Разграничение грабежа от разбойного нападения

Угроза должна быть наличной, реальной и действительной. Форма внешнего выражения не имеет принципиального значения: чаще всего она выражается словесно, но не исключается и доведение ее посредством жестов, конклюдентных действий, например, путем демонстрации огнестрельного или холодного оружия, которое может быть реально приведено в действие, если требование преступника немедленной передачи ему ценностей не будет осуществлено потерпевшим. Например, Ингодинским районным судом г. Читы 22 октября 2002 года Богданов осужден по п.п. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ, п. «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ. Он признан виновным в вымогательстве чужого имущества, совершенном с применением насилия по предварительному сговору группой лиц, неоднократно, а также разбойном нападении с применением оружия.

Разбой совершен при таких обстоятельствах: 28 сентября 1996 года Богданов с целью хищения перстня, принадлежащего Полушкиной, пригласил ее и Ходеева якобы для оценки драгоценности, а затем достал пистолет неустановленного образца и открыто похитил, принадлежащий Полушкиной перстень, стоимостью 19 млн. рублей, после чего с места преступления скрылся. Осужденный Богданов подал жалобу, в которой поставил вопрос о переквалификации действий с п. «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ. Председатель Читинского областного суда 13 января 2003 года протест удовлетворил, указав следующее: как показала потерпевшая Полушкина, Богданов, выхватывая у нее из рук перстень, держал в руке пистолет, она не смогла описать, так как видела его несколько секунд. Свидетель Ходеев дал аналогичные показания, пояснив, что не может дать характеристику имевшемуся у Богданова предмету, напоминающему пистолет, поскольку видела его издалека. Богданов отрицал наличие оружия. Пистолет у него не был обнаружен. Данные о том, что Богданов имел пистолет, являющийся оружием, в деле отсутствуют. При таких обстоятельствах суд необоснованно признал его виновным в разбое, совершенном с применением оружия.

Читинский областной суд исключил указанный квалифицирующий признак и переквалифицировал эти действия на ч. 1 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный с использованием предмета, похожего на пистолет. Важно, чтобы угроза, выраженная в той или иной очевидной для потерпевшего в форме, субъективно воспринималась им как реальная и действительная, создавала в силу этого убеждения, что она будет реализована, если виновный встретит с его стороны какое-либо противодействие преступлению. Поэтому цель угрозы как средства разбоя состоит в том, чтобы подавить или хотя бы временно парализовать волю потерпевшего и сопротивление разбойнику и тем самым обеспечить ему насильственное хищение имущества. Как правило, содержание реальной угрозы при совершении разбоя носит определенный характер и заключается в словах, смысл которых совершенно очевиден для потерпевшего, например, «убью», «зарежу», «выколю глаза» и т.п., или не определенный характер «отдай, а то пожалеешь, что мама на свет родила», «покалечу хуже трамвая», «разукрашу личико, что не узнаешь себя в зеркале». Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» разъяснил «в тех случаях, когда завладение имуществом соединенное с угрозой применения насилия, носившей неопределенный характер, вопрос о признании в действиях лица разбоя необходимо решать с учетом всех обстоятельств дела (места и времени совершения преступления, число преступников, характера предметов, которыми они угрожали потерпевшему, субъективного восприятия потерпевшим характера угрозы и т.д.) «Если угроза не содержит действительной опасности для жизни или здоровья потерпевшего, а ошибочно воспринимается таковой лишь самим потерпевшим, содеянное может рассматриваться как разбой при условии, что виновный заведомо рассчитывал на ошибочное восприятие потерпевшим угрозы негодными средствами».

Физическое насилие и угроза являются средствами хищения чужого имущества. В силу особой опасности разбоя законодатель связывает момент окончания этого преступления не с изъятием чужого имущества, а с фактом нападения с целью хищения, соединенного с насилием, опасным для жизни и здоровью. Кудрявцев В.Н. и Наумов А.В. отождествляют нападение с насилием, и момент окончания разбоя соотносят не с нападением, а с применением насилия. Однако с этим утверждением согласится нельзя, поскольку в ряде случаев между нападением на потерпевшего с целью завладения имуществом и применением насилия может иметь место промежуток времени, а нападение всегда предшествует насилию. Применение насилия к потерпевшему после завладения его имуществом в целях удержания последнего следует квалифицировать как разбой. Как говорится в постановлении Пленума Верховного Суда «О судебной практике по делам о грабеже и разбое», «действия лиц, начатые как кража, при применении в дальнейшем угрозы насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, когда угроза являлась средством завладения имуществом либо удержания его непосредственно после изъятия». Насилие, примененное из личных или хулиганских побуждений, не может служить элементом разбоя, даже если после применения насилия имело место изъятие имущества потерпевшего. Например, Левобережским районным народным судом г. Воронежа Рубцова осуждена по п.п. «а», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ. Она признана виновной в нападении с целью завладения личным имуществом граждан, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья граждан, по предварительному сговору группой лиц с применением предметов, используемых в качестве оружия.

Как указано в приговоре, вечером Рубцова, ее муж Рубцов (осужден за данное преступление тем же судом) и их знакомые Медведева и Чурсанова распивали спиртные напитки. Медведева рассказала о своих ссорах с Гузенко Т., и Рубцова предложила заступиться за Медведеву.

Около 23 часов Чурсанова и Медведева привезли Рубцовых к дому, где проживала Гузенко Т. Рубцова позвонила в ее квартиру, а когда та открыла дверь, она стала избивать Гузенко Т. и ее мать Гузенко Л. Рубцов же нанес удары руками и металлической цепью им и Гузенко А., в комнату которого зашел. Затем по требованию Рубцовой мать и дочь Гузенко отдали ей серьги и кольцо. В результате действий Рубцовых Гузенко Л. Были причинены легкие телесные повреждения, повлекшие за собой кратковременное расстройство здоровья, а ее дочери и Гузенко А. - легкие телесные повреждения, не повлекшие расстройства здоровья.

