Право собственности является наиболее полным правом на вещь. Собственник обладает самыми широкими распорядительными полномочиями: он может отчуждать вещь, менять ее хозяйственное значение, ухудшать свойства вещи и даже уничтожать ее. Главное качество права собственности - соединение наиболее абсолютного господства лица над вещью с правом распоряжения ею, правом определять ее судьбу (продать, обменять, заложить, уничтожить). Путем перечисления главных составных частей права собственности последнее можно определить как: См. Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 2003.С. 108

прямое и непосредственное господства лица над вещью, связанное с правом распоряжения ею;

исключительное господство - как устраняющее всякое чужое воздействие на вещь, всякое чужое притязание на нее;

абсолютное господство предполагающее исключение ограничений, кроме те,. которые установлены законом;

легко приспособляемое - в том смысле, что при отпадении ограничения автоматически восполняется соответствующая степень господства;

правовое, т.е. не связанное обязательство с фактическим обладанием вещью (когда она, например, похищена, утеряна, отнята силой и пр.), господство, удерживаемое одним намерением, одной лишь волей, гарантированным правом;

полная и непосредственная власть над вещью с необходимостью предоставляющая собственнику право пользования и извлечения плодов, ею приносимых.

Однако, право собственности не следует сводить к набору полномочий. Собственник остается собственником и в отсутствии любого из этих полномочий. Попытки определить частную собственность как наиболее полную власть над вещью показывают, что единственным определением собственности, отличным от характеристик любого права в субъективном смысле, оказывается ее объект - вещь, которая при таком подходе является предметом этого права.

Помимо полномочий, частная собственность имеет другое измерение, так что сами эти полномочия выступают лишь как проявление более основательного качества, которое не поддается выражению в положительных правовых понятиях, поскольку логически предшествует самому гражданскому обороту. Позитивное право определяет это качество негативно: собственник не имеет иных ограничений своей власти над вещью, кроме установленных законом в интересах общества собственников.

Историческая связь института и форм собственности древнего Рима предопределила специфическую классификацию вещей. Все вещи делились на две большие группы: См. Максимов О.В. Римское частное право: курс лекций. МИУ. 1997.С. 41-42

1) вещи, изъятые из оборота - это предметы общего пользования (например, воздух, вода), объекты государственной собственности (общественная земля, дороги), предметы, относящиеся к религии (храмы, предметы культа и т.п.);

2) вещи, не изъятые из оборота - это объекты частного права;

такие объекты делились на:

а) телесные - материальные (человек, земля, золото и т.п.);

б) бестелесные нематериальные, т.е. такие, которые подразумевают осуществление действий в отношении некоторых предметов (наследство, обязательство).

Главным считалось юридическое качество вещи, которое господствовало над материальным проявлением объекта. Материальный критерий использовался в интересах реализации вещного права и в таком случае вещи дробились на:

простые - вещи, состоящие из одного элемента;

сложные - вещи, включающие в себя несколько самостоятельных элементов. Которые могли быть признаны за отдельные вещи;

индивидуальные вещи, т.е. имеющие единичные свойства, важные для обладателя в единичном качестве (например, драгоценный камень);

вещи, определяемые родовыми признаками, т.е. измеряемые мерой, весом (например, вино, зерно, деньги и т.п.).

Земли вокруг Рима, а затем - вообще италийские, равно как рабы и скот, служившие для обработки земли, были наиболее ценными в хозяйстве римского крестьянина, были его основными средствами производства. Названные важнейшие вещи носили наименование манципируемые (res mancipi). Этот термин происходит от слов manus - рука и capio - беру, однако, как видно из названных категорий res manicipi, нельзя сказать, что это такие вещи, которые можно забрать в руки; manu capere означало “захватить своей рукой”, своевольно; видимо, в самые отдаленные времена происходил односторонний захват этих вещей. Другие вещи, кроме перечисленных, назывались неманципируемые (res nec mancipi). См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 2002.С. 88 Практическое значение этого деления вещей состояло в том, что приобретение права собственности на вещь, принадлежавшую к числу res mancipi, не могло происходить путем неформальной передачи такой вещи собственником другому лицу; для этой цели требовалось совершение либо манципации, т.е. торжественного обряда, предполагавшего наличие передаваемой вещи или ее символа (например, комка земли как символа земельного участка) и состоявшего в произнесении особых формул в присутствии пяти свидетелей и весовщика, взвешивании на весах металла и пр., либо in iure cessio (буквально - “уступка на суде”), т.е. посредством мнимого судебного спора. Гай подробно описывает обряд манципации: “Приобретатель в присутствии пяти свидетелей (обязательно полноправных римских граждан) и весовщика (libripens) произносит определенную формулу: “я утверждаю, что этот раб (вещь) принадлежит мне по праву квиритов и да будет он куплен мною за эту медь и посредством этих медных весов”. Затем он ударял куском (бруском) меди по чашке весов и передавал этот кусок меди отчуждателю как покупную цену”. См.: Скрипилев Е.А. Основы римского права: конспект лекций.М., 1998, С. 139

