Правовые проблемы третейского разбирательства

35

Введение

В Российской Федерации актуальной является задача формирования гражданского общества, со всеми его атрибутами и присущими ему свойствами. Одним из таких атрибутов является функционирование частной юстиции, негосударственной системы разрешения споров, сильная и разветвленная система юридического обслуживания и адвокатуры, говоря иными словами, государственные органы в общественной жизни во многих случаях не являются единственными и безальтернативными функционерами.

По мере возрастания правосознания и правовой культуры населения возникает возможность вне государственного судебного урегулирования споров. Однако эта возможность должна иметь определенные правовые очертания. Именно такими являются действующие в мировом правовом пространстве различные третейские суды. Мировой опыт свидетельствует о высочайшей эффективности негосударственной формы разрешения споров, поэтому предприниматели зачастую предпочитают обращаться в негосударственные суды, которые не входят в государственную судебную систему.

Третейский суд, предполагая возможность широкого выбора третейских судей из числа независимых квалифицированных специалистов по инициативе самих участников конфликта и индивидуальный подход к каждому делу, является наиболее адекватной рыночным отношениям формой защиты права.

Вопросы, связанные с третейским разбирательством не получили пока должного освещения в юридической науке. Множество работ, посвященных третейским судам, написано такими известными юристами как Е.А. Виноградова, Е.А. Суханов, О.Ю. Скворцов, М.И. Клеандров, К.И. Девяткин, а также новосибирскими специалистами в области третейского разбирательства М.Э. Морозовым и М.Г. Шиловым. К сожалению, устоявшейся практики по многим спорным вопросам третейского разбирательства пока не сформировано.

Целью настоящей курсовой работы является исследование проблем института третейского разбирательства, места и значения третейского суда в судебной системе России, а также выявление и попытка разрешения ряда проблем, возникающих в процессе третейского разбирательства.

В соответствии с этой целью автором поставлены следующие задачи:

проанализировать правовую природу третейского суда как органа, разрешающего юридические споры путем исследования понятий «третейский суд», «третейское разбирательство»;

рассмотреть проблематику определения компетенции третейского суда;

выделить основополагающие начала - принципы третейского разбирательства;

выявить проблемы, возникающих в процессе третейского разбирательства, в частности связанные с заключением, реализацией третейских соглашений, условиями их действительности;

проанализировать проблематику производства по делам об оспаривании решений третейских судов, принудительном исполнении решений третейских судов.

Предметом исследования выступает правовое регулирование деятельности третейских судов, а объектом, в первую очередь, отношения, возникающие в ходе третейского разбирательства между его участниками.

Методологическую основу исследования составляет формально-логический метод как общенаучный, а также ряд специальных приемов: сравнительно-правовой, системный, логический, историко-правовой анализ и некоторые другие.

Глава 1. Правовая природа третейского суда как органа, разрешающего юридические споры

1.1 Понятие и правовой статус третейского суда

Часть 4 статьи 46 Конституции РФ гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод. Статья 11 ГК РФ устанавливает, что защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляет в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством, суд, арбитражный суд или третейский суд. Таким образом, законодательство РФ признает третейский суд в качестве альтернативной формы защиты гражданских прав и ставит их практически на один уровень с судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Альтернативность третейского суда заключается в том, что деятельность по их созданию и разрешению ими споров в соответствии с подведомственностью есть частная практика применения закона. То есть для создания третейского суда не требуется разрешения или какого-либо решения государственного органа, а достаточно волеизъявления частных субъектов: граждан или организаций. Участники спора, вытекающего из гражданских правоотношений, вправе передать его не в государственный суд (суд общей юрисдикции или арбитражный суд), а на разрешение третейского суда.

Возможность создания третейских судов подтверждается и на уровне международных актов. Пункт 1 статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 апреля 1950 г. устанавливает, что каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое и публичной разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Легитимность третейского суда в рамках приведенного выше положения Конвенции однозначно подтверждается в принятых решениях органами, созданными в соответствии с этой Конвенцией.

До недавнего времени деятельность третейских судов не имела достойного законодательного регулирования в Российской Федерации. Основным нормативным актом, регулирующим третейское разбирательство, выступало «Положением о третейском суде». (Приложение № 3 к ГПК РСФСР 1964г). Одновременно правовое положение третейских судов регулировалось и «Временным положением о третейских судах для разрешения экономических споров». Законом РФ от 7 июля 1993 г. «О международном коммерческом арбитраже». Первое положение предназначалось для регулирования деятельности третейских судов, рассматривающих споры с участием граждан, второе -- с участием юридических лиц и предпринимателей без образования юридического лица, а закон применялся при разрешении споров с «иностранным элементом». Однако указанные нормативные акты не отвечали признакам системности и комплексности, содержали противоречивые положения по ряду вопросов.

Принятие Федерального закона «О третейских судах в РФ» в корне изменило ситуацию, дав толчок развитию третейского разбирательства в России и создав для него четкую законодательную базу. Кроме того, нормы, регулирующие деятельность третейских судов, содержатся и в иных нормативных актах (АПК РФ, ГК РФ, ГПК РФ, Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» и др.).

В отличие от Временного положения, в Федеральном законе «О третейских судах в РФ», понятиям, используемым в целях данного Закона, а значит и в третейском судопроизводстве посвящена отдельная статья. Так, в ст.2 закреплено легальное определение понятия «третейское разбирательство» - процесс разрешения спора в третейском суде и принятия решения третейским судом; «третейский судья» - физическое лицо, избранное сторонами или назначенное в согласованном сторонами порядке для разрешения спора в третейском суде; «третейское соглашение» - соглашение сторон о передаче спора на разрешение третейского суда; «компетентный суд» - арбитражный суд по спорам, подведомственным арбитражным судам, суд общей юрисдикции по спорам, подведомственным этому суду.