Постановлением Президиума Воронежского областного суда оставлен без удовлетворения протест прокурора области, в котором ставился вопрос о переквалификации действий Рубцовой на ч. 1 ст. 161 УК РФ Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий Рубцовой с п.п. «а», «г» ч 2 ст. 162 на ч. 2 ст. 213 и ч. 1 ст. 161 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ протест удовлетворила, указав следующее:

Квалифицируя действия Рубцовой по ч. 2 ст. 162 УК РФ, суд указал, что Рубцовы применили насилие к потерпевшим с целью завладения их личным имуществом.

Вывод о том, что умысел Рубцовой был направлен на завладение имуществом Гузенко, основан лишь на том, что после нанесения им ударов она забрала у них золотые украшения.

В то же время при оценке ее действий не учтены другие обстоятельства дела, в частности, предшествующие события и поведение Рубцовой.

Как видно из материалов дела, Рубцова направилась в квартиру Гузенко с целью заступиться за Медведеву. Это обстоятельство признал суд в приговоре, исключив квалифицирующий признак разбойного нападения - «проникновение в жилище» и, указав, что умысел на завладение имуществом возник у Рубцовой уже в квартире потерпевшей.

Из дела видно, что Рубцова ворвалась в квартиру потерпевших, накинулась на Гузенко Т., стала драться с ней, выражаться при этом нецензурно.

Согласно показаниям потерпевших, в этот момент Рубцова никаких действий, направленных на завладение их имуществом, не совершала. Как показала Рубцова, она нанесла удары матери и дочери Гузенко в связи с выяснением отношений между ними и Медведевой.

Эти данные в совокупности свидетельствуют о том, что, нанося удары, Рубцова действовала из хулиганских побуждений.

Вместе с тем, из дела видно, что после избиения потерпевших из хулиганских побуждений у Рубцовой возникло намерение завладеть их золотыми украшениями, что и было ею сделано, и с похищенным она с места происшествия скрылась.

Как пояснили в судебных заседаниях потерпевшие, в тот момент, когда Рубцова требовала и забирала у них украшения, в комнате не было ее мужа, Рубцова. О том, что Рубцова одна завладела их золотыми украшениями, потерпевшие подтвердили. Рубцов и на следствии, и в суде утверждал, что ему не было известно о том, что Рубцова забрала у потерпевших украшения, так как он выходил в комнату, где находился Гузенко А., и узнал об этом уже после ухода из квартиры Гузенко.

Доказательств того, что Рубцова похитила у потерпевших золотые украшения по предварительному сговору с Рубцовым, в материалах дела не имеется. При таких обстоятельствах следует признать, что Рубцова совершила злостное хулиганство, отличающееся по своему содержанию особой дерзостью, выразившейся в причинении потерпевшим телесных повреждений, и открыто похитили принадлежащее им имущество, в связи, с чем ее действия должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 213 и ч. 1 ст. 161 УК РФ. Также «состав разбоя отсутствует тогда, когда виновный применяет насилие с единственной целью избежать задержания либо после неудавшейся попытки похитить социалистическое имущество, либо уже после завершения хищения, когда имущество спрятано, передано соучастникам и т.п. В этом случае налицо будет совокупность преступлений хищения или покушения на него (в форме кражи, грабежа, мошенничества) и соответствующего преступления против личности.».

3.2 Квалифицированный состав грабежа и разбоя

грабеж разбой квалифицированный состав

Грабёж, совершенный группой лиц, по предварительному сговору (п. "а" ч.2 ст.161).

Совершение грабежа по предварительному сговору группой лиц уже само по себе повышает общественную опасность преступления по сравнению с совершением грабежа одним лицом. Это выражается в том, что предварительный сговор усиливает решимость участников группы на совершение преступления, создает большие возможности, как для его осуществления, так и для его сокрытия вследствие согласованности действий и помощи, виновных друг другу.

Кроме того, совершение грабежа по предварительному сговору группой лиц позволяет преступникам причинить более значительный ущерб собственности, помогает им быстрее преодолеть могущее возникнуть или возникшее сопротивление потерпевшего. Не случайно, поэтому многие из совершаемых грабежей являются групповыми.

Так, 15 сентября 2001 года около 21.00 часов Волков Г.Г, Волков М.М. и Халимовский Ф.Ш. по предварительному сговору с целью открытого хищения чужого имущества на автомашине «Камаз» подъехали на полевой стан, расположенный вблизи с. Красногорское Агрызского района, где с поля, в присутствии охранника Соловьева С.Ю. открыто похитили 870 кг капусты, причинив СПК "Рассвет" ущерб на сумму 13480 рублей. Действия указанных лиц судом правильно квалифицированы по п. "а" ч.2 ст.161 УК РФ, так как грабеж ими совершен группой лиц по предварительному сговору.

Совершение преступления по предварительному сговору группой лиц является одной из форм соучастия. В связи с этим уяснение понятия группы с предварительным сговором имеет большое теоретическое и практическое значение, т.к. оно позволяет отграничить эту форму соучастия от других форм соучастия и правильно квалифицировать случаи грабежа, совершенного несколькими людьми.

Поэтому когда речь идет об организованности участников такой группы, достигнутой ими в процессе предварительного сговора, то имеется в виду не только обычная предварительная договоренность нескольких лиц о совершении преступления, но и то, что ими заранее совместно разработан, хотя бы в общих чертах, план совершения преступления, в соответствии с которым обуславливается время, место, способ его совершения, распределение ролей. Каждый из участников такой группы не обязательно во всех подробностях должен знать о деятельности других участников, но все они должны быть осведомлены об общем плане совершения преступления и оказывают активное содействие его выполнению или сокрытию уже совершенного преступления. Организованная группа представляет собой особую форму соучастия, занимающую самостоятельное место в системе других форм соучастия. Уяснение основных признаков различных форм соучастия помогают понять особенности одного из квалифицирующих обстоятельств грабежа, каковым является совершение "его" по предварительному сговору группой лиц. Законодатель, устанавливая повышенную ответственность за этот вид грабежа, указывает, прежде всего, на такой обязательный признак сговора, как его предварительность. Грабеж этого вида будет налицо в тех случаях, если сговор состоялся до начала совершения грабежа.