Форма мнимого судебного спора являлась многовариантной формой судопроизводства, с помощью которой легко и просто совершались сделки с вещами. Отчуждатель и приобретатель являлись к претору, и решение последнего, подтвержденное выдачей акта о праве собственности, решало “спор”. Выслушав приобретателя, претор требовал от отчуждателя возражений, тот их не высказывал, и претор принимал “молчание за акт согласия”. На том и кончалось. См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс.М., 2003.С. 114

Кроме передачи права собственности (за исключением случаев, когда она осложнялась встречным требованием ответчика) названная процедура могла служить совершению других сделок с вещами (не с деньгами!).

Формы mancipatio и in iure cessio имели место во всех отраслях частного права, включая и право семейное. В этих формальностях, которые требовались при отчуждении res mancipi, некоторые исследователи усматривают общественный контроль, т.е. пережиток эпохи общественной собственности, а отсюда делают вывод, что право индивидуальной собственности на res manicipi возникло позднее, чем на другие вещи. Однако в сохранившихся источниках познания римского права нет надежных данных для суждения о происхождении деления вещей на res manicipi и res nec manicipi. См.: Diosdi Gyorgy. Ownership in ancient and preclassical Roman law. Budapest, 1970. P. 56 Введение такого сложного обряда, как манципация, некоторые исследователи объясняют тем, что римский законодатель в интересах сохранения крепкого крестьянского хозяйства стремился сложной формой отчуждательной сделки предупредить легкомысленное отчуждение самого необходимого в хозяйстве имущества.

Ко времени абсолютной монархии различие res mancipi и res nec manicipi отпало. Составители кодификации Юстиниана даже произвели соответствующие изменения классических текстов (интерполяции); например, слово manicipatio заменили словом traditio, означавшим неформальную передачу вещи. См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 2002.С. 89 К неманципируемым вещам относились все те вещи, которые не нуждались в строгом обряде отчуждения-приобретения. Здесь могли быть и вещи, более ценные, чем больной раб или старый мул, и тем не менее переход их от одного собственника к другому с помощью традиции был столь же прост, как и в наши дни.

Особенное значение традиции заключается в том что за совершение договора не следовала, как при манципации, немедленная телесная передача вещи новому приобретателю. Это одно уже облегчало оборот товаров.

Непременным требованием традиции было решение вопроса о покупной цене, без чего не возникало перенесения права собственности. Но и цена могла быть кредитована, т.е. уплачена не сразу, как это делалось при манципации (или как должно было делаться), но в назначенный сторонами срок или сроки.

Происхождение традиции не очень ясно. Не исключено, что она пришла из Греции или Египта, и поначалу была обставлена некоторыми формальностями. Возможно, что для сделок купли-продажи, совершенных с помощью традиции, ранее требовался годичный срок приобретательной давности. Однако в историческое время эти ограничения уже не существовали. Гай пишет: “если тебе передана одежда, золото, серебро как на основе продажи, так и дарения или по любому другому основанию, “эта вещь тотчас становится твоей, если только она перешла к тебе от действительного собственника”. См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 2003.С. 115

Вместе с процессом, устранившим деление вещей на маниципируемые и неманиципируемые, как и с отпадением некоторых стеснительных формальностей вообще традиция вытесняет маниципацию, оставляя последней все более узкую сферу применения. Именно на почве традиции стали практиковаться письменные документы, скреплявшие и удостоверявшие договор. Кодификация Юстиниана знает уже только традицию.

Кроме манципируемых и неманципируемых вещей существовала еще одна группа под названием “ничьи вещи”. В эту группу входили вещи, которые в данное время никому не принадлежали, но могли быть предметом частной собственности. Собственность возникает, чаще всего, в силу захвата (occupatio) во владение ничейных вещей (res nullius). Например, некто поймал рыбу, птицу или дикого зверя. Гай говорит: “Не только то, что делается нашим посредством передачи, принадлежит нам по естественному праву, но также и то, что мы приобретаем путем завладения, так как вещи эти были бесхозяйными, как, например, те, которые захватываются на земле (дикие звери), в море (рыбы), или в воздушном пространстве (птицы). Итак, если мы поймаем дикого зверя, или птицу, или рыбу, то пойманное нами животное до тех пор признается нашим, пока мы держим его в нашей власти. Когда же оно уйдет из-под нашего надзора получит опять естественную свободу, то снова делается (собственностью) первого завладевшего, так как оно перестало нам принадлежать. ” См.: Скрипилев Е.А. Основы римского права: конспект лекций. М., 1998, С. 141. Объектом захвата являются вещи военного противника (ех hostibus). Согласно Гаю, по общенародному праву, нам принадлежит также и то, что мы захватываем у неприятеля. Цельс говорит: “И те вражеские вещи, что оказываются у нас, не становятся общественными, но делаются собственностью захватившего” См.: там же

Приращением земельного участка служит нанос (alluvio). Если происходит постепенное и незаметное намывание земли у речного берега. То земля сразу же достается собственнику земельного участка.