В действующем законодательстве термин «третейский суд» употребляется в двух основных значениях. Во-первых, как общее наименование института третейского суда, и, во-вторых, как состав третейского суда, избираемый (назначаемый) сторонами для разрешения конкретного спора между ними в третейском суде любого из двух видов.

Что касается первого из названных понятий (третейский суд как институт), то в настоящее время законодательством РФ предусмотрено два вида третейских судов: третейские суды, создаваемые для разрешения конкретного спора (так называемые «разовые», или «ad hoc»), а также постоянно действующие третейские суды (называемые иногда институциональными).

В юридической науке третейские суды довольно часто называют арбитражами, что вызывает определенную путаницу в понимании их статуса.

Кроме того, путаницу вносит и законодательство о третейских судах. Так, в ГПК РФ используется только одно понятие - «третейский суд». В АПК РФ до статьи 230 встречается только понятие «третейский суд». Но статья 230 указывает, что правила, установленные в настоящем параграфе, применяются при рассмотрении арбитражным судом заявлений об оспаривании решений третейских судов и международных коммерческих арбитражей, принятых на территории РФ (третейские суды). То есть в данной статье понятия разделяются. В статье 233 АПК РФ говорится об основаниях для отмены решения сначала третейского суда, а затем, отдельно, - решения международного коммерческого арбитража. Такой терминологический разнобой может создать путаницу в практике применения нормативно-правовых актов. Поэтому в настоящее время важно в комментариях, научной и учебной литературе, постановлениях судебных органов придерживаться единой точки зрения. Необходимо понимать, что существуют третейские суды в широком смысле, которые подразделяются на третейские суды в узком смысле слова и международный коммерческий арбитраж Маковский А.Л. Третейский суд и судебная реформа в РФ: конституционные основы // Цивилистическая практика. - 2003. №1(6). С.60.

Что касается разницы между постоянно действующими третейскими судами и судами для решения конкретного спора, то отличаются они продолжительностью cсуществования, порядком создания и процедурой разбирательства подведомственных им споров, а также местом хранения решений и дел.

Так, при передаче спора на рассмотрение третейского суда, создаваемого для рассмотрения конкретного спора, стороны должны сами подробно определить порядок его формирования и процедуру рассмотрения спора. При этом законом в отношении «разовых» третейских судов установлены в основном диспозитивные нормы, которые применяются для восполнения возможных пробелов, в случае, если сторонами не будут согласованы какие-либо условия, необходимые для третейского разбирательства. После вынесения решения по делу такой суд прекращает свое существование. Решение третейского суда для разрешения конкретного спора в месячный срок после его принятия направляется вместе с материалами по делу для хранения в компетентный суд.

Заключение же сторонами соглашения о передаче спора в постоянно действующий третейский суд подразумевает, что стороны соглашаются с правилами рассмотрения споров избранного ими третейского суда, которые устанавливаются его положениями (уставами, регламентами или иными документами, регулирующими процедуру рассмотрения споров), утвержденными организацией, создавшей суд. Кроме того, каждый суд указанного типа имеет свой список арбитров, с которым стороны могут ознакомиться. Если правилами постоянно действующего третейского суда не определен иной срок, то рассмотренное в постоянно действующем третейском суде дело хранится в данном третейском суде в течение пяти лет с даты принятия по нему решения.

При разрешении спора третейский суд руководствуется теми же нормативными актами, что и другие суды, с учетом их иерархического порядка и правового статуса, в том числе учитываются обычаи делового оборота. Приоритет над национальным законодательством имеют нормы международного права. Особенностью здесь является то, что суд обязан руководствоваться условиями договора, а так как большинство норм гражданского права имеют диспозитивный характер, то положения договора и соглашение сторон о правилах разбирательства приобретают первостепенное значение, разумеется, если они не противоречат императивным указаниям закона.

Таким образом, в настоящее время закон не допускает возможности самостоятельного участия третейского суда в гражданском обороте, в связи с чем третейские суды существуют в качестве структурных подразделений организаций, которые их учреждают, то есть не являются юридическими лицами.

На основании изложенного могут быть выделены следующие признаки третейского суда, состоящие в том, что третейский суд как правовой феномен является негосударственным юрисдикционным органом, рассматривающим и разрешающим гражданские дела, не входит в государственную судебную систему. Третейский суд не осуществляет правосудие в том смысле, как это закреплено в Конституции РФ и Федеральном конституционном законе «О судебной системе РФ», и не входит в государственную судебную систему.

1.2 Проблемы определения компетенции третейских судов

Для того, чтобы осуществить защиту нарушенных прав, третейский суд, прежде всего, должен определится со своей компетенцией относительно данного спора. И одним из важнейших вопросов здесь является вопрос о подведомственности споров третейскому суду. Правильное определение подведомственности играет важную роль не только для третейского суда, но и в не меньшей степени для самих сторон, поскольку дает им возможность выбора между третейским и арбитражным судом (судом общей юрисдикции) при заключении договора.

Под подведомственностью споров в данном случае следует подразумевать круг споров о праве и иных материально-правовых вопросов индивидуального значения, разрешение которых отнесено к ведению тех или иных органов государства, общественности либо органов смешанного характера.