Под грабежом, совершенным по предварительному сговору группой лиц, следует понимать такое открытое хищение, в котором участвовали двое или более лиц, заранее договорившихся о совместном его совершении. Как показывает изучение судебной практики, наиболее часто в таких случаях все соучастники принимают непосредственное участие в выполнении состава преступления, т.к. являются соисполнителями.

При насильственном грабеже исполнителем преступления является не только тот, кто применяет к потерпевшему насилие, но и тот, кто в той или иной форме принимает участие в действиях, направленных на завладение чужим имуществом (например, даёт понять потерпевшему, что сопротивление бесполезно, обыскивать потерпевшего и т. д.)

Поскольку соучастие всегда предполагает умысел всех участников преступления и их совместные действия, направленные на достижение определенного преступного результата, то при эксцессе исполнителя соучастники отвечают только за те преступления, на совершение которых они давали своё согласие и которые охватывались их предвидение. Один из признаков квалифицированного разбоя так же является совершение группой лиц по предварительному сговору.

Под группой лиц следует понимать объединение двух и более лиц, совместно выполняющих действия, образующие объективную сторону любой формы хищения, в том числе и разбоя. Другими словами, речь может идти только о соисполнительстве.

Предварительным признается не только сговор о совместном участии в совершении хищения, а именно разбоя, состоявшийся задолго до совершения, но и соглашение, достигнутое между преступниками непосредственно перед началом разбойного нападения. Это обеспечивает взаимную осведомленность о том, в совершении какого именно преступления предполагается участвовать и в какой роли, а также более высокий уровень согласованности по сравнению с соучастием предварительного соглашения. Совместное участие в преступных действиях нескольких лиц представляет большую общественную опасность, за аналогичные преступления, совершенные одним лицом.

Между участвующими в групповом разбое может быть осуществлено техническое распределение функций, ролей, однако каждый из них непосредственно выполняет объективную сторону разбоя, что существенно повышает общественную опасность преступления и служит основанием для усиления ответственности всех непосредственных участников разбоя. Например, при нападении на потерпевшего один угрожает ножом, а другой срывает с руки золотые часы. Оба в этом случае выступают в качестве соисполнителей. Например, Ингодинским судом г. Читы 4 ноября 1997 г. Нехорошков Д.В. осужден по п.п. «а», «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ. Нехорошков признан виновным в разбойном нападении с целью завладения личным имуществом Андрусовых, совершенным по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище и применением оружия. По делу установлено, что 25 февраля 1997 г. Нехорошков по предварительному сговору с неустановленными лицами, один из которых по фамилии Шаховский, пришли по адресу: г. Чита, ул. Дачная, 23-2 с целью совершения разбойного нападения и хищения чужого имущества. Предварительно распределив роли между собой, вооружились. Нехорошков взял обрез, Шаховский взял пистолет. При себе имели маски и перчатки. Выставив стекло на веранде, надев маски и держа перед собой оружие, они проникли в дом, где потребовали у жильцов данной квартиры Андрусовых деньги, при этом неустановленный следствием мужчина причинил ножом гражданину Андрусову А.Н. телесные повреждения, которые по заключению экспертизы № 1596, квалифицированы, как повреждения, причинившие легкий вред здоровью. После чего, Андрусова Л.М., опасаясь за жизнь и здоровье, достала из сейфа и отдала Шаховскому деньги в сумме 4100000 рублей и 5300 долларов США, после чего Шаховский подошел к сейфу, где взял золотую цепь, стоимостью 2500000 рублей, после чего с места происшествия скрылись, чем причинили потерпевшим значительный ущерб.

На основании приговора Ингодинского суда от 4.11.97г. Нехорошков осужден по ч. 2 п.п. «а» «в» «г» ст. 162 УК РФ к 4 годам лишения свободы с конфискацией имущества.

Сговор может быть осуществлен в словесной, письменной форме. Очень редко соучастники достигают соглашения в результате конклюдентных действий (молчаливое соглашение, выраженное жестом, мимикой и т.п.) Если преступникам известен объект разбоя, ситуация достаточно ясна и требуется только уверенность в совместных действиях, такой молчаливый сговор следует рассматривать как квалифицирующий признак группового разбоя. Однако «в тех случаях, когда группа лиц предварительно договорилась о совершении разбоя, но кто-то из соисполнителей вышел за пределы состоявшегося сговора, содеянное им следует квалифицировать отдельно по признакам преступления, совершенного им вне группы.»

Данная форма соучастия - соучастие с предварительным соглашением в Уголовном кодексе предусмотрена в качестве необходимого квалифицирующего признака разбоя, а также в качестве отягчающего обстоятельства.

