Кризис римской республики как элемент кризиса полиса

40

КРИЗИС РИМСКОЙ РЕСПУБЛИКИ КАК ЭЛЕМЕНТ КРИЗИСА ПОЛИСА

1. ЧЕРТЫ ПОЛИСА И ПРОЯВЛЕНИЯ ЕГО КРИЗИСА

Средиземноморский полис - сложный и своеобразный исторический феномен. Само слово «полис» означает по-гречески «город» и семантически вполне соответствует этому русскому понятию. В соответствии с уровнем развития античного общества оно могло означать и просто огражденное, укрепленное место - «городище», и торгово-ремесленное поселение, и государство, территориально совпадающее с городом, и коллектив граждан этого государства. Проблема полиса занимает центральное место в политических теориях и учениях античности, трактующих полис как единственно мыслимое средоточие общественной жизни, прав, привилегий. Согласно Аристотелю, полис есть некое объединение, (общность, koinonia), по типу своему наивысшее, или важнейшее (по сравнению с семьей и селением), а по природе политическое или гражданское, состоящее из известного числа свободных, участвующих в законодательной и судебной власти граждан (Koinonia politon). Античные греки словом «полис» передавали римское слово civitas. Однако, в латиноязычных текстах civitas, как правило, не отождествлялась с городом, который обозначался словом urbs. Civitas воспринималась как община и как государство, поэтому выделение римлянами понятия «urbs» не противоречит политической сущности тождества полисного государства и совокупности его свободных граждан.

Э.Д. Фролов определяет полис как политически организованную гражданскую общину, противостоящую не только другим, подобным общинам, но в рамках своего города-государства также и остальным, неполноправным или вовсе бесправным группам населения. Полис представлял собой элементарное единство города и сельской округи, его сословная и классовая организация очень проста, что и обеспечивало жизнестойкость полиса. Для этого образования характерна автаркия - обособление национального (местного) хозяйства. Полис являлся самостоятельным, самодовлеющим организмом в классическую эпоху, а в эллинистическую и римскую эпохи - элементарной частицей более сложного политического единства. Главное, на чем основывалось единство полиса, - это социальное сотрудничество составляющих его граждан, выражавшееся в обязанности служить в ополчении и в выполнении ряда материальных повинностей. Характерными формами самоуправления гражданского коллектива были народное собрание, совет, выборные должностные лица, войско-ополчение. Экономическую основу полиса составляла, прежде всего, античная форма земельной собственности, имевшая двойственный характер, при которой частная собственность отдельных граждан перекрывалась, гарантировалась и регулировалась верховной собственностью всего гражданского коллектива.

Форма полисного государства коротко может быть охарактеризована следующим образом. Субъектом верховной власти являлся весь гражданский коллектив, и потому государственное управление внешне совпадало с самоуправлением: его органами были те же народное собрание, совет, выборные должностные лица. Государство не было разделено на сколько-нибудь самостоятельные или автономные части в силу компактности проживания граждан и малой величины территории. Взаимоотношения государства с гражданами характеризовались высокой степенью свободы каждой личности (разумеется, речь не идет о рабах, не включавшихся в гражданский коллектив), и строгой ограниченностью возможности применения авторитарных методов осуществления власти, которые допускались лишь в исключительных случаях.

Таким образом, системообразующим принципом формы правления и политического режима полисного государства являлся децентрализм, формы государственного устройства - централизм. При последовательном применении классификации форм государств, предложенной В.Е. Чиркиным, пришлось бы говорить о том, что полисным государствам присуща сегментарная государственная форма, так как для плюралистической (на первый взгляд совершенно очевидно присущей этим государствам) необходим децентрализм также и в территориально-государственном устройстве. Поэтому более приемлемым представляется применение классической формулы: форма государства есть единство формы правления, играющей ведущую роль, формы государственного устройства и политического режима. В соответствии с этой формулой государство-полис является республиканским, унитарным, демократическим.

Структурообразующими элементами полиса являлись специфическая материальная база - земельная собственность в ее античной двуединой форме, институт гражданства с присущими ему формами самоуправления гражданского коллектива, и, наконец, определенным образом ограниченные размеры территории и населения. Существо полиса состояло в уникальном единстве его главных структурообразующих элементов, включая культурно-идеологическую сферу.

Начало упадка классической полисной цивилизации Средиземноморья может быть отнесено к концу V века до н.э., однако, вплоть до конца II века до н.э. полисная организация античного общества сохраняется в достаточно стабильном виде. Э.Д. Фролов в качестве причин кризиса греческого полиса указывает, во-первых, успешные войны, которые содействовали росту богатства, и, как следствие, социальной дифференциации, во-вторых, авторитарные тенденции в политической жизни, в-третьих, развитие торговли между городами, подрывающее устои автаркичного существования, и в-четвертых, наступление новых идей и образа жизни на полисную идеологию. Почти то же самое можно сказать и о причинах кризиса римского полиса, глубокая стадия которого приходится на I век до н.э.

Причины эти лежат в области естественных процессов социально-экономического и политического развития всего региона. Кризис средиземноморских полисов сопровождался их сближением: экономическим (через торговлю), культурным (через взаимное усвоение идей, учений, других нематериальных достижений соседей), политическим (через создание союзов или присоединение к более сильному соседу). Центром интеграции оказался Рим, так как в военном и политическом отношении он был сильнее других полисов. Военизированный характер римского государства в этих условиях с неизбежностью привел к увеличению его территории, так как интеграционные процессы были ускорены войнами, успешными для Рима, и зачастую превращены в процессы поглощения слабых полисов.