Институт подведомственности в правовом регулировании общественных отношений играет роль распределительного механизма, с помощью которого государство обеспечивает подключение к нему различных форм разрешения юридических дел в соответствии с характером общественных отношений, из которых эти дела возникают. Нормальная работа этого механизма возможна только при условии согласованности и непротиворечивости программы его деятельности, в качестве которой выступает нормативная основа. Действие механизма обеспечивается путем указания в законе определенных критериев, в зависимости от которых конкретные дела поступают на разрешение указанных в законе органов. Вопрос о критериях подведомственности дел третейским судам не находит в настоящее время однозначного разрешения в юридической науке. По мнению О.Ю. Скворцова, законодатель ограничил возможность передачи дел на разрешение третейским судом двумя критериями: во-первых, третейскому суду могут быть переданы гражданско-правовые споры; во-вторых сделано это может быть только в том случае, если иное не предусмотрено федеральным законодательством Скворцов О.Ю. Комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в Российской Федерации»: научно-практический. - М.: Омега - Л, 2003. - С.96 . Однако предложенных критериев явно недостаточно, поскольку с их помощью нельзя однозначно отнести то или иное дело к ведению определенного органа. Такое неоправданное сужение требований может повлечь за собой искажение смысла норм законодательства.

С.А. Курочкин выделяет следующие критерии подведомственности дел третейским судам, которые применяются на системной основе Курочкин С.А. Подведомственность дел третейским судам // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. - 2002-2003. №3. С.326-328:

Наличие третейского соглашения.

По мнению Ю.К. Осипова, механизм действия договорной подведомственности состоит в том, что законодатель в порядке исключения из общего правила о подведомственности известной категории дел каким-либо органам, которые выступают как основные, устанавливает возможность передачи этих дел на основании соглашения сторон на разрешение какого-либо дополнительно предусмотренного законом органа. Заключение соглашения (договора) требуется лишь для обращения с делом к дополнительному юрисдикционному органу. Для рассмотрения же его основным органом никакого договора не требуется. Таким образом, основным и обязательным критерием, определяющим подведомственность дела третейскому суду, является наличие между сторонами соглашения о передаче спора на рассмотрения третейского суда.

Однако в качестве критерия подведомственности дела третейскому суду может выступать лишь наличие действительного, исполнимого третейского соглашения. Недействительное соглашения не порождает правовых последствий, кроме тех, которые связаны с такой недействительностью. Соглашение, которое не может быть исполнено по причинам, не приводящим к недействительности, не должно рассматриваться в качестве основания для изъятия дела из подведомственности соответствующего государственного суда. Необходимость использования для определения подведомственности критерия наличия договора между сторонами о передаче дела на рассмотрение третейского суда в некоторых случаях отпадает в связи с существованием межгосударственных соглашений, содержащих требование о применении третейского порядка разрешения споров в отношении дел определенной категории. В этом случае основным критерием подведомственности становится характер спорного материального правоотношения.

2. Характер спорного правоотношения. Данный критерий подведомственности традиционно в науке гражданского процессуального права рассматривается в качестве основного, однако его автономное применение не позволяет отнести дела к ведению тех или иных органов гражданской юрисдикции. Правило о том, что для рассмотрения в третейский суд может передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, в самом общем виде содержится в ч.2 ст.1 Федерального закона «О третейских судах в РФ». ГПК РФ (ст.3) и АПК РФ (ст.4) содержат положения о том, что на рассмотрение третейского суда могут быть переданы споры, вытекающие из гражданских правоотношений. Исключения из этого правила могут устанавливаться только федеральным законом. Например, в соответствии с пунктом 3 статьи 33 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» 26 октября 2002 года N 127-ФЗ, дело о несостоятельности (банкротстве) неисправного должника не может быть передано на рассмотрение в третейский суд даже при наличии третейского соглашения всех заинтересованных лиц, что объясняется особой значимостью подобной категории дел и необходимостью государственного контроля в процессе ликвидации субъектов гражданского оборота. Исходя из изложенного, третейский суд не может рассматривать споры в сфере управления, т.е. возникающие из административно-правовых отношений, поскольку эти отношения носят властный характер и не предполагают равенство сторон.

Тем не менее, действующее законодательство не позволяет достаточно четко и однозначно определить круг споров, подведомственных третейским судам. В частности, в юридической науке неоднократно поднимался вопрос о возможности передачи на рассмотрение третейского суда исков о признании права собственности. Исследуя проблему подведомственности споров о признании права собственности третейскому суду, М.Э. Морозов пришел к выводу о том, что на сегодняшний день нет никаких правовых препятствий для рассмотрения указанной категории споров третейскими судами (что подкрепляется и указанием высшего судебного органа РФ - Верховного суда, в соответствии с которым решение третейского суда может являться основанием для регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним). Однако в связи с частным, а не публичным характером третейского разбирательства установление в решениях третейских судов абсолютных правоотношений не должно относиться к их компетенции Морозов М.Э. Подведомственность третейскому суду споров о признании права собственности // Третейский суд 2002. №3/4. - С. 185-187..

Кроме того, третейский суд не может также рассматривать споры, вытекающие из семейных правоотношений. В данном случае использование иных форм альтернативного разрешения семейных споров будет более уместным. Можно уже на современном этапе, без изменения законодательства, применять переговоры, медиацию, рекомендательный арбитраж, другие формы досудебного урегулирования семейных споров. Споры, вытекающие из трудовых отношений также не могут рассматриваться в третейском суде.