Если сговор на совместное совершение преступления возник в процессе непосредственного совершения разбойного нападения, он утрачивает свойство «предварительности» и, следовательно, исключает рассматриваемый квалифицирующий разбой признак. В этом случае каждый из соисполнителей будет нести ответственность за те преступные действия, которые он сам непосредственно совершил, в частности, при отсутствии иных квалифицирующих разбой признаков по ч. 1 ст. 162 УК РФ, как за оконченное преступления. В состав группы лиц по предварительному сговору могут входить только соисполнители, то есть лица, подлежащие уголовной ответственности. Невменяемые и лица, не достигшие возраста, с которого наступает уголовная ответственность (в данном случае 14 лет), в состав группы юридически, то есть с точки зрения требований уголовного закона, входить не могут, хотя фактически они непосредственно участвовали в разбойном нападении в целях хищения чужого имущества. Данный квалифицирующий признак в составе разбоя имеет некоторую специфику. Например: если совершеннолетний преступник предварительно склонил, а затем договорился с подростком в возрасте до 14 лет, и оба совершили разбойное нападение, «группа» как квалифицирующий признак состава разбоя будет иметь место. При отсутствии же иных отягчающих обстоятельств, взрослый преступник должен нести ответственность по статье уголовного кодекса (ч. 2 ст. 162 УК РФ) и, кроме того, дополнительно по совокупности ст. 150 УК РФ (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления).

Соучастник в виде подстрекателя, пособника, организатора (не принимавшего непосредственного участия в разбойном нападении группового разбоя, несет ответственность по ст. 33 и ч 2 ст. 162 УК РФ).

В квалификации группового разбоя по п. «а» ч. 2 ст. 162 УК РФ имеются некоторые особенности. Следует отметить, что при совершении разбоя группой лиц по предварительному сговору вовсе не обязательно, чтобы все исполнители применяли физическое или психическое насилие определенной степени тяжести, а нужно, чтобы хотя бы один из них совершил подобные насильственные действия, и они охватывались умыслом других соучастникам. Если же сговором это не было предусмотрено, а один из участников преступления применил такое насилие, выйдя за пределы состоявшегося сговора, его действия квалифицируются по правилам об эксцессе исполнителя. Исполнителю, допустившему эксцесс, п. «а» ч. 2 ст. 162 УК РФ не должен вменяться, то есть совершенный им разбой нельзя рассматривать как разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору. Действия же других соисполнителей должны квалифицироваться как грабеж.

3.3 Грабеж и разбой, совершенные с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище

Грабеж, совершенный с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище (п. "в" ч.2 ст.161 УК РФ). Грабеж, совершенный с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище следует квалифицировать по п. "в" ч.2 ст.161 УК РФ. Прежде всего, нужно дать определение самих терминов "жилище", "помещение", "хранилище" и "проникновение".

Жилище - это строение, предназначенное для постоянного или временного проживания людей, а также те его составные части, которые используются для отдыха, хранения имущества или для удовлетворения иных потребностей человека (балконы, застекленные веранды, кладовки и т. п.). Под помещением понимается постоянное или временное стационарное или передвижное сооружение, предназначенное для размещения людей или материальных ценностей. Это может быть завод, цех, корабль, сберегательная касса, музей, почтовое отделение, магазин и др.

Иное хранилище - это отведенные для постоянного или временного хранения материальных ценностей участки территории, обеспеченных охраной. Сюда же относятся передвижные автолавки, рефрижераторы, контейнеры, сейфы и тому подобное хранилище.

Не следует относить к хранилищу сооружения, не создающие преграды свободному доступу к находящемуся там имуществу (открытая платформа или баржа, открытый ток и т.п.). Поэтому по этому признаку не может квалифицироваться грабеж из кабин и салонов автомашин, комбайнов, тракторов, находящихся на неохраняемых платформах. Если же к открытой платформе, барже, току приставлена охрана, то они охватываются понятием хранилище. Хранилища следует отличать от емкостей, вместилищ и упаковок вещей, необходимых для их хранения или перевозки (бидоны, бочки, ящики, чемоданы и т.п.). Вскрытие таких емкостей и изъятие находящегося в них имущества не образуют данного квалифицирующего признака. Проникновение - это незаконное вторжение в жилище, помещение или хранилище с целью изъятия чужого имущества. Оно предполагает незаконный доступ к имуществу, недозволенное вхождение в жилище, помещение или хранилище, вопреки воли лица, охраняющего его. Цель изъятия чужого имущества должна предшествовать проникновению в жилище, помещение. Проникновение в жилище, помещение или иное хранилище может быть совершено одним или несколькими лицами. Ответственность двух или более лиц по этому признаку наступает не только тогда, когда они все вместе проникли в помещение, но и в случаях, если туда проникло одно лицо, а другое содействовало проникновению либо приняло участие в изъятии имущества из помещения.

В тех случаях, когда проникновение сопровождалось взломом запирающих устройств, порчей стен, сейфов и т.п., содеянное должно дополнительно квалифицироваться как уничтожение или повреждение имущества по ст. 167 УК РФ.

Такой квалифицирующий признак, как совершение разбоя с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище появился в уголовном законодательстве 15 октября 1982 года в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета РСФСР «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР». Введение законодателем в состав разбоя и иных форм хищения чужого имущества этого квалифицирующего признака вполне обоснованно, ибо такие действия расхитителей существенно повышают общественную опасность содеянного ими. При совершении такого рода деяний виновные прилагают дополнительные, подчас весьма значительные усилия, ухищрения, чтобы преодолеть преграды и получить доступ к имуществ, находящемуся в жилище, помещении или ином специально оборудованном хранилище. При этом расхитители взламывают замки, двери, ворота, устраивают проломы в стенах, полу, потолке зданий, срывают рамы и решетки окон, повреждают вагоны, контейнеры, крытые кузова автофургонов и т.д., чем наносят серьезный ущерб материальным объектам собственности. Разбой, соединенный с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище до 01июля 1994 г. рассматривался как совершенный при особо отягчающих обстоятельствах. Уголовный кодекс 1996 года приравняли это обстоятельство по степени опасности к предварительному сговору группой лиц, неоднократности и причинению значительного ущерба, а Федеральным законом от 8 декабря 2003 года выделено в отдельную часть статьи и снова ужесточена ответственность за совершение преступление при данном обстоятельстве, относительно вышеуказанных.