Существенное увеличение территории римского государства не могло быть безразличным с точки зрения его формы. Уже Тит Ливии указывал, что «государство, начав с малого, страдает от своей громадности». Создание в результате завоеваний великой державы (в которую, кроме Италии, вошли большая часть Испании, северная Африка, Сицилия, Сардиния, Корсика, Греция и Македония, Пергам и южная Галлия) привело к возникновению множества проблем, вызвавших необходимость серьезных структурных изменений и, таким образом, к неизбежности процесса внутренней ломки полисно-республиканской системы. Как справедливо заметил Г.С. Кнабе, одна из главных задач на рубеже эр «состояла в приведении государственной системы, сложившейся в ходе развития Рима как города, в соответствие с потребностями нового Рима - Рима как мировой державы». Для дальнейшего успешного развития государства требовалось политическое и правовое решение этой задачи.

Активизация торговли и образование значительного денежного капитала (вследствие как той же торговли, так и успешных войн), а также существенное увеличение применения труда рабов привели к падению значения мелкотоварного крестьянского хозяйства и разорению крестьянства. Урбанизация Италии нарушила соотношение «город - сельская округа», экономика Рима более уже не могла уложиться в рамки самодовлеющего хозяйства. Следствием этого стало усложнение сословно-классовой структуры римского общества, ставившее под угрозу существование прежней общности всех граждан, так как образовались социальные слои, интересы которых были принципиально иными, нежели у населения замкнутой общины.

Интеграция средиземноморских полисов имела еще один аспект, повлекший существенные публично-правовые последствия для Рима. Это - усвоение не совместимых с представлениями о принадлежности верховной власти общине греческих и ближневосточных учений о государстве и его правителях.

Неблагополучие состояния римского общества в период кризиса полиса наглядно показала обострившаяся одновременно по нескольким направлениям борьба. Разорившиеся и разоряющиеся граждане, занимавшиеся сельским хозяйством, все меньше находили взаимопонимание с крупными землевладельцами в земельном вопросе. Борьба рабов за свое освобождение проявилась в целой серии столь грандиозных выступлений, как восстание Спартака в 74-71 гг. до н.э., и менее значительных восстаний, мерой противодействия со стороны рабовладельцев стало ужесточение репрессивного законодательства против рабов. Городской пролетариат все настойчивее и ожесточеннее требовал от правящих кругов бесплатных раздач хлеба. Одновременно усиливалась напряженность отношений между Римом и италиками, добивающимися распространения на них римского гражданства, а точнее, связанных с ним прав и привилегий. В этих условиях о единстве всех граждан говорить уже не приходилось, связи между людьми утратили полисно-патриархальный характер, что в дальнейшем повлекло изменение и их политических взглядов.

Среди конкретных проявлений кризиса римского полиса необходимо отметить изменение форм землевладения и землепользования, и, как результат, разорение земледельцев. Ёмко, красочно и лаконично описывает это Плутарх в «Избранных биографиях»: «Был издан закон, не дозволявший ни одному гражданину держать более пятисот югеров земли. Но вскоре богатые закрепили за собой большую часть земель. Вытесненные с участков бедняки уже не проявляли готовности исправно нести военную службу и растить с должной заботой своих детей, так что в Италии стали отмечаться, с одной стороны, убыль в свободных гражданах, а с другой - наплыв рабов-варваров, с помощью которых обрабатывалась отнятая у свободных граждан земля». В этом небольшом отрывке отражены и изменения в области земельных отношений, и одно из важнейших для римского государства негативных последствий кризиса полисного землевладения - кризис военной системы. Невозможность сохранения армии как крестьянской милиции, как это было в древности, явилась основным свидетельством кризиса в военной сфере, «вторичным» его проявлением стала «эмансипация» римской армии и от народа, и от правительства - от центра (в результате реформ Гая Мария).

Изменился сам коллектив граждан: была утрачена его однородность и сплоченность, нарушились его замкнутость и исключительность гражданства, что выразилось в предоставлении этого статуса не только отдельным неримлянам, но и всем италикам. Зримо проявилось и общее разложение, неработоспособность всей старой республиканской политической системы, вылившиеся в отступления от полисной демократии: сосредоточение большого объема власти в одних руках; опора в борьбе за власть и при осуществлении власти на вооруженную силу и т.п. Наконец, кризис политический был увенчан размыванием полисной идеологии (которая, впрочем, еще долго сохраняла свое значение).

Таким образом, кризис Рима как города-государства, обусловленный целым комплексом причин (рост территории и дифференциация населения вследствие успешного ведения войн, тяготение к авторитаризму вследствие военизированного характера государства, нарушение замкнутости существования вследствие развития торговли, усвоение и выработка новых идей и образа жизни), проявился в изменении форм землепользования, конфликтах между мелкими и крупными землевладельцами (вообще между «бедными» и «богатыми» гражданами), восстаниях рабов, неработоспособности политической системы и расшатывание единства гражданского коллектива. Все перечисленные, как и многие другие проявления кризиса полиса сами, в свою очередь, становились причинами его дальнейшего углубления.

Нарастание доходящих до борьбы противоречий в обществе должно было найти отражение как в сиюминутной политике, так и в более стабильных государственно-правовых институтов. Образно говоря, государство должно было отреагировать на принявшие массовый характер нарушения порядка попыткой установления иного порядка.

2. КРИЗИС РЕСПУБЛИКАНСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ

Кризис республиканской формы правления, соответствовавшей общинному принципу организации общества, явился, на наш взгляд, составной частью кризиса полиса.

Кризис надстроечных явлений полисной организации имел те же корни и причины, что и кризис полиса в целом (о них речь шла выше), а также и причины специфические, к которым, в частности, можно отнести неспособность полисного аппарата управлять необозримо расширившейся территорией и выполнять возросшие государственные функции: нормативное регулирование социально-правовых отношений, защиту граждан, защиту территории государства от посягательств извне, поддержание должного экономического уровня и т.п.

Во всех республиканских учреждениях римского государства: комициях, сенате, магистратурах, армии - на протяжении первого века до нашей эры так или иначе фиксируются кризисные явления.