Закон о третейских судах не содержит запрета на рассмотрение гражданско-правовых споров в экономической сфере с участием иностранных субъектов права. Ранее такая норма в российском законодательстве присутствовала, и такие споры рассматривал Международный Коммерческий Арбитражный Суд либо Морская Арбитражная Комиссия при Торгово-Промышленной Палате РФ. Рассматриваемый критерий выступает также в качестве условия действительности арбитражного соглашения - допустимости рассмотрения спора третейским судом.

В связи с этим следует рассмотреть такой вопрос как разграничение компетенции третейских судов и международного коммерческого арбитража. Российским законодательством принята позиция, не допускающая унификации в едином законодательном акте норм о международном коммерческом арбитраже и внутреннем третейском суде, поскольку это не позволило бы учитывать всех важных особенностей международного коммерческого арбитража. Его деятельность в России регулируется Законом «О международном коммерческом арбитраже».

Итак, можно сделать вывод, что к компетенции третейских судов не относятся следующие споры: о признании недействительными ненормативных актов государственных органов, органов местного самоуправления и иных органов, не соответствующих законам и иным нормативным правовым актам и нарушающих права и законные интересы организаций и граждан; о признании не подлежащим исполнению исполнительного или иного документа, по которому взыскание производится в бесспорном порядке; об обжаловании отказа в государственной регистрации либо уклонения от государственной регистрации; о взыскании с организаций и граждан штрафов органами, осуществляющими контрольные функции, если федеральным законом не предусмотрен бесспорный порядок их взыскания; о возврате из бюджета денежных средств, списанных органами, осуществляющими контрольные функции, в бесспорном порядке с нарушением требований закона или иного нормативного правового акта; об установлении фактов, имеющих юридическое значение; о несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан; споры, относящиеся к деятельности международного коммерческого арбитража.

Глава 2. Правовые проблемы процедуры третейского разбирательства

2.1 Принципы третейского разбирательства

Как и любое судопроизводство, третейский процесс строится на ряде основополагающих начал - принципах третейского разбирательства. Вопрос о принципах третейского разбирательства возникает на практике не столь часто. Тем не менее, ответ на этот вопрос иногда необходим, чтобы определить были ли нарушены правила третейского разбирательства в процессе рассмотрения спора.

Система принципов третейского разбирательства впервые закреплена в ст. 18 Закона «О третейских судах в РФ». Речь идет именно о системе принципов, которые создают каркас судопроизводства, осуществляемого третейскими судами. Это принцип законности, конфиденциальности, независимости и беспристрастности третейских судей, диспозитивности, состязательности и равноправия сторон.

Указанные принципы являются общими именно для третейского разбирательства, определяющего пределы и специфику их применения. Они обусловлены частной, негосударственной природой третейского суда, что, однако, не мешает некоторым из них иметь межотраслевой характер (отдельные принципы свойственны и иным формам судопроизводства - гражданскому, арбитражному, уголовному). Это дает основания для вывода о том, что принципы организации и деятельности третейского суда во многом совпадают с принципами, присущими органам судебной власти и правосудию как функции государства. Так, например, разбирательство и в государственных, и в третейских судах ведется на началах равенства сторон, состязательности, диспозитивности.

Однако совокупность приведенных в ст. 18 Закона принципов характеризует именно третейское разбирательство, выделяя его особенности по отношению к разбирательству в государственных судах.

Так, принцип законности является межотраслевым принципом, однако имеет свои особенности в третейском разбирательстве.

Общеизвестно, что под названным принципом понимается подчинение третейских судей при разрешении споров только Конституции РФ и федеральным законам. Однако, как отмечает Е.А. Виноградова, «законность третейского разбирательства - это его дозволение государством в соответствующем Конституции РФ Законе» Виноградова Е.А. Комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в РФ»/ Отв. ред. А.Л. Маковский, Е. А. Суханов.- М.: Статут, 2003. С.74..

Легитимность третейского разбирательства, как уже отмечалось выше, основана в первую очередь на конституционно закрепленных правах граждан на ведение экономической деятельности и защиту своих прав и свобод всеми, не запрещенными законом способами (ст. 34 и п.2 ст.45 Конституции РФ). Основными федеральными законами, санкционирующими третейское разбирательство гражданско-правовых споров, являются ГК РФ (ст. 11), ГПК РФ (ч.3 ст.3) и АПК РФ (ч.6 ст.4), допускающие передачу спора по соглашению сторон на разрешение третейского суда.

Следующей особенностью принципа законности применительно к третейскому разбирательству является закрепление в императивных нормах ст. 17 Федерального закона «О третейских судах в РФ» специальных принципов, гарантирующих исполнимость третейского соглашения. В соответствии с указанной статьей третейские судьи наделяются компетенцией самостоятельно решать вопрос о наличии или отсутствии у них компетенции в отношении конкретного спора, в том числе относительно наличия или действительности третейского соглашения. Именно с этой целью в силу закона третейская оговорка, являющаяся частью договора, должна трактоваться как соглашение, не зависящее от других условий договора (принцип автономности третейского соглашения).

Третья особенность принципа законности применительно к третейскому разбирательству, объясняется его юрисдикционным характером. Как считает Е.А. Виноградова, «третейское разбирательство - юрисдикционная («квазисудебная») деятельность «частных» лиц - третейских судей» Виноградова Е.А. Комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в РФ» / Отв. ред. А.Л. Маковский, Е. А. Суханов.- М.: Статут, 2003. С.78. .