Если в прежнем Уголовном кодексе проникновение имело квалифицирующее значение независимо от его правомерности, то в новом кодексе этот признак формулируется только как незаконное проникновение в жилище, помещение или иное хранилище. Проникновение является незаконным, если осуществляется виновным, не имеющим на это никакого права и вопреки установленному запрету.

Под проникновением следует понимать тайное или открытое вторжение в жилище потерпевшего, любое помещение или иное хранилище с целью совершения разбоя. Оно может совершаться как с преодолением препятствий, так и беспрепятственно, а равно с помощью приспособлений (например, крюков, «удочек», магнитов, засасывающих шлангов, щипцов, а также малолетних, невменяемых, тренированных животных и т.д.), позволяющих виновному извлекать похищаемые предметы без входа в соответствующие помещения. Проникновением должно признаваться и появление в помещении путем обмана, когда виновный посредством различных приемов и ухищрений побуждает потерпевшего впустить в помещение. Для этого используются форменная одежда, поддельные документы и иные способы. Обманное проникновение в помещение усматривается и в случаях, когда виновный с целью совершения разбоя незаметно остается внутри помещения при его закрытии. «Любое обманное проникновение в помещение и изъятие находящегося в нем имущества с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия образует состав разбоя, квалифицированного по ч. 3 ст. 162 УК РФ.» Проникновение совершается не как самоцель, а как способ получить доступ к хранящимся ценностям, которые виновный намерен захватить. Поэтому проникновению всегда предшествует формирование умысла на хищение в жилище, помещении или ионом хранилище чужого имущества. В силу этого, если виновный вошел в помещение с иными благими намерениями и целями, и умысел на тайное или открытое изъятие материальных ценностей возник уже после этого, который он затем и реализовал, то в содеянном будет отсутствовать квалифицирующий признак разбоя, незаконное проникновение в жилище, помещение или иное хранилище, а ответственность наступит по ч. 1 ст. 162 УК РФ.

Проникновение в жилище, помещение, или иное хранилище может быть совершено одним или несколькими лицами. Ответственность же по этому признаку наступает не только тогда, когда они все вместе проникли в помещение, но и в случаях, когда одно лицо проникло, а другие приняли участие в изъятии имущества из помещения, то есть содействовали ему в осуществлении проникновения, обеспечивали «безопасность», оставаясь вне помещения. Предварительным сговором участников разбойного нападения предусматривалось такое разделение преступных ролей, а участник группы, непосредственно проникший в помещение или хранилище, своими действиями осуществлял общую волю всех соучастников, реализуя совместную договоренность о способе совершения хищения ценностей из какого-либо хранилища. Если проникновение в жилище, помещение или хранилище сопровождалось уничтожением или повреждением запирающих устройств, порчей стен, сейфов и т.д. в результате чего причинен значительный ущерб потерпевшему, содеянное должно дополнительно квалифицироваться по статье 167 УК РФ.

Жилище - это строение или помещение в нем, предназначенное для постоянного или временного проживания людей, в котором находится имеющееся у них имущество или часть его.

Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 5 июля 2002 года предложил судам считать жилищем также составные части, которые используются для отдыха, хранения имущества либо удовлетворения других потребностей человека (балконы, застекленные веранды, кладовые, лоджии, подвалы, гаражи, находящиеся под общей крышей с жилым помещением). Верховный Суд РСФСР в опубликованном обзоре судебной практики по делам о хищениях обратил внимание на то, что «действия лиц, совершающих захват имущества граждан, занятых на строительстве железных дорог, участников геологических и изыскательских партий, охотничьих промыслов, проживающих в вагончиках, сборных домах, палатках и других помещениях, в которых находится их имущество, следует квалифицировать как разбойное нападение в целях хищения чужого имущества совершенное с незаконным проникновением в жилище».

Не могут признаваться жилищем помещения, не предназначенные и не приспособленные для постоянного и временного проживания (например, обособленные от жилых построек погреба, амбары, гаражи, и другие хозяйственные помещения). Также к жилищу нельзя относить любое место временного нахождения людей, не предназначенное для проживания (например, купе поезда, каюту теплохода, кабину и кузов грузовика, салон легкового автомобиля, больничную палату, шалаш, сеновал и аналогичные места, где люди оставались на ночлег, для принятия пищи).

Вместе с тем, разбойное хищение из каюты, служащей временным жилищем для команды теплохода, может квалифицироваться как разбой, совершенный с проникновением в жилище.

В Постановлении Пленума Верховного суда СССР говорится, что «помещение это строение, сооружение, предназначенное для размещения людей или материальных ценностей. Оно может быть как постоянным, так и временным, как стационарным, так и передвижным, в которое доступ для виновного должен быть закрыт вообще или на определенное время (например, на время отдыха, отпуска, то есть в нерабочее время и т.д.)». К помещениям могут быть отнесены любые сооружения (склады, кладовые, зернохранилища, гаражи и т.д.), предназначенные для складирования либо хранения материальных ценностей, а также любые сооружения иного назначения, в которых постоянно или временно находятся материальные ценности, необходимые для работы расположенных в них организаций. К помещениям следует относить не только специально охраняемые объекты, но и помещения или отдельные этажи или комнаты, куда вообще нет доступа посторонним либо вход в них невозможен без пропуска или согласия соответствующих должностных лиц, отвечающих за режим безопасности предприятия или учреждения. В.Н. Кудрявцев и А.В. Наумов дают свое определение помещению. Они говорят, что «под помещением понимается внутренняя часть строения или сооружения, в которых находится имущество, - завод, фабрика, цех, корабль, банк, музей, учебное заведение и т.д. Данным понятием охватываются также церковь и другие помещения, предназначенные для отправления религиозного культа».