С древних времен в Риме существовали три вида народных собраний (комиций): центуриатные, куриатные и трибутные. К I веку до н.э. куриатные комиции выполняли столь малозначительные функции (вручение власти избранным магистратам, решение некоторых вопросов семейного права), что граждане перестали собираться по куриям, и тридцать курий были заменены тридцатью ликторами. Но и ликторы собирались почти исключительно для выполнения обряда transitio ad plebem (перехода в плебеи).

Значение центуриатных и трибутных комиций во II - I веке до н.э. еще велико, что видно, в частности, из того, что они могли принимать решения вопреки воле сената, а также из того, какие страсти кипели на форуме: дело доходило до жестоких схваток между сторонниками противоположных мнений, как, например, при вторичном избрании трибуном Тиберия Гракха, во время принятия законопроектов Апулея Сатурнина (100 г. до н.э.) и в других случаях. Рассказ Плутарха об истории с Лукрецием Офеллой дает пример прямого противодействия комиций воле диктатора.

Вместе с тем, после того, как в 90-88 гг. до н.э. права римского гражданства были распространены на всех италиков, трибутные комиции превратились, в определенном смысле, в юридическую фикцию. Они перестали быть инструментом прямого народовластия, в первую очередь, в силу того, что два миллиона граждан не могли съезжаться на собрания со всей Италии. Кроме того, новые граждане первоначально были причислены не ко всем трибам, а к последним восьми или десяти (наравне с вольноотпущенниками), в связи с чем, даже присутствуя на комициях, новые граждане не могли бы оказать сколько-нибудь существенное влияние на их решения. Аппиан так говорит об этом: «Все новые граждане зачислены были в десять новых триб, с той целью, чтобы они не смешались с гражданами, находившимися в старых трибах, и при голосовании не получили перевеса вследствие своего многолюдства». Но и после того, как в период диктатуры Цинны (в 87 г. до н.э.) новые граждане были уравнены в правах со старыми и распределены по всем трибам, положение мало изменилось: граждане, занятые делом у себя дома, дома и оставались, в результате чего на комиции стали собираться не граждане римского государства, а граждане, живущие в городе Риме. Таким образом, народные собрания периода кризиса римского полиса уже не были способны выражать мнения и защищать интересы всех граждан.

В начале рассматриваемого периода принимается ряд мер, направленных на упорядочение законодательной деятельности комиции: в 131 г. до н.э. lex Papiria вводит тайную подачу голосов; в 98 г. lex Caecilia Didia закрепляет промежуток trinum nundinum между promulgatio и rogatio legis и запрещает вносить вместе несколько предложений; в 62 г. до н.э. lex Licinia Junia предписывает полагать в эрарии копию с промульгированного законопроекта. Однако, по мнению В.М. Хвостова, эти меры мало помогают стабилизации деятельности собраний. Действительно, все комициальное устройство оказалось в кризисном состоянии. Начал развиваться абсентеизм, усиленный распространением прав гражданства на италиков; по цензу 115 г. до н.э. было 394 336 граждан; ценз 69 ч. до н.э. дал уже 900 000 граждан, а в 28 г. до н.э. их было 4 063 000. Возросла коррупция, как следствие широкомасштабной пауперизации крестьянства и изменения социального состава комиций. На это, в частности, обращает внимание Т. Моммзен. Имела место как прямая «покупка голосов», так и косвенная - путем хлебных раздач, отпуска рабов на волю, примером чего могут служить 10 тыс. «Корнелиев». «Хлебные законы», которые предлагались сначала как способ решения действительно назревших проблем обеспечения граждан продовольствием, как, например, закон Гая Гракха о резком снижении цен на хлеб, выдаваемый с общественных складов (lex frumentaria), впоследствии превратились в средство привлечения на сторону того или иного лица (кандидата на должность, автора законопроектов и пр.) массы неимущих граждан; некоторые источники считают подкупом народа и законопроекты Гая Гракха.

Насилия и злоупотребления по отношению к комициям и их участникам приобретают все более широкомасштабный характер. Аппиан рассказывает, что во время обсуждения законопроектов Гая Гракха плебеи явились с кинжалами на Капитолий, где должно было заседать народное собрание, а также о том, что после убийства Апулея на форуме ежегодно совершались преступления. В 100-м году была осуществлена попытка разогнать народное собрание, которое было доведено до конца только благодаря участию солдат Мария; в 87-м году при обсуждении законопроектов Цинны словопрения переросли в вооруженное столкновение; поддержку потерпевшему поражение Цинне оказали италики, впервые включившиеся в политическую жизнь Рима, - и голосами, и военной силой; в 59-м году в принятии аграрных законов участвовали ветераны с оружием в руках. Аппиан рассказывает о резне, учиненной солдатами Помпея. О давлении военщины на комиции прямо говорит Цицерон.

Постепенно ограничивались функции комиции. Осуществление судопроизводства существенно урезалось в связи с организацией судебных комиссий Гаем Гракхом; фактически они были утрачены при Сулле, окончательно - при Августе. Впрочем, начало этому процессу было положено еще во II веке, с предоставлением консулу возможности в определенных случаях казнить римского гражданина без суда, что исключало возможность его апелляции к народному собранию. Выборные функции комиции приобретают все более формальный характер: рекомендации трибам отдельных кандидатов практиковались еще до Суллы; Цезарь предлагал центуриатным комициям двух кандидатов при выборах в консулы (т.е. права выбора фактически не оставалось), а при выборах других должностных лиц, как в центуриатных, так и в трибутных комициях половина мест заполнялась по свободному выбору и половина - по рекомендательным письмам Цезаря. Законодательные функции дольше всего сохранялись у трибутных комиций. Однако, и в этой области права комиций постепенно ограничивались. Принятый в 98-м году lex Caecilia Didia усложнял процедуру прохождения законопроектов через народные собрания. Сулла восстановил правило о предварительном обсуждении законопроектов сенатом, ставившее заслон предложениям, заведомо не отвечающим интересам сенаторов.