В российском процессуальном праве принцип законности трактуется как требование рассматривать дела с применением норм материального права и совершать процессуальные действия в соответствии с правилами, установленными законодательством о судопроизводстве. В третейском разбирательстве реализация указанного принципа означает:

- рассмотрение дел в соответствии с нормами (материального) права (ст. 6 Федерального закона «О третейских судах в РФ»), а не ex aequo et bono («по справедливости и добросовестности»);

- осуществление третейского разбирательства по правилам, определенным в соответствии со ст. 19 «Определение правил третейского разбирательства» Федерального закона «О третейских судах в РФ»;

- исчерпывающий перечень нарушений Федерального закона «О третейских судах в РФ», при доказанности которых заинтересованной стороной компетентный суд вправе вынести определение об отмене или отказе в исполнении решения третейского суда (ч. 2 ст. 233 и ч.2 ст. 239 АПК РФ; ч. 2 ст. 422 и ч.1 ст.426 ГПК РФ);

- нарушение решением третейского суда «основополагающих принципов российского права», в том числе вынесение решения по спору, который не может быть предметом третейского разбирательства в соответствии с федеральным законом, является основанием для отмены или отказа в исполнении решения третейского суда компетентным судом ex officio (абз. 4 и 5 п.1 ст.42 и абз. 4 и 5 п.1 ч. 2 ст. 46 Федерального закона «О третейских судах в РФ»; п. 2 и 4 ч.2 ст. 233, п. 2 и 4 ч. 2 ст. 239 АПК РФ; п. 2 и 4 ч. 2 ст. 421 и п. 2 и 4 ч. 2 ст. 426 ГПК РФ).

Таким образом, рассматривая принцип законности применительно к третейскому разбирательству, можно констатировать, что он одновременно выступает в качестве как материального, так и процессуального принципа.

Следующий принцип третейского разбирательства - принцип конфиденциальности - является новеллой законодательства о третейских судах и, в отличие от остальных закрепленных Законом принципов, не является традиционным для всех судов, но наоборот, прямо противоположен принципу государственного судебного разбирательства - его гласности. Ранее действовавшее Временное положение не содержало аналогичной нормы, и право выбора между гласностью и конфиденциальностью разрешения спора принадлежало третейским судам либо сторонам.

Очевидно, что принцип конфиденциальности более свойствен самой природе третейского разбирательства и относится к одному из наиболее важных его преимуществ и отличительных черт. Зачастую, заключение третейского соглашения свидетельствует о желании сторон урегулировать спор в конфиденциальном порядке, без оглашения их взаимоотношений. То есть, по сути, до момента обращения в арбитражный суд за получением исполнительного листа происходит урегулирование противоречий с привлечением посредника, которым в данном случае является третейский суд. Федеральным законом «О третейских судах в РФ» в ст. 22 установлены специальные гарантии соблюдения третейскими судьями и третейскими судами указанного принципа. Так, установлен запрет на разглашение третейским судьей сведений, ставших известными ему в ходе третейского разбирательства, без согласия сторон или их правопреемников. Кроме того, третейский судья не может быть допрошен в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе третейского разбирательства. Ч.4 ст.27 Федерального закона «О третейских судах в РФ» содержит правило о том, что если стороны не договорились об ином, то состав третейского суда рассматривает дело в закрытом заседании. Принцип конфиденциальности обеспечивается также правилами производства по делам об отмене или исполнении решения третейского суда. В соответствии с нормами АПК и ГПК РФ судья компетентного суда может истребовать материалы дела из третейского суда только при наличии ходатайства об этом обеих сторон третейского разбирательства.

Принцип независимости и беспристрастности третейских судей - один из тех принципов, которые позволяют надлежащим образом обеспечить организацию третейского разбирательства и деятельность по осуществлению эффективного разрешения споров.

Иные гарантии независимости третейских судей в законодательстве, как видится, отсутствуют. Но, например, О.Ю. Скворцовым высказана точка зрения, согласно которой следовало бы предусмотреть уголовную ответственность за попытки воздействовать на третейского судью или вмешаться в его деятельность при осуществлении им третейского разбирательства споров Скворцов О. Ю. Комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в РФ»: научно-практический. - М.: Омега - Л, 2003. С. 105-106.. Согласиться с данной позицией сложно в связи с несоразмерностью подобного наказания. Скорее, следовало бы установить не уголовную ответственность, и даже не за попытку, а за действительное воздействие на третейских судей или вмешательство в их деятельность, при этом ответственность должна распространяться и на третейских судей в том числе (разумеется, если они сознательно допустили подобное воздействие вопреки закону).

Итак, принципы третейского права по своему содержанию представляют определенные идеи, основные начала общего характера, выражающие взгляды общества на феномен третейского разбирательства гражданских дел. В этом смысле принципы третейского права являются элементом правосознания, элементом правовой культуры общества, продуктом сознательного творчества людей, народа, законодателя. Постулаты, составляющие содержание принципа третейского права, должны быть закреплены в его источниках, а также иметь особую значимость для процесса рассмотрения дела в третейском суде. Третейское разбирательство основывается на общеправовых принципах судопроизводства по гражданским делам, а также на специальных принципах, закрепленных с ст.18 Федерального закона «О третейских судах в РФ».

2.2 Проблемы заключения и реализации третейских соглашений

Основой всего третейского разбирательства довольно часто и вполне обоснованно называют третейское соглашение. Именно оно является единственной предпосылкой возбуждения третейского процесса. Между тем, с третейским соглашением связана сложнейшая проблема правоведения, до сих пор не нашедшая удовлетворительного разрешения в юридической теории.