«Иное хранилище» - представляет собой особое устройство или место, специально оборудованное, приспособленное или предназначенное для постоянного или хотя бы временного хранения в нем и сбережения от хищения, порчи и уничтожения товарно-материальных ценностей, которые, однако, не могут быть отнесены к категории «помещение». Под это понятие подпадают все виды специальных устройств, специально предназначенных для хранения, сбережения различного имущества: товаров, денег, драгоценных металлов и драгоценных природных камней (сейфы, стальные шкафы, контейнеры, авторефрижераторы, морозильные камеры, охраняемые железнодорожные вагоны, платформы и трюмы судов и т.п.). «Иными хранилищами» признаются также участки территорий, специально предназначенные и приспособленные для постоянного или временного хранения материальных ценностей. К таким особым обособленным и охраняемым территориям относятся товарные дворы железнодорожных станций, речного или морского грузовых портов, аэропортов, элеваторов, огороженные загоны для скота, охраняемые зерновые тока сельскохозяйственных предприятий и т.д.». Постановление Пленума Верховного Суда СССР указало, что «под хранилищами следует понимать и отведенные для постоянного или временного хранения материальных ценностей участки территории, которые оборудованы оградой либо техническими средствами или обеспечены иной охраной; передвижные автолавки, рефрижераторы, сейфы, и тому подобные хранилища». Вместе с тем, участки территории (акватории), предназначенные не для хранения, а для выращивания какой-либо продукции (сады, огороды, бахчи, выпасы для скота и т.п.), не могут рассматриваться в качестве «иных хранилищ», даже если находятся под охраной. Не огражденная и не охраняемая площадка, используемая для складирования материалов, не может считаться иным хранилищем. «Следует, однако, учитывать, что не вся охраняемая территория предприятия является иным хранилищем, а, как разъяснил Верховный Суд РФ, лишь специально отведенная для целей хранения материальных ценностей. Нельзя относить к хранилищу сооружения, не образующие преграду свободному доступу к имуществу (открытая платформа, баржа, открытый колхозный ток и т.п.). Если же к открытой барже, платформе, току приставлена охрана, то они охватываются понятием «хранилище». Хранилища следует отличать от емкостей, вместилищ и упаковок вещей, необходимых для хранения, перевозки или переноса. Повреждение таких емкостей и похищение находящегося в них имущества не охватывается понятием «проникновение в хранилище».

Для вменения в вину рассматриваемого квалифицирующего признака «незаконное проникновение в иное хранилище» необходимо, чтобы умысел на совершение разбойного завладения чужого имущества возник у виновного до незаконного проникновения в иное хранилище. Если же противоправное проникновение осуществлялось по иным мотивам, а умысел на завладение имуществом возник уже в помещении, то незаконное завладение чужого имущества не может быть квалифицировано с учетом рассматриваемого квалифицирующего признака по ч. 3 ст. 162 УК РФ.

3.4 Особенности квалификации вооруженного разбоя

Разбой, сопряженный с применением оружия (вооруженный разбой), создает реальную возможность причинения серьезного вреда здоровью потерпевшего, а в некоторых случаях способен привести к смертельному исходу. Именно в этом и состоит повышенная общественная опасность данного вида квалифицированного разбоя. При выяснении понятия оружия ученые обычно исходят из определения, согласно которому под оружием вообще понимаются «предметы, предназначенные исключительно для поражения цели и не имеющие иного, например, хозяйственного или бытового назначения. Вряд ли могут возникнуть какие-либо возражения против этого определения. Однако многие считают неправильным автоматическое перенесение этого определения на другие составы преступления, связанные с причинением или возможностью причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (разбой, бандитизм, небрежное хранение огнестрельного оружия и т.д.) Поэтому понятие оружия должно быть уточнено для каждого состава преступления в отдельности. Так в постановлении Пленума Верховного Суда РФ сказано, что «обязательным признаком банды является ее вооруженность, предполагающее наличие у участников банды огнестрельного или холодного, в том числе метательного оружия, как заводского изготовления, так и самодельного, различных взрывных устройств, а также газового и пневматического оружия». Итак, при бандитизме вооруженность означает наличие холодного или огнестрельного оружия, а при разбое еще и иных предметов, используемых в качестве оружия. Федеральный закон говорит, что под оружием следует понимать «устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов».

Оружие по своим конструктивным признакам делится на:

- огнестрельное, предназначенное для механического поражения цели на расстоянии снарядом, получающее направленное движение за счет энергии порохового или иного заряда. Это винтовки, гладкоствольные ружья, пистолеты, револьверы и т.д.;

- холодное оружие поражает цель с помощью мускульной силы человека при непосредственном контакте с объектом поражения;

- холодное метательное оружие обеспечивает поражение цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение с помощью мускульной силы человека, либо механического устройства (лук, арбалет) пневматическое оружие отличается от метательного тем, что снаряд получает направленное движение за счет энергии сжатого, сжиженного или отвержденного газа. Газовое оружие рассчитано на временное поражение живой цели с помощью токсических веществ, разрешенных к применению Минздравом РФ;

- сигнальное оружие предназначено только для подачи световых дымовых или звуковых сигналов.

Оружие может быть основано также на использовании электрической энергии, радиоактивных излучений и биологических факторах. «Под оружием, указанном в ч. 2 ст. 162 УК РФ следует понимать все разновидности оружия, перечисленные в законе РФ «Об оружии».

В зависимости от цели использования и характеристики оружие классифицируется на гражданское, служебное, боевое, ручное, стрелковое и холодное.

Гражданское оружие предназначено для использования гражданами в целях самообороны для занятия спортом и охоты. Оно исключает ведение огня очередями и имеет емкость магазина не более 10 патронов. К гражданскому оружию относиться:

- оружие самообороны, к которому относиться огнестрельное гладкоствольное, огнестрельное бесствольное, газовое оружие и электрошоковые устройства, и искровые разрядники;

- спортивное оружие - огнестрельное с нарезным стволом, огнестрельное гладкоствольное, холодное клинковое, метательное и пневматическое;

- охотничье оружие в виде огнестрельного с нарезным стволом, огнестрельного гладкоствольного, огнестрельного комбинированного, пневматического, холодного, клинкового;

- сигнальное оружие;

- холодное клинковое оружие, предназначенное для ношения с казачьей формой и иными национальными костюмами.