Таким образом, роль комиций, олицетворявших собой идею «народного суверенитета», постепенно снижалась. Падение значения комиций обусловливалось целым рядом взаимосвязанных факторов: народные собрания не выражали интересов всех граждан, что связано с абсентеизмом; специфичный состав (люмпен-пролетариат Рима) обусловил рост коррупции и, как следствие, снижение авторитета собраний; правящие круги (сенат) и военачальники все меньше считались с комициями и все чаще применяли насильственные методы воздействия на них.

Сенат во времена классической римской Республики был главным государственно-правовым институтом. По мнению А.Б. Егорова, именно сенат был реальным правительством республики и основным элементом триады «комиций - сенат - магистратура». В.М. Хвостов неоднократно подчеркивает зависимость магистратуры от сената. Магистраты редко принимали решения без консультации с сенатом, сенат ведал казной и бюджетом государства, выносил приговоры по государственным преступлениям, принимал посольства и целиком ведал дипломатической деятельностью, руководил набором войск и распределял набранные войска между полководцами. В основе ведущего положения сената в числе государственных учреждений лежал авторитет сенаторов.

В период кризиса республики сенат de jure не утратил своих функций, на отдельных этапах его роль даже возрастала. Фактически же и здесь мы находим такие негативные явления, свидетельствующие о кризисе, как коррупция и абсентеизм. Регулярные «чистки» сената привели к тому, что он сделался послушным орудием «первых лиц» государства. Попытки (достаточно успешные) ограничить роль сената относятся еще к периоду деятельности Гракхов, в частности, ограничение судебных функций. Иногда прерогативу сената нарушали комиций, например, в 107 г., в случае решения вопроса о передаче командования Марию. В 88 г. до н.э. Сулла в период своего властвования поднял роль сената, однако, последующие события низводят сенат до роли «ничтожной силы». Помпей и Красе в качестве консулов правили, не спрашивая сенат. Тем не менее, в 54 г. предложение о диктатуре Помпея в сенате не прошло, пока он не потребовал от сенаторов принятия такого решения, что свидетельствует о стремлении сената сохранить свои позиции и одновременно о его слабости. По отношению к членам сената могло применяться насилие: Т. Моммзен рассказывает о резне в здании сената, у Цицерона и Плутарха мы находим указание на то, что, опасаясь насилия, многие сенаторы перестали посещать заседания сената, наконец, под угрозой применения насилия сенат согласился принять условия 19-летнего Октавиана.

Увеличение численности сената (при Сулле - до 600 и при Цезаре - до 900 человек) также в конечном итоге приводило к снижению его роли. В таком огромном скоплении людей конкретному сенатору сложно было повлиять на принятие решения, выступить каждый явно не мог, при голосовании голос каждого значил мало, поэтому сенаторы или уклонялись от участия в политической жизни или искали другие пути влияния на политику государства. К снижению роли и значимости сената приводило также взяточничество, на котором мы подробнее остановимся ниже, при рассмотрении аналогичных проявлений в связи с кризисными явлениями римской магистратуры.

Таким образом, к концу I века до н.э. в положении сената произошли изменения, носящие, в основном, фактический, а не юридический характер.

С точки зрения исследования генезиса монархии чрезвычайно интересное явление представляет собой римская магистратура. Утверждение Полибия о том, что власть римских магистратов (а именно - консулов) - монархическая, можно было бы объяснить недостаточным его пониманием римских государственно-правовых институтов, искусственным привнесением греческих учений о сущности публичной власти, но такого же мнения придерживался и Цицерон. Есть все основания предполагать, что на преторов, а затем - консулов был перенесен царский империй. Фактором, ограничивающим это imperium, с древности являлись комиций, влияние которых, как мы видели, в I в. до н.э. существенно снизилось.

В период кризиса республики магистратуры своего значения не утратили. Увеличилось их число, так, к концу республиканского периода количество преторов возросло до шестнадцати, эдилов - до шести, квесторов - до сорока (впоследствии квесторов стало двадцать). Расширились функции магистратов, как вследствие появления новых функций у государства, так и за счет нарушения прерогатив других государственно-властных институтов. Но кризисные явления заметны и в этой части республиканской надстройки полиса, они могут быть сгруппированы по нескольким направлениям.

1. Экстраординарные магистратуры.

Само по себе это явление достаточно характерно для римской государственной жизни. Экстраординарные магистратуры встречались во все периоды римской истории, однако, в I веке до н.э. они приобретают новый характер, который можно было бы определить как «всеохватность». По мнению А.Б. Егорова, Н.В. Чекановой, экстраординарные магистратуры явились резервом регенерации на новом уровне власти монархической, т.е. власти древних римских «царей». Н.А. Машкин считает развитие системы экстраординарных магистратур в Риме I в. до н.э. свидетельством кризиса республики. Не оспаривая приведенного мнения, обратимся к суждению Аппиана, высказанному по поводу кровавых событий вокруг деятельности Гракхов: «Меня удивляет следующее обстоятельство: сколько раз в подобных же опасных случаях сенат спасал положение дела предоставлением лицу диктаторских полномочий, тогда же никому и в голову не пришло назначить диктатора». Следовательно, Аппиан считал диктатуру не только приемлемым, но и необходимым институтом. Диктатура - древнейшая экстраординарная магистратура (традиция повествует о Цинциннате, получившем диктатуру для отражения нападения эквов и сабинян, о Кв. Гортензии, который был назначен диктатором в 287 г. до н.э. в условиях крайнего обострения борьбы плебеев за свои права). Она являлась важным средством укрепления правительственной власти при внутренних волнениях либо крайней внешней опасности. Диктатору принадлежала вся полнота власти: все магистраты находились в его подчинении, на его распоряжения не распространялось даже трибунское veto. Диктаторский imperium summum был ограничен лишь во времени - шестью месяцами.