Речь идет в данном случае о правовой природе третейского соглашения. В соответствии с законом (ст. 2, пп.1-2 ст. 5 Федерального закона «О третейских судах в РФ», п.6 ст.4 АПК РФ) в случае заключения сторонами третейского соглашения возникший между ними спор передается на рассмотрение третейского суда. Такая формулировка статьи дает основания полагать, что третейское соглашение имеет двойственную правовую природу - материально-правовую и процессуальную. Эта двойственность и порождает различные теории о правовой природе третейского соглашения.

Отраслевая принадлежность института третейского соглашения и самого третейского разбирательства во многом определяет его роль в отношениях между заключившими соглашение сторонами. Вопрос о том, является ли третейское соглашение гражданско-правовой сделкой или не является, имеет далеко идущие правовые последствия, прежде всего касающиеся возможности применения к квалификации отношений, возникающих вследствие заключения третейского соглашения гражданско-правовых норм, регулирующих сделки и последствия их недействительности. В судебно-арбитражной практике бывали случаи, когда суды квалифицировали третейское соглашение исключительно как гражданско-правовую сделку, хотя и имеющую определенную специфику, выражающуюся в том, что оно влечет процессуальные последствия Решение Арбитражного суда Краснодарского края от 13 ноября 2000г. по делу № А32-682/2000-21/35 // Третейский суд. 2000. № 5. С.51-55; постановление апелляционной инстанции Краснодарского края от 4 декабря 2000г. по делу № А32-682/2000-31/22тр ап-31-18.// Третейский суд. 2000. № 6. С.16-22..

В юридической науке можно выделить три основные точки зрения (теории) относительно правовой природы третейского соглашения и третейского разбирательства в целом, в соответствии с которыми третейское соглашение рассматривается в качестве Морозов М.Э. Шилов М.Г. Правовые основы третейского разбирательства с.20:

1). Процессуальной сделки, влекущей процессуальные последствия для сторон (процессуальная теория);

2). Гражданско-правового договора, влекущего за собой материальные последствия и регулирование отношений гражданским законодательством (договорная теория);

3). Гражданско-процессуальной сделки, то есть договора смешанного характера, имеющего для сторон как материальные, так и процессуальные последствия (смешанная теория);

Мнение сторонников процессуальной природы третейского соглашения основано на том, что оно устанавливает порядок разрешения спора, сторонами заключившими его. Арбитры, как и судьи государственных судов, разрешают споры и устанавливают обоснованность соответствующих утверждений сторон, придерживаясь правил процедуры, основывающихся на порядке рассмотрения дел в судебных учреждениях. «Принимая решение, арбитры судят так же, как и судьи, на основе вопросов факта и вопросов права» Тарасов В.Н.Третейский процесс/ Учебное пособие. СПб.; СППДТС, 2002. - С. 10.. Следовательно, регулирование отношений сторон производится с помощью процессуального права. Сторонники этой точки зрения ссылаются на то, что третейское соглашение имеет свой «процессуальный предмет» и, будучи по природе процессуальным соглашением, требует, прежде всего, применения специальных норм, закрепленных в АПК РФ, ГПК РФ, а также в Федеральном законе «О третейских судах в РФ» Вершинин А.П. Арбитражное соглашение: выбор формы защиты гражданских прав // Приложение к журналу Хозяйство и Право. - 1999. №9. С. 8..

Поскольку, по своей направленности, третейское соглашение регулирует именно процессуальные права и обязанности сторон, и никак не затрагивает их материальные права и обязанности, то и считать его гражданско-правовой сделкой вряд ли возможно. В данном случае, не имеет никакого значения, то обстоятельство, что в своем подавляющем большинстве третейское соглашение содержится именно в гражданско-правовых сделках. Исходя из изложенного, распространять на третейскую оговорку гражданско-правовые нормы не представляется возможным.

В опровержение приведенной точки зрения высказывается, что такой подход к отраслевой принадлежности института третейского разбирательства основан скорее на исключениях, чем на правиле, поскольку вышеуказанные нормы, являясь пограничными, регулируют взаимодействие третейских судов с государственными судами. Что касается основной массы норм, посвященных вопросу третейского разбирательства, то их кажущийся процессуальный характер обусловлен наличием третьего лица, которому стороны доверили определить свои права и обязанности, что не является основанием для причисления таких отношений к процессуальным. Поскольку стороны в силу принципа свободы договора самостоятельно устанавливают условия и ответственность за неисполнение договора, то они также имеют право устанавливать способ и процедуру рассмотрения спора между ними. Соответственно, в силу ст. ст. 309, 310 ГК РФ разрешение спора определенным органом по определенной процедуре является обязательством, вытекающим из этого соглашения. Вынесенное таким органом решение также основано на соглашении сторон, обязательно для них и потому не может быть пересмотрено третьим лицом.

Однако, заключая соглашение о способе рассмотрения спора, стороны, тем не менее, не могут заранее согласовать между собой решение, вынесенное выбранным ими органом, соответственно, оно не может рассматриваться наравне с прочими обязательствами сторон, основанными на их соглашении.

В опровержение процессуальной теории третейского соглашения ссылаются на негосударственную природу третейского суда, в силу которой он не может отправлять публично-правовую функцию, а также на отсутствие у арбитров статуса государственных судей, что подтверждается возможностью их выбора сторонами, в том числе и из иностранных граждан (что недопустимо в отношении государственных судей). Решение третейского суда, как отмечает В.Н. Тарасов, «не имеет статуса решения государственного суда, поскольку для его принудительного исполнения независимо от воли сторон требуется процедура проверки, пусть и формальной, чего не может быть в отношении решения компетентного суда». Тарасов В.Н. Третейский процесс / Учебное пособие. С. 12-13.