К служебному относится оружие, предназначенное для использования должностными лицами государственных органов и работниками юридических фирм, которым разрешено ношение, хранение и применение оружия в целях самообороны и для исполнения возложенных на них задач по охране жизни и здоровья граждан и иных объектов.

Боевое, ручное стрелковое и холодное оружие предназначено для решения боевых и оперативно-служебных задач, находящееся на вооружении Министерства обороны и иных силовых министерств.

Применение в процессе разбойного нападения любого из числа выше перечисленных предметов, подпадающих под действие закона «Об оружии», образует анализируемый квалифицирующий признак. Однако следует более подробно остановиться на двух видах оружия, использование которых порождает некоторые трудности при квалификации. Прежде всего, речь идет о газовом оружии. По закону об оружии к нему относятся газовые пистолеты и револьверы, механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряженные слезоточивым или раздражающими веществами, разрешенными к применению Министерством здравоохранения России. С одной стороны, любое газовое оружие подпадает под действие Закона об оружии, поэтому его использование следует квалифицировать как разбой с применением оружия. С другой стороны, судебная практика зачастую не рассматривает его использование даже как разбой, не говоря уже о вооруженном разбое. Судебная практика квалифицирует применение оружия лишь в тех случаях, когда судом будет установлено, что использованный в ходе нападения газ, представлял опасность для жизни или здоровья потерпевшего. Например, «Ингодинским судом г. Читы 30 июня 2003 г. осуждены Клюев и Боронин по п. «б» ч. 3 ст. 162 УК РФ».

Они признаны виновными в разбойном нападении, совершенном по предварительному сговору группой лиц с применением в качестве оружия газового баллончика в целях завладения чужим имуществом в крупном размере.

20 октября 2002 года около 20 часов Клюев и Боронин подошли к Сайфулину и Шайхиеву. Боронин брызнул в лицо Сайфулину из газового баллончика, сбил с ног, нанося удары руками и ногами по различным частям тела, пытался отобрать у него сумку с 25000 рублей и продуктами питания, всего на сумму 2517 рублей, однако не смог ею завладеть по причинам, не зависящим от его воли. В это время Клюев ударил Шайхиева по голове и брызнул в него из газового баллончика, затем бил его руками и ногами. Боронин отобрал у Шайхиева сумку, в которой находились 25000. рублей, продукты питания, личные вещи, после чего с похищенным скрылись.

Судебной коллегией по уголовным делам Читинского областного суда 15 августа 2003 года приговор изменен, так как, фактически обстоятельства по делу установлены правильно, однако действиям осужденных суд дал ошибочную юридическую оценку. Согласно действующему законодательству применение газового баллончика при нападении в целях завладения чужим имуществом квалифицируется как разбой, если судом будет установлено, что газ, содержащийся в баллончике, представлял опасность для жизни и здоровья человека.

Поскольку по делу указанное обстоятельство не установлено, в действиях виновных имеются лишь признаки состава преступления - открытое хищение чужого имущества.

Принимая во внимание, что умысел Клюева и Боронина был направлен на хищение двух сумок с деньгами, то есть на хищение чужого имущества, но они не смогли довести преступление до конца по независящим от них обстоятельствам, их действия подлежат переквалификации на ч.3 ст.30 п.«б» ч.3 ст.161 УК РФ (покушение на открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору в крупном размере)

Возникает вопрос, каким же должно быть отношение правоприменителей к случаям использования газового оружия в процессе разбойного нападения. По нашему мнению, ответ должен быть неоднозначным. Закон под газовым оружием понимает устройства, снаряженные слезоточивым или раздражающим веществами, разрешенными к применению Министерством здравоохранения России.. Тогда, использование газового оружия, снаряженного нервнопаралитическими, отравляющими и другими веществами, не разрешенными к применению Министерством здравоохранения, создает опасность для жизни и здоровья потерпевшего, поэтому указанные действия следует квалифицировать как разбой, причем вооруженный. В соответствии с законом «Об оружии», на территории Российской Федерации запрещен оборот в качестве гражданского и служебного газового оружия, снаряженного веществами, разрешенными к применению Министерством здравоохранения, которое способно причинить вред средней тяжести здоровью человека, находящегося на расстоянии более одного метра. Использование такого оружия в процессе разбойного нападения также следует квалифицировать как вооруженный разбой. Отсюда, можно сделать вывод, что разрешенное к обороту газовое оружие, начиненное веществами, допускаемыми к применению Министерством здравоохранения, способно даже на расстоянии одного метра причинить легкий вред, здоровью человека, не говоря о более близких дистанциях. Причинение легкого вреда свидетельствует о насилии, опасном для жизни и здоровья потерпевшего. Помимо этого, по закону газовое оружие - это оружие, предназначенной для хотя и временного, но поражения живой цели. Стало быть, применение газового оружия и в данном случае должно рассматриваться как вооруженный разбой. Кроме того, использование газового оружия должно квалифицироваться как вооруженный разбой с применением оружия, а не предметов, используемых в качестве оружия, как это делается в судебной практике.

Применение сигнального оружия тоже способно порождать споры на практике. Во-первых, данные предметы не зря попали под действие Закона «Об оружии», а в силу их достаточной опасности. Во-вторых, использование сигнального оружия для психического насилия вполне способно выполнить свои цели, ибо оно очень похоже на огнестрельное оружие. В-третьих, применение их на достаточно близком расстоянии создает опасность не только для здоровья, но и для жизни человека. В судебной практике имеются случаи, когда в результате выстрела из ракетницы в голову потерпевший был убит (в другом случае - потерял зрение и т.д.). Таким образом, применение сигнального оружия должно квалифицироваться как вооруженный разбой.