В I веке до н.э. римляне не только вспомнили об этой экстраординарной магистратуре, но и создали ряд новых экстраординарных магистратур. Так, в 82 году, в итоге гражданских войн, Сулла получил диктатуру предложенным принцепсом сената Л. Валерием Флакком и проведенным через комиции законом (Lex Valeria de imperio), который дал ему чрезвычайные полномочия по переустройству государства - Legibus scribundis et rei publicae constituendae, не ограниченные во времени (в отличие от классической диктатуры, имевшей конкретную цель и временные рамки). Аппиан отмечает, что не ограниченная сроком диктатура Суллы становилась вполне тиранией. В качестве отличительной черты диктатуры Суллы А.Б. Егоров называет также всеобъемлющий характер его полномочий, однако, такой характер соответствует сути диктатуры. Следует отметить также и то, что должность эта появилась после 120-летнего перерыва, и потому воспринималась многими не как восстановление старого правила, а как нарушение сложившейся вековой традиции. Деятельность Суллы вызвала противоречивые оценки. У античных авторов признание заслуг диктатора сочеталось с его моральным осуждением. В новой и новейшей историографии одна группа исследователей (Т. Моммзен, К. Фрелих, Э. Габба) видит в нем консервативного лидера, жесткими методами реализовавшего программу своей партии; другие (Ж. Каркопино и др.) находят в действиях диктатора попытку захватить единоличную власть; по мнению третьих (СИ. Ковалева, B.C. Сергеева и др.), Сулла, стремясь укрепить основы республиканского строя, добился прямо противоположного результата. А.Б. Егоров, в целом разделяющий последнюю точку зрения, отмечает, что Сулла, реставрируя старую систему, использовал приемы и методы, не связанные с республиканской традицией и даже противоречащие ей; в результате сулланская диктатура усилила и сенатское правление, и систему военных диктатур. По мнению М.И. Хвосто-ва диктатура Суллы, как и диктатура Цезаря впоследствии, ничего общего с нормальной диктатурой не имеют. При всей неоднозначности приведенных оценок, можно сделать представляющийся бесспорным вывод: диктатура Суллы, не вполне соответствовавшая республиканской конституционной традиции, но непосредственно опиравшаяся на нее, явилась важным шагом в построении будущей монархической формы правления.

В 52 году Помпей, имевший до этого широчайшие полномочия в военной сфере, был избран консулом без коллеги (consul sine collegae); прецедентов чему в римской республике не было. Этот факт можно рассматривать как еще одну попытку использования элементов республиканской конституционной традиции для установления единовластия.

В общем ряду чрезвычайных магистратур стоят и диктатуры Цезаря: первая диктатура, предоставленная ему в 49 году до н.э. для созыва избирательных комиций, еще укладывалась в рамки традиций; в 48 году диктатура была предоставлена уже без определения срока (фактически до 46 года); в 46 году - на 10 лет; с 44 года он -dictator in perpetuum. Диктатуры Цезаря юридически были повторением сулланской диктатуры (в первую очередь по противоречащему республиканским нормам признаку бессрочности) и в ней могли найти свое обоснование.

В 43 году решением народного собрания был законодательно оформлен второй триумвират - магистратура, не имевшая прецедентов, более всего сходная с диктатурой, но коллегиальная, с неконкретной целью «устроения республики» и без необходимых временных ограничений. Первый триумвират нельзя считать прецедентом в правовом смысле слова, так как юридически он вообще не был оформлен. Само название «первый триумвират» возникло по аналогии с триумвиратом 43 г.; современниками и античными историками термин «триумвират» в отношении коалиции Помпея, Цезаря и Красса не употреблялся: Тит Ливии называл его conspiratio - «заговор», Веллей Патеркул и Светоний говорили о нем, как о societas, Дион Кассий определял это соглашение как дружбу. Г. Ферреро считает, что второй триумвират был своеобразным восстановлением диктатуры Юлия Цезаря, так как triumviri reipublicae constituendae были наделены всеми полномочиями, бывшими у Цезаря в последние годы. В соответствии с lex Titia триумвиры получали власть сроком на пять лет (республиканская конституционная традиция не знает таких длительных сроков властных полномочий), в том числе право назначать магистратов и сенаторов (что ранее было прерогативой соответственно комиции и цензоров), издавать законы (опять-таки в нарушение прерогативы комиции), устанавливать налоги в Италии и провинциях; у них была верховная юрисдикция без права апелляции (вновь ущемление прав сената и комиции), они чеканили монету со своим изображением и т.п.; и главное - в их руках было сосредоточено и высшее распоряжение, и верховное командование легионами. Фактически их власть и по своему содержанию не соответствовала установленному республиканскому порядку, и получена была не от сената или народа, а являлась результатом могущества полководцев, опиравшихся на преданное им войско.

В этих новых экстраординарных магистратурах можно видеть начало изменения формы правления и начало юридического оформления этого процесса.

2. Чрезвычайные полномочия.

Для решения важных и неотложных задач государственного управления сенат, народное собрание или интеррекс могли предоставить какому-либо гражданину полномочия, выходившие за рамки обычных прав магистрата. Еще во втором веке до н.э. (и, вероятно, ранее) сенат мог издать постановление senatusconsultum extremum (ultimum) или senatusconsultum de re publica defendenda, содержавшее формулу videant consules, ne guid res publica detrimenti capiat. Такое постановление предусматривало концентрацию власти в руках консулов, которым передавалась высшая власть domi militiaeque, право распоряжаться военными контингентами, в том числе для решения внутренних (карательных) задач. То есть, традиция или, как минимум, прецеденты наделения отдельных лиц чрезвычайными полномочиями к началу рассматриваемого периода в Риме уже существовали. Однако, тогда указанная формула воспринималась многими как неправомерная, поскольку позволяла казнить римского гражданина без суда. Известно, что формула была применена в 121 г. до н.э. против Гая Гракха. К первому веку до н.э. полномочия, далеко выходящие за рамки обычных, уже не были редкостью. В 100 г. эта формула использовалась против Сатурнина, когда чрезвычайные полномочия сенат вручил Гаю Марию для расправы с его же недавними единомышленниками. В 77 г. до н.э. senatusconsultum ultimum было издано для борьбы с Лепидом; в 63 г. консул Цицерон получил аналогичные полномочия для расправы с катилинариями.

