрессивной войны является преступлением, если в такой войне «должна будет участвовать» Германия, так как это деяние «создает опасность войны» для самой Германии.

Наконец, в УК ФРГ содержится целая система преступлений, составляющих нападение на лиц, пользующихся международной защитой. Так, в §102 говорится о посягательстве на жизнь или здоровье главы зарубежного государства, члена его правительства или аккредитованного на территории Германии главы иностранного дипломатического представительства, если лицо, подвергшееся нападению, находилось в официальном качестве на территории Германии. А в §103 устанавливается преступность «словесного нападения», т.е. оскорбления указанных лиц.

5. Испания

Раздел XXIV нового УК Испании («Преступления против международного сообщества») содержит целую систему преступлений против мира и безопасности человечества.

Так, в главе II «О геноциде» содержится соответствующая норма, полностью дублирующая положения Конвенции о геноциде. Особенностью УК Испании является тот факт, что в национальной норме прямо говорится, что в качестве преступление геноцида должно расцениваться хотя бы однократное убийство или причинение вреда здоровью представителю той или иной демографической общности, совершенное с целью полного или частичного уничтожения такой общности. Таким образом, в УК Испании наиболее четко сконструирован такой материальный признак состава геноцида, как «убийство или причинение тяжких телесных повреждений» - для юридической квалификации по названной норме достаточно хотя бы однократного причинения такого последствия (естественно, совершенного с указанной целью).

Очень подробно УК Испании регламентирует ответственность за военные преступления. Так, например в ст. 608 УК Испании говорится о том, что «защищаемыми» признаются следующие лица:

1. Раненые, больные и пострадавшие, а также медицинский и религиозный персонал, имеющие защиту по I и II Женевским конвенциям или по I Дополнительному протоколу;

2. Военнопленные, имеющие защиту по III Женевской конвенции или по I Дополнительному протоколу;

3. Гражданское население и гражданские лица, имеющие защиту по IV Женевской конвенции или по I Дополнительному протоколу;

4. Лица, выведенные из строя, и лица, принадлежащие к миротворческим силам, либо те, кто исполняет их обязанности, имеющие защиту по Женевским конвенциям или по I Дополнительному протоколу;

5. Парламентеры и лица, их сопровождающие, имеющие защиту по II гаагской конвенции от 29 июля 1899 г.;

6. Другие лица, имеющие защиту по II дополнительному протоколу или «по другим международным договорам, которые подписала Испания».

А в ст. 614 УК Испании указано: «Тот, кто во время вооруженного конфликта совершит или прикажет совершить любое другое нарушение или действие, противоречащее положениям международных Договоров, которые подписала Испания, и относящиеся к ведению боевых действий, защите раненных, больных и пострадавших, к обращению с военнопленными, защите гражданского населения и к охране культурных ценностей во время вооруженного конфликта, наказывается…». Полагаем, что цитированное положение УК Испании представляет собой норму, которая восполняет все возможные пробелы данной главы и снимает противоречия с международным правом.

Далее, в УК Испании преступными нарушениями международного права, совершаемыми «против международного сообщества», признаются, в частности (ст.ст. 609): 1) убийство находящегося в Испании главы иностранного государства или «другого лица, имеющего международную защиту по Договору»; 2) причинение телесных повреждений вышеуказанным лицам; 3) «любое другое преступление» против этих же лиц, а также против присутственных мест, частной резиденции, средств транспорта указанных лиц; 4) нарушение личной неприкосновенности главы иностранного государства или «другого лица, имеющего международную защиту по Договору».

Приведенные выше положения конституционного и уголовного законодательства ряда развитых стран позволяет говорить о том, что несмотря на терминологическую разницу и особенности восприятия международных норм в странах континентального и общего права, существует определенное единство в регламентации оснований ответственности за преступления против мира и безопасности человечества в уголовном праве различных государств. И «юридическим знаменателем» этого правового явления является общепризнанный приоритет норм международного права, отраженный в конституционном законодательстве России и других цивилизованных стран мирового сообщества. Сказанное (конечно, на частном примере) подтверждает высказанную в литературе фундаментальную идею о том, что между современными уголовно-правовыми системами России и западных стран гораздо больше общего, нежели различного.

Размещено на Allbest.ru