Существовало несколько видов права собственности, а именно: квиритская, собственность перегринов, провинциальная собственность, бонитарная.

Собственность квиритская обозначалась словами - dominium ex iure quiritium. Для нее были характерны сделки или обряды mancipatio и in iure cessio. Эта собственность приобреталась договорным путем. Ее носителями могли быть только полноправные римские граждане. Она принадлежала тем гражданам, которые обладали ius commerii. Существовало два условия. Во-первых, лицо должно было обладать римской правоспособностью, и, во-вторых, вещь должна быть способной к участию в римском обороте. Это были так называемые res mancipi - прежде всего земля в Италии. Именно эта собственность приобреталась посредством обряда манципации или в силу мнимого судебного спора. Последний способ означал уступку права в ходе процесса. Вещи не манципируемые не требовали этих двух способов. Достаточно было простой передачи (traditio). Позднее стали говорить, что традиция относится к области общенародного права. Несмотря на свой уже бесспорно частный характер, квиритская собственность все же еще сохраняет некоторые следы своего прежнего публично-правового значения. Так, субъектом ее может быть только римский гражданин или те из иностранцев, которым даровано jus commercii; перегрины не могут иметь квиритского права на вещь. Правда, с течением времени, как известно, и перегрины получили защиту, вследствие чего принадлежащие им вещи стали охранятся нормами jus gentiuni аналогично праву собственности; но право перегрина на вещь не есть квиритская собственность. Вследствие этого, рядом с системой цивильных или квиритских вещных прав в Риме мало-помалу появилась особая система перегринских прав - особая перегринская собственность и т.д.

Что касается собственности перегринов (иностранцев), то неримские граждане жили в Риме по праву своей родины (origo). В начале республики некоторые общины и отдельные лица из числа иностранцев получили ius commercii. Если иностранец хотел совершить сделку с римским гражданином (купля-продажа), то приобретаемое им право защищалось эдиктом перегринского претора при помощи фиктивных исков. При этом за истцом воображалось свойство римского гражданина.

С другой стороны, истинное jus Quiritium могло быть только на земли, входящие в состав римской территории в полном смысле слова, то есть с распространением гражданства на всю Италию, только на praedia in Italico solo. Земли провинциальные объектом частного квиритского права даже для римских граждан быть не могли: они рассматривались, как общее достояние всего римского народа, причем владение отдельных лиц теми или другими участками провинциальной земли характеризовалось не как dominium, a как possessio. В то время как эти провинциальные possessiones были обложены податью, квиритская собственность на praedia Italic в период республики была от всяких налогов свободна, вследствие чего свобода от податей в то время рассматривалась, как неотъемлемое качество самого права квиритекой собственности. Хотя таким образом владение провинциальными землями теоретически не было настоящей собственностью, но практически оно, конечно, провинциальными судами охранялось, как собственность, вследствие чего с появлением провинций возникла новая юридическая категория собственность провинциальная, со своими особыми нормами и особыми средствами охраны.

Собственность провинциальная означала, что земли в провинциях была собственностью римского народа по праву завоевания и носила публично-правовой характер - res publicae. Одна часть этих земель включалась в состав ager publicus и считалась государственной собственностью, а другая предоставлялась в пользование прежним владельцам в соответствии с их национальными законами и обычаями - ager redditus. Закон гласил: “Пусть им будет дозволено иметь, владеть, пользоваться и извлекать плоды”. См.: Скрипилев Е.А. Основы римского права: конспект лекций. М., 1998.С. 136 По воле римского государства прежние владельцы могли быть в любое время лишены предоставленного им права пользования. Распространение начал владельческой защиты на провинциальные имения произошло в последнем столетии до н.э. Владением этого типа широко пользовались наиболее влиятельные группы римских граждан, для которых провинциальные земли служили источником огромных доходов. С провинциальных земель взимались в пользу казны особые платежи (stipendium, tributum). В сфере частного оборота провинциальные собственники не могли пользоваться юридическими актами цивильного права, а обращались исключительно к праву народов. Это упрощало и облегчало установление и передачу права собственности и немало способствовало развитию в провинциях оборота недвижимостей. Во времена империи экономическое значение провинциальной земли становится выше италийской в силу большей доходности первой и большей ее протяженности. Императоры даровали общинам ius italicum и тем освобождали их земли от обложения. Такая земля становилась предметом квиритской собственности.