Диктатура Суллы (dictator legibus scribundis et rei publicae constituendae), предоставленная ему в 82 году до н.э. по закону, проведенному через народное собрание, представляет собой комплекс чрезвычайных полномочий по переустройству государства, в число которых входила возможность принимать решения о смертной казни гражданина, решать вопросы о конфискации имущества, управлять Италией и провинциями, вводить новые и уничтожать прежние полномочия и должности, назначать и сменять магистратов и т.д. В 74 году до н.э. М. Антонию были даны чрезвычайные полномочия для борьбы с пиратами: imperium infinitum aequum, не ограниченный определенным пространством. Это решение, принятое по частному поводу, создало прецедент, использовавшийся в дальнейшем. Широчайший круг полномочий по различным поводам неоднократно предоставлялся Гнею Помпею: в 67 г. до н.э. - для борьбы с пиратами по закону Габиния без ограничения территориальной протяженности, а затем - командование с «безграничным империумом» в Митридатовой войне, врученное ему комициями в 66 году до н.э. по предложению народного трибуна Г. Манилия. Полномочия полководца были беспрецедентно широки, и хотя предоставлялись для решения военных задач, имели большое значение и для внутренней политики государства. Власть Помпея распространялась на все Средиземное море, острова и побережье, ему было дано право распоряжаться государственной казной, доходами с провинций, средствами союзных государств, а также командовать большой армией и флотом, назначать легатов с преторскими правами и т.п. Как подчеркивает Т. Моммзен: «Исключительное положение Помпея было несовместимо с республиканским строем государства». В 58 году до н.э. Помпей получил сроком на пять лет новую чрезвычайную власть (imperium maius, командование войском и флотом, свободное распоряжение казной и т.п.), на этот раз - для снабжения Рима продовольствием.

Результатом первого (неофициального) триумвирата, сложившегося к шестидесятому году до нашей эры, явился целый ряд чрезвычайных полномочий, предоставленных, в первую очередь, его участникам, в числе которых был все тот же Помпей. Цезарь получил полномочия в Цизальпинской Галлии, аналогичные полномочиям Помпея в 67-66 годах до н.э., таким образом, можно уже говорить о складывающейся антиреспубликанской традиции. В 56 году до н.э. чрезвычайные полномочия Помпея и Цезаря были подтверждены. Диктатуры Юлия цезаря также фактически представляли собой «неограниченные полномочия для устройства государства».

Итак, чрезвычайные полномочия первого века до нашей эры предоставлялись и как часть диктаторских полномочий и независимо от занятия каких бы то ни было магистратур. При этом их источниками юридически являлись либо сенат, либо народное собрание - в зависимости от того, какая часть граждан была заинтересована в очередном отступлении от конституционной традиции. Таким образом, республиканские учреждения вызвали к жизни институт, антиреспубликанский по своему внутреннему содержанию.

3. Сосредоточение нескольких магистратур или различных полномочий в одних руках.

Сосредоточение нескольких должностей или полномочий в руках одного человека, как правило, имело своей целью максимальную координацию действий для разрешения сложных насущных проблем. Начало было положено Гаем Гракхом, который, по словам Т. Моммзена «то отдельными постановлениями, то просто благодаря своей неутомимой деятельности, сосредоточил в своих руках раздачу хлеба, раздачу земель, наблюдение за выбором присяжных и даже консулов, наблюдение за путями сообщений и общественными постройками, наконец, даже руководство прениями в сенате».

Деятельность Гнея Помпея являлась цепью выдающихся за обычные пределы чрезвычайных назначений. Помпей в одно и то же время являлся консулом (причем без коллеги) и сохранял за собой проконсульскую власть над Испанией, несовместимую с пребыванием в городе Риме, а также предоставленные ранее, в 57 году до н.э., чрезвычайные полномочия. По мнению Эд. Мейера, юридически положение Помпея было сходно с установившимся позднее (в 27 году до н.э.) положением Октавиана Августа, на основании чего Мей-ер говорит о принципате Помпея.

Юлий Цезарь помимо диктатуры, которую можно считать основной сутью его почти абсолютной власти, фактически не выпускал из рук консульства, а также имел цензорские и трибунские полномочия. Кроме того, он имел титул imperator, приобретший новое качество, и титул «отца отечества». Отдельные значимые государственные полномочия он не присваивал себе, а передавал своей волей другим лицам. Так, он отстранил от работы триумвиров, назначенных осуществлять монетную эмиссию, и поставил заведовать чеканкой монеты своих рабов. Г. Ферреро говорит о «почти монархической диктатуре» Цезаря, Т. Моммзен - о его «военной монархии». Подобного мнения придерживаются и многие другие исследователи. Более того, А.Б. Егоров считает, что во время диктатуры Цезаря «монархия одержала верх». Во всяком случае, правление Цезаря явилось важным этапом процесса перехода к новой форме правления. Вместе с тем, большинство исследователей признают, что власть Цезаря опиралась на традиции республиканского Рима, однако объединение магистратур давало не только механическую их сумму, но и новое качество власти.

Показательна концентрация официальных полномочий вторым триумвиратом, которому предоставлялось право назначать магистратов и сенаторов, издавать законы, устанавливать налоги в Италии и провинциях, чеканить монету со своим изображением, а также верховная юрисдикция без права апелляции и высшее распоряжение и командование легионами.

Правда, можно говорить о тенденции сосредоточения именно полномочий, начиная с Гракха, который «приучил видеть во главе правления не коллегию, а одного человека»; сосредоточение же в одних руках нескольких должностей в период кризиса республики встречалось редко. Таким исключением (очень ярким) можно считать деятельность Юлия Цезаря, который «совмещал военную, административную и судебную власть», будучи диктатором, великим понтификом, префектом нравов, консулом и трибуном (хотя и не все перечисленное принадлежало ему постоянно и одновременно).