Рассматриваемый квалифицирующий признак предполагает применение не только огнестрельного, холодного, метательного, пневматического или газового оружия, но и других предметов, могущих по своим свойствам заменить оружие. Предметы, используемые в качестве оружия - категория чрезвычайно широкая. Она охватывает собой, по сути дела, любые предметы, которым может быть причинен тяжкий вред здоровью человека, вплоть до лишения его жизни. Таковыми могут быть любые предметы, фактически использованные виновным при нападении (топоры, серпы, косы, любые ножи, молотки, долото, отвертки, металлические пруты, трубы, камни, палки и т.д.) При этом для квалификации действий виновного как вооруженного разбоя не имеет значения, были ли эти предметы специально приспособлены, обработаны, видоизменены преступником, или заранее приготовлены для разбойного нападения или случайно оказались под рукой виновного и были взяты им на месте преступления. Главное для признания разбоя вооруженным необходимо установить не просто наличие у виновного оружия или других предметов, но и факт их применения, что создавало угрозу для жизни или здоровья потерпевшего.

Ингодинским районным судом г. Читы 16.06.2003 года Дремин был осужден по п. «в» «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ.

По делу установлено, что 12.02.03 г. Дремин заранее зная, что Шалашова сдает в наем под жилье флигель, расположенный во дворе ее дома по адресу: г. Чита, ул. Лазо, д. 10, за что получает денежные средства, которые хранит у себя дома по вышеуказанному адресу, около 22 часов пришел домой к Шалашовой. Дремин, убедившись, что входная дверь заперта изнутри на крючок, нашел во дворе дома доску, которой стал пытаться открыть крючок, просунув доску в щель между дверью и оплеткой двери. Услышав шум Шалашова открыла дверь, чтобы проверить, в чем дело. Дремни потребовал у Шалашовой деньги, на что Шалашова сказала, что денег не даст, и попросила Дремина уйти домой, так как он был пьян. Тогда Дремин ударил Шалашову доской, снова потребовав деньги. В момент удара Шалашова прикрыла голову рукой и удар пришелся по руке, в результате чего потерпевшей был причинен перелом второй фаланги безымянного пальца правой руки, что является средней тяжести вредом здоровью. После чего Дремин зашел в дом, где забрал деньги в сумме 7000 рублей и с похищенным скрылся с места преступления, причинив потерпевшей значительный материальный ущерб.

Дремин обратился в областной суд Читинской области с кассационной жалобой, в которой указал, что доска не является оружием, в связи, с чем поставил вопрос о переквалификации своих действий.

Областной суд Читинской области оставил приговор Ингодинского суда без изменения указав, что хотя доска не является оружием в обычном понимании этого слова, но в данном случае оно было применено как средство нападения, ей была причинена серьезная травма потерпевшей, то есть доска явилась предметом, использованным в качестве оружия, а поэтому квалификация действий осужденного по п. «в» «г» ч. 2 ст. 162 УК РФ явилась правильной.

В свою очередь, применение оружия или других предметов может, заключатся как в физическом воздействии на потерпевшего, так и в психическом, то есть в угрозе применения оружия (выстрел в воздух, прицеливание, иная демонстрация оружия). Нельзя усматривать наличие этого признака, если виновный высказывает лишь словесную угрозу применения оружия без его демонстрации. Под применением при разбое оружия или иных предметов, используемых в качестве оружия, следует понимать такое их использование, которое способно оказать интенсивное как физическое, так и психическое воздействие на потерпевшего в целях изъятия у него имущества. Это может выразиться в нанесении ему ударов ножом, прикладом ружья, кастетом, рукояткой пистолета, в пулевом ранении, а также демонстрации оружия в целях запугивания и т. д.

Несколько по-иному это понятие раскрывается у И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. Они утверждают, что под «применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, следует понимать:

а) причинение с их помощью легкого, среднего или тяжкого вреда здоровью либо лишение жизни человека;

б) использование их поражающих свойств, когда по причинам, не зависящим от воли виновного, реальный вред здоровью или жизни для потерпевшего не наступает;

в) использование указанных предметов для психического насилия (демонстрация оружия)».

Вообще применение оружия в собственном смысле слова при разбойном нападении должно квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных нормами Уголовного кодекса о вооруженном разбое и о незаконном ношении оружия, если виновный не имел на него соответствующего разрешения.

Заслуживает особого внимания вопрос о применении в процессе разбойного нападения заведомо негодного оружия или имитирующих оружие изделий: игрушечных пластмассовых пистолетов, автоматов, кинжалов, сабель и т.д., имеющих чисто внешнее сходство с их настоящими аналогами, но неспособных причинить какой-либо серьезный вред здоровью, в случае использования их в качестве ударного предмета (оружия). Как разъяснил Пленум Верховного Суда РСФСР: «если виновный угрожал заведомо негодным оружием или имитацией оружия, например, макетом пистолета, игрушечным кинжалом и т.д., не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, его действия (при отсутствии отягчающих обстоятельств) следует квалифицировать как разбой без квалифицирующих признаков, то есть по ч. 1 ст. 162 УК РФ». Виновный в этих случаях рассчитывает исключительно на психологический эффект, достаточный для простого, но не для квалифицированного разбоя.

Вместе с тем, в уголовно-правовой литературе были высказаны довольно убедительные доводы в пользу того, что в ряде случаев вопреки рекомендациям Пленума Верховного Суда РСФСР негодное оружие или предметы, имитирующие оружие, применяемые при разбое, необходимо относить к предметам, используемых при разбое в качестве оружия, то есть, квалифицировать по ч. 2 ст. 162 УК РФ.