Сторонники договорной природы происхождения третейского соглашения в обоснование своей позиции ссылаются на то, что последствия третейского соглашения заключаются не только в предоставлении сторонам права передать спор на рассмотрение третейского суда, но и в их обязанности передать спор на разрешение конкретного третейского суда. Таким образом, возникают правоотношения, в которых праву одной стороны (передаче спора на рассмотрение согласованного сторонами третейского суда) корреспондирует обязанность другой подчиниться вынесенному таким судом решению, поскольку оно обязательно для сторон и обжалованию не подлежит.

В подтверждение гражданско-правового характера третейского соглашения приводится также свойство его «безотзывности», в соответствии с которым односторонний отказ от заключенного соглашения невозможен, если иное специально не установлено в законе. Аналогичным свойством обладают все гражданско-правовые сделки (однако, гражданско-правовые сделки можно расторгнуть в судебном порядке, к третейскому же соглашению эти правила неприменимы).

Подтверждают указанную точку зрения также тем, что процессуальное законодательство характеризуется императивностью большинства норм, в то время как нормы, регулирующие третейское разбирательство, в большинстве своем имеют диспозитивный характер и основаны на обще-дозволительном типе регулирования, как и нормы гражданского права, что выражается в возможности сторон самостоятельно определить правила рассмотрения спора. Это, в свою очередь, является по утверждению сторонников данной теории формой осуществления гражданско-правового принципа свободы договора. Кроме того, приверженцы второй позиции приводят в пример другие нормы гражданского законодательства, устанавливающие порядок разрешения споров (например, условие об обязательном претензионном порядке урегулирования, установленное Транспортным уставом железных дорог, главами 28 и 29 ГК РФ и др.), в связи с чем делают вывод, что правила, касающиеся третейского разбирательства, не являются исключением среди гражданско-правовых норм.

Исходя из вышеизложенного можно выделить следующие принципиальные положения в отношении правового регулирования заключения третейских соглашений:

требование о заключении арбитражного соглашения в письменной форме (в виде или оговорки в договоре, или отдельного соглашения);

возможность заключения соглашения о передаче на рассмотрение третейского суда как уже возникшего спора, так и спора, который может возникнуть в будущем в отношении определенного правоотношения, независимо от того, носило это правоотношение договорный характер или нет;

законодательного закрепления доктрин "автономности" арбитражной оговорки

положения о широкой свободе усмотрения сторон, особенно при определении правил третейского разбирательства;

незначительного числа императивных норм в законодательстве о третейском суде.

2.3 Проблемы осуществления третейского разбирательства по российскому законодательству

В третейском разбирательстве имеет право участвовать практически тот же состав лиц, что и в гражданском или арбитражном процессах. Исключение составляют лишь заявители и иные заинтересованные лица в делах об установлении фактов, имеющих юридическое значение, о несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан, прокурор, государственные органы, органы местного самоуправления и иные органы, имеющие право обращаться с иском в защиту государственных и общественных интересов.

Имеется также определенная специфика в правовом положении участников, связанная с тем, что третейское разбирательство является договорной процедурой, соответственно, компетенция третейского суда строго ограничена рамками третейского соглашения, заключенного между истцом и ответчиком.

Исходя из сказанного, участниками третейского разбирательства являются третейские судьи, стороны и третьи лица. Порядок вступления в процесс третьих лиц, а также тесно переплетающийся с ним вопрос о замене ненадлежащей стороны решаются на практике неоднозначно, данные вопросы заслуживают особого внимания и будут рассмотрены более подробно.

Не вызывает сомнений допустимость в третейском разбирательстве множественности лиц как на стороне истца, так и на стороне ответчика (например, сособственники). Открытым до сих пор остается вопрос о том, являются ли участниками третейского процесса секретарь третейского суда, ведущий делопроизводство, председатель третейского суда, который назначает в некоторых случаях третейских судей, а также государственные суды, имеющие право в предусмотренных законом случаях вмешиваться в третейское разбирательство.

Кроме лиц, участвующих в деле, к участникам третейского процесса также относятся свидетели, эксперты, переводчики, представители. Критериями отличия лиц, участвующих в деле от других участников является наличие у них юридической заинтересованности в исходе дела, более адекватная роль в ходе третейского разбирательства и более широкие полномочия.

Сторонами в третейском процессе являются участвующие в деле лица, спор которых о субъективном праве или охраняемом законом интересе третейский суд должен рассмотреть и при наличии возможности разрешить. Стороны выступают субъектами спорного материального правоотношения и характеризуются следующими признаками: наличие материально-правовых и процессуально-правовых интересов; ведение процесса от своего имени; официально спорный характер отношений сторон; распространение на них силы решения третейского суда; и возложение расходов, связанных с разрешением спора.

Одной из важных проблем относительно состава участников третейского разбирательства является проблема привлечения в процесс третьих лиц. Федеральный закон «О третейских судах в РФ», как и ранее действовавшее законодательство, никак не регулирует возможность вступления в дело третьего лица. В связи с чем названная проблема неоднократно становилась предметом обсуждения как ученых, так и практических работников.

На первый взгляд, действие третейской оговорки распространяется исключительно на тех лиц, между которыми она заключена, соответственно, не действует в отношении каких-либо третьих лиц. Поскольку они не заключали третейского соглашения со сторонами спора, то их участие в третейском процессе невозможно.