4. Нарушение традиционного республиканского порядка получения и прохождения магистратур.

Еще в 180 году до н.э. был принят внесенный Виллием закон, который устанавливал порядок прохождения магистратур. Консулами и преторами могли быть лишь те, кто прошел низшие должности (квесторов, эдилов), а также военную службу (десять лет явки к военному набору). Устанавливался минимальный возраст: для избрания на низшие должности - 28 лет, для претора -40 лет, для консула - 43 года. Одну и ту же должность нельзя было занимать несколько раз подряд, что подчеркивает республиканский принцип недопустимости осуществления государственной власти постоянно одним и тем же лицом. Кандидат на должность должен был находиться в Риме, т.е. присутствовать на собственных выборах. Сулла ввел обязательный biennium (2 года) между должностями, второе консульство могло предоставляться не ранее, чем через 10 лет после первого. По существу, тем самым был восстановлен в слегка измененном виде плебесцит Генуция 342 г. до н.э.Все эти правила, уже начиная с конца второго века, неоднократно нарушались. Гракхи претендовали на вторичное занятие должности плебейского трибуна. Плутарх однозначно сообщает о втором трибунате Гая Гракха; Тит Ливии столь же определенно говорит о продолжении Гаем Гракхом исполнения обязанностей трибуна во второй раз. И, хотя не все источники утверждают, что такое избрание состоялось, начало все же было положено. Саллюстий Крисп рассказывает о том, что народные трибуны Публий Лукулл и Луций желали сохранить за собой должности еще на один год, но другие трибуны решительно этому воспротивились - это говорит о расхождении во мнениях по поводу необходимости поддержания республиканских традиций даже среди представителей этой магистратуры, являющейся республиканской по самой своей сути. Объяснить эти разногласия можно только изменением экономической ситуации и социального состава общества, отразившимся на взглядах как самих трибунов, так и поддерживающих их масс. Граждане (как и экономика) стали совершенно иными и согласны были сколько угодно раз и с нарушением любых норм голосовать за выразителя своих интересов, а трибуны или, во всяком случае, часть из них искали и не находили возможности отстаивать права и интересы народа с полным соблюдением традиций.

Гай Марий избирался консулом заочно и почти без перерывов: в 107, и со 104 до 100г. до н.э. Возвышение Мария связано с гражданской войной, но его консульства представляют особую ситуацию в римской истории, не объяснимую только фактом тяжелой войны. Особенностью этой ситуации было объединение Марием антисенатских сил. После смерти Мария его сподвижник Цинна был консулом три года подряд, причем провозглашал себя консулом сам, без выборов; по сути дела, фактическая диктатура Цинны, выраженная в серии последовательных консульств, стала продолжением марианской.

Сулла получал магистратуры, возможно, формально соблюдая установленный порядок, хотя в ряде источников содержатся данные о его нарушениях.

Саллюстий Крисп говорит о насильственном подчинении Суллой государства,а Плутарх сообщает, что Сулла провозгласил себя диктатором. Аппиан также сообщает, что Сулла объявил себя единодержавным правителем. При этом сам Сулла назначал и других магистратов, тогда как они должны были избираться, так, Аппиан говорит о назначении консулов. Возможно, правда, что буквальное понимание текста в данном случае не вполне адекватно отражает события, Аппиан мог иметь в виду рекомендации кандидатур на должности, но несомненно речь идет о решающем влиянии диктатора на выборы должностных лиц. Суллой был также издан закон, упорядочивающий прохождение магистратур (в частности, установивший минимальный промежуток времени между занятием одной и той же должности), но этот закон впоследствии нарушался, как и республиканские традиции.

Помпей получил чрезвычайные полномочия (на Востоке) заочно; в 70 г. до н.э. он стал консулом вопреки всяким нормам, так как перед этим не занимал не только курульных должностей эдила и претора, но даже первой, открывавшей путь к сенаторскому званию, должности квестора. Он не только получал, но и раздавал магистратуры не в соответствии с республиканскими традициями, например, назначил Сципиона своим коллегой - вторым консулом на оставшуюся часть года.

В 56 году на совещании в Лукке были намечены кандидаты на все государственные должности, и все они прошли; de jure нарушения не было: магистраты были избраны, de facto же - назначены. По сообщению Аппиана, Цезарь назначал кандидатов в консулы, в том числе и себя вместе с Антонием. По сообщению того же источника, Цезарь определил должностных лиц на несколько лет вперед. О назначении консулов Цезарем говорит и Светоний. В 45-м году магистраты были назначены на несколько лет вперед, хотя должны были избираться за несколько месяцев до начала срока полномочий. Октавиан стал консулом в 19 лет (до возраста, необходимого по закону, ему не хватало 23 лет), причем проведено избрание через сенат, а не через комиции.

Таким образом, нарушения традиционного республиканского порядка замещения магистратур сводились к несоблюдению последовательности получения должностей и минимального временного промежутка между избраниями, занятию должности ранее необходимого возраста, отсутствию кандидата в Риме во время собственных выборов и даже фактическому назначению магистратов вместо их избрания. Обращает на себя внимание и тот факт, что нарушения порядка получения должностей отмечаются, как правило, в тех же случаях, что и несоответствие конституционной традиции содержания властных полномочий.

5. Получение магистратур путем заговора или насилия.

Общее неспокойствие в Риме породило волну насилия, которое применялось и при выборах магистратов. Так, в 100-м году во время выборов плебейских трибунов конкурент Сатурнина был убит толпой, что доставило Сатурнину победу. Первая известная нам попытка достигнуть высших должностей путем заговора была осуществлена Марком Крассом, Публием Суллой и Луцием Автронием и относится к 66 году до н.э. Хорошо известен заговор Катилины, не сумевшего добиться консульства легальным путем. Гай Саллюстий Крисп оценивал это событие как в высшей степени знаменательное - по особой опасности преступления, причем одной из причин заговора Саллюстий считает пример единовластия Луция Суллы, который возбудил и в других желание стать хозяевами государства.