Тем не менее, потребность в привлечении в дело третьих лиц зачастую возникает как у суда, так и у самих сторон (например, при рассмотрении спора по поводу общей собственности). В связи с тем, что действующее законодательство не регламентирует, как следует поступать суду в данном случае, то постоянно действующие третейские суды, как правило, самостоятельно определяют эту процедуру в своих регламентах. Как правило, для вступления в дело третьих лиц, как заявляющих самостоятельные требования, так и не заявляющих, требуется согласие обеих сторон и, естественно, самих третьих лиц. Причем согласие должно быть выражено в письменной форме. Как представляется, указанная форма требуется во всех случаях независимо от наличия самостоятельных требований. Хотя следует отметить, что не все юристы придерживаются этой точки зрения, считая, что письменная форма согласия необходима лишь в случае вступления в дело третьего лица с самостоятельными требованиямиБаронов О.В. Комментарии к Временному положению о третейском суде для разрешения экономических споров. // Третейский суд. - 1999. №1. С. 20-68.; № 2/3. - С. 3-13.; 2000. - №1. - С. 11-21.; №2. - С. 6-13.. Однако, как представляется, более целесообразно было бы наличие письменного соглашения в обоих случаях, ведь при выдаче исполнительного листа арбитражный суд правомерно может потребовать предоставления не только третейского соглашения, но и письменного подтверждения согласия всех третьих лиц на участие в третейском разбирательстве. Кроме того, поскольку третьи лица, независимо от того, предъявляют ли они самостоятельные требования или нет, в любом случае выступают в качестве участников третейского процесса, то на них должны распространяться одинаковые требования.

Таким образом, проблема вступления в дело третьих лиц теоретически вполне решаема. Однако на практике ситуация не выглядит столь однозначной. Так, третейский суд может предложить третьему лицу принять участие в судебном заседании, известив его о времени и месте рассмотрения дела. Но даже в случае согласия такого лица вступить в процесс на практике возникают проблемы при выдаче исполнительного листа. Это связано с тем, что арбитражные суды вполне обоснованно требуют представить письменное третейское соглашение между всеми участниками процесса, но, как правило, такое соглашение отсутствует, и у третейского суда в лучшем случае имеется лишь письменное согласие третьего лица на участие в процессе, безусловно, не заменяющее трехстороннее третейское соглашение, поскольку удостоверяет лишь согласие третьего лица на участие в процессе.

В то же время в науке поднимался вопрос о возможности привлечения в процесс третьих лиц без их согласия. Так, А.П. Вершинин считает, что в исключительных случаях третьи лица могут быть привлечены к участию в деле и без их на то согласия (например, если они являются участниками полного товарищества).Вершинин А.П. Арбитражное соглашение: выбор формы защиты гражданских прав. С.15. Однако с его точкой зрения невозможно согласиться. Постановка этого вопроса вообще вряд ли уместна, так как подобное положение вещей противоречило бы самой природе третейского разбирательства и его главному постулату - добровольности подчинения сторон юрисдикции третейского суда. Более того, с формальной точки зрения главным препятствием здесь выступает отсутствие принудительного механизма, обеспечивающего вовлечение третьего лица в сферу третейского разбирательства (в случае отсутствии его согласия). Таким образом, вышеприведенная позиция является неприемлемой как с точки зрения смысла существования третейского судопроизводства, так и с точки зрения обеспеченности этого правовыми механизмами.

Таким образом, при наличии согласия третьих лиц привлечение их в третейское разбирательство вполне допустимо. Однако остается открытым вопрос о правовых последствиях необходимости такого привлечения. Основным побудительным мотивом привлечения третьего лица в процесс является возможность предъявления к нему регрессных требований. Но в ситуации с третейским разбирательством есть достаточно серьезное отличие от арбитражного процесса. Это отсутствие преюдициальности его решений. В этой ситуации, нет никакой разницы, участвовало ли третье лицо в процессе или нет, поскольку при рассмотрении иска в порядке регресса, например, в арбитражном суде решение третейского суда не будет преюдициально для лиц участвующих в деле. А значит, снова возникнет необходимость повторного доказывания тех же обстоятельств. И здесь нет гарантии, что третейский и арбитражный суды придут к одинаковым выводам, и в качестве пострадавшей стороны окажется ответчик, с которого третейский суд взыскал средства, а арбитражный суд откажет в регрессных требованиях. Это, безусловно, является одним из отрицательных моментов третейского разбирательстваМорозов М.Э., Шилов М.Г. Правовые основы третейского разбирательства. С.40-41..

Еще одной немаловажной проблемой третейского разбирательства, неоднократно обсуждаемой в юридической науке, является проблема правопреемства, связанная с переменой лиц в обязательстве. В основном это обусловлено уступкой требований или переменой лиц в обязательстве в силу закона. Возникает закономерный вопрос, в какой суд должен обращаться новый кредитор, если в договоре, по которому к нему перешло право требования, содержится третейская оговорка? допустима ли вообще уступка прав по третейскому соглашению? Однозначного ответа на этот вопрос пока нет.

Суммируя все вышесказанное, можно определить решение третейского суда как «правоприменительный акт, вынесенный органом по защите гражданских прав, обязательный для сторон разбирательства, могущий быть обеспеченным принудительной силой государства и содержащий признание существования или отсутствия между сторонами определенного правоотношения Морозов М.Э. Правовое значение решения третейского суда //Третейский суд.-2004.№ 2. С.94.».

Заключение

Рубеж веков в мировой юридической практике был ознаменован активным применением такого механизма разрешения экономических споров, как третейское разбирательство. Оно явилось не просто негосударственной судебной структурой, а прежде всего серьезной альтернативой государственной системе судопроизводства.