Октавиан провел свое избрание в консулы с помощью легионов. Светоний так рассказывает об этом событии: «Консульство он захватил на двадцатом году, подступив к Риму с легионами, как неприятель, и через послов потребовав этого сана от имени войска; а когда сенат заколебался, центурион Корнелий, глава посольства, откинув плащ и показав на рукоять меча, сказал в глаза сенаторам: «Вот кто сделает его консулом, если не сделаете вы!». Прямого насилия в этом случае не было, была лишь угроза его применения, но для всех и в момент избрания, и впоследствии было очевидным, что именно сила войска доставила Октавиану консульство.

Силовое решение политических вопросов не стало еще явлением регулярным, заговоры и насилие как политические инструменты применялись не часто, но такое вопиющее нарушение традиционных норм наиболее ярко свидетельствовало о кризисе республиканской формы правления.

6. Применение насилия по отношению к магистратам.

Магистраты, к которым по республиканским правилам нельзя было даже предъявить иск в период выполнения их полномочий, в первом веке до н.э. (и даже ранее) становятся объектами насилия, нападений и убийств. Более всего это коснулось такой должности, как плебейский трибун, что, скорее всего, связано с тем, что трибуны были вождями оппозиции. Первым в римский истории открытым нарушением существующих законов о неприкосновенности личности народного трибуна явилось отстранение от должности Октавия, который был «силой удален со скамьи трибунов». Очевидно, древнее правило о неприкосновенности магистратов было чрезвычайно мудрым: стоило нарушить запрет один раз, и возникал прецедент на будущее. «Распри переходили из споров и борьбы на почве честолюбия в убийства, а из убийств в открытые войны».

Приведем наиболее яркие из свидетельств источников. Аппулей Сатурнин (трибун) и его сторонники, запертые в здании сената, были убиты оптиматами; в 91-м году убит трибун Ливии Друз; в 88-м году с трибуном Сульпицием Руфом расправился Сулла. Насилие применялось по отношению не только к плебейским трибунам, но и к другим магистратам. Аппиан изобразил ужасающую картину: народ разобрал черепицу с крыши здания и бросал ее в сторонников Аппулея до тех пор, пока не убил его самого, квестора, трибуна и претора, в то время когда они все еще были облечены знаками своей власти. По сообщению Плутарха, Опимий первым из всех римских консулов получил диктаторские полномочия и убил без суда три тысячи граждан, в том числе Фульвия Флакка, бывшего консула и триумфатора. С нарушением законного порядка были возбуждены уголовные процессы против консула Цепиона и других. Марий и Цинна, захватив власть в Риме, предали смерти трех консулов, трех консуляров, множество других магистратов. Сам Цинна, будучи консулом, вынужден был бежать из Рима, когда обсуждение законопроектов в народном собрании перешло в столкновение. В 89 г до н.э. убили претора Азеллиона, возобновившего закон о запрете брать проценты с должников. Юлий Цезарь прогнал с форума собственного коллегу (Бибула), возражавшего против его законопроекта о земле, применив оружие. Претор Катон с применением насилия был удален с народного собрания. В 56 году во время движения Клодия толпа забросала камнями консула Метелла. Даже если предположить, что часть данных свидетельств имеет тенденциозный характер, не остается сомнений в широкомасштабности применения насилия. По словам Аппиана, «никого уже не могли защитить ни свобода, ни демократический строй, ни законы, ни авторитет власти».

Описываемое явление - это составная часть кризиса республиканских учреждений, прямо вытекающая из кризиса полисной организации общества. Отдельные граждане, в том числе и должностные лица, понимая необходимость связанных с экономическим укладом политических преобразований, предлагали лишком крутые меры и тем самым вызывали резкую негативную реакцию. Вместе с тем, общины как таковой уже не существовало, граждане не отождествляли себя с государством, и потому магистрат мог восприниматься как чуждый элемент. Этими факторами и была предопределена волна насилия в отношении магистратов.

7. «Сведение на нет» реальных полномочий магистратов.

При юридическом сохранении традиционных магистратур, фактически их роль часто сводилась к минимуму в силу сложившейся реальной обстановки. Распространенным стало такое явление, как игнорирование решений должностных лиц. Это проявление кризиса коснулось, главным образом, такой должности, как народный трибун. Начало и в этом случае положил Тиберий Гракх, не согласившийся с Октавием. Тит Ливии излагает это событие так: «Своего коллегу Октавия, который отстаивал благо государства, он отстранил от власти». У Аппиана показано, что это было сделано в трибутных комициях по инициативе Тиберия. В 59-м году проигнорирована интерцессия трибунов, накладывавших «вето» на законы Юлия Цезаря. В свою очередь Помпей, «когда стало известно намерение некоторых трибунов остановить своим «вето» решения, направленные против Цезаря, открыто заявил, что не будет обращено и малейшего внимания на подобные устарелые формальности». Игнорировались решения и других должностных лиц, например, Бибула, бывшего консулом вместе с Цезарем. Таким образом, одновременно с концентрацией власти в руках одного человека, неизбежно фактически ограничивались (сводились к минимуму, а то и просто не осуществлялись) полномочия других лиц.

Уменьшению роли народных трибунов способствовал запрет бывшим трибунам занимать другие государственные должности. При Цезаре политическое значение должностей было ослаблено увеличением их количества, так как в результате дробились выполнявшиеся ими функции. Магистраты города Рима (консулы, преторы, эдилы, трибуны, квесторы) вновь стали должностными лицами городского управления, как это было первоначально, а не государства в целом; при этом Цезарь отстранял тех из них, которых находил непригодными.